заметила, как, мол, хорошо, что он принес вина, а не
шоколадных конфет.
   Вечер проходил довольно приятно, как вдруг Лайам заинтересовался, что  за
мужчина в субботу привез домой его дочерей.
   - Дэтта говорила, машина была просто сногсшибательная, - заметил он, -  а
водитель с тобой явно в приятельских отношениях.
   Касси пожала плечами.
   - Ты не смог отвезти домой Китти и Тесе, а я не  смогла  заказать  такси.
Алек Невиль, который теперь на месте Тома Паркинсона, проезжал здесь  и  был
так любезен, что подвез твоих дочерей.
   Лайам недовольно сдвинул брови.
   - Проезжал здесь, в Комб-Астоне? Ври, да не завирайся, Касси!
   Она смотрела ему прямо в глаза.
   - Он колесил по району в поисках продающегося дома  и  как  раз  проезжал
мимо меня, когда я в саду играла в мяч с девочками. Еще кофе?
   - Нет, спасибо. - Он сердито уставился яа нее. - Знаешь, я хочу, чтобы ты
впредь держала незнакомцев подальше от моих дочерей.
   Касси тоже рассердилась, стараясь не вспылить.
   - Для меня Алек не незнакомец. Кроме того, вспомни, ты  не  смог  вызвать
машину; и вообще, как бы я ни любила Кипи и Тесе, я никак  не  ожидала,  что
они проведут у меня всю субботу. Лайам, ты совершенно со мной не считаешься.
   Он медленно поднялся на ноги. Казалось,  что  эта  комната  с  ее  низким
потолком стала вдруг слишком тесна для такого крупного мужчины.
   - То есть нет никакого смысла приглашать тебя и в эту субботу куда-нибудь
с нами выбраться, я правильно понял?
   - Да. У меня другие планы.
   - Что за планы? - рявкнул он.
   Касси вскочила на ноги. Ей было неприятно чувствовать, что он возвышается
над ней.
   - Вообще-то тебя не касается, чем я занимаюсь, когда  тебя  нет.  Советую
учесть это, Лайам.
   - Извини! А я думал, касается.
   Они молча смотрели друг на друга исподлобья, и Касси нервно вздохнула..
   - Опять мы с тобой ссоримся.
   Лайам слегка расслабился и нехотя растянул губы в улыбке.
   - В самом деле. Поцелуемся и помиримся на прощание.
   Касси обнялась с ним, изо всех сил  улыбаясь,  и  внезапно  с  удивлением
поняла, что не хочет этого, и попыталась от него это  скрыть.  Но  когда  он
жадно впился губами в ее губы, ей пришлось собрать все свои  силы,  чтоб  не
начать отбиваться. Наконец Лайам опустил руки и отступил на шаг.
   - Ты еще не простила.
   - Конечно, простила, - заверила она его. - Позвони мне, чтоб  сказать,  в
какие вечера на той неделе ты будешь свободен. Обычно я откладываю  светскую
жизнь до выходных, но в театре ставят хорошую комедию. Раз мы в  субботу  не
увидимся, давай сходим на неделе.
   Угрюмое лицо Лайама слегка Просветлело.
   - Думаю, можно в среду или четверг. Закажи билеты, а с  меня  будет  ужин
после театра.
   - Идет!
   После ухода Лайама Касси  долго  не  могла  заснуть,  только  сейчас  она
поняла, что Лайам ни в коем случае не может стать  ее  любовником:  ей  было
трудно даже позволить ему поцеловать ее на прощание. Сегодня он подумал, что
она еще не оттаяла после ссоры, но в следующий раз он ее уже  не  поймет.  И
дело не в самом Лайаме. Пусть он, не сознавая того, и виноват,  но  причиной
всему Алек Невиль.
