на медицинской
сестрой в отделении известного  детского  хирурга,  занимающегося  проблемой
удаления   заячий  губы,   -   заболевания,   широко   распространенного   в
северо-американской республике  Сальвадор. Почти каждый год Джулия,  за счет
части своего отпуска и средств мессианской конгрегации,  отправлялась вместе
с ее патроном  в эти края.  В районах, пораженных  ужасающей  бедностью, они
бесплатно оперировали  детей местных жителей. Это одновременно  была одна из
программ  их мессианской  деятельности,  которую они  проводили  там,  среди
взрослого населения.
     Но,  тот  же  Бог,  наградив   Джулию  привлекательной,  сладострастной
женственностью,  пока  не  позаботился  о  скорейшем свершении  собственного
завета, гласящего: "Плодитесь и размножайтесь!"
     Яков  и  Элла  впервые  услышали песню  исполненную Джулией.  Они  были
покорены   неземной  силой  и   мудростью  этого  талантливого  музыкального
произведения.
     Оправившись  от сильного  впечатления,  Яков  обратил внимание  Эллы на
сидящего рядом с ними Джона, который вместе с другими пел слова припева.
     - Ты часто посещаешь  субботнюю службу? -  спросил Яков после того, как
песня была закончена.
     -  Редко  пропускаю,  -  несчастный юноша  поднял  к  собеседнику  свои
совершенно спокойные глаза, в которых не было и тени страдания или выражения
своей  ущербности, - Я  иногда даже  приезжаю сюда в середине недели,  чтобы
посмотреть,  как мои товарищи учатся  израильским танцам. Ну и, конечно, для
того, чтобы побеседовать с ними.
     - Как  далеко живешь отсюда, Джон? -  вопрос был задан  Эллой  из чисто
женского  сострадания  к  человеку,  которому  в  его  состоянии  приходится
довольно часто навещать синагогу.
     Яков спохватился и с беспокойством посмотрел на жену. Он нашел, что они
оба своими вопросами  невольно намекают своему собеседнику на его физический
недостаток. Но  Джон охотно объяснил, что его привозят сюда  на  специальной
для инвалидов машине, которую он вызывает по телефону.
     Джону было всего двенадцать лет, когда случилась с ним беда.
     Семья Джона, - отец,  мать, единственный сын жили в  городе Хьюстоне. С
раннего  детства  у  родителей  с  сыном   сложились   дружеские  отношения.
Счастливая мать ценила и всячески поддерживала мужчин всякий раз, когда отец
старался приобщить сына к спорту, походам за город, к  посещению музеев. Она
прилагала  усилия,   чтобы  дать  сыну,  кроме  общего,  еще  и  музыкальное
образование. Отец с матерью унаследовали от своих родителей иудейскую веру и
традиции. И старались  привить  сыну верность старинным еврейским обычаям. В
семье царила атмосфера добра и  терпимости. И,  когда порой  Джон противился
советам родителей, это не встречало особого нажима со стороны взрослых. Так,
однажды  Джон заявил,  что не хотел  бы  каждую неделю  отмечать  субботу  в
синагоге. Родители  удивились, стали ребенка убеждать  в важности соблюдения
еврейского  уклада жизни, завещанного им недавно ушедшими из жизни дедушки и
бабушки. Но дальше этого не пошли.
     Однажды,   накануне   субботнего  дня,  они   даже  согласились,  после
настойчивых  просьб сына,  принять  приглашение семьи его  друга и вместе  с
ними, на их машине отправиться  загород на север,  в  края покрытые богатыми
хвойными  и  дубовыми  лесами,  множеством  живописных  озер. Задумана  была
поездка в старинный  город  Хантсвилл на два  дня  с целью побывать в  музее
генерала  Хьюстона, сыгравший выдающую роль в  истории Техаса,  отдохнуть  в
городском    парке     на    берегу    озера    Равен,    ознакомиться     с
достопримечательностями города, посетить живописные окрестности. Первый день
выдался  для  них очень интересным и счастливым. С  утра  они отправились на
Голубую  Лагуну. Там  искрящиеся  артезианские источники  заполняют  древний
скалистый карьер, и в глубине его образуется необыкновенная живописная среда
для подводного плавания. К тому же исторические события этого края дополнили
природную  среду затопленными в подводных,  скалистых  образованьях лодками,
орудийными платформами  и  другими атрибутами человеческой жизни  и  смерти.
