Джек, - сказал я, - наступит день и  тебе  придется  стрелять  из
ваших больших морских пушек, или сбрасывать огромные бомбы  и  многим  людям
придется погибнуть. А ведь они ни в чем не  повинны,  как  и  все  остальные
люди. Может они все вообще ни в чем не будут виновны. И ты знаешь, это будет
гораздо хуже, Джек.
   Он сказал окоченело, - да, сэр.
   - Как тебе удалось прорваться в это дело?
   - Я совсем и не прорывался, - возразил он, - я добровольно, сэр,  как  вы
сказали мне, я так  и  поступил.  Я  набрал  номер,  который  вы  мне  дали.
Вашингтонский номер. Они почти  немедленно  мне  перезвонили.  Мне  пришлось
пройти специальную тренировку, вам об этом было известно больше чем мне,  но
меня скоро высвободили поскольку у них не нашлось никого  более  подходящего
здесь. Кроме того, я уже был  задействован  в  этом  деле.  Я  знаю  вас  на
внешность.
   - Да-а, - сказал я. В армии мы подразделяли  дураков  на  три  подгруппы:
просто дураки, проклятые дураки и добровольцы. - Холодно  глядя  на  него  в
упор, я заметил, как сжались его мускулы на челюстях, но он сдержал себя. Он
оказался дисциплинированным парнем. Он ничего мне не возразил. Он был  очень
хороший парень, но я не позволил себе, чтобы он узнал мои  мысли.  Он  лучше
работал, когда находился в напряжении. Я продолжал, -  фамилия  медсестры  -
Даден, не так ли? Где она живет?
   Он снова вынул записную книжку.  Я  вырвал  страницу  и  поступил  с  ней
предыдущим способом, запомнив записанное.
   - Если бы она увидела это, - сказал я, - она бы  подумала,  как  странно,
что у тебя имеется ее адрес раньше, чем она назвала его тебе.
   - Да, сэр.
   - Я не слишком жестко с тобой поступил, Джек?
   - Нет, сэр.
   - Я не рассчитывал летать на самолете без тренировки,  но  именно  это  и
предстоит тебе сделать. И ошибка в этом деле может оказаться  фатальной  для
очень многих людей.
   - Да, сэр.
   - Великолепно, - сказал я, - позволь мне выйти на минуту раньше тебя.
   Я поправил галстук перед зеркалом и вышел. Когда я  выходил  из-за  угла,
входя в зал, я увидел Дотти Даден стоящую перед столиком Оливии и  о  чем-то
серьезно говорившую с  ней;  лицо  Оливии  было  очень  бледным  и  выражало
враждебность.  Девчонка  по-видимому  пыталась  продать  ей  что-то,  но  та
очевидно отказалась покупать.
   - Пожалуйста, произнесла Дотти когда я к  ним  подошел.  -  Я  хотела  бы
понять вас, доктор Мариасси. Я знаю, что вы думаете, что я ужасная, но я  не
порицаю вас, к тому же он мой босс. Мне приходится выслушивать его  рассказы
и смеяться вместе с ним. Мне надо, чтобы он только не сердился на меня.
   - Да. Я уверена, что вы в этом очень хорошо  ему  подражаете.  -  сказала
Оливия. - Я уверена, что в насмешках вы очень хорошо его поддерживаете.
   Медсестра сказала огорченно:
   -  если  вам  так  нравится  ревновать  меня,  то,  конечно,   пожалуйста
продолжайте. У вас  большая  компания.  Половина  женщин  в  этом  городе  с
удовольствием бы выцарапала мне глаза, но самое смешное при этом то,  что  я
не позволила бы себе дотронуться до этого негодяя и в  резиновых  перчатках.
Честное слово. - Она глубоко вздохнула, - но вы не верите мне. И  никто  мне
не верит, а это очень жаль. Я только хотела  извиниться.  -  Очень  жаль,  -
повторила она.
