конец-то догадались, где она.
    Мне пришлось  совершенно забыть  об осторожности.  Спасти
меня  сейчас  могли   только  быстрые  ноги,   а  разобью   я
голову о ближайший  ствол или нет,  зависело лишь от  милости
Митры.   Однако  мне  повезло:  лес  немного поредел, толстые
деревья почти не попадались.  Исчез и подлесок; сквозь  ветви
просачивался  слабый  лунный  свет  -  видимо, ветер разогнал
облака.
    Митра, Податель  Жизни, не  оставил меня  - охотничий рев
моих  преследователей,   только  что   такой  кровожадный   и
торжествующий,    начал    потихоньку    отдаляться.    Пикты
отставали; ни один из них  не мог соперничать с белым  в беге
на большое  расстояние. Неужели  я спасен?!  - промелькнуло в
голове.   Конечно,  оставался  риск,  что  я  наткнусь на еще
одного  разведчика   или  дозорного   дикарей,  но   ни  один
размалеванный воин так и не прыгнул на меня из темноты.
    И вот,  наконец, продираясь  сквозь густые  колючие кусты
опушки,  я  увидел  впереди  яркие  огни  -  то  была  хорошо
укрепленная цитадель Кваниара, южный рубеж обороны Шохиры.


                        Глава 2


    Прежде  чем  продолжит  рассказ  о  последующих  кровавых
событиях,  я  поведаю  о  себе  и  о  том, почему той ночью я
находился один в лесу пиктов, по ту сторону границы.
    Мое  имя  Голт,  сын  Хагара,  и  я родился в аквилонской
провинции  Конаджохара.  Два   года  назад  пикты   пересекли
Черную  реку  и,  напав  на  крепостцу  Тускелан,  охранявшую
южный  рубеж,  вырезали  там  всех  до  единого,  после  чего
начали охоту  за поселенцами  в долине  Громовой реки.  После
этого  Конаджохара  снова  превратилась  в глушь, где обитали
дикие  люди,  дикие  звери  и  царили  столь же дикие обычаи.
Люди, ранее ее населявшие,  вынуждены были бежать к  западной
границе  -  в  Шохиру,  Конавагу  и  Орисконию,  или  же  еще
дальше, на юг - к  крепости Тандар, форпосту на реке  Боевого
Скакуна.   Позже  к  ним  присоединились  те,  кого перестала
устраивать перенаселенность  и условия  жизни в  их землях, и
со  временем  здесь  образовалась  новая  провинция - Тандар.
Здесь  ничто   не  напоминало   размеренное  и   неторопливое
существование  во  владениях  короля   и  его  баронов,   что
раскинулись  на  благодатных  и  плодородных Восточных Землях
Аквилонии.  Эти  новые  дикие  места  осваивали простые люди,
они  обходились   без  помощи   нобилей  и   не  терпели   их
вмешательства.  И податей  мы тоже не платили  никому. Жители
провинции  сами выбирали  Земельный совет, строили все  новые
укрепленные поселки  и сами  решали, когда  объявить войну, а
когда заключить  мир.   Угроза же  вражеского нашествия  была
почти  постоянной,  поскольку  прочного  мира  между  нами  и
соседними пиктскими  племенами Пантеры,  Речного Крокодила  и
Змеи никогда не было.
    Несмотря  на  тяжелые  условия,  наша маленькая провинция
развивалась  и  процветала,  и  нас не очень-то интересовало,
какие  события  происходят  в  плодородных  Восточных Землях.
Только  случайно  мы  узнали,   что  в  Аквилонии   вспыхнула
междоусобная  война,  что  один  из  наемников  поднял мятеж,
желая  свергнуть  короля  и  захватить трон древней династии;
искры этого  пожара зажгли  огонь и  на границе,  и теперь  у
нас сосед тоже выступал  против соседа, брат -  против брата,
и  сын  -  против   отца.  Аквилонские  рыцари  в   блестящих
доспехах сражались и погибали на равнинах королевства, а  мне
пришлось в одиночку пробираться  через лесную глушь в  Шохиру
с  известием,  способным  определить  судьбу  всего западного
рубежа. И вот я наконец-то достиг своей цели!
