орил, а мистер Стодорд продолжал смотреть на Холли.
   - Холли добровольно отдает свое время Лемонэйд и  именно  ей  принадлежит
главная заслуга в организации спасательного полета на Сент-Джулиан.
   Стодорд кинул  взгляд  на  Эвена,  после  чего  снова  сосредоточил  свое
внимание на Холли:
   - Я знаю, мне  мои  люди  утром  сказали.  Э-э-э,  мисс  Хамелтон,  можно
попросить вас об одном одолжении?
   Она неуверенно посмотрела на Эвена, и тот поддержал  ее  улыбкой,  идя  в
комнату.
   - Да, мистер Стодорд.
   - Собственно это не для меня, а для моего сына, - он  снял  пластмассовую
крышку с одного конца картонного цилиндра,  который  держал  под  мышкой,  и
аккуратно вынул его содержимое. Осторожно взяв за два уголка,  он  развернул
плакат:
   - Не могли вы поставить для него автограф?
   Холли радостно всплеснула руками:
   - С превеликим удовольствием, мистер Стодорд!
   Эвен помог Стодорду расправить плакат на столе и подал Холли ручку.
   - А как зовут вашего сына?
   Стодорд посмотрел на Эвена и подмигнул:
   - Вполне достаточно, чтобы вы подписали его "Для Л. Б".
   Пока Холли надписывала плакат, в комнату проскользнула  Талли  и  шепнула
что-то на ухо Эвену.
   - Пожалуйста, мистер Стодорд, и не забудьте сказать своему сыну, что  это
единственный  в  мире  плакат,  который  на  самом  деле  подписан  "славной
девочкой".
   Она помогла ему сложить плакат и убрать его обратно в цилиндр, после чего
он пожал ей руку и поцеловал в щеку.
   - Надеюсь, завтра утром увидеть контракты у себя на столе, Джеймсон.
   Похлопав по цилиндру,  Стодорд  еще  раз  театрально  подмигнул  Эвену  и
удалился. Снова беря Холли на руки, Эвен хитро улыбнулся.
   - Есть у меня такое чувство, что если его сын захочет взглянуть  на  этот
плакат, то ему придется подсматривать в замочную скважину.
   - А что такое? Потому что, "славная девочка", - сказал Эвен,  прежде  чем
поцеловать ее в лобик, - ты подписала это для Л. Б., а насколько я знаю, его
сына зовут Чарльз.
   Когда она отсмеялась, он взял ее двумя пальцами за подбородок.
   - Талли только что сказала мне, что там целая куча репортеров  дожидается
в приемной. Если хочешь, я от них  избавлюсь?  -  голос  его  смягчился,  он
погладил ее по лицу, - Я сделаю все, что ты захочешь.
   - Я знаю, что сделаешь, но я не хочу, чтобы ты делал это, ведь все лето я
вела себя как трусиха, а как ты  совершенно  справедливо  сказал,  всем  нам
приходится уяснить для себя, что для нас важно, что нужно  сделать  и  после
этого сделать это. И сейчас для меня важно предстать  перед  ними,  чтобы  я
смогла наконец покончить с этой мистификацией касательно "славной девочки" -
и стать наконец самой собой, - она провела пальцем  по  его  губам.  -  Ведь
хватит бегать, правда?
   Он кивнул, после чего подошел к двери и открыл ее.
   - Э-э-э, вот она! - закричал  репортер.  В  офис  ввалилась  целая  толпа
ощетинившаяся камерами и  микрофонами.  Еще  толкаясь,  чтобы  занять  место
поудобнее вокруг Эвена и  Холли,  репортеры  начали  все  разом  выкрикивать
вопросы.
   - Ты уверена, что не хочешь все это прекратить? - спросил Эвен,  указывая
на буйство журналистов.
   - Нет уж, это ей не удастся! Холли обернулась, чтобы посмотреть  кто  это
произнес.
   - Мистер Уилуогби, а вы-то что здесь делаете?
   Мистер Уилуогби наклонился к одному из микрофонов и, глядя на репортеров,
ответил ей:
   - Леди и джентльмены, я пришел сюда, чтобы объявить,  что  за  выдающиеся
усилия и достижения по преодолению последствий урагана Сэлиза Холли Хамелтон
единогласно избрана в Совет Лемонэйд, кроме того, на внеочередном  заседании
Совета,  состоявшемся  сегодня  утром,  она   была   назначена   официальным
общественным представителем этой славной благотворительной организации. - Он
с искренним восхищением повернулся к ней. - Холли, никто  не  заслужил  этой
чести больше, чем вы. Примите мои поздравления.
   Он вручил ей микрофон и ласково сказал:
   - Ну, а теперь, поскольку вы общественный представитель, то, может  быть,
скажете несколько слов?
   - Спасибо, мистер Уилуогби, - она взглянула на репортеров. - Мне хотелось
бы сказать несколько слов. Она дождалась, пока все успокоятся.
   - Мне в жизни  не  доводилось  пережить  ничего  подобного  тому,  что  я
пережила на острове Сент-Джулиан и едва ли когда еще, доведется. Конечно же,
это  не  последнее  стихийное  бедствие,  в  котором  живое  участие  примет
Лемонэйд, но именно оно предоставило мне, предоставило всем  нам  уникальную
возможность, - она посмотрела на мистера Уилуогби, потом перевела взгляд  на
Эвена.