   Она резко повернулась и  чуть  не  наскочила  на  меня.  Я  вынужден  был
подхватить ее, чтобы она не упала. Она посмотрела на  меня  испуганно  очень
молодым и мягким взглядом в слабо освещенном  зале  с  ее  смешной,  деловой
прической, странно контрастирующей с ее простым белым халатом.
   - О, прошу прощения, - произнесла она, высвобождаясь.
   Брейсуейт, к этому времени уже вернулся. Она  быстро  подошла  к  нему  и
ответила на его загадочный вопрос полуулыбкой и  кивком  головы.  Я  сел  за
стол. Оливия угрюмо разглядывала свои очки.
   Я выпил свой, никем не тронутый стаканчик и сказал, - ты была очень груба
с этой девочкой, тебе это не кажется, моя дорогая?
   - Девочкой? - вспыхнула она, - они все девочки для тебя, не так ли, милый
Поль? Но если она такой невинный ребенок,  как  уверяет,  стала  ли  она  бы
рисоваться здесь со своим личиком? А? Если оно  и  в  самом  деле  ее,  и  в
особенности если нет.
   - Личиком, хм, личиком - повторил я, - мне надо это  запомнить.  Когда  я
был мальчишкой, мы называли их мордашкой. Да, именно мордашки. Личико -  это
звучит так изысканно.
   Оливия обратила на меня  свой  угрюмый  взгляд.  Потом  неожиданно  резко
рассмеялась. Брейсуейт ушел, забрав милую маленькую медсестру и свою  нежную
незапятнанную совесть. Я тоже имел ее когда-то, нежной и незапятнанной - эту
совесть - я имею в виду, но мне удалось, а может  и  пришлось,  ее  потерять
где-то. Может это и к лучшему. В наших делах совесть ничего вам не принесет,
кроме одних неприятностей и несчастий.

17

   - Вот мост, - сказала Оливия, - мы поедем на этот остров?
   Я посмотрел на длинный мост впереди, потом в зеркало заднего вида.  Шоссе
было пустым, если учитывать только предметы, интересующие нас.
   - Нет причины выходить здесь и набирать в обувь песок, если никому это не
интересно, - сказал я, и отогнал машину туда, откуда мы могли видеть воду. -
Возможно Кроче до сих пор преследует нас, но мне совсем не  хочется  ощущать
зуд между лопаток. Я думаю, что  теперь,  когда  он  заметил  тебя  снова  в
Пенсаколе, он позволит тебе немного развлечься,  думая,  что  всегда  сможет
настичь тебя в доме или на военной базе.
   Она слегка вздрогнула, - когда он захочет меня? - Прошептала она, - когда
он получит приказ убить меня? - Будто живешь совсем в ином  мире  зная,  что
повсюду тебя ожидают такие страшные люди.
   - Да, - сказал я, - мы, профессионалы сталкиваемся с такими людьми  лицом
к лицу. Вот почему некоторые девушки даже не хотят с нами разговаривать.
   Она быстро произнесла, - я не думаю... я не знаю...
   - Я знаю о чем ты думаешь.
   - Поль, ты не такой как Кроче, ты не можешь быть таким....
   - Брось, доктор. Откуда ты можешь знать? Ты никогда не говорила с  Кроче,
исключая тот момент в  гостиничном  номере,  когда  он  сжимал  револьвер  и
говорил с тобой. Ты никогда не была в кровати с ним. Черт, а ведь  он  может
быть приятным парнем в кровати. Откуда тебе знать?
   Она сказала  окоченело,  -  как  все  это  смешно,  и  ты  смешон,  когда
сравниваешь себя с таким дерьмом, как он.
   - Единственный смешной человек, в данной ситуации, - это ты,  доктор.  Ты
пытаешься  провести  моральное  сравнение  между  человеком,  которого  тебе
случилось ненавидеть и человеком, который тебе нравится  -  если  мне  будет
разрешено польстить самому себе - каждый из которых вовлечен в одинаковую по
типу работу.