    Кваниара  была   небольшой  крепостью   -   всего-навсего
окруженной  невысокой  стеной  деревянной  казармой на берегу
Кинжальной  реки.  В   утреннем  небе  плескалось   пурпурное
знамя провинции Шохира, и  я с удивлением заметил,  что рядом
с ним  нет королевского  стяга с  изображением золотой  змеи.
Что  бы  это  могло  означать?  Вообще-то,  очень  многое или
вовсе ничего -  нам на границе  всегда было не  до соблюдения
этикета столь дорогого праздному люду с Восточных земель.
    Пересечь  вброд  Кинжальную  было  совсем  нетрудно  -  в
самом  глубоком  месте  вода  едва  достигала  пояса. Когда я
вошел  в  поток,  с  противоположного  берега  меня  окликнул
дозорный  в  кожаной  одежде  лесного  стража. Я ответил, что
иду из Тандара.
    Воин несказанно удивился.
    -  Клянусь  Нергалом,  ты,  видно,  сошел  с  ума!  Какие
демоны понесли  тебя через  лес? Или  дело, приведшее  тебя в
Шохиру, столь неотложно?
    Тандар находится в стороне  от других провинций, и  между
нами и этой боссонийской  землей лежат обширные густые  леса.
Помимо  пути  через  лес  существует  и  другая,  значительно
более  безопасная  дорога,   но  она  идет   в  обход   через
несколько провинций и куда более длинна и утомительна.
    Потом  дозорный  поинтересовался,  что  нового  у  нас  в
Тандаре.   Я  ответил,  что  и  сам  не  знаю, потому что мне
долгое  время  пришлось  провести  в  разведке  в  лесах, где
обитает  племя  Змеи.  Это  не  было  истиной,  но  я не имел
точных  сведений,  на  чьей  стороне  выступает  в этой войне
Шохира, и до  поры до времени  решил держать язык  за зубами.
В  свою  очередь  я  спросил  стража,  смогу  ли  увидеть   в
крепости  Кваниара  Хакона,  сына  Строма,  и узнал, что тот,
кого  я  ищу,  отсутствует  -  отправился  в  город  Тенитея,
расположенный далеко на восток отсюда.
    И тут дозорный разрешил мои сомнения.
    -  Надеюсь,  Тандар  так  же,  как  и  мы, держит сторону
Конана-киммерийца? - спросил он.  - Видишь, в крепости  почти
не  осталось  бойцов,  и  теперь  приходится охранять границу
лишь с  горсткой лесных  стражей. Что  бы я  ни отдал, только
бы  очутиться  сейчас  в   нашем  воинстве!  Оно  стоит   под
Тенитеей,  у   ручья  Огаха,   и  скорее   ожидается  крупное
сражение  с  войском  Брокаса  из  Торха  и  его  презренными
приспешниками.
    Я  удивленно  вытаращил  глаза.  Ведь  барон из Торха был
повелителем  Конаваги,  а  никак  не Щохиры, которой управлял
граф Тасперас из Кормона.
    - А где  же Тасперас? -  непроизвольно вырвалось у  меня.
    -  Наш  владыка  сражается  за  Конана!  -  Ответ лесного
стража  на  этот  раз  был  резким,  и  он  посмотрел на меня
подозрительным взглядом,  как будто  ему только  что пришло в
голову, что я могу оказаться шпионом.
    Но мне хотелось выяснить  еще один мучавший меня  вопрос.
    - Скажи, приятель,  может ли в  Шохире найтись хоть  один
человек,  настолько  связанный   с  пиктами,  что   принимает
участие в  их тайных  церемониях? Да  еще размалеванный,  как
они сами, и...
