еимущество давало проникновение в дом через башенку.

- Может, внутри запасные ключи есть, - как бы угадал немой вопрос Дукалис.

- Да, заодно посмотри запасные мозги.

- Хватит базарить,- осадил Соловец. - Давай, Анатолий Валентинович, искупай
кровью. У тебя и опыт по небоскребам есть. Положительный.

Про небоскребы Соловец вспомнил не случайно. Неделю назад, когда Дукалис
дежурил, в отделение позвонила неподдельно напуганная гражданка и
доверительно сообщила, что в квартире у соседа орудуют посторонние. Группа
немедленного реагирования в составе Дукалиса и участкового инспектора
немедленно отреагировала и через десять минут прибыла на место. Дверь
группе, как и следовало ожидать, никто не открыл, но соседка крестилась,
уверяя, что видела в глазок постороннего мужика, вовсе не похожего на
хозяина.

Бросать дело на самотек при такой тревожной ситуации не в обычае бдительных
и добросовестных ментов, тем более в три часа ночи.

Дукалис твердо решил попасть внутрь. Если не через дверь, то через окно. Не
испугал его и шестой этаж, благо напротив дома раскинулась пожарная часть с
пожарными машинами. А у пожарных машин есть специальные подъемники.
Договориться с огнеборцами было делом трех минут.

Еще через две Дукалис сел в люльку, сказал: "Поехали" - и взмахнул рукой.

Все, в общем-то, правильно, если упустить из виду маленькую деталь. Никаких
посторонних в квартире не было, хозяин просто купил новую куртку, а сейчас
спокойно спал себе в дальней комнате. А что домой в три ночи вернулся, так
это свободное право каждого. Комендантский час не объявляли. Спал товарищ
крепко и настойчивого звонка-колокольчика не слышал. Очнулся же он от
вежливого стука в окно спальни. Интересно, что должен подумать человек,
которому в полчетвертого ночи кто-то стучит в окно шестого этажа, да еще
светит фонариком? Все! Ангел смерти прилетел за тобой, собирайся! Отжил!

Хозяин, крестясь ежесекундно, выскочил из-под одеяла, дополз до оконца,
повернул шпингалеты и приготовился к страшному.

- Документики! - твердым, как алмаз, голосом потребовал ангел, направив луч
фонарика в лицо.

- Конечно... Сейчас, - хозяин бросился к секретеру, трезво рассудив, что,
прежде чем забирать гражданина на небеса, надо удостовериться в его
личности. Дабы не пepeпутать.

Ангел придирчиво изучил паспорт. Проверил прописку, еще раз засветил
фонариком в лицо и вернул документы.

- Спокойной ночи.

Люлька медленно поползла вниз.

- Спокойной ночи, - ответил хозяин, не решаясь отойти от окна. Очень может
быть, что простоял он возле него до утра...

Сейчас пожарной части под рукой не наблюдалось, и Анатолию Валентиновичу
предстояла редкая возможность повторить ночной подвиг. Он отошел от двери,
выбрал место для старта, плюнул на ладони и лихо вскочил на дубовые перила
крыльца. Оттуда, подтянувшись, вскарабкался на веранду, затем, словно
Тарзан, прыгнул на крышу дачного домика. Балансируя руками в воздухе
подобно канатоходцу, добрался до башенки.

- Георгич, у нас на земле кто-то уже месяц бомбит форточки зажиточных
граждан. Меня терзают смутные сомнения, не наш ли это Тарзанчик-Дукалис.

Анатолий тем временем с победным криком закончил восхождение на Эверест,
забравшись внутрь башенки.

- Свободу рижскому ОМОНу! - зачем-то проорал он, открывая дверь. -
Встречайте меня внизу, братья!

Братья вздохнули с облегчением. Вскоре из-за двери донеслись звуки
фортепьяно, из чего стало ясно, что Анатолий благополучно добрался до
веранды.

- Эй, Раймонд Паулс! Ключи ищи быстрее! - Кивинов нетерпеливо дернул за
дверную ручку.

Рояль смолк, и через секунду в распахнутом окне веранды показалась
сверкающая от счастья физиономия Дукалиса. Хомячок воскрес.

- Дверцу подковырнуть пришлось, но я аккуратненько, Миша починит потом.
Ключей не нашел, да оно и не надо. Залезайте сюда.

Внутреннее убранство теремка, в отличие от внешнего, не было выдержано в
патриотических, национальных тонах. Здесь кичливо витал дух пятизвездочного
капитализма. Камин, витражи, колонны, портьеры... Фонтан в виде писающего в
ракушку ангела. Мебель, люстры, гобелены, ковры. Бильярд. Превосходная
степень.