   Она помолчала немного, потом улыбнулась и сказала, - ладно,  пусть  будет
по твоему. Я замужем за чудовищем без единой положительной черточки.
   - Именно это я и пытаюсь сказать тебе. Я посмотрел  на  воду,  на  низкую
черную массу земли в конце моста. -  Расскажи  мне  подробно.  Что  это  там
такое? Я видел это с самолета.
   Она явно предпочитала удержать разговор в личном плане, но тем  не  менее
она начала рассказывать, - это узкая граница острова - прямо полоска  песка,
простирающаяся вдоль побережья на милю или чуть больше. На запад, справа  от
моста, он простирается на несколько  миль.  Это  старый,  кирпичный,  времен
Гражданской войны, форт. В этой стороне,  те  пустынные  бетонные  структуры
предназначались для береговой артиллерии -  я  полагаю  относительно  моложе
только пушки, которые теперь убраны. Тот  конец  острова  -  государственный
парк. Восточная сторона - налево от моста - небольшая береговая община.  Все
остальное - дорога и песочные дюны,  простирающиеся  на  тридцать  с  чем-то
миль. Другой мост - вон там - ведет обратно, на большую землю.  В  восточную
сторону остров простирается может и дальше, но я там никогда не была.
   - Ты все подробно описала, доктор, - очень точно и просто.
   - Ничего странного в этом нет, - сказала она, - это часть моей  работы  -
показывать вещи точно и понятно. После паузы она сказала - если на этом все,
я бы хотела вернуться домой.
   - Согласен.
   Я включил зажигание и медленно поехал обратно, через  город.  Квартал,  в
котором она жила выглядел чистым и фальшивым как в кино,  снятым  перед  тем
как съемочный коллектив его убедительно проветрил и запылил. Я припарковался
у дверей дома.
   - Поль, - обратилась она ко мне, когда я уже собирался уходить.
   - Что?
   - Развод. Как быть с этим. Я совсем не  практична,  но  мне  бы  хотелось
знать, как все это будет устроено.
   - Юридический департамент позаботится об этом. - Я  не  ожидал,  что  она
затронет этот вопрос, хотя, вообще-то, не было причины не  затрагивать  его.
Все устроится быстро, -  сказал  я.  -  Они  обнаружат,  что  мы  совершенно
несовместимы или что-то в этом роде. Согласна?
   - Не сердись, я просто хотела узнать.
   - А кто сердится?
   - Так прозвучали твои слова. - Она колебалась. - Чтобы ты  успокоился,  я
могу сказать тебе, что совсем не  чувствую  несовместимости.  -  Она  быстро
посмотрела  на  меня  и  отвернулась.  -  На  самом  деле   если....   Будет
неожиданностью то, что я скажу, но я очень устала делать вид, что я  скромна
и  сдержанна.  Если  ты  попытаешься  сделать  что-нибудь  без  юридического
департамента, я охотно соглашусь.
   Я посмотрел на  нее,  захлопнул  дверь  автомашины,  которую  только  что
открыл. И что-то хотел сказать ей,  но  она  быстро  и  решительно  закачала
головой.
   - Не говори ничего и не смотри на меня  так,  пожалуйста.  Мои  слова  не
означают разрушения нашей любви, Поль. Все это я тебе  говорю  лишь  потому,
что ты мне кажешься разумным и цивилизованным человеком,  несмотря  на  твою
страшную работу. Может быть ты хотел бы иметь секретную базу - домашний очаг
- место для отдыха между заданиями, под другим именем, например  под  именем
Коркоран. Что же касается меня, то да, мое первое  любовное  приключение  не
оказалось удачным и у меня будет достаточно времени заниматься тем, что меня
интересует больше всего. Да, я... скажем так, что я не хотела бы иметь  тебя
в доме время от времени. Мое предложение могло бы хорошо устроить нас обоих.
