разговоры буду давать в прямом переводе на русский язык.

   28. НАХОДКА В ЛЕКСИНОДОЛЬСКЕ

   Покинув Безымянск, мы двинулись дальше на север. Шли по заросшим дорогам,
ночевали в пустых поселках. За девять  дней  пути  мы  двадцать  восемь  раз
видели загадочные следы - подобные тем,  на  которые  впервые  наткнулись  в
безымянской гостинице,- и одиннадцать  раз  наш  путь  пересекли  пешеходные
стены.
   Добавлю, что многие жилища, стоявшие в отдалении от прочих строений, были
окружены рвами, полными стоячей, заболотившейся воды. По  некоторым  данным,
доступным моей воистской компетенции, я пришел к выводу, что копали эти  рвы
второпях, не заботясь о качестве земляных работ.  Напрашивалась  мысль,  что
они имели оборонное значение. Но от кого нужно было обороняться ялмезианам?!
Ведь, как уже знает Уважаемый Читатель, даже слова "война" не имелось  в  их
лексиконе.
   Второго сентября наше подразделение вступило в  город,  которому  мы  (то
есть Чекрыгин, Белобрысов  и  я;  Лексинен  от  нашего  краткого  совещания,
естественно, был отстранен) дали условное  наименование  Лексинодольск  -  в
честь маститого астролингвиста. Расположилась наша Севгруппа  в  двухэтажном
здании.
   Особняк принадлежал когда-то весьма состоятельному иномирянину - об  этом
свидетельствовало и обилие лепнины на фасаде,  и  пологость  пандуса  внутри
здания.  О  зажиточности  владельца  можно  было  догадаться  и  по  мебели,
выполненной  из  какой-то  особо   прочной   древесины   и   потому   хорошо
сохранившейся. Мы были рады отдохнуть в этих апартаментах.
   Но  самую  большую  радость  испытал  Лексинен.  Словно  желая  оправдать
оказанную ему честь, он развил неистовую поисковую деятельность, и вскоре  в
одной из дальних комнат нашел книжный шкаф, где среди истлевших, пришедших в
полную негодность томов выискал  толстую  книгу,  напечатанную  на  какой-то
особо прочной глянцевитой бумаге. В течение часа он вчитывался в нее, никого
не подпуская к столу и дрожа  от  волнения.  Наконец  подозвал  нас  и  стал
листать ее перед нами, читая вслух отдельные абзацы.
   В книге той было множество больших, во всю страницу, портретов, и вся она
состояла  из  жизнеописаний  знаменитых  ялмезиан  -  жрецов,  коммерсантов,
изобретателей, музыкантов,  артистов,  поэтов  и  ученых.  Но  больше  всего
уделялось в ней  внимания  деятелям  медицины.  И  завершал  книгу,  как  бы
подытоживая  ее,  портрет...  кого  бы  вы  думали,  Уважаемый   Читатель?..
Увенчивал  ее  портрет  того   самого   иномирянина,   чье   окарикатуренное
изображение мы видели на железнодорожной станции и чью поверженную статую мы
узрели на площади Безымянска.
   Но и здесь не пощадила его чья-то  рука!  Благородное  лицо  старца  было
накрест перечеркнуто карандашом, а на лбу его выведенное той же  злою  рукой
чернело слово "момзук", что в переводе на русский означало  "сволочь".  Мало
того,  последующие  листы  были   грубо   вырваны   -   очевидно,   тем   же
ненавистником,- а так как на оборотной стороне  портретов  в  этом  роскошно
изданном томе никакого текста не имелось, биография иномирянина  по-прежнему
оставалась для нас загадкой.
   Лексинен многозначительно заявил,  что,  конечно,  отсутствие  страниц  -
обстоятельство весьма досадное, но зато... С этими словами  он  торжественно
показал нам полуистлевший, пожелтевший, небрежно оборванный листок  шершавой
бумаги с еле видными письменами. Он пояснил, что этот  обрывок  ялмезианской
газеты находился  в  книге  -  как  раз  там,  где  зачеркнутый  портрет.  К
поруганному старцу он, конечно, отношения не имеет; его, очевидно, вложили в
качестве  закладки.  Но  этот  чудом  уцелевший   документ   имеет   большое
самодовлеющее значение.
   - О чем же там речь? - спросили мы в один голос.
   Астролингвист ответил, что большинство заметок посвящены,  видимо,  делам
местным,- и стал читать вслух заголовки: "Подвоз чего-то  (здесь  -  лакуна)
невозможен.- Запасы соли на исходе.- Траур в доме  жреца  Океана.-  Чидрогед
(имя  собственное)  утверждает,  что  борьба  с  метаморфантами  при  помощи
пожарных шлангов результатов не  даст.-  Опять  о  соли.-  Попытка  наладить
подвоз морской воды для заливки рвов..."
   Затем,  перейдя  почему-то  на  шепот,  ученый  возвестил  нам,  что  все
предыдущее - это только цветочки, а теперь он угостит  нас  ягодками.  Ткнув
пальцем в нижний правый угол газетного клочка, он прочел нижеследующее:

