ие вора в законе на полном серьезе. Они приставили  к  "приговоренному"
сотруднику Следственного комитета надежную охрану из спецназовцев и  ус-
тановили наружное наблюдение.
   В свою очередь, сработала и разведка Цируля. Ему доложили, что испол-
нить приказ в настоящий момент не представляется возможным.  Есть  риск,
что заурядная киллерская акция в данном случае может вылиться в  тяжелый
бой с целым отрядом хорошо обученных милиционеров. Одним словом, овчинка
выделки не стоит. Скрипя зубами, Цируль свой приказ отменил. Но еще дол-
го следователь перемещался по городу под усиленной охраной.
   Видя, что одна за другой проваливаются все  попытки  обрести  искомую
свободу, Цируль вновь вспоминает о своем "общаке". Теперь надежда только
на него - точнее, на ангажированную активизацию общественного мнения.
   И  действительно,  общественность  пришла   в   некоторое   волнение.
Следственные органы оказались буквально завалены запросами  от  народных
депутатов и общественных организаций. "Свободу Павлу Захарову!" - разда-
вался глас народа. Людям Цируля удалось взбудоражить и прессу. Позже вы-
яснилось, что средний гонорар за одну статью в защиту Зверя-Цируля  сос-
тавлял примерно 50 тысяч долларов. В то же время целая бригада адвокатов
разрабатывала "медицинскую версию". Следователи даже не ожидали,  что  у
защитников Захарова окажется столько медицинских справок, свидетельству-
ющих, что их клиент находится чуть ли не при смерти и на  свободе  будет
для общества не опаснее, чем грудное дитя.
   Но на этот раз российская Фемида оказалась непреклонной. Правда,  не-
известно, чем бы закончилось судебное, разбирательство по делу Захарова.
Очень может быть, что на судей доводы адвокатов оказали бы  больше  воз-
действия, чем на прокуроров. Понимая это, передавать дело в суд не торо-
пились, находя всевозможные предлоги для продления сроков расследования.
И в итоге все разрешилось само собой. Официальная причина смерти -  ост-
рая сердечная недостаточность. Впрочем, у него ко всему  было  серьезное
заболевание крови, а также туберкулез. За решеткой он родился как  авто-
ритетный член криминального сообщества, за решеткой и умер. Суд над Пав-
лом Захаровым состоится уже в другой инстанции. Более высокой.
 
 
   ВЯЧЕСЛАВ ИВАНЬКОВ, ОН ЖЕ ЯПОНЧИК, ОН ЖЕ ДЕД
 
   О прославленном воре в законе Вячеславе  Кирилловиче  Иванькове,  из-
вестном под кличкой Япончик, написаны сотни статьей: в России,  Америке,
Франции, Канаде, ему посвящены целые главы во многих книгах о российском
(русском) криминалитете. О нем рассказывают легенды у нас и за  океаном.
Говорят, что он самый влиятельный уголовный "авторитет" в  постсоветском
пространстве. Какую криминальную историю ни начни излагать - она  непре-
менно вызовет в памяти это легендарное имя. Практически все  рассказы  о
российских организованных преступных группировках рассматриваются в кон-
тексте взаимоотношений их лидеров с Вячеславом Иваньковым. Об этом чело-
веке известно почти все,  кроме  некоторых,  самим  Япончиком  тщательно
скрываемых фактов.
   И все же без некоторого обобщения всей известной информации о  "коро-
ле" преступного мира рассказ о пятой российской власти  будет  неполным.
Кроме того, биография этого вора в законе пополняется новыми  подробнос-
тями чуть ли не ежемесячно. К примеру, сегодня, в тот день, когда я  сел
за эту главу, по "Эху Москвы" сообщили об  убийстве  сотрудника  СК  МВД
г-на Ларина, руководителя следственной группы по делу "Чары" - именно он
арестовывал и допрашивал Марину Францеву. И сразу - догадка: а  не  при-
частен ли к этому Вячеслав Кириллович, уже два года плотно  занимающийся
этой фирмой?
   Кстати, не так давно вышло его интервью "Комсомолке",  в  котором  он
грозит расправой некоторым журналистам (Белых, Кислинской) и  российским
правоохранителям. Это уже не первое интервью Япончика, данное им  предс-
тавителям СМИ после последнего заключения под стражу. Обобщения его  яр-
ких рассказов и сопоставление с известными фактами дает  довольно  инте-
ресную картину.
