так, чтобы  она  удовлетворяла  бы какие-то общественные потребности.  И эта
цель
     80
     так или иначе достигается. Главное -- чтобы предприятие  делало то, что
ему положено, и давало  занятие определенному числу граждан. План преследует
интересы  прежде   всего   общества,   удовлетворяя  потребности  занятых  в
предприятии людей в качестве условия и следствия его реализации.
     Системы  принятия  решений  руководства  западных  и   коммунистических
клеточек  различаются коренным  образом. Они различно ориентированы. С одной
стороны,  принятие решений руководством коммунистической клеточки проще, чем
таковое  западной  клеточки,  поскольку  для первого имеется  предписываемый
государством  план,  и руководству  клеточки  остается лишь выполнять его, а
руководство западной клеточки  должно само производить исследование ситуации
и проявлять инициативу.  Но с  другой  стороны,  ситуация принятия решения в
западной клеточке  является сильно  упрощенной  сравнительно  с  ситуацией в
коммунистической  клеточке.  На практике  выполнение  государственного плана
коммунистической  клеточкой   превращается   в  задачу  необычайно  сложную.
Директору  и  его  администрации приходится  прилагать  неимоверные усилия к
тому, чтобы его предприятие как-то держалось в рамках плана. А это -- жизнь,
полная драматизма. Тут  вступают  в  силу  склоки, интриги, клевета, доносы.
Идут  бесконечные  собрания  и  совещания.  В  дело   вмешиваются  различные
государственные  и  партийные органы  --  трест,  комитеты  партии,  советы.
Дирекции приходится регулярно совершать запрещенные законом действия.
     Как я уже говорил, одним из принципов западных деловых клеточек и целых
стран является стремление свести к минимуму расходы на  дело,  и в том числе
--  расходы  на управление. Запад  в этом  отношении  долго противился росту
управленческого аппарата внутри клеточек и в  обществе  в целом. Но развитие
пошло  таким  путем, что сопротивление  было  сломлено.  Запад  был вынужден
догонять коммунистические  страны  не  только  по  размерам  управленческого
аппарата,   но   и   по   роли.   Оказав   поддержку   разрушительным  силам
коммунистических стран в деле разрушения их управленческого  аппарата, Запад
сам  не  смог   устоять  от  той  же   "болезни",   обусловленной   законами
коммунальности.
     81
     Теперь  каждая  более  или менее значительная фирма  имеет  контору,  с
помощью которой происходит управление фирмой и ее деятельностью в окружающем
мире.  Есть конторы, обособившиеся в виде самостоятельных фирм. Они вступают
в  деловые  контакты  с  другими  фирмами,  которые  что-то  производят  или
предлагают  услуги.   Эти  фирмы   имеют  свои   управленческие  конторы,  а
фирмы-конторы  имеют свои деловые части. В  обществе  таким  путем возникает
гигантское  число  контор,  которые приобретают  огромную  власть,  так  что
общество  становится  своего  рода системой контор. Деловая часть становится
подчиненной части конторской.  Приобретая инерцию  роста и  завоевав прочные
позиции в обществе, управляющая система начинает  разрастаться в силу  своих
собственных законов (частный случай законов коммунальности.
УПРАВЛЕНИЕ И ИНФОРМАЦИЯ
     Всякое управление предполагает потоки информации. Естественно, прогресс
информационной техники породил колоссальный  энтузиазм в отношении прогресса
всей  системы управления. Энтузиазм не ограничился  разговорами, а перешел в
сферу  практики.  Уже  теперь  многие  деловые  клеточки  Запада  используют
информационную  технику  и ее возможности в  управлении своей деятельностью.
Появились  особые  предприятия,  функцией  которых  являются  информационные
услуги  другим  предприятиям и  учреждениям.  Теоретики  и  идеологи  упорно
говорят о  начале  информационной эпохи, о  превращении западного общества в
постиндустриальное или информационное. Информационному  аспекту в управлении
сулят господствующую  роль  в будущем. На  эту  тему я  собираюсь специально
говорить  позднее. Здесь же  ограничусь несколькими замечаниями относительно
информации на клеточном уровне.
