я со своими фантазиями о том, что Шана  на  самом
деле принадлежит к Народу. Но прежде он не знал, что она - полукровка.
   - Мать - человеческая женщина, а отец  -  эльфийский  лорд.  Сказочка,  -
сказал ему вчера вечером Ири, изрядно  подвыпив.  -  Точно  так  же,  как  и
рассказы о "драконьей коже", которую носила девчонка. Полукровки - это  миф.
Говорят, они развязали Войну Волшебников. Это ж чистая  смерть  -  позволять
людям скрещиваться с эльфийскими лордами. Ну  да,  Война  Волшебников  была.
Тогда погибло три четверти лучших магов. Только я думаю, что полукровки  тут
ни при чем. Послушать, так они были просто потрясающими магами. - Эта  мысль
заставила Ириделана презрительно фыркнуть. - Если  у  рабов  нету  магии,  а
которая есть, глушат ошейники, и если даже маги вроде Дирана не могут родить
ребенка, который сравнялся бы с ними по силе, так откуда ж у этих полукровок
могло взяться столько магии, чтоб чуть не разогнать нас всех?
   - Но Война Волшебников... - начал было Кеман.
   - Нянькины сказки. Плетут всякий бред, чтоб скрыть,  что  на  самом  деле
творилось. Я тебе вот что скажу: я думаю, что в Войне Волшебников  на  обеих
сторонах было полно лордов. Может, полукровки там вовсе  ни  при  чем  были.
Скорее всего с одной стороны там была компания приятелей, которые заморились
все время сидеть на дне. А победители приплели  сюда  полукровок,  чтобы  их
наследникам не взбрело в голову чего подобного,  -  Ири  взмахнул  кубком  и
расплескал вино. - Слушай, что я тебе скажу - Высшие лорды вполне  могли  бы
понемногу допускать молодых в Совет! Они допрыгаются до новой встряски!
   И Ириделан сел на любимого  конька  -  принялся  рассуждать  о  том,  как
старики угнетают молодежь, как сильные угнетают слабых, и как  все  было  бы
хорошо, если бы эльфийские лорды были лордами не только по названию и делили
все поровну, не глядя, кто там сильный маг, а кто  слабый.  Кеман  с  трудом
удержался, чтобы не спросить:
   "А как же люди?" Он по опыту знал, что Ири посмотрит на него так,  словно
Кеман спросил: "А  как  же  двуроги?"  Когда  Ириделан  разглагольствовал  о
равенстве, он имел в виду равенство эльфов-мужчин. Женщины существовали лишь
для того, чтобы их холить и лелеять. А люди - те просто домашний скот.
   Но все разговоры о полукровках и известие  о  смертном  приговоре  навели
Кемана на мысль, что стоило бы порыскать в библиотеке городского  дома,  где
сейчас проживали они с Ириделаном. Теперь Кеман точно знал, какая  опасность
грозила Шане. Кроме того,  он  чуть  больше  узнал  о  Войне  Волшебников  и
Пророчестве о Проклятии эльфов.
   Шана была полукровкой, дочерью Дирана и его наложницы. И те, кто  пытался
прибрать ее к рукам, как минимум подозревали, кто она такая.  Кеман  понятия
не имел, где Шана ухитрилась отыскать  ошейник  своей  матери,  но,  видимо,
именно поэтому он и не мог тогда поговорить с  ней  мысленно.  Всего-навсего
еще одно неудачное совпадение... Если бы Шана не нашла этот ошейник,  скорее
всего никто бы даже не заподозрил, кто она. А из-за ошейника кто-то вспомнил
о такой возможности.
   Настоящие фанатики попытаются убить ее, как только увидят,  за  то  лишь,
что  она  может  оказаться  полукровкой.  Лорды   вроде   Дирана   наверняка
постараются заполучить Шану, чтобы выведать секрет драконьей шкуры, а  потом
уже убить.
   Единственное, что внушало Кеману надежду, так это  to!  факт,  что  никто
пока что не принялся хвастаться "секретом драконьей шкуры". И что  в  городе
до сих пор спорили, кто же увез дикарку...
   Судя по всему, это вполне могли быть драконы из какого-то другого Логова.
   Внезапно Кеман решил, что тут ему больше делать нечего, и разорвал листок
бумаги на мелкие клочки. Пора отсюда убираться,  пока  его  не  разоблачили.
Может, за пределами города ему повезет больше.
   Кеману не нужно было собирать вещи: все, что нужно, и так было  при  нем.
