Дерябину и Мешкову.
   Мешков, Дерябин и Тулькин поставили Сутулова на стул. Я  сам  не  стал  о
него и руки марать.
   - Стоишь? - спросил я Сутулова.
   - Стою,- подтвердил Сутулов.
   - Прекрасно,-сказал я, влезая на соседний  стул.-  Хронометр  твой  ходит
хорошо?
   - Спрашиваешь! - засмеялся Сутулов.- Тик-так! Тик-так!
   Я прижал к своему уху сутуловский хронометр, покачал головой и сказал:
   - А по-моему, не очень-то хорошо... "Тик" естъ, а "така" нет...
   - Иди ты! - сказал грозно Сутулов. - Можешь сам послушать,-  сказал  я  и
приложил хронометр к стене, а Сутулов  приложил  сво„  ухо  к  хронометру  и
расплылся в улыбке.- Слушаешь? - спросил я Сутулова.
   - И "так" слушаю,-подтвердил Сутулов,-и "тик" слушаю.
   - Тогда так и слушай,-сказал я,-до утра...
   Только прижимай хронометр крепче ухом к стене, А то уронишь...
   Потом я помолчу и скажу: "Это тебе за Таню... за Кузовлеву,  чтоб  ты  за
ней не ухаживал!.."
   А дальше Тулькин, Мешков и Дерябин, конечно,- все они повалятся от хохота
на пол, а потом... но что будет потом, я не успел  представить,  так  как  к
этому времени я уже почти подбежал к дому, осталось только продраться  через
кусты акации и перелезть через забор, когда совсем рядом  я  услышал  шум  и
голоса, из которых выделялся голос старика Сутулова:
   - Не боись, ребята... Я  этого  Лешего  беру  на  себя...  Хватит  с  ним
цацкаться.
   - А ты, Дерябин, не расстраивайся,-подал свой голос Мешков.- Ты  донт  би
ин э питти! - успокаивал Дерябина Мешков.- Мы все за то, чтобы  Кузовлева  с
тобой дружила, а не с этим шалопутом. А раз мы  все  хотим,  значит,  так  и
будет. Ду ю андерстэнд?
   - Оф корз,- ответил Дерябин.- Сэньк ю вери мач...
   - Почему  это  с  Дерябиным?  -  взъерепенился  Сутулов.-Кузовлева  будет
дружить со мной! Все андерстэнд?
   Все промолчали, а я подумал:
   "Ну это  мы  ещ„  посмотрим,  кто  будет  андер-стэнд,  а  кто  будет  не
андерстэнд!"-подумал я, сжимая кулаки.
   В это время со стороны кладбища показался  бегущий  по  улице  Тулькин  с
целой оравой мальчишек и крикнул на бегу, посвечивая фонариком:
   - Нет его там! Весь чердак обшарили!  А  домой  не  приходил?  -  спросил
Тулькин.
   На  всякий  случай  я  бесшумно  зал„г  в  кустах,  нащупав   в   кармане
пластмассовый мешочек с губкой, пропитанной  "ж„лтой  лихорадкой".  Кажется,
сегодня прид„тся пустить в ход. Кажется, сегодня Сутулов от самбо на  словах
перейд„т к самбо на деле.
   - Ноу,-сказал Мешков по-английски,-иф ай хэд син хим.
   Фразу я не понял, но в голосе Мешкова была явная угроза.
   - Куда же он мог запропаститься? Из сторожки скрылся и домой не приш„л? -
пискнул Дерябин, держа доску с клавишами на плече, как винтовку.
   Может быть, во время драки мне  Дерябин  вс„-таки  даст  этой  доской  по
голове и я вдруг вс„-таки заговорю на английском языке?..
   - Окружай дом,- скомандовал  Сутулов.  Сутуловские  прихвостни  проползли
рядом со мной. Я даже дыхание затаил.
   - Ну ничего,-сказал Мешков,-я теперь с ним за пиджак рассчитаюсь.  Я  ему
устрою торнейдоу...
   - А  я  ему  за  попугая  отомщу,-пригрозил  Дерябин,  перекладывая  свою
музыкальную доску с одного плеча на другое.- Это надо же,  украсть  себя  за
деньги!
