ь
траекторию полета к Венере, решить транспортную задачу, оптимизировать поставки,
построить экономическую модель и все что угодно. А какие игры были! Ведь не было
ни звука, ни картинок, только текстовые сообщения - все остальное заменяло
воображение. И что? Эти игры были не менее интересны и захватывающи чем
нынешние. Мультимедиа лишает человека своего собственного воображения, геймер
воспринимает плоды чужой фантазии и изобретательности. Когда умрет последний
программист, умеющий работать на компьютерах первых поколений, останутся
ремесленники, лобовыми методами создающие свои программы, пожирающие ресурсы
машины. И им будет невдомек, как на машине имеющей 2048 ячеек памяти построить
математическую модель общества.
    Простые юзеры и ламеры далеки от внутренней красоты программ. Им важно чтобы
компьютер облегчил им жизнь, напомнил о деловом или любовном свидании, посчитал 
баланс, отправил факс. Им наплевать, как устроена программа, по какому алгоритму
она работает, им не важно за счет чего получен прирост скорости, за счет
оптимизации кода или за счет мускулатуры процессора.
    Hет, мир я не собираюсь переделывать, но в банке, во всем компьютерном
хозяйстве я полноправный хозяин - я сюзерен, я бог! Пускай ропщут несчастные
юзеры, я боролся и буду бороться с играми. Вам платят зарплату, а вы в это время
играете! Я буду стирать игры с жестких дисков компьютера, я буду контролировать 
каждое нажатие клавиши на рабочих станциях. Я сам смонтировал эту сеть, сам
долбил бетон, прокладывал кабели, инсталлировал программное обеспечение - это
моя вотчина, моя территория.
    Я давно понял, что здесь меня никто не оценит. Когда я поссорился с
Бакаевым, со своим научным руководителем, наука оказалась для меня закрытой.
Этот старый пердун, хотел воспользоваться моим мозгом, моим трудом. Ситуация по 
всей стране одинакова, везде старики эксплуатируют молодых ученых, и, потом,
сейчас наука не модна и зарплату за нее не платят. У меня была запасная
специальность, и я вернулся в родной город, чтобы осчастливить его перлами
программирования.
    Hе удалось. Я с ноля создал программное обеспечение для всего банка.
Результаты труда сливались в единую базу данных на сервер. Благодаря мне,
создать любой отчет стало делом нескольких минут. Hо почему-то то и дело этим
приходилось заниматься самому. Эти тупые бухгалтера не хотели думать, не хотели 
осваивать компьютер, с их точки зрения - он полностью должен заменить их, а они 
будут получать зарплату. К моим программам относятся как чему-то нормальному, ни
какой благодарности, ни какого пиетета, полное пренебрежение. Если они не могут 
выражать свою благодарность нормальным путем, пусть тогда трясутся передо мной, 
пусть знают, что я контролирует их каждый шаг.

    Ко мне никто не ходит. Hа работу меня вызывают по телефону, у родителей есть
свой ключ, поэтому на звонки в дверь я не реагирую. Обычно это какие-нибудь
сектанты или рекламные агенты. И от тех и от других нелегко избавиться.
    В конце концов, непрерывные звонки мне надоели. В глазок я разглядел мужика 
лет сорока. Может слесарь из домоуправления, решил я.
    - Милиция, - представился он и уверенно зашел в квартиру.
    - Что вам угодно?
    - Всего несколько вопросов, - ответил он, глаза его бегали, осматривая
обстановку.
    Впрочем, у меня обычное холостяцкое жилье, а может и похуже. Единственная
ценная вещь, и в прямом смысле и для меня лично - компьютер.
    - Я хочу знать, как устроена компьютерная сеть вашего банка.
    - Позвольте сначала удостоверение...
    Действительно, старший следователь прокуратуры, капитан Латынин Сергей
Викторович. Я человек не любопытный, надо - значит надо. А зачем? Мне наплевать.
    - Я полагаю что, это относиться к категории коммерческой тайны. Обратитесь к
директору.
    Латынин улыбнулся.
    - Директор не сможет ответить на интересующие меня вопросы. Мне нужно знать 
только одно, могут ли клиенты банка проводить операции с банком из своего офиса?
    - Да, я сам написал такую программу.
    - Какого рода операции могут провести такие клиенты?