   В следующий вечер Касси гораздо  больше,  чем  обычно,  уделила  внимания
своей внешности. Она готовилась провести  этот  вечер  с  Алеком.  Энергично
пригладив щеткой  волосы,  черным  шарфиком  связала  на  затылке  блестящие
золотисто-каштановые кудри.  Потом  оделась  в  льняное  черное  платье  без
рукавов, дополнила его белмм? жакетом  удлиненного  фасона  и  вдела  в  уши
тяжелые серебряные серьги  в  виде  спирали.  Более  густо,  нежели  обычно,
подкрасила глаза и брови. Весьма эффектно, подумала она, разглядывая себя бя
в трюмо.
   Алек Невиль явно подумал то же  самое.  Когда  Касси  открыла  перед  ним
дверь, он, не скрывая восторга, посмотрел на нее.
   - Как ты хороша, Касси!
   -  Спасибо!  -  улыбнулась  она.  Ее  сердце  радостно  подпрыгнуло.  Она
посмотрела на его элегантный черный костюм: -  Ты  тоже  отлично  выглядишь.
Выпьем что-нибудь?
   Он поправил сверкающую белизной манжету и посмотрел на часы.
   - Пожалуй, некогда. Если ты готова,  давай  поедем.  Мне  пришлось  долго
уговаривать их принять срочный заказ на столик, так что лучше не опаздывать.
   Касси заперла дверь, и пошла со своим высоким и импозантным кавалером  по
садовой Дорожке. Алек Невиль помог ей сесть в машину. Внезапно  ее  охватила
радость.
   - Тебя не узнать: ты выглядишь гораздо лучше, чем в прошлый раз, - сказал
он, садясь рядом.
   - Ничего удивительного, - весело ответила она. - К счастью, я чаще  бываю
именно такой, а не той больной, с которой ты возился в четверг.
   - А в старые времена, насколько помню, у тебя даже насморка не бывало.
   - Ты прав. За все время, пока я  работала  в  лаборатории,  я  пропустила
всего три недели... - Касси осеклась и прикусила губу.
   - Помню, - невыразительно произнес он.
   Она нахмурилась.
   - И что же ты помнишь?
   - Я заходил к тебе, но мне  сказали,  что  ты  отпросилась  по  состоянию
здоровья. Что с тобой было, Касси?
   - "Состояние здоровья" было не у меня.
   Он мельком взглянул на нее, потом снова сосредоточился на дороге.
   - Касси, с тех пор как мы снова встретились, я все время пытаюсь  понять,
что же случилось десять  лет  тому  назад.  Я  слишком  уважаю  тебя,  чтобы
пытаться тебя уверить, будто  все  эти  годы  я  только  об  этом  и  думал.
Наоборот, я прежде всего изо всех сил старался не думать о тебе,  как  будто
мы никогда и не встречались. Это было, поверь  мне,  нелегко:  то  донесется
откуда-то наша любимая песня, то пахнет твоими духами, и я возвращался в  то
лето и ломал голову над тем,  почему  же  все  так  кончилось.  -  Его  губы
скривились в усмешке. - Твой уход сильно задел мое самолюбие!
   - Скорее всего, это тебе пошло на пользу,  -  бестактно  ответила  она  и
невесело улыбнулась. - Я расплачусь за ужин признанием без утайки, раз уж ты
специально ради этого пригласил меня.
   - Не совсем так, - ответил  он  с  такой  же  невеселой  улыбкой  и  стал
парковать машину перед  "Честертоном",  самым  крупным  отелем  Пеннингтона.
Затем повернулся к ней: - Тебе до сих пор тяжело вспоминать об этом?
   Касси покачала головой:
   - Нет. Теперь уже нет.
   Жесткий взгляд его синих глаз смягчился.
   - Слава Богу.
   Она задумчиво посмотрела на него.
   - Алек, десять лет - это очень много. Я  уверена,  что  ты  успел  совсем
забыть меня.
   - А ты забыла меня?
   - Нет.
   - Так что же удивительного, если я не забыл?
