***
     Мне пишет из Америки дружок
     О службе, о семье, о жизни, в общем.
     На долю эмигрантскую не ропщет
     И кое-что успел уже в свой срок.
     О многом пишет мне он всякий раз,
     Но в память лишь одна строка запала
     И будто с той поры укором стала:
     "Когда же все наладится у вас?"
     Мне пишет из Америки дружок,
     И я на эти письма отвечаю,
     Но на вопрос ответа я не знаю,
     Ответил бы, когда б ответить мог.
     Когда бы мог я боль открыть свою
     И в горечи признаться, и в надежде.
     Ведь были же мы с ним друзьями прежде,
     Чего ж я душу от него таю?
     Но не сумею это объяснить,
     А если и сумею, ну так что же?
     Неужто разумение поможет
     Связать судеб разорванную нить.
     Свои у нас, у каждого пути,
     Свои на них труды и испытанья.
     И данные судьбой предначертанья
     Уже не миновать, не обойти.
     Мне пишет из Америки дружок,
     И груз нелегкий давит мне на плечи,
     А в небе зажигает звезды вечер,
     Чтоб нам не потерять путей-дорог.
     ***
     Уходят люди, уезжают,
     Прощаний горестных не счесть,
     Но реки не пересыхают,
     В ручьях младая сила есть.
     Средь безнадежности и горя,
     И жизни, что бедой полна,
     Они не позволяют морю
     Людскому высохнуть до дна.
     Сродни и вере, и надежде,
     И вдохновению сродни,
     Они питают жизнь, как прежде,
     В любые времена и дни.
     ***
     Где мы потеряли это,
     Да и было ли оно.
     Не проникнет лучик света
     В затемненное окно.
     Не проникнет, не пробьется,
     То ли вечер, то ли день.
     В затхлой сырости колодца
     Бродит сумрачная тень.
     В той тени неразличимы
     Ни заботы, ни дела.
     Все там поверху, все мимо,
     Здесь прохлада залегла.
     Залегла в тени ленивой
     Нерушима и тиха,
     Ни прилива, ни отлива,
     Ни тревоги, ни греха.
     ***
     А что мы знаем о себе
     В своей гордыне беспросветной?
     Что обрели с собой в борьбе
     Жестокой, горестной и тщетной?
     Чего хотим, куда идем,
     Что мучит нас, в беде прозревших?
     Чего от будущего ждем,
     Что чуем в ранах наболевших?
     Ужель и впрямь пришла пора
     В похмелье тягостном проснуться
     И в позабытое вчера
     Как в день грядущий оглянуться?
     ***
     Не поверю в спасительность лжи,
     Как слепой не уверует в зрение.
     Не запашется пропасть межи
     Между ложью святой и спасением.
     Горькой правдою пусть отравлюсь,
     Но и в голод я лжи не отведаю,
     Пусть уж лучше и впрямь не спасусь,
     Чем сочту пораженье победою.
     ***
     Мечта, казалось бы, сбылась,
     Но счастья в сердце нету.
     Разорвана живая связь
     Меж темнотой и светом.
     К дороге не ведет тропа,
     И радость воплощенья
     Глуха, бесцветна и слепа,
     Как за грехи прощенье.
     Ведь исполнение мечты
     Вне времени и срока
     Не достиженье высоты,
     А глупая морока.
     И ничего не изменить,
     И не вернуть утраты,
     Душе наряда не пошить,
     Кроя судьбе заплаты.
     1993 г.
     Моя вера
     Очень часто в жизни я грешил
     Грустью и отчаяньем, и гневом.
     Если кто в щеку мне справа бил,
     То не подставлял щеки я левой.
     Я не строил радужных надежд,
     Я к властям испытывал сомненья,
     Никогда не чествовал невежд
     И глупцам не делал снисхожденья.
     Отвергал и Яхве, и Христа,
     И пророков дальней Брахмапутры,
     Но жила в душе моей мечта,
     Вера в наступающее утро.
     Сквозь года, крапленые тоской,
     Сквозь ума неверье и сомненье
     Верил я в полет души людской,
     Разума людского пробужденье.
     Это до сих пор во мне живет,
     В дали за собою увлекая,
     Потому неправ наверно тот,
     Кто меня в безверье упрекает.
     I/95г.
     ***
     Переплетение корней,
     Как будто лет переплетенье.
