Сходили утром на море. Мы купались, Михаил Сергеевич сидел, читал. Сейчас
в кабинете - работает.
   Я смотрю почту, читаю газеты. Что творится вокруг Союзного договора! Одни
кричат: восстанавливается бюрократическое, унитарное государство.  Другие  -
страна гибнет, рассыпается, рвется на куски, положения Договора расплывчаты,
неопределенны, неясны. Для чего такой Союзный договор?
   Сообщение: ЦК КПСС предложило исключить из  партии  А.Яковлева.  Передало
вопрос на рассмотрение первичной  партийной  организации.  Все  сделали  без
ведома Михаила Сергеевича. Александр Николаевич подал заявление о выходе  из
партии.
   19.00. Я должна продолжать делать записи...
   ...Где-то около пяти часов ко мне  в  комнату  вдруг  стремительно  вошел
Михаил Сергеевич. Взволнован. "Произошло что-то тяжкое, - говорит.  -  Может
быть, страшное. Медведев сейчас доложил, что  из  Москвы  прибыли  Бакланов,
Болдин, Шенин, Варенников". - "Кто он, последний?"  -  спрашиваю.  "Генерал,
заместитель Язова... Требуют встречи со мной. Они уже  на  территории  дачи,
около дома. Но я никого не приглашал! Попытался узнать, в чем дело. Поднимаю
телефонную трубку - одну,  вторую,  третью...  Все  телефоны  отключены.  Ты
понимаешь?! Вся телефонная связь - правительственная, городская, внутренняя,
даже красный "Казбек"  -  вся  отключена!  Это  изоляция!  Значит,  заговор?
Арест?"
   Потом: "Ни на какие авантюры, ни на какие сделки я не пойду. Не  поддамся
ни на какие угрозы, шантаж".  Помолчал.  Добавил:  "Но  нам  все  это  может
обойтись дорого. Всем, всей семье. Мы должны быть готовы ко всему..."
   Позвали детей. Я зачем-то попросила  чай.  Галина  Африкановна  -  повар,
принесла. Пить его, естественно, никто не стал. Рассказали Ирине и  Анатолию
о случившемся. От них узнали, что несколько минут  назад  в  доме  замолчало
радио и перестал работать телевизор. У центральной входной двери, неизвестно
откуда появившийся, стоит Плеханов. Спросил: "Где Михаил Сергеевич?  К  нему
товарищи". Анатолий ответил: "Не знаю. Видимо, у себя".
   Дети и я поддержали Михаила Сергеевича, его  решение.  Наше  мнение  было
единым: "Мы будем с тобой".
   ...Встреча Михаила Сергеевича с приехавшими проходила в его кабинете. Все
это время Анатолий, Ирина и я - находились  рядом,  около  дверей  кабинета.
Вдруг арест? Уведут...
   ...Вышли "визитеры" из кабинета где-то часов в 18 без Михаила Сергеевича,
сами. Варенников прошел мимо, не обратив на нас внимания. Болдин остановился
в отдалении. Подошли ко мне (я  сидела,  ребята  стояли  рядом)  Бакланов  и
Шенин. Сказали: "Здравствуйте". Бакланов протянул руку. Я на приветствие  не
ответила, руки не  подала.  Спросила:  "С  чем  приехали?  Что  происходит?"
Услышала одну фразу, произнесенную Баклановым: "Вынужденные обстоятельства".
Повернулись и вместе, втроем ушли.
   Из кабинета вышел Михаил Сергеевич. В руках держал листок, подал его мне.
Сказал: "Подтвердилось худшее. Создан комитет  по  чрезвычайному  положению.
Мне предъявили требование: подписать Указ о введении чрезвычайного положения
в стране, передать полномочия Янаеву. Когда я отверг,  предложили  подать  в
отставку. Я  потребовал  срочно  созвать  Верховный  Совет  СССР  или  Съезд
народных депутатов.  Там  и  решить  вопрос  о  необходимости  чрезвычайного
положения и о моем президентстве".
   "Сказали, что арестован или будет арестован, так я и не понял, Ельцин..."
   "Здесь, на листочке, фамилии членов комитета..."
   Был возмущен не только ультиматумом прибывших, но и их бесцеремонностью и
нахальством.
   При  встрече  с  А.Черняевым  сказал,  что  назвал  их  "самоубийцами"  и
"убийцами": "Страна в  тяжелейшем  положении...  Мир  отвернется...  Блокада
экономическая и политическая... Это будет трагическим концом".