    Я не  успел договорить,  увидев, что  лицо лесного стража
исказилось от ярости.
    - Будь ты проклят! -  едва владея собой, выкрикнул он.  -
Ты проделал  этот путь  лишь затем,  чтобы нанести  нам такое
оскорбление?
    Вообще-то он  был прав:  на западной  границе нельзя было
сильнее  оскорбить  человека,  чем  назвав  его предателем. С
моей  стороны  было  не   очень  разумно  задавать   подобный
вопрос, но так  или иначе, мне  стало ясно, что  страж ничего
не ведает о  том светлокожем хайборийце,  которого я видел  у
дикарского  костра.  Поэтому  я  поспешил заверить дозорного,
что он неверно меня понял.
    Успокоить его оказалось, однако, не так-то легко.
    - Чего уж  тут не понять,  - буркнул он  все еще дрожащий
от  гнева  голосом.  -  Если  бы  не твоя темная кожа и южный
акцент,  я  принял  бы  тебя  за  шпиона  из Конаваги, и тебе
пришлось бы  держать ответ,  приятель! Но  даже если  ты и не
шпион,  никто  не  давал  тебе  права  так  оскорблять  людей
Шохиры.  если  бы  я  не  стоял  сейчас  на посту, я сумел бы
доказать  тебе  в  достойном  поединке,  что  в Шохире нет ни
предателей, ни трусов.
    - Я  не ищу  ссоры, -  ответил я.  - Но  если тебя так уж
неймется,  то  еще  некоторое  время  пробуду в Шохире, и ты,
если  пожелаешь,  сможешь  меня  найти.  Меня зовут Голт, сын
Хагара.
    - Не  сомневайся, мы  еще встретимся!  - яростно выдохнул
дозорный. - Запомни: я -  Отхо, сын Корма! Меня знает  каждый
в Шохире!
    С этими словами  страж презрительно отвернулся  и зашагал
в  сторону,  продолжая  свой  обход.  Одна его рука лежала на
рукояти  меча,   другая  крепко   сжимала  рукоятку   боевого
топора,  словно  он  недвусмысленно  давал  мне  понять,  что
прекрасно  владеет  обоими  видами  оружия. Я также продолжил
свой  путь,  предусмотрительно  огибая  крепость,  ибо мне не
хотелось   больше   встречаться   ни   с   дозорными,   ни  с
разведчиками:  никому  неизвестного   человека,  в   одиночку
пробирающегося  в  город,  действительно  могли  принять   за
шпиона.  Конечно,  в  мирное  время  никому  и в голову бы не
пришло  задерживать  хайборийца,   пересекшего  границу,   но
теперь   повсюду   царит   междоусобная   вражда,   и  вполне
возможно,  что  владетель  Конаваги  вторгся  на  земли своих
соседей.
    Перед   фортом   простиралось   открытое    пространство,
ограниченное лесом, который  стоял высокой зеленой  стеной. Я
придерживался  опушки,  и  по   пути  в  город  мне   удалось
избежать  нежелательных  встреч,  хотя  я  и  пересек не одну
тропинку,  ведущую  к  нему.  Наконец  я  увидел  перед собой
первые крыши домов Шохиры.
    Этот  пограничный  город  оказался  на  редкость  красив;
бревенчатые  дома  были  выстроены  добротно  и  со   вкусом,
встречались среди них  и каменные, что  у нас в  Тандаре было
большой  редкостью.  Однако  меня  удивило  то,  что   вокруг
Шохиры  не  было  ни  защитного  рва,  ни стены. В Тандаре мы
строим   дома,   руководствуясь   не   столько  соображениями
удобства,  сколько  безопасности  -  все  наши  жилища   были
надежно  защищены,  и  каждое   из  них  является   небольшой
цитаделью.