     В них вижу я отображенье
     Своих исканий и путей,
     Неблагостной судьбы своей,
     Знакомств, симпатий и союзов,
     Нерасторжимых, словно узы
     В былое уходящих дней.
     Им суждено во связи жить,
     Давно остывшим и кипящим,
     Ушедшим дням и настоящим...
     Сурова связей этих нить.
     И чем я старше, тем острей
     Суровость эту ощущаю,
     Не забываю, не прощаю
     Ошибок юности своей.
     1/95
     ***
     Нетленной славы мудреца
     Достоин тот едва ли,
     Кто чести ждет от подлеца,
     А от глупца - печали.
     Кто от враля всей правды ждет,
     От труса ратной силы,
     От трутня - полных медом сот
     И счастья - от могилы.
     ***
     Любая страсть - награда и обуза,
     Любая страсть и счастье, и беда.
     В ней крылья для души и тяжесть груза.
     Так было, есть и будет навсегда.
     И прав лишь тот, кто страсти предаваясь,
     В святом ее безгрешье убежден.
     Живет он, в увлечениях не каясь,
     На радостные муки обречен.
     ***
     Пусть выглядит призыв не очень дельным,
     Пусть результатом логики кривой,
     Но кажется мне вовсе не бесцельным
     Пробить пытаться стенку головой.
     Науки этой вам надолго хватит,
     Вы будете умнее наперед,
     Ведь шишка, что набьете в результате,
     От новых стенок вас убережет.
     1993 г.
     ***
     Не выстрадав и не рискуя,
     Признав риторики права,
     Иные повторяют всуе
     Святые, вечные слова.
     Похожи, как сказать иначе,
     На незадачливых купцов,
     Трясущих, чтоб глядеть богаче,
     В кармане горстью медяков.
     Тропинка
     Вел старик малолетку-внучонка
     Неприметной тропинкой лесной.
     То отстанет малец и вдогонку,
     То опять норовит стороной.
     Что ни шаг у него, то заминка,
     Суетится, а прок невелик.
     - Плохо ходишь, не топчешь тропинку! -
     Строго внуку заметил старик.
     - А зачем же топтать ее, деду?
     Сам ведь видишь, тропа не нова.
     Но ступая по давнему следу,
     Дед негромко роняет слова:
     - Что ж, согласен, изведай округу,
     Только все ж получается так,
     Что идем по земле друг за другом,
     Превращая тропинку в большак.
     Закон Ома
     (Лирическая басня)
     Новенькая лампочка спросила
     У розетки, дремлющей в стене:
     - Что, скажи, важнее - тока сила
     Или напряжение во мне? -
     - Чтобы превозмочь сопротивленье,
     Чтобы тьму рассеял яркий свет,
     Силам нашим нужно напряженье! -
     Услыхала лампочка в ответ.
     Хоть мы с детства с физикой знакомы,
     Лишь в накале творческих минут
     Понимаем - по закону Ома
     Не одни лишь лампочки живут.
     ***
     Страничками календаря
     Граничит год свои пределы
     Привычно, четко и умело,
     И, честно говоря, не зря.
     Иначе среди всех потуг,
     Что делать в жизни тщатся люди,
     Они бы в дел великой груде
     Его продлить решили вдруг,
     Чтоб срок и время соблюсти
     И все успеть еще до срока,
     Ведь им со временем морока,
     А опозданья не в чести.
     Продлить бы, удлинить бы год
     Кому на час, кому на месяц,
     Чтоб грузу года больше весить
     И времени исправить счет.
     Но неизменна года суть,
     Не исказить его природу,
     И всем делам людским в угоду
     Его не сжать, не растянуть.
     Нет, нам не врут календари,
     Они отсчитывают время,
     И дней заложенное семя
     Восходит с пламенем зари.
     29/XII-94г.
     Новогодний сонет
     Год уходящий дни уводит маршем,
     И топчется год новый у дверей,
     Становимся мы все немного старше
     И может быть, хоть чуточку мудрей.
     Становимся к невзгодам терпеливей,
     А пред бедой упрямей и смелей.
     Мы жить хотим удачней и счастливей,
     А стать хотим и лучше, и добрей.
     Вот-вот страницу прожитого года,
     До края исписав, перевернем.
     Как чистый лист, белым-бела природа,
     И Новый год грядет белым листом.
     Частица малая, страница тома-века,
     Ты пишешься делами человека.
