ились в  мягкие кресла. Он посмотрел на нас,
улыбаясь и что-то бормоча, потом бумаги и  глянцевые фотографии, лежавшие на
столе.
     -- Огромная работа, ребята, -- сказал он довольным тоном,  -- огромная.
Блестящая. История про Анну -- это же история века. Никогда не  читал ничего
подобного.  Роман.  Я  уже  уступил, --  добавил он, --  права на публикацию
четырем журналам. Может быть,  из  этого  сделают  фильм. Вы сделаете...  --
поправил  он,  улыбаясь,  --  и мы заработаем немало денег, ребята. Да.  Да,
отлично, -- и снова углубился в бумаги.
     Мы находились  в  Нью-Йорке  уже двенадцать  дней.  Запершись  дома,  я
написал  про  все, что случилось с нами  в  командировке. Написал  на  одном
дыхании, сходу, пока не заболела  голова  и не  устали руки. Мы  отправились
искать доисторическое чудовище, подчеркнул я, а нашли чудовище наших дней --
Фриско  Мак-Анну. Я рассказал историю доктора  Савиля,  Кубы,  Даалу, описал
Марагуа,  который  неумолимо  поглощали  джунгли.  Рассказал  и   про  барба
амарилла, и про пылающую живарию. Я упомянул обо  всем и  обо всех  -- кроме
НЕГО.
     Потом  отправил  рукопись и  фотографии  Дега полковнику. Он  пришел  в
восторг.
     -- Гораздо  лучше  этой  проклятой курицы, Мартин,  --  кричал он мне в
телефонную трубку, --  намного  лучше. Тем более, что  читатели все равно не
поверили бы нам. История Мак-Анны в тысячу раз правдивее, живее. В сто тысяч
раз.
     Теперь  я действительно  почувствовал  усталость  и, кроме  того,  меня
переполняла  горечь.  Я молча  смотрел на Спленнервиля, который читал  вслух
отдельные фразы и повторял:
     -- Да,  отлично... Это  твоя  лучшая  работа...  Ты  у меня  лучше всех
пишешь, я уже говорил... Рози! -- позвал он вдруг в микрофон.
     -- Да, полковник?
     -- Позовите ко мне главного редактора и...
     Это был самый подходящий момент. Я поднялся и жестом остановил его.
     --  Прошу вас,  полковник...  -- сказал я. Он недовольно  посмотрел  на
меня:
     -- В чем дело?
     -- Подождите, пожалуйста.
     -- Ну? Что с тобой? Чего ждать?
     -- Подождите, пожалуйста, десять минут!  -- воскликнул  я. Он посмотрел
на меня, прищурившись:
     -- Ладно, Мартин, не сердись, Мартин...
     -- Я не сержусь.
     --  Ну да, я  хочу сказать --  не волнуйся. Рози, подождите, не  зовите
пока никого. Я скажу вам,  когда нужно  будет. И не беспокойте  меня.  -- Он
выключил микрофон и повернулся ко мне: --  Ну, так в  чем дело, почему ты не
хочешь, чтобы  они  пришли?  Все с нетерпением ждут встречи с вами...  хотят
увидеть вас,  черт возьми! С тех пор, как вы вернулись, вы заперлись в своих
четырех стенах, словно прокаженные!
     -- Я же работал, полковник, понимаете?
     Он хлопнул рукой по столу:
     -- Работа,  все время работа! Ну ладно... Так что же ты хочешь  сказать
мне? Это касается работы?
     -- Я  хотел  сказать... -- заговорил  я, но не знал,  с  чего начать. Я
вдруг растерялся, однако продолжал:
     -- Есть одно дело, полковник
     -- Дело? Какое?
     -- Речь идет об Онакторнисе.
     Полковник сделал решительный жест:
     --  Не будем  больше вспоминать  о  нем, мой  дорогой. С  точки  зрения
журналистики это  отработанный  материал.  Совершенно  отработанный.  Старый
Гростер,  --  продолжал  он,  немного  подумав,  --  хотел  поиграть с вами,
позабавиться...  Словом,  Мартин, я  доволен твоей  работой. Можешь поверить
мне.
     Он  продолжал  что-то говорить,  а  я  достал  пакет  и  положил его на
письменный стол. Он сразу умолк. Нахмурился. В глазах его мелькнула тревога,
когда он перевел взгляд со стола на меня.
