иехали в  домик  возле  озера  и
как, отказавшись от еды, буквально рухнули на кровать  и  стали  целоваться,
как страсть заставила их забыть обо всем на свете и как чудесно они  провели
время. За окном дул сильный ветер, погода явно ухудшилась, но им  обоим  все
было нипочем, ведь, когда ты любишь, все остальное представляется  неважным!
Улыбка не покидала лица Фионы, она все еще ощущала поцелуи Джоуэла на  своем
теле. Ей хотелось, чтобы он покрепче обнял ее и прижал к себе,  пусть  вновь
возникнет это сладкое чувство спокойствия и безопасности. Фиону  переполняла
любовь к Джоуэлу, но как показать ему, какие чувства она к нему  испытывает?
Слова казались ей бесполезными.
   Джоуэл неожиданно зашевелился. Он поднял  голову  и,  посмотрев  Фионе  в
глаза, нежно поцеловал ее.  Потом,  заметив  в  волосах  Фионы  запутавшуюся
веточку, аккуратно вытащил ее. Он был так заботлив, так ласков, что Фиона не
выдержала и расплакалась.
   Улыбка Джоуэла тотчас исчезла, и лицо его помрачнело. Он нежно взял ее за
подбородок и повернул ее голову к себе.
   - Неужели я снова сделал тебе больно? - спросил он дрогнувшим голосом.
   Фиона легко ударила его по спине и покачала головой:
   - Нет, Джоуэл, ты ошибаешься. Со мной все в порядке. Я счастлива,  потому
что все было великолепно. Просто подумала  о  том,  какая  чудесная  сегодня
ночь, вот и расчувствовалась. Знаешь ведь, женщины - плаксивые  создания.  И
мы плачем не только тогда, когда нам больно или плохо.
   Он закрыл глаза:
   - Слава Богу! Но давай без комплиментов. Великолепно - это слишком громко
сказано. Нормально.
   Фиона легонько укусила его за нижнюю губу.
   - А нормально - слишком слабо. Разве тебе  не  понравились  мои  поцелуи?
Страстные и ненасытные... Джоуэл, тебе не холодно? - спросила она, натягивая
на него одеяло и прижимаясь к нему,  будто  намереваясь  согреть  его  своим
телом.
   - Мне сегодня не удастся к тебе приехать, чтобы потренироваться,  -  была
вынуждена сказать Джоуэлу Фиона, когда  он  позвонил  ей  в  четверг,  чтобы
заказать цветы для Мами. - Понимаешь, завтра у  меня  крестины  двух  детей,
помолвка и масса работы в связи с  предстоящими  двумя  свадьбами.  А  кроме
того, случилось горе: умер мистер Уэйли. И весь город хочет послать цветы на
завтрашние похороны. Мне придется этим всем заниматься с утра до  ночи.  Так
что из магазина вряд ли вылезу. Ты ведь все  понимаешь,  Джоуэл,  да?  Но  в
последний раз мы с тобой хорошо потренировались. Ты был потрясающим.  Думаю,
с  таким  партнером  первое  место  нам  обеспечено.   Если   что,   добавим
импровизацию.
   Джоуэл сильно сжал телефонную  трубку.  Две  ночи  подряд  они  проводили
вместе, любя друг друга, и он не  собирается  отпускать  ее  из-за  каких-то
цветов.
   - Я не приветствую импровизации, - сказал  он  и  понял,  что  его  голос
звучит слишком холодно, по-деловому, чего ему совершенно не хотелось.
   Прежде чем позвонить  Фионе,  он  побеседовал  с  Коди,  надеясь  немного
наладить отношения с сыном, а кроме  того,  ему  вдруг  до  боли  захотелось
услышать голос мальчика. Но Коди по-прежнему разговаривал с ним вызывающе  и
агрессивно. Джоуэл не выдержал и  перешел  на  холодный  менторский  тон.  А
теперь винил себя за то, что не сумел  сдержаться.  Ему  еще  многому  нужно
научиться, чтобы сблизиться с сыном, да и с Фионой тоже.