     ***
     Смутного ли времени приметы,
     Но куда ни глянь, одно и то ж:
     Слава, очень сходная с наветом,
     Истина, похожая на ложь.
     Празднество открытого обмана,
     Наглости и злобы торжество
     И мораль распухшего кармана,
     Диктатура смрадная его.
     И без остановки слов потоки,
     Мутные, как реки по весне,
     И святые, чистые зароки,
     В час такой обидные вдвойне.
     Тупики бессмысленных борений
     И чумные, дикие пиры.
     Но уже с тревогой ждут волнений
     И вострят шальные топоры.
     ***
     Не так виновен, кто преступен
     И счет злокозниям ведет,
     Как тот, кто сволочи доступен
     И ей отпора не дает.
     Злодей, он так уж создан Богом,
     А может, создан сатаной,
     Что в нем прекрасных черт немного,
     Скорее даже ни одной.
     Но тот, приветливый и милый,
     Кто благодушьем упоен,
     Жалеет собственные силы,
     Не хуже ли злодея он?
     И не из-за его ли лени
     В суровой круговерти дней,
     И не с его ли дозволений
     Вершит свои дела злодей?
     В любом - от черта и от Бога,
     И нам ли этого не знать.
     Не может в разуменье строгом
     Никто из нас безгрешным стать.
     И за грехи свои в ответе,
     Не ждем безгрешных мы утех,
     Но все же хуже нет на свете,
     Чем равнодушья тяжкий грех.
     В непротивленье злу без спора
     Сокрыта суть греха того,
     Что злу и нечисти опора
     И оправдание его.
     И станешь жить со злом ты рядом,
     И раз уж так заведено,
     Считать, что так оно и надо,
     Что так и быть оно должно.
     Нет, пусть себя я, без сомненья
     В безгрешных числить не спешу,
     Не знаю лишь непротивленья,
     Непротивленьем не грешу.
     ***
     Как трудно крайним быть всегда,
     Как трудно быть всегда последним...
     Судьбы капризной невода,
     Молвы злокозненные бредни,
     Завистника тяжелый взор,
     Оскал улыбки за устами,
     Хулителей дежурный хор -
     Все против вас и перед вами.
     Забудьте звуки похвалы
     И слов обманных обольщенья,
     Катятся мутные валы,
     И нет вам, крайнему, прощенья.
     ***
     Непроверенно, но уверенно,
     Как ведется и как придется,
     Все, что найдено, что потеряно,
     В нашей памяти остается.
     И измен, и любви мгновения,
     Встречи жаркие и прощания,
     Наши радости и сомнения,
     И обманы, и обещания.
     И возвышенное, и пошлое
     В этой обшей кастрюле варится.
     В нашей памяти наше прошлое
     Вместе с нами живет и старится.
     I/95г.
     ***
     Жизнь - ты в автобусе поездка,
     Все толпятся и друг друга жмут.
     И не сыщешь подходящих мест, как
     Вот уже и кончился маршрут.
     Хочется спросить себя конечно,
     Для чего так ехать и зачем?
     Надо бы и вольно, и неспешно,
     И в другую сторону совсем.
     Но не изменить пути маршрута,
     Лень, да и не очень-то легко.
     И куда-то едешь почему-то,
     До конечной так недалеко.
     ***
     Счастье горю на потом,
     Понемножечку.
     Если горе черпаком,
     Счастье - ложечкой.
     С ним в удачи редкий час
     Повстречаешься,
     Ну а горюшка не раз
     Нахлебаешься.
     Только счастье да беда
     Вместе сложены,
     Оттого душа всегда
     Растревожена.
     То поет она легко,
     А то мается,
     То под небо высоко
     Взмыть старается.
     Ты за счастьем не ходи,
     Хоть обещано,
     Но и горюшка не жди,
     Не завещано.
     А ходи своей тропой,
     Душу радуя.
     В счастье, в горе песню пой
     Как награду ей.
     ***
     Прости меня, в любви моей
     Так мало внешних атрибутов,
     Дни разменял я на минуты,
     А годы на мельканье дней.
     Воспоминаний не храню,
     Тревог всегдашних не скрываю
     И все с души своей срываю
     Покоя личного броню.
     Душа, как нерв, обнажена,
     Она то радостна, то плачет,
     Прости, я не могу иначе,
     Хоть велика моя вина.
