стом  месте,  как    и
предположения о том, что о.Двид расположен  на  соседней  Грани,  куда
вед„т с  озера  Локальный  Переход.  Итак  -  НИКАКИХ  СВЯЗЕЙ  НЕТ,  И
ПРОИЗВЕДЕНИЙ, СВЯЗУЮЩИХ  ЭТО  ПРОИЗВЕДЕНИЕ  С  ОСТАЛЬНЫМИ  -  ТОЖЕ  НЕ
СУЩЕСТВУЕТ В ПРИРОДЕ! Так что "Дети Синего Фламинго" - знаменитая вещь,
принесшая Крапивину приз "Аэлита" в 1983 году - висит в информационном
вакууме, и заполнять его, похоже, никто и  никогда  не  собирается!  А
жаль...
     "Возвращение клипера "Кречет"". Летают многие: Вадик Арешкин - на
зонтике,  затем - бегом,  над  травой;  клипер  "Кречет"  -  над  всем
Севастополем и морем, как классический  Летучий  Корабль;  корабельный
гном-пенсионер Гоша - на "Кречете". Связей - четыре. Корабельные гномы
связывают эту историю с "Портфелем капитана Румба" и "Дырчатой Луной".
Бульвар Тр„х Адмиралов - упоминается и в  "Заставе  на  Якорном Поле".
(Запомните этот факт - позже я ещ„ пофилософствую на эту тему,  говоря
о судьбе Полуострова. Но это - позже...) Стеклянный Барабанщик  Тилька
появится  затем  на  знаменитой  уже   Перекличке    Барабанщиков    в
"Голубятне..."  Четв„ртая  же  связь - яхта  Таврида,    принадлежащая
яхт-клубу, расположившемуся на месте Александровской батареи. Вот  тут
стоит присмотреться  внимательнее:  эта  яхта,  как,  впрочем,  и  сам
яхт-клуб, появляются не только в "Легендах Великого Кристалла", но и в
историях "На Грани "Альфа"": в цикле  "Шестая  Бастионная"  и  повести
"Сандалик,  или  Путь  к  Девятому  бастиону".  Точнее,   в    "Шестой
бастионной"  яхта  "Таврида"  принадлежит  семейству  Вихр„вых,  а   в
"Сандалике..." яхт-клуб хоть и тот же самый, но у  Вихр„вых  уже  яхта
"Виолент". Что произошло? Ошибка писателя? Никоим образом! Старая яхта
утонула? Тоже нет! Просто она сменила хозяев и  теперь  на  ней  ходит
иной экипаж, описанный в "Возвращении Клипера "Кречет""! А есть и  ещ„
одно интересное понятие, впервые появившееся в "Возвращении..."  Здесь
оно представлено Синекаменной Бухтой, но - не будем  забегать  впер„д.
Подробней  об  этом  можно  прочитать  в  главе  "Дорога  и  Безлюдные
Пространства". Пока же перейд„м к следующей Сказке.
     "Тополиная рубашка". Летает главный герой - Славка. Между прочем -
Автор  (в  детстве). И  тут  уже   целых    два    "букета"    связей.
"Реалистический" - стрела с наконечником из пули, застрявшая в большом
тополе ("Алые перья стрел"); детство автора, тополь ("Тень Каравеллы");
факт написания "Острова Привидения"  ("Остров  Привидения");  фокусник
Мартин Марчес, ж„лтая акация у цирка, дядя Боря ("Шестая бастионная");
сказка о Ржавых Ведьмах ("Сандалик, или Путь к Девятому бастиону").  А
теперь - посерь„зней о Ржавых Ведьмах (вот и пош„л  второй  "букет"!):
их история не завершается "Тополиной рубашкой",  Ржавые  Ведьмы  вновь
появляются  уже  в  "Голубятне  на  ж„лтой  поляне".  При    этом    в
"Голубятне..." они вспоминают как седую старину то, что  когда-то  был
такой Хозяин, что мечтал о власти над миром - Ржавым Миром, в  который
превратится вся Земля! а в "Тополиной  рубашке"  как  раз  именно  эта
история и рассказана. И тут  всплывает  интереснейший  момент:  Законы
Мифотворчества. Вспомните - старичок-Хозяин   на    вид    оказывается
кругленьким    добродушным    толстячком,        типичным        таким
"дачником-обывателем". И только душа у  него  гнилая,  ржавая.  А  вот
впоследствии, когда Ведьмы слагали  об  этом  легенды  -  они  придали
Хозяину  облик  классического  "опереточного  злодея",  этакого  Кащея
Бессмертного, худющего  и  злобного  даже  на  вид.  Так  и  рождаются
легенды...
