ми.
   Он нетерпеливо развязал веревки,  откинул  брезент  и  обнажил  кусок
льда, в который было замуровано существо.  Лед  кое-где  подтаял  и  был
похож на кусок толстого стекла. Он влажно блестел в свете  электрических
ламп.
   Существо лежало лицом вверх.  Обломок  ледоруба  все  еще  торчал  из
странного черепа.  Три  сумасшедших,  ярко-красных,  как  свежая  кровь,
горящих ненавистью глаза казались живыми; лицо обрамляла  копна  голубых
скорчившихся червей, которые заменяли существу волосы.
   Огромный  ван  Вол  издал  нервный  вскрик  и   попятился.   Половина
присутствующих бросилась к дверям. Остальные отхлынули от стола.
   Мак-Реди далее не вздрогнул. Норрис с другой стороны  стола  прожигал
существо ненавидящим взглядом. Гэрри за дверями  говорил  с  полудюжиной
человек сразу.
   Блэр взял молоток и принялся скалывать лед, в который  было  заковано
существо в течение двадцати миллионов лет.
 
Глава 3 
 
   - Я понимаю, что оно тебе не нравится, Коннант, сказал Блэр. - Но его
все равно нужно разморозить без формалина.
   - Тогда давайте не будем его трогать до возвращения на Большую землю,
- предложил специалист  по  космическим  лучам.  -  Там  можно  было  бы
провести гораздо более детальное и подробное исследование...
   - А как мы пересечем Полярный круг? -  вскинулся  биолог.  -  Как  мы
перевезем его через температурные зоны? Чтобы  добраться  до  Нью-Йорка,
надо пересечь умеренную  температурную  зону,  затем  экваториальную,  а
потом еще половину умеренной. Ты не хочешь просидеть  с  ним  один  день
даже здесь, а ведь тогда придется поместить его в холодильник  вместе  с
мясом и совершить совместный трансокеанский перелет.  -  Блэр  посмотрел
вверх и победно кивнул лысой головой.
   Коннант и рта не успел раскрыть, как в разговор вступил Киннер.
   - Послушай-ка, мистер! - Повар недобро прищурился. - Если ты засунешь
эту штуку в контейнер с мясом, то, клянусь всеми святыми, я запихну тебя
туда с нею за компанию. Вы уже и так таскали на мой стол все, что вообще
можно двигать. Я терпел, но если вы поместите этого монстра в  контейнер
с мясом или на мясной склад, тогда - до свиданья! Жратву будете готовить
себе сами.
   - Но, Киннер, твой стол - единственный в лагере,  который  достаточно
велик для такой работы, - возразил Блэр.
   - И потому каждый норовит принести сюда все, что может. Кларк  всякий
раз, когда его собаки подерутся, приносит  их  ко  мне  на  стол,  чтобы
зашить раны. Ралсен вечно заявляется сюда со своими санями.  Дьявол,  на
моем столе не было только "боинга"! Но вы бы и его приволокли сюда, если
бы нашли способ протащить через туннели.
   Гэрри усмехнулся и подмигнул гиганту ван Волу.
   Светлая борода ван Вола  подозрительно  дернулась,  но  летчик  сумел
сдержать смех и с понимающим видом кивнул повару:
   - Ты прав, Киннер. Лишь авиация обращается с тобой хорошо.
   -  Сюда  действительно  временами  набивается  многовато  народу,   -
поддержал Киннера Гэрри, - Нам всем это не нравится. Но в  лагере  ни  у
кого нет возможности уединиться.
   - Какое, к черту, уединение!.. На днях, смотрю,  через  кухню  бодрым
шагом топает Баркли, бубня: "Последняя  древесина  в  лагере!  Последняя
древесина в лагере!" - и тут же выносит эту  самую  древесину,  то  есть
кухонную дверь, наружу, чтобы построить навес для  своего  вездехода.  А
потом еще удивляется, что я вышел из себя...
   Услышав эту историю, усмехнулся даже  невозмутимый  Коннант.  Но  его
усмешка быстро прошла, когда он вновь взглянул на красноглазое существо,
которое Блэр с помощью ледоруба извлекал  из  ледяного  склепа.  Коннант
привычным жестом откинул с плеч волосы, заправил их за уши и прорычал:
   - Полагаю, нам с этим гуманоидом в помещении космической  лаборатории
будет тесновато... Кстати, Блэр, почему бы не сколоть лед с  этой  штуки
где-нибудь в другом месте? Уверяю тебя, никто не будет против!  А  затем
подвесишь ее в генераторной над  радиатором  системы  охлаждения.  Через
несколько часов твой мороженый цыпленок станет теплым и пушистым.