Все, что от него требовалось, это выйти  отсюда  и  решить,  куда  двигаться
дальше.
   "В поместье Дирана", - решил Кеман, подхватив  плащ  и  закрыв  за  собой
дверь гостевой комнаты. Наверняка Шану должны были увезти туда.  Может,  ему
удастся что-нибудь выяснить по дороге.
   В конце концов, не могла же она провалиться сквозь землю!

***

   В'касс Валин эл-лорд Хэрнальт, наследник огромных владений  своего  отца,
лорда Дирана, сидел в своем кресле неподвижно, словно  мраморная  статуя.  В
отделанном алым шелком кабинете было тихо, словно в склепе. Черная мебель  с
кроваво-красной обивкой, алые  драпировки,  белые  стены,  рамы  из  резного
оникса, холодного и неумолимого, как гнев Дирана.
   А вчера кабинет был зеленым - нефритово-зеленым, в  точности,  как  глаза
Дирана...
   "Очевидно, лорд-отец в дурном настроении. И похоже, именно из-за меня". У
лорда Дирана что-то пошло не так - и именно  Валину  предстояло  принять  на
себя  основной  удар  его  неудовольствия.  Валин  сжал  губы,  стараясь  не
выказывать раздражения, и принялся ждать.
   - Я недоволен тобой, В'касс Валин, - произнес лорд  Диран  после  долгого
молчания,  предназначенного  для  устрашения  отпрыска,  сбившегося  с  пути
истинного. Эти  игры  давно  уже  были  знакомы  Валину.  -  Я  очень  тобою
недоволен.
   - Мне очень жаль, мой лорд,  -  пробормотал  Валин,  склонив  голову.  Он
надеялся, что достаточно убедительно изображает раскаяние. "Мне очень  жаль,
что я не смог спрятать куда-нибудь Тень прежде, чем ты принялся за  него.  И
еще сильнее я жалею о своей молодости, которая пока что мешает  мне  бросить
тебе вызов". Когда-нибудь  он  непременно  навяжет  своему  отцу  магический
поединок - тогда, когда тот менее всего будет этого ожидать. Диран пока  что
не знал этого, но Валин превосходил его по уровню магической  силы.  Правда,
Диран располагал  преимуществом,  которого  не  было  у  Валина,  -  богатым
жизненным опытом. Он знал толк в хитрости и предательстве.
   - Сожаления недостаточно, В'касс Валин, - Диран встал. Сила облекала его,
словно плащ, создавая вокруг фигуры лорда  легкий  сияющий  ореол.  Впрочем,
этот трюк на Валина не действовал. Юноша слишком часто с ним сталкивался.
   Да он и сам мог светиться, если хотел. Детский фокус. Валин ему научился,
едва выбравшись из колыбели. Видят предки, он это отработал еще на няньках.
   - Нет, его не просто недостаточно, - Диран обошел черный ониксовый стол и
встал прямо перед сыном, так, что Валину пришлось  смотреть  на  него  снизу
вверх. - Тебе придется пожалеть об этом еще сильнее. Что бы  я  ни  говорил,
что бы ни делал, но мне так и не удалось объяснить тебе, что люди  не  стоят
того времени и усилий, которые ты на них тратишь, - не стоят  и  никогда  не
будут стоить. Они  -  всего  лишь  рабочие  инструменты,  Валин.  И  только.
Исключительно умные орудия, но не более того.  Они  даже  о  себе  не  могут
позаботиться, если кто-нибудь из нас не говорит им, что нужно делать.
   Да, в это Валин не верил, поскольку читал  исторические  книги.  Он  знал
правду и знал, что они с отцом лгут друг другу.  Люди  создали  процветающую
цивилизацию и высокую культуру. А эльфийские лорды уничтожили  ее  -  просто
стерли с лица земли, так что люди даже не знали теперь  имен  своих  прежних
богов.
   Диран  нахмурился.  Валин  выдержал  его  недовольный  взгляд,  даже   не
поморщившись.
   - Ты слишком сильно привязался к своему любимцу,  Валин,  и  мне  это  не
нравится. Ты уже взрослый. Тебе пора увидеть, каков мир  на  самом  деле,  и
узнать, какими бывают эти животные, если их не выдрессировать как следует.
   Для этого разговора с сыном Диран выбрал золото.  Из-за  сияющей  ауры  и
горящих в  этом  сиянии  золотых  одежд  на  лорда  просто  невозможно  было
взглянуть. Насколько понимал Валин, именно этого его отец и добивался.