   Черт! Как жаль, что Фиона все  время  бросает  его  из-за  работы,  из-за
цветов.  Джоуэл,  безусловно,   понимал   ее   проблемы:   короткие   сроки,
загруженность работой, которая неожиданно сваливается  на  тебя  в  огромных
количествах. Но он не мог ничего  поделать  с  собой:  ему  было  грустно  и
больно, ведь сегодня он опять не сможет увидеть Фиону.
   - Я могу тебе помочь, - сказал Джоуэл, не  особенно  надеясь,  что  Фиона
примет его предложение.
   Он прижал трубку ухом к плечу, взял тряпку и вытер  запачканные  бензином
руки. Взглянув на них, Джоуэл печально покачал головой: как можно  с  такими
большими и грубыми руками обращаться с изящными  цветами,  не  говоря  уж  о
хрупких, нежных женщинах.
   После некоторых сомнений Фиона ответила:
   - Джоуэл, я не думаю,  что  ты  мне  можешь  помочь.  Я  этому  обучалась
несколько лет. Весной даже принимала участие в нескольких конкурсах.  Пойми,
это не так легко, как может показаться с первого взгляда.
   После разговора с Коди,  который  все  еще  злился  на  него  и  даже  не
обрадовался перспективе покататься на собственной  лошади,  Джоуэл  надеялся
увидеться с Фионой, обнять ее и поцеловать. Их встреча обязательно  принесет
ему столь необходимое спокойствие и уверенность  в  собственных  силах.  Они
ведь созданы друг для друга - он нисколько в этом не сомневался.  Почему  же
она не хочет, чтобы он ей помогал? Вдали от нее  он  чувствовал  себя  таким
одиноким и несчастным.
   - А ты поела? - спросил он, подозревая, что Фиона  могла  заработаться  и
забыть поесть.
   - Я что-то там перекусила. На основательный обед у меня  просто  не  было
времени, - ответила она. Ее  было  плохо  слышно,  так  как  она,  наверное,
включила воду.
   Когда они занимались любовью, она обычно не шептала ему нежных  слов,  не
подгоняла его. Фиона погружалась в свои чувства, в море страсти  и,  похоже,
наблюдала за реакцией собственного тела  на  ласки  Джоуэла.  Он,  наверное,
должен был вести себя  иначе:  говорить  ласковые  слова,  проявлять  больше
нежности, говорить о своей любви. Фиона заслуживает не только  секса,  но  и
настоящих  глубоких  чувств.  Но  Джоуэл  молчал,  всякий  раз  его   самого
захлестывали эмоции, и он забывал обо  всех  своих  намерениях.  Но  главное
заключалось  в  том,  что,  по  правде  говоря,  он  не  имел  ни  малейшего
представления о том, когда именно и что нужно говорить. Джоуэл  боялся,  что
может все испортить своей попыткой предстать в глазах  Фионы  в  романтичном
свете. Ну почему ему никак не удается совладать  с  самим  собой!  Он  хочет
продемонстрировать Фионе нежность, а сам  бросается  на  нее,  как  голодный
зверь... Джоуэл снова вспомнил о царапинах  на  запястьях  Фионы.  Когда  он
наконец научится находить нужные слова, чтобы  постоянно  выражать  ей  свою
благодарность за ее любовь? Ведь она отдала ему всю себя.
   - Решено, я к тебе заеду и привезу что-нибудь. Тебе нужно подкрепиться.
   Положив трубку, он направился к холодильнику и осмотрел  его  содержимое.
Мами не забывала о нем и здесь. Холодильник был доверху  забит  всевозможной
едой. Джоуэл выбрал запеченного с сыром  лосося,  потом  сварил  макароны  и
отправился к Фионе.