   - Дело в том, что когда я о тебе  думала,  то  всегда  представляла  тебя
карабкающимся к  медицинским  высотам  и  слишком  занятым,  чтоб  думать  о
чем-либо еще.
   Алек покачал головой.
   - Ты недооцениваешь себя, Касси. Если даже не принимать во внимание,  что
никто, кроме тебя, не давал мне от ворот поворот, ты была,  да  и  осталась,
запоминающейся женщиной.
   - В настоящий момент, - пошутила она, - я изголодавшаяся женщина.
   Алек с улыбкой принял намек и повел ее в отель, ставший самым роскошным в
городе  местом  возлияний,  с  той  поры  как   Пеннинггон   превратился   в
фешенебельный курорт.
   Хотя  Касси  впервые  ужинала  в  "Честертоне",  она   чувствовала   себя
непринужденно,  будто  в  хорошо   знакомой   обстановке.   С   нескрываемым
удовольствием изучив сложное меню, она подняла голову и  заметила  что  Алек
разглядывает ее с каким-то странным выражением на лице.
   - В чем дело? У меня испачкан нос?
   Он встряхнул головой.
   - Нет. Мне просто трудно понять, какова причина  этой  перемены  в  тебе.
Твое лицо стало таким оживленным. В молодости ты весьма  успешно  скрывалась
за какой-то маской.
   - Если бы ты тогда привел меня сюда, может быть, я и тогда оживилась  бы,
- легко парировала она.
   - При том, сколько я зарабатывал, скажи  спасибо,  если  тебе  доставался
чизбургер!
   - Не напоминай мне о них, - сказала она, мрачнея. -  С  тех  пор  как  мы
расстались, я видеть их не могу.
   - Неужели, Касси? - быстро спросил он.
   Она кивнула и отпила вина. Сердце билось все сильнее под его  пристальным
взглядом.
   - Чего бы ты хотела вместо него? - спросил он. - Твои вкусы изменились  с
тех пор, как я тебя знал? Чего бы ты хотела съесть?
   - Всего тут не съешь, хотя кое от  чего,  пожалуй,  не  откажусь.  -  Она
вопросительно улыбнулась ему. - Если учесть, что мы здесь впервые  и  больше
это  не  повторится,  не  будет  чересчур,  если   я   воспользуюсь   старым
знакомством, чтобы получить омара по-ныобергски?
   - Почему это не должно повториться? Конечно, ты можешь заказать омара или
чего душе твоей будет угодно, - заверил он ее и подозвал  проходившего  мимо
официанта.
   Беседа их была более непринужденной, чем Касси ожидала. На многие вещи их
взгляды совпадали. Касси искренне наслаждалась этим ужином.
   - Как хорошо, когда за столом можно пользоваться обеими руками, - сказала
она с удовлетворением.
   - Тебе было тяжело до операции?
   - Не то чтобы тяжело, просто неудобно. Мне приходится много  работать  за
пишущей машинкой, а если рука не слушается, то это  очень  трудно.  -  Касси
скривила лицо. - А когда она еще по ночам не давала уснуть, то  было  совсем
ужасно.
   - Ты работаешь в офисе?
   - Почти. Но коли речь зашла о работе, мне было  бы  интересней  узнать  о
твоей.
   До конца ужина Касси с интересом слушала рассказ Алека о его командировке
в  лондонскую  университетскую  клинику  и  о  том,  как  он  воспользовался
подвернувшимся случаем специализироваться в пластической хирургии.
   - Правда, меня раздражает, когда люди думают, будто я только и  занимаюсь
богатыми дамами, желающими во  что  бы  то  ни  стало  молодо  выглядеть,  -
рассказывал  он,  когда  им  подали  кофе.  -  Чаще  всего  мне   приходится
восстанавливать лица попавших в аварию, удалять лицевые опухоли и так далее.