    С  правой  стороны  от  города  была  выстроена  еще одна
крепость,  уже  более  привычная  для  моих глаз - окруженная
рвом  и   защитной  стеной.   На  высокой   платформе  стояла
поворотная  баллиста.  Эта   цитадель  была  заметно   больше
Кваниара, но, видно, людей не  хватало и здесь: над стеной  я
увидел всего лишь  нескольких солдатских голов,  причем шлемы
были  только   на  двоих-троих.   На  флагштоке    беспокойно
трепетало  на  полуденном  ветру  знамя  с  соколом  - гербом
Шохиры.
    Несмотря  на  слова  Отхо,  сына  Корма,  у  меня   вновь
возникли  сомнения:  встала  ли  Шохира  на  сторону  Конана?
Ведь рядом с соколом не  было золотого льва на черном  фоне -
знамени того отряда, которым в Аквилонии командовал Конан.
    Слева, на  краю леса,  окруженным фруктовым  садом, стоял
богатый  каменный   дом.  Похоже,   то  было   жилище  нобиля
Валериана  -  я  слышал,   что  он  считался  самым   знатным
землевладельцем Шохиры,  сильным и  могущественным человеком,
имевшим  значительное  влияние  в  городе.  Но  мне почему-то
показалось, что в доме сейчас никто не живет.
    Странное  впечатление  произвел  на  меня  и  сам город -
вероятно  потому,  что  на  его  улицах  почти  не было видно
мужчин. Я опять вспомнил  слова дозорного о нехватке  воинов.
Зато  женщин  и  детей  было  вокруг  полным-полно.  Когда  я
поднимался  по  вымощенной  камнем  дороге,  меня   провожало
множество   настороженных   и    любопытных   глаз,    однако
заговорить  со  мной  никто  не  пытался,  а  на  мои вопросы
отвечали сухо и коротко.
    Почувствовал нестерпимую жажду,  я завернул в  попавшуюся
по пути  маленькую таверну.  Народу там  было немного  - двое
стариков  и  несколько  калек,  ни одного взрослого здорового
мужчины.  Как  только  я  вошел,  тихий  разговор   мгновенно
смолк, и все глаза выжидательно обратились в мою сторону.
    Я  осведомился,  где  я  могу  найти Хакона, сына Строма.
После некоторой паузы хозяин  таверны сказал, что сегодня  на
рассвете Хакон  направился в  Тенитею, где  размещены войска,
но скоро  должен вернуться.  Помимо желания  утолить голод  и
жажду, я  чувствовал смертельную  усталость -  давали о  себе
знать  ночные  злоключения.  Передо  мной поставили тарелки с
едой и кувшин пива, и,  пока я ел, продолжал ощущать  на себе
настороженные  вопросительные  взгляды.   Потом  я  упал   на
медвежью   шкуру,   любезно   предоставленную   мне  хозяином
таверны, и мгновенно уснул.
    Когда  незадолго  до  заката  солнца  вернулся Хакон, сын
Строма, я все  еще спал крепким  сном. Этот воин  был крупным
и мощным человеком,  длинноногим и длинноволосым,  с широкими
плечами.   На  нем  была  такая  же,  как  и  на мне, обычная
одежда  охотника  -  кожаные   куртка  и  штаны,   украшенные
бахромой,  и  мягкие  мокасины.  Хакон  появился  в таверне в
сопровождении  шести  лесных  стражей,  которые,  усевшись за
стол  и  потягивая  из   больших  кружек  пиво,   внимательно
наблюдали за мной.
    Когда  я  назвал  Хакону  свое  имя  и сказал, что у меня
есть   для   него   важное   сообщение,   он  пригласил  меня
устроиться  рядом  с  ним  за  маленьким  столиком  в  углу и
выжидательно посмотрел на меня.
    -  Ваши  люди  представляют,  что  творится  в Тандаре? -
спросил я его первым делом.
    - До нас доходят только слухи, - ответил Хакон.
    -  То,  что  я  хочу  сообщить,  передает  вам Брант, сын
Драго,  из  Земельного  Совета  Тандара  и  Совета   Нобилей.