   Горевший азартом и нетерпением Блэр отложил ледоруб, чтобы можно было
свободно жестикулировать костлявыми пальцами.
   - Я прекрасно понимаю реакцию людей, - сказал  он,  -  но  так  важно
использовать любой шанс. Никогда еще у человечества не появлялась  такая
возможность и вряд ли появится впредь. Помнишь, мы как-то  ловили  рыбу?
Она замерзала почти сразу же, как только ее  вытаскивали  на  палубу,  и
оживала, когда мы медленно  ее  размораживали.  Низшие  формы  жизни  не
умирают при быстром замерзании и постепенном размораживании.
   Поэтому нам надо...
   - Ради всего святого, уж не думаешь ли ты, что этот монстр оживет?  -
взревел Коннант. - Ты хочешь, чтобы он ожил? А ну пустите меня  туда!  Я
искрошу это исчадие ада на сто тысяч кусков...
   - Нет! Стой, придурок! -  Блэр  вскочил,  чтобы  преградить  Коннанту
дорогу к гуманоиду. - Нет! Ты же  слышал!  Только  низшие  формы  жизни!
Послушай меня!
   Высшие формы жизни при таких условиях не выживают. Рыба оживает после
замораживания  потому,  что  представляет  собой  низшую  форму   жизни.
Отдельные  клетки  ее  организма  могут   восстанавливаться,   и   этого
достаточно, чтобы вернуть рыбу к  жизни.  Любые  высшие  формы  в  такой
ситуации погибнут. Несмотря на то что отдельные клетки выживут,  сложный
организм умрет, потому  что  для  жизни  ему  необходима  согласованная,
связанная работа всех клеток. А такие связи  не  восстанавливаются.  Это
существо, судя по всему, так же далеко ушло  в  своем  развитии,  как  и
человек. Если не дальше... Поэтому оно будет не менее мертво, чем был бы
мертв человек.
   - Откуда ты знаешь? - спросил Коннант, поигрывая поднятым ледорубом.
   Гэрри положил руку ему на плечо:
   - Подожди-ка минуту, Коннант!.. Я хочу понять. - Начальник экспедиции
повернулся к Блэру.  -  Я  согласен:  нам  не  стоит  размораживать  это
существо, если есть  хоть  малейший  шанс,  что  оно  оживет.  Но  я  не
представляю себе, откуда может взяться этот шанс.
   Сидящий на кровати Коппер вытащил трубку изо рта и встал:
   -  Это  существо  мертво.  Оно  не  живее  тех  сибирских   мамонтов.
Существует масса доказательств,  что  организмы  -  будучи  даже  быстро
заморожены, а потом медленно разморожены, - не выживают. Я  не  принимаю
во внимание рыб, это очень редкий частный случай...
   Однако  нет   ни   одного   доказательства   обратного,   того,   что
высокоорганизованное живое существо может  выжить  при  таких  условиях.
Блэр, ты это хотел сказать?
   Маленький биолог задумчиво кивнул. Ореол  седых  волос  вокруг  лысой
головы качнулся в праведном гневе.
   - Дело в том, - начал он обиженным голосом, - что  отдельные  клетки,
выжившие  при  правильном  размораживании   существа,   могут   отразить
особенности  жизнедеятельности  организма  в  целом.   Мышечные   клетки
человека, например, живут еще несколько часов после его смерти. Так что,
разморозив это создание подобающим  образом,  мы  сможем  определить,  к
какому типу живых существ оно принадлежит. В  противном  случае  мы  так
никогда ничего и не узнаем, - Блэр поглядел на ледоруб в руках Коннанта.
- Хочу добавить, что внешний  вид  обманчив,  и  мы  не  должны  заранее
считать его носителем зла. Может быть, у него  подобное  выражение  лица
является отражением печали и безнадежности. Возможно,  ему  просто  было
тоскливо оттого, что он умирает в  расцвете  сил.  Белый  для  китайцев,
например, - цвет скорби, тогда как в нашем восприятии это цвет радости и
чистоты. Если даже у обитателей одной планеты  есть  разные  традиции  и
понятия, что же говорить о столь далекой от нас расе?
   Губы Коннанта тронула ехидная усмешка:
   - Если это выражение у него соответствует печали, то я даже  не  могу
себе представить, как бы эта тварь смотрелась в ярости. Такая физиономия
просто не создана для  мира  и  дружелюбия.  Я  понимаю,  ты  нашел  это
существо и теперь считаешь его своим питомцем, но  взгляни  на  ситуацию
здраво. Это существо явно  родилось  в  атмосфере  зла  и  враждебности,
провело свои детские годы, поджаривая живьем что-нибудь вроде котенка из
местной фауны, и повзрослело, изобретая новый вид извращенной пытки.