     Считается,    что   новая   информационная   система,   основанная   на
использовании  современной  информационной  техники,  доставляет  информацию
ответственным лицам (управляющим)  полнее,  точнее  и  быстрее,  чем  старая
система личных докладов сотрудников своим начальникам.
     82
     Кроме того, в старой системе один начальник может иметь  не более шести
подчиненных,  которые  докладывают  ему.  В  новой же  системе  это  число в
принципе  не   ограничено,   вернее  --   оно   ограничено  лишь  качествами
подчиненных, обязанных докладывать непосредственно одному начальнику.
     Абстрактно рассуждая,  все это  так. Но  в  реальности  вступают в силу
факторы,  несколько отрезвляющие энтузиастов  управления  без  иерархической
системы начальствования и подчинения. Прежде всего  возможности управляющего
в смысле овладения получаемой информации ограничены. Информацию-то ему может
передавать любое число людей, да вот сколько  информации может переварить он
сам?! Способны ли  информационные машины обрабатывать поток  информации так,
как  это делают на различных уровнях  информационной иерархии  люди, знающие
положение  дел и имеющие опыт  отбора  и оценки информации? Абстрактно такие
машины  можно вообразить,  обучив их критериям  отбора.  Но  такие  критерии
должны быть постоянными. А в изменчивой и разнообразной реальности все равно
нужны люди, которые учитывают перемены и вводят новые критерии в машины. Так
что на место людей без машин приходят лишь люди с машинами.
     Относительны  и  прочие достоинства новой системы.  Полнота и  скорость
движения  информации  являются тут избыточными, а точность ее  нисколько  не
увеличивается за счет машин.  К тому  же  никакая техника не может  заменить
волевой  и  оценочный  аспект  целиком.  Тут  так  или  иначе  решают  люди,
занимающие определенное положение в предприятии.
     Успехи западнизма  достигнуты  без  специальной информационной техники.
Другое дело -- эта техника стала необходимой в целом ряде дел, предприятий и
учреждений.  Но  для   подавляющего  большинства  деловых  клеточек,  какими
являются малые и средние  предприятия, никакая особая информационная техника
вообще не требуется. Она стала необходимой  лишь для  крупных и сверхкрупных
предприятий, являющихся агрегатами
     клеточек,  для  учреждений,  имеющих дело  с  огромной информацией, для
манипулирования огромными массами людей, короче говоря -- для над клеточного
уровня.
     83


ДЕЛОВАЯ КУЛЬТУРА
     В той литературе о Западе, которую мне довелось читать, почти ничего не
говорилось о  таком важнейшем факторе делового аспекта западнизма,  как  его
деловая культура. Она  предполагалась  как  нечто  само собой  разумеющееся,
поскольку тут не  возникало из ряда вон выходящих проблем. Вернее,  проблемы
возникали,  но  они решались в повседневной  жизни как "будничные" проблемы.
Сейчас,  однако, в связи с  глубокими переменами в мире  вообще и  на  самом
Западе проблема деловой культуры в той или иной форме дает знать о  себе как
проблема кардинальная.
     Как справедливо заметил Маркс, основная производительная сила  общества
-- люди.  А  это -- десятки и сотни миллионов людей. И все они  должны  быть
обучены  соответствующим образом,  чтобы  выполнять свои  деловые функции  и
поддерживать на должном  уровне сложившуюся  деловую  культуру. Последняя на
Западе складывалась в  течение многих веков, вошла в плоть  и кровь западных
людей.  Она  образует  более  или  менее  устойчивую  и преемственную  часть
"скелета"  общества.   Хотя   в   ней   происходят  изменения   в  характере
профессиональной  подготовки  людей,  остаются  неизменными   требования   к
качеству исполнения любых деловых  функций. В этом  смысле  деловая культура
является одной из принудительных сил, определяющих поведение людей.
