ержавном  одиночестве  проследовал  к  восстановленному  наскоро
храмику, увенчанному по углам бронзовыми  рогатыми  мордами.  Как  положено,
разувшись у порога, он принял из рук жреца черепок с  курящимися  травами  и
расстелил  на  голом  каменном  полу  коврик  перед  рыжевато-серым  пыльным
обрезком кошмы, свалянной из верблюжьего подшерстка.
   О чем он шевелил губами, вскидываясь время от времени на колени и обращая
глаза  к   металлическому   зеркальному   диску   с   синеватыми   контурами
матери-верблюдицы? Бритоголовый жрец, да и толпа за  стенами  храмика  знали
наверняка: просит помощи против  ненавистной  Харвы.  Пожалуй,  одна  только
Алият понимала, что Харва - любимый город Ар-Шарлахи и что вряд  ли  будущий
владыка Пальмовой Дороги горит желанием стереть его с лица земли.
   Обращаясь ко всем четырем  верблюдам  по  очереди  (Как  тогда  выразился
Тианги?..  ?Большое,  безрогое  и  довольно  уродливое  животное...  Плюется
вдобавок...?) , Ар-Шарлахи изливал душу весьма своеобразно: молитва сплошь и
рядом переходила в ругательства, а ругательства - в  молитву.  Три  верблюда
внимали  кощунству  с  надменным  равнодушием.  Четвертый,  Ай-Агвар,   чьим
символом был песок, а стороной света - юг, откликнулся, но как-то странно. К
вечеру с юга на тень  Ар-Аяфы  рухнули  неслыханно  плотные  тучи  и  ударил
ливень. Такое  впечатление,  что  Ай-Агвар  разом  вылил  на  пустыню  воду,
припасенную на несколько лет.  Трещали,  ломаясь,  мокрые  кроны,  в  арыках
пенилась и клокотала вода, жидкая грязь  текла  по  кривым  улочкам  подобно
селевому потоку. Можно было себе представить, что сейчас делается в  пустыне
с выпитыми солнцем озерами и сухими руслами!
   Трудно сказать, кому на руку сыграл этот внезапный водяной обвал:
   Пальмовой Дороге или Харве. Во всяком случае, ни о каких маневрах  в  два
ближайших  дня  речи  теперь  идти  не  могло.  Бритоголовый  жрец,  однако,
истолковал знамение  в  пользу  Шарлаха,  о  чем  наутро  и  поведал  народу
скелетоподобный служитель с длинной прядью на выскобленном затылке.  Кахираб
только озадаченно сводил свои упрямые брови: потоп вмешался в его планы. Что
до Ар-Шарлахи, то он, получив нежданную отсрочку,  затворился  в  отведенном
ему доме и по обыкновению своему постарался временно забыть обо  всех  своих
неприятностях.
   Ливень прекратился лишь под утро - так же внезапно, как  и  начался.  Три
чаши  бронзового  светильника  поджигали  розовым  пламенем  крупные  капли,
дрожащие на переплете низкого окна.  С  широких  листьев  неслышно  сыпалась
крупная водяная дробь - все заглушал рев бурлящих и пенящихся арыков.
   - Теперь веришь?.. - тихо, прерывисто спрашивала Алият, обвившись  вокруг
утомленного Ар-Шарлахи чуть ли не кольцами. Ласковая кобра.
   Тот вздохнул и не ответил. Близилось утро, а вместе с  ним  подступало  и
вчерашнее смятение.
   - Ну что грустишь? Все же идет хорошо...
   - Да... - сдавленно отозвался он наконец. - Так хорошо,  что  не  знаешь,
куда и бежать...
   - Тебе нельзя бежать... - пробормотала словно в полудреме Алият.
   - Почему?
   - А без тебя все пропадут... И я тоже... Он недовольно помолчал.
   - Не пропадут. Сама говоришь, что Кахираб и без моей помощи управится...
   Она хмыкнула.
   - Кахираб!  ..  Кахираб  -  выскочка.  Даже  если  он  из  этих,  как  ты
говоришь... из ?разрисованных?... За ним никто не пойдет. А ты - Шарлах! ..
