покрывала лицо девушки.
     - Почти уверен! Я бы сказал, что это стафилококковая инфекция,  хотя,
по некоторым симптомам, можно предположить и  нечто  худшее.  Кроме  того,
отравление  могло  быть  вызвано  бациллами  сальмонеллы  -  точнее  можно
говорить только после анализов.
     - Вы будете давать всем рвотное?
     - Да, всем, кроме тех, кому очень плохо. Это все, что я могу сделать.
Нам очень нужны антибиотики, типа хлорамфеникола, но - увы! - их нет!
     Подняв микрофон, Бэйрд продолжил:
     - Как только вы освободитесь, я бы советовал вам  организовать  здесь
уборку. Полейте все кругом как следует дезинфектантом, если  у  вас  есть.
Да, попросите больных не обращать внимание на  условности  и  не  запирать
изнутри двери в туалете - не хватало еще нам извлекать кого-нибудь оттуда.
     Доктор собрался с мыслями, потом нажал кнопку микрофона и поднес  его
к губам.
     - Леди и джентльмены, прошу внимания, пожалуйста! Прошу внимания!
     Он услышал, как  стих  шум  голосов,  только  ровный  гул  двигателей
доносился снаружи.
     - Прежде всего, разрешите представиться. Я - доктор Бэйрд. Многих  из
вас интересует, что за болезнь поразила ваших соседей, и я думаю, что пора
рассказать, что же произошло и что мы предпринимаем.  Насколько  позволяют
мои ограниченные возможности, установлено, что у нас  на  борту  несколько
серьезных случаев пищевого отравления и дедуктивно - а на  дедукцию  можно
положиться - я пришел  к  выводу,  что  причиной  является  рыба,  которую
некоторые из вас ели на обед.
     После этих слов последовал взрыв - до него донесся шум и гам.
     - Еще раз прошу внимания! У вас  нет  причин  для  тревоги.  Еще  раз
повторяю, причин для тревоги нет. Больным пассажирам помогает стюардесса и
я сам, а командир радировал на землю, и  по  прибытии  нас  будет  ожидать
"Скорая помощь". Даже если вы ели рыбу, то это совсем не  значит,  что  вы
заболеете. В этом деле нет никаких правил и логики, и  есть  большая  доля
вероятности за то, что вы  не  отравились.  Тем  не  менее,  мы  принимаем
некоторые меры предосторожности, и стюардесса обойдет и опросит каждого из
вас. Если вы ели  на  обед  рыбу  -  я  повторяю,  только  рыбу  -  то  мы
постараемся помочь вам избежать  неприятностей.  А  сейчас,  если  вы  все
успокоились, то мы начнем.
     Бэйрд выключил микрофон и повернулся к Джанет.
     - Немедленно оказать первую помощь - вот все, что в наших силах.
     Джанет кивнула:
     - Вы имеете в виду эти таблетки, доктор?
     - Мы можем сделать две  вещи.  Мы  не  знаем  точно,  в  чем  причина
отравления, но мы полагаем, что источник заражения попал  внутрь.  Поэтому
начать нужно с того, что каждый, кто  ел  рыбу,  должен  выпить  несколько
стаканов воды - я имею в виду тех, кому  не  очень  плохо,  конечно.  Это,
во-первых, разбавит яд и уменьшит токсический эффект. А затем мы дадим  им
рвотное. Если не хватит  моего  запаса  таблеток,  то  будем  использовать
простую соль. Соль у вас есть?
     - У меня несколько маленьких пакетиков, полагающихся к ленчу,  но  мы
их откроем.
     - Хорошо. Посмотрим. Я начну отсюда, сзади, раздавать таблетки, а  вы
подавайте воду тем, кому плохо, идет? Да, не забудьте второго  пилота!  Но
вам нужна помощь.
     Выйдя  из  кухни,  Бэйрд  почти  столкнулся   с   худощавым   мрачным
англичанином по прозвищу "Тушенка".
     - Чем могу помочь, доктор? - спросил он серьезно.
     Бэйрд позволил себе улыбнуться.
     - Благодарю. Во-первых, что вы ели на обед?
     - Слава богу, мясо, - с облегчением вздохнул "Тушенка".
     - Хорошо. За вас мы спокойны. Вы могли бы помочь стюардессе разносить
воду тем, кому нехорошо? Им необходимо выпить, по  крайней  мере,  по  три
стакана - а, если смогут, то и больше.
     "Тушенка" отправился на кухню, слегка улыбаясь  Джанет.  При  обычных
обстоятельствах ее улыбка  заставила  бы  забиться  сердце  всего  летного
состава, но сейчас он увидел на ее лице печать страха. И подмигнул ей:
     - Не беспокойтесь, мисс! Все будет хорошо.
