,   теперь   тянулись
постоянные фортификации, защищавшие город от  нападения.  Перебраться  через
них казалось практически невозможным.
   - Не беспокойся об этом, высокочтимый, -  сказал  Маниакис-старший,  видя
тревогу Абиварда. - Справимся, не бойся.
   Обещания, даже данные человеком, доказавшим, что он умеет  выполнять  их,
Абиварда не вдохновили. Но когда видессийские саперы принялись доставать  из
своих повозок доски, веревки и какие-то штуки из бронзы и железа и  собирать
из них большие и сложные сооружения, он несколько воодушевился. То, что  они
делали с такими штуками, не было магией в истинном смысле слова, но ему  это
казалось ничуть не менее чудесным, чем множество деяний чародеев.
   - Да, они дело знают, - согласился Шарбараз, когда Абивард высказал  свои
мысли вслух, - хотя, по-моему, те, кто ушел с  отцом  на  север  за  Дегирд,
могли бы с ними потягаться. Но большинство саперов моего отца погибло вместе
с остальным войском, и  не  думаю,  что  из  уцелевших  многие  работают  на
Смердиса.
   Как только  станет  возможно,  придется  начать  готовить  новые  команды
саперов. Но сейчас то, что у неприятеля их нет, а у нас  есть,  работает  на
нас.
   Доски, которые видессийцы использовали при наведении понтонных  мостов  и
прокладке дорог, как оказалось, подходят  по  размеру  и  для  каркасов  тех
машин, которые они сооружали. Вначале это показалось Абиварду  поразительным
совпадением. Потом он понял,  что  это  вовсе  не  совпадение,  а  результат
тщательного, расчетливого планирования, и  это  произвело  на  него  сильное
впечатление.
   Машины выросли в центре и на правом, северном фланге, там, где в  прошлом
году войско Смердиса добилось решающего успеха,  далеко  за  пределами  зоны
обстрела  лучников,  прикрытых  стеной,  выстроенной  узурпатором.  Шарбараз
спросил:
   - Хватит ли этого, чтобы мы проскочили мимо  крепости  и  они  не  смогли
обречь нас на поражение?
   - При условии, что мы выбьем тех, кто находится вне крепости, эти  машины
зададут тем, кто находится в крепости, столько работы, что нам они повредить
не смогут, - ответил старший Маниакис.
   Абивард сказал:
   - А как же быть с теми, кто атакует нас с одного из  ущелий,  ведущих  на
Машиз? Та атака во фланг разбила нас прошлым летом, а у нас не хватит людей,
чтобы заткнуть все проходы, тем более что настоящая битва произойдет здесь.
   - В нашем деле главное - добиться того, чего тебе нужно, как можно меньше
ввязываясь в драку, особенно в кровавый  и  расточительный  ближний  бой,  -
сказал видессийский военачальник. Он показал на  взвод  метателей  дротиков,
направляющийся вверх по северному склону:
   - Мерзнуть моей душе во льдах Скотоса, если  они  не  сделают  из  любого
атакующего копейщика самого задумчивого человека на свете.
   - Хорошо бы, - сказал Шарбараз. - Мои люди рвутся в  бой.  Когда  вы  тут
закончите стучать молотками?
   - К вечеру все будет готово, - ответил Маниакис-старший. - Воины Смердиса
могли бы  устроить  нам  кучу  неприятностей,  если  бы  прокрались  сюда  и
попытались уничтожить наши машины. Но они ничего такого не  сделали.  Может,
не подумали об этом, а может, решили, что ничего  у  них  не  выйдет.  -  Он
покачал головой, показывая свое к этому отношение. - Стараться надо  всегда.
Иногда и сам потом удивляешься, на что оказался способен.
   - Согласен, - сказал Шарбараз. - Если бы я думал иначе, то не ушел  бы  в
Видессию в прошлом году.
   "Если бы Рошнани об этом не подумала, ты никогда не ушел бы в  Видессию",
подумал Абивард и ощутил прилив гордости за  жену.  Одновременно  он  ощутил
правоту Динак: совет женщины может быть столь же полезен в войне, как  и  на
женской половине крепости. "Интересно, понял ли  это  Шарбараз?"  -  подумал
Абивард.
   Но долго размышлять над этим ему не пришлось. Старший Маниакис сказал:
   - Величайший, все это так, но сейчас мы почти что вернули тебя домой.
   Восход солнца обещал  жаркий  день,  особенно  для  тех,  кто  облачен  в
доспехи.