     Тебе со мною тяжело,
     И мне так нелегко с собою,
     Прости, что общею судьбою
     Нас на одном пути свело.
     И хоть он труден, этот путь,
     И рядом есть ровней дороги,
     Но и в сомненье, и в тревоге
     С него уже мне не свернуть.
     ***
     Не забыть о весне
     В пору осени мне,
     В пору осени сонную, мглистую.
     Те весенние дни -
     Это руки твои,
     Глаз озера глубокие, чистые.
     Научила беда,
     Улетели года,
     Голова моя в инее-проседи,
     Но былая любовь
     Позовет меня вновь,
     Словно крик журавлиный из просини.
     Так зови же, зови,
     Светлый голос любви,
     В те рассветы заветные росные.
     Благодарен тебе
     За участье в судьбе,
     За мечту, что повенчана с веснами.
     ***
     Тебе о мечтах своих и о желаньях
     Шепчу и кричу,
     Преграду глухого непониманья
     Разрушить хочу.
     Все жду наступления ясных рассветов,
     Придуманных мной,
     Но, видно, пришло к нам дождливое лето
     Вослед за весной.
     ***
     Открыла ты во мне поэта,
     Во мне открыла ты мечту.
     Пусть поглотит седая Лета
     Тех дней ушедших суету.
     Жизнь вяжет годы-узелочки,
     Былую выдернув канву,
     Но остаются эти строчки
     И в них я, прежний, оживу.
     Спасибо, милая, за это,
     Спасибо непростой судьбе.
     Открыла ты во мне поэта...
     А я что смог открыть в тебе?
     ***
     Так давно тебя я знаю,
     Что в чертах твоих знакомых
     Новизны не замечаю,
     Как в углах родного дома.
     Так давно тебя я знаю,
     Но все с той же острой болью
     Всякий раз переживаю
     Я любой разлад с тобою.
     Так давно тебя я знаю,
     Но сомнениями мучась,
     Все ищу и открываю
     Неба синь за черной тучей.
     Так давно тебя я знаю,
     Но обиды и потери,
     Словно сны, я забываю,
     Чтоб любви своей поверить.
     Деревенская колыбельная
     Здесь вечера у нас тихи,
     Лишь камыши шуршат прибрежные,
     И я пишу тебе стихи
     Немного грустные и нежные.
     Уже уснул сосед мой лес
     И дышит глухо и размеренно,
     А месяц на небо полез
     Неторопливо и уверенно.
     И после суеты дневной,
     Забот одежду сняв постылую,
     Я говорю теперь с тобой,
     Моя далекая и милая.
     Твой город все еще не спит,
     И за день не устал ворочаться,
     Осенним дождиком умыт,
     Он свеж, и спать ему не хочется.
     А здесь деревня спит давно,
     Ресницы елей опускаются,
     И глядя вниз, в мое окно,
     Мне сонный месяц улыбается.
     День лепту уложил свою
     В копилку долгую, недельную.
     Усни и ты, а я спою
     Тихонько песню колыбельную.
     1972г.
     ***
     Не обижайся на меня
     За все нелепые упреки,
     За злую суетливость дня,
     За запоздалые зароки,
     За незадачливость мою,
     За непонятливость слепую,
     За то, что не о том пою,
     За то, что не о тех тоскую,
     За то, что все я променял
     На мрачный призрак непокоя,
     За то, что некрасив и мал,
     И все воюю со строкою.
     Прости за давнюю мечту,
     Что не смогла смириться с новью
     И сытой жизни пустоту
     Не назвала своей любовью.
     1984 год.
     ***
     Вы однажды признались мне,
     Что меня увидали во сне.
     Словно солнышка чистый луч
     Поднебесным явленьем приветным,
     Очень светлым, простым и заветным,
     Обогрел меня из-за туч.
     Почему же я, старый лис,
     От признанья такого скис?
     Ведь я верю - правдивы вы,
     Признаваясь легко и просто,
     Как смешной и наивный подросток,
     Не боящийся злой молвы.
     Кисну зря, просто нужно и мне
     Вас однажды увидеть во сне.
     ***
     Когда-то, даже во хмелю
     О чувствах говорить не смея,
     Не признавались: "Я люблю",
     Вздыхали: "Я тебя жалею".
     Чудные, в общем-то, слова,
     В них нет ни трепета, ни страсти,
     Но как кружится голова
     От их негромкого участья.
