ном. - Он повернулся в  седле,
смерил  внимательным  взглядом  преодоленный  нами   участок   тропы   и
повернулся к Рошу:
   - Отправляйся с остальными в деревню. Мы с Айсеном  и  Харой  проедем
немного назад, оставим кое-какие  подарки  капитану  и  его  людям.  Чем
дольше нам удастся задержать их, тем больше шансов спастись.
   Судя по всему, Рош был не  совсем  согласен  с  планом  Меру,  однако
все-таки поинтересовался:
   - После того,  как  мы  достанем  свежих  лошадей,  нам  нужно  будет
дожидаться вас?
   - Нет, не надо. Если через два часа мы не  догоним  вас,  значит,  не
вернемся вообще.
   Рош согласно кивнул, и  Меру  вместе  с  Айсеном  и  Харой  поскакали
обратно. Что касается меня, то я мысленно парил где-то в облаках. Голова
моя была занята  дагами  и  бриллиантом  Бахудовы.  Кроме  того,  в  ней
теснилось, наверное, с полмиллиона самых разных вопросов. Однако  я  был
слишком утомлен путешествием, чтобы серьезно размышлять  над  каким-либо
из них. После того, как мы перебрались через горный  поток  и  направили
своих лошадей в Ниту, я уже еле держался на ногах. Когда мы  въехали  на
пыльную деревенскую улочку, я почуял дивные ароматы готовящейся на  огне
еды, смешанные с запахами дыма и свежераспиленного  дерева.  Упоительные
ароматы напомнили мне о моем  давно  пустом  желудке.  Я  вспомнил,  что
последнее, что я съел, была памма, которой  накормила  меня  моя  добрая
дагская сиделка. Каша  эта  прочистила  все  мои  внутренности  -  если,
конечно, мы на самом деле побывали у дагов. В любом случае, в  какой  бы
мы реальности ни побывали, сейчас я испытывал жуткий голод. В  ту  самую
секунду, когда я  собрался  спросить  у  Синдии  о  еде,  моя  обожаемая
нантская жрица бросила Рошу поводья лошадей, на  которых  восседала  она
сама вместе с малышом Тайю.
   - Руутер и Корвас, - обратилась она к нам, - вы оба сейчас передадите
поводья Рошу.
   Передав стражнику поводья наших лошадей, я отвязал от седла шкатулку,
и мы спешились.
   - Найдите свежих лошадей и отправляйтесь на здешний  постоялый  двор.
Мы будем ждать вас там.
   - Для Меру, Айсена и Хары тоже найти свежих лошадей?
   Глаза Роша были скрыты наброшенным на голову капюшоном,  а  голос  не
выражал ровно никаких чувств. Последовала чрезмерно затянувшаяся  пауза,
которая  поведала  мне  лучше  всяких  слов  о  том,  что  я  понимаю  в
происходящем далеко не все.
   Синдия посмотрела  на  Роша  долгим  немигающим  взглядом  и  наконец
ответила:
   - Конечно.
   - Мне понадобится еще немного золота для покупки трех свежих лошадей.
   Синдия протянула ему  небольшой  кошелек.  Рош  развернулся  и,  ведя
лошадей в поводу,  зашагал  по  улице  по  направлению  к  лесопилке.  Я
принялся разглядывать окружающую  местность,  а  Синдия  повела  Тайю  к
какому-то  ближайшему  зданию.  Мы  с  Руутером  последовали  за   ними.
Поскольку проводник шел  впереди  меня,  я  счел  необходимым  деликатно
упомянуть об исходившем от него запахе.
   - Послушай, друг мой Руутер!
   - Да, мастер Корвас?
   - Ты воняешь.
   - Спасибо, мастер Корвас.
   Лицо нашего омергунта озарилось горделивой улыбкой, но тут я заметил,
что Синдия и Тайю приблизились к постоялому двору и вошли внутрь.  Когда
я взглянул на вывеску, висевшую над  входной  дверью,  у  меня  возникло
ощущение, что мы все еще не добрались до  страны  омергунтов.  На  доске
была изображена дубина, и вся она  была  заляпана  чем-то  красным.  Под
рисунком красовалась надпись: "Кровь и дубина".
   Мило, очень мило, подумал я. Просто очаровательно. Следом за  Синдией
я шагнул за  порог.  Царившая  здесь  атмосфера  показалась  удивительно
знакомой: чадящий очаг,  оглушительный  гул  голосов,  каждый  сантиметр
пространства занят подвыпившими погонщиками,  лесорубами,  рудокопами  и
прочим развеселым людом. Владельцем корчмы оказался сухопарый мужчина  с
длинным, удивительно грустным лицом. Синдия о чем-то переговорила с ним,
сунув ему в ладонь  несколько  серебряных  монет,  и  он  провел  нас  в
отдельную комнату, где шум, доносившийся из корчмы, звучал  уже  не  так
громко.