   - А сначала он сколько за себя запросил? - спросил Сутулов.
   - Двести тысяч рублей! - сказал Тулькин,.которому, видно, было вс„  равно
что врать в темноте.
   Я еле удержался, чтоб не выскочить и не дать Тулькину в ухо. (Рано! Рано!
Рано!)
   - Главное, мы же с ним три раза цену на него  снижали,-сказал  Тулькин.-Я
уж в последнем письме написал: "Верн„м сына, дайте хоть на эскимо! "
   - Ну и что? - спросил Сутулов.
   - Ну и что... - сказал Тулькин.- Ничего, и за  двадцать  две  копейки  не
стали выкупать.
   Все мои враги засмеялись. И вместе со смехом стали поносить меня  на  все
лады.
   - Не ид„т! - сказал Тулькин.- Испугался.
   - А дома у них кто-нибудь есть? - спросил Сутулов.
   - Отец с матерью, наверно, слышите телевизор?
   Все замолчали. Было слышно  действительно,  как  у  нас  в  доме  работал
телевизор.
   Кто-то из ребят полез добровольно на дерево и вдруг закричал сверху:
   - Братцы! Да он же дома! Он с какой-то девчонкой передачу смотрит!
   - А где же родители? -спросил Сутулов.
   - Родителей нет, одни сидят.
   - Тем лучше,-- сказал Сутулов, поправляя бороду и засучивая рукава.
   Все полезли, кто на забор, кто на дерево. Я и сам вгорячах тоже чуть было
не полез на тополь, услышав сообщение, что в нашем доме появилась дев чонка,
с которой я сижу рядом и смотрю телевизор,
   - Дерябин, да ведь это твоя Кузовлева с Л„шкой сидит! - крикнул Мешков.
   Вот тебе раз! Пока я  устраивал  себе  сво„  собственное  похищение,  мой
родной брат-тихоня и маменькин сыночек похитил у меня  из-под  самого  но-са
Таню Кузовлеву! Мою первую любовь! А может быть, он тоже  влюбился?  Неужели
близнецы не только в одно время рождаются,  но  и  влюбляются  тоже  в  одно
время?
   - Как  же  он  успел  и  отвязаться  и...-  удивился  Тулькин.-Я  же  его
специальным неразвязывающимся узлом привязал?.. Вы от калитки не отходили? -
спросил он Мешкова.
   - Но,-ответил  Мешков.-Ви  вэр  хир  лайк  а  стоунс...  Как  камни,  как
вкопанные стояли! - объяснил Мешков, потом он уставился на стоявшего с самым
дурацким видом Тулькина и спросил: - Ну что ты?
   - Проявляю...
   - Что проявляешь?
   - Вам этого не понять... Свободу пространственного воображения!..-пояснил
Тулькин.-Как же он успел  вс„  это  сделать?  И  просить  нас  всех?  письмо
подбросить, и похититься, и развязаться, Я  успеть  с  Танькой  детектив  по
телику посмотреть?..
   - Да это не он смотрит  телевизор  с  Кузовле-вой,-осенился  вдруг  Вадим
Лютатовский.
   - А кто же?-спросил Сутулов.
   - Его брат Сашка!.. А Л„шка с  этим  письмом  делал  отвлекающий  ман„вр,
брату создавал обстановку!
   - Да что вы,- возмутился Мешков,- он же ко мне к первому с  этим  письмом
подош„л... Подош„л как Л„шка, а потом я подумал, что это вс„-таки Сашка!
   - Какой Сашка! - теперь взъерепенился Дерябин.- Это он ко мне подош„л как
Сашка, а потом я вижу, что это Л„шка,
   - Тогда кто же сидит сейчас дома? - спросил Сутулов.
   - Л„шка,-сказал Дерябин.
   - Сашка,-сказал Мешков.
   - А по-моему, они и  сами  не  знают,  кто  из  них  сейчас  сидит  перед
телевизором,-заявил Вадим Лютатовский.-У близнецов, говорят, это бывает.
