х.

- Куда это наша краса и гордость направляется? - с доброй насмешкой
спрашивает Самсонов.

Кириллов бросает взгляд в окно.

- А-а, рыбачок-счастливчик. На автобус, в город едет, - Иван тоже берет
сигарету, разминает ее пальцами. - Получил письмо от актрисули.

- Любовь с первого взгляда? - интересуется Маюков.

- Нет, - отвечает Кириллов. - Землячкой его оказалась.

Раздается телефонный звонок. Иван Кириллов, не отрывая глаз от шахматных
фигур, лениво протягивает руку к стоящему на столе аппарату, снимает трубку.

- Лейтенант Кириллов, - говорит вялым голосом. Услышав какие-то слова в
трубке, вскакивает, будто его укололи, валит на шахматной доске фигуры.

- Есть! - восклицает он и, бросив на аппарат трубку, кидается к шкафу,
достает китель.

Не говоря ни слова, засуетились Самсонов и Маюков. Они, как и Кириллов,
одеваются с необыкновенной быстротой.

- А вы куда? - вдруг опомнился Кириллов, когда все, надев шинели,
устремились к дверям.

-- Как куда? - удивляется Маюков. - Тревога ж!

- Какая тревога? - хохочет Кириллов. - Мне... Лично мне полковник приказал
через пять минут явиться в седьмую квартиру третьего корпуса.

- В седьмую? - озадаченно переспрашивает Самсонов. - Туда же вчера Анна
Павловна переехала!..


В квартире Ани гости рассаживаются за стол. Нет только Кириллова.

Полковник Андреев смотрит на бутылки и, не скрывая огорчения, говорит:

- Ракетчикам можно только по рюмке сухого. По одной.

- Вы же не на боевом дежурстве, товарищ полковник! - с мольбой в голосе
восклицает Филин.

- Этим и отличается наша профессия. Раз в военном городке - значит, на
службе, на посту. Неважнецкая профессия, - Андреев переставляет коньяк к
Филину.

В прихожей раздается звонок. Филин и Аня кидаются открывать дверь.

Иван Кириллов стоит перед дверью и стряхивает с фуражки мокрый снег. Дверь
открывается. Он видит перед собой Аню, а за ее спиной - лейтенанта Филина.

Глаза Кириллова сверкают негодованием, нервическя подрагивает ус.

- Ну давай, давай! - торопит его Филин и, выскочив в коридор, силой
затаскивает Ивана в прихожую. - Стыд и позор! Ракетчик опаздывает!

Сквозь раскрытую дверь Кириллов смотрит в комнату, видит Тоню, Андреева,
Елену Дмитриевну. Некоторое время брови его хмурятся, но вдруг на лице
мелькает подобие улыбки...

- Снимай шинель, Ваня, - Аня помогает ему расстегнуть пуговицы шинели...


Дует сырой, пронизывающий ветер. Мечутся в воздухе снежинки.

По бульвару молча идут, улыбаясь каким-то своим мыслям, Семен и Полина.

- Чудно, - нарушает молчание Полина, плотнее запахивая шубейку из
искусственного волокна. - Помнишь, как ты меня когда-то столкнул в речку
прямо в платье?

- Помню, - виновато улыбается Семен. - Всех девчонок искупали.

- Я тогда почти ненавидела тебя. А сейчас встретилась как с родным. Вот что
значит далекие края.

- Край земли, - глубокомысленно изрекает Семен. - Граница рядом. А чем
ближе к границе, люди должны быть теснее друг к другу, - и неловко берет
Полину за руку.

Полина видит горящую светом рекламу кинотеатра.

- Пойдем в кино!

- Пойдем, - соглашается Семен. И вот Семен Лагода уже стоит у кассы
кинотеатра, протягивает в окошко рублевку.

- Подешевле, чтоб видно было хорошо, - просит он кассиршу.


Семен и Полина в тесном фоне кинотеатра протискиваются к буфету.

- Два стакана газировки! - властно требует Семен у буфетчицы. И затем
деликатно уточняет: - Один с сиропом, один чистой.

Подает стакан с сиропом Полине, а сам пьет чистую.

- С детства не люблю сладкого, - бессовестно врет Семен. - Однажды объелся
медом на колхозной пасеке, с тех пор даже чай пью без сахара.

- Это вредно, - усмехается Полина. - Сахар содержит фосфор, который питает
клетки головного мозга.

Звонок. Зрители тесной толпой вливаются в кинозал. Сжатые со всех сторон,
плывут в зал Семен и Полина.