   Мы сели  за  дощатый  стол,  на  котором  вскоре  появились  блюда  с
булочками, сыром, фруктами и различными закусками. Синдия взяла  булочку
и крошечный кусочек сыра,  Тайю  выбрал  себе  яблоко,  Руутер  развязал
привязанный к поясу мешочек, извлек из него  несколько  орехов,  которые
тут же положил к себе на тарелку. Наблюдая за этими малопривлекательными
приготовлениями к священному ритуалу поглощения пищи, я  все  еще  плохо
представлял себе, чем именно ограничусь, утоляя свой волчий аппетит.
   Я уже был готов набрать себе побольше из  всего,  что  находилось  на
столе,  когда  взор  мне  затуманила  стоявшая  рядом  с  моей  тарелкой
шкатулка. Единственное, что я мог четко различить, были слива, крошечный
кусочек дичи, булочка и скромный ломтик сыра.
   - Этого мне маловато, - прошептал я, обращаясь к шкатулке.
   Это все, что тебе нужно, - ответил мне удивительный подарок Олассара.
- Отдай мне остаток твоего голода.
   Я посмотрел на Синдию, которая также ответила мне взглядом.
   - Почему вы на меня смотрите?
   - Интересно, что вы будете делать. Я бросил взгляд на шкатулку.
   - Я буду не я, если позволю какой-то деревяшке командовать мною!
   - Божественная шкатулка, Корвас, никем не командует, она  всего  лишь
предлагает.
   Услышав это, я расхохотался.
   - Да, верно, но если я откажусь  от  ее  предложения,  то  какому  же
наказанию эта шкатулка меня подвергнет?
   - Никакому. Шкатулка лишь предлагает выполнить то, что вам  нужно,  -
во избежание  всевозможных  бедствий.  Если  вы  откажетесь  последовать
совету, то бедствие обрушит на вас не шкатулка, а уже сама реальность.
   Мне припомнились случаи, когда я наедался так, что  живот  раздувался
как барабан, а ребра буквально начинали трещать от  избытка  съеденного.
При этом все внутри начинало болеть. Однако,  помимо  этого,  переедание
обычно сопровождалось каким-то сонным ощущением упадка духа,  помутнения
сознания и отвращения ко всему и вся. Возникало ощущение,  будто  кто-то
другой, а не я сам, поглощает пищу. Мне начинало казаться, что уже  пища
поглощает самого едока. Это и было настоящее бедствие.
   Я взял предложенные мне "яства" и положил их  себе  на  тарелку.  Мне
показалось, что всего еды получилось не слишком-то много.
   - А что, если этого все-таки окажется мало?
   - Этого будет достаточно, - усмехнулась Синдия. -  Если  вы  все-таки
почувствуете себя голодным, отдайте ваш голод шкатулке.
   - Именно это шкатулка и посоветовала мне сделать.
   - Хороший совет. Только не забывайте о том, что второй раз один и тот
же добрый совет выслушивают только глупцы.
   Я без звука отдал свой голод волшебной шкатулке, откусил кусочек сыра
и хлеба и принялся  нарочито  медленно  жевать,  наблюдая  за  тем,  как
"пируют" мои спутники. Синдия потягивала что-то из  стоявшей  перед  ней
чашки, и я настоял на том, чтобы  она  позволила  мне  попробовать  этот
якобы  вредный  для  меня  напиток.  Оказалось,  что  это   всего   лишь
подслащенная вода.
   Руутера, который грыз свои черные орешки, я спросил:
   - Ты не собираешься возвращаться обратно?
   Проводник отрицательно покачал головой и усмехнулся:
   - Я отправляюсь вместе с вами в страну омергунтов.
   От него по-прежнему исходила жуткая вонь. Я откусил еще один  кусочек
сыра и посмотрел на Синдию.
   - Ну что?
   - Вы о чем, Корвас?
   - Что сейчас происходит на самом деле?
   Лицо красавицы-жрицы осветилось самой что ни на есть лукавой улыбкой.
   - Вы становитесь настоящим  философом,  Корвас.  Огромное  количество
великих мыслителей всю свою жизнь бились над ответом на этот вопрос.
   - Вы же понимаете, что я хотел сказать.