И конечно же, я работаю  в  отделении  имени  Бернса.  Но,  собственно,  моя
специальность - микрохирургия, в особенности операции на кисти  руки.  -  Он
улыбнулся. - Надо было потерпеть еще  чуть-чуть.  Я  бы  сам  занялся  твоим
запястным каналом.
   - А ты бы сделал мне скидку по старой дружбе? - ляпнула она и готова была
себе язык откусить, когда он с улыбкой посмотрел ей прямо в глаза.
   - Я мог бы это сделать и просто по любви, Касси.
   - Это противоречило бы этике, - сказала она приподнятым  тоном,  надеясь,
что в приглушенном освещении незаметно, что она порозовела. - Кто  работает,
тот достоин вознаграждения. Я без малейшего сожаления выложила бы гонорар за
прием у тебя.
   Она сменила тему, чтоб обсудить роман, нашумевший в прессе, и вскоре  они
увлеклись спором о достоинствах автора. Обоим  явно  нравился  их  словесный
поединок.
   Хотя этого и следовало ожидать, подумала Касси позже,  уже  в  гардеробе.
Когда они были моложе, они  переставали  говорить,  только  чтобы  предаться
любви. Она резко вздохнула, встретив в зеркале свой остановившийся взгляд. В
этот раз, предупредила она свое отражение, ограничивайся  беседами.  Однажды
тебе удалось залечить сердце. Еще раз это может не удаться.
   Они  ехали  обратно  при  таком  ярком  лунном  свете,  что  Комб-котгедж
показался волшебным, нереальным. Алек остановил машину у ворот.
   - Ты давно здесь живешь, Касси?
   - Два года с небольшим. - Она вздохнула с чувством удовлетворения. - Я  в
восторге от этого дома.
   - Ты никогда не испытываешь одиночества?
   - Я слишком занята, чтоб чувствовать себя одиноко.
   Он окинул взглядом безлюдную дорожку и снова посмотрел на дом.
   - И все-таки здесь так безлюдно... Тебе нужно по крайней мере  установить
освещение.
   - И лишить прелести этот коттедж? Ни в коем случае! Итак, выпьешь кофе, в
котором я тебе отказала в тот вечер?
   - Если ты понимаешь, что я не добиваюсь ничего, кроме кофе, -  насмешливо
ответил Алек.  -  Не  считая,  конечно,  того,  что  без  малейшего  подвоха
рассчитываю на разговор, который ты мне обещала.
   - И ничего больше? - шутливо спросила она.
   Потом пошла вперед по дорожке, отперла дверь, включила несколько  ламп  и
жестом пригласила его войти.
   Алек стоял посреди ее гостиной, головой почти касаясь средней  балки.  Он
долго разглядывал уютную мебель в ситцевых чехлах, набитые книгами  стеллажи
у ниши с камином,  медную  вазу  с  золотистыми  хризантемами,  прикрывавшую
пустую решетку.
   - В прошлый раз я был так озабочен вопросом, твои ли  это  дети,  что  не
обратил внимания на обстановку. Сама все сделала?
   - Все до последней подушечки выражает мой вкус, -  заверила  она,  снимая
жакет.
   - Касси, меня это, конечно, не касается, - сказал он, нахмурив  брови,  -
но этот домик, хоть и небольшой, стоил, наверно, немало.  И  мебель  у  тебя
хорошая. Вон тот столик - отличный пемброк. У тебя что, появились деньги?
   - На первый взнос я получила, когда продали бабушкин дом.  Но  деньги  на
ипотечные выплаты зарабатываю в поте лица. - Она улыбнулась. - Чувствуй себя
как дома, а я займусь кофе. С коньяком хочешь?
   Он с сожалением покачал головой.
   - Пожалуй, не стоит.
   - Там под окном,  в  тумбочке,  проигрыватель  для  компакт-дисков.  Если
хочешь, подыщи какую-нибудь музыку. Я скоро.