     Раньше  бизнесмены  не  ломали  голову  над  проблемой  воспроизводства
человеческого материала в их  предприятиях. Он имелся в  изобилии независимо
от них. Они использовали готовый материал. Это отношение в значительной мере
сохранилось до сих пор. США и в наше время "снимают сливки" со всей планеты,
соблазняя и подкупая высококвалифицированную  и  творческую рабочую силу  из
других  стран.  Но этот способ существования не покрывает  всех потребностей
западного бизнеса. И он на грани исчерпывания.
     В  последние  десятилетия возникли такие три главные  проблемы  деловой
культуры. Первая -- технологический прогресс потребовал подготовки огромного
числа специалистов нового типа с преобладанием высокоинтеллек-
     84
     туальных   способностей.   Сложившаяся  система  образования  оказалась
неподготовленной к  такой  технологической  революции.  Вторая  проблема  --
усложнение всей деловой обстановки для  предприятий  и усиление борьбы за их
выживание   потребовало  создания  целой  армии  специально  подготовленных,
интеллектуально гибких и инициативных  менеджеров, на  роль которых  годится
далеко не всякий гражданин западной страны. Многие крупные фирмы  сами стали
создавать специальные школы,  курсы, семинары с целью решения этой проблемы.
И  третья  проблема --  наводнение  стран  Запада выходцами  из других стран
породило  тенденцию к снижению уровня деловой  культуры. Жалобы на  это  мне
попадались  в  газетах.  Вот  одна из  них. С  1965-го  по  1990 год  в  США
переселилось из  Азии  и Латинской Америки около  12 миллионов человек.  Эти
переселенцы  "не придерживаются протестантской рабочей  жизни", --  в  такой
форме,  опасаясь обвинений в расизме,  автор фиксировал неадекватность этого
человеческого  материала условиям  американского  общества. Следствием  этой
неадекватности  является  снижение  качества  и   производительности  труда.
Добавлю  к  этому то,  что большинство  переселенцев вообще не пригодно  для
профессий,  требующих высокой квалификации, и  используется на самом  низком
уровне.
ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ
     При  характеристике западного социального строя обычно называют  прежде
всего частную собственность на средства производства.  Ей придавали и до сих
пор  придают решающее  значение. Основным  результатом  буржуазных революций
считали  и  считают признание частной  собственности в качестве священной  и
неприкосновенной.   Это   вошло  в  конституции   западных   стран.  Частный
собственник стал считаться  оплотом западного  общества.  Почти  все критики
западного  общества  ГГ. Мор, Т. Кампанелла, К.А.  Сен-Симон,  Ф.М.Ш. Фурье,
Оуэн,  П.Ж.  Прудон,  К.  Маркс,  В.  Ленин  и  дру-гие)  видели  в  частной
собственности источник всех зол.
     Многие теоретики объявляли основой различия видов
     85
     обществ  различия  видов  собственности. В  этом отношении  дальше всех
пошли   Маркс  и  его  последователи.  Под  лозунгами   ликвидации   частной
собственности проходили социалистические революции. Основу коммунистического
социального  строя  видели в  ликвидации частной собственности  на  средства
производства  и установлении собственности общественной. Многие политики  XX
века   усмотрели   главную   внутреннюю   угрозу   Западу   в   социализации
(национализации)  предприятий  и  настаивали  на  приватизации. Руководители
бывшего Советского Союза и  стран  Восточной Европы увидели  в  приватизации
панацею  от   всех   бед   и   начали  проводить  политику  приватизации   с
настойчивостью,  достойной лучшего  применения,  игнорируя  катастрофические
последствия этой политики для своих стран.
     Я  не отвергаю важнейшую  роль  частной собственности в  формировании и
сохранении западнизма и Запада. Но  я  считаю необходимым внести в понимание
этого  феномена   ряд   коррективов  не  столько   политического,,   сколько
ориентационного характера. Поясню, что я имею в виду.