   Через полчаса он уже стоял возле черного  входа  ее  дома.  Из  оранжереи
доносились громкая музыка и звонкий голос Тины Тернер. Так как в одной  руке
у него была кастрюля с макаронами, а в другой - блюдо с рыбой, Джоуэл не без
труда сумел нажать на звонок и обрадовался, когда  увидел  Фиону,  идущую  к
двери. Она была в джинсах и свитере,  а  сверху  передник.  Открыв  дверь  и
увидев нагруженного Джоуэла, она тотчас же взяла у него из рук блюдо.
   - Ммм... Спасибо за еду. Честно  говоря,  у  меня  со  вчерашнего  вечера
маковой росинки во рту не было. Все кручусь, нет даже времени лишний раз  на
кухню сходить. Я люблю тебя, мой король.
   Сказав это, Фиона отправилась  за  тарелками  и  вилками.  Джоуэл  стоял,
ошеломленный. Она снова умудрилась поразить его своим поведением.  Для  него
слова  "я  люблю  тебя"  были  глубоко  значимыми.   Ими   нельзя   кидаться
направо-налево, а если и  говорить,  то  как  клятву.  Джоуэл  не  привык  к
выражению эмоций и чувств и не ожидал таких слов от Фионы.  "Мой  король..."
Эти слова продолжали звучать в его голове.  Немного  придя  в  себя,  Джоуэл
пошел закрывать входную дверь. Он решил не думать  о  неожиданном  признании
Фионы в любви и принялся внимательно осматривать оранжерею и цветы, но мысли
постоянно возвращались к недавней сцене. Джоуэл подумал, что такие слова  из
уст члена семьи Толчиф говорят о многом. Просто так Фиона  не  могла  бы  их
сказать.
   Из-за одного  из  стоящих  горшков  с  цветами  выскользнула  ящерица  и,
остановившись возле ботинка Джоуэла, с  интересом  подняла  голову.  Джоуэлу
показалось, что  она  осмотрела  его  и,  видимо  придя  к  выводу,  что  он
безопасен, улыбнулась ему. Вслед  за  ящерицей  показалась  и  Минни,  кошка
Фионы. Она грациозно подошла к нему и потерлась о его джинсы.
   - Всем привет, - усмехнулся Джоуэл. - Папочка вернулся домой.
   - Какая вкуснотища! - воскликнула в этот момент Фиона, которая уже успела
вернуться и теперь поедала за обе щеки принесенную еду.  Сразу  было  видно,
как сильно она проголодалась. Джоуэл молча любовался ей. Фиона оторвалась от
тарелки, удивленно взглянула на него и указала на стоящий рядом с ней стул.
   - Действительно вкусно? - спросил он с улыбкой.
   - Просто замечательно, - прошептала в ответ Фиона. - Так бы сидела и  ела
все время. Но увы, надо спешить. Работы еще полным-полно.
   Вскоре Фиона снова принялась за работу.  Она  срезала  цветы  в  горшках,
обрабатывала их  концы  и  опускала  в  подготовленные  вазы.  Когда  цветов
набиралось много, Фиона принималась  изготавливать  букеты,  перевязывая  их
ленточками. Готовые букеты она уносила в другую комнату. Джоуэл следил за ее
действиями, не зная, чем помочь. Не хотелось сидеть сложа руки.
   Отправляясь  за  очередной  партией  цветов,  Фиона  остановилась   перед
Джоуэлом, нагнулась и поцеловала его. Он  посмотрел  ей  вслед  и  вздохнул,
выбитый из равновесия, Фиона вернулась с охапкой гвоздик, осторожно положила
их на стол и устало взглянула на Джоуэла:
   - Мне кажется, что я не справлюсь с этой работой до завтрашнего  утра.  -
И, помолчав, добавила:
   -  Бедная  миссис  Уэйли..,  бедный  мистер  Уэйли,  ему  было-то   всего
восемьдесят пять...
   В глазах Фионы стояли слезы. Джоуэл встал и одной рукой ласково обнял  ее
за плечи, а другой поднял ее лицо и нежно поцеловал в губы.