   - Возможно, но не могли бы немного уточнить ваш вопрос?
   Я подумал, что Синдия по-прежнему насмехается надо мной, и показал на
Тайю.
   - Каким образом он может быть моим братом-близнецом?
   - Вы появились на свет от одной и той же матери в один и тот же день.
Это и делает вас близнецами.
   - Но я же взрослый, я значительно старше его. К тому же он совсем  не
похож на меня.
   - До этого обеденного стола, Корвас,  вы  с  Тайю  добрались  разными
путями. Сами путешествия повлияли на вас обоих по-разному.  Примите  все
как есть и постарайтесь обрести спокойствие. Что-нибудь еще?
   - Даги.
   - А что, собственно? Что вы хотите узнать?
   -  Мы  на  самом  деле  были  там?   Были   у   них?   И   там   была
колдунья-рассказчица...
   - Существует множество самых разных миров-реальностей, Корвас. Да, мы
были у дагов, и нет, мы у них не были. Рассказчицы, которая поведала нам
о Герое и Разрушителе, не было, и в то же время она была.
   - Спасибо, Синдия, вы все мне разъяснили.
   - Не стоит благодарности.
   - Похоже, вы предпочитаете не обращать внимания на мой сарказм.
   - Все-таки что вы хотите узнать, Корвас?
   - Я на самом деле Зеркало? И Проводник? А Тайю на самом  деле  найдет
Героя, которого я провожу на бой с Разрушителем? С Манку?
   - Мне думается, что об этом было сказано ясно и недвусмысленно.
   - Я нахожу все это совершенно невероятным!
   - Ага, - рассмеялась Синдия, - Неверующий Атма.
   - Ничего подобного, я  не  таков.  Я  не  стал  бы  требовать,  чтобы
континент разломился во второй раз. И вообще откуда вам все известно? Вы
что, читаете мои мысли? Конечно, читаете,  иначе  откуда  вам  знать  об
итарийцах и Атме.
   - Верно, я очень хорошо ознакомилась со всеми вашими  воспоминаниями,
однако об Итаре узнала еще задолго до того, как встретила вас, Корвас. -
Синдия сжала руки и положила их на край  столешницы.  -  За  сегодняшний
день  вы  повидали  немало  всевозможных   чудес,   однако   по-прежнему
продолжаете сомневаться.
   - Я еще не видел, как раскалывается пополам целый континент.
   - Зато видели, как время поворачивается вспять  и  меняется  прошлое.
Будь у них достаточно времени и лопат, даже обычные смертные  смогли  бы
расколоть для вас любой континент. Однако  кто,  кроме  богов,  способен
повернуть вспять само время?
   - А откуда вам это известно? Мне показалось, я был там один.
   - Я здесь для того, чтобы  наблюдать  за  чудесами.  -  Синдия  снова
улыбнулась своей восхитительной, неповторимой улыбкой. -  Никто  из  нас
никогда не бывает один.
   Я покачал головой и отодвинулся от стола.
   - Все это можно  объяснить  волшебством,  временным  помешательством,
галлюцинацией, воздействием дурманящего зелья.
   - Я уже назвала вас Атмой Неверующим.
   - Эх, если бы боги выражались потолковее. Я бы поверил, если  бы  они
показались мне собственной персоной и совершили честные и полезные дела.
   -  Понимаю,  -  отозвалась  Синдия,  по-прежнему  хитро  улыбаясь,  и
наклонила голову. - Значит, вы поверите только в тех богов,  от  которых
сможете добиться исполнения ваших желаний. Именно  этого  вы  и  хотите.
Если вам повезет, то, может быть, вам позволят сделать кое-что из  того,
что боги желали бы заставить вас сделать.
   Я отодвинул в сторону тарелку и молча принялся обдумывать услышанное.
Не  успел  я  прийти  хоть  к  каким-то  выводам,  как   дверь   комнаты
распахнулась и на пороге появился Рош. В его  взгляде  застыло  какое-то
странное холодное выражение.
   - Мы достали свежих лошадей. Сейчас их седлают и навьючивают.  -  Рош
бросил на стол прямо перед Синдией полученный от нее  небольшой  кожаный
кошелек. - Они были очень довольны, когда получили наших четырех лошадей
в обмен на семь своих. Правда, боюсь, что по цене и товар.
   Синдия взяла кошелек и взвесила его на ладони.
   - Что известно о Меру?
   - Ничего. Дневной свет почти померк, и на небе уже видны звезды.  Два
часа давно прошло.
   Синдия кивком указала на обеденный стол.