Электрические часы на столбе у кинотеатра. Стрелки показывают восемь
вечера. Мимо проходят Семен и Полина. Семен бросает тревожный взгляд на
часы и бодро замечает:

- У меня еще море времени!

- И у меня весь вечер свободный, - весело замечает Полина.

Вот они бредут по безлюдному парку. Сиротливо светят фонари. Откуда-то
донеслись звуки музыки. Полина берет Семена за руки, начинает петь и
вальсировать. Семен послушен и счастлив...

Музыка затихла. Полина смотрит в небо на тощий серпик луны и снова начинает
петь. Поймала рукой капельку, уроненную веткой, с озорством слизнула ее и
опять запела.

Будто весь парк наполнен песней Полины. Семен смотрит на девушку с
восхищением и грустью. Глубоко вздыхает.

- Ты по ком вздыхаешь? - игриво спрашивает Полина.

- По себе, - задумчиво отвечает Семен.

- По себе?!.

- Ну, как тебе сказать... Вот я и тысячи таких хлопцев, как я, несем
службу, оторванные от дома, от родных мест, от друзей детства.

- От девушек, - с легкой иронией замечает Поля.

- Конечно! Разве мало девчат тоскуют по нашему брату? Эх, если бы не было
войн... Сколько бы счастья прибавилось на земле!

И уже Полина вздыхает.

Подул ветер, стряхнув с веток поток воды. Полива ежится от холода...

Они выходят на хорошо освещенную улицу.

- Ноги совсем окоченели, - жалуется девушка.

Семен смотрит на ее ноги и испуганно говорит:

- Меня б так, в чулочках, выпустили на холод, уже пропал бы... Ужас!

Они как раз проходят мимо ресторана. Из его ярко освещенных окон, из дверей
слышится джазовая музыка.

- Зайдем? - предлагает Полина. - Погреемся, послушаем музыку. Возьмем по
бокалу шампанского, конфет.

У Семена округлились в испуге глаза. Он достает из кармана шинели руку,
разжимает ее и тайком косит глаза на несколько оставшихся монет.

- Сейчас народищу там - не протолкнешься, - морщится Семен. - Да и какой
это ресторан? Харчевня.

- Ну и что? - с милой непосредственностью настаивает Полина. - Я как раз
получила деньги. Пойдем, а то простудимся.

- Нет, не имею права по ресторанам шататься да шампанское распивать.

- Почему?

- Такая служба у меня.

- Какая?

- Такая.

- Тайна?

- Как сказать... - смеется Семен. - Ключи от неба ношу в кармане, поэтому и
не могу.

Полина вдруг останавливается, берет Семена за руку и с восхищением
засматривает ему в глаза. Спрашивает почти с испугом:

- Сеня, ты космонавт?..

Семен неопределенно мотает головой и улыбается почти утвердительно,
блудливо пряча глаза.

- Сенечка! Я с первою взгляда догадалась, что ты совсем не такой, как был в
Чижовке! Мне даже страшно идти рядом с тобой.

- Почему? - скромно удивляется Семен.

- Ты еще спрашиваешь! - Полина укоризненно качает головой. - Жалко - все
фотоателье закрыты. Я б тебя затащила сфотографироваться с собой.

- Полина, не надо об этом. И запомни: я тебе ничего не говорил насчет
космоса.

- Сенечка, мне все ясно...

Навстречу Семену и Полине идет старшина Прокатилов, держа под руку девушку.
Семен чинно отдает ему честь. Старшина, чуть подмигнув, отвечает.

Когда разошлись шагов на десять, Семен вдруг опомнился.

- Одну минуточку, - извиняется он перед Полиной и зовет: - Товарищ старшина!

Прокатилов, оставив свою девушку, идет навстречу Лагоде.

Полина с любопытством наблюдает, как они о чем-то шушукаются.

Прокатилов незаметно сует Семену в руку пять рублей. Отдают друг другу
честь и расходятся.

- Опять тайна? - игриво спрашивает Полина.

- Служба, - солидно отвечает Семен и внимательно смотрит через улицу, где
светятся окна ресторана. - А ты, пожалуй, права. Надо зайти погреться.


Официантка ставит на стол бутылку шампанского и вазочку с конфетами. За
столом сидят Полина и Семен. Семен, несколько смущенный непривычной
обстановкой, оглядывается на малолюдный зал.

- Счет, пожалуйста, - говорит Полина официантке и начинает рыться в сумочке.

Семен щедрым жестом кладет на стол пять рублей.

- Сеня... - Полина смотрит на него с укоризной.