Ребята в аквалангах  спускались под воду в сопровождении водолаза и родители
не испытывали никакого беспокойства за них.
     Возвращались  они в свою гостиницу  уже в  сумерках. Шумно  и  радостно
обсуждали  события  дня. При  въезде  в город  остановились у светофора  и в
следующий момент ощутили сильный удар сзади. Тяжело груженый трак врезался в
правый  бок  машины там,  где сидел  Джон. С тех  пор обе ноги оказались ему
неподвластны. К каким  только специалистам не обращались родители с сыном, и
все  безрезультатно.  При  последнем посещении  врач  посоветовал  родителям
любыми способами убедить сына в том, что  он должен привыкнуть к выпавшей на
его долю судьбе. Надежда может быть только  на чудо. Характером Джон выдался
крепким, и он настойчиво стал  искать это чудо.  И вот, однажды, он случайно
встретился с незнакомой  ему  тогда Дженнифер  и она подарила  ему  книжку с
рассказом о том, как путем глубокой веры в Иешуа  можно избавиться от своего
недуга. С тех  пор  Джон регулярно посещает синагогу,  где евреи  за  Иешуа.
Родители -  ортодоксы  были, конечно,  шокированы поступком сына, но сказали
ему, поступай так, как тебе лучше. И скоро после этого он стал членом  этого
братства.
     - А вы верите в Иешуа? - с надеждой в голосе Джон спросил Якова и Эллу.
Вопрос оказался совершено неожиданным для них.
     Супруги обменялись мгновенными взглядами  и некоторое время молчали. Но
тонкая душа Джона пошла им на встречу.
     - Ну,  да, - юноша  развел  руками и одновременно кивнул густо заросшей
черной  головой,  давая  понять,  что   ему   понятно  замешательство  своих
собеседников,  - коммунисты против веры и  всячески преследуют верующих. Но,
как жить без веры?!
     Сам по себе заданный вопрос, и то, каким отрешенным тоном он прозвучал,
никак не вязался с его совсем еще мальчишеским,  чистым взглядом карих глаз,
за которым только лишь угадывалась глубоко скрытая трагедия юной души.
     -  Ты прав,  Джон, - говорила Элла, - даже при  коммунистах люди верят.
Кто во что, даже в Бога. Но только вера  в коммунизм поощрялась, в то  время
как остальные верования всячески притеснялись.
     Вопрос Джона  об их отношении к Иешуа, повис в воздухе.  Джон деликатно
молчал. Каким может быть чистосердечный  ответ у людей,  которые не могли за
такой короткий период времени очистить свои  души  от утопических  взглядов,
под гнетом которых они находились с самого детства?
     Молодому  человеку,  только  начавшему  жить, лишенному  возможности  в
полную силу  воспользоваться благами  жизни, приходило в  голову  навязчивое
желание знать, что  думают люди, пришедшие из совсем другого мира,  о вере в
Иешуа и его чудесах. Он страстно стремился подтвердить свою веру в общении с
совершенно новыми для  него людьми из загадочной, далекой страны.  Для  него
это был вопрос жизни, вопрос смысла собственного существования.
     И,  конечно же, было потаенное желание когда-нибудь видеть  их  в своей
вере,  что окончательно  могло  бы подтвердить  правильность  его  жизненной
позиции. Но известные ему примеры  привлечения  новичков в общину говорили о
том, что  склонить человека со сложившимся уже миропониманием к новой вере и
так, чтобы он воистину допустил Бога в свою душу, дело не простое.
     Наступило  время главной  субботней проповеди  и высокий,  широкоплечий
Вильям  вышел  на  край  помоста ближе  к  слушателям. На нем была  расшитая
цветным орнаментом по черному бархату кипа и дорогой шелковый талас. В руках
он держал редкого издания в мягкой обложке на молнии  молитвенник  "The Holy
bible".
     - Дорогие, братья и сестры! - начал Вильям.
