меня есть тысячи причин для этого.
Но нет, я  вас люблю,  потому что вы  любите  его. Перед  эшафотом нет места
ревности, есть только любовь. Вы тоже  прощаете ему,  я это вижу. Мужчины не
могут  понять  нас.  Леди Джен, объединим наши усилия.  Обе мы несчастны, не
правда ли? Необходимо устроить побег  Фабиани. У меня нет никого, кроме вас,
и я  должна  принять  ваше предложение, По  крайней  мере я уверена,  что вы
вложите  всю свою душу в дело спасения Фабиано. Поручаю вам его.  - Господа,
отныне вы будете  оба повиноваться всем  приказаниям леди Джен. За ослушание
вы отвечаете мне головой. Обними меня, девушка!
     ДЖЕН. Темза омывает Тоуэр с этой  стороны. Я заметила в стене  потайной
выход.  Если причалить  туда лодку, можно устроить  побег  через Темзу.  Это
самый надежный способ.
     ЭНЕАС. Лодку невозможно доставить раньше, чем через час,
     ДЖЕН. Это слишком долго.
     ЭНЕАС.  Не так  уж  долго. Кроме того,  через  час стемнеет. Так  будет
лучше, если ее величество желает, чтобы побег совершился втайне.
     КОРОЛЕВА. Пожалуй, вы правы. Итак, через час! Я покидаю вас, леди Джен.
Я должна отправиться в ратушу. Спасите Фабиани!
     ДЖЕН. Будьте спокойны, ваше величество!

     /КОРОЛЕВА уходит. ДЖЕН провожает ее взглядом./

     ДЖОШУА /на авансцене/. Гильберт был. прав. Она думает только о Фабиани!

     Явление шестое

     Те же, кроме КОРОЛЕВЫ.

     ДЖЕН /Энеасу/.  Вы слышали волю королевы? Лодку к подножию башни, ключи
от потайного хода, шляпу и плащ.
     ЭНЕАС. Невозможно доставить все это до наступления  темноты. Не раньше,
чем через час, миледи.
     ДЖЕН. Хорошо. Идите. Оставьте меня вдвоем с этим человеком.

     /ЭНЕАС уходит. ДЖЕН провожает его взглядом./

     ДЖОШУА /стоя на авансцене, в сторону/. С этим  человеком! Очень просто!
Кто забыл Гильберта, тот не узнает и Джошуа, /Направляется  к камере Фабиани
с тем, чтобы отпереть ее./
     ДЖИН. Что вы там делаете?
     ДЖША. Предупреждаю ваше желание, миледи. Хочу отпереть эту дверь.
     ДЖЕН. Что это за дверь?
     ДЖОШУА. Дверь в камеру милорда Фабиани.
     ДЖЕН. А эта?
     ДЖОШУА. Дверь в камеру другого преступника.
     ДЖЕН. Кто этот другой?
     ДЖОШУА. Человек, также приговоренный  к смерти. Вы его не  знаете;  это
рабочий по имени Гильберт.
     ДЖЕН. Отоприте эту дв.ерь!
     ДЖОШУА /отпирает/. Гильберт!

     Явление седьмое

        "ДЖЕН, ГИЛЬБЕРТ, ДЖОШУА,"