   - Как только ты поешь, мы сразу же отправимся в путь.
   Рош уселся за стол и потянулся к тарелке  с  сыром.  Я  в  это  время
прокручивал в голове две занятные мысли. Рош дал понять, что Меру, Айсен
и Хара или мертвы, или попали в плен, хотя сама эта весть  вроде  бы  не
произвела никакого впечатления ни на него самого, ни на Синдию. Если тут
дело в чем-то другом, то не иначе как это какое-то чудо. Съев всего лишь
половину  того,  что  лежало  на  моей  тарелке,  я  почувствовал,   что
насытился.

ГЛАВА 13

   Ночь  стояла  студеная.  Когда  холодная   заря   начала   окрашивать
рассветное небо, мы оказались у дорожной развилки. Южная дорога  обещала
привести  к  захолустному  городишке  Нарви  близ  Королевской   дороги.
Северная - к высокогорной местности, где обитают племена серкеров,  чаки
и омергунтов. Мы выбрали северную, по которой и проехали несколько миль.
Не доезжая местечка под названием Абуни, сошли с дороги и  углубились  в
чащу леса, где вскоре решили сделать привал.  Рош  и  Руутер  оправились
назад, чтобы запутать наши следы.
   Я спешился и встал возле своего коня. Из  ноздрей  скакуна  вырывался
жаркий пар. Чтобы согреть руки, я принялся энергично  растирать  их.  Ко
мне подошла Синдия, в руках она держала какой-то узелок.
   - Попробуйте расслабиться и немного отдохнуть.  Вам  еще  понадобятся
силы.
   - Почему мы путешествуем ночью, а остановки делаем днем?
   - Сейчас слишком холодно, чтобы делать остановку ночью.
   Я презрительно фыркнул.
   - Но и не слишком тепло.
   - Скоро станет теплее.
   - А почему бы нам не отдохнуть в соседней деревушке? По крайней  мере
там хотя бы есть признаки цивилизации.
   - Единственный признак цивилизованности для жителей Абуни в том,  что
некоторое - и весьма значительное - их количество считают, что деньги  -
это именно то, ради чего стоит убивать и умирать.  -  Синдия  понадежнее
перехватила свой узелок. - Мы не будем туда заезжать. Отдыхайте здесь.
   Костер наш был крошечным, но я все-таки старался подобраться  к  нему
как можно ближе. У меня и в мыслях не было мстить зловредной Гетерис  за
то, что та пожелала меня спалить.  Синдия  сидела  напротив,  на  другой
стороне костра. Тайю расположился слева. По какой-то непонятной  причине
этой ночью он не пожелал спать бок о бок со мной. Я посмотрел на  Синдию
- она накинула на себя одеяло и завернулась в него. Потом  посмотрел  на
Роша. Тот последовал примеру жрицы и приготовился ко сну. После того как
стражник смежил веки, омергунт  Руутер,  как  мне  показалось,  сделался
более дружелюбным, но я тоже предпочел завернуться в  одеяло  и  немного
подремать. Я никогда  еще  в  своей  жизни  не  испытывал  такой  жуткой
усталости, однако заснуть все равно не удавалось.  Я  стал  смотреть  на
огонь, думая об оракуле Гетерис.
   Ведомый Зеркалом Второго, Герой будет найден  Вторым,  который  будет
выбран отцовской рукой, будет храним Первым, удостоится любви Зеркала  и
будет сожжен Зеркалом для того, чтобы стать поглощенным дымом.
   Я никогда не питал особого доверия к значению слов, во всяком случае,
доверял им не больше, чем своенравным лошадям. Если я  являюсь  Зеркалом
Тайю,  тогда  именно  я  стану  Проводником  Героя.  Однако  что  значит
"Проводник" для богов, которые  редко  выражаются  с  особой  точностью?
Проводник хорошо знает местность, а что до меня, то единственные  места,
которые я неплохо знал, - это грязные  улочки  на  задворках  Искандара.
Если схватка с легендарным Манку состоится в другом месте, то вряд ли от
меня будет какой-нибудь толк в роли Проводника.
   Я перевернулся на правый бок и оказался лицом к лицу  с  божественной
шкатулкой. Ее поверхность  цвета  меда,  разбавленного  жженым  сахаром,
излучала какой-то спокойный теплый свет. Я полностью вытащил из нее один
из ящичков и принялся  внимательно  его  рассматривать.  Он  был  сделан
достаточно искусно, хотя ничего особо выдающегося в его конструкции я не
заметил. На донышке была  отпечатана  необычная,  имеющая  форму  паука,
эмблема. Под ней стояла надпись: "Капис из порта Вуба".
