ясно, что решение Ясеня поселиться в бревенчатой хижине было продиктовано не только его безграничной любовью к жене.
     - Здравствуй, Ястреб. Темная Гора только что приехал, - сообщила ему Лили. - Сейчас он у твоего отца.
     Небольшого роста, с темно-каштановыми волосами и усыпанным веснушками носиком, Лили, как всегда, вызывала у Ястреба нежные чувства.
     Ястреб сжал руку женщины и взглянул на Ясеня.
     - Я хочу поговорить с Темной Горой.
     - Прослежу, чтобы вас не потревожили, - заверил Ясень.
     Ястреб поблагодарил брата кивком головы и вошел в общую комнату. Темная Гора, лучший друг Ястреба, стоял у гроба. Последний раз взглянул на Дэвида и опустил крышку. Темная Гора был высоким сильным воином и всегда носил одежду из оленьей кожи, в волосах его красовалось два пера в знак самых важных из одержанных им побед.
     - Спасибо, что пришел, - обратился к нему Ястреб на языке индейцев сиу.
     Темная Гора кивнул и обнял его.
     - От людей Бешеной Лошади больше никто не придет, я один, - сказал он. - Твой отец был великим человеком, всем нам будет недоставать его. Бешеная Лошадь сказал, что ты поймешь, почему ни он, ни другие из присоединившихся к нему воинов прийти не смогут.
     - Да, конечно, я все понимаю.
     Люди Бешеной Лошади. Их было немало. К нему присоединялись не только семьи, но и целые кланы, и всех объединяло одно - нежелание подчиниться правилам, устанавливаемым белыми людьми, а он давал им силу и направлял. В юности, во время одного из самых важных испытаний, когда каждый индеец сиу должен понять, что предназначено ему в жизни, Бешеную Лошадь посетило видение. Он увидел себя воином, проносящимся на коне через град пуль и стрел и выходящим из него невредимым. Годы шли, и вот он стал таким воином. Заставила жизнь и белые люди, не выполняющие своих обещаний. Вождь собрал вокруг себя индейцев, чтобы вместе противостоять натиску белых пришельцев. Никогда в жизни он не смог бы жить в резервациях, слишком был свободолюбив.
     Все больше и больше молодых воинов, женщин и даже детей присоединялось к нему. Теперь они двигались на северо-запад, как можно дальше от поселений белых, туда, где остались земли, на которых кочевники-индейцы могли вести привычный образ жизни - охотиться на бескрайних просторах. Там же собирал людей под своим началом и Мудрый Бык. Как бы ни старалось правительство привлечь их к решению вопроса и продаже земель в районе Блэк-Хиллз, люди Бешеной Лошади предпочитали оставаться в стороне.
     - Армия попросит тебя отправиться к Бешеной Лошади и уговорить его прийти на встречу в одну из резерваций и выслушать их предложения. Ты сделаешь это?
     Ястреб усмехнулся:
     - Меня уже просили об этом. Ночной Кугуар предлагал поговорить с вождем, и я это сделаю. С нетерпением жду встречи с дедом и друзьями.
     - Ночной Кугуар передает слова американской армии.
     - И всегда предельно честен. Хоть сейчас он и служит в армии, но честности, которой его учили с детства, не утратил, никогда не станет навязывать свое мнение, если оно расходится с мнением других. Несомненно, он постарается подсказать, как лучше поступить в случае с продажей земель.
     - Лучшим выходом будет только война.
     - Каждый должен решать за себя.
     Темная Гора кивнул и предпочел сменить тему.
     - Ты, я слышал, обзавелся новой женой?
     - Верно.
     - И у меня есть новая жена.
     - Но и старая при этом никуда не делась! - поддразнил Ястреб.
     Темная Гора ухмыльнулся и покачал головой.
     - Я взял Молодую Олениху, сестру Синего Ворона. Недавно она родила мне сына.
     - Твоя семья все растет. Видно, боги к тебе благосклонны.
     - Тебе бы тоже следовало давно жениться, - с печалью в голосе проговорил Темная Гора. - Будь у тебя две жены... ты не страдал бы так от потери той, которую любил столь сильно.
     Жесткие черты лица Ястреба смягчила улыбка.
     - В мире моего отца другие правила, пойми. Там мужчина может иметь только одну жену, за раз по крайней мере.