   - И что  же,  отец?  -  откликнулся  Валин,  поскольку  Диран  явно  ждал
какого-то ответа.
   - Я отправляю тебя на воспитание к В'касс Чейнару сур Трентилю, - отрезал
Диран, развернулся и направился на прежнее место. - Не знаю, помнишь  ли  ты
его. Он разводит обычных рабов. Полагаю, там ты досыта на них насмотришься и
сумеешь выработать правильное отношение к ним. Ты думаешь, что знаешь людей.
Но на самом деле ты знаешь лишь тех, кто достаточно умен, чтобы из них можно
было подготовить домашнюю прислугу, - а таких немного. Стоит тебе  хоть  раз
столкнуться с кем-нибудь из этих животных поближе, и ты увидишь, что  я  был
прав, когда говорил о всем их племени.
   Валин изо всех сил старался скрыть страх. Лорд Чейнар  пару  раз  посещал
поместье,  и  каждый  раз  за  ним  тянулся  весьма  своеобразный   след   -
изуродованные тела и искалеченные мозги. Хотя Чейнар составил себе состояние
на  разведении  рабов-разнорабочих,  к  людям  он  относился  с  презрением,
переходящим в ненависть. "Дай ему возможность, и он перебил бы  всех  людей,
до которых только дотянулся бы..."
   - А Тень? - тихо спросил юноша.
   - Останется здесь. И хватит  о  нем,  Валин.  Его  я  отправляю  к  моему
старшему надсмотрщику, Пеледену, чтобы мальчишка знал свое место.
   К Пеледену, известному своим пристрастием к красивым мальчикам. О Предки!
Тень  станет  сопротивляться  -  но  Пеледен   только   получит   от   этого
дополнительное  удовольствие..,  и  еще  большее  удовольствие  он  получит,
наказывая парня за сопротивление. Заслышав такую новость, Валин уже не  смог
скрыть страха - и тут же вспыхнул от гнева, увидев, как это  позабавило  его
отца.
   Диран широко улыбнулся.
   - Иди собирайся, Валин. Я желаю, чтобы ты как можно скорее  отправился  в
путь. И лучше предупреди своего любимчика, что, если он не желает снова быть
наказанным, пускай беспрекословно выполняет все желания Пеледена, - и  Диран
занялся какими-то бумагами, лежавшими на  столе,  тем  самым  недвусмысленно
давая своему сыну и наследнику понять, что тот может идти.
   Валин поднялся, медленно и изящно - изяществом он не уступал  отцу,  -  и
поспешил выйти из кабинета.., пока он не сорвался и не  попытался  придушить
старого ублюдка.
   Юноша прикрыл за собой дверь кабинета и поспешил к своим покоям, где  его
ждал Меро Дженнер. Его "любимчик", как выражался Диран, и личный слуга.  Его
единственный друг во всем этом доме. Единственное существо,  которому  Валин
мог доверять.
   И - что было самым опасным - его двоюродный брат, полукровка.
   О чем не знал никто, кроме самого Меро, его матери и Валина.
   Все это  произошло  благодаря  странному  стечению  обстоятельств.  Когда
Валину было лет пять, одной из наложниц  Дирана,  Делии  Дженнер,  перестали
давать противозачаточные снадобья, поскольку ее готовили  для  спаривания  с
одним из гладиаторов. Совершенно нормальная процедура. Ничего  необычного  в
этом не было.
   Если не считать того факта, что во время одной из частых отлучек Дирана -
Делия в это время все еще находилась в  гареме  -  в  поместье  на  недельку
наведался его брат, В'касс Тревес сур Хэрнальт. Тревес никогда не  появлялся
здесь в присутствии Дирана. Одна из  причин,  по  которым  семью  возглавлял
Диран, а не его старший брат, Тревес, заключалась в том,  что  Диран  всегда
был исключительно честолюбив. А Тревес - нет. Диран искал власти, а Тревес -
удовольствий,  и  когда  он  не  находил,  чем  поразвлечься   среди   своей
немногочисленной собственности, то иногда пасся в более обширных  охотничьих
угодьях своего брата. Хрупкая темноволосая красавица Делия произвела на него
неизгладимое впечатление, и всю ту неделю, что Тревес  прогостил  здесь,  он
каждую ночь вызывал Делию к себе.
   Тревес уехал еще до того, как его брат  вернулся  домой;  он  всегда  так
делал. Делию отправили к гладиаторам, и в должный срок она произвела на свет
первого  своего  отпрыска.  Ровно  через  девять   месяцев   после   первого
спаривания.