Официантка берет пятерку и уходит.

- Все правильно, - успокаивает Полину Семен. - У ефрейтора Лагоды тоже
деньги водятся.

Полина вдруг замечает, что от пышной шевелюры Семена осталась коротенькая
прическа и всплескивает руками:

- Зачем ты так волосы обкорнал?!

Семен не спешит отвечать на этот неприятный для него вопрос. Он берет со
стола бутылку с шампанским, обдирает с головки серебристую обертку, снимает
проволочную оплетку, расшатывает пробку.

- А-а, понимаю! - высказывает догадку Полина. - Шевелюра мешает надевать
космический скафандр?

- Поля... - Семен с искренним огорчением смотрит на девушку. - Мы же
договорились...

- Молчу! - опомнилась Полина. - О космосе ни слова. И тут случилось
непредвиденное: отломилась головка пробки.

Подходит официантка, кладет перед Семеном сдачу и забирает у него бутылку.
Пытается ввинтить в пробку штопор. Но запрессованная пробка слишком твердая.

- Давайте я! - Семен уверенно берется за дело.

С большим усилием ввинчивает штопор. Затем начинает тянуть его за рукоятку.
Но пробка - ни с места.

- Старайтесь не взболтать, - предупреждает официантка.

Семен чувствует себя неловко перед Полиной, что у него не хватает сил. Но
выхода нет, и он решается на крайность: переворачивает бутылку горлышком
вниз и ногами прижимает рукоятку штопора к полу. Двумя руками тянет за
бутылку вверх... Пробка поддалась. Вновь перевернув бутылку, вытаскивает
пробку. Взболтанное шампанское внезапно бьет Семену в лицо. Семен закрывает
горлышко бутылки пальцем. Но струя бьет еще сильнее - попадает в
официантку... Семен поворачивает горлышко к себе, и оно случайно попадает
под подол гимнастерки. Однако шампанское находит выход: оно хлещет из под
воротника гимнастерки...

Полина задыхается от хохота, но тут же наказана: пенистая струя обдает ее
лицо...

- Ну вот и угостились шампанским, - крайне обескураженный Семен ставит на
стол пустую бутылку и отряхивает мокрую гимнастерку.

Кофточка на Полине тоже мокрая. Поля ежится, перекладывает из вазы в
сумочку конфеты и со смехом говорит:

- Пошли сушиться.

- Куда?

- К нам. Дома одна мама. Лена с Сашей где-то в гостях.

- А кто такой Саша? - ревниво спрашивает Семен.

- Муж моей сестры. Он тоже военный... Кстати, Лена хотела с тобой
познакомиться...

Семен и Полина идут по темной городской улочке. Заходят в изрытый
строителями двор. Через канавы, через глину проложены доски, и Семен
бережно ведет по ним Полину, а сам месит солдатскими сапогами липкую грязь.


В передней комнате квартиры полковника Андреева темно. Раздается звонок.

Из глубины квартиры спешит к дверям чопорная старушка. Включает свет,
открывает дверь.

Входят Полина и Семен.

- Мама, знакомься. Это Сеня из Чижовки, о котором я тебе говорила.

- А-а, сынок Ивана Лагоды! Заходите, будьте ласковы, - старушка подает
Семену руку. - Такой большой свет, и везде земляки встречаются.

- Мама, включи, пожалуйста, утюг, мы шампанским облились, - говорит Полина,
снимая шубейку.

- Чего, чего? - удивляется старушка.

- Потом расскажем. Обхохочешься. Иди, мамочка, включи.

- Знаю я твоего батьку, и мать знаю, - старушка окидывает Семена
приветливым взглядом и уходит на кухню.

Семен вешает шинель, осматривается. Видит в прихожей зеркало, столик с
телефоном, до блеска натертый пол и ворсовую дорожку на нем. Глянул на свои
сапоги и обмер: они у него в густой грязи. Он беспомощно смотрит на Полину
и спрашивает:

- А сапоги снять можно?

- Правильно! И надень Сашины тапочки. - Полина указывает на стоящие под
вешалкой тапочки.

Семен стаскивает с ног сапоги, засовывает в голенище портянки. Поставив
сапоги под вешалку, надевает тапочки.

- Снимай гимнастерку! - деловито распоряжается Полина.


По асфальтовой дороге, зажатой с двух сторон лесом, мчится "Волга". В лучах
фар мечутся снежинки.

За рулем - Елена Дмитриевна, рядом с ней - полковник Андреев.