   Отбыл с  "делегацией"  и  Медведев  -  начальник  личной  охраны  Михаила
Сергеевича. Уехал или увезли? Сведения  у  офицеров  охраны  противоречивые.
Главное - не выразил никакого протеста, не зашел к Президенту, сел в  машину
и уехал. Только кого-то попросил собрать его вещи и  переслать  в  Москву...
Сказали еще, будто бы Плеханов написал приказ о его отстранении.
   С дачи после работы никого не выпустили. Все, кто оказался сегодня здесь,
оставлены:  А.С.Черняев  -   помощник   Президента,   Ольга   Васильевна   -
стенографистка, референт секретариата; медики, обслуживающий персонал. Все -
в том числе из местного обслуживающего персонала  -  женщины,  у  кого  дома
семьи. Опечатали все машины. Сказали, самолет, на котором  Михаил  Сергеевич
завтра должен был лететь в Москву, отправлен назад.
   Пытаемся  что-то  услышать,  уловить  с  помощью  маленького   карманного
транзистора "Сони". Какое счастье, что он оказался с нами! По утрам, бреясь,
Михаил Сергеевич обычно по нему слушает "Маяк". Взял его  с  собой  в  Крым.
Стационарный приемник, имеющийся здесь, в резиденции, ни на одном  диапазоне
не дает приема. Маленький "Сони" работает. Но никаких особых сообщений  нет.
Все как обычно...
   Договорились: Анатолий будет прятать транзистор. И никто не должен знать,
что он у нас есть. Никто. Я буду делать более подробные записи.
   Не сплю... Мучает горечь  от  предательства  людей,  работавших  рядом  с
Михаилом Сергеевичем.
   Днем по телефону Янаев спрашивал у Михаила Сергеевича,  когда  завтра  он
прилетает в Москву. Выяснял точное  время  прилета  19-го.  Он,  мол,  будет
встречать Президента в аэропорту.
   По ассоциации в сознании всплывают кадры  недавно  виденной  кинохроники:
празднуется 70-летие Хрущева. Георгиевский зал заставлен столами...  Брежнев
вручает награду... Сладкоречивые  слова...  Через  несколько  месяцев  будут
убирать Хрущева.
   Что же происходит сейчас в стране, в Москве?  В  подмосковной  резиденции
Президента?
   А люди, которые здесь с нами... Кто из них и  что  будет  делать  в  этой
обстановке?
   Олег Анатольевич - прикрепленный, Плеханов оставил его старшим  в  личной
охране Президента - сказал: "Михаил Сергеевич,  мы  с  Вами".  Но  будет  ли
охрана  до  конца  защищать  нас  или  выполнит  все-таки  указание   своего
руководства?
   ...На что пойдут предатели? Стал опасен Михаил Сергеевич им  сегодня  или
всегда  был  опасен?  В  последние  годы  несколько   человек   сообщили   о
фабриковавшихся в 1983-84 годах в следственных органах  документах  с  целью
обвинить Михаила Сергеевича во взятках. В приемную  ЦК  КПСС  были  переданы
документы, из которых видно, что следователи  требовали  от  подследственных
давать ложные показания. Делалось это, несомненно, по приказу людей  "самого
высокого ранга в стране".
   ...Тревога за мужа, за судьбы детей, внуков терзает душу.

   19 августа, понедельник
   Около 7 часов утра Анатолий и Ирина по  транзистору  (волна  не  "Маяка",
кажется, "Всемирной службы новостей" или Би-би-си) уловили сообщение: создан
Государственный комитет по чрезвычайному  положению,  в  отдельных  регионах
страны  введено  чрезвычайное  положение.   Передают   призыв   комитета   к
соотечественникам,  обращение  к  государствам  мира,  содержание  указа   о
выделении 15 соток земли на  каждого  человека...  И  "в  связи  с  болезнью
Президента СССР и невозможностью выполнять им своих функций  его  полномочия
берет  на  себя  вице-президент  Янаев".  Значит,  все  документы  были  уже
готовы...
   Ранним утром, где-то около  5  часов,  сказал  Анатолий,  к  нашей  бухте
подошло  несколько  больших   военных   кораблей.   "Сторожевики"   необычно
приблизились к берегу, простояли минут 50, а затем отошли,  отдалились.  Что
это? Угроза? Изоляция с моря?
   Почты нет, газет нет. Передали: "И не будет". Офицер фельдсвязи задержан,
со вчерашнего дня здесь, на территории. Радио  молчит,  телевизор  отключен.
Анатолий пытается с ребятами из охраны  сделать  антенну  для  стационарного
приемника. Борис Иванович - прикрепленный - нашел  кусок  проволоки.  Однако
ничего добиться так и не удается.