     "Серебристое    дерево    с    поющим       котом".        Летает
инопланетянин-мальчишка Кап (Антошка). Здесь - две  связки,  и  обе  -
косвенные. Первая - Детские Заклиналки. Вторая  -  Странные  машины  и
устройства,  создаваемые  детьми.  Подробней  читайте  об    этом    в
соответствующих главах "Топологий...". Других связей не обнаружено.
     "Дырчатая Луна". Пол„ты на гигантском  кузнечике  Вельке.  Связей
здесь три. О первой я уже говорил: это Корабельные гномы. Вторая -  из
"Шестой бастионной" (точнее - "Путешествие по старым тетрадям") -
ассоциации "Стр„кот мотобота - большой кузнечик,  стрекозиные  крылья,
пол„т..." Третья  ниточка  вед„т  к  "Возвращению  клипера  "Кречет"",
"Самол„ту по имени Сер„жка" и "Лето кончится не скоро" - это Безлюдные
Пространства. Впрочем - подробней о БП в соответствующей главе...
     "Самол„т по имени Сер„жка". Летают знаменитые  L-5  -  Сер„жка  и
Ромка. Кроме уже упомянутых Безлюдных Пространств - тянутся и ещ„  две
ниточки. Первая - Чуки и Шкыдлы, которые не редкие гости в "Сказках  о
рыбаках и рыбках" и  "Синем  городе  на  Садовой".  И  расписывать  их
подробно незачем - и так в "Синем городе..." подробно  разжевали...  А
вот  вторая  ниточка - Ратальский  Космодром.  Тот   самый,    который
оформляет, как художник, Ромка Смородкин. Тот самый, по которому бежит
встречать брата мальчишка ("Я иду встречать брата"). Тот самый, откуда
уходит в космос на СКДР-9 Ярослав Родин ("Голубятня на ж„лтой поляне").
Кстати, в "Я иду встречать брата" упомянут  мост-эстакада  для  старта
межпланетных кораблей, а в "Детях Синего  Фламинго"  на  острове  Двид
находится точно такое же сооружение, только ещ„ недостроенное. Но -
опять-таки это не связка, а так,  робкий  нам„к  на  грани  случайного
совпадения...
     Сказки на "Самол„те..."  завершились.  За  ними  следуют  "Я  иду
встречать брата" (мы  е„  уже  рассмотрели)  и  "Голубятня  на  ж„лтой
поляне". Вот е„-то мы сейчас и рассмотрим.
     Сперва - завершим-таки  Перекличку  Барабанщиков.    Кроме    уже
упомянутых выше появляются  на  ней  Данилка  Вострецов  ("Мальчик  со
шпагой"),  Валька  Бегунов  ("Валькины  друзья  и  паруса"),   Васил„к
Снегир„в  (Палочки  для  Васькиного  барабана"),    Митька    Кошкар„в
("Колыбельная для брата") и... барабанщики "Каравеллы"! Думаю, не надо
пояснять,  откуда  они!..  Вот  так  Произведение  и  Наша  Реальность
врастают друг в  друга  (впрочем - а  они  когда-нибудь  разделялись?!
Наивный такой вопрос...).