     ГИЛЬБЕРТ /из глубины камеры/.  Чего  хотят  от  меня?  /Показывается на
пороге, видит Джен  и, пошатнувшись, прислоняется к стене./ Джен! Леди  Джен
Толбот!
     ДЖЕН /на коленях, не поднимая на него глаза/. Гильберт, я пришла, чтобы
спасти вас,
     ГИЛЬБЕРТ. Спасти меня?
     ДЖЕН.  О, выслушайте! Сжальтесь надо мною, не вините меня,  Я знаю все,
что вы  можете мне сказать. Это справедливо,  но не говорите  мне  ничего, Я
должна спасти вас. Все уже подготовлено.  Ваш побег обеспечен, Позвольте мне
спасти вас, как вы позволили бы всякому другому. Я больше ни о чем не прошу.
Потом вы  можете не знать меня. Я никогда не напомню вам  о себе. Умоляю вас
не о прощении, а только о праве спасти вас. Согласны вы, Гильберт?
     ГИЛЬБЕРТ. Благодарю, но  это бесполезно. На  что  мне жизнь, леди Джен,
если вы больше не любите меня?
     ДЖЕН /радостно/. О Гильберт! Как мне понять ваши слова? Неужели вас еще
может интересовать то, что  происходит в сердце бедной девушки? Гильберт! Вы
хотите знать, к кому оно проникнуто любовью? Ах, я думала,  что вам  это все
равно, что вы  слишком презираете меня, чтоб интересоваться моими чувствами,
Гильберт! Если бы вы знали,  что значат для меня ваши слова! Они луч солнца,
внезапно  проникший  в  окутавшую меня тьму.  О, выслушайте  меня! Если бы я
посмела снова приблизиться к вам, коснуться вашей одежды,  взять своей рукой
вашу руку,  если бы,  как.раньше, посмела  поднять на вас  и  на  небо  свой
взгляд, - знаете, что я сказала бы вам, простертая на коленях у ваших ног, с
рыданием  в груди  и неземной радостью, в сердце? Я сказала бы: "Гильберт, я
люблю тебя!"
     ГИЛЬБЕРТ /с восторгом обнимая ее/. Ты любишь меня?
     ДЖЕН. Да, я люблю тебя!
     ГИЛЬБЕРТ. Ты любишь меня! Великий боже, она меня любит! Это правда, она
сама сказала мне это, своими устами произнесла это слово!
     ДЖЕН. Мой Гильберт!
     ГИЛЬБЕРТ.  Ты все подготовила  для  моего побега, говоришь ты?  Скорей!
Скорей! Будем жить! Джен любит меня -  я хочу жить! Как давят эти своды! Они
грозят  размозжить  мне голову! Выпустите меня, я  задыхаюсь! Бежим  скорее!
Бежим, Джен! Я хочу жить! Я любим!
     ДЖЕН. Еще нельзя. Нужна лодка.  Придется  дождаться ночи. Но успокойся,
ты будешь спасен. Не пройдет и часа, как мы  вырвемся на волю. Королева  - в
ратуше  и  вернется  не  скоро.  А пока я  здесь распоряжаюсь. Потом ты  все
поймешь.
     ГИЛЬБЕРТ. Целый  час ожидания, целый час! О, как мне не  терпится снова
обрести  жизнь, обрести счастье! Джен! Джен!  Ты здесь! Я буду жить! Ты меня
любишь! О,  я  возвращаюсь  из ада. Держи  меня, Джен, я  способен совершить
глупость. Мне хочется смеяться, хочется  петь! Так  это правда, что ты  меня
любишь?
     ДЖЕН.  Да,  люблю, люблю!  И  знаешь, Гильберт, -  верь  мне, я  говорю
правду, как на  смертном ложе, - я  всегда  любила  только тебя! Даже в моем
падении,  на самом  дне  преступления, я не переставала любить тебя!  Едва я
упала  в объятия  демона,  погубившего  меня, как  стала  оплакивать  своего
ангела!
     ГИЛЬБЕРТ. Все забыто, все прощено! Не вспоминай больше об этом. О Джен,
что  мне  до прошлого? Кто устоял  бы перед твоим  голосом? Кто  поступил бы
иначе на моем месте? Я все прощаю тебе, мое дорогое дитя! Сущность любви - в
милосердии  и  прощении.  Джен, ревность  и  отчаянье иссушили слезы  в моих
глазах. Но я прощаю тебе, я благодарю тебя. Ты по-прежнему одна сияешь мне в
этом  мире, и с каждым  словом, которое ты  произносишь, в моей душе стихает
боль и  возрождается радость! Джен,  поднимите голову,  встаньте и взгляните
мне в глаза. Слушайте, что я. скажу вам: Джен, ты мое дитя.
     ДЖЕН. Всегда великодушен! Всегда! О дорогой Гильберт!
     ГИЛЬБЕРТ. Ах, поскорей бы прочь отсюда, поскорее бы уехать далеко, быть
свободным, быть вместе с  тобой! О, неужели  эта ночь никогда  не  наступит?
Лодки все нет...  Джен, мы этой же  ночью покинем Лондон. Мы покинем Англию,
поедем в Венецию. Там люди моего ремесла зарабатывают много денег. Ты будешь
моею...  О боже!  Я  совсем  обезумел,  забыл, какое имя ты носишь,  слишком
высокое имя, Джен!
     ДЖЕН. Что ты хочешь сказать?
     ГИЛЬБЕРТ. Ты дочь лорда Толбота.
     ДЖЕН. Я знаю другое, более прекрасное имя.
     ГИЛЬБЕРТ. Какое?
     ДЖЕН. Жена рабочего Гильберта.
     ГИЛЬБЕРТ. Джен!..
     ДЖЕН. О нет! Не думай, что я прошу тебя об этом! Я знаю, что недостойна
быть ею.  Нет,  я не посмею вознестись так высоко. Я не стану злоупотреблять
твоим  великодушием.  Бедный  чеканщик  Гильберт  не унизит  себя  браком  с
графиней Уотерфорд. Но я все равно последую за тобой, все равно  буду любить
тебя и никогда не  покину.  Днем я буду  лежать  у твоих  ног, ночью у твоей
двери. Я  буду смотреть, как ты работаешь, буду помогать тебе, подавать все,
что  тебе понадобится.  Я  буду  для  тебя немногим  меньше,  чем сестра,  и
немногим больше,  чем собака. И если ты когда-нибудь  женишься, Гильберт,  -
потому  что  бог  захочет,  чтобы ты  в конце концов нашел  женщину чистую и
незапятнанную, женщину, достойную тебя, - так вот, если ты  женишься  и если
жена твоя будет так  добра, что позволит это, я буду служанкой  твоей  жены.
Если же она не позволит этого, я  уйду, чтобы умереть где-нибудь..  Только в
этом  случае  я покину тебя. Если же  ты не женишься, я  навсегда останусь с
тобой. Я буду кротка, буду покорна, ты!
     увидишь, Гильберт. И если кто-нибудь подумает  обо мне дурно, видя меня
с  тобой, пусть думает что хочет.  Мне больше  не  от чего краснеть, ты ведь
знаешь. Я бедная девушка.
     ГИЛЬБЕРТ /падая к ее ногам/. Ты - ангел! Ты - моя жена!
     ДЖЕН. Твоя жена! Ты,  как бог, своим  прощением очищаешь от греха. Будь
же благословен, Гильберт, за то, что ты возложил на мою голову этот венец.