- Вот как бывает, - весело говорит Елена Дмитриевна. - Чуть не разбила я
чужую любовь.

- Бывает, - соглашается Андреев. - А Кириллов - орел. На стрельбах молодцом
себя показал.

- На учениях все вы герои, - с ласковой насмешкой замечает Елена
Дмитриевна. - До войны тоже пели: "Любимый город может спать спокойно". А
что получилось?

- Другие времена. Совсем другие! Тебе, как самому близкому мне человеку,
могу выдать строгую государственную тайну.

- Ты выдашь! Дождешься от тебя, - смеется Елена Дмитриевна.

- Выдам, - усмехается Андреев. - Потому что это уже ни для кого не тайна. А
суть ее в том, что действительно можно спать спокойно. Поверь мне!

- Ну-ну, расхвастался! - подзадоривает его Елена Дмитриевна, внимательно
наблюдая за дорогой.

- Ну, конечно, все может быть... Должен сообщить тебе, что меня вызывают в
штаб округа.

- Зачем?

- На переговоры. Предлагают принять другие подразделения, которые будут
сбивать не самолеты, в случае войны, а ракеты - откуда бы они ни прилетели.
И тоже наверняка.

- Саша! - восклицает Елена Дмитриевна. - Это опять надо переезжать!..

- Такая судьба военных. Зато небо наше будет на замке.

- Опять хвастаешься.

- Да нет же! У нас каждый ракетчик знает, что носит ключи от неба в своем
кармане...


- Что это за колесо? - удивляется Семен Лагода, рассматривая круг для
"хула-хупа" В майке, бриджах и тапочках на босу ногу, он выглядит нелепо
среди современной мебели, которой обставлена столовая квартиры полковника
Андреева.

- Гимнастический круг, - поясняет Полина. Она надевает круг на себя и
начинает вращать его.

Семен наблюдает за упражнениями Полины и морщится.

- Неприлично, - категорически заявляет он.

- Почему? Это сохраняет фигуру, - Полина снимает круг.

- Вот как надо, - Семен становится на руки вверх ногами. - Надень круг на
ногу.

Полина надевает, и Семен, поджав одну ногу, второй начинает искусно вращать
круг.

- Поля! - слышится из кухни голос матери.

- Иди, - велит ей Семен. - Я долго так могу.

В темной прихожей щелкает замок. Входят полковник Андреев и Елена
Дмитриевна. Не зажигая света, они раздеваются.

Семен, по-прежнему стоя на руках, вращает ногой колесо.

В столовой появляется полковник Андреев. Увидев стоящего вверх ногами
солдата, замирает с открытым ртом на месте. Некоторое время ошалело смотрит
на него, снимает запотевшие очки, протирает глаза, отходит в сторону и
опять смотрит, не в силах осмыслить, что происходит. Рядом с ним появляется
Елена Дмитриевна и тоже окаменевает.

Семен поворачивает голову, испуганно глядит снизу вверх на полковника и его
жену... Семену кажется, что это они стоят вниз головой...

Торопливо вскакивает, точно угодив ногами в тапочки, и пялит на Андреева
глаза так, будто перед ним появился марсианин. Ведь сам командир полка!

- Гы-гы, - испуганно, одними губами, смеется Семен и встряхивает головой,
полагая, что все это ему мерещится.

Но командир полка не исчезает, а стоит перед ним с изумленными глазами.

До Семена постепенно начинает доходить вся нелепость сложившейся ситуации.
Не помня и не слыша себя, он испуганной скороговоркой выпаливает:

- Здравия желаю, товарищ полковник! - и одновременно подбрасывает правую
руку к виску, по привычке щелкнув... тапочками.

Ощутив наготу ног, кидает взгляд на них и, поняв, как выглядело его
приветствие, от беспомощности и полнейшей растерянности опять глупо
хихикает.

Из кухни прибегает с гимнастеркой Семена в руках Полина. Заметив
растерянность на лице Семена и ошарашенность родственников, она со
смущением выпаливает:

- Саша, Лена!.. Это же наш земляк, Сеня. Космонавт!..

Нервы Семена не выдерживают. При слове "космонавт" он хватает у Полины
гимнастерку, выскакивает в прихожую, судорожно снимает с вешалки шинель,
шапку и, будто обезумев, вылетает на лестницу. Звонко шлепают по ступенькам
тапочки...


Вот Семен, уже одетый в шинель, стремительно бежит по ночной улочке...


Семен стоит на пустынном тротуаре, поочередно поджимая под полы шинели
озябшие в тапочках ноги. Поворачивается в ту сторону, откуда прибежал.
Размышляет. Затем решительно направляется вперед.

