своих  похотей,  своих
мщений. И от этих ужасов, которых не перенесли  бы  и  животные,  вы  можете
освободиться, если захотите даже не освободиться, но только пожелать этого.
     Решитесь  не  служить  ему  более,  и  вы   свободны   одним   желанием
освобождения. Я не хочу, чтобы вы нападали  на  этого  врага,  но  чтобы  вы
только перестали поддерживать его,  и  вы  увидите,  что  он,  как  огромная
статуя,  из-под  которой  вынули  основание,  упадет  от  своей  тяжести   и
разобьется вдребезги.
                                                                     Лабоэти
3
     Когда посмотришь внимательно на то,  чем  заняты  люди,  то  нельзя  не
удивиться на то, как много тратится жизней для продолжения на земле  царства
зла и  как  поддерживает  это  зло  больше  всего  то,  что  есть  отдельные
государства и правительства.
     И еще больше удивляешься и огорчаешься, когда подумаешь, что все это не
нужно, что это все зло,  которое  так  благодушно  делают  сами  себе  люди,
происходит  только  от  их  глупости,  только  оттого,  что  они   позволяют
нескольким ловким и развращенным людям властвовать над собой.
                                                               Патрис Ларрок
4
     Мы  пользуемся  благами  культуры  и   цивилизации,   но   не   благами
нравственности. При настоящем состоянии людей  можно  сказать,  что  счастье
государств растет вместе с несчастьями людей. Так что невольно задаешь  себе
вопрос, не счастливее ли мы были бы в первобытном состоянии, когда у нас  не
было этой культуры и цивилизации, чем в нашем настоящем состоянии?
     Нельзя сделать людей счастливыми, не сделав их нравственными. Кант
5
     "Я очень сожалею о том, что должен предписывать отобрание  произведений
труда, заключение  в  тюрьму,  изгнание,  каторгу.  казнь,  войну,  то  есть
массовое убийство, но я  обязан  поступить  так,  потому  что  этого  самого
требуют от меня люди, давшие мне  власть",  -  говорят  правители.  "Если  я
отнимаю у людей собственность, хватаю их от семьи, запираю,  ссылаю,  казню,
если я убиваю людей чужого народа, разоряю их, стреляю в города по  женщинам
и детям, то я делаю это не потому, что хочу  этого,  а  только  потому,  что
исполняю волю власти, которой  я  обещал  повиноваться  для  блага  общего",
говорят  подвластные.  В  этом  обман  лжеучения  государства.  Только   это
укоренившееся лжеучение дает безумную, ничем не оправдываемую, власть сотням
людей над миллионами и  лишает  истинной  свободы  эти  миллионы.  Не  может
человек, живущий в Канаде или в Канзасе, в Богемии, в Малороссии, Нормандии,
быть свободен, пока он считает себя - и часто гордится  этим  -  британским,
североамериканским, австрийским, русским, французским гражданином. Не  может
и правительство,  -  призвание  которого  состоит  в  том,  чтобы  соблюдать
единство  такого  невозможного  и  бессмысленного  соединения,  как  Россия,
Британия, Германия, Франция, - дать своим гражданам настоящую свободу, а  не
подобие  ее,  как  это  делается   при   всяких   хитроумных   конституциях,
монархических, республиканских или демократических. Главная  и  едва  ли  не
единственная  причина  отсутствия  свободы  -  лжеучение   о   необходимости
государства. Люди могут быть лишены свободы и при отсутствии государства. Но
при принадлежности людей к государству не может быть свободы.
6
     Работнику сам хозяин задал дело.  И  вдруг  приходит  чужой  человек  и
говорит ему, чтобы он бросил хозяйское дело  и  делал  бы  совсем  противное
тому, что приказал хозяин, чтобы даже испортил начатое  хозяйское  дело.  Не
правда ли, надо, чтоб работник был  совсем  сумасшедший  человек  для  того,
чтобы, зная то, что он весь во власти хозяина  и  что  хозяин  может  всякую
минуту потребовать его к себе, чтобы, зная все это, работник  бы  согласился
делать все то противное воле хозяина, что велит этот чужой человек.