   Рассказ о короле криминалитета следует, пожалуй, начать с того  любо-
пытного обстоятельства, что Япончиков в России было двое. Первый из  них
прославился еще в 20-е годы тем, что бомбил сейфы в Одессе. А Япончик-2,
получивший известность в конце 70-х, чье имя и до сих  пор  находится  в
зените славы, получил свое прозвище за разрез глаз, характерный для  жи-
телей Страны восходящего солнца.
   Свои первые уголовные университеты Вячеслав Иваньков (1940 года  рож-
дения) начал проходить еще в конце шестидесятых - начале семидесятых,  в
знаменитой банде Монгола (Геннадий Корьков), тихо, своей смертью умерше-
го в 1994 году в подмосковном Подольске. Среди прочих соратников Монгола
был уголовник по кличке Битумщик, получивший это  прозвище  после  того,
как разогрел паяльной лампой битум в кружке, позвонил в квартиру и  вып-
леснул содержимое в лицо открывшему. За убийство человека  он  брал  100
рублей, за "битум" - 500. В банду входило еще 30 таких  же  головорезов.
Япончика, одного из самых молодых, взяли в группировку за его  успехи  в
боксе - говорят, еще в школе он выполнил норматив  кандидата  в  мастера
спорта (впрочем, по другим данным, он был мастером по  вольной  борьбе).
Кстати, впервые он оказался на скамье подсудимых в 26 лет - за карманную
кражу. По свидетельству агента МВД, "Япончик всегда был болен  воровской
идеей. Он с 14 лет воровал, нигде не работал и,  даже  имея  на  кармане
100-200 тысяч наличными, всегда шел на любое дело. Даже  в  том  случае,
если был большой риск, а навар оказывался минимальным. Делает это он ра-
ди своего воровского авторитета".
   Жертвами банды вымогателей становились подпольные миллионеры, цехови-
ки, фарцовщики, работники торговли и известные коллекционеры. С жалобами
в милицию обращались редко: вопервых, им не хотели верить,  поскольку  в
стране развитого социализма банд по определению не было и быть не могло.
Во-вторых, цеховикам пришлось бы объяснять в милиции происхождение вымо-
гаемых миллионов. В-третьих, многие были сильно запуганы.  Люди  Монгола
вывозили свои жертвы (иногда вместе с семьями) в лес, подвешивали их жен
и дочерей к деревьям, заставляли рыть себе могилу. Был в  банде  и  свой
специалист по пыткам - шизофреник и наркоман по кличке Палач.
   И все же в 1972 году МУР сумел  "повязать"  большую  часть  бандитов.
Балда получил 13 лет, Монгол - 14. Огромные сроки лишения свободы  полу-
чили практически все подельники Япончика, однако самому Иванькову чудес-
ным способом удалось уйти от наказания. Он залег на дно, и хотя материа-
лы в отношение Иванькова могли бы выделить в отдельное производство, де-
лать этого почему-то не стали.
   Не медля, он создает собственную банду. Ее члены под видом  сотрудни-
ков милиции совершают обыски у тех, кто, как тогда  называли,  живет  на
нетрудовые доходы, заканчивавшиеся полной "экспроприацией". Другие жерт-
вы, как и при Монголе, вывозят в лес, где подвергают жесточайшим пыткам,
вымогая ценности и деньги. Вскоре досрочно освободился Балда,  к  группе
Иванькова присоединяются маститые уголовники Слива и Асаф, и она начина-
ет гастролировать по всему Союзу. Его замечали в Риге, в Казани, в Свер-
дловске (где дочь известного цеховика  Тарланова  отдала  Иванькову  всю
имевшуюся в доме "ювелирку"). В каждом регионе банда "следила"  -  после
ее отъезда оставались трупы. В Казани был убит налетчик по  кличке  Чар-
лик, в Риге - спекулянт по кличке Яша.
   Но все похождения Япончика до поры сходили ему с рук. В начале  74-го
после драки Япончика  и  Ясафа  с  грузинскими  уркаганами  в  ресторане
"Русь", в результате которой один из кавказцев был застрелен (по некото-
рым данным, это сделал Ясаф), Япончик попадает в Бутырку. У него изымают
фальшивое водительское удостоверение. Здесь же Иванькова "коронуют".  Но
просидел он недолго. Доказать на суде его участие в ресторанной потасов-
ке не удалось - у всех свидетелей оказались "провалы в памяти" (по аген-
турным данным, сидя в Бутырке, Япончик  лично  дирижировал  наездами  на
свидетелей и следователей, один из которых за развал дела получил  круп-
ную взятку). В итоге ему  инкриминировали  только  подделку  документов.