   - Я - Ар-Шарлахи, - сердито поправил он. - Завтра же указ  напишу,  чтобы
звали как положено! А то придумали: Шарлах, Шарлах...
   - Ты прямо как Улькар, - кротко  заметила  она  и  тут  же  всполошилась,
почувствовав, что мышцы его напряглись. - Не надо, лежи! ..
   Но он все-таки выпутался из нежных змеиных колец и сел.  Подбирающийся  с
востока полусвет уже расслаивал за окном темную глыбу  листвы  на  отдельные
резные пластины.  Ар-Шарлахи  упал  на  локоть,  дотянулся  до  кувшинчиков,
пощелкал ногтем по глиняным горлышкам.
   - Будешь?.. - спросил он, определив по звуку, что кувшинчик полон.
   - Нет, - сердито отозвалась она, тоже садясь и кутаясь в одеяло.
   Так и не обнаружив рядом чашки, Ар-Шарлахи хлебнул прямо из горлышка.
   Испуганно уставился на светильник.
   - Бежать, бежать... - пробормотал он с тоской.
   - Куда? - жестко спросила она. - В Кимир? В Кимире тебя возьмут сразу же.
   Там вс„, что этот дурак Хаилза натворил, на тебя повесили, не  знал,  что
ли?
   - А ты откуда знаешь?
   - Зеркальщик с ?Бархана? сказал.
   - А он откуда?
   - А ему матросы с ?Саламандры? шепнули. Вот и думай. В  Харву  тебе  пути
нет, в Кимир - тоже. Куда бежать-то?
   - К морю, - мрачно бросил он. Раньше она бы после таких слов  обязательно
вздрогнула. Теперь лишь невесело усмехнулась.
   - К душам мертвых?
   - Да нет там никаких душ, - поморщился  Ар-Шарлахи.  Помолчал  и  добавил
уныло:
   - Родись я чуть раньше, пошел бы в  ученики  к  Арегугу.  Понимаешь,  чем
дальше, тем проще... Мир - это просто много лжи. Пустыня - это просто  много
нефти. Ну и море, стало быть... просто много  воды.  Никакого  тебе  царства
мертвых, никакого бессмертия... И так во всем.
   Он вздохнул и снова приложился к кувшинчику.
   - А как ты туда доберешься? - спросила Алият. Ар-Шарлахи  бросил  на  нее
хмурый взгляд и вдруг задумался.
   - А знаешь, - сказал он неожиданно бодро. - В общем-то можно  догадаться,
где она, эта дорога...
   Ожил, прищурился. Алият глядела на него с понимающей усталой улыбкой. Она
уже достаточно хорошо знала Ар-Шарлахи. Стоит ему решить  какой-либо  хитрый
вопрос, ни малейшего отношения к жизни не имеющий, - тут же и повеселеет.
   - Кивающие молоты, - с  удовольствием  выговорил  он.  Вот  теперь  Алият
вздрогнула.
   - Нет, ты послушай, - возбужденно продолжал Ар-Шарлахи. - Ну, качают  они
нефть. Из-под земли. Так? А потом ее куда?
   - Не знаю, - отрывисто сказала она, зябко кутаясь в одеяло. - И знать  не
хочу.
   - А я уже знаю,  -  объявил  он.  -  Я  там  видел  трубы.  Вот  такие...
Ар-Шарлахи отставил кувшинчик и свел обе руки в кольцо,  как  бы  обхватывая
древесный ствол. - Тианги сказал, что по ним течет  нефть.  И  тянутся  они,
заметь, с севера на юг. А юг -- это Ай-Агвар, это царство мертвых... Короче,
море! ..
   - А из чего трубы? - спросила Алият недовольно и недоверчиво.
   - Тоже из металла какого-то... Да это и не важно, в конце-то концов!
   Важно, что они ведут к морю.
   - Что ж они, твои ?разрисованные?, нефть в  море  сливают?  -  усомнилась
Алият. - Ты же говорил, что они с кем-то там за горами воевать собираются.
   Горы-то на севере...