     И что же, это самое делает  всякий  христианин,  когда  он  по  приказу
урядника, губернатора, министра, царя делает дела, противные его  совести  и
закону Бога: отбирает у бедняков имущество, судит, казнит, воюет.
     Почему же он делает все  это?  А  потому,  что  он  верит  в  лжеучение
государства.
7
     Можно понять, почему цари, министры, богачи уверяют себя и других,  что
людям нельзя жить без государства. Но для чего стоят за государство  бедные,
которым государство ничего не дает, а только мучает? Только оттого, что  они
верят в лжеучение государства.
8
     Лжеучение государства вредно уже одним тем, что выдает ложь за  истину,
но больше всего вредно тем, что приучает добрых людей делать дела, противные
совести и закону Бога: обирать бедных, судить, казнить,  воевать  и  думать,
что все эти дела не дурные.
9
     "Деспотизм,  смертная  казнь,  вооружения   всей   Европы,   угнетенное
положение рабочих и войны, - все это  великие  бедствия,  и  правы  те,  кто
осуждает действия правительств. Но как же жить без правительства, -  говорят
люди. - Какое имеем мы, люди с ограниченными  познаниями  и  разумом,  право
только потому, что это  кажется  нам  лучшим,  уничтожить  тот  существующий
порядок вещей, посредством которого предки наши достигли  настоящей  высокой
степени цивилизации и всех ее благ?  Уничтожая  государство,  мы  должны  же
что-нибудь поставить на его место. Если же нет, то  как  же  рисковать  теми
страшными  бедствиями,  которые  неизбежно  должны   возникнуть,   если   бы
государство было уничтожено".
     Ответ  на  это  лжеучение  дает  христианское  учение  в  его  истинном
значении.
     Христианское учение отвечает на это лжеучение тем,  что  оно  переносит
вопрос совсем в другую, более существенную и более важную для жизни  каждого
отдельного  человека  область.  Христианское  учение  не  предлагает  ничего
разрушать и никакого своего устройства,  заменяющего  прежнее.  Христианское
учение тем и отличается от всех общественных учений, что оно  говорит  не  о
том или другом устройстве жизни, а о том, в чем  заключается  зло  и  в  чем
истинное благо жизни каждого человека,  а  потому  и  всех  людей.  И  путь,
которым приобретается  это  благо,  до  такой  степени  ясен,  убедителен  и
несомненен, что раз человек понял его и потому познал то, в чем зло и в  чем
благо его жизни, он уже никак не может сознательно делать то, в чем он видит
зло своей жизни, и не делать того, в чем он видит истинное благо  ее,  точно
так же, как вода не может не течь книзу или растение не стремиться к свету.
     Учение  же  христианское  все  только  в  том,  что  благо  человека  в
исполнении той воли, по которой он пришел в этот мир,  зло  же  в  нарушении
этой воли. Требования же этой  воли  так  просты  и  ясны,  что  их  так  же
невозможно не понимать, как и превратно перетолковывать.  Требования  эти  в
том, чтобы не делать другому того, чего не хочешь,  чтобы  тебе  делали.  Не
хочешь, чтобы тебя заставляли работать на фабрике  или  на  рудниках  по  10
часов кряду, не хочешь, чтобы тебя насиловали и убивали, не делай этого,  не
участвуй в таких делах. Все это так просто, ясно  и  несомненно,  что  малый
ребенок не может не понять этого, и никакой софист не может опровергнуть.
     Вопрос  же  о  том,  какая  форма  жизни  сложится   вследствие   такой
деятельности людей, не существует для христианина.
10
     То, что от государства с  его  податями,  судами,  казнями,  много  зла
людям, все видят. Все видят и то, что для того, чтобы освободиться от  этого
зла, надо только не поддерживать государство в его  злых  делах.  Отчего  же
люди не освобождаются от зла государства? От  лжеучения  государства?  А  от
лжеучения одно спасение - истина.