   Никакой, значит, не бог сотворил эту  вещицу.  Создал  ее  незнакомый
краснодеревщик  из  далекого  порта  Вуба,  что  находится  на  западном
побережье Зивенской империи. Я поднял  шкатулку.  Она  была  уже  готова
задвинуть ящичек на место, когда я заглянул в образовавшееся  отверстие.
На какое-то короткое мгновение перед  моим  взглядом  в  этом  отверстии
возник Рош. После этого  меня  буквально  захлестнула  волна  непонятных
ощущений. Когда я вновь наконец обрел некое подобие равновесия,  то  еще
раз заглянул в то же самое отверстие.
   Передо мной промелькнула вся жизнь Роша.
   Вот он еще ребенком  в  одиночку  вошел  в  Нантский  храм,  движимый
желанием получить образование, стать нантским стражником и позднее,  дав
обет, - жрецом.
   Вскоре после того, как ему исполнилось восемнадцать,  он  как-то  раз
остановился на ступеньках Нантского храма, желая понаблюдать  за  сменой
караула стражников перед храмом на противоположной стороне площади.
   В тот день собралась большая толпа  зевак,  однако  вовсе  не  затем,
чтобы полюбоваться архитектурными красотами. На  гетеринских  стражниках
были расшитые золотом одежды, а в руках  -  ярко  сверкавшие  на  солнце
алебарды  -  и  все  ради  ее  проклятого,  жуткого  высочества  Третии,
верховной жрицы. Она  лично  руководила  сменой  караула  с  возвышения,
специально воздвигнутого для этой торжественной церемонии, за  фонтаном,
находившимся на все той же  храмовой  площади.  В  тот  день  собирались
праздновать Хронтин -  особый  праздник  божества  Хронтии  -  бесполого
существа, благоговейно почитаемого гетеринами. Имели место слухи, что на
церемонии будет присутствовать лично его величество король.
   Площадь  была  запружена  народом.  Большинство  собравшихся   желали
принять участие в религиозной службе - ожидалось,  что  верховная  жрица
проведет  ее   непосредственно   перед   сменой   караула.   Многим   из
присутствующих было суждено стать свидетелями  грандиозного  зрелища.  И
лишь совсем немногим из них было предначертано вызвать беспорядки.
   Не успела Третия занять место  на  возвышении  за  фонтаном,  как  из
разных мест в толпе раздались свист и улюлюканье. Некоторые из смутьянов
в следующее же  мгновение  были  повержены  на  землю  ударами  истинных
верующих, другие же богохульники успели обрушить  на  ее  преосвященство
град камней и булыжников. Была вызвана вся гетеринская  стража,  которая
тут же принялась без разбору прорубать себе путь в толпе.
   Первой инстинктивной мыслью юного  Роша  стало  желание  бежать  куда
глаза глядят, подальше от Нантского храма. Но тут он увидел, как пожилую
женщину сбили с ног и какой-то мужчина поспешил помочь ей  подняться  на
ноги. Охваченная безумной паникой толпа грозила насмерть затоптать ее.
   Расталкивая толпу, Рош бросился спасать женщину. При помощи  пожилого
мужчины ему удалось поднять ее, но в этот же миг  стражник,  вооруженный
алебардой, налетел на них и, схватив женщину за горло, лишил  ее  жизни.
Разгневанный старик выхватил  нож  и  яростно  сцепился  со  стражником.
Последний вовремя успел воспользоваться пистолетом  и  выстрелил  своему
противнику прямо в грудь.
   Клокоча от ярости,  юный  Рош  увидел,  что  стражник  под  действием
толчка, нанесенного ему противником,  покачнулся  назад.  Юноша  тут  же
налетел на него, схватил валявшийся  на  земле  нож  убитого  старика  и
вонзил его в левый висок стражника. Когда  он  осознал  случившееся,  на
какое-то мгновение все вокруг стихло. В следующий миг юноша  вскочил  на
ноги и бросился наутек.
   Сначала Рош скрывался в Заколдованных горах. Он немного  пожил  среди
кровожадных чаков, затем побывал во всех  уголках  гор,  оказавшись  под
конец в  огромном,  многолюдном  городе  Порт-Вей  в  пятистах  милях  к
северо-востоку от Кьенососа.
   Там он нанялся моряком на корабль, и следующие одиннадцать лет служил
то в военном флоте, то в сухопутных войсках, быстро меняя места  службы.
Затем в возрасте двадцати девяти лет шагнул с борта  корабля  на  п