     - Все потому, что белые люди слишком дрожат над накопленным добром, - сказал Темная Гора с явным осуждением.
     Ястреб кивнул:
     - Доля правды в этом есть. Однако чем больше жен, тем сильнее головная боль. Иногда и одной жены бывает более чем достаточно.
     В глазах Темной Горы мелькнул лукавый огонек.
     - О твоей жене уже ходят легенды, - сказал он. Ястреб вскинул бровь. Хотя, впрочем, чему тут удивляться, конечно же, его братья Клинок и Серебристый Ворон не стали молчать о нападении на карету Скайлар. - Говорят, с ней нелегко справиться. А еще говорят, что для белой женщины она очень красива и борется с отчаянностью, присущей немногим.
     - Чего-чего, а этого у нее не отнять, - неохотно признал Ястреб.
     - Пусть тебе и приходится с ней нелегко, я рад, что у тебя есть жена. Теперь ты больше не будешь одинок. Слишком много лишений выпало на твою долю, слишком много страданий. Боги наградят тебя детьми. Когда приедешь к нам, устроим вам особую церемонию, все как полагается. Ты воин, который не уронил своего достоинства, не запятнал честь предков. Боги услышат тебя и дадут сыновей, а сыновья помогут не забывать отца. Отныне воспоминания не причинят тебе боли. Ты передашь детям все, чему учил тебя отец, и тем самым будешь чтить его память. Пойми, друг, потери - неотъемлемая часть жизни.
     Не согласиться с мудрыми словами Ястреб не мог. Он был рад, что Темная Гора в этот скорбный день с ним рядом. Хоть дороги их и разошлись, дружба мужчин осталась неизменной, и Ястреб был уверен: так оно и останется, сколько бы времени ни прошло, какие бы события ни происходили.
     - Я рад за тебя, Темная Гора. Жизнь у тебя, как вижу, бьет ключом.
     - А еще с каждым днем становится все опаснее, но побережем эти разговоры до другого случая. Я останусь с тобой и твоим отцом сегодня. Скоро соберутся люди, и ты сможешь отдать ему последние почести.
     Несколько часов спустя Ястреб сидел в своем кабинете за столом. Голова нещадно болела, он потер виски. Раздался стук в дверь.
     - Войдите, - усталым голосом пригласил он.
     Целый час ушел на то, чтобы обсудить с Генри Пьерпонтом детально каждый пункт завещания отца и недавно пришедшее по почте приложение. Документ был должным образом заверен. Никакой, правда, новой информации Ястреб для себя не извлек, лишь подтверждение того, что уже и так знал: Скайлар получит Мэйфэйр и земли сиу, если он захочет признать брак недействительным. Особой необходимости перечитывать завещание Ястреб, впрочем, не видел - раз он единственный наследник и согласен с волей отца, все принадлежит ему. Хотя жена, конечно, теперь в той же мере является хозяйкой дома, что и он.
     Дверь открылась, и на пороге появилась Скайлар. В черном платье - бархат и шелк. Сейчас она выглядела еще более привлекательной. Казалось бы, мрачный цвет наряда и строгий пучок едва ли были призваны радовать глаз, но черный цвет подчеркивал белизну кожи и золото роскошных волос. Подобранные вверх, они открывали взгляду точеную шейку, позволяли насладиться тонко вылепленным лицом. С самого утра, едва поднявшись, Скайлар была вся в заботах. Принять стольких гостей, которых к тому же никогда прежде не видела, - задача не из легких, но она с этим справилась. Каким образом ей удалось при этом ни разу не столкнуться с ним, Ястреб не знал.
     - В чем дело?
     - Приехал преподобный Мэтью. Он хочет успеть совершить церемонию до наступления темноты.
     Ястреб кивком головы показал, что согласен, но Скайлар не уходила.
     - Мистер Пьерпонт... ведь душеприказчик твоего отца?
     - А что, собственно, такое? - Ястреб удивленно изогнул бровь.
     Скайлар никак не решалась сказать, зачем пришла.
     - Понимаю. - Он мрачно сдвинул брови на переносице. - Хочешь узнать, включена ли ты в завещание? Прости, любовь моя. Судя по всему, отец вверил тебя моим заботам, отписал, так сказать, тебя мне. А потому твое место здесь, в этом доме. - Ястреб встал. - Что поделаешь, дорогая, я его единственный сын, а соответственно и наследник.
