лова,  которые
пациент понимает. Оба вышеназванных пациента окончили колледж.
     Когда в подобных случаях  обращаются к  автору,  он  обычно начинает  с
того, что  предварительно собирает  о пациенте сведения  личного  характера,
узнает  о   его  интересах,  образовании,  отношениях  с  людьми,   а  затем
набрасывает  в  письменной  форме  общую  схему сеанса,  учитывая порядок  и
частоту,  с которой  нужно вводить эти  сведения в  бесконечный  поток слов,
произносимых с подчеркнутой серьезностью.
     Как  только  у  пациента  появляется  легкое  состояние  транса,  автор
ускоряет процесс. Автор упоминает о боли, показывая  пациенту, что не боится
называть ее, и демонстрируя ему свою уверенность в  том, что пациент утратит
ее из-за того, что сам автор так легко и свободно  упоминает о ней, обычно в
контексте, отрицающем боль
     Нужно помнить,  что  такие пациенты в высшей степени мотивированы,  что
отсутствие  у  них  интереса,  их  враждебность, воинственность  и  безверие
являются  союзниками  для  получения   конечных  результатов,  а  автор,  не
колеблясь, использует то, что ему предлагает ситуация. Сердитый, воинственно
настроенный человек может нанести удар, повредить себе  руку  и не  заметить
этого;  человек,  утративший  веру,  закрывает свой  разум, чтобы  исключить
надоевшие  поучения, но  это  исключает также и  боль, а  отсюда  у пациента
непроизвольно  развивается состояние  внутренней  ориентации, при котором он
становится  очень  восприимчивым  к  гипнозу и к  любым  внушениям,  которые
отвечают его  потребностям. И тогда  нужно внушить ему, что  если даже  боль
вернется, то  будет  достаточно  принять одну-две  таблетки аспирина,  чтобы
снять ее.  "А если  возникнет реальная необходимость, то лучше всего поможет
укол". Иногда бывает достаточно сделать укол стерильной водой.
     Все вышесказанное показывает, что  метод путаницы -- это длинная, очень
сложная  и комплексная процедура. Ее разработка и  нахождение  рационального
зерна для всей процедуры действительно представляет собой длительную трудную
задачу,  но  если экспериментатор  проделает  ее  несколько раз  и  научится
узнавать  основные процессы,  возникающие при использовании метода путаницы,
то сможет  быстро  и  легко  индуцировать  транс при  самых  неблагоприятных
условиях. Чтобы  доказать это,  автор ниже расскажет  об одном  произвольном
экспериментальном и об одном клиническом случае.
     Первый из них произошел  на лекции перед медицинским обществом. Один из
присутствующих врачей очень ингересовался гипнозом, хотел изучить его, очень
внимательно  слушал  лектора,  но   за  час  до  лекции  он   несколько  раз
демонстрировал  свое  враждебное  агрессивное  отношение к  одному  из своих
коллег.  Знакомясь с автором, он  так сжал его руку, что автор почти потерял
равновесие (этот человек был, по крайней мере, на шесть дюймов выше автора и
фунтов  на  шестьдесят  пять  тяжелее),  и  агрессивно  заявил  без  всякого
вступления, что ему  хотелось  бы увидеть того глупца, который попробует его
загипнотизировать.
     Когда  для демонстрации  опыта потребовались  добровольцы, он  подошел,
широко шагая, и  громовым голосом  объявил: "Ну,  я собираюсь доказать всем,
что  вы не сможете меня загипнотизировать". Когда  этот человек  поднялся на
сцену,  автор медленно встал со стула,  как бы  собираясь приветствовать его
рукопожатием.  Но   только  доброволец   протянул  руку,   снова   собираясь
продемонстрировать свое  сокрушительное  рукопожатие, автор нагнулся и начал
медленно и тщательно завязывать  шнурки на ботинках, оставив  его беспомощно
стоять с  вытянутой рукой. Смущенный, окончательно сбитый с толку непонятным
поведением автора, пребывающий в полной растерянности относительно того, что
делать  дальше, человек стал  вполне уязвимым  для  первого  вразумительного
сообщения  в  соответствии с этой  ситуацией, которая была создана для него.