   - У тебя нет права так говорить!  -  огрызнулся  Блэр.  -  Откуда  ты
знаешь, что означает неземное выражение на неземном лице? Оно  не  может
иметь земного эквивалента. Существо выросло в другом мире. У него другие
формы тела и другие черты лица. Но оно, подобно нам с  тобой,  такое  же
законное  дитя  природы.  У  тебя  откровенная   ксенофобия,   рождающая
ненависть ко всему, что не похоже на человека.  Возможно,  для  него  ты
тоже всего лишь страшилище с недостаточным количеством  глаз  и  бледным
телом из плесени, наполненной газом!..
   - Ха! - воскликнул Коннант, -  Может  быть,  от  другого  создания  с
другой планеты я бы и  не  стал  ожидать  зла  только  потому,  что  оно
отличается от меня... Говоришь, перед нами дитя  природы?  Я  бы  скорее
назвал это порождением дьявола!
   - Черт! - рявкнул Киннер, - Да прекратите вы спорить неизвестно из-за
чего! Лучше снимите этого монстра с моего стола и прикройте брезентом...
Меня тошнит от одного его вида!
   - Кажется, Киннер начинает закипать, - язвительно заметил Коннант.  -
Скоро повалит пар.
   Повар обернулся к специалисту по космическим излучениям. Шрам на  его
щеке дрогнул от усмешки.
   - Да неужели, громила! Не ты ли тут разорялся минуту назад? Что ж, мы
непременно  предоставим  тебе  возможность   провести   ночку   с   этой
очаровашкой. Никто вам не помешает!
   - Его физиономия  меня  не  пугает!  -  выпалил  Коннант.  -  И  хотя
возможность просидеть с ним целую ночь не радует, я все же собираюсь это
сделать.
   Лицо Киннера вновь растянулось в усмешке.
   - Ну-ну!.. - Он подошел к печке и поворошил пепел.
   И тут пол в помещении содрогнулся - это от  ледяной  глыбы  откололся
очередной кусок, поскольку Блэр опять принялся за работу.
 
Глава 4 
 
   Коннант уронил ручку, не закончив и первой строчки.
   - Черт!
   Он взглянул в дальний угол, полез под стол и, отыскав  потерю,  вновь
принялся за отчет. Работа шла  медленно,  цифры  с  трудом  ложились  на
бумагу, но временами он довольно покряхтывал.  Всхрапы  и  стоны  дюжины
людей, спящих в главном корпусе, гудение угля в  печи,  щелкающие  звуки
счетчика  и  равномерное  "кап-кап-кап"   в   дальнем   углу   несколько
разнообразили тишину уснувшего лагеря.
   Коннант нервно вытащил из кармана пачку "Кэмел", вытряхнул сигарету и
сунул ее в рот.
   Зажигалка никак не давала огня, а спичек  на  столе  не  оказалось  -
наверное,  кто-то  автоматически  отправил  их  в  собственный   карман.
Пришлось встать и подойти к печи, чтобы взять уголек.
   Вернувшись к столу, Коннант опять  попробовал  зажигалку,  и  теперь,
будучи уже ненужной, эта подлая тварь дала высокое яркое пламя.  Счетчик
отозвался  серией  хохочущих  звуков,  будто  контролировал   зажигалку.
Коннант  бросил   в   его   сторону   сердитый   взгляд   и   постарался
сконцентрироваться на данных, собранных за последнюю неделю.
   Вдруг его души коснулось  некое  смутное  волнение,  и  он  замер  на
секунду. Потом взял со стола лампу и направился к дальнему углу комнаты,
где находилось замерзшее существо. Немного подумав, завернул  к  печи  и
прихватил щипцы для угля.
   Существо к этому времени размораживалось уже восемнадцать часов.
   Коннант осторожно ткнул тело  инопланетянина  щипцами.  Оно  не  было
теперь твердым, как гранитная плита, а скорее напоминало мокрую  голубую
резину.
   Капли воды, точно круглые алмазы, блестели в ярком свете  лампы.  Три
красных глаза смотрели  на  мир  невидящим  взглядом,  мутные  рубиновые
зрачки отражали лучи света.
   Коннанту вдруг страстно  захотелось  принести  канистру  с  бензином,
облить существо с головы до ног  и  бросить  на  него  окурок.  А  потом
смотреть, как мокрая голубая  резина  превращается  в  обугленный  прах,
рассыпается в пепел, и радоваться, что сумасшедшему  биологу  так  и  не
удалось заполучить в свои руки останки инопланетного монстра...