     Лгал ли он? Отнюдь, это была сущая правда, потому что поставленные отцом условия выполнены. Позволить этой женщине уйти, прихватив деньги отца? Да ни за что!
     - То, что ты наследник, мне известно. Но не скрою - хотелось бы знать, есть ли в завещании упоминание о том, как мне жить дальше.
     - Ты должна жить здесь. - Ястреб раскинул руки, точно указывая, где именно. - На полном обеспечении. Есть возражения?
     - Нет, но должно быть что-то...
     - Если что понадобится, только скажи. И все будет доставлено в тот же миг.
     Скайлар опустила ресницы. На какой-то момент Ястреб подумал, что напрасно так больно задел ее, и в сердце шевельнулось раскаяние. Однако стоило вспомнить, что сегодня за день, вспомнить, что женщина, стоящая перед ним, вышла замуж за отца из-за его богатства, как сострадания и след простыл. Гнев разгорелся с новой силой, хоть Ястреб и пытался скрыть его под маской холодной вежливости. Он обошел стол и взял Скайлар за руку.
     - Не пора ли нам спуститься вниз? Людей пришло много, самых разных. Индейцы из резерваций, солдаты, поселенцы, маркитанты, кое-кто даже с женами; все они собрались в общей комнате, в которой по такому случаю были специально расставлены стулья. Сэм Хагерти и мистер Рили - вместе с Дэвидом Дагласом они в числе первых приехали сюда и построили на новой земле свои дома - сидели на почетных местах в первом ряду.
     У гроба стоял преподобный Мэтью. Сколько ему лет, Скайлар не знала, но выглядел он так, словно ему все сто десять. Копна белоснежных волос, глубоко залегшие морщины. Увидев Ястреба под руку со Скайлар, он сказал: - Приступим, друзья мои.
     Для начала прочитал ?Отче наш?, затем другие молитвы. Но вот он положил требник и заговорил о том, каким прекрасным человеком был Дэвид Даглас. Сколь велика была его любовь к тем, кто окружал его. К какой бы расе люди ни принадлежали, все для него были созданиями Божьими. Он вносил счастье в жизнь близких, помогал нуждающимся.
     Ястреб с удивлением отметил, с каким вниманием Скайлар слушала преподобного отца, кажется, даже уронила слезинку. Он, растрогавшись, едва не протянул руку, чтобы обнять ее, но, вспомнив, что всего несколько минут назад она пришла к нему просить денег, сдержался. Ее наследство!
     Он словно окаменел.
     Ясень, Рили, Сэм и Два Пера вынесли гроб из общей комнаты через заднее крыльцо. Дальше траурная процессия проследовала через тщательно подстриженную лужайку к огромному древнему дубу. Туда, где уже была установлена надгробная плита, - под ней покоилась мать Ястреба. На плите были выгравированы оба ее имени - и христианское, и то, что она получила среди индейцев. Она сама попросила, чтобы ее похоронили здесь, в Мэйфэйре, под этим самым дубом, а Дэвид пожелал покоиться рядом с ней.
     Так оно и будет.
     Наконец печальная церемония подошла к концу. Преподобный Мэтью бросил горсть земли на крышку фоба после того, как он был опущен в могилу. Сказаны последние слова. Сандра и Мэган стояли обнявшись и тихо плакали. К ним подошла Лили, обняла женщин и повела обратно в дом. Собравшиеся стали расходиться. Остался один Ястреб. И Скайлар.
     Разжав пальцы, стиснувшие ее руку, Ястреб сказал:
     - Возвращайся в дом, я скоро приду.
     Она не хотела уходить. Заговорила, речь поначалу была сбивчивой, но постепенно голос женщины обрел силу:
     - Ястреб... он... хочу, чтобы ты знал, он почти совсем не мучился. Дэвид знал, что болен. Страха в его душе не было. Перед смертью он находился в мире с самим собой и Богом. Конечно, смерть есть смерть, но все же ему досталась легкая. Мне очень жаль, правда... он был замечательным человеком. Пожалуйста, поверь, он почти не страдал.
     Ястреб, помедлив, кивнул. Не так уж много она сказала, но это уже было что-то, слова поддержки.
     - Спасибо, - тихо произнес он. - А теперь, пожалуйста, иди в дом. - Хотя слова этой женщины приятно согрели душу, ответил ей тоном, куда более жестким, чем хотел. Скайлар повернулась и ушла.