     /ГИЛЬБЕРТ встает с колен  и заключает ее  в объятия. В то время как они
стоят, крепко обнявшись, ДЖОШУА подходит и берет Джен за руку./

     ДЖОШУА. Это Джошуа, леди Джен.
     ГИЛЬБЕРТ. Добрый Джошуа!
     ДЖОШУА. Вы не узнали меня.
     ДЖЕН. Ах, это потому, что я должна была начать с него.

     /ДЖОШУА целует ей руки./

     ГИЛЬБЕРТ /сжимая ее в объятьях/. Какое счастье! Неужели все это правда?
Уж не грежу ли я?

     /Издалека доносится шум, слышны неясные крики, гул. Смеркается./

     ДЖОШУА. Что там за шум? /Подходит к окну, выходящему на улицу./
     ДЖЕН. О боже! Только бы ничего не случилось!
     ДЖОШУА.  Там, внизу,  огромная толпа. Заступы, пики,  факелы! Гвардейцы
королевы  на  лошадях,  они сражаются.  И все это  направляется  сюда. Какие
крики! Черт возьми, это похоже на бунт!
     ДЖЕН. Только бы это было не против Гильберта!
     ОТДАЛЕННЫЕ КРИКИ. Фабиани! Смерть Фабиани!
     ДЖЕН. Слышите?
     ДЖОШУА. Да.
     ДЖЕН. Что они кричат?
     ДЖОШУА. Нельзя разобрать.
     ДЖЕН. О боже! О боже!

     /Через потайную дверь поспешно входят ЭНЕАС и ЛОДОЧНИК./

     Явление восьмое

     Те же, ЭНЕАС, ЛОДОЧНИК.

