Она смотрела  на
меня испуганными глазами. Мне показалось даже, что тут были все пятеро детей
и все смотрели на меня. Я  подошел к двери, и горничная изнутри отворила мне
и вышла. Первое, что бросилось мне в  глаза, было  ее светло-серое платье на
стуле, все черное  от крови.  На  нашей  двуспальной постели,  на  моей даже
постели  -  к  ней был  легче подход - лежала она  с поднятыми коленями. Она
лежала  очень отлого  на одних подушках, в расстегнутой кофте. На месте раны
было что-то наложено. В комнате был тяжелый запах йодоформа. Прежде и больше
всего поразило меня се распухшее и синеющее по отекам лицо, часть носа и под
глазом. Это было последствие удара моего локтем, когда она хотела удерживать
меня. Красоты не  было  никакой, а что-то гадкое показалось  мне  в  ней.  Я
остановился у порога.
     - Подойди, подойди к ней,- говорила мне сестра.
     "Да, верно,  она  хочет  покаяться",-  подумал  я. "Простить?  Да,  она
умирает, и  можно  простить  ее",-думал  я,  стараясь быть  великодушным.  Я
подошел вплоть.  Она с  трудом подняла  на  меня  глаза, из которых один был
подбитый, и с трудом, с запинками проговорила:
     - Добился своего, убил... - И в лице ее, сквозь физические страдания  и
даже  близость  смерти,  выразилась  та  же  старая,  знакомая  мне холодная
животная  ненависть.  -  Детей...  я все-таки тебе...  не  отдам... Она  (со
сестра) возьмет...
     О том же, что было главным для меня,  о своей  вине, измене, она как бы
считала нестоящим упоминать.
     - Да,  полюбуйся на то, что ты сделал,- сказала она, глядя  в дверь,  и
всхлипнула. В двери стояла сестра с детьми. - Да, вот что ты сделал.
     Я взглянул  на детей, на  ее с подтеками разбитое  лицо  и в первый раз
забыл себя, свои права, свою гордость, в первый раз увидал в ней человека. И
так ничтожно мне показалось все то, что оскорбляло меня,- вся моя  ревность,
и так значительно то,  что я сделал, что я хотел припасть лицом к ее  руке и
сказать: "Прости!" -но не смел.
     Она молчала,  закрыв глаза, очевидно не в  силах говорить дальше. Потом
изуродованное лицо ее задрожало и сморщилось. Она слабо оттолкнула меня.
     - Зачем все это было? Зачем?
     - Прости меня,- сказал я.
     -  Прости? Все  это вздор!..  Только бы  не умереть!..- вскрикнула она,
приподнялась, и лихорадочно блестящие глаза ее устремились на меня. - Да, ты
добился своего!.. Ненавижу!.. Ай! Ах! - очевидно, в бреду,  пугаясь чего-то,
закричала она. - Ну, убивай, убивай, я не боюсь... Только всех, всех, и его.
Ушел, ушел!
     Бред продолжался все время. Она  не  узнавала  никого. В тот же день, к
полдню, она померла. Меня  прежде этого, в  восемь часов,  отвели  в часть и
оттуда  в тюрьму.  И  там, просидев одиннадцать  месяцев, дожидаясь суда,  я
обдумал себя и свое прошедшее  и понял его. Начал понимать я на третий день.
На третий день меня водили туда...
     Он что-то  хотел  сказать  и,  не  в  силах  будучи  удержать  рыдания,
остановился. Собравшись с силами, он продолжал:
     -  Я  начал понимать  только  тогда, когда увидал ее  в  гробу... -  Он
всхлипнул, по тотчас  же торопливо продолжал: - Только тогда, когда я увидал
ее мертвое лицо, я понял все, что я сделал. Я понял, что  я, я убил ее,  что
от меня сделалось то, что она была живая, движущаяся, теплая, а теперь стала
неподвижная, восковая, холодная и что поправить этого  никогда, нигде, ничем
нельзя. Тот,  кто не  пережил этого,  тот не может понять...  У!  у! у!..  -
вскрикнул он несколько раз и затих.
     Мы долго сидели молча. Он всхлипывал и трясся молча передо мной.
     - Ну, простите...
     Он отвернулся  от  меня  и прилег на лавке, закрывшись пледом.  На  той
станции,  где мне  надо было  выходить,-  это  было в восемь  часов утра,- я
подошел  к  нему,  чтобы проститься. Спал  ли  он или притворялся,  но он не
шевелился. Я тронул его рукой. Он открылся, и видно было, что он не спал.
     -  Прощайте,- сказал  я, подавая  ему руку.  Он подал  мне руку и  чуть
улыбнулся, но так жалобно, что мне захотелось плакать.
     - Да,  простите,-  повторил он то  же  слово, которым  заключил  и весь
рассказ.