     А Ястреб остался один у могилы. Темная Гора - вот кто, как ни странно, поддержал его сегодня, дал ему сил. Смерть была неотъемлемой частью жизни. Но в его собственной жизни она занимала слишком большое место. Последнее свое ?прости? он уже сказал матери, брату, жене и сыну. А вот сегодня предал земле тело отца. Ему нужны сыновья, сказал Темная Гора. Сыновья, которым он расскажет об отце. Тогда память об этом человеке будет жить в его рассказах.
     Ястреб услышал негромкое завывание - это Волк пришел разделить его горе. Индеец опустился на корточки и ласково потрепал пса.
     - Да, приятель, его уже больше с нами нет, - сказал он, обращаясь к своему питомцу. Затем встал и, повернувшись к могиле, почувствовал, что ему необходимо выговориться. - Папа. Надеюсь, ты все знаешь. Я был тебе не слишком хорошим сыном. Долгое время вовсе не желал признавать тебя, потому что ты не был одним из сиу. Другие смогли увидеть гораздо раньше меня, что ты обладал всеми достоинствами, которые мы ценим в наших воинах: храбрость, щедрость и мудрость. Я любил тебя. Очень. Вот только не могу понять последний твой поступок. Как жаль, что меня не было с тобой! Боже, отец, кто она такая? Что между вами произошло? Почему ты вдруг умер? - Глаза Ястреба затуманились от слез. Белые говорят, что индейцы не испытывают никаких эмоций. Но где им понять, что индейцы способны чувствовать не менее глубоко, не менее остро. Они просто не показывают своих переживаний. - Я люблю тебя, папа! - прошептал Ястреб.
     Он отвернулся и зашагал к дому. На веранде выстроились в ряд столы, уставленные закусками. Ястреб видел, как вокруг них толпится народ.
     Скайлар потрудилась на славу, не согласиться с этим он не мог. Ясень поведал о том, как они с Мэган по локоть в муке колдовали над приготовлением хлеба и пирожных. Столы украшены цветами, приборы разложены, тарелки и бокалы - каждый па своем месте, и все это сделала она. Встречала гостей, приветствовала каждого, кто приезжал. Сейчас она стояла у одного из столов со Слоаном Трелони. Улыбаясь, он что-то говорил. Да, он мог быть душкой, когда хотел, пользовался успехом у женщин. Его манеры, жгучая красота - все в нем привлекало представительниц слабого пола, и совершенно не имело значения, что в его жилах текла кровь индейца. Однако он предпочитал держать людей на расстоянии. Вообще очень изменился за последнее время - начал отдаляться от своих друзей. Это произошло после окончания Гражданской войны.
     Он мог приударить за Скайлар, наслаждаться ее обществом, но это ровным счетом ничего не значило. Жена лучшего друга для него неприкосновенна, Ястреб знал это и все же не мог избавиться от неприятного ощущения, что Скайлар получает удовольствие от общения с ним. Глаза горели, на губах играла улыбка. Хороша необычайно, сколько грации, достоинства, непринужденности!
     Слоан на какое-то время покинул ее. И в этот момент к Скайлар подошел Генри Пьерпонт. Его костюм в тонкую полоску и крахмальный воротничок со всей определенностью говорили о роде его занятий. Нацепив на нос очки, адвокат вложил ей в руки конверт. Скайлар нахмурилась. Он принялся что-то объяснять. Она кивнула в ответ, улыбнулась и поблагодарила Генри. Украдкой огляделась по сторонам - не наблюдал ли кто за ними - и сжала конверт.
     - Ах, старый мошенник! - пробормотал Ястреб, говоря сам с собой. - Что же он дал ей?
     Слоан вернулся к Скайлар, протягивая ей бокал шерри. Она одарила его обворожительной улыбкой и незаметно спрятала конверт в карман.
     Ястреб мог бы поклясться, что Слоан нравится его жене. Любой бы понял это, глядя на них. Однако Скайлар внезапно как-то поспешно распрощалась с ним и ушла в дом.
     Ястреб решил последовать за ней. Но не тут-то было. Люди останавливали его - одни выражали соболезнования, другие поздравляли с красавицей женой. Наконец ему удалось проникнуть в дом. Он нашел Скайлар в общей комнате стоящей у камина, глаза ее блестели от слез.
     - Скайлар! - позвал ее Ястреб.