   - Уверена, - всхлипнула Фиона, - тебе бы мистер Уэйли понравился. Вы бы с
ним стали друзьями. Он был таким живым, работящим и отзывчивым.  И  меня  он
многому  научил.  А  бедная  миссис  Уэйли.  Что  она  будет  теперь  делать
одна-одинешенька? Сколько лет они жили душа в душу. У мистера Уэйли осталось
столько невыполненных заказов. Миссис Уэйли придется раздавать  непочиненные
газонокосилки, стиральные машины, фены...
   Джоуэл чувствовал, что должен что-нибудь сказать, но ему  никогда  прежде
не доводилось оказываться  в  подобной  ситуации,  и  он  боялся  ошибиться.
Наконец он собрался с силами, прокашлялся и произнес:
   - Давай я навещу миссис Уэйли и посмотрю, чем можно помочь. А кроме того,
ты говорила о крестинах двух малышей. Как ты думаешь, это может хоть немного
отвлечь ее?
   Фиона положила голову на его плечо, Джоуэл снова обнял ее. Он  чувствовал
себя не в своей тарелке. Еще ни разу в жизни ему не приходилось  успокаивать
женщин, и он не знал, что нужно делать в таких случаях.  Но  он  обязательно
научится...
   - Скажи мне, Фиона, чем я могу тебе помочь, что мне сделать для тебя?
   Фиона тяжко вздохнула. И  улыбнулась,  когда  поняла,  что  Джоуэл  начал
массировать ей плечи.
   - Я уже подготовила практически все букеты на  похороны.  -  Она  немного
помолчала, а потом добавила:
   - Осталось только вот эти сорок гвоздик обработать и оформить.
   - Давай этим займусь я, - прошептал  Джоуэл,  закатывая  рукава.  Ему  не
терпелось взяться за работу. - Скажи мне, как ты хотела бы украсить  букеты.
Несколькими  ленточками  или  вот  теми  бантами?  Может  быть,  расположить
гвоздики лесенкой?
   Фиона устало вздохнула:
   - Не представляю, чем ты можешь мне помочь, Джоуэл. Украшать букеты -  не
такое уж и легкое дело. В нем много всяких хитростей. Мне  сложно  объяснить
тебе все за несколько минут, этому учатся годами.
   Но, увидев умоляющее выражение лица Джоуэла, Фиона поняла, что ему  очень
хочется помочь ей, и согласилась.  Тот  очень  старался,  но,  когда  работа
закончилась и за Джоуэлом закрылась  дверь,  Фиона  облегченно  вздохнула  и
бросилась к украшенным им букетам. Ей не терпелось учинить в  них  небольшой
беспорядок. Джоуэл оформил их именно так, как  она  и  предполагала:  четкие
линии, симметрия и строгий порядок. Но он был  так  доволен  собой  и  своей
работой, что при нем у нее рука не поднималась на  его  творения,  а  внести
некоторый сумбур было все-таки необходимо. Подумав, Фиона добавила в  букеты
еще по несколько цветов, ленточек и парочку бантов.
   На следующий день вечером должен был состояться долгожданный танцевальный
конкурс. Готовясь к нему, Фиона невольно задумалась  о  своих  отношениях  с
Джоуэлом. Она почему-то боялась предстоящего  свидания  с  ним:  ее  немного
страшила  та  страсть,  которую  она  в  нем  вызывала.   Конечно,   приятно
чувствовать себя желанной женщиной. Именно об этом она и мечтала, но страсть
- ненадежный фундамент: сегодня она есть, а завтра...
   Фиона встала с кровати и подошла к зеркалу, чтобы  прикрепить  к  волосам
большую красную розу. Мысль о  том,  что  после  каждой  их  тренировки  они
непременно оказывались в кровати, заставила  Фиону  покраснеть.  Всякий  раз
танец рождал в них обоих желание, которому они не могли противиться.
