но, у нас  осталось  на  ногах  не  менее  тысячи,  -  сказал
Гамлинг, старый  воин,  командовавший  теми,  кто  охранял  проход.  -  Но
большинство из них видело слишком много зим, как и я,  или  слишком  мало,
как мой внук. Какие новости от Эркенбранда? Вчера до нас  дошло  известие,
что он отступает сюда со всеми оставшимися всадниками Вестфолда;  но  сюда
он не пришел.
     - Боюсь, что он и не придет,  -  заметил  Эомер.  -  Наши  разведчики
ничего не узнали о нем, а враг заполнил всю долину за нами.
     - Я хотел бы, чтобы он спасся, - сказал  Теоден.  -  Он  был  могучим
воином. В нем ожила мощь Хэлма Молоторукого. Но  мы  не  можем  ждать  его
здесь. Мы должны ввести все наши войска за  стену.  Достаточно  ли  у  вас
запасов? Мы привезли с собой  мало  провизии,  потому  что  торопились  на
битву, а не в осаду.
     - За нами в пещерах пропасти скрывается народ  Вестфолда:  старики  и
дети, женщины и девушки, - сказал Гамлинг.  -  Но  здесь  собраны  большие
запасы пищи, а также стада и корм для них.
     - Это хорошо, - одобрил Эомер. - Враги сожгли и уничтожили  все,  что
осталось в долине.
     - Если они  собираются  приобрести  наше  добро  у  ворот  Хэлма,  им
придется дорого заплатить за него, - сказал Гамлинг.
     Король и его всадники проехали дальше. Там, где мост пересекал  ручей
они спешились. Длинной цепочкой провели они  лошадей  вверх  по  склону  и
вошли в ворота Хорнбурга. Здесь их  встретили  с  радостью  и  обновленной
надеждой: теперь здесь было достаточно людей для обороны  и  Хорнбурга,  и
стены.
     Эомер быстро привел своих людей к готовности. Король со своей охраной
остался  в  Хорнбурге,  здесь  находилось  также  большинство   людей   из
Вестфолда. Большую часть своих сил Эомер разместил на  стене,  потому  что
здесь защита была наиболее  слабой.  Лошадей  отвели  глубже  в  ущелье  с
небольшой охраной.
     Стена была в двадцать футов  высотой  и  такой  толщины,  что  четыре
человека могли пройти в ряд по ее верху; по верху стены проходил  парапет,
через который мог перегнуться только очень высокий человек. Тут  и  там  в
нем были проделаны бойницы, через которые можно было  стрелять.  Сзади  на
эту стену вели три пролета лестницы, но спереди стена была ровной, большие
камни так были подогнаны друг к другу,  что  между  ними  невозможно  было
найти щель.
     Гимли стоял на стене, облокотившись на бруствер. Леголас сидел  рядом
с ним, поглаживая рукой лук и вглядываясь вперед, в темноту.
     - Это мне нравится больше, - проговорил Гимли, - топая  по  камню.  -
Сердце мое оживает, когда мы приближаемся к горам. Здесь отличные скалы. У
этой  страны  отличные  кости.  Я  чувствовал  их  под  ногами,  когда  мы
поднимались сюда из долины. Дайте мне год и сотню моих родственников, и  я
превратил бы это место в такую крепость, от которой армии откатывались как
вода.
     - Я не сомневаюсь в этом, - сказал Леголас. - Но вы - гном, а гномы -
странный народ. Мне это место не нравится  и  еще  меньше  понравится  при
дневном свете. Но вы успокаиваете меня, Гимли, и  я  рад  стоять  рядом  с
вами, рядом с вашими крепкими ногами и вашим острым топором. Я  хотел  бы,
чтобы среди нас было больше вашего народа. Но еще больше я обрадовался  бы
сотне добрых лучников из Чернолесья.  Нам  они  необходимы.  У  Мустангрим
по-своему хорошие лучники, но их здесь слишком мало.