     Прежде   всего   хочу   сказать,   что  никакого  врожденного   чувства
собственности  нет.  Собственность  есть  явление сугубо  социальное. Причем
возникает оно на довольно высоком  уровне развития общества. Во-вторых, надо
различать  собственность  и  владение.  Не   всякое  владение   чем-то  есть
собственность. Собственность есть владение узаконенное, в силу  права. Когда
буржуазные  революции   провозглашали  частную   собственность  священной  и
неприкосновенной, они не констатировали факт собственности, но превращали  в
собственность то, чем  люди владели  фактически. Юридическое признание факта
владения   есть   возникновение   собственности  как  социального  феномена.
Собственность  есть  феномен  правовой,  так  что  считать  ее  определяющим
признаком общественно-экономической  формации,  как  это  делали  марксисты,
просто бессмысленно.
     В  западной  (и  не  только  в  ней)  идеологии  частная  собственность
рассматривается   как   нечто   индивидуальное,    а   класс   собственников
рассматривается  лишь  как класс  логический,  то  есть  класс  индивидов  с
одинаковым признаком. Но частные собственники возникли не
     86
     просто как какое-то  число индивидов, обладающих собственностью, а  как
класс  в социальном  смысле  слова,  то  есть  нечто  объединенное  в  целое
благодаря   законодательству   (конституционному   праву)   и   государству,
охраняющему право собственности.  С этой точки зрения  частная собственность
есть  общественная собственность, лишь распределенная по  частным лицам в ее
функционировании. Так что ликвидация частной собственности не  может быть не
чем иным, как  превращением  государства во владельца и распорядителя  того,
чем до этого распоряжались частные лица.
     Частные  собственники,  далее,  образуют  не  просто  множество  людей,
сходных  по  принципу  собственности,  но многоступенчатую иерархию с  точки
зрения  размеров  собственности. Хотя  в  буржуазных  конституциях  наряду с
правом собственности провозглашался принцип равенства, частная собственность
именно  как правовой  феномен  с самого начала допускала и  узаконивала факт
неравенства в рамках обладания собственностью.
     Наконец,  частная   собственность  есть   не   просто   право  индивида
распоряжаться  чем-то  по  своему  усмотрению,  но  определенная  социальная
позиция этого индивида. Это узаконенное и охраняемое государством социальное
положение  человека,  его  определенная социальная роль. С этой точки зрения
частная собственность есть сложная система социальных отношений.
ЭВОЛЮЦИЯ И СТРУКТУРА ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
     Бесспорно,  что  в  исходном  пункте  западного   общества  среди   его
необходимых условий лежит частная собственность  на средства деятельности  и
на  ее  продукты.  Предыстория  Запада была  усилением и  расширением  этого
условия.  Буржуазные  революции  были  результатом   этого   и  общественным
признанием  силы  и роли класса частных собственников  такого  типа, то есть
собственников предприятий -- частных предпринимателей. Этот Фактор сохраняет
свою роль и в основах современного запада. Но по мере развития западнизма (в
рассмотренном выше моем понимании) произошли существенные
     87
     изменения феномена  собственности, которые  модифицировали его исходные
качества. В "снятом" виде тот же процесс постоянно воспроизводится и в жизни
современного  Запада:  глубинные  явления общества  в  их  более развитых  и
поверхностных  формах   выглядят  уже  совсем  иначе,  порою  превращаясь  в
противоположность своим  предпосылкам. Одним  словом,  феномен собственности
надо рассматривать не  как нечто неизменное, раз  и навсегда данное, а в его
историческом  развитии  и  в  тех  превращениях, какие  с  ним происходят  в
развитом западном обществе26.