- Она снова покачала головой, когда я попытался ее прервать.  -  Нет,  я  не
хочу ничего слышать теперь. Я только хочу уточнить нашу ситуацию. Во  всяком
случае, мне кажется, что звонит телефон.
   Я только снова  хотел  высказать  ей  свое  мнение,  как  то  же  услышал
телефонный звонок, через открытое окно. Я глубоко вздохнул и  последовал  за
ней по тропинке к двери дома и ждал, пока она не найдет ключ, для того чтобы
нам войти внутрь. Она быстро подошла к телефону. Я увидел, как побледнело ее
лицо, когда она подняла трубку. Она посмотрела на меня, зажав трубку рукой.
   - Это мужчина. Я... мне кажется  я  узнала  этот  голос.  Но  он  требует
мистера Хелм, мистера Мэттьюса Хелм. Это тебя?
   Я вздохнул. Было очень приятно разыгрывать семейный очаг, но стоит пройти
немного времени и снова встречаешься с реальностью этого жестокого мира.
   - Да, это меня. - Сказал я и взял у нее трубку. - Коркоран слушает.  Если
вам угодно, Хелм.
   - Добрый вечер, Эрик. - Голос Кроче произнес мне в ухо.
   Я знал, что это его голос, хотя я его никогда не  слышал.  Странное  было
ощущение. Я почувствовал будто знаком с ним долгие, долгие годы.
   - Хм, значит вам известно мое кодовое имя,  -  сказал  я.  -  Ну  что  ж,
поздравляю.
   - Я Кроче, - произнес он. - Карл Кроче.  Ты  должен  знать.  Та  девчонка
сказала тебе.
   - Да, сказала.
   - Она здесь, рядом со мной. Мисс Антуанетта Вайль.
   В доме внезапно подуло холодом, может по причине  открытого  окна.  Иисус
Христос однажды уже подвел эту  девочку  и  хочет  потерять  ее  теперь  уже
навсегда.
   - Кроче, поступи так как я тебе скажу: привяжи камень ей на шею и  сбрось
ее с ближайшего причала в воду. Согласен? - Я увидел как широко раскрылись в
ужасе глаза Оливии.
   - Хорошо, Эрик. - Кроче мягко рассмеялся мне в ухо.  Отличная  идея.  Это
первая реакция. Я склонен думать, что мисс Вайль не значит ничего для  тебя,
да?
   - Черт возьми, я никогда раньше того  вечера  ее  не  встречал.  Что  она
должна для меня значить?
   - Если ты хочешь принести ее в жертву, то нечего  больше  и  говорить  об
этом. Но если это не так.... Тебе знаком остров  "Санта  Роза"?  Знаком?  Ты
смотрел на него через пролив?
   Зуд между лопатками  прошел.  Я  сказал,  -  мужчина  стоял  на  мосту  и
разговаривал со сваей женой.  Великое  дело.  К  чему  мне  такая  маленькая
жертва? Я повторяю тебе, девчонка ничего не значит для меня.  Я  нуждался  в
собеседнике, вот и подобрал ее в баре. Это все. Я  слишком  долго  занимался
своей работой, чтобы подвергать  себя  ненужной  опасности  из-за  невинного
статиста, Кроче. Она вся твоя. Если ты голоден, засунь ей  в  рот  яблоко  и
поджарь ее как гусыню.
   Он снова усмехнулся. - Ах, как это  прекрасно  иметь  дело  с  человеком,
который знает, как надо разыграть сцену! Ты радуешь меня, Эрик. Что же  тебе
сказать? Место здесь вполне подходящее, чтобы покончить здесь со  всем,  как
думаешь? Очень спокойное место, уединенное.  Поверни  направо,  сразу  после
моста, и ты  окажешься  у  ворот  дома.  Через  дорогу  будет  висеть  цепь,
государственный  парк  на  ночь  закрывается.  Оставь  свою   автомашину   у
маленького домика и пройди немного по дороге. Можешь проползти по песку  или
сквозь кусты пролезть. Я буду ждать. Я не выражаю желания, чтобы  ты  явился
не вооруженным. Если хочешь, возьми оружие. Если хочешь, конечно.