     ЭНЕАС. Милорд Фабиани! Милорд! Нельзя терять ни минуты! Они узнали, что
королева  хочет спасти вам жизнь. Лондонская  чернь восстала. Через четверть
часа они  разорвут  вас на куски. Спасайтесь, милорд! Вот  плащ и шляпа. Вот
ключи. Вот  лодочник.  Не забудьте,  что всем  этим вы  обязаны мне. Милорд,
спешите! /Тихо, Лодочнику./ А ты не торопись.
     ДЖЕН  /быстро набрасывает плащ и  шляпу на  Гильберта, тихо, к Джошуа/.
Господи! Только бы этот человек не узнал...
     ЭНЕАС  /пристально  глядя  на  Гильберта/.  Что  такое?   Это  не  лорд
Кленбрассил! Миледи, вы ослушались приказания королевы! Вы устраиваете побег
другому!
     ДЖЕН. Все  погибло!  Я должна  была предвидеть это! О боже! Сударь, это
правда... Сжальтесь!..
     ЭНЕАС /тихо, к Джен/. Молчите! Действуйте! Я ничего не сказал, я ничего
не видел. /С безразличным видом отходит в глубину сцены./
     ДЖЕН. Что  он говорит? Ах, провидение все же за нас! Все хотят спасения
Гильберта!
     ДЖОШУА. Нет, леди Джен: все хотят гибели Фабиани.

     /Во время этой сцены шум снаружи усиливается./

     ДЖЕН. Скорей, Гильберт! Поспешим!
     ДЖОШУА. Пусть он идет один.
     ДЖЕН. Мне оставить его!..
     ДЖОШУА. Ненадолго.  В лодке  не должно  быть женщины,  коли вы  хотите,
чтобы  он  благополучно добрался.  Еще слишком светло. На вас белое  платье.
Когда опасность минует,  вы снова будете вместе. Пойдемте  со  мною сюда. Он
выйдет через ту дверь.
     ДЖЕН. Джошуа прав. Где я найду тебя, мой Гильберт?
     ГИЛЬБЕРТ. Под первой аркой Лондонского моста.
     ДЖЕН. Хорошо. Не  медли же. Шум все усиливается. Как бы я хотела, чтобы
ты был уже далеко!
     ДЖОШУА. Вот  ключи. Вам придется  отпереть и снова  запереть двенадцать
дверей, прежде чем вы достигнете реки. Это займет добрых четверть часа.
     ДЖЕН. Четверть часа! Двенадцать дверей! Это ужасно!
     ГИЛЬБЕРТ /обнимая ее/. Прощай,  Джен. Еще немного,  и мы соединимся  на
всю жизнь.
     ДЖЕН Навеки. /Лодочнику./ Сударь, поручаю его вам.
     ЭНЕАС /тихо, Лодочнику/. Во избежание несчастья, не торопись.

     /ГИЛЬБЕРТ уходит с ЛОДОЧНИКОМ./

     ДЖОШУА.  Он  спасен!  Теперь будем действовать  мы.  Прежде всего нужно
запереть эту дверь. /Запирает камеру Гильберта,/ Готово! Идемте скорей сюда.
/Выходит с Джен через вторую потайную дверь./

     ЭНЕАС  /один/.  Фабиани остался в  западне.  Ловкая девчонка!  Господин
Симон Ренар дорого заплатил бы ей за  эту проделку. Но  что скажет королева?
Только бы все это не обрушилось на меня!

     /Через  галерею быстро входят СИМОН РЕНАР  и КОРОЛЕВА.  Шум снаружи все
усиливается. Почти  совсем стемнело. Крики толпы,  требующей смерти Фабиани.
Факелы,  бряцанье  оружия,  выстрелы,  конский топот.  Несколько  вельмож  с
кинжалами в руках сопровожают Королеву, Среди них - герольд Англии КЛАРЕНС с
королевским  знаменем в руках и  герольд ордена  Подвязки ГАРТЕР со знаменем
ордена./

     Явление девятое

        "КОРОЛЕВА, СИМОН РЕНАР, ЭНЕАС, ЛОРД КЛИНТОН,"
     герольды, придворные, пажи и прочие.

     КОРОЛЕВА /тихо, Энеасу/. Фабиани бежал?
     ЭНЕАС. Нет еще.
     КОРОЛЕВА /устремив на него угрожающий взгляд/. Еще нет?
     ЭНЕАС /в сторону/. Черт!
     НАРОД /за сценой/. Смерть Фабиани!
     СИМОН  РЕНАР.  Ваше величество, необходимо решиться  немедленно.  Народ
требует смерти этого человека. Лондон в огне. Тоуэр осажден. Мятеж принимает
угрожающие  размеры.  Королевские  вассалы  изрублены в  куски на Лондонском
мосту. Гвардейцы вашего  величества еще  держатся, однако толпа теснила вас,
ваше  величество, из улицы  в улицу, от ратуши до самого Тоуэра.  Сторонники
принцессы Елизаветы  подстрекают народ. Это видно  по ожесточенности мятежа.
Положение тяжелое. Что прикажет ваше величество?
     КРИКИ НАРОДА. Фабиани! Смерть Фабиани!