Слегка "подсел" он и в 1978 году - за ношение холодного оружия.
   И лишь когда в 1980 году за Япончика взялся КГБ СССР, его бурную дея-
тельность удалось на время остановить. Его банду начали  "разрабатывать"
тщательно и методично. Оперативники установили  нелегальные  квартиры  и
дачи, где жили люди Иванькова, номера 30 автомашин, которыми они пользо-
вались. В мае 81-го, когда установили, что бандиты  собираются  провести
отдых на Черном море, следователи и  оперативники  решили:  пора  брать.
Операция прошла успешно. Япончика, находившегося в "шестерке",  блокиро-
вали сразу несколько милицейских автомобилей. И все же он попытался пой-
ти на таран - пришлось стрелять по колесам. При аресте изъяли  три  под-
дельных водительских удостоверения и четыре паспорта на разные имена.  А
кроме этого - медсправки, свидетельствующие, что Иваньков -  шизофреник,
инвалид II группы.
   К суду готовились тоже очень тщательно, принимая все  меры  предосто-
рожности. Например, при этапировании обвиняемого из "Матросской  тишины"
в здание суда постоянно меняли маршруты, для поддержки конвоиров впервые
использовали ОМОН (была информация, что Япончика собирался отбить по до-
роге его Друг, рецидивист Бец).
   И вновь свидетели стали отказываться от прежних показаний. В  оконча-
тельном варианте обвинительного заключения фигурировал лишь один  эпизод
вымогательства под угрозой оружия. И все же Япончик получил 14 лет. Поз-
же, на зоне, этот срок увеличили еще на год.
   В этом громком уголовном деле фигурировало и имя Отари  Квантришвили,
много лет спустя ставшего председателем благотворительного  фонда  соци-
альной поддержки спортсменов имени Льва Яшина. Но вина его  доказана  не
была. Зато, как рассказывают очевидцы, после отъезда "крестного отца"  в
места не столь отдаленные Отари взял на себя заботу о  его  семье:  жене
Лидии Айвазовне и сыновьях Эдуарде и Геннадии.
   Итак, на зону в Магадане (точнее, в поселке Талый Магаданской  облас-
ти) Япончик приехал в марте 83-го (по другим данным, в 82-м году), буду-
чи коронованным по всем правилам вором в законе. Надо отметить, что свое
"почетное звание" Иванькову пришлось довольно  серьезно  отстаивать.  По
заданию администрации колонии  вновь  прибывшего  москвича  должны  были
"опустить" - то есть изнасиловать в камере. После этого вор автоматичес-
ки лишался авторитета. Для этого Иванькова поместили  в  одну  камеру  с
осужденным за изнасилование Гребенцом. Япончик был болен  радикулитом  и
поэтому особо сопротивляться не мог - говорят, что в то время его посто-
янно избивали. Через некоторое время такой пытки Япончик  добился  того,
чтобы его перевели в другую камеру. Говорят, что на это не пожалели  де-
нег "общака".
   Выздоровев, Иваньков напросился на работу в швейный цех, где  работал
Гребенец. Сохранилось его обращение к администрации: "Прошу предоставить
мне физическую работу во вверенном Вам учреждении, так как  у  меня  нет
денег на лицевом счете и по состоянию здоровья работа  мне  необходима".
История закончилась тем, что Гребенец попал в  больницу  с  ножницами  в
спине. Выжил, освободился, но "пропал" на воле. Его достали и там. В ис-
тории с ножницами Япончика спасло лишь то, что начальник  колонии  очень
хотел попасть на учебу в московскую академию и инцидент  от  вышестоящих
инстанций скрыл.
   Второй подвиг Япончик совершил в Тулуне (зона тюремного режима СТ-2),
куда его перевели из Магадана за  злостное  несоблюдение  режима.  Часть
заключенных, подстрекаемая кавказским "крестным отцом" Махо (Илья  Симо-
ния), "вором" его долго не признавала. Он решил доказать, что заслуженно
оказался в уголовной элите, не словом, но делом. Япончик совершил  поку-
шение на офицера тюрьмы лейтенанта Кушнаренко, якобы  порвавшего  письмо
матери вора. Кушнаренко после удара по голове табуретом остался жив,  но
был из тюрьмы переведен.