     О других  линиях-связках.  О  Ржавых  Ведьмах  уже  упомянуто.  о
фонтане "мальчишки с луком" - сказано выше... О "Тех, Кто Велят"  -  о
Гипсовых Зв„здах - пол  первой  главы  посвящено...  Это  где  воедино
связывается "Голубятня..." с  "Заставой  на  Якорном  Поле"  и  "Белым
Шариком Матроса Вильсона". Ратальский Космодром не забыт. Есть  и  две
тоненькие,  но  весьма  значительные  ниточки.  Первая  -  с   "Шестой
бастионной", точнее - с "Путешествием по старым тетрадям": пять  лучей
у синих огоньков на судах и рельсовых стрелках, а не  обычные  четыре,
фокусник Мартин Марчес (сравни - София Марчес), ж„лтая акация у цирка;
ст. Мосты ("Алые  перья  стрел"  ("Каникулы  Вершинина-младшего")),  а
заодно  туда  же  из  "нашей  Реальности"  -  настоящая  ст.  Мост   в
Харьковской обл. Харьковского района (удивительно, как е„ до  сих  пор
не подорвали  фанаты  Крапивина!).   Вторая  -  стуктурная    ниточка:
возвращение космонавта в город детства 40-х годов. В "Голубятне..."  -
Ярослав Родин  попадает  в  Орехов,  в  "Корабликах"  ("Помоги  мне  в
пути...") - Планета-полустанок,  г.Старотополь.  Кстати  -  по   ходу:
Старотополь - старый тополь - старый тополь в Тюмени - тополь  детства
- и потянулась ниточка к "Тополиной рубашке"  и  "Тени  Каравеллы",  к
Тюмени - Городу Детства.
     За "Голубятней..." следует "Баркентина с именем  Звезды".  Связка
простая - зеркальце, которым  мальчишка  отражает  лучик  Звезды  -  и
спасает баркентину  от  бесчестья.  Это  упоминается  затем  в  "Крике
петуха". А вот что же за Звезда? Что же за Баркентина? В рассказе  нет
на это прямого ответа, но для  читавших  сборники  отряда  "Каравелла"
секрета здесь нет: баркентина "Капелла".  И  -  одноим„нная  Звезда  -
Капелла. Баркентина, которую думали превратить в  кабак,  в  "плавучую
танцплощадку". И тут уже протянулась нить... Нет,  не  нить,  а  целый
канат к судьбе иной баркентины - "Сатурн", из трилогии "Трое с площади
Карронад". И Мальчик из "Баркентины..." очень похож на Тима Селя. Нет,
не внешне, а  отношением  к  Кораблю,  к  Морю.  Тим  хотел  выбросить
"Сатурн" на камни, разбить, чтобы спасти от осквернения, Мальчик лучом
Звезды Капеллы сжигает баркентину "Капелла",  спасая  е„  от  того  же
осквернения. Мальчик чуть удачливей Тима - ему  удалось  то,  что  Тим
сделать не сумел: сторож помешал...  Но  и  тот,  и  другой  думали  и
чувствовали одинаково, и одинаково ценили Море выше, чем торгашество и
наживу... Кстати, в "Баркентине..."  есть  такой  необычный  персонаж:
разумный лягушонок Чип с душой мальчишки. Прекрасный персонаж - но  не
вписывался ни в какие связи! И так было аж до этого года, когда  вышла
в "Уральском Следопыте" повесть "Лето кончится  не  скоро".  И  теперь
тянется ниточка  от  лягушонка  Чипа  к  разумным  обитателям  вод  на
Планете-Бутылке...
     За  "Баркентиной..."  ид„т  дилогия  "Колыбельная  для  брата"  и
"Журавл„нок и молнии". "Э! - выкрикнет кто-то, - Да тут  нет  никакого
Космоса, никакой фантастики,  никакого  Кристалла!"  Так  ли  это?  Не
спешите  с  ответом. "Колыбельную..."  привязывает  к   "Голубятне..."
появившийся на Перекличке Барабанщиков Митька Кошкар„в  (Митька-Маус),
а "Колыбельную..." и "Журавл„нка..." связывает воедино  Дед.  И  вс„?!
Ничего подобного! Картины "Севастопольский Вальс" и "Путь в Неведомое"
соединили  "Журавл„нка..."  и  "Мокрые  цветы"  из    цикла    "Шестая
бастионная". Кстати, там же, в "Мокрых цветах", всплывает и  подлинное
имя художника: Евгений Пинаев. Большой воздушный  змей,  впряж„нный  в
тележку и готовый нести мальчишку за собой, соединяет  "Журавл„нка..."