   Коннант вдруг осознал, что смотрит на существо уже довольно  долго  и
что глаза монстра кажутся ему не столь уж мутными, а взгляд не столь  уж
туманным. А щупальцеобразные отростки, выходящие из тощей,  пульсирующей
шеи, уже вовсю шевелятся...
   Коннант вздрогнул - привидится же такое! - взял лампу  и  вернулся  к
столу. Сев, уставился на лежащий перед ним бумажный лист.
   И работа пошла. Лист  начал  заполняться  столбиками  цифр.  Щелканье
счетчика  больше  не  беспокоило,  а  потрескивание  углей  в  печи   не
отвлекало. И даже когда раздался за спиной скрип половиц, мысли Коннанта
продолжали течь легко и свободно, компонуя данные и формулируя выводы. А
поскольку скрип ни к данным, ни к выводам не принадлежал, он внимания не
удостоился.
 
Глава 5 
 
   Блэр проснулся внезапно, с трудом  изгоняя  остатки  кошмарного  сна.
Лицо Коннанта на секунду показалось ему продолжением этого кошмара.
   -  Блэр,  Блэр,  вставай!  -  Коннант  выглядел  сердитым  и  немного
испуганным, - Вставай, черт бы тебя побрал!
   - Что случилось? - Маленький биолог сел.
   На  соседних  койках  зашевелились,  кое-где  оторвались  от  подушек
заспанные физиономии, послышались восклицания:
   - Какого черта!
   - Хоть когда-нибудь здесь можно поспать?!
   - Да заткнитесь вы наконец!
   Коннант выпрямился:
   - Вставай и пойдем. Кажется, эта тварь сбежала.
   - Что?! - Голос ван Вола прогремел с такой силой, что дрогнули стены,
- Как сбежала?
   Из  соединительных  туннелей  послышались  другие  голоса.  Вскоре  в
помещение главного корпуса ввалилась дюжина обитателей других  корпусов.
Впереди шел Баркли, коренастый и приземистый, в шерстяном нижнем белье.
   - Какого дьявола! - Баркли держал в руках огнетушитель, -  Что  здесь
происходит?
   - Эта чертова тварь исчезла. Я  уснул  минут  на  двадцать,  а  когда
проснулся, ее уже не было. - Специалист по космическим лучам  глянул  на
Коппера, - Эй, док, не ты ли говорил, что  высокоразвитые  существа  при
замораживании не выживают?
   Коппер тупым взглядом обшарил залитый водой стол.
   - Оно же не с Земли! - Доктор хлопнул себя по  лбу.  -  Для  него  же
земные законы - не законы!
   - По любым законам мы должны найти и поймать его, - сердито отозвался
Коннант. - Удивляюсь, как оно не сожрало меня спящего!
   Блэр огляделся вокруг, в его глазах внезапно возник страх.
   - Может, оно... Да, мы непременно должны найти его.
   - Вот ты и будешь его искать. Как-никак это твой питомец. А я  уже  и
так сделал все, что мог. Просидеть в компании с этой тварью семь  часов,
да еще слушая ваши ночные "песни"!.. Все! С меня хватит!
   В дверях появился Гэрри, перевалился через порог, затягивая ремень.
   - Что значит "поймать"? - Басистый голос  ван  Вола  походил  на  шум
взлетающего "боинга". - Уж не хочешь ли ты сказать, что оно ожило?
   - А ты, похоже, решил, будто  я  украл  вашего  милого  ребеночка!  -
огрызнулся Коннант. - Последнее, что я видел, - как из  его  расколотого
черепа начала сочиться зеленая слизь, похожая на раздавленную гусеницу.
   Вошли Норрис и Мак-Реди, за ними показались  и  другие  взволнованные
полярники.
   - Надо дать объявление о розыске, - сказал Норрис, состроив  невинную
физиономию. - И не забыть про особые приметы: около трех метров  ростом,
с тремя красными глазами и мозгами наружу... Мне кажется, кое-кто  решил
над нами пошутить...  Давайте-ка  найдем  этого  блэровского  питомца  и
привяжем его Коннанту на шею. Как альбатроса древнему моряку...
   - Пошутить над вами?! - отозвался Коннант с горечью в голосе. - Хотел
бы я, чтобы это была чья-то дурацкая шутка, да только...
   Его прервал дикий, отчаянный вой, пролетевший по лагерю.
   Все остолбенели.
   - ..шутки в сторону! договорил Коннант, кинулся в соседнюю комнату  и
тут же вернулся: с револьвером сорок пятого калибра и ледорубом в руках.