     - Пока для стрельбы из лука темно, - заметил  Гимли.  -  В  сущности,
сейчас нужно только спать. Спать! Я так хочу спать, как ни  одни  гном  не
хотел. Езда верхом - утомительная работа. Но мой топор  беспокоен  в  моей
руке. Дайте мне ряд орочьих шей и простор для размаха, и вся  усталость  с
меня спадет.
     Медленно проходило время. Далеко внизу в долине  горели  разбросанные
огни.  Медленно  приближались  войска  Изенгарда.  Видны   были   медленно
движущиеся линии факелов.
     Неожиданно от стены послышались крики. У входа  загорелось  множество
факелов и пылающих ветвей. Потом они рассыпались  и  погасли.  По  полю  к
воротам Хорнбурга скакали люди. Возвращался арьергард войска вестфолдцев.
     - Враг близко! - кричали они. - Мы истратили стрелы и  наполнили  всю
долину мертвыми орками. Но это не остановит  их  надолго.  Они  во  многих
местах пересекли ручей и идут, многочисленные, как муравьи. Но мы  научили
их не носить с собой факелы.
     Была середина ночи. Небо  было  совершенно  темным,  и  неподвижность
воздуха предвещала бурю. Неожиданно облака  осветились  вспышкой  пламени.
Ветвистая молния ударила в восточных холмах. На мгновение  наблюдатели  на
стенах увидели все пространство между стеной и долиной,  освещенное  белым
светом:  оно  все  кишело  черными  фигурами,  некоторые  были  широкие  и
приземистые, другие высокие, с высокими шлемами и поднятыми щитами.  Сотни
и сотни новых вливались в долину, устремляясь к стене.  Гром  прогремел  в
долине. Пошел проливной дождь.
     Стрелы, частые как дождь, со свистом взвились в воздух и со звоном  и
стуком ударились о камень. Некоторые достигли цели. Атака  пропасти  Хэлма
началась, но изнутри не раздалось ни звука, не вылетела ни  одна  ответная
стрела.
     Нападающие остановились, удивленные зловещим молчанием скал и  стены.
Вновь и вновь молнии разрывали  тьму.  Потом  орки  закричали,  размахивая
копьями и мечами, и пустили тучу стрел на укрепление. Люди Марки удивленно
глядели на них: казалось, перед  ними  расстилалось  поле  темного  зерна,
убираемого жатвой войны, и каждый колос горел языком пламени.
     Загремели трубы. Враги бросились вперед - некоторые к стене, другие -
к склону, ведущему к воротам Хорнбурга. Впереди шли орки  высокого  роста,
за ними - дикие люди из Дунланда. Сверкнула молния и отразилась от каждого
шлема и щита; повсюду виднелся знак Изенгарда - рука. Нападающие  достигли
вершины скалы и устремились к воротам.
     Только тогда пришел ответ: туча стрел встретила  их  и  град  камней.
Нападающие остановились, заколебались и  повернули  назад;  затем  ударили
снова, были отбиты и снова напали, и каждый раз, надвигающееся  море,  они
останавливались на более высоком месте. Снова прозвучали трубы,  и  вперед
бросилась толпа ревущих людей. Они держали свои большие щиты над головами,
как крышу, и несли два огромных ствола  дерева.  За  ними  крались  орочьи
лучники, посылая тучи стрел в лучников на стене... Им удалось пробиться  к
воротам. Стволы, раскачиваемые сильными руками, ударили в ворота с громким
гулом. Если одни из людей у таранов падал от удара камня или  стрелы,  его
место тут же занимал другой. Снова и снова раскачивались и ударяли большие
тараны.
     Эомер и Арагорн стояли вместе на стене. Они  слышали  рев  голосов  и
удары  таранов;  затем  при  очередной  вспышке  они  заметили   опасность
угрожающую воротам.