   - Сейчас,-сказал Сутулов,-погадаем. Если монета упад„т  на  цифру,  сидит
Сашка.-С этими словами Сутулов подбросил в воздух монету,  поймал,  поглядел
на разжатую ладонь и сказал: - Сашка! Это Сашка! Сейчас вызовем его на улицу
и сверн„м нос налево, а прид„т Л„шка,  сверн„м  ему  нос  направо,  чтоб  не
путали нас... и чтоб наших девчонок у нас не отбивали!..
   Но, несмотря  на  призыв  Сутулова,  никто  не  двинулся  с  места,  даже
влюбл„нный Дерябин и тот  продолжал  стоять,  хотя  Сутулов  продолжал  всех
подбадривать. "Молодец Сутулов,- подумал я.- Молодец!
   Так Сашке и надо! Своротят нос набок! И вс„! И  операцию  не  надо  будет
делать! Пусть не отбивает девчонок у своего родного брата! Ну,  ну,  братцы,
ну, впер„д же, впер„д!.."
   - Сашке своротить нос, конечно, можно,- усомнился  Тулькин.-А  вдруг  это
сидит с Таней не Сашка, а Л„шка, он мне как-то  грозил,  что  у  него  такое
секретное оружие есть, что, в случае чего, мы его до-о-олго помнить будем!
   - Да это она не с Л„шкой сидит, это она с  Сашкой  сидит...-  загорячился
Лютатовский.
   - Обоснуй!-оборвал его Сутулов.
   - Да не будет она с Л„шкой сидеть! С Сашкой будет,  а  с  Л„шкой  нет...-
заявил Вадим Лютатовский.
   - Докажи,-снова оборвал Сутулов Лютатовского.
   -  И  докажу,-сказал  Лютатовский.-Знаете,  какой  он  ей  фокус  недавно
показал. Я как раз в продовольственном  магазине  был,  смотрю:  у  прилавка
Завитай стоит с тяж„лым мешочком в руке.  Я  сразу  подумал,  что  он  здесь
неспроста стоит. Он стоит, и я стою. Он смотрит  в  окно,  и  я  смотрю.  Он
чего-то жд„т, и  я  тоже  стою  и  чего-то  жду.  Вдруг  в  магазин  вбегает
Кузовлева.  Завитай  зад„ргался,  как  будто  его  в  электросеть  включили.
Кузовлева-к прилавку, Л„шка-к прилавку. Кузовлева- к кассе, а  он  успел  е„
обогнать и встать перед ней. А я смотрю на  Завитая  и  думаю:  ну  это  вс„
неспроста, тем более что у него какой-то тяж„лый мешочек  в  руках.  Доходит
очередь до Л„шки, он говорит кассирше: "Четыре пятьдесят в кондитерский!"- и
протягивает кассирше свой мешочек. И что же вы думаете было у него в мешке?
   - Обыкновенный песок,- отгадал Сутулов.
   - Нет,- сказал Лютатовский.
   - Сахарный...-предположил Дерябин.
   - Нет,- сказал Лютатовский.
   - Зи голден санд! Золотой песок!-предполо-жил Мешков.
   - Ничего подобного!-ответил Лютатовский.- В мешке у  него  были  копейки!
Одни копейки! Четыреста пятьдесят штук копеек! Представляете, что началось в
очереди?.. Одна Кузовлева только молча ждала, когда  кассирша  пересчитывала
четыреста пятьдесят копеек,  а  очередь  просто  вся  из-ругалась  на  этого
Завитая!..
   - Нет, чтоб уступить место лэди,-сказал Мешков.-Марфа Джентльмен.
   - Я бы уступил,-сказал Дерябин,
   - Он за свои штучки отца родного не пожалеет! - добавил Тулькин.
   - Не пожалеет?..-возмутился Дерябин.-Уже не пожалел! Фокусник несчастный!
   Все возмущ„нно загудели:
   - Штучкин-Мучкин!
   - Капитан Копейкин! - сказал Сутулов.
   "Эх, вы!-крикнул я, неожиданно выскакивай из темноты на свет.-  Да  разве
это был фокус или штучка? Да вы знаете, почему я с этими  копейками  впереди
Кузовлевой встал? Да я разве для того, чтоб е„ задержать, в  очереди  встал?