- Эта тварь попала в собачник. Слышите, псы сорвались с цепей?..
   Сдавленный,  истошный  вой  сменился  шумом  схватки.  Голоса   собак
взрывались в тишине тоннелей, а среди них четко выделялся  переполненный
ненавистью, абсолютно неземной рык.
   Коннант бросился к двери. Сразу за ним  рванулся  Мак-Реди,  а  затем
Баркли и Гэрри. Остальные разбежались по главному корпусу - за  оружием.
Помрой, отвечавший за пятерку лагерных коров, метнулся в противоположный
конец - у него в коровнике завалялись семифутовые вилы.
   Бегущий за метеорологом Баркли едва не сбил того  с  ног  -  Мак-Реди
вдруг затормозил и, бросив специалиста по космическим лучам,  свернул  в
соседний туннель.
   Баркли  перекинул  огнетушитель  на  другое  плечо  и  последовал  за
Коннантом. Он знал: что бы Мак-Реди ни задумал, ему можно доверять.
   На следующем повороте внезапно остановился и Коннант.  Его  свистящее
дыхание прервалось.
   - О Боже!
   В туннеле грянул гром. Потом  раздались  еще  два  выстрела.  Тут  же
револьвер отлетел в сторону, и Баркли увидел, как взметнулся  к  потолку
ледоруб. Огромная фигура Коннанта напрочь загораживала обзор.  Слышались
жалобные мяукающие звуки, поскуливание собак да звон оборванных цепей.
   Потом Коннант  резко  отскочил  в  сторону,  и  Баркли  смог  наконец
увидеть, что находилось впереди.
   Существо явно собиралось  напасть  на  Коннанта,  но  столь  же  явно
опасалось  поднятого  ледоруба.  Кровавые   глаза   горели   дьявольской
ненавистью.
   Коннант, решившись, метнул ледоруб.
   Тварь с легкостью увернулась, истошно завизжала и прыгнула на врага.
   Коннанта спас Баркли.  Мощная  струя,  вырвавшаяся  из  огнетушителя,
ударила  прямо  в  красные  глаза,  ослепила  монстра  и  заставила  его
остановиться.   Перепуганные   собаки   сразу   почувствовали   перемену
обстановки, осмелели и возобновили прерванную атаку.
   А потом подоспел Мак-Реди.
   Он неспроста свернул поначалу в другой коридор сейчас у него в  руках
находилась одна из огромных водородных ламп. Растолкав  людей,  Мак-Реди
пробрался к Коннанту и открыл клапан. Из лампы ударил трехфутовый  факел
голубоватого пламени. Собаки отпрянули. Сумасшедший визг стал громче.
   - Баркли! Попробуй притащить сюда силовой кабель. Если мне не удастся
превратить монстра в пепел, попытаемся убить его электричеством.
   Голос Мак-Реди  звучал  уверенно.  Видно  было,  что  метеоролог  все
заранее продумал.
   Баркли бросился к электростанции, но его опередили Норрис и ван Вол.
   Кабель нашелся в кладовой. Через полминуты Баркли уже  тащил  его  по
туннелю. Ван Вол выводил котел электростанции в рабочий  режим.  Норрис,
тихо ругаясь, подключал конец кабеля к разъемам на щите генератора.
   Когда  Баркли  достиг  поворота,   за   которым   находилась   тварь,
выяснилось, что пеплом она пока еще  не  стала.  Монстр  зловеще  вращал
красными глазами и взрыкивал. Собаки расположились полукругом. Их  морды
были измазаны кровью, а зубы клацали.
   Мак-Реди стоял тут  же,  у  поворота,  держа  лампу  наготове.  Когда
подошел Баркли, метеоролог пропустил  его  вперед,  не  отводя  глаз  от
твари. На бронзовом лице Мак-Реди играла легкая усмешка.
   - У нас все готово, - раздался сзади голос Норриса.
   Баркли обернулся. Норрис намотал конец кабеля  на  ручку  от  лопаты.
Контактные провода были разведены и блестели в свете лампы. Баркли  взял
вновь созданное оружие в руки.
   - Включайте!
   Норрис кинулся назад, я вскоре по туннелю понеслись голоса:
   - Включили!
   - Давай, Баркли!
   Существо по-прежнему сверкало глазами и взрыкивало. Баркли сделал шаг
вперед. Собаки сразу почувствовали перемену обстановки. Их рычание стало
более  настойчивым,  они  подсеменили  ближе.  Чарнака,  вожака   своры,
огромного черного пса, почему-то нигде не было видно. А  потом  одна  из
собак прыгнула на монстра. Существо в