Маша, Катя и Наташа, повизгивая от восторга, устремились на кухню.

- Георгич, может, все-таки пойдем бананами торговать? - Дукалис склонился к
фонтану-ангелу и нажал белую кнопочку у основания ракушки. Послышалось
урчание, после чего ангел начал опорожняться тоненькой желтенькой струйкой.
Толик подставил руку.

- Мужики, обалдеть! Шампанское! Клянусь! Этот чудик с крыльями ссыт
шампанским!

- Не оригинальная идея. Такое уже было в одном фильме с Бельмондо, -
спокойно отреагировал Соловец, - замкнутый цикл. Смотри, все не выпей.
Вообще, давайте поменьше руки куда не надо совать. Сломаем что-нибудь, а
Мише с тестем разбираться. Никакой зарплаты не хватит.

- Да я б при таком тесте, - не успокаивался Толик, - давно бы на
"гранд-чероки" рулил. И в отпуск ездил исключительно на Карибы, а не в
Псковскую область. Смотри, какой камин!

- Алло, гараж!!! Сказано, руками не трогать!

Толик пошел на второй этаж, не переставая восхищаться банановым бизнесом.
Кивинов тем временем нашел дверь сауны, которая располагалась, как и
говорил Миша, в пристройке. Как запускать в действие это чудесное
изобретение финского народа, он не знал, но решил разобраться в этом позже,
после официальной части. Тут же имелся маленький бассейн-бочонок,
заполненный холодной водой. Все сияло чистотой и безупречным качеством
исполнения. Но кроме затертого "живут же, сволочи", в голову Кивинова в
настоящую секунду ничего не пришло. Хотя, наверное, хотелось выразить
завистливый восторг поконкретнее.

Операция "Клюква в шоколаде", о которой так долго говорили большевики,
наконец-то благополучно началась. И не было причин не выпить. Без суеты.

* * *

Солнце жгло нестерпимо. Кивинов прятался в тень, но и там жара доставала
своим раскаленным дыханием. Улица была пустынна, люди укрылись в прохладных
жилищах и не высовывали из них даже носа, боясь обгореть. Надо бежать к
морю, окунуться в освежающую, спасительную влагу, поплескаться на ласковых
волнах. Море рядом, сразу за городом.

Он побежал по пыльной улице с максимально возможной скоростью. Скорее не
побежал, а полетел, ему казалось, что он не касается ступнями раскаленного
асфальта. Духота резко усилилась, горячий воздух обжигал лицо. Быстрее...
Вон, уже виднеется пляж. Еще немного. До воды пришлось добираться огромными
прыжками, на песке запросто можно было жарить яичницу. Все-е-е... Кайф-лайф.

Он на ходу скинул рубашку, выпрыгнул из брюк и с разбега ударился о
набегающую волну... Странно, вода была такой же горячей, как воздух.
Кивинов решил нырнуть поглубже, вряд ли солнце достало до дна. Но увы, чем
больше он погружался, тем нестерпимей становился жар. Неправильное море.
Идиотизм, как здесь рыбы живут? Натуральная уха. Даже солить не надо.

На дне, в жидких водорослях, он заметил Дукалиса. Тот сидел на ракушке и
пускал пузыри. Рядом валялся крылатый ангел и пустая бутылка из-под
шампанского. "Засоряют мировой океан", - подумал Кивинов, подплывая к
Анатолию Валентиновичу. Дукалис приветственно кивнул головой.

- Андрюха, валить отседа надо. Сгорим к чертовой матери.

- Да тут же вода, Анатоль! Почему мы должны сгореть?

- Где ты тут воду нашел?

Дукалис оттолкнулся от ракушки и поплыл в сторону берега, не сказав больше
ни слова. "А может, он прав? Может, это не вода? Водка?" Кивинов, начиная
задыхаться, последовал за Толиком. Но руки слабели с каждой секундой.
Кивинов вдруг понял, что не дотянет до поверхности. Дукалис оглянулся на
него и прокричал:

- Андрюха, давай быстрее! Андрюха-а-а-а!!! Быстре-е-е-е...

Кивинов сжал зубы и, собрав остатки сил, вынырнул на поверхность. Сразу
стало необыкновенно легко. Жар пропал, оставшись на дне. Неправильное море.
Все наоборот. Кивинов перевернулся на спину, лег на воду, зажмурившись.
Рядом послышались знакомые голоса. Он открыл глаза и вдруг с ужасом увидел,
что на него с космической скоростью падает небо...