   Фиона осмотрела себя с ног  до  головы.  Она  остановила  свой  выбор  на
коротком облегающем черном платье с тонкими бретельками.
   Сегодня будет их первое настоящее свидание, с  рестораном,  танцами...  А
значит, ее отношения с Джоуэлом переходили на новый уровень,  и  это  пугало
Фиону.
   Она заметила, что ее руки немного дрожат.  Нужно  успокоиться.  Вздохнув,
Фиона  оправила  платье.  Ей  впервые  хотелось  выглядеть   женственной   и
привлекательной. Раньше она никогда не думала об этом, и все шло как-то само
собой. Прежде ей никогда не приходилось волноваться о том, какое впечатление
она произведет на мужчину. А вдруг Джоуэлу не понравится, как она  выглядит!
Он, конечно, ей ничего не скажет, но разве трудно  догадаться,  что  мужчина
разочарован в тебе? Сердце ее тоскливо сжалось.
   А когда раздался звонок в дверь, у Фионы и вовсе перехватило дыхание.
   - Ничего страшного, - пробормотала она.  -  Просто  посидим  с  Джоуэлом,
потанцуем.
   Джоуэл был одет в черную шелковую рубашку  и  такого  же  цвета  брюки  с
ярко-красными  подтяжками.  Его  налакированные  ботинки   блестели.   Фиона
оценивающим взглядом осмотрела его:
   - Подтяжки - замечательная идея. Выглядишь потрясающе.
   Фиона вспомнила, что ее  отец  любил  носить  подтяжки,  а  мать  однажды
сказала ей: "Если мужчина носит красивые подтяжки, подходящие к его костюму,
будь уверена, дорогая: ему можно доверить свое сердце".
   - Я и сам не ожидал, что так оденусь. Захотелось вдруг.  И  мне  кажется,
смотрится оригинально, - начал оправдываться Джоуэл.
   - Прекрати, - осуждающе перебила его Фиона. -  Я  в  восторге  от  твоего
внешнего вида. Красные подтяжки придали ему законченность и пикантность.
   - Мне кажется, что ты немного напряжена.
   Я прав? - ласково спросил Джоуэл, проведя пальцем по ее щеке. - Разве  мы
не прошли этот этап наших отношений?
   - У нас с тобой сегодня первое официальное свидание, -  произнесла  Фиона
дрожащим голосом. - Ты не просто так пришел ко мне, а.., мы идем в ресторан.
Свидание предполагает ухаживания, а ухаживания означают, что... В общем, это
означает, что...
   Джоуэл вопросительно изогнул бровь. Фиона покраснела еще больше.
   - Не волнуйся, моя королева. Мне всегда казалось,  что  ты  любишь  новые
ощущения. Официальное свидание не такая уж и  страшная  вещь.  И  совсем  не
такая уж плохая, как тебе кажется.
   - Но ведь люди начнут говорить о нас. Ты только представь, что они  могут
подумать...
   Джоуэл театрально вздохнул и покачал головой:
   - Какой ужас. Ты права. Некоторые люди  склонны  делать  излишне  быстрые
выводы. Знаешь, а ты сегодня такая соблазнительная. Тебе идет это платье,  -
прошептал он, наклонившись к ее уху.
   Затем  он  торжественно  вручил  ей  подарок,  завернутый  в   бумагу   и
перевязанный красным бантом.
   - Что это? - спросила Фиона, разворачивая бумагу. В коробке лежал  черный
платок с красными розами. Джоуэл взял его у нее  из  рук  и  накинул  ей  на
плечи, красивым узлом завязав концы, затем притянул Фиону к себе,  поцеловал
в губы и прошептал:
   - Ты потрясающая женщина.
   Когда они танцевали, Джоуэл мечтал о том,  чтобы  музыка  звучала  вечно.
Давно  он  не  чувствовал  себя  таким  счастливым.  А  когда  их   объявили
победителями, он обнял Фиону и крепко поцеловал в губы.