   Абивард обливался потом еще до того, как надел подбитые  кожей  кольчугу,
кольчужную юбку и кожаные штаны с нашитыми на них железными кольцами. К тому
времени как он нацепил кольчужную сетку на переднюю часть шлема  и  водрузил
на голову шлем; он ощущал себя куском мяса в печке.
   Возможно, вопреки всему у Смердиса все же были шпионы в лагере Шарбараза,
или же его сотники просто сумели сложить воедино все, что они увидели,  сидя
за стенами укрепления, возведенного ими перед Машизом. В  любом  случае  его
воины вышли из укрытия и заняли пространство между стенами  и  непроходимыми
скалами по обе стороны. Нет, взятие Машиза не  будет  триумфальным  парадом,
который воображали себе Абивард и Шарбараз, выезжая из крепости Век-Руд.
   Маниакис-старший с самого начала взял на себя руководство всей операцией.
   Схватив Абиварда за воротник, он сказал:
   - Хочу, чтобы ты и твои  лучшие  люди  остались  возле  осадных  машин  и
охраняли их.
   - Что?! - негодующе воскликнул Абивард. - Ты просишь меня и  моих  лучших
копейщиков не участвовать в атаке?
   Если видессиец и заметил его гнев, он не придал ему никакого значения.
   - Именно этого я и прошу, по крайней мере в начале  боя,  -  ответил  он.
Если мы хотим сегодня победить, это  просто  необходимо.  Потом  вы  сможете
подраться всласть и удовлетворить  самую  взыскательную  честь.  Это  я  вам
обещаю.
   Он говорил так, будто честь - нечто такое, чему грош цена. "Ты воюешь как
купец, твой сын по сравнению с тобой - трижды мужчина", -  подумал  Абивард.
Но он не мог оскорбить союзника, сказав ему такое  в  лицо.  Если  поставить
этот вопрос перед Шарбаразом... Абивард покачал  головой.  Нельзя.  Если  он
поступит так, Маниакис-старший утратит престиж - или  его  утратит  он  сам,
Абивард. В любом случае союз пострадает.
   У него не оставалось выбора.
   - Хорошо, высокочтимый, - ледяным тоном сказал он. -  Полагаюсь  на  твое
обещание.
   На ледяной тон старший  Маниакис  обратил  не  больше  внимания,  чем  на
предшествующее тому негодование.
   - Прекрасно, прекрасно, - сказал он, будто принимая согласие Абиварда как
должное. - Теперь приступай, высокочтимый, будь добр.  Мы  не  можем  начать
наше маленькое представление, пока вы не займете позиции.
   Все еще пылая  от  возмущения,  Абивард  построил  отряд  копейщиков  под
началом Заля. Заль и многое конники недовольно заворчали, услышав, что им не
суждено отважно устремиться на врага. Абивард сказал:
   - Настоящая драка у нас будет попозже. Господом клянусь. -  Он  надеялся,
что не дает им ложную клятву.
   Продолжая ворчать, копейщики встали перед осадными машинами, построенными
видессийцами. Машины, обитые грязными  досками,  напоминали  каркасы  домов,
покинутых после наводнения. В  некоторые  из  них  саперы  положили  тяжелые
камни, в другие  -  большие  сосуды  с  затычками,  из-под  которых  торчали
промасленные тряпки.
   Абивард развернулся в седле, чтобы видеть, как видессийцы подносят факелы
к этим промасленным тряпкам. По команде сотников саперы  выстреливали  этими
штуковинами. Машины подпрыгивали и лягались, словно  дикие  ослы,  наподобие
тех, которые так переполошили войско Шарбараза прошлой осенью.
   Камни и сосуды  описывали  изящные  дуги  в  воздухе.  Сотники  ругались,
погоняя саперов, а те крутили  лебедки,  наматывая  канаты  и  подготавливая
машины к следующему залпу. На это Абивард  почти  не  обращал  внимания.  Он
смотрел, как  камни  крушат  укрепления  Смердиса.  Некоторые  не  долетали,
некоторые попадали в стену, а некоторые перелетали ее и падали  позади.  Ему
хотелось оказаться под одним из этих камней не больше,  чем  превратиться  в
таракана, которого давит кованый сапог копейщика.
   Летящие сосуды оставляли за собой дымовые шлейфы. Даже с расстояния в два
фурлонга, несмотря на крики воинов  Смердиса  в  крепости,  он  слышал,  как
разбиваются глиняные сосуды. Из крепости  стали  подниматься  клубы  черного
жирного дыма.
   Абивард вновь развернулся в седле.