Бах!!!

От удара Кивинов очнулся, по спине растекалась тупая боль. Он лежал на
траве, совершенно не понимая, что происходит. Память прокручивала в голове
обрывки вчерашнего дня. Вернее, не память, а то, что от нее осталось, ибо
Кивинову казалось, что за него вспоминает кто-то другой.

...Электричка, затяжная прогулка по Комарове, забытые ключи, первый тост,
купание в озере, шашлык, водка, еще водка, опять водка, танцы, сауна... В
сауне было очень жарко, а Дукалис все прибавлял и прибавлял. Снова
чуть-чуть водки... Диван, спящая девчонка, южный курорт, жара, море...
Удар, боль.

Кивинов приподнял голову. Увиденное им зрелище напоминало сцену из
замечательного отечественного блокбастера "Война и мир", запечатлевшую
пожар в столице-матушке Москве. Только вместо Пьера Безухова на фоне
пылающего дома носился Анатолий Валентинович Дукалис. Рядом размахивал
руками Волков. Шум огня заглушал их голоса, но обрывки фраз достигали ушей.

- ...Холодно, холодно... У нас в Риге, у нас в Риге... Довы.... Иди теперь,
грейся!!!

- Да это Георгич со своим "Беломором"! Бросает хабарики... А много ли
надо?.. От сауны не могло.

- Один черт - задница!!! Во - Кивинов очнулся.

Кивинов действительно кое-как поднялся на ноги и обхватил руками стоящую
рядом березку.

- Чего это? - он сумел кивнуть на горящий дом.

- В двух словах - это абзац! - ответил Дукалис.- Хорошая у Мишкиного тестя
была дачка.

- А Георгич где? А девчонки?

- Георгич на станцию побежал пожарных вызывать. Только пожарным тут уже
делать нечего, кроме составления протокола... Девчонки вон, возле забора.

Кивинов повернул голову. Катя стояла и курила, Маша и Наташа лежали на
траве.

- Живы? - прошептал Кивинов.

- Типун тебе на язык. Я их первых на себе вытащил. Все-таки женщины. Тебя,
дурака, последним. Неужели не чувствовал ничего?

- Курорт снился, море.

- Будил, будил... Понял, что без толку, на спину загрузил. Как ты?

- Никак... Спина болит.

- Извини, дверь-то закрыта, пришлось тебя из окна десантировать. Да,
чувствую, скажет нам Мишель большое человеческое спасибо. Особенно Георгичу
за его "Беломор".

- Георгич тут ни при чем, - вновь затеял спор Волков, - это сауна
загорелась. Ты прикинь, Андрюхин, сидим, паримся, нормально все, а Анатолию
Валентиновичу все холодно. Добавляет и добавляет. Вдруг дымом потянуло из
дверей.

- А я?

- Ты уже отвалил спать вместе с Наташкой. Машка тоже отключились на
веранде. Георгич в предбаннике притулился с Катькой. Мы на улицу
выскакиваем, матерь божья - задняя стенка сауны горит! Попытались водой из
бассейна затушить, да какое там! Мудак этот петровский тесть, бабок на
кирпич пожалел. Пока бегали туда-сюда, огонь на крышу перекинулся. Вас вот
еле вытащить успели.

Кивинов снова опустился на землю. Огонь уже бушевал на веранде. С противным
треском от крыши оторвалась башенка и, объятая безжалостным пламенем,
рухнула вниз. Стаи искр то и дело взлетали к небу, словно праздничный
фейерверк в честь новых офицерских званий. Жар огромного костра обжигал
тело, но еще больше душу. Вспомнился Макаревич. "Все отболит, и мудрый
говорит - каждый костер когда-то догорит..."

- Представляешь, Андрюха, - вдруг рассмеялся Дукалис, - я ключи нашел! Они
за подкладку завалились. Зря только двери ломал.

- Да, обидно,- прошептал Кивинов и закрыл глаза.

Вернулся Соловец. Едва держась на ногах, он прислонился к березе и попросил
попить. Чувствовалось, что поход на станцию дался ему нелегко. Глотнув воды
из протянутой ему пластиковой бутылки, он достал из кармана мятую пачку
папирос и мрачно произнес:

- Вызвал. Сейчас приедут, потушат. Зажигалку дайте.

В эту секунду в доме что-то впечатляюще рвануло, и к ногам Георгича упала
тлеющая головешка.

- Какие будут предложения? - безжизненным голосом спросил он, прикуривая от
головешки.

- Домой ехать да явку с повинной писать, - Волков вытер лицо рукавом,
оставив черный след копоти на щеке, - чего тут ждать? Все сгорит без нашей
помощи.