     Надо, далее,  рассматривать  не факт  собственности в его абстрактном и
обобщенном виде, а конкретные отношения собственности в современном западном
обществе. Они тут  достигли высокого уровня развития, превратились в сложную
систему  отношений  внутри  класса собственников.  Последний  разделился  на
различные  категории,  то  есть  на  множество  различных подклассов,  между
которыми установились  разнообразные отношения. Эти  отношения  оттеснили на
задний план то общее, что было и есть у различных собственников. Соотношение
степеней  важности этого общего  и того, что различает  собственников, можно
сравнить  с соотношением  степеней  важности  общего свойства  всех  военных
служить  в  армии  и  их  различий как солдат,  унтер-офицеров,  офицеров  и
генералов.  Для  понимания  социальной  структуры Запада важнее  не  то, что
владелец однодолларовой акции и владелец акций на миллиард долларов суть оба
собственники, а  то,  что они  принадлежат  к качественно различным  классам
общества.
     Понятие частной собственности точно так же стало многосмысленным.  Если
какой-то  предмет А  является частной собственностью  человека  (или  группы
людей) В, из самого этого факта  еще не следует, что В может делать с А все,
что хочет. Что позволено и что  не позволено  А делать с В, зависит  от ряда
других  факторов,  например,  от  обычаев, традиции,  общественного  мнения,
моральных норм,  неписаного права  или  законодательства.  В  зависимости от
характера ограничений,  в рамках  которых А  распоряжается  предметом В  как
своей частной собственностью, следует различать два типа этой собственности.
Одно дело, например, собствен-
     88
     ность на автомобиль  и другое дело  -- на земельный участок. Автомобиль
можно продать кому угодно,  если, конечно, найдется покупатель, в том  числе
иностранцу, а  земельный  участок --  не  всегда.  Собственник  контрольного
пакета акций может их уничтожить, но не может  уничтожить предприятие, акции
которого  он  имеет. Масса  людей имеет  свои  капиталы  в  банках,  не имея
возможности распорядиться ими по своему усмотрению. Если, например, немецкая
авиационная компания становится собственностью американцев, это не означает,
что она переносится в США. Короче говоря, понятие частной собственности само
по себе  говорит еще очень мало о том, каким является отношение собственника
А  к  его   собственности  В  в  реальности.  Тут  возможны  и  имеют  место
многочисленные  варианты, определенные  общим  законодательством и  частными
договорами А с другими лицами и предприятиями.
     Процесс  эволюции  феномена  собственности  протекал по  таким основным
линиям. Первая линия -- сосредоточение в руках отдельных людей и групп людей
(в частном владении) огромных средств, как в виде средств  производства, так
и в  виде денег. При этом  само  понятие  собственности потеряло тот  смысл,
какой оно имело и имеет в  отношении мелкого и  даже  среднего собственника.
Последний действительно является (или являлся) хозяином  своего дела,  если,
конечно,  не  опутан  кредитами,  договорами  и  долгами.   Такой  свободный
собственник может  распорядиться своей собственностью  по своему усмотрению.
Он может начать дело или прикончить  его. Может передать дело другим. Но все
это не  так-то  просто  сделать для современного  крупного  собственника. Он
может лично  как-то выйти из дела, но  не может распорядиться делом так, как
это  мог  бы  сделать  свободный  собственник.  Он  не   властен  над  своей
собственностью в полную меру, его власть ограничена. Он является своего рода
представителем  собственности   и  выполняет  в   ее  функционировании  лишь
частичные роли. То, что он имеет много средств для  личного потребления,  не
влияет на  суть  его  положения. Он в  предприятии играет лишь  отчасти роль
идеального  собствен-ника. Он  уже  не  может по  своему  произволу прикрыть
предприятие. А главные его функции здесь могут испол-
     89
     нять  другие лица,  наемные,  избираемые,  назначаемые.  Его  положение
собственника дает ему возможность занять положение, которое уже  не является
положением  собственника. Собственность становится лишь условием,  благодаря
которому  собственник  может  сразу  занять  высокое