   "Редакция   сгорбленно   и   со   слезопролитием   извещает   благородных
подписчиков, что запас типографской краски исчерпан. Как известно, города, в
которых она производилась, в  том  числе  и  ближайший  к  нам  Картксолког,
подверглись проникновению метаморфантов и утеряли жизненность.
   Редакция, склонясь главой к Океану, сообщает, что  этот  номер  газеты  -
последний, и желает каждому читателю избежать встречи с воттактаками".

   - Надо немедленно дать сводку на "Тетю Лиру"! -  встрепенулся  Чекрыгин.-
Но что такое "метаморфанты"? Что такое - "воттактаки"?
   -  Не  знаю,-  признался  лингвист.-  В  книгах  этих  понятий  нет.  Эти
словообразования,  как  я  догадываюсь,  не  успели  войти  в  словари.  Они
относятся к новейшей истории Ялмеза.
   - Хороша новейшая история,- пробормотал Белобрысов. -

   Минувшие беды, что были в былом,
   Забудь, в рядовые разжалуй.
   Грядущие беды идут напролом,
   Они поопасней, пожалуй!

   Когда мы дали сводку на "Тетю Лиру",  в  ответ  нам  было  сообщено,  что
Южгруппой обнаружены  многочисленные  письменные  источники,  но,  поскольку
астрофилолог  Антов  погиб,  расшифровка  осуществляется  крайне   медленно.
Услыхав это, Лексинен лично вступил  в  переговоры  с  Карамышевым  и  сумел
доказать тому, что его, Лексинена, присутствие необходимо  сейчас  именно  в
Южгруппе. У Чекрыгина затребовали уточненные координаты, и на следующее утро
на центральной  площади  Лексинодольска  приялмезился  мини-лайнер,  ведомый
автопилотом.  Лексинен  отобрал  у  чЕЛОВЕКА  контейнер  с   лингвистической
аппаратурой и стал прощаться с нами.
   - С вами хочу улететь я,-  обратился  вдруг  к  ученому  "Коля".  (Он  не
подвергся обучению ялмезианскому языку и говорил  по-русски.)  -  С  данными
людьми в данной местности страшусь полного выключения я.
   Лингвист, разумеется, ответил чЕЛОВЕКУ отказом, напомнив "Коле", что  тот
придан Севгруппе.
   - Ну и паникер ты, "Николашка"!- рассердился Павел.- Если будешь трусить,
то и в самом деле нарвешься на кончину.

   Где глубина всего по грудь
   И очень близок берег,
   Там тоже может утонуть
   Тот, кто в себя не верит.

   Лексинен захлопнул дверь кабины. Мини-лайнер взмыл в высоту.