     -- Что это? -- спросил полковник.
     -- Посмотрите.
     Шеф немного поколебался, потом развернул пакет.
     Он кусал  губы, глядя на перо  и коготь, которые  я  привез. Коготь был
измазан черной,  запекшейся  кровью. И я опять почувствовал этот невыносимый
запах, а Дег побледнел и сжал ручки кресла.
     Прошла  наверное  целая минута.  Спленнервиль  медленно  поднял на меня
глаза. И я прочел в них немой вопрос.
     Я подтвердил:
     -- Да, полковник.
     -- Но в таком случае...
     -- Профессор Гростер не сыграл с вами шутку.
     -- Да, конечно...
     -- Онакториис, -- произнес  я, невольно содрогаясь, существует. Или, --
мрачно добавил я, -- существовал.
     Полковник  покраснел,   потом  побледнел.  Хотел  что-то   сказать,  но
промолчал. Закрыл глаза, нахмурился. Я понял, что должен помочь ему.
     -- У нас нет ни  одного  доказательства, полковник, кроме этого пера  и
когтя. Нет ни одного снимка. Пуля попала в фотоаппарат Дега. И Онакторнис...
     -- Что Онакторнис? -- спросил он, не открывая глаза.
     --  В кипящем болоте. Похоронен. Вытащить его оттуда стоило бы огромных
денег.
     -- Но у меня есть деньги, -- проговорил он.
     -- Конечно. Только мы, скорее всего, ничего не найдем там... --  Теперь
я целиком  выполнил свой долг. -- Решайте вы,  полковник.  Мы  с Дегом будем
немы, как рыбы. Верно, Дег?
     Юноша решительно кивнул. Полковник продолжал сидеть,  закрыв  глаза. Он
вел серьезную борьбу с самим собой, я понимал это.  Что делать? Сообщить обо
всем  --  значит вызвать на  себя критику и насмешки ученых, публики, других
газет...  Или пусть все останется в кипящем болоте  и в наших воспоминаниях?
Что делать? Организовать новую экспедицию или...
     Шеф посмотрел на меня своими голубыми, холодными глазами.
     -- Ладно, ребята, -- воскликнул он, и было ясно, что он снова чувствует
себя  вполне уверенно, хозяином положения,  --  хороший  журналист не должен
усложнять дело. Важно, чтобы я знал, что Гростер был настоящим другом. Ну, а
я еще  подумаю, и мы  со временем  вернемся к этому разговору... -- поспешно
солгал он, потом добавил:
     -- Да, Мартин, а что ты теперь собираешься делать?
     Опять зазвонили колокольчики тревоги.
     --  Собираюсь  отправиться  в Канаду, на  рыбную ловлю, -- медленно, но
твердо заявил я.
     Он взглянул на меня.
     -- Да, да, -- сказал он,  немного помолчав, --  а я думал, что... -- Он
нахмурился, сделал нетерпеливый жест, но потом улыбнулся и протянул руку: --
Хорошо,  Мартин,  хорошо...  Наверное,  Дег  тоже  поедет  с тобой... Ладно,
постарайтесь выловить для меня хорошего осетра... Кто знает, мы еще вернемся
к этому разговору... к этой курице, как она там называется...
     -- Конечно, вы еще вспомните о ней, полковник. Онакторнис.
     -- Да,  да,  верно -- Онакторнис. Ладно,  вернемся к  этому  разговору.
Возможно. А теперь идите. Вы, должно быть, устали? Не так ли, Мартин, Дег?
     Он пожал нам  руки и смотрел вслед, пока  мы  направлялись  к двери.  Я
взялся за ручку, когда он произнес:
     -- Молодец, молодец, Мартин! Ты  прекрасно поработал.  Наверное нелегко
было в джунглях, а?
     Я улыбнулся и, закрывая дверь, ответил:
     -- Нелегко, полковник? Ну, конечно, досаждали иногда комары.

x x x
     Перевод с итальянского Ирины Константиновой

     Константинова  Ирина Георгиевна, член  трех творческих  Союзов России -
литераторов, журналистов, переводчиков.
     Санкт-Петербург, 197183, Наб. Черной речки, 16 - 27.,
     Тел./факс 4307991,
     E-mail: kig@mail.wplus.net
     1 ноября 2000