   Когда Касси вернулась из кухни с кофейником и  чашечками  на  подносе,  в
комнате витали звуки "Дафниса и Хлои" Равеля.
   Алек вскочил на ноги, чтоб взять у нее поднос.
   - Одобряю твой музыкальный вкус, Касси.
   - Проигрыватель -  совсем  новое  приобретение.  Мне  пока  почти  нечего
слушать на нем. - Она предложила ему сесть на диван, разлила кофе,  сбросила
туфли и забралась с ногами в  широкое  кресло,  стоявшее  напротив.  -  Тебе
нравится у меня, Алек?
   - Впечатляет, - ответил он уклончиво.  -  Понимаю,  почему  ты  не  вышла
замуж: мужчине нелегко выманить тебя отсюда.
   - Ты прав.  Но  здесь  так  тесно,  что  невозможно  предложить  человеку
разделить со мной этот дом.
   - А тебе когда-нибудь приходило в голову это сделать?
   - Только раз, но оказалось, что в этом нет смысла.
   - Ты имеешь в виду доброго инспектора или человека, которому  не  удалось
стать твоим мужем?
   Касси посмотрела ему прямо в глаза.
   - Ни того, ни другого.
   Алек выдержал ее взгляд, потом залпом выпил кофе и поставил чашку.
   - Вот что, Касси, давай договоримся: ты мне расскажешь о  себе  все,  что
готова рассказать, а если тебе будет интересно, я тебе отплачу тем же. Хотя,
- сухо добавил он, - не  могу  сказать,  чтоб  ты  проявила  к  моим  личным
обстоятельствам такой же интерес, как я  к  твоим.  После  этого  забудем  о
прошлом. Договорились?
   - Договорились, - сразу ответила она. - С чего начинать?
   - Не расскажешь ли, чем ты теперь зарабатываешь на хлеб?
   - Конечно. Подойди сюда. - Касси встала, сунула ноги в туфли и повела его
из гостиной в кабинет. - Вуаля, - произнесла  она  несколько  театрально.  -
Здесь я тружусь. Боюсь, что декор не соответствует всему остальному.
   Алек Невиль остановился на  пороге  маленькой  комнатки.  Он  прищурился,
заметив компьютер  на  обшарпанном,  обитом  кожей  столе,  и  металлическую
картотеку. Вдоль стен  тянулись  стеллажи.  Некоторые  полки  были  завалены
беллетристикой, на других стояли всевозможные справочники, рассказывающие  о
различных аспектах преступности. На стене  над  столом  висела  в  маленькой
рамке грамота, а рядом - доска с приколотыми памятками, вырезками из газет и
фотографиями. Отдельный книжный шкаф у самой двери был занят  произведениями
одного автора. Оформление суперобложки выдавало содержание:  это  явно  были
триллеры, но только четыре на английском. Остальные на иностранных языках.
   - Куин Флетчер? - остолбенел Алек. - Ты - Куин Флетчер?
   - Она самая, - ответила Касси. - Куин - мамина девичья фамилия.
   Он присвистнул от удивления.
   - Я только сегодня видел твою книжку в киоске, где покупаю газеты.
   - И не догадался, что это я!
   - Сердечно поздравляю тебя, Касси. Я бесконечно рад за  тебя.  -  Алек  с
почтением разглядывал ряды книг. - Признаться, я не слишком  увлекаюсь  этим
жанром, но теперь ты составишь для меня исключение.
   - Надеюсь! - улыбнулась Касси. - Давай вернемся в  ту  комнату,  там  нам
будет удобнее. Чем так, урывками,  лучше  уж  выслушай  все  подряд.  -  Она
посмотрела на него с вызовом. - Если,  конечно,  ты  непременно  хочешь  это
слышать.
   Алек внимательно смотрел на нее.
   - Конечно, хочу, Касси. Давно уже хочу.