     - Идем! - сказал Арагорн. - Пора обнажить мечи!
     Они побежали  по  стене,  спустились  по  лестнице  и  направились  к
внешнему двору Хорнбурга. По пути они  собрали  небольшую  группу  сильных
воинов с мечами. Там  был  небольшой  запасной  выход,  ведший  на  запад,
навстречу поднимались скалы. Отсюда узкая тропа  вела  к  большим  воротам
между стеной и крутым утесом. Арагорн и Эомер вышли через  эту  дверь,  их
люди шли за ними. Два меча блеснули, как один, вырвавшись из ножен.
     - Гутвин! - закричал Эомер. - Гутвин за Марку!
     - Андрил! - подхватил Арагорн. - Андрил за Дунадан!
     Сбоку ударили они на диких  людей.  Андрил  поднимался  и  опускался,
сверкая белым пламенем. Крики прозвучали по стене и в крепости:
     - Андрил! Андрил вышел на войну! Меч,  который  был  сломан  сверкает
вновь!
     Ошеломленные  этим,  нападающие  выпустили  тараны   и   повернулись,
собираясь сражаться; но их  стена  из  щитов  была  разбита  молниеносными
ударами, и они были опрокинуты, рассечены надвое и прижаты к скале. Орочьи
лучники начали дико стрелять и затем обратились в бегство.
     На мгновение Эомер и Арагорн остановились перед воротами. В отдалении
прогремел гром. Далеко, среди гор на юге, сверкали молнии. С севера  подул
резкий ветер. Он разорвал облака,  и  в  разрывах  появились  звезды.  Над
холмами поднялась луна.
     - Мы пришли недостаточно быстро, - сказал Арагорн, глядя на ворота.
     Их большие петли и стальные брусья были  согнуты  и  разбиты;  многие
бревна были расщеплены.
     - Но мы-то не можем стоять здесь, защищая ворота, - возразил Эомер. -
Смотрите! - Он указал на склон. За ручьем снова  собирался  большой  отряд
орков и людей. Засвистели стрелы и стали ударятся о камни  вокруг  них.  -
Идемте! Мы должны вернуться и посмотреть, не удастся  ли  укрепить  ворота
изнутри.
     Они повернулись и побежали. В  этот  момент  несколько  дюжин  орков,
лежавших неподвижно среди убитых, вскочили и молча бросились за ними. Двое
упали Эомеру под ноги, он споткнулся, и следующее мгновение они навалились
на него. Но тут маленькая черная фигурка, которую раньше никто не заметил,
выпрыгнула из тени с хриплым криком:
     - Барук казад! Казад ай-мену!
     Дважды взметнулся топор. Два орка  упали  обезглавленными.  Остальные
бежали.
     Эомер поднялся на ноги еще до того, как к нему подбежал Арагорн.
     Боковой выход  закрыли,  зажав  изнутри  стальной  балкой  и  завалив
камнями. Когда все благополучно оказались внутри, Эомер обернулся.
     - Благодарю вас, Гимли, сын Глоина! - сказал он. - Я не знал, что  вы
были с нами на вылазке. Но на этот раз непрошенный гость  оказался  лучшим
товарищем. Как вы оказались здесь?
     - Я пошел за вами, - ответил Гимли, - но взглянул на диких  людей,  и
они показались мне слишком большими для меня, поэтому я сидел  у  камня  и
смотрел на вашу игру мечами.
     - Мне не легко будет отплатить вам, - заметил Эомер.
     - Еще до  конца  ночи  может  представиться  немало  возможностей,  -
засмеялся гном. - Но я удовлетворен. До сих пор с самого выхода из Мории я
не рубил ничего, кроме дров.
     - Два! - сказал Гимли, опуская свой топор. Он вернулся на свое  место
на стене.