     Она вздрогнула и повернулась, быстро сунув руки в карман. ?Сама об этом конверте она ничего не скажет, а если заставить силой, тем более?, - размышлял Ястреб.
     - Да? - Она вся собралась в кулак, приготовившись защищаться.
     - Ты оставила гостей, - произнес он.
     - Да, и в самом деле.
     - Что-нибудь случилось? - вежливо поинтересовался Ястреб.
     Она гордо вскинула подбородок и покачала головой:
     - Нет, ничего. А почему ты спрашиваешь?
     - Мне показалось, Генри что-то передал тебе.
     - Ах это... Телеграмма всего-навсего, и какая-то странная. Вероятно, произошла ошибка. Лист был совершенно чистым.
     - Как интересно! Можно взглянуть?
     - Я сожгла ее, бросила в огонь. Там ведь ничего не написано. Я... я думаю, пора вновь наполнить чаши с пуншем для дам.
     Она стремительно прошла мимо, боясь, что Ястреб задержит ее. Но он лишь проследил взглядом, как она покинула комнату, и задумчиво нахмурил брови.
     Всему свое время.

Глава 11

     Скайлар вернулась на веранду и затерялась в толпе гостей. Ястреб не спускал с нее глаз.
     Вечер шел своим чередом. Люди ели, пили. Толковали о старых добрых временах, о политике - политике, проводимой в отношении индейцев, в частности. Ястреб в разговорах не участвовал. Даже среди военных могли возникнуть разногласия. Включись в спор индейцы, это могло привести к настоящему взрыву. Несколько ссор все же едва не разгорелось, но Скайлар выбрала весьма удачное время для появления.
     Наконец гости разъехались. Остались лишь Ясень и Слоан Трелони. Ястреб уединился со своими друзьями внизу, в библиотеке, выпить по бокалу бренди. Ничего странного в том, что самые близкие люди остались в столь поздний час, не было.
     Вот только на бренди Ястреб налегал уж слишком сильно, хотя обычно был более сдержан.
     - Конец уже близок. - Слоан покачал в руках, делая кругообразные движения, пузатый бокал, сужающийся кверху. - Я говорю об индейцах и их образе жизни. Пытался объяснить это друзьям, но они никак не могут взять в толк. Вот ты, Ястреб, все понимаешь. И совершенно не важно, что вырос среди индейцев, родных твоей матери, и гонял в детстве вместе с Бешеной Лошадью. Для тебя это так же ясно, как и для меня.
     - Может, армия вдруг возьмет да и оставит индейцев в покое? - предположил Ястреб. - У сиу останутся охотничьи территории. Ведь достаточно земли...
     - Земли никогда не бывает достаточно, и тебе это известно, - перебил его Слоан. - Однако не думай, будто белые пребывают в неведении, что индейцев надувают, - добавил он. - Многие знают, что это сущая правда. Скандал может бомбой разорваться в Вашингтоне в любой день. Твой друг Кастер...
     - Мой друг? - Ястреб вскинул бровь.
     Слоан пожал плечами и криво усмехнулся. Всем было известно, что каждая встреча Ястреба и Кастера заканчивалась стычкой. Знакомство их началось с Вест-Пойнта, где оба учились. Оба воевали в Гражданскую войну, и с этого момента их дороги окончательно разошлись.
     - Кастер пользуется популярностью, - напомнил Слоан.
     - Несмотря на то что ни для кого не секрет, какой он хвастун.
     - Он герой войны, и ходили слухи о его намерении баллотироваться в президенты. Однако сейчас я хотел бы сказать другое. Этот человек известен своими нападками на чиновников, ведающих индейскими резервациями, именно он обличает коррупцию и царящее там воровство. Не уверен, хочет ли он взяться за весь кабинет президента Гранта, но, зная Кастера, такое вполне возможно. Он всегда говорит то, что думает, и при том, что его отношение к индейцам известно, не скрывает своего возмущения из-за бессовестного надувательства.
     - Да он же, как нетерпеливая лошадь, уже грызет удила от желания броситься в очередную кампанию против индейцев сиу, - возразил Ястреб.
     - Ну, не надо всю вину за то, что происходит с индейцами, валить на него.
     - Он солдат, а солдату нужны победы. Равно как Бешеной Лошади как воину необходима война.
     - Вот-вот, очередная кампания - и так до бесконечности. Кас