СУЕВЕРИЕ НЕРАВЕНСТВА, ВЫДЕЛЯЮЩЕЕ ЛЮДЕЙ ПРАВИТЕЛЬСТВА,
              КАК ОСОБЕННЫХ, ИЗ СРЕДЫ ВСЕГО ОСТАЛЬНОГО НАРОДА
1
     Люди в наше время так  привыкли  к  тому,  что  из  всех  дел,  которые
делаются, есть такие, которые им запрещено делать, и еще такие,  которые  им
велено делать, как бы это ни было трудно для  них,  и  что  если  они  будут
делать то, что запрещено, и не будут делать того, что поведено, то кто-то за
это накажет их, и им будет от этого худо. Люди так привыкли к этому,  что  и
не спрашивают, кто те лица, которые запрещают им, и кто будет их  наказывать
за неисполнение, и покорно исполняют все, что от них требуется.
     Людям кажется, что требуют от них  всего  этого  не  люди,  а  какое-то
особое  существо,  которое   они   называют   начальством,   правительством,
государством. А стоит  только  спросить  себя:  кто  такое  это  начальство,
правительство, государство, чтобы понять, что это просто люди, такие же, как
и все, и что приводить в исполнение все их предписания будет не кто иной,  а
только тот самый разряд людей, над которыми и производятся эти насилия.
2
     Если не будет государственной власти, говорят начальствующие, то  более
злые будут властвовать над менее злыми. Но дело в том, что то,  чем  пугают,
уже совершилось: теперь уже властвуют более злые над менее злыми,  и  именно
потому, что существует государственная власть. О том же, что  произойдет  от
того, что не будет государственной власти,  мы  судить  не  можем.  По  всем
вероятиям должно заключить, что если люди, делающие насилие, перестанут  его
делать, то жизнь всех людей станет от этого никак не хуже, но лучше.
3
     Стоит только вдуматься в сущность того, на что употребляет свою  власть
правительство, для того чтобы понять, что управляющие народами  люди  должны
быть  жестокими,  безнравственными  и  непременно   стоять   ниже   среднего
нравственного  уровня  людей  своего   времени   и   общества.   Не   только
нравственный,  но  не  вполне  безнравственный  человек  не  может  быть  на
престоле, или министром, или законодателем, решителем и определителем судьбы
целых народов. Нравственный,  добродетельный  государственный  человек  есть
такое  же  внутреннее  противоречие,  как  целомудренная  проститутка,   или
воздержный пьяница, или кроткий разбойник.
4
     Макиавелли вот  как  поучает  государей  об  исполнении  их  должности:
"Государям совсем не  нужно  иметь  хорошие  качества,  но  каждому  из  них
необходимо показывать вид, что он имеет эти качества. Скажу больше - в самом
деле правителям это качество может быть только вредно, тогда как притворство
в том, что имеешь те добрые качества, которых  не  имеешь,  напротив,  очень
полезно. Так, для государей очень  важно  уметь  выказываться  милосердными,
верными своему слову, человеколюбивыми, религиозными и откровенными; быть же
таковыми на самом деле не вредно только в  таком  случае,  если  государь  с
подобными качествами сумеет в случае  надобности  заглушить  их  и  выказать
совершенно противоположное.
     Всякий может видеть, что  государям,  особенно  только  что  получившим
власть или управляющим  вновь  возникающими  монархиями,  бывает  невозможно
согласовать свой образ действий с требованиями нравственности: весьма часто,
для поддержания порядка в государстве, они должны поступать  против  законов
совести, милосердия, человеколюбия и даже против  религии.  Государи  должны
обладать   гибкой   способностью   изменять   свои    убеждения    сообразно
обстоятельствам и, как я сказал выше, если возможно,  не  избегать  честного
пути, но, в случае необходимости, прибегать и к бесчестным средствам.