   29. КОНТАКТНЫЙ МАРШ

   Следующий день мы посвятили дальнейшему осмотру Лексинодольска. Об  одном
объекте обследования я должен подробно поведать Уважаемому Читателю,  ибо  с
ним связан ход  дальнейших  событий.  На  центральной  улице  наше  внимание
привлекло одноэтажное, но высокое здание со стеклянной крышей,  нечто  вроде
универмага. Металлические двери оказались закрытыми, но не запертыми,  и  мы
свободно проникли в холл, от которого ответвлялся широкий и длинный коридор.
   - Пройди до конца  и,  если  не  обнаружишь  подозрительных  следов,  дай
зеленую вспышку и возвращайся,- приказал чЕЛОВЕКУ Чекрыгин.
   "Коля" стал удаляться от нас медленным шагом.  Последнее  время  подобные
задания выполнял он с крайней неохотой, однако на этот раз, видимо, ничто не
вызвало у него подозрений; все ускоряя ход,  он  дошел  до  противоположного
конца коридора и, полыхнув  зеленым  светом,  пошел  обратно.  Мы  двинулись
навстречу ему.
   Кроме общей крыши каждый отдел универмага имел и свою  кровлю,  и  потому
интерьер хорошо сохранился. Миновав две трети коридора, мы  даже  обнаружили
одну торговую точку, в  которой  уцелела  часть  товара.  На  полках  стояло
несколько  эмалированных  ведер,  четырнадцать  платиновых  тазов   и   пять
платиновых же детских ночных горшков.
   - Это нужно осмотреть детально,- решил Чекрыгин.- Входи  сюда  и  светись
ярче! - приказал он чЕЛОВЕКУ.
   - А ведь здесь кто-то шуровал! - послышался возглас Павла.-  И  притом  -
недавно. Смотрите - факт налицо!
   Рядом с пятью вышеупомянутыми ночными сосудами на полке  виднелся  четкий
беспылевой круг - след донца. Вскоре такой же круг  обнаружили  мы  и  возле
кастрюль.
   -  Это  резко  меняет  дело!  -  с  несвойственной  ему  торжественностью
отчеканил Чекрыгин.- Животным эти предметы понадобиться не могли. На  Ялмезе
уцелели разумные существа! И, судя по специфике одного из взятых  предметов,
на Ялмезе не угасла рождаемость!
   Вынув  из  нарукавника  микроанализатор,  я  немедленно  взял  пробу   на
весо-массу  пылевых  частиц   в   воздухе.   Затем   проинтегрировал   сумму
микрочастиц, успевших осесть на те места, где прежде стояли взятые предметы.
   - Со времени уноса данной посуды прошло  девяносто  две  минуты  и  сорок
секунд,- произнес я.- На полу должны остаться следы уносителя. чЕЛОВЕК,  дай
нижний свет!
   Ноги "Коли" засветились. Мы впились глазами в пол. Но здесь он был покрыт
решетчатыми металлическими плитами, и основной пылевой слой лежал ниже ребер
решеток, поэтому четких отпечатков не имелось.
   Мы вернулись в коридор. На слое пыли,  покрывавшей  керамические  плашки,
отчетливо выделялись цепочки наших следов, берущие начало от холла. И  вдруг
мы  приметили  иные  следы!..  Они  тянулись   от   посудного   магазина   к
противоположному входу в универмаг по той части коридора, где наши ноги  еще
не ступали! Уважаемый Читатель, то не были следы неведомого зверя - то  были
оттиски сапог сорок первого размера! Рядом с  ними  виднелись  геометрически
правильные отпечатки ходовых рычагов "Коли".
   - Почему ты не доложил об этих следах? Ведь ты не мог  их  не  видеть!  -
строго обратился к чЕЛОВЕКУ Чекрыгин.
   -   Подозрительных   не   обнаружил,   увидал   следы   нормальные   типа
мужские-сапожно-человечные, о таких  докладывать  не  должен  я,-  отчетливо
заявил "Коля".
   - Ну, бюрократ межпланетный, радуйся, что полена у меня под рукой нет!  -
рассердился Белобрысов и уже другим тоном обратился к нам: - Надо  сразу  же
топать по этим следам! Надо скорее покинуть этот храм роскоши.