 
 
   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
 
   Касси остановила на нем взгляд, на  мгновение  утратив  дар  речи,  потом
резко повернулась и пошла в другую комнату. Она стала доливать в чашки  кофе
и взбивать подушки кресла,  прежде  чем  снова  взгромоздиться  на  них.  Не
отрывая взгляда от цветов, поставленных на камин, спросила Алека, с чего  ей
начинать.
   - С самого начала. Все, что было, начиная с того дня, когда ты  родилась,
- решительно ответил он.
   Касси покачала головой.
   - Нет надобности заходить так далеко. В ракнем  детстве  у  меня  событий
было мало. Я жила в обыкновенном симпатичном доме  на  окраине  Пеннингтона.
Отец возглавлял там небольшую строительную фирму. Все было хорошо и  приятно
до тех пор, пока мне не исполнилось шестнадцать лет  и  отцу  не  предложили
место получше в бирмингемской фирме.
   Ричард Флетчер отправился на новое место без  семьи,  и  его  потрясенной
жене пришлось объяснять Касси и ее восьмилетнему брату, "до  их  отец  хочет
получить развод, чтобы жениться на  своей  секретарше.  Мужественно  поборов
свое горе, Кейт Флетчер сообщила детям о том, что их отец желает, чтобы  они
наведывались к нему как можно чаще после того, как он обзаведется домом.
   - Ты бывала у него? - спросил Алек.
   Касси покачала головой.
   - И не подумала! В шестнадцать лет  человек  еще  не  ведает,  что  такое
терпимость. Я была вне себя от возмущения.  Полине,  этой  секретарше,  было
всего двадцать четыре года. А отца я считала стариком. Слишком старым,  чтоб
спать с девчонкой, которой нет и тридцати лет, да и вообще с кем  бы  то  ни
было. - Она горько усмехнулась. - На самом деле ему было всего сорок  восемь
лет, а маме только тридцать девять.
   - Она догадывалась, что он так поступит?
   - Нет. Мама не сомневалась в крепости своего брака, как вдруг - бац! -  и
нет его. Позднее она говорила, что впервые об этом узнала,  когда  отец  уже
стал с ней прощаться.
   Кейт Флетчер не жалела сил, чтоб создать для  своих  детей  благополучную
жизнь, но худшее было еще впереди.  Ее  муж  обещал,  что  у  нее  не  будет
материальных затруднений, а всего через несколько недель после того, как  он
покинул домашний очаг, им сообщили о его скоропостижной смерти от сердечного
приступа.
   - Отец не утруждал себя составлением завещания,  -  продолжала  Касси,  -
хорошо хоть страховка досталась маме. Что же касается всех прочих денег,  их
прибрала к  рукам  эта  другая  женщина.  Без  маминого  ведома  он  оформил
вторичную ипотеку на наш дом. Мама выручила сколько смогла от его продажи  и
сняла гораздо меньший дом. - Касси покраснела. - Ты, наверно, помнишь его.
   - Как сейчас, - отозвался  Алек  с  непроницаемым  лицом.  -  Рассказывай
дальше.
   Касси постаралась сделать свой рассказ покороче: мать поупражнялась, чтоб
восстаноыпъ свои секретарские навыки, и устроилась на работу. Касси  бросила
думать  об  университете  и,  окончив   школу,   поступила   на   работу   в
патогностическую лабораторию.  Что  касалось  юного  Бена,  ошеломленного  и
огорченного предательским поведением отца, он все же скорее  всех  свыкся  с
положением вещей: пока у него есть Касси и мать, он не пропадет.
   - А ты не пропала? - спросил Алек.
   - Выжила. Но у меня возникло совершеннейшее  отвращение  и  недоверие  ко
всему мужскому роду. В то время за мной ухаживал парень, бывший одноклассник
по 6-й школе, совершенно  безобидный,  но  отец  нанес  мне  такую  душевную
травму,  что  я  прогна