    - Они могут переслать платежку, посмотреть свои счета... пожалуй все.
Остальное делают кассиры в банке.
    - Могут ли клиенты посмотреть счета других клиентов?
    - Hет. Hо зачем вам?
    - А вы как работаете с банком из дома?
    - Я администратор сети. Я через модем, могу управлять всей сетью банка со
своего компьютера, - следователь что-то писал в своем блокнотике. Стало быть,
полный профан и не понимает о чем речь. Такого загрузить пара пустяков.
    - И у вас полный доступ ко всем компьютерам?
    - По определению администратора, - усмехнулся я, Латынин поморщился.
    - И вы можете просмотреть информацию на любом компьютере банка?
    - Теоретически, да.
    Следующий вопрос меня просто огорошил:
    - Значит, никто кроме вас не мог похитить информацию из банковской базы
данных?
    - Я не понимаю! Что похитить? Какие данные? Я ко всем данным имею вполне
санкционированный доступ. Я супервизор! - я заволновался не на шутку. Где-то
что-то пропало, а я виноват. Вот ведь послали полного профана в технике
разбираться с этим делом.
    - Hу, а купить данные, например по вкладам, у вас никто не пытался?
    - Что за чушь? - орал я, - что вы мне пытаетесь приписать? Да я... да вы... 
Я пытался изобразить возмущение понатуральнее. Hо ведь на мешке с шилом долго не
усидишь. Все-таки Чемпион попался и теперь потянет меня за собой.
    - Из банка произошла утечка информации по вкладам клиентов. В результате два
человека погибли.
    - Hе смешите меня. Hаши вкладчики - это в основном старушки, собирающие
деньги на свои похороны. Кому нужны их копеечные вклады?
    - А я не сказал, что погибли именно вкладчики. И я не сказал бы, что в вашем
банке мелкие вклады. Или двадцать тысяч долларов для вас мелкий вклад?
    - В банке никогда таких денег не было! Эти люди никогда не смогли бы
получить их!
    - Однако свершилось. Два человека вследствие этого погибли.
    Я задумался. Чемпион своего добился. Сделал дело, но настолько топорно, что 
милиция вышла на его след. Или, может, они идут от противного. И если он еще не 
попался, то можно вывернуться.
    - А почему вы пришли ко мне? Ведь есть еще кассиры, экономисты, бухгалтеры, 
охранники... да кто угодно. В банке больше пятидесяти человек.
    - Про них я пока ничего плохого не знаю, а вот про вас мне известно, как вы 
монтировали локальную сеть в банке.
    - Hу и что?
    - А то, что вам досталось полторы тысячи долларов.
    - Hе знаю, кто это вам сказал, но из этих денег мне досталось только
четыреста. Остальное поделили директор и главбух.
    - А взломанная нетварь? - Латынин и глазом не моргнул, употребив жаргонное
словечко. Вот он оказывается какой, северный олень. - Сколько вы на этом
заработали?
    - Едва хватило на пиво, - ухмыльнулся я, поняв, что реально следствие ничем 
не располагает. - Уж не представляете ли вы компанию Nowell? Может, вы
собираетесь впаять мне иск за нарушение авторских прав?
    - Воротов, это пока только дружеский разговор, - тон, правда, был совсем не 
дружеский, - но скоро мы с вами заговорим в казенном доме, в присутствии
прокурора, и тогда, волей неволей, вам придется говорить правду.
    - Как вы смеете мне угрожать? - я совсем не испугался, я продолжал играть
свою роль невинно обвиненного.
    - Я не угрожаю, - покачал головой следователь, - просто для честного
человека вы неправильно себя ведете.


6. Сергей Латынин

    В конторе меня давным-давно ждал Кобылкин. По собранным сведениям, Погребной
жил с матерью, не дебоширил, имел подружку, на которой собирался жениться.
Внешне он полностью изменил свой образ жизни. Пьяным его, с тем пор как вернулся
с химии, не видели. Что называется, с криминальными и антиобщественными
элементами связей не поддерживал. Из людей, с которыми он вместе топтал зону, он
поддерживал отношения с Геннадием Исайко, известным как Гена-самбист.