Завязывая  шнурок  на втором  ботинке, автор  произнес:  "Глубоко  вдохните,
сядьте  в то  кресло, закройте глаза и войдите в глубокое состояние транса".
После  короткой  испуганной  реакции  субъект сказал: "Черт  возьми! Но как?
Проделайте это снова, чтобы я мог знать, как вы это делаете".
     Ему были предложены  на выбор несколько традиционных методов. Он выбрал
метод левитации руки, который показался ему самым интересным, и в результате
погрузился в сомнамбулический транс.
     Объяснение того, что произошло, очень просто. Человек подошел к сцене с
явно  выраженной  решимостью  сделать что-то.  Поведение  автора,  когда  он
поднялся с кресла якобы для рукопожатия,  а затем принялся завязывать шнурки
на ботинках, заставило субъекта стоять с вытянутой рукой. Его так неожиданно
прервали в самом начале, что он  был изумлен, растерян, неспособен  что-либо
предпринять, и, следовательно,  оказался вполне восприимчивым  к любому ясно
выраженному  внушению, которое  нужно  было  делать в соответствии  с  общей
ситуацией и на которое (даже  на самую простую, спокойную команду автора) он
откликнулся с  облегчением. И, конечно, в  просьбе, с которой он обратился к
автору  после того,  как  понял, что  произошло, проявилось  подсознательное
отношение субъекта к гипнозу.
     Таким   же  образом   и   многие   пациенты  в   клинике  демонстрируют
враждебность, агрессивность и противодействие; однако они  всерьез нуждаются
в  лечении. Метод  путаницы изменяет  ситуацию  спора  между  двумя людьми и
преобразует   ее   в   терапевтическую   ситуацию,   в   которой   создается
сотрудничество и  соучастие  во взаимной  задаче,  с концентрацией,  главным
образом, на благополучии пациента, а не на споре между индивидуальностями --
пункт, который практически устраняется в пользу достижения цели терапии.
     В качестве примера давайте рассмотрим следующий клинический случай.  Во
время   первой  встречи  с  автором   пациентка  вошла  в  кабинет  довольно
неуверенно, колеблясь, однако ее походка выражала желание казаться волевой и
недоверчивой. Она очень прямо села в кресло, крепко прижав руки к коленям, и
слабым голосом,  запинаясь, сказала:  "Меня послал к  вам  доктор X, который
работал со мной несколько  часов. До него  я обращалась к доктору Y, который
тоже потратил на  меня много времени.  А  до  этого  доктор Z тридцать часов
работал  со мной.  И  все  они  говорили  мне, что  я  слишком сопротивляюсь
гипнозу, но  они сказали также, что вы сможете мне помочь. Правда, сначала я
пошла к двум другим врачам, потому что они живут недалеко от моего города. Я
вообще не хотела ехать к вам в Феникс, но даже мой домашний врач сказал мне,
что  сеанс гипноза  мог  бы  помочь мне преодолеть  сопротивление  лечению".
Робкое,  неуверенное  поведение и голос  пациентки, ее  решительная походка,
жесткая  прямая   поза,  ее  явное  преувеличение   числа  часов,   напрасно
потраченных на  попытку индуцировать  у  нее состояние  транса, ее нежелание
ехать  в  Феникс,  ее  поездка  к двум  другим  докторам, хотя трое  прежних
рекомендовали ей обратиться к автору, дали повод предположить, что она:
     1) будет сопротивляться гипнозу;
     2) смущена своей амбивалентностью;
     3) к ней нельзя подходить с обычными методами индукции;
     4) конечно, желает вылечиться;
     5) попытается вовлечь автора в спор, вместо того чтобы начать лечение.
     Соответственно,  автор довольно  бесцеремонно,  даже грубо,  сказал ей:
"Давайте  выясним  все с самого  начала.  Три  врача (все  трое  --  хорошие
специалисты, такие же как и я) много  работали  с вами. Они  нашли,  что  вы
слишком сопротивляетесь гипнозу, что и  я найду тоже.  Поэтому давайте будем
понимать это с  самого  начала. -- Затем явно  с другой интонацией  и темпом
речи  автор произнес предложение, состоящее  из двух частей: --  Я  не смогу
загипнотизировать вас, только вашу руку".