   - А верблюд их знает, что они там с ней делают! Главное: если  проскочить
пустыню кивающих молотов и пойти вдоль труб, наверняка выйдешь к морю.
   - Так они тебя туда и пустили! Сожгут, как Лако...
   При упоминании имени  Лако  Ар-Шарлахи  насупился  и  снова  потянулся  к
кувшинчику. В окошко сеялся влажный серый свет. Еще немного - и можно  будет
задуть светильник.
   - Узнать бы, с кем они войну затевают... - процедил он.
   - Зачем тебе?
   Ар-Шарлахи ответил не  сразу.  Какие-то  недобрые  мечтания  смягчили  на
секунду его резкие смуглые черты.
   - Затевают войну... - задумчиво повторил он. - Они -  и  вдруг  с  кем-то
собираются воевать... Да ты представь это хоть на секунду! .. Значит, равный
противник попался! Такой же сильный, как они сами, понимаешь?
   - И что? - Алият уже была не на шутку встревожена.
   - Так... ничего... - нехотя отозвался он. - Просто  подумал:  качают  они
себе спокойно нефть, делают с нами  что  хотят...  А  их  враги?  Неужто  не
догадываются, что тут у нас происходит? Или знают обо всем, но  до  поры  не
трогают?.. А вот начнется за горами война - представляешь, что будет?..
   - Да нам-то что?
   - Нам?.. - Он криво усмехнулся и покачал головой. -  Вот,  боюсь,  нам-то
тогда в первую очередь и достанется! ..  Они  ведь  тогда  и  здесь  воевать
начнут...
   Кряхтя, приподнялся с ложа и, трижды дунув, погасил светильник. В комнате
было уже совсем светло. Арыки  журчали  поглуше,  слышен  был  дробный  стук
капель за окном.
   К полудню улочки кое-где просохли, но  в  целом  по-прежнему  преобладала
жидкая грязь, делая  пешее  передвижение  крайне  затруднительным.  К  такой
погоде здесь не привыкли.
   Наверное, именно поэтому просители и  прочие  не  беспокоили  Ар-Шарлахи.
Начинающееся за глинобитной  стеной  месиво  решился  преодолеть  один  лишь
Кахираб, и то по долгу службы.
   - Привет тебе от Тианги, - сдержанно сообщил он, разувшись у порога. - Он
просил передать, что рад за тебя... Рад, что ты наконец решился...
   - Я смотрю, вы не очень даже скрываетесь, - проворчал Ар-Шарлахи,  жестом
приглашая гостя пройти в одну из комнат.
   Они расположились на  подушках  друг  напротив  друга.  Лица  Кахираб  не
открыл.
   - Повязка с непривычки не мешает? - как бы невзначай осведомился
   Ар-Шарлахи.
   Тот удивился и, пожалуй, немного обиделся.
   - Почему с непривычки? Что ж я ее, по-твоему, первый год ношу?..
   - Стало быть, и к вину привык?
   Кахираб поморщился.
   - По необходимости пью, конечно... Но ты ведь, надеюсь, меня сейчас  пить
не заставишь?.. А насчет того,  что  не  очень  скрываемся...  От  тебя  нам
скрываться нет смысла. Умный, сам обо всем догадаешься... Да еще и, глядишь,
в неискренности заподозришь...
   - А если проболтаюсь кому?
   Перед тем как ответить, Кахираб удостоил его внимательным взглядом.
   - Чем больше  будут  знать  про  кивающие  молоты,  тем  меньше  найдется
желающих на них взглянуть.
   Последняя фраза прозвучала шутливо, и в то же время таилась в  ней  некая
угроза. Ар-Шарлахи  вспомнил  тлеющие  обломки  ?Белого  скорпиона?,  клочья
копоти на песке - и к горлу снова подступил комок.
   - Ну ладно, - глухо сказал Ар-Шарлахи. - А с планами твоими что?
   - С твоими. С твоими, досточтимый, -  мягко  поправил  Кахираб.  -  Планы
остаются прежними. Просто сдвигаются  на  несколько  дней.  Восточное  крыло
Пальмовой Дороги гроза не затронула, так что подкрепление подойдет  вовремя.