     /Шум возрастает и приближается./

     КОРОЛЕВА.  Смерть  Фабиани!  Милорды,  вы слышите  вой толпы?  Ей нужно
бросить человека. Чернь требует пищи,
     СИМОН РЕНАР. Что прикажет ваше величество?
     КОРОЛЕВА.  Право, милорды, вы, кажется, дрожите? Клянусь, придется мне,
женщине, напомнить вам ваш дворянский долг! На коней, милорды, на коней! Или
вы оробели перед этим сбродом? Или шпаги испугались дубин?
     СИМОН  РЕНАР. Берегитесь, ваше величество, как бы дело не зашло слишком
далеко. Уступите, пока есть время. Только что вы  назвали  их сбродом, - как
бы через час вам не пришлось сказать: народ!

     /Крики усиливаются, шум приближается./

     КОРОЛЕВА. Через час!
     СИМОН  РЕНАР  /идет  на  галерею  и  тотчас  возвращается/.  Нет,  ваше
величество, через четверть часа. Первая линия  укреплений  Тоэура взята. Еще
один шаг, и народ ворвется сюда.
     НАРОД. В Тоуэр! В Тоуэр! Фабиани! Смерть Фабиани!
     КОРОЛЕВА. Да, правы те, которые говорят, что народ страшен. Фабиано!
     СИМОН  РЕНАР.  Вы  хотите, чтобы через минуту он был растерзан на ваших
глазах?
     КОРОЛЕВА. Но это позор, господа! Никто из вас не трогается с места!  Во
имя неба, защитите меня!
     ЛОРД КЛИНТОН. Вас - да, ваше величество, Фабиани - нет.
     КОРОЛЕВА. О господи! Если так, тем хуже! Теперь  я выскажу все. Фабиани
не виновен! Фабиано не совершал преступления, за которое он осужден. Это  я,
и вот этот человек, и еще чеканщик Гильберт - мы все придумали и подстроили.
Мы  разыграли  комедию.  Посмейте, господин бальи, опровергнуть  мои  слова.
Итак, господа, надеюсь, теперь вы защитите его? Он невинен, слышите вы  это?
Клянусь моей головой, клянусь короной, богом, душой  матери, он не виновен в
преступлении!  Это  так же  верно,  как  то, что вы  находитесь  здесь, лорд
Клинтон. Вступитесь же за  него. Мой  храбрый  Клинтон, мой старый друг, мой
добрый Роберт, раздавите  их,  как вы раздавили Тома Уайета! Я  вам клянусь,
что Фабиано не поднимал руки на свою королеву.
     ЛОРД КЛИНТОН.  Есть  другая  королева,  на которую  он поднял руку. Эта
королева - Англия.

     /Крики снаружи продолжаются./

     КОРОЛЕВА.   Балкон!   Откройте  балкон.  Я   сама  докажу  народу   его
невиновность,
     СИМОН РЕНАР. Лучше докажите народу, что он не итальянец.
     КОРОЛЕВА. И так смеет говорить со мною какой-то Симон Ренар, ставленник
кардинала Гранвеллы! Отворите эту дверь! Отворите камеру! Выпустите Фабиано!
Я хочу видеть его, хочу говорить с ним!
     СИМОН РЕНАР /тихо/. Что  вы делаете? Ради его  спасения никто не должен
знать, чзго он здесь.
     НАРОД. Смерть Фабиани! Да здравствует Елизавета!
     СИМОН РЕНАР. Слышите, теперь они кричат: "Да здравствует Елизавета!"
     КОРОЛЕВА. Боже! Боже!
     СИМОН РЕНАР.  Выбирайте,  ваше  величество.  /Указывает рукой  на дверь
камеры./ Либо эту голову - народу /указывает другой рукой на корону, которою
увенчана Королева/, либо эту корону - принцессе Елизавете,
     НАРОД. Смерть! Смерть Фабиани! Елизавета!