- Интересно, сколько этот теремок стоит?

- Без внутренней отделки и мебели тонн в пятьдесят уложиться можно. При
большом желании и сильной экономии.

- Без посторонней помощи к пенсии не рассчитаемся, - прикинул Дукалис.

Кивинов поднес к глазам циферблат часов. Шесть утра. Самый сон. Упасть бы
на травку, закрыть глаза и снова очутиться на курорте. А проснуться на
мягком диване в комнате, увидеть смеющихся друзей и понять, что это был не
более чем кошмар. Кивинов зажмурился, но рядом с головой просвистела еще
одна выстрелившая из дома головешка, и он мгновенно очнулся. Увы, кошмар
происходил наяву.

- Отступаем,- скомандовал Соловец, заслышав завывание пожарной сирены, - не
фиг тут отсвечивать...

В электричке Дукалис сунул более-менее пришедшему в себя Кивинову ключи от
догорающей дачи:

- Передай Мише. Подготовь его сначала. Намеками как-нибудь...

- А почему я?

- Судьба. Ты дежуришь.

- И как, извини, я его подготовлю? - Кивинову абсолютно не улыбалась роль
счастливого гонца-вестника.

- Ну, расскажи, к примеру, как однажды забыл утюг на столе и чуть не спалил
квартиру. И плавно перейди к даче. Но сначала обязательно спроси, сдал ли
Миша пистолет в дежурку?

- Сам и спрашивай, - буркнул Кивинов, но ключи взял.

- Вместе скажем, - сказал Соловец, - часков в десять подтянемся к отделу и
все объясним. Как быть дальше, подумаем после. На крайний случай разменяем
квартиры. А что делать?

- Да, отдохнули... Клюква, блин, в шоколаде...

Кивинов поехал прямо с вокзала в отделение, остальные успевали заскочить
домой и привести себя в относительный порядок. До назначенного срока
оставалось минут сорок, Кивинов решил незаметно проскользнуть в свой
кабинет и залечь на диван. Главное, не попасть на глаза Мише раньше времени.

Но мечтам не суждено было сбыться. Миша сидел не в своем кабинете, как
предполагал Кивинов, а стоял возле окна в дежурной части, болтая с
участковым. Он заметил шатающегося коллегу и поспешил ему навстречу,
радуясь, что тот не опоздал на службу и сменил его вовремя.

- Ну, как отметили? - Петров, улыбаясь, протянул руку вошедшему в отделение
Кивинову.

Кивинов вздрогнул, но по инерции руку пожал.

- Славно, - едва слышно промычал он, боясь поднять на Мишу глаза.

- В баньке попарились?

- До опупения.

- Банька у тестя атомная. Я тоже чуть не угорел. Слушай, я тогда полетел,
а? Тебе Толян ключи не передал случайно?

- Да, вот, - Кивинов протянул Мише ключи.

- Отлично. Я прямо туда и рвану. Вы там не очень порезвились? Мебель-то
цела?

Наверное, это был самый подходящий момент для оглашения благой вести, но,
глядя на счастливое Мишине лицо, Кивинов сказать правду не решился.

- Цела, - кивнул он.

- Я все равно приберусь, чтоб, как говорится комар носа... Здесь сутки тоже
нормально прошли. Две кражонки всего. Мелочовка, на отказники. Мизинцев,
правда, достал. Чтоб еще раз с этим козлом дежурить пришлось!.. Приезжал,
строил тут всех. Чуть общий сбор не объявил. Пришлось бы мне за вами в
Комарово ехать.

"Лучше бы объявил",- подумал Кивинов.

- Все, Андрюха, бывай. Там у меня кофе остался, если хочешь, попей, а то
видуха у тебя несвежая. А еще лучше запирайся в кабинете и отсыпайся, пока
заявителей нет. Пока.

- Пока,- ответил Кивинов и вдруг вспомнил про общий сбор в десять часов. -
Миш, погоди...

- Чего?

Кивинов прокашлялся.

- Где кофе-то у тебя?

- В тумбочке, на верхней полке. Кабинет после захлопни.

- Хорошо.

Кивинов доковылял до своего кабинета, открыл дверь и с порога упал на
скрипучий диван. Потом перевернулся на спину, уставился в потолок и стал
прикидывать, каким образом будет разменивать свою комнату родительской
квартиры.

* * *

Утром следующего дня Кивинов сидел в кабинете за столом и тупо ждал своей
участи. Соловца еще не было, Дукалис с Волковым пришли и находились у себя.
Вчера, как и условились, все участники операции, кроме девчонок, подгребли
к отделению. Узнав, что Миша уехал, навтыкали Кивинову и договорились, что,
если Петров вернется, немедленно дать знать.