   Еще один конфликт произошел с заключенным Лыткиным, выдававшим газеты
и журналы. Иваньков потребовал чужой номер еженедельника  "За  рубежом".
Услышав справедливый отказ, Япончик схватил палку для прочистки  унитаза
и избил Лыткина до потери сознания. Выходка осталась без наказания,  так
как избиение происходило без свидетелей.
   Одним словом, примерным зеком Япончик не стал. 26 раз (по другим дан-
ным - 58 раз) нарушал режим, 16 (35?) раз попадал в штрафной изолятор  и
карцер, на два месяца переводился в тюремную  камеру.  Дважды  осуждался
местным народным судом за нанесение телесных  повреждений  товарищам  по
несчастью. (Забегая вперед, отметим, что "отказником" и "качателем прав"
Япончик был и в нью-йоркской тюрьме, где также время от времени  попадал
в штрафной изолятор.)
   В. Иваньков: "Легче было войну пережить, чем в  тюрьмах  выжить.  Они
людей истязали: руки ломали, ноги, позвоночники, все от  чахотки  кровью
харкали... да они людей просто убивали! В восьми  случаях  следствия  из
десяти применялись пытки, чтобы повесить на невинных  людей  нераскрытые
преступления. И я восстал против этого. Я создал Комитет  защиты  заклю-
ченных. Я приобщил к этому церковь. Я, даже находясь в казематах,  помо-
гал людям. И в Восточной Сибири меня все с благодарностью помнят".
   По некоторым данным (ряд бывших сотрудников госбезопасности их  подт-
верждают), во время пребывания в "местах не  столь  отдаленных"  Япончик
был завербован КГБ. Какую-то роль мог здесь сыграть и ближайший его  со-
ратник Отари Квантришвили, имевший  со  времен  совместных  посиделок  в
баньке спорткомплекса "Динамо" немало близких  знакомых  в  генеральских
погонах и в МВД, и в КГБ. Уже в США при обыске  у  Иванькова  сотрудники
ФБР нашли пачку поддельных паспортов разных стран мира. По подбору госу-
дарств и особенностям исполнения они  очень  похожи  на  "спецкомплект",
изымавшийся ранее у агентов КГБ СССР. Более того, по оперативным данным,
среди близких "связей" Япончика - знаменитый Шабтай  Колманович.  Долгое
время он был советским шпионом в Израиле.  Потом  попал  в  поле  зрения
местной контрразведки, был арестован и приговорен к восьми годам.  После
освобождения в Россию не поехал, а, как и Япончик, обосновался в США.
   Так или иначе, кто-то внушает Япончику, что у него есть  шансы  побо-
роться за досрочное освобождение. С 1989 года Иваньков сам и через адво-
катов стал рассылать жалобы на свое якобы незаконное осуждение. Его жена
направляет несколько слезных писем народным депутатам. К тому же времени
относятся и фотографии, сделанные в тулунской колонии строгого режима  -
Япончик в совсем не мрачных интерьерах жирует за  уставленным  обильными
яствами столом. 5 октября в  колонию  приходит  запрос  секретариата  ВС
РСФСР с просьбой выслать характеристику для рассмотрения вопроса об  из-
менении срока наказания. Вскоре  лагерная  администрация  характеристику
присылает - абсолютно радужную, с подробным описанием его  положительных
сторон. Иваньков - агнец, он давно и прочно вступил на путь исправления,
свидетельствует лагерное начальство.
   За Иванькова ходатайствуют певец Иосиф Кобзон, депутат Иркутского об-
ластного совета Нечаев, правозащитник Сергей Ковалев,  офтальмолог  Свя-
тослав Федоров. Последний в 1990 году отправляет сразу  два  депутатских
запроса с просьбой о досрочном освобождении вора в законе. По  одной  из
версий, Федоров и Иваньков познакомились на ипподроме, оба  -  страстные
любители лошадей. А в уголовных кругах ходила еще одна версия: офтальмо-
лог проиграл Япончику в карты значительную сумму и  именно  поэтому  был
вынужден помогать преступному лидеру. Но это, быть может, только  леген-
да.