с "Лоцманом". Но не это - главные связи. Есть  ещ„  одна  -  куда  как
страшней: это детская мечта Журки о том, чтобы создать  такую  машину,
что оберегала бы людей от Ч„рных Молний -  от  ударов  судьбы.  Машину
Счастья, одним словом. Хорошая  идея?  Так  давайте,  воплотим  е„  на
практике!  УРЯ!  Воплотили!  Не  верите?    Перечитайте    "Гуси-гуси,
га-га-га..." Что, не счастливое будущее?.. Увы, я тоже не  считаю  его
счастливым!.. Но  это - неизбежные  последствия  развития  идеи    Юры
Журавина, домноженные на взрослый прагматизм.  И  вот  уже  машина  не
оберегает людей, а оберегает Государственную Систему,  а  затем  и  не
оберегает  е„,  а  подменяет  собою.  Что  может  быть   прямолинейней
компьютерной логики: за любую провинность - смертная  казнь,  но...  с
РАЗНОЙ СТЕПЕНЬЮ ВЕРОЯТНОСТИ! Цинизмом каким-то отда„т.  Но  и  это  не
самое  страшное. Ведь  если  подумать - то  машина  не  виновата.  Она
думает,  как  машина!  А  виноваты  те  люди,  что  готовы    вырезать
пол-страны, лишь бы воплотить в реальность, в жизнь планы  Компьютера.
И не важно, что это за люди - НКВД, воплощающие Идеи Вождя  Народов  в
СССР, или УЛаны из Управления Лояльности, реализующие решения  Большой
Судебной Машины в Западной Федерации!.. Машина, объявляющая вне закона
вс„, что не подчиняется ей, что не может быть ею проконтролировано.  И
так  за  реш„ткой  оказываются  детишки,  чья  единственная  вина    -
отсутствие вживленного в руку "индекса". К счастью - не на всех Гранях
удалось  воплотить  Журкину  идею  в  жизнь:  например,  запущенная  с
Полуострова  компьютерная  "машина  счастья"  -  станция  "Око"  -  не
выдержала  эмоциональных  и  ситуационных  нагрузок   и    взорвалась,
разлетевшись тысячами осколков...
     Как заметил проницательный  читатель,  здесь  мы  уже  давно,  но
прочно вошли в следующий цикл: "В  глубине  Великого  Кристалла".  Сам
Крапивин, объединяя книги в  этот  цикл,  издаваемый  Средне-Уральским
Книжным  Издательством  в  тр„х  томах,  расположил   их    в    такой
последовательности: "Выстрел с  монитора",  "Гуси-гуси,  га-га-га...",
"Застава  на  Якорном  Поле",  "Крик  петуха",  "Белый  Шарик  Матроса
Вильсона", "Оранжевый портрет  с  крапинками",  "Сказки  о  рыбаках  и
рыбках", "Лоцман". Вот так.  Восемь  книг  цикла.  И  оста„тся  только
жалеть, что том третий, в котором "Оранжевый  портрет...",  "Сказки  о
рыбаках  и  рыбках"  и  "Лоцман",  так  и  не  вышли.  А   "НижКнига",
переиздавая,  поразрывала  циклы,  а  "Оранжевый  портрет..."   просто
выбросила из публикации. А жаль. Боюсь, большинство читателей так и не
поняло,  что  они  потеряли.  А  если  посмотрим  внимательней?   Сами
посмотрим? Давайте, попробуем. Итак,  "Выстрел..."  и  "Застава..."  в
первопубликации (журнал "Пионер") не имели предисловий, где появляется
Обсерватория "Сфера", и  лишь  в  сборнике  эти  предисловия  явились,
дополнительно увязывая данные произведения в цикл.  А  вот  "Оранжевый
портрет..."  так  и  остался  без  своего  предисловия,   и    поэтому
мир-планета Итан  так  и  остался  просто  Марсом,  а  сам  "Оранжевый
портрет..." связуется с остальным циклом только через  Иттов,  которые
также появляются в "Заставе...", "Крике петуха", "Сказке о  рыбаках  и
рыбках" и "Лоцмане" (если помните, Чиба был шутом у короля иттов).  Ни
тебе Кристалла, ни Монетки в 10 Колосков, ни "Сферы"... А ведь появись
третий том  "Кристалла" - и  (хочется  в  это  верить!)  появилось  бы
"утерянное предисловие". И хочется верить, что Владислав Петрович  это
предисловие где-нибудь, в каком-нибудь переиздании, да опубликует...