Но вдруг с противоположного тротуара его окликают:

- Товарищ военный, подойдите сюда!

Семен замирает на месте. Он видит, что на другой стороне улицы стоит
комендантский патруль - незнакомый старший лейтенант и трое солдат с
повязками на рукавах.

Патрули с любопытством наблюдают за ефрейтором, у которого на ногах вместо
сапог тапочки.

- Ко мне! - строго приказывает старший лейтенант.

Семен медлит, пережидая, пока проедет по мостовой спецмашина со складной
вышкой на крыше фургона[2].

Вот машина проехала между патрулями и Семеном, и патрули от изумления
раскрывают рты: ефрейтор исчез.

А спецмашина увозит Семена от опасности. Он прицепился к лестнице, которая
по диагонали прикреплена к стенке фургона.

К ужасу Семена, машина вскоре тормозит, медленно сворачивает с мостовой на
тротуар...

Семен соскакивает с лестницы и бежит дальше. Но впереди - группа ребят с
повязками на рукавах. Комсомольский патруль!

Семен затравленно оглядывается. Видит, что по тротуару бегут солдаты
комендантского патруля. Кажется, положение безвыходное.

Семен бросает взгляд на спецмашину, которая вплотную подъехала к стенке
трехэтажного дома. На машине уже поднята пневматическая вышка, а в ее
корзине стоит монтер и натягивает на вбитый в стенку крюк провод, который
поддерживает воздушную троллейбусную линию.

Семен проворно карабкается по железной стремянке, что сзади фургона, к
вышке, забирается в корзину и, не замеченный занятым своим делом монтером,
дотягивается руками до карниза балкона...


В мягком кресле сидит в пижаме лысый, в очках толстяк и читает газету. На
диване, поджав под себя ноги, миловидная дамочка рассматривает журнал мод.
В комнате светло и уютно.

Вдруг раздается стук в балконную дверь.

- Войдите! - механически откликается толстяк.

Дверь открывается, и в комнату заходит Семен Лагода. Он отдает честь и
вежливо спрашивает:

- Скажите, пожалуйста, как пройти во двор?

- В дверь и прямо по коридору, - отвечает мужчина.

И уже слышно, как хлопнула за Семеном выходная дверь.

Толстяк ошалело смотрит на жену, а она уставила такие же глаза на него.

Толстяк, не отводя гипнотизирующего взгляда от жены, медленно поднимается
и, выставив вперед скрюченные руки, угрожающе приближается к дивану.

- А-а-а!.. - в ужасе кричит жена.


- Пьян?! - испуганно спрашивает Юрий Мигуль у стоящего перед ним Семена
Лагоды.

- Хуже! - зло отвечает Семен и вдруг разражается истерическим хохотом.

- Тише! - Юрий зажимает Семену рот рукой, прихлопывает дверь, ведущую из
коридора в казарму.

Мигуль стоит на посту дневального. Рядом с ним - тумбочка с телефоном, на
стенках вывешены в рамках разграфленные листы бумаги, на которых можно
прочесть: "Распорядок дня", "Расписание занятий и боевых дежурств",
"График"...

С недоумением смотрит Юрий Мигуль на обутые в тапочки ноги Семена. А Семен
то хохочет, то вытирает злые слезы.

- Что случилось? - добивается Мигуль.

Сквозь смех и плач Семен отвечает:

- Готовь, Юрочка, сухари... Упекут Сеньку-космонавта в штрафной батальон.


- Сеня-я! - в голосе Полины звучат слезы. Вместо с полковником Андреевым
она идет по глухому, безлюдному переулку.


- Ну, Поля, дала ты мне задачу, - грустно смеется Андреев. - Не знал я, что
у меня такие робкие солдаты.

Утопает в полутьме казарма. Длинный ряд кроватей, на которых спят солдаты.
Возле каждой кровати, в ногах, стоит по паре сапог, а на их голенищах
аккуратно развешаны портянки. И только возле одной кровати мы видим тапочки
- жалкие во внушительном строю солдатских сапог.

Тапочки крупным планом. Аппарат делает разворот и наездом засматривает в
лицо спящего Семена Лагоды. Семен что-то бормочет во сне, мотает головой,
стонет... Протягивается чья-то рука и осторожно притрагивается к его лбу.

Опять разворот камеры на тапочки. Чья-то рука забирает их из кадра и тут же
ставит чисто вымытые сапоги Семена, развешивает на голенищах портянки.