     -  Иногда мы  наталкиваемся  на  вопрос, какое  значение  имеют  законы
субботы  для   нашего  современного   общества  с  весьма   высоким  уровнем
цивилизации. И  задают его,  этот  вопрос,  с оттенком  неверия,  сомнения в
непреложности  и  силе  нашей с  вами великой  веры. Попробуем, дорогие мои,
разобраться с этим, более тщательно,  повнимательней рассмотреть нашу жизнь,
и мы  увидим следующее.  Никто  не  будет  отрицать,  что  дома  наши  стали
просторнее,  а  семьи  меньше;  возможности  - шире,  а взгляды уже; мы  все
становимся более образованными, а  здравого смысла  меньше; лучше медицина и
хуже  здоровье. Нет  сомнения в том, что мы покорили внешнее пространство  и
оставили без внимания внутреннее;  прибавляем годы к  жизни, но  не жизнь  к
годам; доход  на двоих больше и чаще разводимся; любим других намного меньше
и слишком часто ненавидим. Это время, когда многое напоказ, но внутри ничего
существенного.
     - Именно  поэтому, дорогие мои прихожане, Тора и шаббат нужны  сегодня,
как  никогда.  Высокая технология без  морали и  духовности  ведет к упадку,
растлению души, потере жизненного тонуса, трагедии личности.
     - Смысл жизни  не только в том, - продолжал раввин Вильям, - чтобы быть
образованным, иметь хороших друзей, состоять в счастливом браке  и воспитать
достойных детей. Не  только в том, чтобы обрести хорошую профессию и достичь
успехов в работе, и не  только в том, что принимаешь участие в делах Израиля
и еврейской общины, что тебе доступны удовольствия  и развлечения. Настоящая
жизнь  имеет свое начало  в Боге. Верующий в Иешуа  - это, прежде всего тот,
кто осознал свою собственную греховность и отдаленность от Господа  Бога. Он
верует истинной  верой  в  то, что Господь  Мессия действительно  снизошел к
людям, исполнил все предписания Торы и добровольно принял  жертвенную смерть
в  искупления  человеческих  грехов,   а  затем  восстал   из   гроба,  дабы
свидетельствовать о возможности Жизни Вечной  всем верующим. Сама суть нашей
веры заключается в признании  этой истины, которая затем позволяет  стать на
путь  духовного  совершенства  и  становится  мостом  взаимопонимания  между
еврейскими и христианскими мирами.
     Далее  раввин долго говорил о том,  что  деяния  Иешуа, как  спасителя,
являются постоянная его опека и  забота о жизни людей, и что это  может быть
присуще  только   Господу  Богу,   который  всегда   готов  устранить  любые
препятствия на пути верующих.
     Временами Вильям оглашал  раздел и страницу в молитвеннике, и предлагал
всем встать и  вместе повторить слова  священного  писания,  благословляющие
Господа Бога.
     Подобно всем остальным Яков с Эллой держали в  руках библии.  Надо было
проявить  приличие  и  уважение к  молящимся.  Когда им не  удавалось быстро
раскрыть нужное место, на помощь тут  же  приходила  Дженнифер.  И, конечно,
английский текст, обильно изобиловавший религиозными терминами, им совершено
не  был  понятен.  Оставалось  просто из  приличия  и  уважения к окружающим
механически вместе с ними читать текст.
     Проповедь  длилась  более  часа.  После  этого двое  мужчин  в  талесах
поднялись  к  арон  кодеш,  -  шкафу,  где  хранятся  свитки  Торы.  Начался
торжественный  обряд  выноса Торы. Ее медленно проносили  по  залу от одного
ряда к другому. Каждый из присутствующих, протягивал руку  и с благоговением
касался  пальцами  правой  руки Священного Писания,  потом прикладывал их  к
губам.
     В  конце  субботней  проповеди раввин Вильям  вместе  со всеми  в  зале
провозгласили благословение субботе на иврите.
     -  Барух  ата  адонай  элоhейну  мелех  hа-олам,  hа-мавдиль бейн кодеш
ле-холь, бейн ор ле-хошех, бейн  исраель ла-амим, бейн йом, hа-швии ле-шешет
йемей, hа-маасе. Барух ата адонай hа-мавдиль бейн кодеш ле-холь.
     Торжественная часть  субботнего праздника была на время прервана важным
заявлением  Дженнифер.  Ее  речь  была  рассчитана не  только  на постоянную
аудиторию знакомых ей прихожан,  но  и на присутствующих в зале  двух важных
представителей известной в Америке спонсорской фирмы.
     Дженнифер вышла  на сцену  быстрой, уверенной походкой, характерной для
жителя   Америки,  находящегося  на   своей  работе  при  исполнении   своих
обязанностей. Можно  было только  удивляться  зарядом жизнерадостности  этой
женщины,  которую  она  проявляла  вопреки  своим  уже  немолодым  годам,  и
неустроенной одинокой жизни.