     Джанет взглянула на него с благодарностью.
     - Спасибо, сэр, я тоже так думаю. Вот кран, вот чашки, мистер...
     - Ребята зовут меня "Тушенка", мисс.
     - "Тушенка"?! - изумилась Джанет.
     - Да, "Ланкаширская Тушенка"!
     - О-о-о!! - расхохоталась девушка.
     - Вот так-то лучше! Где, вы говорите, ваши  чашки?  Вперед,  девочка,
начнем. Хорошенькая авиалиния, нечего  сказать!  Сначала  предлагают  тебе
обед, а потом требуют его назад.


     Необходимо, чтобы произошло нечто неординарное,  чтобы  сбить  работу
современного аэропорта.  Паника  в  таких  местах  недопустима  и  жестоко
подавляется в случае  возникновения,  потому  что  это  может  привести  к
трагическому исходу.
     Комната диспетчеров в Ванкувере, когда туда стало поступать сообщение
Дана, заполнилась плохо сдерживаемой тревогой. Перед радиопанелью оператор
в наушниках сразу печатал на машинке  сообщение  Дана,  прерываясь,  чтобы
нажать сигнал тревоги на приборной доске. Он печатал, а  сзади  стоял  еще
один и читал через его  плечо  срочное  сообщение.  Это  был  руководитель
полетов аэропорта Ванкувер, высокий, худощавый, проведший жизнь в  воздухе
и знавший условия полетов в северном  полушарии  как  свои  пять  пальцев.
Дочитав сообщение до середины, он быстро повернулся и приказал  оператору,
сидевшему у противоположной стены комнаты:
     -  Соедини  меня  быстренько  со  службой  Контроля   за   воздушными
сообщениями.  Потом  освободите   телетайпную   линию   с   Виннипегом   -
внеочередное сообщение.
     Руководитель полетов поднял микрофон, на секунду  задумался  и  начал
говорить:
     - Говорит руководитель полетов аэропорта Ванкувер. На борту рейса 714
"Мэйпл Лиф Чартер" - ЧП. Серьезное пищевое отравление  пассажиров,  второй
пилот тоже  отравлен.  Предлагаю  очистить  все  горизонты  под  ними  для
экстренного снижения и посадки. Сможете? Хорошо. Расчетное время  прибытия
05.05 по местному времени.
     Он взглянул на часы - 02.15.
     - Хорошо. Мы будем держать с вами связь.
     Он прикрыл микрофон рукой и крикнул оператору телетайпа:
     - Ну что там Виннипег?  Готово?  Хорошо.  Передавайте  -  "Диспетчеру
Виннипега. Срочно. "Мэйпл Лиф  Чартер",  рейс  714,  сообщил  о  серьезном
пищевом отравлении среди пассажиров и экипажа, вызванном, предположительно
рыбой, поданной на обед. Срочно проверьте  все  продукты,  поступившие  из
того  же  источника.  Это  был  не  постоянный,  повторяю,  не  постоянный
поставщик продовольствия для авиалиний. Конец связи.
     Потом он повернулся к оператору.
     - Соедините меня с местным представителем  "Мэйпл  Лиф  Чартер".  Его
зовут Бардик. А потом соедините меня с городской  полицией  -  со  старшим
дежурным офицером.
     Перегнувшись через плечо оператора, руководитель полетов  дочитал  до
конца сообщение и начал читать его сначала.
     - Спасибо, Грэгг. Сообщите им, что все горизонты под ними свободны, и
позже  они  получат  инструкции  по  посадке.  Пусть  сообщат,   как   там
пострадавшие пассажиры.
     Этажом  ниже  оператор  Правительственного  Контроля   за   Западными
авиалиниями повернулся в кресле и крикнул через всю комнату:
     - Что там есть в Грин Уан между нами и Калгари?
     - Все летят на  Запад.  Самолет  ВВС  "Нордс  Стар"  на  восемнадцати
тысячах. Только что докладывал от Пентинктона. "Мэйпл Лиф" 714... У них  -
ЧП. Они просят освободить все горизонты под ними.
     - "Нордс Стар" значительно дальше, а рядом никого нет. Готов к вылету
на Восток "Констеллэйшн".
     - Выпускай его, но придержи пока все рейсы на Восток. Принимай "Нордс
Стар" сразу по прибытии.
     А этажом  выше  руководитель  полетов  опять  схватился  за  телефон,
одновременно ослабляя узел галстука. В конце концов, он совсем сорвал  его
и швырнул на стол.