     А пока рассмотрим весь цикл в целом. Имея тенденцию  расширять  и
дополнять, считаю вполне разумным  разместить  между  "Сказками..."  и
"Лоцманом" новую книгу - "Помоги мне в  пути..."  ("Кораблики"),  а  в
заключение цикла поставить новейшую повесть - "Лето кончится не скоро".
     Попробую теперь привести не упомянутые раньше связи (иттов, чук и
шкыдл,  Планету-Полустанок,  кристаллик  Яшку,  Трубача  на   Монетке,
понятие Великого Кристалла, Бульвар Тр„х Адмиралов  на  Полуострове  -
считаю уже упомянутыми!). Итак.
     Оста„тся  такое  понятие,  как  Гипсовые  Зв„зды  (см.  гл.   1),
связующие "Белый Шарик..." с "Голубятней...".
     "Лоцман"  смыкается  с  "Сентябрьским  утром"  из  цикла  "Шестая
бастионная" разбитой церковью на берегу близ Севастополя. И  хоть  она
давно разорена, а иконостас раскраден - кто знает, не  стояла  ли  там
когда-нибудь та самая икона, на которой десятилетний мальчишка-Христос
рядом с Мамой...
     А вот "Кораблики"... Есть немного чудес, "случайных"  совпадений,
мимо которых проходят многие - и не оглянутся.  Слишком  уж  далеко  и
причудливо протянулись нити... Вспомните - "Сандалик...".  Когда  Саня
стоит возле колонны в Херсонесе, он почувствовал связь врем„н и словно
увидел воочию троих. Средний, из наших врем„н - сам Саня. В прошлом  -
Одиссей. А в будущем? Мальчишка в серебристой куртке? Не вспоминайте и
не гадайте, похож ли он на кого из героев "Корабликов" - вряд ли... Но
фоном видятся Саньке Хрустальные мосты над Полуостровом и космодром на
мысе Херсонес. Уж не тот ли космодром,  откуда  уш„л  в  неизвестность
"Конус"? Скорее всего.
     А есть и другая линия. Не буду пересказывать  -  приведу  цитату.
Цитату из "Мокрых цветов" ("Шестая бастионная"),  там,  где  Владислав
Петрович говорит о могиле своей мамы: "...Через год холмик  облицевали
по краям плитками и поставили камень-гранит.  Женя  Пинаев  сделал  на
ватмане рисунок, а мастер перен„с штрихи на камень. На граните - силуэт
женщины. Она держит на  ладони  маленькую  каравеллу.  Склонилась  над
корабликом, прежде чем отпустить его в плавание. Плыви, кораблик..."
     No comment.
     Далее замечу, что добавленная теперь к "Кристаллу" повесть  "Лето
кончится не скоро" имеет такие связи:
  1. к "Самол„ту...", "Дырчатой Луне" - Безлюдные Пространства;
  2. к "Сказке о рыбаках и рыбках" - Золотая  Рыбка  (Критта-холо,  на
     этот раз ставшее сердцем мальчишке);
  3. к остальному "Кристаллу" - само понятие Кристалла;
  4. к "Дырчатой Луне" - Пространства-линзы;
  5. к "Серебряному дереву с поющим котом" - заклиналки, в частности -
     от щекотки.
  6. к "Корабликам" - связь через  металлический  шлем,  напрямую  для
     этого не предназначенный.
     Возможны  и  другие  ПРЯМЫЕ  связи,  не  замеченные  при   первом
прочтении.
     Но не только в них дело. Кое-кто начинает вполне всерь„з обвинять
Крапивина в том, что у него "неоправданно и  не  обусловленно  сюжетом
гибнут  герои". Это  Гелька  Травушкин  -  неоправданно?!  Или    Яшка
Воробь„в?! А про Шурку Полушкина из "Лета..." хочется  сказать  особо.