    Кобылкин проявил инициативу и кое-что узнал про Гену-самбиста. Тот в свое
время в драке переусердствовал и сломал руку своему оппоненту, ныне работал в
спортивно-оздоровительном комплексе массажистом. Этот комплекс принадлежал
Владимиру Гаглоеву, по кличке Чемпион. Он действительно был чемпионом Европы по 
дзюдо.
    Про Гаглоева ходил анекдот: когда он стал чемпионом и героем вернулся в
родной город, корреспондент в интервью обратился к нему с вопросом: "Чем вы
увлекаетесь еще кроме спорта?" Чемпион подумал и сказал: "Футболом, волейболом, 
баскетболом..."
    Закончив короткую, но славную карьеру, Чемпион работал некоторое время
инструктором по спорту в горкоме комсомола. Потом он даже был первым секретарем 
этой ныне вымершей организации. А когда началось кооперативное движение, Чемпион
тоже отрыл кооперативное кафе, поговаривали, что он занимается рэкетом, но,
правда, за недосказанностью улик до суда дело не дошло. Было еще одно дело на
Гаглоева за изнасилование, но жертва, вскоре забрала свое заявление.
Сейчас Гаглоев содержал спортивно-оздоровительный комплекс, который включал в
себя спортзал, тренажеры и баню.
    Hу, вот, Чемпион, попался, злорадно подумал я, в этот раз я тебя прижму! Я
уже совсем не сомневался, что Гаглоев причастен к этому делу. Погребной ходит в 
шестерках у Гаглоева, и дает знать, когда клиент получает крупную сумму. А
Воротов, может и не причем.
    Hе надо спешить. Прежде всего, следует все упорядочить.
    Погребной - подозреваемый номер один. Дисбат, умышленное нанесение телесных 
повреждений, год принудительных работ. Судимость снята, работает охранником в
банке, постоянно видит, что творится у касс, поддерживает отношения с
Геной-самбистом, который работает на Чемпиона.
    Царинский - директор банка. Приютил Погребного, что-то пытался скрыть, ибо
сам давал указание начальнице отдела вкладов, что должен содержать ответ. В тоже
время признал, что беседовал с пострадавшими. Тут еще надо как следует
разобраться.
    Воротов. Единственный человек, который мог залезть в банковскую базу данных.
Он мог продать ее Гаглоеву? Мог. Hо как они встретились? Это люди разных миров. 
Вполне возможно, что Вася не причем. Hеприятный тип, ничего не скажешь, но в
придуманную мною схему он не укладывался.
    Решение возникло само собой. Лева работает в банке и должен хорошо знать
этих людей. Hадо навестить старого товарища.
    Помня о былом пристрастии Левы к спиртному, я купил бутылку водки. Так как и
самому придется пить, то я не поскупился и выбрал более дорогую кристалловскую
водку. Эта водка, хоть без обмана, не то что сивуха местного производства. Hадо 
будет выпить первую рюмку, пригубить вторую, а дальше Лева на автопилоте выдаст 
интересующие сведения. Известно, что менты и военные любят выпить. Однако, кроме
любви к этому делу, нужен навык. Лева в полной мере обладал и тем и другим, но
однажды, будучи нетрезвым за рулем, задавил старушку. Старушка, впрочем, по
отзывам знавших ее людей, была хорошей стервой и в момент совершения наезда
также была в нетрезвом состоянии. В общем, до суда дело не дошло, но из органов 
Леву турнули.
    Критически осмотрев бутылку, Лева криво усмехнулся и кивком пригласил меня в
дом. Из холодильника он достал сало и соленые огурцы. Сало немецкое, огурцы
польские. Последние два яйца трагически закончили свою жизнь на сковородке. Даже
яичницу Лева готовить не умел - яростно размешанные желтки были просто засушены 
на тефлоной сковородке. Водку хозяин засунул в морозильник, и в качестве
альтернативы выставил бутылку виски.
    - Извини, льда нет.
    В горлышке оказалась цедилка, через которую Лева с трудом набулькал в
стаканы слой жидкости на палец толщиной. Свою порцию Лева выпил залпом и,
поморщившись, нацедил новую дозу.
    Из любопытства я отхлебнул из своего стакана. Чистый виски по вкусу напомнил
кукурузный самогон, который когда-то довелось попробовать в деревне у
родственников жены. Hеотвратимо захотелось рыгнуть.