   Тони, Людочки, Марины,
   Вам до дому не пора ль?
   Не глазейте на витрины,
   А боритесь за мораль!

   Следы вывели нас в холл, почти аналогичный тому, через который мы  вошли,
а затем на улицу - вернее, в небольшой переулок, от нее ответвляющийся.  Там
нас ждала новая неожиданность.
   - Следы колес! - проговорил я прерывающимся голосом.
   На наносном слое наряду с вышеупомянутыми следами отчетливо виднелись две
колеи. Мы выяснили, что недавно здесь стояла некая двухосная тележка;  длина
каждой оси равнялась 172 см,  база  между  осями  составляла  около  двух  с
половиной метров. То был экипаж не самодвижущийся,  не  механический  -  это
явствовало из того, что между уходящими по проулку в сторону  улицы  колеями
видны были следы иномирянина, следовательно, он сам катил свою тележку.
   - Немедленно выходим на связь с  "Тетей  Лирой",  а  затем  форсированным
шагом движемся по колее с целью нагнать  ялмезианина  и  вступить  с  ним  в
контакт! - распорядился Чекрыгин.
   Дав сводку, мы свернули из переулка на длинную и широкую улицу,  миновали
сквер, еще одну улицу, пересекли площадь, среди которой  возвышался  храм  с
конусообразным куполом, затем петляли по каким-то переулкам,  где  пролегали
колеи повозки,- и наконец вышли на  шоссе,  ведущее  дальше  на  Север.  Оно
поросло травой и седыми лилиями. Отпечатки  мирянина  просматривались  здесь
менее отчетливо, но это не имело большого значения:  дорога  была  насыпная,
она пролегла среди болот, и свернуть с нее незнакомец со своей  повозкой  не
мог.
   - Ну теперь он от нас не смоется! - сказал Павел.

   Забыв, что очередь Адам
   К познанью первым занял,
   Идем мы по его следам,
   Куда - не зная сами.