     В явном замешательстве она сказала: "Не можете  загипнотизировать меня,
только мою руку -- я не понимаю, что вы имеете в виду".
     Автор снова, медленно и явно  подчеркивая  слова, произнес: "Это именно
то, что я имею в виду. Я  не могу гипнотизировать вас  -- потом мягким тихим
голосом  быстро,  как  будто это было одним  сломом, добавил: -- только вашу
руку, смотрите".
     Когда автор говорил  слово "смотрите", он осторожно  "поднял" ее  левую
руку,  легким  прикосновением  пальцев  придав  ей  движение  вверх, а потом
осторожно убрал  свои  пальцы,  оставив  руку  пациентки  в  каталептическом
состоянии, висящей в воздухе.  Поскольку она следила за тем, как поднимается
вверх  ее  рука,  автор, вздохнув,  мягко  сказал: "Просто  закройте  глаза,
глубоко  вдохните, крепко, глубоко засыпайте, и когда  вы это сделаете, ваша
левая  рука медленно опустится на бедро и останется  там, пока  вы  крепко и
спокойно спите до того момента, когда я скажу вам проснуться".
     Через пять минут после того как она вошла  в кабинет, женщина оказалась
в  глубоком  и,  как  выяснилось  потом,  сомнамбулическом  трансе.  Что  же
случилось?  Она  отчаянно  хотела  вылечиться, проехала длинное  расстояние,
чтобы  найти  лечение;   она  пришла,   явно  настроившись  против  обычных,
традиционных, ритуальных и других  методов,  которые  наблюдала,  слышала  и
понимала.  Согласившись  и  примирившись, она  вдруг  слышит, как ей четко и
понятно  говорят: "Я не могу  гипнотизировать  вас", а потом добавляют тихо,
осторожно  и  быстро,  пока  она  еще  находится  в  доверчивом  настроении,
непонятные три слова как бы на одном дыхании: "Только вашу руку".
     Таким  образом, то самое, что она пришла доказывать, уже  подтверждено,
вопрос закрыт. Мы были в полном согласии, ее цель убедить автора в том,  что
ее нельзя  загипнотизировать, была уже выполнена, ее противодействие гипнозу
стало ненужным, бесполезным. Но эти три непонятные слова: "только вашу руку"
-- поставили  перед ней вопрос,  который смутил ее: "А что это значит?". Тем
самым  она  была буквально  вынуждена  просить какого-то объяснения. Автор с
обдуманной интонацией дал подтверждение,  и в  то время как ее разум был еще
восприимчив,  быстро  добавил  еще  четыре  слова, четвертым  была  команда:
"Смотрите!".  С   раннего  детства  мы   учимся  интерпретировать  некоторые
тактильные стимулы в значении "двигайся", и пациентка  так  же автоматически
отреагировала на такое тактильное стимулирование. Этого она не могла понять,
у нее  не было  противодействия  этому, и она увидела  свою  руку, поведение
которой также не могла понять. Да ей и не дали такой  возможности. Выявление
гипнотической реакции руки легко привело к другой: к  каталепсии, расширению
зрачков,  а  потом  был  использован  набор  всесторонних   внушений,  чтобы
закрепить глубокий транс и сохранить его.
     К  этой пациентке применили гипнотерапию и психотерапию и  феноменально
быстро достигли успеха по той простой причине, что ей не дали поставить свое
сопротивление между собой и лечением, и она оказалась в ситуации, объективно
подавляющей это  сопротивление.  Это  началось  почти сразу  же,  как  автор
заявил: "Теперь мы можем перейти  к  лечению, не  тратя времени  на  вопрос,
ответа на который ни я, ни вы  не знали, но на который  вы так  легко  нашли
правильный ответ, а именно, что вы сможете создать глубокое состояние транса
и поддержать его, и теперь вам не нужно сопротивляться".
Заключение
     Из вышеприведенного  описания  и  примеров  можно  заключить, что метод
путаницы  представляет   собой   использование  игры   слов  или   сообщений
одинакового  сорта,  которое  постепенно вводит путаницу  в тот вопрос,  что
рассматривается пациентом и врачом, и ведет  к  запрещению обычных  ответов,
реакций  и,  следовательно,  к  нарастанию  необходимости  дать  ответ.  Это
напоминает детские словесные игры: "Я здесь, а тебя здесь нет, и Нью-Йорк не
здесь, поэтому ты, должно быть, в Нью-Йорке, поскольку ты там, а не здесь, и
Нью-Йорк -- там, а не здесь".