   Через старшего по охране  Михаил  Сергеевич  передает  Генералову  -  для
сообщения в Москву - требования: восстановить  телефонную  связь,  доставить
почту  и  газеты,  включить  телевизор,  немедленно  прислать  самолет   для
возвращения в Москву, на работу.
   На территории резиденции "новые лица", с автоматами.
   Приходил  А.Черняев.  Разговаривать   выходили   на   балкон,   опасаемся
прослушивания. Офицеры  охраны  не  исключают  такой  возможности.  Анатолий
Сергеевич жалуется: у него нет самого необходимого с собой, даже набора  для
бритья. Все осталось там, в "Южном", -  санатории,  где  располагался  он  и
стенографистки  -  референт  Ольга  Васильевна  и   секретарь   его   Тамара
Алексеевна. Сюда,  в  служебный  дом  резиденции,  они  ежедневно  приезжают
работать. Сказал, что говорил с Генераловым. Требовал, чтобы его  выпустили:
"Я же - народный депутат СССР. И я - не интернированный. Почему  меня  здесь
держат?"
   Ходили по территории, к морю. Надо, чтобы все видели - и  "наши",  и  те,
кто наблюдает за нами со  скал  и  моря,  что  Михаил  Сергеевич  здоров,  в
нормальном состоянии.
   Ксения и Настя не могут поделить зонт - кому  его  нести.  Настенка  мне:
"Бабуля, Ксюха мучает меня. Не  дает  ни  играть,  ни  спать.  Ее  ничем  не
испугаешь! Надо было родить меня одну. Понимаешь?"
   Борис Иванович, Игорь Анатольевич  рассказывают  о  новостях,  услышанных
через старый приемник с приделанной самодельной антенной: создан Комитет  по
ЧП, у Янаева новые  полномочия,  каждый  гражданин  страны  в  собственность
теперь получит 15 соток земли. Из-за рубежа передают: Ельцин  не  арестован.
"А Генералов вчера, - говорит Борис Иванович, - сказал мне, что арестован на
даче". В общем,  сведения  о  происходящих  событиях  очень  разные.  Трудно
понять... Передают, как будто арестован кто-то из российских депутатов...
   У  нас  здесь,  в  резиденции,  тоже  новости:  на  вертолетной  площадке
поставили пожарную и поливальную  машины.  Перед  въездом,  поперек  дороги,
грузовые  машины.  Поставлены  автоматчики:  у  гаража,   на   воротах,   на
вертолетной площадке. Все люди новые, незнакомые.
   Олег Анатольевич и Борис Иванович заявили вновь:  "Михаил  Сергеевич,  мы
будем с Вами. Будем до конца".
   На море тишь: не видно ни прогулочных катеров, ни пассажирских судов,  ни
сухогрузов, ни барж... На "приколе", как всегда, один  "сторожевик".  Обычно
на его палубе видны были люди. Они что-то  делали,  иногда  купались,  удили
рыбу. Сейчас на палубе ни одного человека.
   Татьяна  Георгиевна  -  медсестра  -  возмущается:  "Надо  же,  "друзья",
"сторонники" - предатели  они.  Ольга,  как  увидела  Болдина  -  он  же  ее
начальник, - говорит: быть беде, ужаснее этого  человека  нет  в  аппарате".
"Пуго ведь отдыхал в санатории "Южный".  Вчера  уехал,  должен  был  раньше.
Говорят, будто  бы  у  него  и  у  жены  было  отравление".  "Никого,  Раиса
Максимовна, не выпускают с территории. Никого. Видно, чтобы правду никто  не
узнал: Михаил Сергеевич-то здоров".
   Мы с Михаилом Сергеевичем у себя, в его кабинете.  Прибежали  Анатолий  и
Ирина. Новости: заработал телевизор,  идет  музыкальная  передача.  На  море
появились дополнительные "сторожевики". Держатся на удалении от берега, но в
зоне  видимости  глаза.  Вести  по  транзистору:  волна  Би-би-си  передала:
Б.Ельцин выступил с осуждением  заговорщиков.  Призывает  к  противодействию
новоявленной власти.  Н.Назарбаев  по  казахскому  телевидению  обратился  к
народу республики, призвал к спокойствию, выдержке,  соблюдению  порядка.  О
смещении Президента СССР - ни слова.
   В  17.00  старший  по  охране  доложил:  с  территории  вывезли   военных
связистов.