   Ребенок был таким же хрупким и темноволосым, как мать,  но  у  него  были
заостренные ушки, белая кожа и глаза, зеленые, словно молодая листва.
   К счастью, повивальная  бабка  была  подслеповатой  и  не  заметила  этих
признаков, изобличавших в ребенке полукровку.
   Каким-то образом - Валин не уставал удивляться мужеству и смелости  Делии
- мать  ухитрялась  прятать  сына  до  тех  пор,  пока  ему  не  исполнилось
одиннадцать лет. Она использовала множество уловок - когда рядом  появлялись
надсмотрщики, она заставляла младенца плакать так, чтобы у него опухали уши.
Она причесывала ребенка так, чтобы уши были скрыты под волосами. Она убедила
надсмотрщиков, что у Меро какая-то детская болезнь, и старалась держать  его
в полутемной комнате. Потом, когда мальчик подрос, Делия приучила его всегда
держать глаза опущенными, научила прятать уши и почаще бывать на солнце -  в
конце концов Меро начал напоминать статуэтку из обожженной глины. Но в конце
концов приблизился день, которого Делия уже не могла оттянуть, - Меро должны
были надеть ошейник.  А  Делия  знала,  что  когда  надсмотрщики  хорошенько
рассмотрят Меро, и ее и мальчика ждет смерть.
   И тогда Делия решилась на неслыханную  дерзость.  Она  тайком  пробралась
вместе с Меро в покои Валина и рассказала юноше обо всем.
   О том, что Валин с сочувствием относится к бедственному положению рабов и
приближенных своего отца, известно было давно.  С  тех  самых  пор,  как  он
осознал их воистину бедственное положение, Валин часто пытался  избавить  их
от побоев и других наказаний. Он даже как-то вступился за Делию и избавил ее
от объятий особенно грубого гладиатора (правда, сам Валин уже успел позабыть
об этом случае). Возможно, Валин сделался таким чувствительным  потому,  что
вынянчили его человеческие женщины. А может, это его первые учителя  -  тоже
люди - заставили мальчика осознать, что они - равные ему разумные  существа,
а не дрессированные животные, как пытался утверждать его отец.  А  возможно,
разгадка  заключалась  в  том,  что  Валину,  в  отличие   от   многих   его
соплеменников, чужие страдания  не  доставляли  ни  малейшего  удовольствия.
Напротив, сама идея наслаждаться этим казалась  ему  отвратительной.  И  как
только Валин стал достаточно взрослым, чтобы использовать  свою  хитрость  и
силу для защиты людей, он не преминул этим  воспользоваться.  Мальчик  знал,
что люди благодарны ему,  но  Валину  и  в  голову  не  приходило,  что  они
настолько ему доверяют. Делия взывала к его благородству и его  состраданию,
и Валин не устоял. Той же ночью, воспользовавшись отсутствием отца,  молодой
лорд заявил, что забирает себе этого мальчишку в личные слуги.  Надсмотрщик,
не видя необходимости вмешиваться в столь незначительное дело, без  малейших
колебаний согласился. Валин сам сделал ошейник для Меро - но замыкающий  его
берилл  вместо  того,  чтобы   нейтрализовать   растущую   магию   мальчика,
поддерживал иллюзию, позволявшую Меро выглядеть обычным человеком.
   Последние пять лет Меро неотлучно находился при Валине,  так  что  сперва
люди-рабы, а потом и некоторые из эльфов начали называть его "Тенью Валина".
Теперь же и вовсе мало кто помнил  его  настоящее  имя.  Диран  вообще  знал
мальчишку исключительно как Тень.
   Перед дверью, ведущей в  его  покои,  Валин  замешкался.  Ему  предстояло
взглянуть в лицо своей Тени и сообщить Меро, что  их  разлучают  и  что  его
отправляют к надсмотрщику, превосходящему жестокостью даже  главу  клана.  И
если он не хочет, чтобы Меро выкинул что-нибудь такое, за что его убьют, ему
нужно  придумать  какой-то  выход  из  этой  ситуации  и  перехитрить  лорда
Дирана...
   Меро лежал ничком на  своей  кровати.  После  ударов,  нанесенных  лордом
Дираном, его спина представляла из  себя  кровавое  месиво.  И  когда  юношу
принесли сюда, он  поклялся,  что  никогда  больше  не  подвергнется  такому
наказанию.