     Начав  с  этих элементарных  понятий,  автор  модифицировал  игру слов,
добавив  кажущиеся  противоречивыми  или  неуместными бессвязные  замечания,
каждое из  которых  вне контекста  является простым  разумным  утверждением,
завершенным  и много значащим  само по себе. В контексте такие  выразительно
сделанные  сообщения становятся  мешаниной,  казалось  бы,  достоверных  и в
какой-то  степени  связанных  идей,  которая  вызывает  у  субъекта  попытку
скомбинировать их в единое  целое,  позволяющее  дать ответ. Но  скорость, с
которой делаются эти сообщения, не позволяет субъекту  понять  их,  исключая
тем самым ответ и  реакцию на них,  и  дает в результате смущение и  чувство
безысходности. Это вызывает необходимость в какой-то более четкой и понятной
мысли.  В этот  момент гипнотерапевт и предлагает  четко  выраженную,  легко
понимаемую мысль, которая сразу же схватывается субъектом и пробуждает в его
уме  определенные  ассоциации.  И  в  этом   процессе  гипнотерапевт  выдает
неуместные  замечания,  непоследовательные реплики, как  бы имеющие какое-то
значение,  и  тем  самым увеличивает замешательство.  Порой  это  напоминает
детскую загадку: "Две утки впереди  одной утки, две утки позади одной утки и
в середине  одна утка. Сколько  уток всего?". Даже те, кто  знает, что  речь
идет  о  трех утках, почувствуют себя безнадежно запутанными, если к загадке
добавить такую фразу:  "Конечно,  вы должны  помнить, что  они находятся  за
дверью  с левой  стороны". А для тех, кто не знает ответа и  кто сражается с
этими двумя утками и  двумя утками и одной уткой, эта дверь с  левой стороны
часто становится  непреодолимым  барьером к  нужному  ответу, как  результат
естественного желания согласовать это неуместное замечание с самой задачей.
     Однако метод путаницы  иногда  оказывается  очень трудным для некоторых
экспериментов  с   гипнозом,  и  экспериментаторы  сталкиваются  с  большими
проблемами, пытаясь  применить его  в своей экспериментальной и  клинической
работе.  Тем не менее,  он  имеет  большое значение для  тех,  кто  не  смог
использовать его в  гипнотической обстановке. Повторные попытки изобрести  и
выполнить  метод путаницы  ради  практики  только  научат  приверженца более
обычных,  ритуальных,  традиционных словесных  методов более  гладко строить
свою  роль, речь;  помогут освободиться  от механических  внушений  и  лучше
понять значение внушений. Они также позволят освоить более легкий переход от
одной манеры поведения  к другой в ответ на изменения в пациенте и от одного
набора  мыслей  к  другому. Повторные опыты при обучении  гипнозу  студентов
медицинских и психологических факультетов и врачей-психиатров, распределение
задачи на составление и анализ метода путаницы помогли им  (даже тем, кто не
смог научиться  методу путаницы непроизвольно или  намеренно в гипнотической
ситуации) более тщательно  изучить традиционные  вербальные методы наведения
транса.
     Таким образом, метод путаницы представляет собой группу идей и понятий,
которые   настолько  перемешаны  с  кажущимися  связными,  достоверными,  но
неуместными сообщениями, что это порождает неуверенность и замешательство, а
кульминацией является  внушение, позволяющее  дать быстрый  и легкий  ответ,
удовлетворительный  для субъекта и  подтвержденный  его собственными,  хотя,
возможно, и бессознательными для него, экспериментальными данными.
     Вернуться к содержанию
ПРИРОДА И ХАРАКТЕР ПОСТГИПНОТИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ
(Написана совместно с Элизабет М. Эриксон)
     The journal of genetic psychology, 1941, No 2, pp. 95--133.