     - Have you ever heard the  phrase "  To the  Jew  first"11? - Дженнифер
посмотрела в глубь зала, сделала  небольшую паузу и продолжала, - I'm hope,-
yes12. - Я -  Дженнифер Гарисон. Мне уже 45.  Родилась в  семье единственным
ребенком и, к тому  же еще, и  еврейкой.  Последние семь с  половиной  лет я
работала на христианском  радио канале.  В  последние шесть лет четыре  раза
побывала в  Советском  Союзе.  Привозила  туда евангелистскую  литературу  с
уклоном  в  сторону еврейского  вероисповедания,  проповедовала евангелие по
жизнеописанию и учению Иисуса Христа. Бог подсказывает мне поехать в одну из
республик  бывшего  СССР,  Латвию.  Моя  цель,  оказать помощь в  учреждении
мессианской  братства под  эгидой  местной латвийской  церкви  и мессианской
еврейской   организации  Соединенных  Штатов   в  соответствии  с  еврейской
программой в  городах и деревнях Латвии, лишенных всякой помощи в этом деле.
Я против  мужского превосходства в роли раввина или пастора и  надеюсь самой
начать с домашних групп по изучению библии или со встреч в местных церковных
помещениях,  по субботам до тех пор, пока Бог взрастит  или вознесет мужское
руководство.
     Последние слова к удовольствию Дженнифер были встречены  веселым смехом
и  аплодисментами  в  зале.  После   того,  как   установилась  тишина,  она
продолжала.
     -   Еще  я   буду   вместе  с  прихожанами  постигать  Новый  завет   и
распространять библейскую литературу,  мессианские еврейские брошюры и книги
на русском, иврите и идиш. В дополнение к этому, я надеюсь изучить еврейскую
общину  при  помощи  местной  церкви  и  способствовать иммиграции евреев  в
Израиль.
     Дальше  она  перечислила   около  десятка   руководителей  и  спонсоров
различных светских и религиозных организаций, которые рекомендуют ее на этот
мессианский  вояж.  А  в  заключение,  она выразила  желание,  чтобы за  нее
постоянно молились и не забывали поддерживать ее деятельность материально.
     Дженнифер  закончила  выступление  под аплодисменты  присутствующих,  и
Вильям перешел к церемонии благословения для желающих.
     В  зале  у  сцены на инвалидной коляске сидит молодой  человек.  Судьба
лишила  его  обеих  ног.  Имя  его  Джон.  Ему всего  лишь  около  двадцати.
Напряженное светлое лицо и смолистые черные  волосы, густые  брови. Упираясь
руками на подлокотники,  выпрямляет свой стан, с закрытыми  глазами обращает
свое лицо к таинственным вершинам мироздания,  готовит себя к торжественному
обряду. Вокруг, вплотную к нему, сгрудились люди разные по возрасту, одежде,
цвету кожи. У всех  руки протянуты  к тому, кто сидит в центре. Один из тех,
кто поближе, кладет свою ладонь  ему  на голову.  Другие - в  стопку, - одну
ладонь на другую.  Кто рукой к голове не достает, - дотягивается своей рукой
к ближайшему  предплечью  впереди  стоящего.  Человек в  центре  в  глубоком
смирении  и трансе  со сложенными и  поднятыми на  уровень  лица  сомкнутыми
вместе ладонями  и  протянутыми вверх  пальцами рук.  Взор его  устремляется
ввысь с надеждой  и страстной мольбой  об  избавлении от  невыносимых мук  и
страданий.  Через  несчастное  создание, сидящее  в  центре,  к неизвестной,
загадочной, могущественной силе, владеющей всем и вся во вселенной, обращены
устремления, мысли,  молитва его  братьев  и  сестер.  Каждый  совершает это
по-своему. Кто, опустив глаза  долу, с фанатичной вдохновенностью шепчет про
себя слова молитвы. Другой возносит к небу свой взор  и молча  выражает свою
готовность проявить волю и энергию во имя исцеления несчастного.
     Все,  включая   раввина  Вильяма,  стоящего  здесь  вместе   с  другими
прихожанами,  обращаются  к  Господу  Богу со  страстной  мольбой о спасении
своего брата Джона.  Они надеются, что безраздельная, непоколебимая его вера
в Мессию  непременно приведет к чуду исцеления, и сделает его молодую  жизнь
полноценной.