   - Кто-нибудь говорит на моем языке? - спросил он находящихся позади  него
саперов. Один из них кивнул, и Абивард продолжил:
   - Что это за гадость вы туда кидаете?
   Видессиец хмыкнул.
   -  Минеральное  масло  и  серу,  -  сказал  он  на  относительно  сносном
макуранском, - и еще кое-что, только я не скажу что. Хорошо горит, да?
   - Да, - согласился Абивард. Один  из  столбов  дыма  поднимался  особенно
быстро; он  понял,  что  зажигательная  смесь  выплеснулась  на  дерево  или
холстину.
   Машины вновь бахнули, на  этот  раз  не  столь  дружно.  Камни  и  сосуды
полетели в крепость.
   - Господи, - сказал Заль, -  не  хотелось  бы  мне  оказаться  под  таким
дождичком. - Он прищурил глаза, всматриваясь. - И если такой дождичек  будет
падать на крепость достаточно долго, народ там будет мало на что  годен.  Их
всех передавят или поджарят, а значит, бойцы из них будут те еще.
   - Так и было задумано, - сказал Абивард  и  только  тут  внезапно  понял,
почему Маниакис-старший сказал, что защите машин отводится решающая  роль  в
битве. Рано или поздно военачальники Смердиса поймут, что  нужно  остановить
видессийцев и не дать им превратить крепость в руины. Лучники тут не помогут
машины стоят слишком далеко, никакой стрелой не достанешь. Значит,  придется
брать их штурмом.
   И штурм имел место, но не  со  стороны  воинов,  стоящих  непосредственно
перед Машизом. Вместо этого военачальники Смердиса бросили в атаку фланговый
отряд вроде того,  который  нанес  Шарбаразу  такой  урон  при  его  прошлом
наступлении  на  столицу.  Выкрикивая  имя  Смердиса,  конники  с   грохотом
вырвались из узкого ущелья с севера, так же как и год назад.
   Но на этот раз их ждал совсем  другой  прием.  В  дело  вступили  машины,
расположенные на правом фланге. Некоторые  из  них  бросали  камни,  которые
буквально расплющивали  людей  и  коней.  Другие  метали  огромные  дротики,
пробивавшие любую броню. Они пронзали воинов и коней, и те падали на  землю,
перекрывая путь следующим за ними.
   Люди Смердиса не были трусами. Несмотря на большие потери, они продолжали
наступать. Чтобы не допустить их прорыва к машинам и основным  силам  войска
Шарбараза, навстречу им выехали видессийские конники.
   Но это был лишь отвлекающий  маневр.  Основной  бой  шел  в  центре.  Там
видессийские машины продолжали бомбить крепость, воздвигнутую Смердисом.  Ее
стена,  которая  могла  бы  веками  выдерживать  атаки  копейщиков,   начала
напоминать щербатый, а потом  и  вовсе  беззубый  рот.  За  стеной  бушевало
высокое пламя, дым поднимался еще выше. Абивард закашлялся. Воинам Смердиса,
находящимся в крепости, было в двадцать, нет, в сто раз  хуже  -  тем,  кому
посчастливилось не поджариться.
   Командир видессийских саперов выкрикивал приказания на своем  языке.  Его
люди сместили машины чуть в сторону. Потом они вновь принялись  обстреливать
па сей раз копейщиков Смердиса, собранных возле крепости.
   Заль злорадно и хищно ухмыльнулся:
   - Выбор у них незавидный. Уйти из-под обстрела и открыть нам путь или  же
выйти и принять бой - и все равно открыть нам путь, если они его проиграют.
   В потрепанном войске Смердиса затрубили рожки.  Конники  взяли  копья  на
изготовку, и солнце засверкало на их наконечниках.
   - Идут, - сказал Абивард. Конечно, Смердис - предатель  и  узурпатор,  но
войскам, оставшимся верными ему, отваги было не занимать.
   Абивард опустил свое копье,  направив  его  прямо  навстречу  наступающей
коннице. "Шарбараз!" - крикнул он и с  силой  ударил  коня  по  забранным  в
доспехи бокам. Конь рванулся вперед, явно обрадованный тем, что теперь можно
помчаться во всю прыть. Заль и другие воины тоже разразились приветственными
кличами. Они тоже устали от ожидания. Зато теперь дождались желанной битвы.
   Кто-то  устремился  прямо  на  Абиварда  с  воплем   "Смердис!".   Поверх
кольчужной  сетки  противника  Абивард  на  мгновение   увидел   суровые   и
внимательные глаза.