   Шли мы долго. Устали. Уже близился  вечер,  но  зной  не  спадал.  Стояло
безветрие, воздух  был  насыщен  болотными  испарениями,  приторным  запахом
низинных растений.
   - Скинуть бы нам  эти  дурацкие  всепогодные  одеяния  и  топать  бы  нам
налегке,- вздохнул Павел.
   В это мгновение Чекрыгин - в который раз - поднес  к  глазам  портативный
дальнозор. И вдруг тихо сказал:
   - Внимание! Я вижу его!
   Мы тоже  приклеились  к  своим  дальнозорам.  Вдали,  на  дороге,  смутно
обозначилось нечто, казавшееся издали полупрозрачным кубом.  На  фоне  этого
странного куба различалась человекообразная фигура.
   - Заведись! Играй "Контактный марш"! - приказал Чекрыгин чЕЛОВЕКУ.
   Над  низиной  поплыла  плавная,  мирная  мелодия.  Я  опять  поглядел   в
дальнозор. Теперь, к моему удивлению, иномирянин стал виден менее отчетливо,
как бы сквозь серую дымку. Когда до него осталось  двести  метров,  Чекрыгин
приказал "Коле" умолкнуть. Замедлив шаги, чтобы не  испугать  незнакомца,  в
полной тишине приближались мы к Неведомому.
   И вот настал миг контакта.
   При ближайшем рассмотрении повозка ялмезианина оказалась  некоей  клеткой
на колесах. Она состояла из четырех стенок и плоской  крыши;  все  это  было
выполнено из металлической сетки, натянутой на деревянные брусья. Пола в ней
не имелось, что давало ее владельцу  возможность  двигаться  вместе  с  ней,
находясь внутри нее; входить и  выходить  он  мог  через  решетчатую  дверь,
запирающуюся изнутри. Под кровлей клетки-фургона находилась небольшая полка;
в настоящий момент там лежала  посуда,  изъятая  незнакомцем  из  бесхозного
магазина.
   Иномирянин стоял в своей  клетке.  Он  выглядел  вполне  человекоподобно.
Возраст его (по земному исчислению)  равнялся  годам  тридцати.  Одежду  его
составляли  куртка  и  широкие  брюки,  сшитые  из  сероватого   лоснящегося
материала. На простоватом, добром лице  читались  тревога  и  недоумение.  С
особой опаской глядел он на чЕЛОВЕКА.
   - Полных сетей тебе! - обратился к ялмезианину  Чекрыгин  с  традиционным
ялмезианским приветствием.
   - А всем вам - попутного  ветра  при  встречном  шторме!  -  ответил  тот
приветственной идиомой и три раза погладил себя левой рукой по голове.
   Мы повторили этот жест вежливости, однако иномирянин  не  покинул  своего
укрытия.
   - Кто из вас музыканил? - спросил он.
   - Вот  он  музыканил,-  ответил  Чекрыгин,  указав  на  чЕЛОВЕКА.-  Он  -
самоходный механизм, он автомат. Он на вид кажется опасным, но не опасный.
   - И до чего только не додумались в свое время эти южанцы! -  с  уважением
произнес ялмезианин. Затем, покинув сетчатое убежище,  подошел  к  "Коле"  и
стал разглядывать его. Мы интересовали его куда меньше.
   - Выглядит как новенький, а ведь сделан-то он, конечно, еще до  появления
метаморфантов,- продолжал иномирянин.-  Он,  наверное,  от  вас  воттактаков
отпугивал, иначе бы вы сюда со своего Юга без колесной клетки  не  добрались
бы... Давно к нам спасшиеся перестали  являться...  А  прежде  -  нет-нет  и
придут. Мы их не гнали. И вас не прогоним. Пища - есть, пещера - найдется...
И долго вы сюда с Юга добирались?
   - Происходит некоторое недоразумение. Мы -  иномиряне,  мы  -  оттуда,  с
далекой планеты,- мягко произнес я, указав рукой на небо.- Сейчас  я  тебе11
объясню.
   - И так все ясно,- опечаленно молвил наш новый знакомый, обращаясь не  ко
мне, а к Чекрыгину.- Твой товарищ того... Я понимаю - нервы, дальняя  дорога
с Юга, опасность погибнуть от воттактаков...- С этими  словами  он  легонько
постучал себя  согнутым  пальцем  по  лбу,  показывая  этим  общекосмическим
жестом, что считает меня больным психически.
   - Ты, браток, верь нам! Мы - не жулики, мы  честные  существа!-  вмешался
Белобрысов.

   Ри ропалдо лог тум рамо
   Талгир межл одор Земля,
   Тар мор дарн улогшиламо
   Норо ту атумп урд ля12.