     - Хелло, Бардик? Говорит руководитель полетов. Послушай, мы  получили
с одного из ваших рейсов - 714  из  Торонто  через  Виннипег  -  тревожное
сообщение. А?... Нет, с машиной все в порядке. Второй  пилот  и  несколько
пассажиров отравились. Да, пищевое отравление. Я только что разговаривал с
Виннипегом. Сказал, чтобы  они  определили  поставщика  продуктов.  Скорее
всего, это не постоянный поставщик... Нет, это точно. Лучше всего, если бы
ты подошел сюда, как только освободишься.
     Он опять отключил телефон и кивнул оператору:
     - Ну, как там полиция?... Хорошо, соединяй... Хелло, это руководитель
полетов аэропорта Ванкувер. С кем я говорю?... Послушайте,  инспектор,  мы
получили срочное сообщение от прибывающего рейса. Несколько  пассажиров  и
член экипажа серьезно больны - пищевое  отравление  -  и  мы  нуждаемся  в
помощи сразу же по прибытии самолета. Что?... Три  серьезных  случая,  но,
возможно, и больше - надо готовиться к худшему. Время прибытия пять  часов
утра по местному времени, следовательно, у  нас  около  двух  с  половиной
часов  на  подготовку.  Вы  предупредите  больницы,  "Скорую   помощь"   и
автоинспекцию?...  Хорошо.  Мы  свяжемся  с  вами,  как   только   получим
дополнительную информацию.
     Через пять минут, отдуваясь, в комнату влетел Гарри  Бардик.  Местный
представитель  "Мэйпл  Лиф"  был  невысоким   представительным   мужчиной,
неутомимым, с большим запасом жизненной энергии.  Он  остановился  посреди
комнаты, перекинув пиджак через руку, отдуваясь  после  быстрой  ходьбы  и
вытирая свое лунообразное лицо большим носовым платком в синюю клетку.
     -  Где  радиограмма?  -  спросил  он.  Пробежав  текст,  он  тут   же
поинтересовался:
     - Как погода в Калгари? - и  повернулся  к  руководителю  полетов.  -
Быстрее было бы лететь туда, верно?
     - Я боюсь, что нет. Сильный туман, почти до  самой  земли,  восточнее
гор, до самой Манитобы. Они вынуждены лететь сюда.
     Раздался голос оператора:
     - Управляющий перевозками спрашивает, когда мы возобновим движение на
Восток. Может ли он отпустить пассажиров в  город  или  они  должны  ждать
здесь?
     Бардик озабоченно покачал головой.
     - Где последнее сообщение о местонахождении?  -  потребовал  он.  Ему
передали последние данные, и он принялся их внимательно изучать.
     Руководитель полетов сказал оператору:
     - Передай ему, пусть отпускает в город. Нам здесь толпа ни к чему. Мы
ему сообщим, когда будем готовы.
     - Вы сказали, что уже  организовали  медицинскую  помощь?  -  спросил
Бардик.
     - Да. Этим занимается городская полиция. Они предупредят  больницы  и
проследят за порядком, когда прибудет рейс.
     Бардик прищелкнул толстыми пальцами.
     - Эй! Это сообщение. Они передают, что второй  пилот  болен,  значит,
можно предположить, что передавал командир. С ним  все  в  порядке?  Лучше
запросить еще раз. А я пока выясню, есть ли на борту доктор. Вам этого  не
узнать. Передайте им, что мы организуем по  прибытии  медицинскую  помощь,
если они в ней нуждаются.
     Руководитель полетов кивнул и включил  микрофон.  Пока  он  не  начал
говорить, Бардик продолжал:
     - Спросите, если командир тоже отключится, то кто...
     Он не закончил фразу, его остановил пристальный  взгляд  руководителя
полетов.
     - Я ничего не буду предполагать, - твердо сказал он. - Я  молю  Бога,
чтобы больше ничего не случилось. И будем надеяться, что эти бедняги  тоже
молят об этом.
     Шумно вздохнув, Бардик поискал по карманам сигареты.
     - Джо, - обратился он к  оператору,  -  соедини-ка  меня  с  доктором
Дэвидсоном, а? Его номер есть в перечне срочных телефонов.



                              02.20 - 02.45

     На высоте около четырех миль над землей самолет продолжал свой путь.
     Во все стороны, насколько хватало глаз, простирался  волнистый  ковер
облаков и поэтому казалось, что большая машина двигается  очень  медленно,
почти стоит на месте. Это был холодный,  пустой,  совершенно  безжизненный
мир, мир, в котором только ревели двигатели -  сердце  машины,  отбрасывая
назад струи выхлопных газов серебристого цвета.
