я с невзгодами. Соответственно, в идеале счастлив находящийся лишь
в одном  ренге, к примеру,  лишь во  времени, но не в пространстве и прочих.
Очевидно,  адом  моренги почитали  беспредельное  увеличение числа  степеней
свободы,  которое,  моментально обрушиваясь  на  беспомощного и растерянного
человека, разрывают  его  на части, разъединяя все его оболочки и  приводя в
абсолютное  мучительное  небытие. Можно заметить, что  небытие  здесь - суть
существование всех оболочек человека раздельно друг от друга.
     Как  уже  упоминалось  выше,  в человеческом  теле различалось  до  360
различных  оболочек.  Однако таким их количеством, по  верованиям  моренгов,
обладал только зрелый мужчина. Мальчики и юноши носили 240 из них, а женщины
в принципе неспособны поддерживать  более чем 120 своих оболочек, объяснение
чему мы  дадим  позже.  Кстати  сказать, из такого различия  числа  оболочек
видно, что для  женщины попасть  в  ад  моренгов (то  есть, превышение числа
влияющих ренгов над совокупным  числом оболочек)  значительно легче,  нежели
чем мужчине, поскольку число влияющих  ренгов, которое они способны вынести,
по  меньшей мере в  три раза ниже, чем у мужчин. С этим  связана и  традиция
имянаречения  у  моренгов.  Мужчины  обладали  трехсложным  именем, мальчики
двухсложным,  женщины  -  односложным.   Сын  наследовал  первое  имя  отца,
становясь его первым,  второе от матери. Проходя обряд посвящения в мужчины,
мальчик получал третье имя, второе отцовское, и позже передавал его дочери.
     Моренги   считали,  что  сумма   всех  составляющих  мира  -   величина
постоянная,  не  зависящая  от  его   слагаемых,  но  только  от  успешности
сопротивления мировому "ничто".  Так  и в человеке его  360  оболочек -  это
неизменное  количество. Женщина,  носящая  лишь  120 оболочек-покровов,  240
остальных  постоянно расходует на  созревающий  у  нее  в утробе  плод.  Это
созревание  происходит  беспрерывно, и  мужчина дает  младенцу  только  путь
наружу.  Женщина, рожавшая одну девочку (не двойню), считалась  слабой.  Как
это  представление соотносится с уменьшенным  числом покровов  у  мальчиков,
непонятно.
     Некоторую ясность  можно  внести  также  в  вопрос,  столь  волновавший
исследователей все  предыдущие годы,  а именно: Если  человек представляется
моренгам  как  совокупность   сосуществующих   статических  и   динамических
оболочек,  то что же эти  оболочки  окружают? Какому содержанию они  придают
форму?  Ответ   на   это  дает   автор  "Волжского  Екклезиаста"  в  недавно
расшифрованном 36-м стихе ("И ты, и я - пустой орех...").
     Ничто"  человека,  описываемое в этом  стихе,  подобно  восточному  Дао
характеризуемое  только  негативными  терминами  -   невидимое,  неслышимое,
непознаваемое,  небольшое,  немалое и  т.д.; это "ничто"  по  природе  своей
тождественно мировому "ничто",  и существует от него раздельно,  представляя
сущность в себе лишь  постольку, поскольку  окружено  множеством  защищающих
покровов-оболочек. В  каждом влияющем ренге  должна присутствовать  хотя  бы
одна, иначе эти два "ничто" сольются, как вода сливается  с водой,  и  бытие
человека  прервется  навсегда.  Хочу  еще  раз  подчеркнуть  этот взгляд  на
человеческую,  нашу  с  вами,  природу:  мы  есть  часть  мирового  "ничто",
окруженное  покровами "нечто". И существуем мы только пока в извечной борьбе
"нечто" с "ничто" последнее не одержит верх.
     Таким  образом,  первые, пока  еще весьма  и весьма  нетвердые  шаги  в
изучении  загадочного  народа  моренгов  сделаны,  и  остается  надеяться на
последующие  исследования, которые  дополнят и расширят наши представления о
жизни  и необычной форме воззрений этого  племени, жившего столь уединенно и
столь бесшумно  исчезнувшего с  лица Земли. Хотелось бы завершить эту лекцию
словами безымянного автора "Волжского Екклезиаста":
     Пытливому откроются двери,
     Мудрый не ведает стен.