Флот Харвы увяз в гаванях...
   - Но там-то ведь грозы не было!
   - Да, - спокойно согласился  Кахираб.  -Гроза  тут  ни  при  чем.  Просто
приказ, как всегда, застал врасплох... Флот они двинут лишь дня через два...
   - Ты уверен?
   Кажется, вопрос несколько позабавил Кахираба, и он, бросил на  Ар-Шарлахи
быстрый насмешливый взгляд.
   - Я просто знаю.
   Знает... Да, конечно. Конечно, их люди осели не  только  вдоль  Пальмовой
Дороги. Наверняка есть они и в самой Харве, и в прочих портах, при дворе, на
верфях, всюду... Может быть, их не так уж и много. Но у каждого целая  свора
прикормленных осведомителей,  соглядатаев  и  ставленников...  Вроде  самого
Ар-Шарлахи...
   - Стало быть, дела подождут, -  молвил  он,  стараясь,  чтобы  голос  его
звучал по возможности равнодушно. - Скажи... А у вас что, одни и те же  люди
добывают и нефть, и сведения?
   Кахираб рассмеялся.
   -  Нет.  Просто,  видишь  ли,  какое  дело...  Ты  только  не   обижайся,
пожалуйста, но все эти ваши пустыни и оазисы, все эти Кимиры, Харвы и прочие
Пальмовые Дороги считаются у нас таким захолустьем...
   - Считаются - где?
   - Ну, там... за горами. Словом, разведка здесь у нас как бы беспризорная.
   Мы,  например,  просто  вынуждены  пользоваться  базами   нефтяников   за
неимением своих... Вот нефть - да. Нефть - это  важно.  А  работать  с  вами
всерьез, втягивать вас в войну - зачем?.. Прежде всего, вас слишком мало...
   - А война будет тоже за горами?
   - Да. - Кахираб помрачнел. - И война, доложу я тебе, серьезная...
   В доме внезапно стало шумно. Хлопнула дверь, другая, где-то,  кажется,  в
спальне, разлетелись в черепки несколько  пустых  кувшинчиков  из-под  вина.
Срывающийся голос Алият осведомился у кого-то, куда мог деться Шарлах.
   Встревоженно загомонили стражники.
   - Да здесь мы, здесь! - с досадой крикнул Ар-Шарлахи. - В чем дело?
   Вскоре дверь распахнулась, и в  комнату,  жутко  раздув  зрачки,  влетела
Алият. Босиком. Край белого балахона заляпан  свежей  грязью.  Остановилась,
почему-то оглядела углы, потом снова повернулась к Ар-Шарлахи.
   - Так, - произнесла она, зловеще прищуриваясь. - Каторга из Харвы -  твоя
работа?
   - Что еще за каторга? - всполошился он.
   - С девочками, - процедила она, затем резко повернулась к Кахирабу:
   - А ты что-нибудь об этом знаешь? Тот был тоже сбит с толку.
   - Н-ну... знаю, что перед самым ливнем пришел купец  из  Харвы.  Вошел  в
устье порта, дальше его не пустили - тесно. А что случилось?
   - Целый гарем привез, - по-прежнему не разжимая челюстей, сообщила Алият.
   - Спрашиваем: ?Кому?? ?Шарлаху! ? Откуда он узнал, что ты здесь?
   - Да ты что, с ума сошла? - очнувшись,  заорал  Ар-Шарлахи.  -  Да  кроме
тебя, никто и не знал, что мы идем в  Ар-Аяфу!  Ты  мне  об  этом  только  в
последний день сказала!
   Резкий поворот головы. Теперь палящие глаза Алият снова были уставлены на
Кахираба.
   - Так, значит, все-таки ты?..
   Тот молча покачал головой, и это почему-то вполне убедило Алият.
   - Ну смотри, Ар-Шарлахи... - тяжело дыша, предупредила она. -  Если  что,
всех этих твоих шлюшек в арыке утоплю! ..