     Воссоединенный  в   единое   целое   клубок  человеческой   верности  и
преданности,   демонстрировал  непреодолимую  убежденность  и   непреклонное
единство,  которое целиком и полностью покоряло  сознание и души каждого  из
участников  этого  живого  святилища.  Казалось,  ничто и  никогда не сможет
поколебать  веру, неимоверную силу ее. Не может быть никаких сомнений в том,
что великая  цель  непременно  будет достигнута.  Все люди  на земле  будут,
наконец, жить в мире без душевных и физических страданий.
     Каждый, кто участвовал  в этой церемонии, не  думал о своих собственных
проблемах,  а щедро отдавал себя делу спасения брата своего. Не думала в это
время очаровательная  Адель, ослепленная новизной и  широкими  возможностями
новой для нее жизни, какие заботы и проблемы ее ждут в чужой для нее стране,
в незнакомой семье с  иными привычками и традициями. Не думала, во что может
вылиться ее слишком рискованный, беспрецедентный шаг.
     Легковерная, наивная Джулия  стояла рядом с Мартином. Волна сострадания
на время отвела в сторону горькое чувство  одиночества, болезненное сознание
невозможности пока что  удовлетворить настойчивый  зов ее плоти дарить людям
новую жизнь.
     Всегда  веселая Дженнифер спрятала  в  этот час свою  улыбку. Молодость
свою она целиком  отдала мессианскому движению, и некогда было ей подумать о
своем  счастье. И кто  знает,  может  очередной  вояж  за  границу, наконец,
обустроит ее жизнь.
     В этот момент каждый из них, забыв о  своих  собственных  горестях, был
проникнут  страданиями, которые выпали  на долю  юного Джона  и их  желания,
устремления были обращены к тому, кто  может спасти  и исцелить тело  и душу
страждущего.
     - Спасибо, братья и сестры, - заключил  церемонию Вильям,  - Да услышит
Бог глас душ наших, и да совершит он чудо исцеления! Аминь!
     Возвращаясь  на  свои  места,  многие  находились все еще  в  состоянии
экстаза, платками утирали набегающие  на глаза слезы,  с выражение  глубокой
печали обменивались  мнениями о  том, какой замечательный,  благовоспитанный
юноша Джон, и как жестоко обошлась с ним судьба.
     Только он один оставался сидеть неподвижно в своей коляске под гипнозом
искренней доброты и сердечного участия своих побратимов.
     Одна из женщин подошла  к нему.  Это была  небольшого роста смуглолицая
мексиканка.  Она  положила  на   его  плечо  нежную,  женскую  руку,  слегка
поглаживала его плечо, и говорила ему сквозь слезы:
     - Джон,  дорогой, я специально подождала, пока все оставят тебя,  чтобы
использовать эту минутку, рассказать  тебе  о том,  что  произошло со  мной.
Помнишь, полтора года назад  я сидела на этом же  месте, что  и ты.  Мне уже
было  за  сорок,  и я  должна была родить, иначе  мне грозила потеря  самого
дорогого,  любимого  человека,  без  которого  я,  не  мыслила  свою  жизнь.
Многократно обращались к специалистам самого высокого класса и тщетно. И вот
мы  пришли сюда. Нам посоветовали. Здесь я  дала себя покорить духу Иешуа. И
произошло чудо. Никто мне не верит. Счастье мое бьет через край. Я никому из
посторонних не рассказываю.  И здесь никто об этом не знает. Боюсь сглазить.
Ты, надеюсь, понимаешь, почему я тебе доверила эту тайну. Джон, дорогой,  не
грусти и не падай духом. От души, милый  мальчик,  желаю тебе исцеление. Оно
придет.  Тебе  поможет дух  божий. Только  верь Иешуа,  допусти его  в  свое
сердце, беседуй с ним почаще наедине...
     В   финале  исполнялась   мелодия   "Ave,  Maria"  на  слова  известной
католической молитвы.  Соло вела  чернокожая еврейка Кети, жена светлолицего
раввина Вильяма, подарившая ему трех сынов и дочь, ценой потери  возможности
окончить музыкальную школу на последнем этапе своей учебы.
     Выразительное,   мягкое  меццо