     Несмотря на общее знакомство с постгипнотическим поведением и его ролью
в экспериментальной  и терапевтической работе, ему  уделялось мало  внимания
как  самостоятельной  проблеме.  Внимание  фокусировалось  в   основном   на
действиях, которые  внушали субъектам  в качестве  постгипнотической задачи,
тогда  как природа поведения, характеризующего  постгипнотическое состояние,
почти  не учитывалась. Особое внимание обращалось на результаты,  получаемые
при постгипнотическом внушении, а не на характер или природу психологической
обстановки, в которой они  проявлялись.  Психологические процессы и варианты
поведения, на которых базируются постгипнотические состояния, не изучались.
     Важную роль  играет  появление постгипнотического действия  в  ответ на
внушение, отдаленное  по  времени от  ситуации,  в которой  оно  проявилось.
Непосредственный стимул (постгипнотический сигнал, "ключ") определяет только
время начала постгипнотического  действия, но  не варианты поведения в  этом
состоянии, которые обусловлены другими факторами.
     Ознакомление  с публикациями  за последние  двадцать лет  не  позволило
обнаружить  ни  одной   ссылки  на  исследование  самого  постгипнотического
поведения,  хотя  многие  названия  говорили  о  том, что  постгипнотическое
внушение  использовалось  для  изучения различных вариантов поведения.  Так,
обзор почти  ста пятидесяти выбранных  статей и  книг,  некоторые из которых
были  опубликованы  еще  в  1888  году,  содержал весьма  скудные  сведения,
определяющие постгипнотическое поведение как особое явление.
     Более конструктивную информацию  удалось найти главным  образом в общих
учебниках  по гипнозу,  а не в экспериментальных исследованиях, использующих
постгипнотическое поведение. Однако это были общие утверждения или короткие,
смутные и противоречивые гипотезы,  основанные на собственном  опыте авторов
или на  экспериментальном  материале  неадекватного  и зачастую  неуместного
характера,    где   заметна    путаница    между    результатами   внушенных
постгипнотических   действий,   психическими    процессами    и   вариантами
постгипнотического  поведения,   с  помощью  которых   эти  результаты  были
получены.
     Тем  не  менее, обнаруженные сведения показали,  что  постгипнотическое
поведение часто признавалось как явление само по  себе, и в нашей статье они
будут цитироваться, но прежде всего мы будем обращать внимание на те пункты,
которые  предполагаем развить в непосредственной связи с  экспериментальными
данными.
     Бернгейм   при  описании  постгипнотических  действий  утверждает:   "Я
говорил, что сомнамбулы, восприимчивые к  внушениям  на длительный период, в
высшей степени  внушаемы,  даже в  состоянии бодрствования; они очень  легко
переходят  из  одного  состояния  сознания  в другое;  я  повторяю, что  они
являются спонтанными сомнамбулами, без какой-либо подготовки". Но он не дает
дальнейшего развития этому факту.
     Джеймс  признает, что постгипнотическое  поведение  отличается  особыми
характеристиками. Он считал, что "постгипнотическое поведение берет начало в
глубинах  вторичного „я" как  постоянная, устойчивая идея. При гипнозе
внушение  воспринимается  вторичным „я",  а потом  вторгается  в поток
пробуждающегося сознания".
     Бремвел    утверждает:   "В   обычных    условиях   мгновенный   гипноз
заканчивается,  и  все  явления,  которые  его  характеризовали,  немедленно
исчезают. Однако в  ответ на  внушение у  субъекта в состоянии бодрствования
могут  возникнуть одно или несколько таких явлений.  Это  проявляется  двумя
путями: 1)  когда экспериментатор  внушает, что одно  или  несколько явлений
останутся  у  субъекта  в  состоянии бодрствования;  2) когда  возникновение
постгипнотических  явлений откладывается на  какое-то время после завершения
гипнотического сеанса".
     Там   же   он   говорит,   что,   "по   мнению   многих   специалистов,
постгипнотические внушения,  даже если они выполняются через некоторое время
после пробуждения, не выполняются  в нормальном состоянии, здесь имеет место
новый гипноз или новое состояние, напоминающее его".  Бремвел добавляет: "По
мнению  Молля,  условия,  в которых  выполняются постгипнотические действия,
очень различны. Вкратце он описывает их следующим образом:
     1. Состояние, в котором спонтанный транс, возникает во время вы