     Порой случается, что я
     От боли собственной шалею,
     Но не чужда мне боль твоя,
     Поверь мне, я тебя жалею.
     Не споря с жизнью и судьбой,
     Прохладу рук твоих согрею.
     Позволь лишь рядом быть с тобой
     С теплом и жалостью своею.
     ***
     Нелюбимой быть не страшно,
     Разлюбить куда страшней.
     Просто странно быть вчерашней
     Средь наставших новых дней.
     Нет любви, да и не нужно,
     Прежнего уже не ждешь,
     И душе своей натужно
     То ли веришь, то ли врешь.
     А душа пугливой птицей
     Где-то прячется в груди,
     Ей ночами часто снится
     Чудо-встреча впереди.
     Все надеется на что-то,
     Что былому не чета,
     И готова для полета,
     Только где же высота.
     И внезапно понимаешь,
     Что утраты не вернуть,
     И что ты совсем не знаешь,
     Где он, новый светлый путь.
     Ты не хочешь возвращенья,
     Только вдруг в душе твоей
     Непонятные сомненья
     Возникают в ходе дней.
     А уж так ли было худо,
     Как былое ни зови?
     И почти не веришь в чудо
     Новой встречи и любви.
     Все бежит и мчится мимо
     Череда унылых дней.
     Быть не страшно нелюбимой,
     Разлюбить - куда страшней.
     ***
     Мне бы вырвать себя и тебя
     Из реальности трезвой и жесткой
     И отправить, фанфарой трубя,
     В мир, где праздник, сверкающий блесткой.
     Мне б осыпать тебя конфетти
     И вручить самый лучший подарок,
     Только крылья расправь и лети
     В мир волшебный, что призрачно ярок.
     А хрустальную туфельку ту,
     Что на празднике ты потеряешь,
     Возвратить бы тебе, как мечту,
     Ведь давно ты ее примеряешь.
     Но увы, я не принц и не маг,
     И чудес я творить не умею.
     Просто сходим мы в универмаг
     С небогатой зарплатой своею.
     Просто купим обновку тебе,
     Заплатив, как положено, в кассу.
     Хоть не верю давно ворожбе,
     Но чудес разных знаю я массу.
     Чудо главное - это любовь,
     А других в мире этом и нету.
     Фея, бал на сегодня готовь
     И подай нам к подъезду карету!
     ***
     Лет и событий минуло так много,
     Что, признаюсь, давно уж позабыл,
     Как пел я: "Арми хварда эртьи гого..."
     И хванчкару в застолье шумном пил.
     Но ты явилась как воспоминанье
     О тех годах, о юности златой
     И вновь пленен я глаз очарованьем,
     Таинственной грузинской красотой.
     Мне не вернуть былого, это ясно,
     Но я прошу, восторга не тая:
     Ты спой мне песню Грузии прекрасной,
     Живет в той песне молодость моя.
     ***
     Не была мне та встреча обещана,
     И знамения не даны.
     Были сны, но банально не вещие,
     Позабыл я все эти сны.
     Где, не помню, но помню я странные
     Посиделки за общим столом.
     От волнения полупьяные,
     Не поили себя мы вином.
     Нам хватало лишь взгляда случайного,
     Вздоха, смеху вокруг вопреки,
     И как знака неведомо-тайного,
     Огневого пожатья руки.
     А еще помню я впечатление,
     До сих пор не расстаться мне с ним,
     Что владеешь ты соразумением
     И сочувствием к бедам моим.
     Мне казалось, что мы не замечены,
     Что мы тайну храним от других,
     Но любовью мы были помечены
     В этих странных занятьях своих.
     Остальное - туманом вне памяти,
     Да и было ли что еще там.
     Все, как будто под снежною заметью,
     Недоступно усталым глазам.
     До сих пор все корю себя, мучая,
     Свою память привычно виня,
     Что не помню я самое лучшее,
     Горечь бед в своем сердце храня.
     ***
     Вперемешку счастье с горем,
     С грустью радость пополам.
     Как по морю, сердцу вторя,
     Вдаль плыву по всем волнам.
     Вы души моей не троньте,
     Мне души своей не жаль.
     Где-то там на горизонте
     Очарованная даль.
     И пускай недосягаем
     Горизонта край земной,
     Пусть меж адом я и раем,
     Но зато любовь со мной.
     ***
     Я