   Противник был так же рад предоставившейся наконец возможности  подраться,
как и сам Абивард.
   Людям Смердиса пришлось не только ждать: они видели, как обстреливают  их
товарищей, оставшихся и крепости, а потом и сами подверглись обстрелу.
   Судя по тому,  как  воин,  мчащийся,  на  Абиварда,  сидел  в  седле,  он
прекрасно знал свое дело. Сделав вид, что  целит  в  корпус,  представляющий
более крупную мишень, он в последний момент вздернул копье  и  направил  его
наконечник Абиварду в лицо.
   От страха у Абиварда пересохло во рту. Он едва успел отразить удар щитом.
   Его же удар не достиг цели. Ему было все равно. Он был рад,  что  остался
жив и теперь может схлестнуться с кем-то, не так  хорошо  владеющим  разными
смертоносными приемами.
   Как часто получается в конных сражениях, когда захлебнулся первоначальный
натиск, атака превратилась в беспорядочную рубку; воины кружились на месте и
во всю глотку выкрикивали проклятия - а чаще имя своего монарха, чтобы  свои
же в пылу битвы не  порешили.  Они  тыкали  копьями,  махали  мечами;  кони,
преимущественно жеребцы, тоже участвовали  в  битве  -  зубами  и  копытами,
которые запросто могли вышибить мозги оказавшемуся на земле человеку.
   Один из воинов Смердиса повернулся  лицом  к  горящей  крепости.  Абивард
считал его одним из своих, пока тот не  начал  выкрикивать  имя  узурпатора.
Тогда  он  со  всей  силы  ударил  его  копьем  в  спину,  стараясь  пробить
наконечником броню.
   Воин вскрикнул и широко раскинул руки. Меч вылетел у него из рук,  описав
широкую дугу в воздухе. Потом он вскрикнул еще раз и рухнул. Из  раны  между
позвоночником и левой почкой хлынула кровь. Воин даже не знал,  что  Абивард
находится сзади, пока копье не вошло в него. Абивард  почувствовал  себя  не
воином, а убийцей, но длилось это недолго -  кто-то  попытался  ударить  его
исподтишка. И тут Абивард накрепко усвоил, что в бою между воином и  убийцей
разницы нет.
   Постепенно войска Шарбараза оттесняли неприятеля к крепости. Видессийские
конники   и   легкая   кавалерия   макуранцев,    более    проворные,    чем
тяжеловооруженные копейщики с обеих сторон, пытались пробиться в тыл конницы
Смердиса и отрезать  ее,  чтобы  открыть  копейщикам  Шарбараза  возможность
прорваться к Машизу.
   Несколько лучников, оставшихся на обломках крепостной стены, принялись их
обстреливать. Если бы осадные машины не разнесли крепость, их там была бы не
одна сотня. Но сейчас многих убили, многих ранили, а  остальные  боролись  с
огнем, вызванным сосудами с зажигательной смесью.
   - Вперед! - Этот голос, раздавшийся  всего  в  нескольких  шагах  впереди
Абиварда, заставил его резко вскинуть голову. Конечно, там был Шарбараз - он
размахивал мечом и подгонял коня к бреши, открывавшей путь на Машиз.
   Абивард  никак  не  мог  понять,  как  законный  Царь  Царей  так  далеко
продвинулся вперед в бою, но Шарбараз, даже если бы не был Царем Царей,  был
умелым, сильным воином. Единственная неприятность заключалась  в  том,  что,
если он сейчас погибнет, усилия всех  его  сторонников  окажутся  совершенно
напрасными.
   - Вперед! - крикнул Абивард и показал  на  монарха.  Сейчас  он  не  стал
выкрикивать  имя  Шарбараза,  не  желая  привлекать  внимание  неприятеля  к
законному Царю Царей. Но все же он указал на него и махнул  рукой,  призывая
за собой своих воинов. Его жест поняли не все, но многие, и через  несколько
минут вокруг Шарбараза образовалось внушительное кольцо защитников.
   Но Шарбаразу не нужны были защитники, он явно стремился первым  ворваться
в Машиз. Царь Царей вновь ринулся в самую гущу битвы. Его  ярость  заставила
воинов Смердиса, кроме настроенных наиболее решительно, отступить перед ним.
Войска Шарбараза напирали, заполняя  брешь,  стремясь  оградить  монарха  от
противников, в которых еще не иссяк боевой дух.