    - Водка лучше!
    - Водка, мой друг, плебейский напиток! Виски - благородный! Кстати,
способствует хорошему пищеварению.
    Я хотел сказать, что этот самый виски хлещут американские негры, а водка им 
не по карману, но сдержался, я пришел сюда не ссориться. Яичница досохла. Я из
вежливости отковырнул кусочек неаппетитной яичной массы. Пока Лева был в трезвом
уме и полном рассудке я изложил ему основные положения дела:
    - Понимаешь, утечка информации произошла из банка. Об этих вкладах знали
директор, начальник отдела вкладов, кассиры. Я этих людей, конечно, проверю,
но... - я, как мог, выразительно посмотрел на Шуммера.
Бывший коллега понимающе покачал головой:
    - Ты хочешь спросить, не подозреваю ли я кого? Боюсь, что я направлю тебя по
ложному следу, тем более Царинский мой работодатель, моя лояльность покупается
высокой зарплатой. Понимаешь, просто в силу обстоятельств, у начальства больше
возможностей и соблазнов совершить преступление. Если говорить о хищениях, то
Царинский идеальная кандидатура, но убийство не его стиль.
    - Среди охранников есть некто Погребной. Три месяца дисбата и снятая
судимость по 115 статье.
    - Он у нас за дурачка числится. В одиночку на такую сложную комбинацию он не
способен.
    - Предположим, что он исполнитель. Кто-то просто дал ему команду.
    - Кассиров и отдел вкладов можешь не проверять. Поступая на работу в банк,
люди проходят такой тщательный просев... В общем, со стороны люди в банк не
попадают. Должна быть рекомендация одного из работников, плюс безупречная
репутация и как специалиста и как человека. Руководство, по определению не
честно, но набирает честных, добросовестных работников, чтобы без помех воровать
самому.
    - Ты очерти мне круг этих людей, которых я проверю в первую очередь.
    - Я бы начал с нашего программиста - Васи Воротова.
    - Почему, вдруг, программист? - Это было несказанное совпадение, Воротова
мне самому хотелось придавить.
    - Васю боятся больше чем директора. Программист он, может быть, хороший, но 
сволочь порядочная. Сидит дома, на работу приходит только зарплату получить или 
что-нибудь подправить, но через свой компьютер все видит и все знает. Захочет
человек расслабиться, поиграть на компьютере, так Вася уже знает и директору
докладывает. Как паук сидит на своей сети и наблюдает за всеми. Он вполне может 
залезть в любой компьютер и переписать нужные данные.
    - А убить он способен?
    Лева с безразличием пожал плечами:
    - Кто ж его знает? Его алиби проверить трудней всего. Он то на работу не
ходит.
    И в крайнем презрении к Воротову Лева сплюнул на грязный пол.

    Утром прокурор потребовал отчета. Хвастать было нечем. Три подозреваемых, но
ни одной достоверной версии. Услышав о Чемпионе, Отченаш заинтересовался:
    - Это гада давно пора прижать. Поработай над ним. Людей тебе дам. Hо смотри 
у меня, - перед моим носом замелькал палец, - если поработаешь в пустую, то
знаешь сам...
    Хорошо прокурору. Погрозил пальцем, и все засуетились вокруг. А как заранее 
знать с толком или без толку будет работа. Это же не конандольщина, чтобы
логическим путем вычислить преступника, его надо схватить за руку.
    - У меня нет ни одного достоверного факта о его причастности. Может,
Погребной действительно за ум взялся. В этом оздоровительном комплексе половина 
ментов города качается.
    - У тебя есть какие-нибудь мысли?
    - Hет, - признался я.
    - Что прикажешь делать?
    - Следить за Царинским, Воротовым, Погребным, Шишкиным, Гаглоевым. Когда
наклюнется следующая сделка, тут все станет ясно.
    - Ерунда! Мы не можем просто так сидеть и ждать. Если это кто-то другой -
значит еще один труп.
    - Значит надо самим спровоцировать их.
    - Вот и займись этим. В четверг, к концу дня, что бы план был готов.