     / Камень разбивает стекло в окне, у которого стоит Королева./

     СИМОН РЕНАР. Ваше величество, вы губите  себя без пользы для него.  Уже
захвачен второй двор. Что прикажет королева?
     КОРОЛЕВА.  Вое  вы  трусы,  и  Клинтон  первый  среди  вас! О  Клинтон,
когда-нибудь я вам это припомню, мой друг!
     СИМОН РЕНАР. Что прикажет королева?
     КОРОЛЕВА.  Ах, быть покинутой  всеми! Во всем  признаться  и ничего  не
достигнуть! Вот каковы эти дворяне! Гнусное отродье!  Я хотела бы растоптать
их  всех! Королева  имеет  право  иногда  быть  только  женщиной.  Вы дорого
заплатите мне за все это, господа!
     СИМОН РЕНАР. Что прикажет королева?
     КОРОЛЕВА /в изнеможении/. Делайте что хотите. Поступайте как знаете. Вы
убийца! /В сторону./ О Фабиано!
     СИМОН РЕНАР.  Кларенс! Гартер!  Ко  мне! Энеас, отоприте большой балкон
галереи.

     /Двери балкона в глубине сцены отворяются, и туда выходит СИМОН РЕНАР в
сопровождении КЛАРЕНСА с правой стороны и ГАРТЕРА с левой. Снаружи врывается
оглушительный шум./

     НАРОД. Фабиани! Фабиани!
     СИМОН РЕНАР /обращаясь с балкона к народу/. Именем королевы!
     ГЕРОЛЬДЫ. Именем королевы!

     /Воцаряется глубокая тишина./

     СИМОН РЕНАР. Люди! Королева объявляет вам, что сегодня ночью, через час
после гашения огней, Фабиано Фабиани, граф Кленбрассил, покрытый с головы до
ног черным покрывалом, с железным кляпом во рту, с трехфунтовой свечой воска
в руке, будет  при  свете  факелов отведен  из Тоуэра через  Черинг-Кросс на
Старый  городской   рынок,   чтобы  публично   принести  покаяние   и   быть
обезглавленным  за совершенные  им  преступления  -  государственную  измену
первой степени и покушение на жизнь королевской особы ее величества.

     /Бурные рукоплескания снаружи./

     НАРОД. Да здравствует королева! Смерть Фабиани!
     СИМОН РЕНАР /продолжает/. И чтобы ни  один человек  в городе Лондоне не
остался  в  неведении  этого, королева повелевает: в  продолжение всего пути
осужденного из Тоуэра к Старому рынку будет звонить  большой колокол Тоуэра.
Во время казни будут даны три пушечных выстрела:  первый - когда  преступник
взойдет на эшафот, второй - когда он опустится на  черное  сукно,  третий  -
когда скатится его голова.

     /Рукоплескания./

     НАРОД. Иллюминацию! Иллюминацию!
     СИМОН  РЕНАР. Этой ночью Тоэур и весь город будут иллюминованы кострами
и факелами в ознаменование всеобщей радости. Я все сказал.

     /Рукоплескания./

     Да хранит бог древнюю хартию Англии!

     ГЕРОЛЬДЫ. Да хранит бог древнюю хартию Англии! .
     НАРОД. Смерть Фабиани! Да здравствует Мария! Да здравствует королева!

     /Балкон закрывается. СИМОН РЕНАР подходит к Королеве./

     СИМОН РЕНАР. Принцесса  Елизавета никогда  не простит  мне того, что  я
сейчас сделал.
     КОРОЛЕВА. Королева Мария также. Оставьте меня, сударь!

     /Делает всем присутствующим знак удалиться./

     СИМОН РЕНАР /тихо, Энеасу/. Господин Энеас, проследите за казнью.
     ЭНЕАС. Положитесь на меня.

     /СИМОН  РЕНАР уходит. В ту минуту, когда ЭНЕАС собирается выйти, к нему
подбегает КОРОЛЕВА, хватает его за руку и быстро увлекает на авансцену./

     Явление десятое

        "КОРОЛЕВА, ЭНЕАС."

     НАРОД /снаружи/. Смерть Фабиани! Смерть Фабиани!
     КОРОЛЕВА.  Как по-твоему, чья  голова стоит  сейчас  больше -  твоя или
Фабиани?
     ЭНЕАС. Ваше величество...
     КОРОЛЕВА. Ты изменник!
     ЭНЕАС. Ваше величество... /В сторону./ Черт!
     КОРОЛЕВА.  Никаких   оправданий!  Клянусь  моей  .матерью,  если  умрет
Фабиани, умрешь и ты!
     ЭНЕАС. Но, ваше величество...
     КОРОЛЕВА. Спаси Фабиани - и ты спасешь себя