   Секундное затишье в битве позволило Абиварду немного осмотреться - прежде
он мог  видеть  только  на  длину  своего  меча.  С  удивлением  и  растущим
торжеством он заметил, что крепость Смердиса находится  уже  не  впереди,  а
справа. Год назад Шарбараз проиграл здесь  битву,  но  сейчас  он  одерживал
победу.
   - Навались! - завопил Абивард, снова махнув рукой. - Еще рывок - и победа
за нами. Пробьемся за стену, и путь откроется снова. Бросьте меня в  Бездну,
если копейщики Смердиса смогут тогда удержать нас!
   Воины Смердиса понимали это не хуже него. Они сомкнули  ряды  и  отчаянно
сопротивлялись. Но и воины Шарбараза дрались столь же отчаянно, понимая, что
будет означать второе поражение у стен столицы.  Их  видессийские  союзники,
хоть и не имели столь сильной заинтересованности в исходе  битвы,  сражались
не хуже остальных. Они осыпали людей Смердиса  стрелами,  а  в  ближнем  бою
искусно пользовались шашками и пиками. Напрасно Шарбараз страшился измены  -
восточные соседи оказались не только верны, но и неустрашимы.
   Контратака копейщиков Смердиса  захлебнулась.  Шаг  за  шагом  они  вновь
начали   отступать.   Потом   совершенно   неожиданно    дорога,    суженная
фортификационными сооружениями, расширилась.
   - На Машиз! - крикнул Шарбараз, по-прежнему скачущий впереди войска.
   Впереди маячила не только столица  Макурана.  Ближе  -  а  для  многих  и
желаннее -  были  шатры,  обозначавшие  лагерь  Смердисова  войска.  Абивард
крикнул:
   - Кастрирую любого, кто начнет грабить до победы! Сначала победим,  потом
пограбим!
   Лично для него перспектива войти в Машиз значила  больше  любых  трофеев,
которые он мог бы захватить в лагере. Однако другие, те, что победнее,  были
склонны больше мечтать не о победе, а о серебре.
   Войско Смердиса последнее, которое могло  бы  помешать  Шарбаразу  занять
собственную столицу, разваливалось на глазах. Кое-где  разрозненные  группки
самых  лихих  бойцов  продолжали  биться,  прекрасно  зная,  что   поражение
неизбежно.
   Но остальные бежали, кто в Машиз, кто в  горы;  надеясь,  что  противнику
будет не до них, или бросали оружие и прекращали борьбу, как уже было  между
Тубтубом и Тибом. Абивард  крикнул,  чтобы  охрану  пленных  взяли  на  себя
видессийцы.
   - Превосходно, - сказал Шарбараз, узнав его голос.
   - Благодарю, величайший, - ответил он. - Я подумал, что они не  настолько
жаждут мести, как наши.  Он  подъехал  поближе  к  законному  Царю  Царей  и
негромко добавил:
   - И чем меньше видессийцев войдут с нами в Машиз, тем лучше.
   - Правильно, - согласился Шарбараз. - Господь  свидетель,  они  оказались
прекрасными союзниками, много лучше, чем я мог ожидать.  Но  Машиз  наш,  мы
войдем в него и без их помощи. - На мгновение лицо его ожесточилось. -  Пару
раз видессийцы захватывали Машиз, а вот нам так и не удалось  взять  Видесс.
Все бы отдал за  то,  чтобы  оказаться  Царем  Царей,  который  изменит  эту
традицию.
   - Да, неплохо бы, - вполголоса сказал Абивард. - Но не завтра.
   Шарбараз кивнул:
   - Готов биться об заклад, что Видессия  довольно  скоро  предоставит  нам
такую возможность, как бы славно мы ни рубились бок о бок с Маниакисами. Как
ты сам говоришь, всему свое время. - Царь Царей пришпорил коня, желая  войти
в Машиз во главе своего войска. Столица находилась всего в четверти фарсанга
на запад, не более. Это четверть часа езды.
   Абивард пустил коня быстрой рысью, чтобы не отстать от монарха.
   - В самом городе будет драка? - спросил он.
   - Надеюсь, что нет, - сказал Шарбараз. - Если повезет, к тому времени его
войско разбежится. Но дворец - очень  мощное  сооружение.  Если  есть  люди,
готовые за него сражаться, он сможет продержаться там очень долго.
   - А видессийцы с их осадными машинами... - начал Абивард.
   Шарбараз покачал головой:
   - О Господи, ни  за  что!  Если  они  вышибут  людей  узурпатора  из  тех
укреплений, что он построил, прекрасно. Но дворец не принадлежит Смердису  -
он мой, как и Машиз - наш. Я