   - Эй, Палладии, что с тобой? - недовольно проворчала Фиона, когда они шли
к своему столику. - Неужели не мог ограничиться  легким  поцелуем  в  щечку?
Весь зал на нас смотрел.
   - Не горячись, - прошептал в ответ Джоуэл,  -  я-то,  наивный,  наоборот,
думал, ты обидишься, что слишком сухо благодарю за прекрасный танец.
   -  Да,  разумеется,  в  танго  мужчина  ведет  партнершу  и   та   должна
беспрекословно ему подчиняться, отвечать на каждое его движение.  Я  с  этим
согласна и спорить не буду. Но в жизни, Джоуэл,  я  тебе  не  позволю  собой
командовать.
   Когда конкурсная программа кончилась, хозяин ресторана Мэдди подошел к их
столику и объявил:
   - Я думаю, все здесь присутствующие слышали пение нашей неотразимой Фионы
Толчиф. Надеюсь, она не откажется что-нибудь нам спеть.
   Джоуэл сузил глаза и откинулся на спинку стула. С какой стати  он  должен
сейчас остаться один, а кроме того, терпеть,  что  все  мужчины  пялятся  на
Фиону. Это благотворительный вечер, парень, попытался он урезонить себя,  но
ревность  заглушить  все-таки  не  удалось.  Джоуэл  вспомнил,   как   Фиона
волновалась оттого, что у них  сегодня  было  первое  официальное  свидание.
Видимо,  страшилась  ухаживаний  с  его   стороны.   Он   должен   все   это
проанализировать. Может быть, он слишком настойчив и торопит Фиону. А  может
быть, недостаточно романтичен. Ведь наверняка  ей  не  понравилось,  как  он
вчера украсил букеты, - скорее всего, она  опять  огорчилась,  что  ему  так
нравятся порядок и четкость. Да, непросто поймать бабочку.
   Плохо и то, что они живут раздельно. Никак не заснешь: все  думаешь,  как
там она, одинокая, в своем большом доме?..
   Музыканты начали играть, и Фиона появилась на сцене. Она запела  одну  из
своих любимых песен Тины Тернер. Джоуэл погрузился  в  размышления  о  своих
будущих шагах. Нужно будет опять пригласить ее на свидание,  только  сделать
его более романтичным. Каждая женщина должна иметь сентиментальные сувениры:
любовные записочки, лепестки цветов...
   Две следующие песни Фиона исполняла, двигаясь в такт их  мелодии.  Джоуэл
заметил, что мужчины, особенно из первого ряда, смотрят на нее не отрываясь.
А ведь некоторые из них, как он знал, раньше числились  в  приятелях  Фионы.
Нет, он не должен ревновать: все они остались в  ее  прошлом,  а  в  будущем
будет только он один.
   Джоуэл попытался расслабиться, но неожиданно странная мысль пришла ему  в
голову. А что, если Фиона своим танцем на сцене старается показать ему,  что
он, со своим традиционным взглядом на жизнь, ей не подходит, что  она  любит
яркую жизнь, полную приключений? Джоуэл  глубоко  вздохнул.  Какие  глупости
начинают  лезть  в  голову,  когда  ревнуешь.   Заметив,   что   песня   уже
заканчивается, Джоуэл решил, что с него хватит. Он вскочил, подошел к сцене,
одним прыжком забрался на нее, обнял Фиону и повернулся лицом к залу:
   - Извините, но нам пора уходить.
   Кратко, но убедительно! Не говорить же всем, что он  намерен  увезти  эту
женщину далеко-далеко и объяснить ей, что не хочет ограничивать ее  свободу,
но ему нравится сходить с ума в ее объятиях. Фиона попыталась  вырваться  из
его рук, но он крепко держал ее.
   Краем глаза Джоуэл заметил, что братья Фионы вскочили на ноги, и  скорчил
недовольную гримасу: не хотел