   Валин  лихорадочно  соображал.  Может,  как-нибудь  подменить  слугу   из
приближенных, которого ему дадут в дорогу, и взять Меро вместо него? Кого-то
с ним непременно должны послать.  Не  может  такого  быть,  чтобы  его  отец
доверил своего  сына  и  наследника  заботам  приближенного,  не  прошедшего
обучение в доме Дирана, - пускай даже он отправляет Валина к одному из своих
старинных союзников.
   Но все здесь слишком хорошо знают Тень...
   А вот и ответ. Здесь Тень знают все. Но по пути им не раз придется где-то
останавливаться.
   Валину было приказано проводить время и  искать  приюта  исключительно  в
домах вассалов или союзников лорда Дирана. Вот там-то, в доме, где никто  не
знает Тень, и можно произвести подмену. Предположим, его слуга  заболеет,  и
Валину придется отослать его, и взять себе другого...
   Когда Валин открыл дверь, в голове у него уже сложился подходящий план.
   Диран закончил разговор с  лордом  Чейнаром  и  мановением  руки  развеял
заклинание дальней связи. Изображение хмурого лица  поблекло,  и  вскоре  со
сверкающей крышки стола на Дирана смотрело лишь его  собственное  отражение.
Диран со вздохом потер переносицу. Этот  разговор  потребовал  у  него  куда
больше магической энергии, чем обычно  уходило  в  подобных  случаях.  Диран
чувствовал себя уставшим и опустошенным, и сейчас ему больше всего  хотелось
уединиться в гареме для заслуженного отдыха.  Это  послание  было  последней
формальностью, требовавшейся для того, чтобы отправить сына  на  воспитание.
Теперь можно выбросить и мальчишку, и весь этот случай из головы.
   Но  Дирану  никак  не  удавалось  этого  сделать.  Произошедший  инцидент
необъяснимо и совершенно беспричинно вызывал у него глубокое раздражение.
   Одним взмахом руки  Диран  сделал  освещение  послабее,  вторым  -  зажег
успокаивающие благовония и уставился на свое расплывчатое  отражение.  Очень
жаль, что он в свое время не наблюдал  за  мальчишкой  повнимательнее  и  не
воспитывал его посуровее. Где только тот набрался этих странных идей о  том,
как следует обращаться с людьми? Ясно лишь одно -  почерпнул  он  их  не  от
отца. Ведь были же  когда-то  у  него  рабы,  наделенные  магической  силой!
Чертовски  жаль,  что  они  сломались  от  наложенных  на  них  сдерживающих
заклинаний. Если бы у него был  сейчас  под  рукой  такой  раб,  он  мог  бы
заглянуть в мысли  Валина  или  даже  изменить  их.  Но  увы.  При  всей  их
полезности эти инструменты чересчур опасны. Он  сам  сделал  все,  что  мог,
чтобы уничтожить их, и всегда приказывал своим людям следить, чтобы и другие
лорды их не использовали.
   Там,  где  существовали  рабы,  обладающие  магической  си  пой,   всегда
существовала опасность, что на свет появится полукровка - а  это  уже  могло
обернуться настоящим бедствием. Сколько-нибудь реальных способов  сдерживать
силу полукровок и держать их под контролем просто не  существует.  Рано  или
поздно, но они разрушат любое принуждение и любую иллюзию.
   А затем выступят против своих хозяев - в этом не может быть ни  малейшего
сомнения.
   Невероятная  сила  полукровок  давала  им  такие  преимущества,  которыми
обладали лишь считанные эльфы. Гнев и отвращение, захлестнувшие  Дирана  при
мысли о полукровках, проникли в самое сердце лорда и разрушили  его  обычную
невозмутимость. Одна лишь мысль о них причиняла  ему  почти  что  физическую
боль. Подлые создания,  исподтишка  забирающиеся  в  сознание  своих  жертв!
Обладателей столь омерзительных способностей следует навсегда стереть с лица
земли!..
   Диран  с  заметным  усилием  сдержал  разгорающийся  гнев  и  вернулся  к
размышлениям о собственном сыне. Точнее, о привязанности мальчика  к  своему
"ручному" человеку.
   В значительной степени Диран и сам в этом  виноват.  Если  бы  он  больше
занимался  сыном,  то  смог   бы   вовремя   пресечь   эту   сентиментальную
привязанность к человеку и воспитать в Валине правильное отношение к рабам.
   "Рабы существуют для того, чтобы служить. Они делают то, что им скажут, и
никак иначе. Они не могут не повиноваться приказу".
   Теперь  уже  поздно.  Он,  Диран,  совершил  серьезную  ошибку,   доверив
воспитание с