   Эта стихотворная галиматья, видимо, окончательно  убедила  иномирянина  в
том, что никакие мы не пришельцы с неба.
   - Ну, подкусил! - с хохотом обратился он к Павлу.- Да ты, видать,  рыбина
о сорока плавниках, из любой сети выскочишь!.. Как звать-то?
   - Павел,- ответил Белобрысов.
   Мы тоже назвали свои имена. Ялмезианин без  труда  повторил  их,  заметив
вскользь, что звучат они довольно  нелепо,-  но  чего  же  от  этих  южанцев
требовать. Потом сообщил, что его зовут Барстроур.
   - Это слишком сложно, язык  сломаешь.  Мы  тебя  Барсиком  будем  звать,-
решительно заявил Белобрысов.
   - Барсик так  Барсик,-  согласился  покладистый  ялмезианин.-  Вкус  рыбы
зависит не от ее имени, а от самой рыбы.
   - А куда ты, Барсик, путь держишь? - спросил Чекрыгин.
   - Ясное дело, к себе домой. На Гусиный остров.
   - Не возражаешь, если мы присоединимся?
   - Ясное дело, не возражаю. Не на Юг же обратно вам, бедолагам,  топать...
А воттактак встретится,- мы все в мою клетку спрячемся, и да поможет нам бог
Глубин!
   Наконец-то нам стало ясно, для чего предназначался этот странный  фургон.
При приближении таинственных воттактаков  ялмезианин  мог  укрыться  в  нем,
спасая свою жизнь. Дальше мы шагали вчетвером.

   30. СПРАВКА О МЕТАМОРФАНТАХ

   Что такое метаморфанты, мы частично узнали от нашего спутника -  Барсика,
но основные сведения  о  них  почерпнули  во  время  пребывания  на  Гусином
острове. Так как в мою  задачу  не  входит  подогревать  интерес  Уважаемого
Читателя сложными сюжетными  ходами  и  загадочными  умолчаниями,  я  считаю
нужным  именно  сейчас  дать  справку  о  чудищах,  погубивших  ялмезианскую
цивилизацию.
   В "Наставлении  космопроходцам"  указано,  что  инопланетные  цивилизации
зарождаются, развиваются (а порою - и гибнут) по  своим  законам,  и  потому
нелепо прикладывать к  ним  земные  эталоны.  Далее  в  "Наставлении"  особо
подчеркивается, что возможное телесное сходство иномирян с  землянами  ни  в
коем  случае  не  обусловливает  подобия   психического,   психологического,
морального и социального. Последнее вполне  приложимо  и  к  ялмезианам.  Их
соматическая структура адекватна нашей, однако их душевный строй, их психика
развивались в совершенно иных условиях. В противоположность многоматериковой
Земле, Ялмез - планета  одного  континента.  Мягкий  климат  побережья,  его
плодородная  почва  и  наличие   полезных   ископаемых,   множество   мысов,
полуостровов  и  заливов,  широкий  шельф,  обилие  съедобных  моллюсков  на
прибрежных  отмелях,  неисчерпаемые  запасы  рыбы  в  океане   -   все   это
способствовало возникновению  своеобразной  единой  приморской  цивилизации.
Райской ее  не  назовешь,  ибо  здесь  имелись  богатые  и  бедные,  но  эта
моноцивилизация была однорасовой и  единоязычной  (правда,  имелись  местные
диалекты) и не знала племенных и религиозных раздоров, не знала войн.
   Общественная структура Ялмеза нам ясна не вполне. Известно, что  когда-то
там существовала потомственная  аристократия,  но  такого  значения,  как  в
древности  на  Земле,  она  не  имела.  Теология  ялмезиан   не   отличалась
сложностью: они поклонялись богу Глубин и верили, что после смерти  души  их
вселяются в глубоководных рыб.  Жрецы  и  жрицы  бога  Глубин  имели  статус
неприкосновенности и принимали активное участие  в  жизни  иномирян,  однако
наибольшим влиянием пользовались промышленники и купцы, а наибольшим почетом
- врачи. Жизнь  там  весьма  ценилась  -  и  даже  настолько,  что  робость,
проявленная ради самосохранения, осуждению не подлежала. Впрочем,  этические
и правовые постулаты ялмезиан известны нам не в полном их объеме.  Мы  знаем
только, что одним  из  серьезнейших  преступлений  считалось  там  вынесение
неверного медицинского диагноза,  послужившего  причиной  кончины  пациента.
Виновных в этом порой приговаривали к страшной казни, которая в  просторечии
именовалась "адурглацро адурглац борч", что в переводе на  русский  означает
"водой и водой пом