   - Все  те  из  нас,  кто  помогал  в  осуществлении  этого  проекта  были
проникнуты им до самой глубины своей души и отдавались  всем  сердцем,  и  в
итоге все мы стали намного лучше. Мы обогатились безмерно тем,  что  оказали
помощь нуждающимся и тем, что довелось нам совместно пережить.
   Последовавшая тишина была нарушена звонком прибывшего лифта.
   Распахнув двери, в кабинет ворвался Деннис Кратчи, а  вслед  за  ним  его
оператор.
   - А, Холли Хамелтон и Эвен Джеймсон снова вместе или, может  быть,  лучше
сказать по-прежнему вместе, - Деннис попробовал протолкаться  сквозь  других
журналистов, но никто не посторонился. - Не хотели бы вы сказать чего-нибудь
для зрителей "Развлечения для вас"?
   Эвен пошептал ей что-то на ухо, пока та не стала давиться от смеха.
   - Я скажу, - он жестом показал,  чтобы  репортеры  раздвинулись  и,  взяв
Холли за руку, прошел сквозь раступившуюся толпу и обошел Денниса Кратчи.
   - Не могли бы вы немного отодвинуться, - сказал Эвен, указывая  свободной
рукой. Журналисты немного попятились,  после  чего  он  нажал  кнопку  лифта
позади себя. Сквозь неясный ропот журналистов  отчетливо  послышался  звонок
лифта, двери раскрылись.
   - Еще на шаг отойдите, пожалуйста. Когда репортеры и операторы  оказались
прижаты к стене противоположной от лифта, Эвен кивнул:
   - Вот так, хорошо. Он повернулся к Холли:
   - Готова?
   - Готова!
   Держась за руки, они метнулись в пустую кабинку. Холли, смеясь, нажала на
кнопку, и Эвен тут же заключил ее в объятия. Денис  Кратчи  замахал  руками,
все ринулись к закрывающимся дверям лифта:
   - Подождите, подождите, что вы хотели сказать?
   - Умри от зависти, Америка, "славная девочка"  -  моя!  -  ответил  Эвен,
прежде чем поцеловать ее. Двери закрылись, секундой позже лифт  пошел  вниз.
Он тут же нажал на кнопку аварийной остановки, и лифт завис между этажами.
   - Я думала эти люди никогда не уйдут, - улыбнулся он,  а  Холли  положила
свою руку на живот, на лице ее появилась сумасшедшая улыбка.
   - Эвен, а у меня есть чего тебе сказать...
   - Придется тебе с этим  подождать,  сначала  я  должен  тебя  кое  о  чем
попросить. - Он сунул руку в карман, вытащил маленькую бархатную коробочку и
открыл ее. Немного помолчав, он заговорил, и голос его был нежнее,  чем  она
когда-либо слышала.
   - Когда я его увидел, я сразу подумал о  тебе,  ведь  ты  неповторима,  -
"славная девочка".
   Холли посмотрела на золотое кольцо, лежащее на белой атласной  подушечке,
обрамленное  с  обеих  сторон  бриллиантами.  Граненый   оранжевый   цитрин,
казалось, пульсировал внутренним пламенем. Он достал кольцо из  коробочки  и
поднес, чтобы она поближе его рассмотрела. Это было самое прелестное кольцо,
какое ей когда-либо доводилось видеть.
   - Ты хочешь сделать мне предложение прямо здесь, в лифте? Он кивнул:
   - Именно, дорогая. Потом, когда наши дети будут спрашивать нас,  где  это
произошло, мы скажем им правду - между небом и землей. Холли, ты выйдешь  за
меня замуж?
   - Да, - сказала она, смахивая слезу, прежде чем он  надел  кольцо  ей  на
палец, и на какой-то миг весь остальной мир исчез, остались  только  взгляд,
прикосновение и совершенство поцелуя.
   - Мне осталось узнать только одно.  Он  взял  густую  рыжевато-золотистую
прядь ее волос и откинул за плечо. Губы ее удивленно приоткрылись:
   - Но, Эвен, я ведь тебе все рассказала... - она провела по животу  рукой,
на которой было надето  кольцо.  Последний,  самый  драгоценный  секрет  она
поведает ему сегодня, по позже. Он начал расстегивать на ней блузку.
   - Нет, не все, славная ты моя  девочка...  Подпустив  большой  палец  под
шелковый воротничок, он медленно обнажил одно плечо.
   - Любит, - сказал он, и поцеловал ее в нежный изгиб плеча, после этого он
снял шелк с другого плеча и поцеловал ее в верхнюю часть груди. - Не  любит,
- шепнул он. Холли освободилась от блузки, и та упала на ковер.
   - Я так долго любила тебя, Эвен, что больше не боюсь назвать это вслух. Я
люблю тебя, - и, глядя в его влюбленный взор, она  вернулась  в  кольцо  его
рук.
   - Прошлое наконец позади, истинно так, - сказал он и опустил ее на пол. -
Но для меня ты навсегда останешься моей "славной девочкой".