     Далеко внизу, в ясную погоду, этот  грохот  двигателей  отдавался  бы
среди необитаемых равнин Скалистых  Гор.  Но  в  эту  ночь  редкие  фермы,
укутанные густым низким туманом, спали спокойно, не слыша ни  звука.  Если
кто-нибудь и слышал шум летевшего самолета, то совершенно  не  обращал  на
него никакого внимания.  А  у  кого-то  вообще  могло  возникнуть  желание
очутиться там, в  самолете,  и  лететь  далеко-далеко,  ощущая  заботливое
внимание экипажа,  чья  основная  обязанность  -  безопасность  и  комфорт
пассажиров. И уж конечно ни у кого не могло возникнуть даже мысли  о  том,
что каждый из сидящих  сейчас  в  самолете  с  радостью  и  благодарностью
поменялся  бы  с  ним  местами.  Страх,  как  гигантский  сорняк,   прочно
укоренился в мыслях большинства пассажиров. Некоторые,  вероятно,  так  до
конца и не представляли себе, что же все таки происходит.  Но  большинство
из  них,  особенно  те,  кто  слышал  стоны  и  звуки,  издаваемые  своими
несчастными  соседями,  испытывали   ужасные   чувства.   Слова   доктора,
обращенные к пассажирам, после их осознания давали повод  к  размышлениям.
Шум в салоне быстро  стих  и  сменился  шепотом  и  обрывками  беспокойных
разговоров.
     Бэйрд дал Джанет пилюльки.
     - Отнесите командиру, - тихо сказал он. - Скажите ему, чтобы он выпил
как можно больше воды. Если он все таки отравился, то  вода  разбавит  яд.
Его будет тошнить - так и должно быть - это рвотное.
     Когда Джанет вошла в кабину, Дан заканчивал  радиосеанс.  Он  объявил
конец связи и послал Джанет вымученную улыбку,  которая  не  могла  никого
обмануть.
     - Хелло, Джан. - Приветствовал он девушку. Руки его дрожали.  -  Рейс
продолжается.  Ванкувер  интересуется  подробностями.  Я  думаю,  это   их
несколько потрясет. Как там дела, в салоне?
     - Неплохо. - ответила девушка как можно  непринужденнее  и  протянула
ему пилюльки. - Доктор велел вам выпить как можно  больше  воды,  а  потом
принять вот это. Это вам поможет.
     - Ничего себе перспективочка. - Он залез рукой в глубокий  карман  на
спинке сиденья и достал бутылку воды. -  Ну  что  же,  рискнем.  -  Сделав
большой глоток, он проглотил пилюльки и скорчил ужасную гримасу. - Никогда
не ешьте эти штуки - вкус у них премерзостный.
     Джанет  озабоченно  смотрела  на  этого  человека,   сидящего   перед
мерцающей панелью  со  шкалами  и  циферблатами;  оба  штурвала  двигались
рывками взад-вперед сверхъестественной силой автопилота. Она  тронула  его
за плечо.
     - Как вы себя чувствуете? - спросила она.  От  нее  не  укрылась  его
бледность и капли пота на шее. Но она старалась убедить  себя,  что  виной
всему огромное напряжение, которое он испытывал.
     - Я? - его тон был ненатурально искренен. - Я в порядке. А как ты? Ты
уже пила эти пилюльки?
     - Мне ни к чему. Я ела мясо.
     - Ты оказалась умнее. Что до меня, то после этого я,  пожалуй,  стану
вегетарианцем - это безопаснее.
     Он повернулся в кресле и посмотрел на второго пилота,  распростертого
на полу, голова его лежала на подушке.
     - Бедный старина Пит, - пробормотал он. - Но я уверен,  с  ним  будет
все о'кэй.
     - Все в ваших руках,  командир,  -  быстро  ответила  Джанет.  -  Чем
быстрее вы посадите эту штуку в Ванкувере, тем быстрее мы отправим  его  в
больницу.
     Она подошла к Питу, опустилась на колени и  поправила  на  нем  плед,
пряча внезапно подступившие слезы, готовые вот-вот прорваться несмотря  на
все  ее  усилия.  Дан  расстроился,  потому  что   относился   к   девушке
по-отечески.
     - Ты часто о нем думаешь, Джан?
     Она едва кивнула золотой копной волос.
     - Я - мне кажется  да,  -  ответила  она.  -  Он  мне  нравится,  уже
несколько месяцев, с тех пор, как он пришел к нам в экипаж  и  это  -  это
ужасное происшествие так меня...
     Она окинула себя взглядом и вскочила.