Сейчас  ты  поймешь,  что  я  действительно тот, за кого себя
выдаю, - с этими словами  я обмакнул палец в кружку  с пивом,
быстро  нарисовал  на  столе  знак  и  тут же его стер. Хакон
удовлетворенно  кивнул,  его  глаза  загорелись  неподдельным
интересом.
    -  Вот  это  сообщение,  -  сказал  я  и, после небольшой
паузы,  продолжил:  -  Наша  провинция  решила  выступить  на
стороне  Конана,  а  наше  войско  готово  сражаться  с   его
врагами.
    Хакон облегченно улыбнулся и радостно пожал мне руку.
    - Я надеялся  на это! -  воскликнул он. -  Помощь Тандара
будет нам сейчас очень кстати.
    - Мы не  могли поступить иначе,  - отозвался я.  - Многие
в Тандаре помнят  такого знаменитого следопыта  и разведчика,
каким  был  Конан  -  даже  я,  хотя  в  те  времена  был еще
ребенком. Его  посланцы прибыли  в Тандар  с сообщением,  что
Пуантен  повержен   и  Конан   теперь  претендует   на   трон
Аквилонии.  Люди  эти  не  вербовали  добровольцев,  а только
просили,  чтобы  наша  провинция  не  выступала  против него.
Ответ же был единодушным:  "Мы не забыли Конаджохары!"  После
этого  против  нас  выступил  барон  Ателиус,  но нам удалось
подстроить  ему  засаду  в  Малой  Чаще и разбить его войско.
Теперь мы должны опасаться только нападения диких племен.
    - Если бы то  же самое можно было  сказать о Шохире! -  с
горечью  ответил   Хакон.  -   Барон  Тасперас   заявил,  что
присоединяется  к  армии  мятежников  Конана, и мы поддержали
его  решение.  Наш  владыка  прекрасно  знает,  что здесь, на
западе,  каждый  человек  на  счету  -  нам  и  так  с трудом
удается отстаивать границу.  - Он отхлебнул  из кружки. -  Но
Тасперас  все  же  отозвал  свой  отряд  из  крепости,  и  мы
пополнили  наши  ряды  лесными  стражами.  После  этого у нас
возникли  серьезные  разногласия  с  землевладельцами  короля
Нумедидеса.  Некоторые  из  них  бежали  со своими отрядами в
Конавагу, а кое-кто из  оставшихся обещал не выступать  ни на
чьей стороне, как,  скажем, владетельный Валериан  из Шохиры.
так вот, бежавшие  королевские прихвостни угрожают  вернуться
и  перерезать  нам  глотки.  Как  раз сейчас в сторону Шохиры
направляются  войска  лорда  Брокаса  -  и до нас уже доходят
известия  об  их  жестокости  к  простым  поселянам,  которые
поддерживают Конана.
    Слова  Хакона  не  были  для  меня  новостью.  Конавага -
самая крупная  и богатая  провинция в  западной части страны,
там  много  могущественных  и  влиятельных   землевладельцев,
состоящих  в  родстве  со  знать  королевства  -  не то что в
Тандаре. Сражаться с их войсками будет очень нелегко.
    -  Брокас  не  столько   держит  сторону  Нумедидеса,   -
продолжал Хакон,  - сколько  хочет под  шумок подчинить своей
власти всю  западную часть  страны. Старый  король, как  всем
известно,  давно  уже  не  в  себе,  вот  Брокас  и надеется,
наверное,  править  нами  как  его  наместник.  В  его  армии
сейчас  -  оставшиеся  верными  присяге  Аквилонские солдаты,
боссонские  лучники,  дружины  королевских  приспешников   из
Конаваги   и   предателей   из   Шохиры.   Все  это  воинство
остановилось под  Койягой, в  десяти поприщах  от реки Огаха.