   В. Иваньков (1995 год): "Сейчас в России начинается предвыборная кам-
пания на пост Президента.  И  порядочных  кандидатов  пытаются  всячески
скомпрометировать и опозорить. Для МВД и тех, кого они поддерживают, нет
запрещенных приемов. Среди кандидатов есть один очень светлый и  любимый
в России человек - Святослав Николаевич Федоров.  Когда  я  находился  в
заключении в Сибири, в Тулуне, мои родственники стучались во все  двери,
во все инстанции, пытаясь обратить внимание властей, что дело  мое  было
полностью сфабриковано и осудили меня без вины. И Святослав  Николаевич,
когда узнал о моем деле, понял, что страдает невиновный человек, и  при-
соединил свой голос к тем, кто просил пересмотреть мое дело. Его  перес-
мотрели, и меня освободили на три года раньше - но все равно,  после  10
лет, безвинно проведенных в тюрьме. И противники Святослава  Николаевича
хотят очернить его как кандидата связью со мной  -  показать,  что  вот,
мол, он ему тогда помог,  а  Иваньков  в  Нью-Йорке  занимается  вымога-
тельством".
   21 января 1991 года заместитель председателя Верховного суда РСФСР А.
Меркушев внес протест в президиум Мосгорсуда о пересмотре дела  Япончика
в порядке надзора. Его оставили без удовлетворения. Но Меркушев с  таким
поворотом не смирился - хотя, казалось бы, какой ему интерес до  тулунс-
кого зэка? Но нет, он повторил попытку и внес  протест  уже  в  судебную
коллегию по уголовным делам Верховного суда РСФСР - то  есть  потребовал
освобождения Япончика у своих непосредственных подчиненных. И они подчи-
нились. 25 февраля 1991 года в отношении Иванькова принимается решение о
смягчении наказания. Пятого ноября он выходит на свободу.
   Из показаний специального агента ФБР Лестера Р.  Макналти:  "Вячеслав
Кириллович Иваньков (он же Япончик) принадлежит к элитной  группе  прес-
тупников, известных в Советском Союзе как "воры в законе". Он  руководит
международной преступной организацией, связанной с торговлей  наркотика-
ми, вымогательством... В соответствии с информацией, полученной  от  МВД
России, дав взятку члену Верховного суда России, в  1991  году  Иваньков
был освобожден, отбыв только 10 лет".
   По мнению криминологов, придерживающихся кагэбэшной" версии его  дос-
рочного освобождения, Иваньков был выпущен для борьбы с обнаглевшими че-
ченской и грузинской группировками. И  действительно,  освободившись  из
Тулунской тюрьмы, он первым делом собрал славянских  "авторитетов".  Они
обсуждали, как вытеснить кавказцев из Москвы. Закончилось все тем; что в
воры в законе был коронован Андрей  Исаев  (Роспись),  обозначенный  как
"главный  борец  с  инородцами".  Впрочем,  провести  тотальные   боевые
действия Япончику тогда не удалось.
   Кроме того, с некоторыми грузинскими ворами Иваньков поддерживает до-
вольно теплые, даже дружеские отношения. По  оперативным  данным,  Отари
Квантришвили готовит Иванькову и его супруге документы для выезда в ФРГ,
а вместе с Амираном Япончик выезжает на разборки к солнцевским.
   Для подготовки переправки Япончика  в  Штаты  прибывает  американский
бизнесмен Леонард Лев (Леня Усатый), импресарио Михаила  Шуфутинского  и
Вилли Токарева. Лев заплатил своей бывшей  жене  Ирине  Оле  (такая  вот
странная фамилия), которая была аккомпаниатором Вилли Токарева, 10 тысяч
долларов, чтобы она заключила фиктивный брак с его патроном. Но для того
чтобы Япончик беспрепятственно пересек границу США, маловато  было  даже
паспорта, которым его снабдили высокие друзья из МВД и МИДа. Лев  создал
подставную кинокомпанию. Япончик получил командировочные документы в ка-
честве директора киногруппы для въезда в США. Сразу после прибытия  вора
в законе на землю развитой демократии в марте 1992 года компания  распа-
лась.
   Впрочем, по другой версии, Вячеслав Иваньков под видом сотрудника ки-
ностудии "12А", руководимой  Роланом  Быковым,  при  помощи  совместного
предприятия "Приоритет" выехал сначала в ФРГ, а  уже  оттуда  нелегально
перебрался в США. Казалось бы, какие могут быть отношения между вором  в
законе и известным, любимым всем