     Особенно важно для государей притворяться благочестивыми; в этом случае
люди,  судящие  по  большей  части  только  по  одной  внешности,  так   как
способность глубокого суждения дана немногим, легко обманываются. Личина для
государей необходима, так как большинство судит  о  них  по  тому,  чем  они
кажутся, и только весьма немногие бывают в состоянии отличить  кажущееся  от
действительного;  и  если  даже  эти  немногие  поймут  настоящие   качества
государей,  они  не  посмеют  высказать  свое   мнение,   противное   мнению
большинства,  да  и  побоятся  оскорбить   достоинство   верховной   власти,
представляемой  государем.  Кроме  того,  так  как  действия  государей   не
подсудны, то подлежат обсуждению одни  только  последствия  действий,  а  не
самые действия. Если государь сумеет только сохранить свою жизнь  и  власть,
то все средства, какие бы  он  ни  употреблял  для  этого,  будут  считаться
честными и похвальными".
5
     Разбойники обирают преимущественно богатых,  правительства  же  обирают
преимущественно бедных,  богатым  же,  помогающим  им  в  их  преступлениях,
покровительствуют.  Разбойники,  делая  свое  дело,  рискуют  своею  жизнью,
правительства почти ничем не рискуют. Разбойники никого насильно не забирают
в свою шайку, - правительства набирают своих солдат большей частью насильно.
Разбойники  делят  добычу  большей  частью  поровну,  -   правительства   же
распределяют добычу неравномерно: чем больше кто участвует в  организованном
обмане, тем более  он  получает  вознаграждения.  Разбойники  не  развращают
умышленно людей, - правительства же для достижения  своих  целей  развращают
целые поколения детей и  взрослых  ложными  религиозными  и  патриотическими
учениями. Главное же, ни один  самый  жестокий  разбойник,  никакой  Стенька
Разин, никакой Картуш - не может сравниться по жестокости, безжалостности  и
изощренности в истязаниях не только с знаменитыми своей жестокостью злодеями
- государями: Иоанном Грозным, Людовиком XI, Елизаветами и т. п., но даже  с
теперешними конституционными и либеральными правительствами  с  их  казнями,
одиночными  тюрьмами,  дисциплинарными  батальонами,  ссылками,  усмирениями
бунтов и избиениями на войнах.
6
     Как удивительно то, что короли так легко верят тому, что в них  все,  и
что народ так твердо верит в то, что он ничто.
                                                                   Монтескье
7
     Сильные мира кажутся великими только людям, которые стоят перед ними на
коленях. Только встань люди с колен на ноги, и они увидят, что казавшиеся им
такими великими люди - такие же, как и они.
8
     Главное зло государственного устройства не в уничтожении  жизней,  а  в
уничтожении любви и возбуждении разъединения между людьми.
ГОСУДАРСТВО ОСНОВАНО НА НАСИЛИИ
1
     Существенной особенностью каждого правительства является  то,  что  оно
требует от граждан той силы, которая составляет его основу. Таким образом, в
государстве все граждане являются  угнетателями  самих  себя.  Правительство
требует от граждан насилия и поддержки насилию.
2
     Каждое  правительство  поддерживается  вооруженными  людьми,   готовыми
осуществить силою его волю, сословием людей, воспитывающихся для того, чтобы
убивать всех тех, кого велит убивать  начальство.  Люди  эти  -  полиция  и,
главным  образом,  армия.   Армия   есть   не   что   иное,   как   собрание
дисциплинированных убийц. Обучение ее есть обучение убийству,  ее  победы  -
убийства. Войско всегда стояло и теперь стоит в основе власти. Всегда власть
находится в руках тех, кто повелевает войском, и всегда  все  властители  от
римских кесарей до русских и  немецких  императоров  озабочены  более  всего
войском. Армия прежде всего поддерживает внешнее  могущество  правительства.
Она  не  допускает  того,  чтобы  власть  была   вырвана   у   него   другим
правительством.  Война  есть  не  что  иное,  как  спор  между   несколькими
правительствами о власти над подданными. Ввиду такого значения армий, каждое
государство приведено к  необходимости  увеличивать  войска;  увеличение  же
войск заразительно, как это еще полтораста лет тому назад заметил Монтескье.
Но когда думают, что правительства содержат  армию  только  для  обороны  от
внешних нападений, то забывают, что войска нужны правительствам прежде всего
для самозащиты от своих подавленных и приведенных в рабство подданных.