     - У меня очень много дел. Я должна идти зажимать кое-кому носы,  пока
доктор  будет  вливать  в  них  воду.  Что  делать,  по  другому  с  этими
труднопьющими типами нельзя.
     Она быстро ему улыбнулась  и  открыла  дверь  в  пассажирский  салон.
Доктор стоял посреди прохода и разговаривал сидящей справа  парой  средних
лет, смотревших на него с подозрением.
     - Доктор, -  допрашивала  его  решительно  настроенная  дама,  -  эта
девушка, стюардесса - я видела, она шла в  пилотскую  кабину.  Там  все  в
порядке? Я имею в виду, предположим, что они тоже заболеют - что же  будет
с нами? - она вцепилась в своего мужа. - Гектор, я боюсь. Мне кажется,  мы
никогда не доберемся...
     - Ну, ну, дорогая. Не придавай значения, - сказал он с  уверенностью,
которую в действительности н испытывал. - Я уверен, что  ничего  страшного
не случиться.
     Он посмотрел на доктора сквозь очки в роговой оправе.
     - Пилоты ТОЖЕ ели рыбу?
     - Совсем  не  обязательно,  что  все,  кто  ел  рыбу,  отравились,  -
уклончиво ответил доктор. - Во всяком случае, мы не знаем  наверняка,  что
причиной болезни является рыба. Вам совершенно не о чем беспокоиться -  мы
примем все меры предосторожности к экипажу. А что вы ели, сэр?
     Его вытаращенные глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит.
     - Рыбу!!! - воскликнул он. - Мы оба ели рыбу! - Негодование  било  из
него ключом. - Это позор, что подобное могло произойти!  Это  должно  быть
расследовано до конца!
     -  Я  вас  уверяю,  что  все  так  и  будет  сделано,  истина   будет
установлена.
     Бэйрд вручил им по пилюльке, которые они взяли так, будто  они  могут
взорваться.
     - А сейчас, пожалуйста, вы должны выпить много воды  -  стакана  три,
если сможете, четыре.  Вас  будет  тошнить,  но  так  и  должно  быть,  не
волнуйтесь. Гигиенические пакеты в карманах ваших кресел.
     Доктор   оставил   пару,   смотревшую    на    свои    пилюли,    как
загипнотизированные, и, пройдя вдоль прохода, добрался до своего  места  и
посмотрел на Спенсера.
     - Мясо, - быстро ответил тот, опережая вопрос доктора.
     - Уже легче, - ответил тот, - на одного меньше.
     - Вам приходится не легко, док, так ведь? Может вам помочь?
     - Я могу принять всю помощь мира, - прорычал тот в ответ, - но беда в
том, что вы не так уж много можете, разве что помочь мисс  Бенсон  и  тому
парню разносить воду.
     - Конечно, - Спенсер понизил голос.  -  Там,  сзади,  дела,  кажется,
очень плохи?
     - Да, им очень плохо. Черт возьми, - с горечью  ответил  Бэйрд.  -  У
меня нет ничего, в чем они так нуждаются. Вы летите на футбольный матч - и
совсем не думаете, что дюжина ваших соседей отравится рыбой. У  меня  есть
подкожное и морфий - я никогда без этого не путешествую -  но  сейчас  они
скорее навредят, чем помогут. Бог знает, зачем я бросил в саквояж упаковку
рвотных пилюль, но это лучшее, что я сделал.  Немного  драмамина  было  бы
сейчас очень кстати.
     - А что он делает?
     - В таких случаях самое серьезное - обезвоживание организма. Введение
драмамина позволяет предотвратить это.
     - Вы имеете  в  виду,  что  рвота  постепенно  обезвоживает  организм
человека?
     - Совершенно верно.
     Спенсер в задумчивости потер подбородок.
     - Ну что же. Восхвалим Господа за телячью отбивную.  Я  еще  чувствую
себя не готовым к обезвоживанию.
     Бэйрд неодобрительно посмотрел на него.
     - Вы, очевидно, видите что-то смешное в этой ситуации,  -  сказал  он
мрачно. - Я - нет. Я  совершенно  беспомощно  смотрю  на  этих  страдающих
людей, которым становится все хуже и хуже.
     - Не сердитесь на меня, док,  -  начал  оправдываться  Спенсер.  -  Я
ничего не имел в виду. Просто я очень  рад,  что  мы  не  ели  рыбу  и  не
отравились, как другие.
     - Да, да, может быть вы и правы, - доктор прикрыл глаза  рукой.  -  Я
просто становлюсь стар для подобных ситуаций, - пробормотал он больше  для
себя.
     - Что вы хотите этим сказать?
     - Ничего, ничего.