Петров вчера не вернулся. Кивинов нашел этому факту лишь два разумных
объяснения. Либо Миша заработал обширный инфаркт и был доставлен в
госпиталь, либо надрался с горя до беспамятства. Ведь он даже не позвонил!

Сутки прошли относительно спокойно. До часу дня Кивинов отсыпался, затем
разбирался с кражей велосипеда, после опять отсыпался. Ночью прокатился в
общагу, где один работяга несильно ткнул другого ножом в почку.

В коридоре послышались шаркающие шаги, звон ключей. Миша... Значит, не
инфаркт. Кивинов собрался с духом, про себя вспоминая хоть какую-то
молитву. Ничего, кроме матерных оборотов на эротическую тематику, в голову
не лезло. Миша открыл дверь своего кабинета, через минуту заглянул к
Кивинову.

- Привет, Андрюх. Ты чего тумбочку не запер? Знаешь же, что у нас крысы.

- Крысы? - заторможен но переспросил Кивинов, совершенно опешив от того,
что человек, у которого сгорел дом, интересуется какой-то тумбочкой. Самое
малое, чего ожидал Кивинов, так это получить по роже.

- Ну конечно. А в тумбочке песок, сухари... Как отдежурил?

"А может, он не ездил на дачу, - вдруг догадался Кивинов, - и просто ничего
еще не знает?!"

- Нормально, Миш. На твоей земле кража велосипеда.

- Велосипедами Волков занимается.

"Спросить или не спросить? Вот в чем вопрос". Кивинов от волнения принялся
выстукивать носком ботинка мелодию ламбады.

- А я, сгонял на дачу, прибрал там все. Вы молодцы, почти не насвинячили. Я
только колготки ажурные под кроватью у тестя нашел, девчонки, наверно,
забыли. Красного цвета. Теща такие вряд ли носит. Я ж Дукалиса как человека
предупреждал, чтоб только не на койке тестя. Или, может. Славка?

- Может,- в эту секунду Кивинов был похож на Робинзона, увидавшего над
головой реактивный самолет.

- А так все нормально. В следующий раз, когда тесть за бугор свалит, можно
еще разок оттянуться. Ленка мне просигналит.

"Кто-то из нас двоих немножко сошел с ума".

- Да! - громко вскрикнул Петров, что-то вспомнив, - прикол хочешь? Вчера
ночью там, в Комарове, пожар был. Не где вы гуляли, а на другом конце. Дача
дотла сгорела. Я на велик сел, прокатился посмотреть. Домик солидный был,
такой же, как у тестя, если не круче. Я его видал до пожара. Теремок.
Подъезжаю - блин, а по пепелищу Мизинцев ползает! Зеленый, как помидор
недозрелый, и контуженный от радости. Я его голосок за километр услышал.
Будто ему батарею на ногу уронили с пятого этажа. Это его дачка,
оказывается! Я всегда говорил - Бог правду видит. Стало быть, вот куда
денежки с вытрезвителя ушли. И не только с вытрезвителя. У него там даже
статуя мраморная была. Ангела с крыльями.

- И с шампанским,- подсевшим голосом добавил Кивинов.

- Каким шампанским?

- Что?.. А, шампанским? Это я просто так... Навеяло.

- Я, Андрюха, человек не злорадный, но правду тебе скажу - порадовался от
души. Если это поджог, то я б добрым людям коньяка выкатил и руку пожал.
Мизинец, я думаю, даже не заикнется, что у него такая фазенда имелась,
потому как сразу много всяких вопросов возникнет.

- Да, наверное...

- Во, Георгич пришел. Идем на сходку.

Миша исчез из кабинета. Кивинов с минуту не двигался, затем протянул руку,
достал коробку из-под конфет, посмотрел на аппетитный рисунок клюквы в
шоколаде, громко хохотнул, разорвал картонку и, выкинув ее в ведро, пошел
следом за Мишей.

Наверное, это все-таки был сон.



    Андрей Кивинов.
    Рикошет.

OCR Leo

- Дозу дал!

- Дозу принял!

Вера натянуто ухмыльнулась, спрятав пакетик во внутренний карман куртки.

- В следующий раз скину как постоянному клиенту. Может быть, - обнадежил,
пересчитывая деньги, Ван-Гог.

- Дождешься от тебя... Дилер региональный.

Они отошли от кирпичного забора, в котором находился одноразовый тайник -
небольшо