3
     Обитатели земной планеты находятся еще  в  таком  состоянии  нелепости,
неразумия, тупости, что каждый день читаешь в газетах рассуждения правителей
народов о том, с кем и как  надо  соединиться  для  того,  чтобы  воевать  с
другими народами, сами же народы  при  этом  позволяют  своим  руководителям
располагать ими, как скотом, ведомым  на  бойню,  как  будто  жизнь  каждого
человека не есть его личная собственность.
     Обитатели нашей планеты все воспитаны в  убеждении,  что  есть  народы,
границы, знамена и что все это гораздо важнее сознания человечности. Правда,
что если бы мыслящие люди сумели согласиться, - это положение изменилось бы,
так как лично никто не желает войны. Но дело в том, что в каждом государстве
существуют еще миллионы дармоедов, которым нужна война и которые  без  войны
не могли бы  продолжать  быть  дармоедами.  Вот  эти-то  дармоеды  и  мешают
мыслящим людям согласиться перестать участвовать во взаимном убийстве.
                                                                  Фламмарион
     Государства Европы накопили долг в 130 миллиардов. Из  этих  130  около
110 сделано в последние сто лет. Весь огромный долг этот сделан  только  для
расходов на войне. Европейские государства держат в мирное  время  в  войске
более 4 миллионов людей и могут довести это число до 19 миллионов в  военное
время. Две трети дохода всех государств  идут  на  проценты  с  долга  и  на
содержание армий сухопутных и морских. Все  это  сделано  государствами.  Не
будь государств, ничего бы этого не было.
                                                                    Молинари
     Может ли быть что-нибудь нелепее того, что человек  имеет  право  убить
меня, потому что он живет на той стороне реки, и что его государь в ссоре  с
моим, хотя я и не думал ссориться с ним?
                                                                     Паскаль
     Как часто встречаешь людей,  осуждающих  войны,  тюрьмы,  всякого  рода
насилия и вместе с тем посредственно участвующих в тех самых делах,  которые
они осуждают.
     Человек нашего времени, если  он  не  хочет  поступать  безнравственно,
должен очень внимательно обдумать те кажущиеся невинными дела, к  участию  в
которых он призывается. Как, съедая котлету, человек должен знать,  что  эта
котлета  есть  тело  убитого  барана,  так  точно  и  получая  жалованье  на
оружейном, пороховом заводе, или на службе офицером, или чиновником по сбору
податей, он должен знать, что жалованье, которое он получает, он получает за
то, что участвует в приготовлениях к убийству или в отбирании у бедных людей
произведений их труда.
     В наше время самые  большие  и  вредные  преступления  не  те,  которые
совершаются временами, а те, которые совершаются непрестанно и не признаются
преступлениями.
ГОСУДАРСТВО БЫЛО ВРЕМЕННОЙ ФОРМОЙ
                              ОБЩЕЖИТИЯ ЛЮДЕЙ
1
     Может быть, что для прежнего состояния людей было нужно государственное
устройство; может быть, для некоторых людей оно нужно еще и теперь, но  люди
не могут не предвидеть того состояния,  при  котором  насилие  может  только
мешать их мирной жизни. А видя и предвидя это, люди не  могут  не  стараться
ввести такой порядок, в котором насилие стало бы  и  ненужно  и  невозможно.
Средство же осуществления этого порядка есть  внутреннее  совершенствование,
не допускающее участия в насилии.
2
     Как движется жизнь отдельного человека  от  возраста  к  возрасту,  так
точно движется и жизнь всего человечества. И как в жизни отдельного человека
бывают такие времена, когда ребенок становится юношей и не  может  уже  жить
по-прежнему, и юноша становится зрелым мужем, и зрелый муж стариком,  так  и
все человечество переживает разные возрасты. Все показывает то, что  в  наше
время мы переживаем  переход  из  одного  возраста  человечества  в  другой.
Ребяческий и юношеский возраст пережит. Надо жить так, как свойственно  жить
в зрелом возрасте.
3
     Та перемена, которая предстоит  теперь  человечеству,  это  переход  от
животного состояния  к  человеческому.  Переход  этот  возможен  только  при
исчез