Умеющий думать - пойм„т, что Шурка не  мог  не  умереть!  Распятый  на
Весах Равновесия, он повторяет сделанное за две  тысячи  лет  до  него
философом Иешуа Га-Ноцри: он отда„т 
свою жизнь  во  искупление  грехов
Земли,  во  спасение  горячо  любимого  мира.  Новый  Мессия?    Новый
Спаситель? Ушедший из жизни так тихо, что ни новой религии (да  это  и
хорошо...), ни Всепланетных Трауров... "...У мальчика  в  захолустном,
выжженном солнцем городке просыпается мысль о  необходимости  Великого
Служения людям. Желание спасти всех.  И  понимание,  что  сделать  это
можно ценой своей жизни... Знал ли он  уже  тогда,  что  его  жд„т?.."
Помните  эти  слова  из  "Лоцмана"?  Так  как  -  "неоправданно  и  не
обусловлено  сюжетом"?!  Разве  только  в  Назарете  может    родиться
Спаситель? И разве для спасения  мира  обязательны  Апостолы,  римские
когорты, прокуратор-всадник...
     А теперь - квадралогия "Мальчик со шпагой". Да,  не  трилогия,  а
квадралогия:  помимо  общепринятых  "Всадников  на   станции    Роса",
"Зв„здного часа Сер„жи Каховского" и "Флаг-Капитанов" я отношу к циклу
и  новую  книгу - "Бронзовый  мальчик"  (надеюсь,  никто  не    станет
отрицать,что в этой книге  действуют  уже  знакомые  читателю  Данилка
Вострецов и  Сер„жа  Каховский,  хотя  и  несколько  повзрослевшие  со
времени "Флаг-Капитанов").
     Кто-то скажет:
     - Да  это  ж  не  Кристалл!  Ну  и  что,  что  Данилка  Вострецов
присутствует на Перекличке Барабанщиков! Это ж не Космос!
     Не говорите, что это не Космос. Судьбы памятников, и  особенно  -
памятников мальчишкам  -  это  и  "Бронзовый  Мальчик",  где  памятник
Павлику Морозову, над которым готовы надругаться все, кому не лень: от
уличной  шантрапы  до  слишком  уж  "правильных"  посткоммунистических
взрослых, и памятник Галиену Тукку на заброшеных окраинах Реттерберга,
вот-вот готовых перейти в Безлюдные  Пространства  (кто  знает,  может
быть, только после этого Лотик-Юкки  с  Вьюшкой  и  сумеют  догнать  в
вечных странствиях Гальку?..) ("Гуси...", "Выстрел..."), и  так  и  не
построенный  памятник  мальчишкам  разных  военных  Эпох  на   Площади
Карронад (а может, и хорошо, что его не построили? По крайней  мере  -
непостроенный памятник  невозможно  осквернить,  снести,  переплавить,
разбить...), и другой памятник мальчишкам - на холме, на острове Двид,
в "Детях Синего Фламинго" - тот памятник тоже хотели снести, прич„м  -
одним из первых...
     А появление Всадников - это первый порыв Сказки! И разве  кто  за
это осудит?.. Дуновение ветров по Граням Кристалла: Всадники, Одиссей,
Братья Иту  Дэн - где  кончается  Воображение  и  Сказка  переходит  в
Реальность?!... Где мечта или сон - а где просто разные Грани  Бытия?!
Грани Миров... Миры расходятся... А не мы ли их разводим? Насильно,  с
кровью разрывая Единство и Гармонию Мироздания на крохотные ошм„тки -
такие удобные для мещанского обывания мирки...
     Миры... Осколки... Словно осколки вазы с Синим Городом из Повести
1990 года - повести "Синий город  на  Садовой".  Дивная  история,  где
сказка  переплелась  с  реальностью,  где  реалии  нашей  страшненькой
бытности  переплетаются  со  Сказкой,  где  Чуки  и  Шкыдлы  такие  же
равноправные  герои,  как  старые  фрески   Христа,    а    Двухмерные
Пространства ничуть не менее реальны, чем произвол милиции... Здесь же
впервые появляется идея Лифта, ведущего в иные, параллельные миры.  Е„
пр