Солдаты Брокаса  буквально опустошили  весь восток  страны, и
в  Тенитее  полно  бежавшего  от  их  зверств  люда.   Брокас
намного превосходит  нас силой,  но мы  не сдадимся  без боя!
Уже  приняты  все  возможные  меры:  укреплен  берег   Огахи,
которую  ему  придется  форсировать,  прежде  чем   выступить
против нас,  и блокировать  все дороги,  чтобы не  пропустить
его кавалерию - словом, мы готовы к сражению.
    - А  мы готовы  заключить с  вами договор,  - сказал я. -
Наша  провинция  пошлет  в  ваши  ряды  полторы  сотни лесных
стражей   -    ибо   мы    в   Тандаре    все   на    стороне
Конана-киммерийца, и междоусобицы у  нас нет. В стычках  же с
пиктами мы сможем обойтись без этих людей - вам они нужнее.
    - Командир крепостного  гарнизона будет немало  обрадован
этим сообщением! - с энтузиазмом воскликнул Хакон.
    -  Как?!  -  вырвалось  у  меня.  -  А  разве  гарнизоном
командуешь не ты? Ведь именно так считал Брант, сын Драго!
    -  Нет,  старший  над  Кваниаром  мой  брат Дирк. если не
возражаешь,  мы   выпьем  еще   по  кружке   пива,  а   потом
отправимся в крепость,  дабы брат мог  сам выслушать тебя.  Я
как раз направлялся туда со своими людьми.
    Из  короткого  разговора  с  Хаконом  я  понял,  что  он,
несмотря на  свойственную ему  отвагу и  храбрость, на  самом
деле  не  очень  подходил  для  роли командующего крепостью -
было видно,  что он  привык действовать  без долгих раздумий.
Однако  этот  воин  сразу  понравился  мне  -  человек он был
порядочный и преданный делу.
    -  Ты  сказал,  что  для  охраны  границы  у вас осталось
совсем немного людей, - заметил я. - А если нападут пикты?
    -  Между  нами  заключен  мир,  -  ответил  Хакон.  -   К
счастью,   вот   уже   несколько   месяцев   на   рубеже  все
спокойно... Ну, разве что пара-другая мелких стычек в месяц.
    - А  владетельный Валериан?  Его поместье  показалось мне
покинутым.
    - Он некоторое  время назад отослал  всех своих воинов  и
сейчас  живет  в  доме  один,  не считая нескольких слуг. Где
его  люди,  никому  не   известно.  Он  обещал  нам   держать
нейтралитет, и пока не  был замечен в нарушении  слова. Хотя,
откровенно  говоря,  я  не  очень-то  доверяю ему. Валериан -
один  из   тех  немногих   хайборийцев,  которые   пользуются
уважением у  пиктских племен.  Представляешь, в  какой костер
мы бы  попали, если  б ему  пришло в  голову натравить на нас
пиктов? С  одной стороны  - лесные  дикари, с  другой - армия
Брокаса...
    Тут  Хакон  поднял  взгляд  и  едва  не  поперхнулся   от
удивления.   К  стойке  подошел  высокий  мужчина  в  богатой
одежде  нобиля  -  в   обтягивающих  узких  штанах,   высоких
сапогах и расшитой алой накидке.
    - Это как раз  и есть владетельный Валериан,  - прошептал
он, толкнув меня в бок.
    Я   присмотрелся   к   вошедшему   повнимательнее   -  и,
вздрогнув от неожиданности, вскочил на ноги.
    - Валериан?! Но я  видел этого человека прошлой  ночью по
ту  сторону  границы...   Он  присутствовал  при   чудовищном
пиктском обряде Превращения Змеи!
    Валериан  резко  повернулся  ко  мне.  Был он бледен, как
смерть, а глаза пылали, словно у разъяренного зверя.
    Хакон тоже вскочил с места.
    -  О  чем  ты  говоришь?!  Это  невозможно!  Владетельный
Валериан -  один из  знатнейших наших  людей, и