   В 17.30 Михаил  Сергеевич  пригласил  А.Черняева.  Сказал  мне,  что  дал
поручение немедленно вновь передать Янаеву его требования  о  восстановлении
правительственной связи, предоставлении самолета  для  вылета  в  Москву.  В
случае отказа или молчания передать требования  о  встрече  с  советскими  и
иностранными журналистами.
   После ухода  Анатолия  Сергеевича  попросил  меня  записать  Политическое
заявление. Продиктовал:
   "1. Решение вице-президента о возложении на себя обязанностей  Президента
страны под предлогом болезни Президента СССР и невозможности  исполнения  им
своих функций является обманом, поскольку я нахожусь в нормальном состоянии,
даже отдохнувшим и собирался сегодня,  19  августа,  отбыть  для  подписания
Союзного договора и проведения Совета Федерации. Поэтому данное  решение  не
может рассматриваться иначе, как государственный переворот.
   2. Все решения, принятые вице-президентом и Государственным комитетом  по
чрезвычайному положению (ГКЧП) на этом основании, - незаконны.
   3.  Эскалация  мер,  связанных  с  незаконным   введением   чрезвычайного
положения, может обернуться дальнейшим большим обострением всей  ситуации  в
стране,   расколом,   противоборством   в   обществе   и    непредсказуемыми
последствиями.
   4.  Требую  немедленно  приостановить  исполнение  принятых  решений,   а
товарищу Лукьянову как Председателю Верховного Совета срочно  созвать  Съезд
народных  депутатов  СССР  или  Верховного  Совета  СССР  для   рассмотрения
сложившейся ситуации в руководстве страны".
   ...Пресс-конференция  членов  ГКЧП  по  ТВ.  Какое   вероломство,   какое
беззаконие, какая гнусная ложь! Ясно, что  пойдут  на  все:  даже  на  самое
худшее. Солгать перед всем миром, заявив  о  недееспособности  Президента...
Вопрос судьбы Михаила Сергеевича, нашей судьбы ими уже решен.
   На ночь усилили наружную  охрану  дома.  Теперь  офицерам  личной  охраны
Президента придется практически работать круглосуточно.
   Договорились - Михаил Сергеевич, дети и я -  перейти  на  режим  экономии
продуктов  питания,  использовать  только  старые,   имеющиеся   в   запасе,
приобретенные до 17 августа. Собрали пакет с фруктами для  детей.  Ирина  на
всякий случай спрятала его на шкафу под кондиционером. Собрали все имеющиеся
лично у нас лекарственные препараты, таблетки.  Решили  пользоваться  только
ими.
   Ночь не спали...
   (Нашей  видеокамерой  мы  делали  записи  Обращения,  Заявления   Михаила
Сергеевича к народу. Для того чтобы попытаться передать их "на  волю",  если
же не удастся, спрятать, сохранить. Что бы с нами ни случилось - люди должны
знать правду о судьбе Президента. Нашли комнату, которая, на наш взгляд,  не
просматривалась ни с моря, ни со скал. Зашторились. Когда около 4 часов утра
просматривали отснятые кадры, приглушив звук, внизу - на цокольном  этаже  -
вдруг хлопнула дверь. Срочно все отключили. Анатолий  с  пленкой  скрылся  в
другой комнате, Михаил Сергеевич и Ирина спустились  вниз  и  проверили  все
двери. Все было закрыто. Михаил Сергеевич вышел  на  улицу.  У  двери  стоял
удвоенный  пост.  Пленку  Ирина  и  Анатолий  обрабатывали  до  шести  утра.
Просмотрели пленку через  смотровое  окошко  камеры,  маникюрными  ножницами
надрезали конец каждой из четырех записей.  Разобрали  кассету  и  разрезали
пленку. Каждую  запись  перемотали  на  тонкий  бумажный  валик,  запаковали
"скотчем", завернули в бумагу.  Затем  спрятали  их  в  разные  места  дачи.
Кассету собрали, чтобы не было видно, что ее кто-то разбирал)*.

   20 августа, вторник
   Почты, газет по-прежнему нет. Но "Сони" продолжает трудиться.
   У входа в нашу бухту все время  курсирует  несколько  охранных  кораблей,
"сторожевиков".
   Михаил Сергеевич вновь передает в Москву  свои  требования:  восстановить
телефонную связь, дать газеты, немедленно прислать самолет для возвращения в
Москву,  на  работу.  Добавляет  новое  требование:  сообщить  по  радио   и
телевидению о грубой дезинформации о состоянии его здоровья.
   Пока, кроме заверений Генералова, что все требования передаются в Москву,
других результатов  нет.  Михаил  Сергеевич  высказывает  предупреждение:  в
случае невыполнения требований пойду на крайние меры.