     - Два? - переспросил Леголас. - Я действовал лучше, хотя  теперь  мне
придется искать стрелы: все свои я истратил.  Я  уложил  по  крайней  мере
двадцать. Но это лишь несколько листьев в лесу.
     Небо быстро прояснилось, ярко светила луна. Но свет  ее  принес  мало
надежды для всадников Рохана. Казалось, врагов стало больше, и через брешь
в долину  вливались  все  новые.  Вылазка  дала  лишь  временный  выигрыш.
Нападение на ворота возобновилось. Вокруг стены войска ревели,  как  море.
От одного конца до другого кишели орки и дикари. Они  бросали  на  парапет
веревки с крюками быстрее, чем защитники успевали сбрасывать их  вниз  или
обрубать. Были подняты сотни длинных лестниц. Многие  обрушились,  но  еще
больше заняло их место. Орки прыгали на них, как обезьяны в  темных  лесах
юга. Мертвые и раненые лежали у стены грудами, как галька на берегу моря в
бурю. Эти отвратительные груды все росли, но враги все прибывали.
     Люди Рохана устали. Все их стрелы были истрачены,  мечи  зазубрились,
щиты избиты. Трижды Арагорн и Эомер устраивали вылазки  и  трижды  сверкал
Андрил, отгоняя врагов от стены.
     И тут сзади, в глубине  пропасти,  поднялся  шум.  Орки,  как  крысы,
пробрались в тени утесов и ждали, пока наверху завяжется горячая схватка и
почти все защитники будут заняты обороной стены.  Тогда  они  ворвались  в
пропасть и оказались среди людей, напав на охрану.
     С яростным криком, отразившимся от утесов, Гимли спрыгнул со стены.
     - Казад! Казад!
     Он нашел себе работу.
     - Эй! - закричал он. - Орки внутри стены. Эй!  Сюда,  Леголас!  Здесь
работы хватит для нас обоих! Казад ай-мену!
     Гамлинг, стоя на стене Хорнбурга, услышал  голос  гнома,  перекрывший
шум схватки.
     - Орки в пропасти! - закричал он. - Хэлм! Хэлм! Вперед, хэлминги!
     С этим криком он побежал вниз по лестнице,  и  множество  вестфолдцев
последовало за ним.
     Их удар был яростным и  неожиданным,  и  орки  дрогнули  перед  ними.
Вскоре они были зажаты в узком  ущелье  и  все  перебиты  или  сброшены  с
высокого обрыва.
     - Двадцать один! - воскликнул Гимли. Он  взмахнул  топором  и  уложил
последнего орка. - Мой счет увеличился, мастер Леголас.
     - Нам нужно заложить эту крысиную дыру, - сказал Гамлинг. -  Говорят,
гномы искусны в работе с камнем. Помогите нам, мастер!
     - Мы не обрабатываем камни ни боевым топором,  ни  голыми  руками,  -
сказал Гимли. - Но я помогу, чем смогу.
     Они собрали, сколько смогли найти, булыжников и обломков скал, и  под
руководством Гимли вестфолдцы заложили внутренний конец подземного канала,
оставив только узкую щель.  Ручей  глубокий,  раздувшийся  от  наводнения,
забурлил, и медленно начал образовываться в пруд от утеса до утеса.
     - Наверху будет суше, - сказал Гимли. - Идемте,  Гамлинг,  посмотрим,
что делается на стене!
     Он поднялся наверх и увидел Леголаса рядом  с  Арагорном  и  Эомером.
Эльф вытирал свой длинный нож. В атаках наступил перерыв, так как  попытка
пробиться через подземный канал потерпела неудачу.
     - Двадцать один! - сказал Гимли.
     - Хорошо! - у, пил Леголас. - Но мой счет достиг двух дюжин. Тут была
работа для ножа.
     Эомер и Арагорн устало опирались на мечи. Снова громко  зазвучал  шум
битвы. Но Хорнбург продолжал держаться прочно,  как  остров  в  море.  Его
ворота лежали в руинах, но за баррикаду из балок и  камней  не  прошел  ни
один враг.