   Повернулась и хлопнула дверью. Смущенно крякнув, Ар-Шарлахи покосился  на
Кахираба и, к удивлению своему увидел, что тот не на шутку встревожен.
   - Слушай, мне это совсем не нравится, - отрывисто известил он. - В  самом
деле, откуда в Харве знают, что ты здесь?.. Купца надо взять и  допросить...
Надо же! Решил обеспечить девочками будущего владыку Пальмовой Дороги! ..
   Пронырлив...
   Кахираб встал.
   - Причем это ведь уже не первый случай, - озабоченно сказал он. -  Кто-то
из  наших  в  Харве  пробалтывается,  что  ли?..  Да,  распустились!   Жизнь
спокойная, ленивая - не то что за горами...

Глава 31

СОЮЗНИК И РОДСТВЕННИК

   Купца допрашивали в присутствии Алият  (на  этом  настоял  Ар-Шарлахи)  .
Купец, коротыш с брюшком, выпячивающимся, впрочем, лишь в сидячем положении,
был явно из голорылых - во всяком случае, повязка  на  его  лице  смотрелась
достаточно нелепо. Однако поведанная им история звучала  вполне  достоверно.
На полпути из Харвы в Турклу его каторгу перехватили мятежники  с  Пальмовой
Дороги, особого ущерба, впрочем, не причинившие. Торговцу, правда,  пришлось
пережить несколько неприятных минут, когда над головой его сверкали тесаками
и  орали  в  оба  уха  страшные  слова  (?Девочек  в  Турклу  везешь,  тварь
голорылая?.. А отец наш и  владыка  Шарлах  сидит  в  Ар-Аяфе  в  неустанных
военных трудах без женской ласки! ..?) . Ну и пришлось повернуть  в  Ар-Аяфу
Торговец был искренне расстроен и напуган. Он понимал  уже,  что  выбрал  не
самое удачное время для перевозки живого товара: смута, бунт, возможно, даже
война... Кахираб остался удовлетворен  его  объяснениями.  Что  же  касается
Алият, то она с видимым наслаждением велела купцу  немедленно  убираться  из
гавани  и  больше  на  глаза  не  попадаться.  Торговец  взглянул  на   нее,
содрогнулся и возразить не посмел.
   Оставив Алият, пожелавшую самолично проследить за тем, как будет выполнен
ее приказ, Ар-Шарлахи и Кахираб покинули порт и, обходя бесчисленные лужи  и
лужицы,  двинулись  в  обратный  путь.  У  первого  поворота  к  Ар-Шарлахи,
расплескивая грязь, метнулся и обмер  в  полупоклоне  какой-то  старикан  со
свитком, вероятно, жалобой или прошением.  Владыка  Пальмовой  Дороги  сунул
пергамент за пазуху и милостивым мановением руки отпустил просителя.
   - Все равно, - сводя упрямые  брови,  проговорил  Кахираб,  до  сей  поры
молчавший и напряженно думавший  о  чем-то  своем.  -  С  торговцем  этим  -
ладно... Но ведь еще случаи были! Как ни крути, а получается, что у  кого-то
из наших в Харве язык за зубами не держится.
   - Если бы только язык!  ..  -  усмехнулся  Ар-Шарлахи,  тоже  кое  о  чем
вспомнив.
   Кахираб удивленно повернул к нему голову и, зазевавшись, ступил  в  лужу.
Выругался и вынул сапожок из жижи облитым сверкающей грязью чуть  ли  не  по
край короткого голенища.
   - А что еще? - обеспокоенно спросил он, притопнув по сухому пригорку.
   Ар-Шарлахи вздохнул.
   -  Вы  новые  боевые  щиты  Улькару  поставляли?  Ну,  дальнобойные   эти
зеркала...
   - Нет.
   - Так вот, ?Белый скорпион? (это первая  моя  захваченная  каторга)  дней
двадцать назад шел в Харву с грузом таких щитов...
   Кахираб остановился и уставился на собеседника во все глаза.
   - Вот как? - пробормотал он наконец. - То есть ты думаешь, что кто-то  из
наших работает на...