Да я перед Кузовлевой  встал  со  своим  мешком,  чтоб  подольше  возле  не„
постоять, пока кассирша мои несчастные копейки пересчитывает. Да я  бы  ради
Кузовлевой готов был мешок с целым миллионом копеек  к  кассирше  притащить.
Пусть бы она считала, а я бы  вс„  стоял  возле  Кузовлевой,  а  очередь  бы
ругалась, а кассирша бы вс„ считала... а я бы вс„ стоял... а  Ку-зовлева  бы
вс„ смотрела на меня спокойно и серь„зно, как тогда, а я бы вс„  стоял...  А
ты, Люта-товский, жалкий сплетник, гнусная скрытая камера..."
   И все замолчали, как один... замолчали бы... если бы я вышел и сказал  бы
так... но я не вышел... я продолжал таиться в кустах. Я подумал, что если  я
так скажу, то они опять не поверят, что я - это я, они опять  подумают,  что
так говорить может только Саша, а что я сижу там с Таней и смотрю телевизор,
и когда я... то есть не я, а Саша выйдет из дома с Таней, то  они,  конечно,
набросятся главным образом на него и своротят ему нос направо. На меня тоже,
конечно, набросятся, но не главным  образом,  а  разве  Саша  может  от  них
отбиться, как это смогу сделать я? Да никогда в жизни!
   Поэтому я продолжал сидеть в кустах,  сжимая  в  кармане  сво„  секретное
оружие, и, скрипя зубами, молча  наблюдал,  как  будут  события  развиваться
дальше. Мне вдруг почему-то  не  захотелось,  чтобы  Саше  сворачивали  нос,
вс„-таки ему его нос ведь будут из-за меня сворачивать, а не из-за него...
   - Ну что,  будет  после  этого  сидеть  Кузовлева  с  Л„шкой?  -  спросил
Лютатовский.
   - Не будет! -согласился Сутулов.
   - Не будет! - сказали Мешков и Тулькин.
   - Не будет,- подтвердил Дерябин.
   - Не будет! Не будет! - зашумели остальные прихвостни.
   - Вызываем? - спросил Сутулов.
   - Вызываем! - сказали Мешков и Тулькин.
   - Вызываем! - подтвердил Дерябин. И они вчетвером подбежали к нашей  даче
и рывком открыли входную дверь. На траву упал параллелепипед света.
   - Выходи, Леший! - крикнул Сутулов, грозя кулаком одной  руки,  а  другой
поглаживая свою фальшивую бороду.
   - Эй ты, брат авантюриста! - крикнул  Мешков.-  Адвентчерс  бразер!  Герр
аут! Выходи!
   - Выходи!-сказал Тулькин.-Есть дело-Уголовное!..
   - Выходи, выходи,- пискнул Дерябин,- брат капитана Копейкина!
   Сутулов вс„ продолжал засучивать рукава.
   Я  сунул  руку  в  карман,  развязал  на  ощупь  пластмассовый  кул„к  и,
протолкнув в него руку, сжал лежавшую в  кульке  мокрую  губку,  пропитанную
"ж„лтой лихорадкой".
   "Разделяй, Завитайкин, и властвуй!"-сказал я сам себе, и вышел на свет, и
направился тв„рдым шагом прямо по направлению к Сутулову.
 
   Рассказ седьмой
   НОС ИЗ ПЛАСТИЛИНА
   Глаз здорово болел, и  голова  тоже.  Во  время  драки  Дерябин  вс„-таки
ухитрился и без моей просьбы дал мне своим "роялем" по голове. Голова  болит
до сих пор, но в смысле английского языка этот удар никаких  знаний  мне  не
прибавил, но это не имеет уже никакого значения. А Сутулов-то  самбо  только
на словах  знает,  а  на  деле  ничего  подобного.  Примитивно  дрался,  как
питекантроп.
   На веранде ворочался на раскладушке брат мой... враг  мой...  Не  захотел
спать со мной в одной комнате... Подумаешь...