   Внешне стараемся вести себя обычно: выполняем назначения врача,  выходили
на территорию резиденции, к морю. Держимся все вместе  -  Михаил  Сергеевич,
Ирина, Анатолий, я и внуки: всё может быть.
   Морально поддерживаем друг друга. Не только мы - члены семьи,  -  а  все,
кто оказался  здесь  вместе  с  нами,  по  существу,  тоже  интернированным.
Особенно беспокоюсь за женщин, чтобы они меньше волновались,  держались.  И,
конечно, чтобы ни о чем не догадывались внучки.
   Старший по охране и врач высказывают тревогу в связи  с  питанием  семьи:
"продукты доставляют извне", "чужой машиной", "есть опасность". Значит,  они
ситуацию оценивают так же, как и мы. Принимаем  теперь  уже  общее  решение:
жить на запасах, имеющихся у нас и в  столовой  охраны.  Еще  раз  тщательно
обговариваю все с поваром - Галиной Африкановной. Договорились  также:  пищу
употребляем только в вареном виде.
   Поговорила со старшим личной охраны, спросила: "Олег  Анатольевич,  можем
ли мы передать "на волю" информацию, минуя  Генералова?"  (о  чем  конкретно
идет речь, не сказала). Ответил: "Нет, не  сможем.  С  моря  мы  блокированы
полностью. На суше окружены так, что не проползешь..."
   Со мной осталась только моя записная книжка**.
   Делаем попытку использовать одну реальную ситуацию:  у  Ольги  Васильевны
заболел оставленный дома, в Москве, маленький ребенок.  Отец  -  инфарктник.
Михаил  Сергеевич  поручил  Черняеву  А.С.   поставить   перед   Генераловым
категорически вопрос об отправлении Ольги Васильевны в Москву.
   ...Михаил Сергеевич и я обсуждаем  обстановку.  Почему  молчат  Лукьянов,
Верховный Совет?  Почему  молчит  Ивашко?  А  руководители  республик?  Ведь
сегодня день подписания Союзного  договора.  Самое  страшное  предположение:
неужели страна приняла ГКЧП?
   По  Украинскому  телевидению  вчера  выступал  Л.М.Кравчук.  Призывал  "к
спокойствию,    благоразумию,    соблюдению    законности,    предотвращению
конфронтации". О Президенте ни слова...
   Передают ли требования Михаила Сергеевича?
   Как все-таки протолкнуть нам информацию "на волю"? С дачи так никого и не
выпускают. Может быть, пойти на "прорыв"? Наша "боевая единица",  по  словам
Олега  Анатольевича,  "не  очень  значительна",   но   все-таки   достаточно
вооружена...
   Радио  Запада  передает  сообщения:  в  Москве   объявлено   чрезвычайное
положение; введены войска; Москва, Ленинград не  поддерживают  заговорщиков.
Передается требование внести ясность о положении Горбачева - где он, в каком
состоянии. Сообщают также о возможном прекращении экономической помощи СССР.
   Новости у нас: кто-то пытался извне прорваться на территорию  резиденции.
Не удалось, не впустили... Генералов вдруг стал появляться в служебном доме,
где находятся офицеры охраны. Двое суток он практически к ним не  заходил...
И главное - Генералов передал Борису Ивановичу ответ  Янаева  на  требования
Михаила Сергеевича: будут, мол, выполнены. Генералов при этом разъяснил, что
он все передает в Москву через Плеханова. Через него же получил и ответ.
   Старшие  по  охране  опасаются  нарастания  активности  на   море.   Олег
Анатольевич не рекомендует вести вечером детей купаться и даже выпускать  их
на территорию дачи. Ксении и Анастасии сказали: "Ожидается сильный  ветер  -
выходить нельзя. Будьте в помещении".
   Ощущение: вот-вот что-то может произойти. Часть охраны ввели в дом. Игорь
Анатольевич и Николай Феодосьевич - врачи, тоже будут в доме с  нами.  Ирина
взяла к себе в постель Ксению и Настю. Анатолий лег спать рядом  с  ними  на
полу.
   Три часа ночи...

   21 августа, среда
   Утренняя информация: в Москве  столкновения.  Есть  жертвы  -  раненые  и
убитые. Неужели началось самое страшное...
   Михаил  Сергеевич  требует   немедленно   передать   Янаеву:   прекратить
использование войск, вернуть войска в казармы.
   Около 10 часов утра в море, на горизонте, появилось две группы  кораблей.
У входа в бухту  стоят  3  "сторожевика".  П