   - Я сказал уже тебе, что не нуждаюсь в этой девчонке. Она  вся  твоя.  Ты
что думаешь, я кровожадный хищник или что-то в этом роде? Режь ее на куски и
используй как приманку.
   Кроче одобрительно рассмеялся. - Я до сих пор правильно играл в  игру.  А
что, мужчину тоже разрезать? - спросил он.
   - Какого мужчину?
   - В машине вместе с мисс Вайль был еще мужчина. Я  приглядывал  за  вашим
домом, когда они подъехали вдвоем. Мужчина мне ни  к  чему,  но  что  я  мог
поделать, как не взять его вместе с ней? Зовут его Муни. У него крупный рот.
Я уже однажды стрелял в него сегодня, мог бы убить. У  твоей  девчонки  тоже
большой рот, но я хочу чтобы ты повидал их еще  раз.  У  меня  очень  нежное
сердце. Не хочешь ли ты услышать ее голос?
   Я ничего не сказал. Я  услышал  возню  на  другом  конце  провода,  затем
Антуанетта Вайль задыхаясь заговорила мне в ухо:
   - мистер Коркоран, не приходите сюда, он убьет вас! Не слушайте...
   Ее прервали. Кроче вновь заговорил:
   - это верно, "мистер Коркоран". Если ты придешь,  я  убью  тебя.  Или  ты
убьешь меня. Почему бы не попытаться?

18

   Здание,  в  котором  проживала  Дороти  Даден  находилось  в   нескольких
кварталах от центра  города.  Красный  спортивный  автомобиль  "Остин-Хейли"
стоял прямо на улице. Я вытолкнул Оливию на тротуар, взял ее под руку, когда
она попыталась вырваться.  Однажды  мне  пришлось  иметь  дело  с  женщиной,
которая обладала большим здравомыслием, чем темпераментом.  Я  подумал,  что
Оливия Маримсси со своим ученым прошлым могла бы оказаться такой же.  Я  был
не прав.
   - Следуй инструкциям, как прилежная девочка, или клянусь,  я  брошу  тебя
одну, - сказал я. - У нас нет времени на нежности.
   Я не пойду туда! Я не хочу находиться в одном месте с этой блондинкой!  Я
предпочла бы чтобы меня убили!
   - Никого не интересуют твои капризы, - сказал я ей, - извини  доктор,  но
так уж обстоят дела. С зубами или без зубов, но ты войдешь туда. Какой будет
твой выбор?
   - Ты, ты... животное, диктатор!
   - Мы порешили на слове  чудовище,  -  сказал  я.  -  Ты  пойдешь  туда  и
позвонишь, как я сказал тебе. У Брейсуейта есть приказ относительно тебя. Ты
можешь подождать, в зависимости от того сколько одежды  им  надо  надеть  на
себя и сколько наложить губной  помады,  в  зависимости  от  того,  в  каком
состоянии дел ты их прервешь.
   - Черт подери, Поль!...
   - Закрой рот. Слушай меня  внимательно.  Ты  скажешь  Брейсуейту,  что  я
отправляюсь на остров. Скажешь ему, что Кроче удерживает там девчонку  Вайль
и доктора Муни и использует их вместо приманки - старый гангстерский  прием.
Я поверну вправо от моста и оставлю машину у входа в парк,  а  дальше  пойду
пешком. Кроче будет ждать меня. Он по видимому считает себя Джимом Боуи.  Он
бросил мне вызов провести сражение на песке. Может быть он  крепкий  орешек.