   Я взял забытую Сашей на столе книгу и раскрыл е„, чтобы узнать, на что он
вс„-таки хотел пойти, чтоб только не походить на  меня...  Под  цифрой  один
было написано: "Восстановительная хирургия". Восстановительная... это  когда
что-то восстанавливают в лице, а Саша хотел что-то изменить в лице, то  есть
разрушить, значит, разрушительная хирургия...
   - "К пластическим операциям,-прочитал я вслух,-относятся все операции  по
устранению (читай по нанесению!) всевозможных изъянов лица... Метод Филатова
заключается в следую-щем..."-Но здесь у меня  перехватило  дыхание,  страшно
как-то стало, операция вс„-таки... и я захлопнул книгу. Прилепил себе к носу
горбинку из белого  пластилина,  потом  прислушался.  С  веранды  доносилось
какое-то всхлипывание. Неужели Саша плачет?.. Я вышел на веранду. Саша лежал
в кровати в сво„м выходном костюме, уткнувшись лицом в по-душку, и плечи его
как-то странно вздрагивали...
   - Ты знаешь, Саша... - сказал я тихо-тихо.
   - Она теперь не захочет меня видеть! - закричал на меня Саша, поворачивая
ко мне лицо в самых настоящих слезах,-И вс„  из-за  тебя!  А  мы  вчера  ещ„
договорились сегодня пойти с ней в кино!  А  она  ещ„  вчера  сказала  после
драки: "Неужели это будет продолжаться всю жизнь?" А  я  ещ„  когда  говорил
тебе, что я не хочу на тебя больше походить и не буду, вот увидишь!
   - Саша,-перебил я Сашу,-я как раз к тебе и  приш„л  сказать,  что  больше
этого не будет...
   - Я тебя и слушать не хочу... Ты уже сто раз говорил, что этого больше не
будет... Тво„ счастье, что папа с мамой сегодня у бабушки ночевали...
   - Ты меня не понял,- сказал я,- э-т-о будет всегда, а э-т-о-г-о больше не
будет...
   - Чего-этого?
   - Ну сходства нашего больше не будет. Я всю ночь не спал и твердо  решил,
что  ты  не  должен  де-лать  себе  никаких  дефектов  в  лице,  это   будет
справедливее, если я сделаю... эти дефекты... по методу Филатова,  чтобы  не
ты не походил на меня, а чтобы я... не походил на тебя... а ты уж... ты  ещ„
несколько дней потерпи наше сходство... Понимаешь, я твердо решил...
   - И правильно сделал,  что  решил!  -  сказал  Саша,  глухо  так,  сквозь
подушку.
   Мы оба замолчали. А что говорить, когда и так было вс„ ясно.
   -  Только  я  бы  хотел  с  тобой  посоветоваться...  Я  вот  хочу   себе
искусственную горбинку на носу сделать,- сказал я,- как ты  считаешь...  вот
такая пойд„т мне или нет?..-Я прилепил к носу горбинку из пластилина.
   Саша обернулся ко мне, и я увидел на его лице сразу и смех и слезы. Потом
он почему-то рассердился и сказал:
   - Что ты сделал? Что ты сделал?
   - Как - что? - ответил я.- Нос.
   - Ты же похож с этим носом на попугая,- сказал Саша.- Ты что хочешь, чтоб
надо мной снова все смеялись, что у меня родной брат с таким носом?  Попроси
хирурга себе сделать нормальную горбинку. Вот  такую,  какую  хотел  сделать
я...--Саша достал из кармана сложенный вчетверо листок и развернул  его.  На
листке был изображ„н  Сашин  прямой  нос  и  пунктиром  небольшая  индейская
горбинка в духе Фенимора Купера.
   - А я хотел, чтобы  мне  сделали  нос,  как  у  Си-рано  де  Бержерака...
Помнишь, мы смотрели по телевизору?..-сказал я.
   Если бы Саша меня спросил: "Почему как у Бержерака?"- я бы ему ответил со
значением: "А потому что ему тоже не везло в любви, как и  мне!.."  Но  Саша
меня спросил совсем о другом:
   - А неужели не проще изменить свой характер? - спросил меня Саша.- Ты  же
раньше был вполне приличный брат. И какая тебя  муха  укусила?..  Ты  можешь
изменить свой характер?