   Он не договорил, но Ар-Шарлахи, ощутив при этом легкий озноб, и  сам  уже
догадался, кого имел в виду собеседник.
   - Ваших врагов?! - дрогнувшим голосом осмелился закончить он фразу.
   Кахираб молчал, играя желваками. Прикрывающая  лицо  повязка  шевелилась,
зато глаза были неподвижны.
   - Нет, - отрывисто оказал Кахираб. - Это невозможно. Узнай наши  враги  о
том, что мы качаем отсюда нефть, нам бы тут так спокойно не жилось... И  тем
не менее... Спасибо, что сказал.
   - Позволь! .. - окончательно опешил Ар-Шарлахи, - если не враги, то кто?
   - Ну, видишь ли... - Кахираб в затруднении поискал  слова.  -  Наши  ведь
тоже не все в восторге от того, что мы тут с тобой затеваем...
   Несколько секунд Ар-Шарлахи, моргая, вникал в услышанное.
   - То есть это что же получается?.. - с запинкой выговорил он.  -  Я  что,
стал кому-то из ваших поперек горла? Или даже не я, а Пальмовая Дорога?
   - Высоко себя ценишь, - ворчливо заметил Кахираб. - Плевать им и на тебя,
и на меня, и на Пальмовую Дорогу. А вот Тианги - да. Тианги давно  уже  стал
кое-кому поперек горла... Ну и, стало быть, все, что от него исходит...
   - Злая луна! - нервно смеясь, подивился  Ар-Шарлахи.  -  Куда  ни  плюнь,
везде интриги! .. Ой! .. - оборвал смех, скривился страдальчески. - А мне-то
каково придется! ..
   - Да уж! - в тон ему отозвался Кахираб. -  Знаешь,  скольких  ты  обидел,
назначив меня командующим? Нет? Ну вот то-то...
   - А что я должен был сделать?
   - Ты должен был сделать вид, что командуешь сам, - жестко сказал Кахираб.
   - А я - так, излагаю твои мысли, потому что голос у меня громкий...
   Он насмешливо покосился на Ар-Шарлахи и вдруг дружески пожал ему  локоть:
держись, мол... Потом сообщил, что должен еще заглянуть на рыночную площадь,
посмотреть, как идут дела у Илийзы, обучающего повстанцев строю и  обращению
с боевыми зеркалами. Заранее нахмурился - и удалился.
   Оставшись один, Ар-Шарлахи огляделся с тоской.  Промытая  ливнем  зелень,
переполняя глинобитные дворики, лезла на улочку через гребни  беленых  стен.
Последние мирные дни тени Ар-Аяфы...  Потом  сюда  ворвутся  голорылые  -  и
страшно подумать, что здесь тогда начнется. Ар-Шарлахи выругался  шепотом  и
двинулся дальше. Улица лежала  пустая,  откуда-то  издали  слышались  иногда
дружное бряцанье металла и хриплый  командирский  рык  Илийзы.  До  рыночной
площади было рукой подать.
   Желая сократить путь, Ар-Шарлахи свернул в  узкую  щель  меж  глинобитных
стен и снова остановился. Впереди на просохшем горбу проулка,  перегораживая
проход, лежали рядком четыре  тела  в  испятнанных  кровью  и  грязью  белых
балахонах. Над ними во всю ширь беленой  стены  расплывалась  корявая  вязь,
выполненная скорее всего нефтью из светильника: ?Шпионили в пользу Харвы?;
   - Государь! - Начальник стражи был сильно  взволнован.  -  Я  прошу  тебя
больше не покидать дом без охраны...
   -  Мы  вышли  из  порта  вместе  с  Кахирабом,  -  объяснил   Ар-Шарлахи.
-Расстались буквально в десятке шагов отсюда.
   -  Все  равно,  -  очень  серьезно  заметил  страж.  -  Кахираб  поступил
опрометчиво, бросив тебя одного - хотя бы и в десятке шагов... И потом,  два
клинка - это очень мало.
   - Да чего мне бояться-то? Мы же не в Харве!
   - И тем не менее, - упрямо стоял на своем тот. - Мало ли...
   - Ну хорошо