Во всяком случае скажи Джеку Брейсуейту,  если  он  не  услышит  обо  мне  в
течение часа, пусть вызывает группу захвата - он знает, что я имею в виду, и
едут ко мне. Когда кто-нибудь скажет час, доктор, посмотри на часы.
   Она  заговорила  со  мной  огорченно,  старательно  выговаривая  слова  и
посмотрела на часы, - сейчас одиннадцать тридцать три, Поль...
   - В двенадцать  тридцать  три  экспедиция  по  освобождению  должна  быть
завершена. Я не хочу чтобы они прыгали под огонь.  Я  требую  обусловленного
срока. Но если они придут, скажи им, чтобы обыскали кусты, их человек  будет
находиться там. Если со мной случится несчастье, скажи  им;  что  я  применю
иглу.  Инъекция  "С".  Инъекция  задержит  его  до  их  прихода.  Если   они
поторопятся с допросом, они могут использовать антидот. Они знают.
   Ее обида казалось исчезла. Она спросила  довольно  неуверенно,  -  а  где
будешь ты, Поль?
   - Кто знает? - передернул я плечами, - как говорят  здесь  испано-язычные
жители - киен сабе? - кто знает? Взять живым вооруженного человека -  всегда
непросто. Но у меня все отработано.  Он  представляет  себя  суперменом  или
Капитаном Бладом. Кажется у него что-то  особенное  на  уме  и  пять  против
двадцати - он хочет все рассказать мне. Человек, который  хочет  высказаться
приобретает два удара против себя в подобной игре. Более того,  если  он  не
изменит стиля своего вооружения, то очень просто может  быть  пристрелен.  Я
смогу настичь его и остановить его, так или иначе. Твоя работа -  проследить
чтобы Брейсуейт послал группу взять его, если я не вернусь через час.
   - Ты хочешь сказать - если ты погибнешь.
   - Погибну, буду ранен или просто устану. Зачем кликать несчастье?
   - Это звучит... это звучит убийственно  для  меня!  По  крайней  мере  ты
можешь взять пистолет.
   - Ему надо высказаться. Я не могу рисковать, используя пистолет.  Я  могу
убить его. Возьми. Я вынул маленький складной нож из кармана и протянул  ей.
- Вернешь мне потом. Я не  хочу  соблазна.  Трудно  будет  удержаться  и  не
прикончить его голыми руками.
   Она внимательно посмотрела на нож и слегка вздрогнула. - Я  и  не  знала,
что ты носишь его с собой, Поль. Какая страшно красивая вещь!
   - Это подарок от женщины, - сказал я, - но не надо ревновать меня к  ней.
Она умерла. - Мгновение спустя, я сказал, - извини, я говорил с тобой грубо.
Нельзя чтобы я сходил с ума из-за тебя. Ты знаешь как это все бывает.
   - Я знаю, - сказала она, - я передам твое сообщение, только я...  А  могу
ли я пойти домой после всего? Я могла бы взять такси. У меня ведь есть  твой
револьвер. Я уверена, что дома совершенно безопасно.
   Я отрицательно покачал головой и повел ее в дом. Холл был выложен красным
мрамором, почтовые ящики сияли медью. Я проверил имена жильцов, нашел нужное
мне и повернулся к Оливии.
   - Что заставляет тебя  думать,  что  ты  в  безопасности?  -  спросил  я.
Предположим, когда я уйду отсюда, мистер Кроче будет ждать меня на  острове,
как обещал. Предположим, это способ заставить меня убраться. Допустим, малый
колокол уже пробил и ударил большой  колокол,  допустим,  что  Эмиль  Тоссиг
нажал на свою кнопку и повсюду, по всей стране,  тени  набросятся  на  своих
людей за которыми следили недели и месяцы. Они только и ждут этого  момента.
Предположим Кроче получил приказ. Он знает, что я близок к  тебе,  как  твой
пояс. Я мог бы создать для н