   - Как - изменить? - спросил я.
   - Ну, перестать выкидывать свои дурацкие штучки-дрючки!.. Неужели  ты  не
можешь придумать что-нибудь серь„зное?.. Если  уж  тебя  действительно  муха
укусила. Ты знаешь, например, кто придумал первую вязальную машину?
   - Нет,- сказал я,- я не знаю, кто придумал первую вязальную машину.
   - Уильям Ли из Кембриджа, чтобы помочь своей любимой девушке.  Понимаешь,
она была бедная и вязала чулки на спицах и продавала их, понимаешь?
   - Понимаю,- ответил я.
   - Металлы и  то  бывают  благородные,  а  ты  ведь  человек,-сказал  Саша
грустно-грустно.
   - Кстати, Саша, насч„т мухи,- сказал я тоже не очень-то весело.-Дарю тебе
свою идею насч„т, правда, не мухи, а насч„т комара...
   - Какую ещ„ идею? - насторожился Саша.- Насч„т какого комара?
   - Самого обыкновенного комара,- сказал я.- У нас на дачном  участке  одну
девочку... - я мужественно не назвал  Танино  имя,  я  сказал  просто:  одну
девочку,-  вс„  время  кусают  комары,  а  нужно  сделать  под   микроскопом
малюсенькую  пипетку,  потом  поймать  одного  комара  и  залить   ему   нос
расплавленным парафином и потом этого комара отпустить,  и  через  несколько
часов на нашем участке не останется ни одного комара...
   Я думал, что  Саша  спросит  меня:  "А  почему  не  останется  ни  одного
комара?.." Но Саша меня не спросил, он вообще меня не слушал,  он  настолько
высунулся из окна, что даже непонятно было, как он не падает на землю.
   Я посмотрел туда, куда смотрел Саша, и увидел Таню Кузовлеву;  она  вышла
на крыльцо своей дачи и тут же скрылась в доме. При виде Тани у меня  внутри
что-то заболело, но я сразу как-то не смог разобраться, что у меня  болит  и
где, я просто сказал вслух:
   - ...И через несколько часов на нашем  участке  не  останется  ни  одного
комара!..
   А Саша рванулся в нашу  комнату  и,  открыв  шкаф,  стал,  как  девчонка,
прикладывать к своему выходному костюму спортивные курточки и  смотреться  в
зеркало.
   - Ты на меня не  сердись,-сказал  он,  в  общем-то  не  обращая  на  меня
внимания,- что я тебя не отговариваю от операции, я один  мог  терпеть  твои
штучки, может, и всю жизнь... но я теперь  не  один...  то  есть  не  совсем
один... - поправился Саша.
   Я хотел сказать, что я вс„ понимаю и что поэтому и решился  на  операцию,
потому что Саша действительно теперь не один, то есть  не  совсем  один,  но
вместо этого сказал:
   - И на нашем участке не останется ни одного комара... потому  что  комар,
которому зальют жало парафином, скажет остальным  комарам:  "Летим,  братцы,
отсюда  скорей,  а  то  здесь  носы  парафином  заливают!.."  И  тогда  одну
девочку... перестанут кусать комары... Ну, пока, Саша,  прощай,-  сказал  я,
стараясь не смотреть на своего брата. Когда я смотрел на Сашу, то  казалось,
что как будто это я в эеркале собираюсь на  свидание.-Прощай,-сказал  я  ещ„
раз.
   - Почему прощай? -удивился Саша.- До свидания.
   - Может, не увидимся,-сказал я.
   - Как - не увидимся? - ещ„ больше удивил-ся Саша.-Почему не увидимся? Это
же не слож-ная операция... не очень сложная...
   - Нет, я говорю: не увидимся... как близнецы... а увидимся просто...  как
родные братья... С этими словами я вышел из дому на крыльцо.
   Когда мой брат Саша копает в огороде грядки или колет в сарае  дрова,  он
говорит, что в это время он испытывает какую-то  мышечную  радость,  которую
открыл академик Павлов, про которого я видел кино  по  телевизору.  В  кино,
правда, он про эту радость ничег