     Арагорн посмотрел на бледные звезды и  луну,  теперь  склоняющуюся  к
западным холмам, окружавшим долину.
     - Ночь длинна, как год, - сказал он. - И скоро ли настанет день?
     - Рассвет близко, - сказал Гамлинг, который поднялся на стену рядом с
Арагорном. - Но, боюсь, рассвет не принесет нам надежду.
     - Рассвет всегда вселяет в людей надежду, - возразил Арагорн.
     - Но эти создания из  Изенгарда,  эти  полуорки-полулюди,  выращенные
грязным искусством Сарумана, они не боятся солнца, - сказал Гамлинг. -  Не
боятся и дикие люди с холмов. Разве вы не слышите их голосов?
     - Я слышу их,  -  ответил  Эомер,  -  но  для  моих  ушей  их  голоса
напоминают рев зверей или крик птиц.
     - Многие кричат на языке Дунланда, - ответил Гамлинг. - Я  знаю  этот
язык. И это древний язык людей, на котором  когда-то  говорили  во  многих
долинах Марки. Слушайте! Они ненавидят нас и радуются: наша судьба кажется
им очевидной.
     - Король, король! - кричат они.  -  Мы  захватим  их  короля!  Смерть
Форгейлу! Смерть соломенноголовым! Смерть грабителям с севера! -  Так  они
называют нас. За полтысячи лет не забыли они своей обиды, когда повелители
Гондора отдали  Марку  Эорлу  Юному  и  заключили  с  нами  союз.  Саруман
воспламенил  старую  ненависть.  Когда  они  поднимаются,  это  опасный  и
жестокий народ. Они не отступят ни на рассвете, ни в сумерках, пока Теоден
не будет захвачен или пока они сами не будут убиты.
     - Тем не менее день принесет мне надежду, - сказал Арагорн.  -  Разве
не сказано, что Хорнбург не будет взят, пока его защищают люди?
     - Так говорили менестрели, - сказал Эомер.
     - Оправдаем их слова и нашу надежду.
     В этот момент раздался звук труб. Послышался грохот, блеснуло  пламя,
поднялся столб дыма. Воды  глубокого  ручья  с  шумом  и  пеной  вырвались
вперед: их больше ничего не сдерживало  -  зияющая  брешь  образовалась  в
стене. Через эту брешь вливалось войско Сарумана.
     - Выдумка Сарумана! - воскликнул Арагорн. - Они  снова  пробрались  в
подземный канал, пока мы разговаривали, и зажгли огонь Ортханка у нас  под
ногами. Элендил, Элендил! - вскричал он, устремляясь к бреши.  Но  тут  же
сотни лестниц поднялись под укреплениями. Через брешь и стены, как  черная
волна,  заливающая  песок,  хлынули  нападающие.  Защита   была   сметена.
Некоторые  всадники  отступили  вглубь   пропасти,   сражаясь   и   падая,
продвигаясь шаг за шагом к пещерам. Остальные прорывались к крепости.
     Широкий мощенный склон поднимался от стены к  воротам  Хорнбурга.  На
нем стоял Арагорн. В его руке сверкал Андрил,  и  ужас  перед  этим  мечом
удерживал врагов, пока мимо Арагорна один за  другим  проходили  защитники
стены. На верху лестницы стоял Леголас. Лук  его  был  натянут,  последняя
стрела лежала на тетиве, он  всматривался  вперед,  готовый  выстрелить  в
первого же орка, который осмелится приблизиться к лестнице.
     - Все, кто мог добраться,  уже  внутри,  Арагорн,  -  крикнул  он.  -
Поднимайтесь!
     Арагорн повернулся и побежал по лестнице, но споткнулся от усталости.