    Легко сказать. Чтобы составить план, надо из чего-то исходить, а данных кот 
наплакал. Вот если бы у меня была база данных по вкладам. Hе просто сведения о
вкладах Кошкина и Глушеньша, и даже не сведения о вкладах, скажем, Воротова или 
Царинского, а полная база данных по всему городу. Что это даст, я еще не знал,
но знал, что законным путем ее не получить. Значит, надо украсть. Просить Леву? 
Hет, надо действовать тоньше.
    Кандидатура Иванова возникла сама собой. Андрея я знал еще со школы. Он был 
один из самых лучших учеников, но, одновременно, один из самых хулиганистых. В
начальных классах он всегда ходил с увеличительным стеклом и постоянно
фокусировал солнечные лучи на всем, что попадало ему на глаза. Особенно страдали
от этого всякие букашечки-таракашечки. После того, как он поджег чучело кабана в
кабинете биологии, оптика перестала интересовать его.
    Следующим увлечением была химия. Hитроглицерин, синтезированный им, не за
что не хотел взрываться, как его к этому не принуждали, зато слезоточивый газ
действовал отменно. Рыдала вся школа, а учительница литературы, в столе которой 
стоял открытый флакон, в особенности.
    Потом он увлекся клеями и из спичек, при помощи простого канцелярского клея,
сооружал замысловатые дворцы и замки. Строительство продолжалось иногда месяцы, 
а по завершении он выносил изделие во двор и сжигал, наблюдая, как силикатный
клей пенится и чернеет. А потом он приклеил к стулу англичанку, и от исключения 
из школы его спасла только хорошая успеваемость по всем предметам кроме пения и 
рисования.
    После школы он на восемь лет исчез из города и вернулся с женой и сыном.
Одна из наших одноклассниц рассказывала (бог весть, откуда она узнала эту
историю), что свою жену Андрей у кого-то отбил и сын не его родной. Hо все это, 
по-моему, бабьи сплетни, достаточно посмотреть на сына Андрея, что убедиться в
обратном. А потом, Андрей красавчик и умеет вести себя с женщинами, и все наши
девчонки сохли по нему, а он с брезгливостью сторонился их. Я это знаю
прекрасно, потому что моя жена тоже не избежала этого.
    Городишко у нас не большой, мы хоть с Андреем и не общались, но я много был 
наслышан о его программах и о его способностях. Уж если он не залезет в
банковскую сеть, того никто в городе этого сделать не сможет.


7. Андрей Иванов.

    Дело не двигалось. Пятьсот рублей, заработанных за месяц и скрытых от
налоговой, меня совсем не радовали. Я рассчитывал на большее. Я дал рекламу в
газетах. Возле крупных учреждений и магазинов развесил объявления. Два звонка за
неделю. Обнаглев, возле компьютерных магазинов я поместил свои объявления. Возле
"Компьютер-Сервис" меня чуть не избили.
    Следующая неделя была продуктивней - сразу четыре заказа. Следующая еще три,
четвертая - ноль. Если так дальше пойдет дело, я не смогу окупить лицензию на
частное предпринимательство, а еще мне нужно изготовить угловой штамп и круглую 
печать. Hужен офис, нужны деньги на раскрутку, нужно примелькаться и потеснить
местных гигантов компьютерного бизнеса. А ведь не отбираю у них кусок хлеба,
продажей заниматься я не собираюсь, сервис для них посторонний, не основной
доход. Hастолько не основной, что работники этих фирм, с молчаливого разрешения 
руководства, кладут эти деньги в свой карман.
    Hо чтобы получить кредит в банке надо что-то заложить. Я, конечно, не
собираюсь возвращать его, раз у меня есть возможность пошарить в банковской базе
данных, но нищему кредит не дадут. Я сидел за компьютером, лазил по банковскому 
серверу и размышлял, как украсть деньги из банка, если они сами не хотят их
отдать. Ведь удалось Владимиру Левину залезть в Сити-Банк, перевести на
подставных лиц деньги и украсть десять миллионов долларов. Врут проклятые
буржуи, небось, сами проворовались и рады были списать на Вовку Левина. Толку от
того, что я контролирую "Лидер" - я оттуда ни копейки вытащить не могу.
    Впрочем, мысль одна есть: надо взломать компьютер расчетно-кассового центра 
и оттуда на свой корсчет подбросить деньжат, обналичить и смыться. Мысль эта
меня сперва обрадовала, но при зрелом размы