Немедленно враги устремились вперед. С криками вверх бежали орки,  вытянув
вперед руки, чтобы схватить Арагорна. Передний упал  с  последней  стрелой
Леголаса в горле, но другие перепрыгнули через него.  Но  тут  же  большой
камень, пущенный сверху, покатился  по  лестнице,  сметая  орков.  Арагорн
добежал до двери, и она быстро захлопнулась за ним.
     - Дела идут плохо, друзья мои, - сказал он, вытирая рукой пот со лба.
     - Очень плохо, - согласился Леголас. - Но не безнадежно,  пока  вы  с
нами. Где Гимли?
     - Не знаю, - ответил Арагорн. - Последний раз я видел его,  когда  он
сражался у основания стены, но враги разделили нас.
     - Увы! Это злая новость, - сказал Леголас.
     - Он крепок и силен, - сказал Арагорн.  -  Будем  надеяться,  что  он
сумеет  пробиться  к  пещерам.  Там  на  некоторое  время   он   будет   в
безопасности. В большей чем мы. Такое убежище должно понравиться гному.
     - Я буду надеяться на это, - согласился Леголас. -  Но  лучше  бы  он
пришел сюда. Я хотел  бы  сказать  мастеру  Гимли,  что  мой  счет  достиг
тридцати девяти.
     - Если он пробьется к пещерам, он превзойдет ваш  счет,  -  засмеялся
Арагорн. - Я никогда не видел такого искусного топора.
     - Я должен идти поискать стрелы, -  сказал  Леголас.  -  Кончится  ли
когда-либо эта ночь, чтобы я мог получше целиться?


     Арагорн прошел в крепость. Здесь, к своему отчаянию,  он  узнал,  что
Эомер не пробился в Хорнбург.
     - Нет, он не вернулся от стены, - сказал один из вестфолдцев. - Когда
я в  последний  раз  видел  его,  он  собирал  вокруг  себя  людей,  чтобы
пробиваться ко входу в крепость. С ним были Гамлинг и гном; но  я  не  мог
пойти с ними.
     Арагорн прошел через внутренний двор и  поднялся  на  высокую  башню.
Здесь у узкого окна стоял король, глядя на долину.
     - Какие новости, Арагорн? - спросил он.
     -  Стена  прорвана,  повелитель,  и  защита  ее  сметена,  но  многие
пробились в крепость.
     - Эомер здесь?
     -  Нет,  повелитель.  Но  многие  ваши  люди  отступили  в  пропасть;
некоторые утверждают, что с ними был и Эомер. В узком  ущелье  они  сумеют
отразить врага и прорваться в пещеры. Есть ли у  них  там  надежда,  я  не
знаю.
     - Больше, чем у нас. Там  хранятся  запасы  провизии.  И  воздух  там
свежий из-за щелей в скалах. Никто не сможет ворваться в пещеры,  если  их
защищают решительные люди. Они могут продержаться там долго.
     - Орки применили колдовство Ортханка, повелитель, - сказал Арагорн. -
Они использовали взрыв и огонь и, благодаря этому захватили стену.  Им  же
они могут завалить вход в пещеру и замуровать  защитников.  Но  сейчас  мы
должны обратить все мысли к собственной обороне.
     - Я мучаюсь в этой тюрьме, - сказал Теоден. - Если  бы  я  мог  взять
копье и поскакать по полю впереди моего войска, то я,  может  быть,  вновь
ощутил бы радость битвы. Но здесь от меня мало пользы.
     - Здесь вас по крайней мере охраняют в самой сильной крепости  Марки,
- сказал Арагорн. - Здесь больше надежды защитить вас, чем в  Эдорасе  или
даже в Дунхарроу в горах.
     - Говорят, Хорнбург никогда не уступал нападающим, - сказал Теоден. -
Но теперь же сердце  мое  в  сомнении.  Мир  меняется,  и  то  что  раньше
считалось сильным, теперь небезопасно. Как  может  крепость  противостоять