она хочет и чего не хочет,  знал,  как  доставить  ей  удовольствие,
чтобы самому раствориться в нем, чтобы мы слились в единое целое.
   После завтрака я сел в тень под зонтик, а Нора  отправилась  плавать.
Рубашка и брюки скрывали царапины и  порезы.  Мышцы  ныли,  а  несколько
синяков болели так, словно были повреждены кости.
   Револьвер лежал на дне  сливного  бачка  в  ванной,  в  пластмассовой
коробке из-под обуви, кошка была зарыта в мягкой земле  под  кустами.  Я
смыл пятна крови с нейлонового шнура,  свернул  его  и  спрятал  в  ящик
комода. Избавиться от порванных штанов не представляло труда. Нора  туго
скрутила их и засунула в пляжную сумку. Мы решили зарыть их на пляже.
   Она вышла из бассейна и подошла к столику. Вытерла полотенцем лицо  и
руки, взлохматила черные волосы, выдвинула стул на солнце и нахмурилась.
   - В чем дело? - спросил я.
   - Между Сэмом и блондинкой что-то было.
   - Если фамилия Альмы - Хитчинс и если Фелиция права, то да.
   - Значит, она живет там давно.
   - Возможно. Но по-моему, приезжает погостить и возвращается в  Штаты.
Так сказать "регулярный" гость.. Гостит подолгу.
   - Кто такой Гейб?
   - А Бог его знает. Отношения у них, кажется, близкие,  но  командует,
по-моему. Альма.
   - Думаешь, она хочет забрать деньги и  скрыться?  -  поинтересовалась
Нора.
   - А что же  еще?  Что  ей  здесь  делать?  Знаешь,  она  все  неплохо
организовала. Если появится кто-то, кто на самом деле захочет  ухаживать
на Ментересом, она сделает так, что его не пустят даже во двор. Ментерес
не может ни с кем общаться. У него отнялся язык, хотя он все понимает  и
может писать. Не думаю, что толстая  сиделка  понимает  по-английски.  У
меня такое ощущение, что за исключением Альмы и сиделки, в  той  комнате
никто не бывает. По-моему, туда никто не сможет попасть до тех пор, пока
Ментерес не подпишет доверенность. Готов держать пари, что большая часть
его денег где-нибудь в Швейцарии, но у него, наверняка, немалая сумма  и
в Мехико. Не думаю, чтобы она лежала  на  депозите.  Скорее  всего,  это
доллары и фунты. И он чертовски хорошо знает,  что  девчонка  хочет  его
обчистить. Если ей это удастся, Ментерес не сумеет  ей  ничего  сделать.
Разве он сможет пожаловаться мексиканским властям? Кажется, я знаю,  что
не дает ей покоя - Альма боится, что он найдет себе другую  женщину,  до
того, как она его обчистит. Похоже, у него трудная смерть, как и у  всех
хищников. Когда хищники заболевают, другие набрасываются  на  них,  чтоб
растерзать живьем.
   - Не говори так поэтично, Трэв.
   - Мне очень хочется прояснить ее  слова  о  каких-то  людях,  которые
рассказали еще кому-то, где он прячется. Они  попытались  свести  с  ним
счеты, но у них ничего не получилось, и, очевидно, они погибли. Но  если
бы там произошла крупная  драка,  Фелиция,  думаю,  знала  бы  о  ней  и
рассказала мне. Как Сэм достал золотые фигурки? Кто  отнял  их  у  него,
кроме одной? Милая, видишь, мы по уши увязли в вопросах.
   - И что собираешься делать? - спросила Нора.
   - Постараюсь расколоть Альму.
   - Тебе нельзя возвращаться туда.
   - Нора, дорогая, я не стану перелезать через ту стену еще  раз,  даже
за тридцать долларов. Поэтому придется как-то выманить эту красавицу  из
дома.
   - Она одна из тех, как ты их называешь? Кошечек?
   - Эта нет. - Я покачал головой. - Альма умная, холодная,  жестокая  и
красивая.
   - Да, у Сэма тут не было времени скучать, -  безжалостно  рассмеялась
Нора.
   - По-моему, Альма не оставила бы Сэма в покое, если бы знала, что  он
может быть чем-то ей полезен. И еще я думаю,  что  у  Сэма  не  было  ни
единого шанса одолеть ее. Мне кажется, у нее хватило бы наглости затеять
еще одну интрижку в доме Ментереса. У Альмы вполне подходящая для  этого
внешность - холодная, расчетливая сексуальность.
   - Они с Гейбом работают в паре?
   - Не знаю. Парень слишком красив. Она и его  обведет  вокруг  пальца,
когда наступит его черед. Думаю, Гейб - обыкновенный жеребец, с  помощью
которого она разгоняет скуку. Но у меня сложилось впечатление, будто  он
не знает о ее планах.
   - Я все думаю о той черной собаке.
   - А я о ней совсем не думаю. Как бы нам выманить оттуда эту девицу?
   - Дорогой, почту привозят автобусом в  отель  и  отсюда  разносят  по
домам. Я.., я бы могла вложить для нее небольшую записку. Почерк у  меня
женский. И я напишу на своей бумаге.
   - Нора, ты умная девочка! - похвалил я.
   - Правда, не знаю, что написать. Но это  должно  быть  что-то  такое,
чтобы она загорелась желанием выяснить. Может, мне позвонить ей?
   - Во всем отеле один телефон, да и тот в кабинете Аристы. В  деревне,
кажется, целых два, но на холме телефонов нет.
   - О...
   - Но идея отличная. Давай ее обдумаем.
   - Сначала необходимо точно установить ее фамилию. Это ведь поможет?
   - Еще как поможет! - согласился я.
 
*** 
 
   Замысел  казался  безупречным,  но,  как  это  часто  случается,  все
оказалось значительно  проще.  За  маленьким  столом  в  холле  один  из
гостиничных носильщиков сортировал почту. Он проверял адреса по измятому
и затертому списку. Имена владельцев были напечатаны на машинке,  а  под
ними карандашом  были  написаны  имена  прислуги.  Под  фамилией  Гарсия
находился длинный список из десяти имен или даже больше. Среди них я без
труда  нашел  имя  девчонки.  Мисс  Альма  Хичин.  Носильщик   попытался
объяснить, что среди этих писем нет  моих,  но  я  его,  разумеется,  не
понимал. К тому времени, когда к нам подошел Ариста, я выяснил все,  что
мне было нужно.
   Потом мы с Норой долго просидели над запиской. "Дорогая мисс Хичин. Я
так много слышала о вас от Сэма Таггарта, что мне кажется,  будто  мы  с
вами знакомы. Сэм просил кое-что передать вам лично.  Он  объяснил,  что
это  имеет  для  вас  очень  большое  значение  и  может  изменить  ваши
дальнейшие планы. Мне это ни о чем не говорит, но из его слов я  поняла,
что  это  может  оказаться  важным  для  вас.  Я  остановилась  в  "Каса
Энкантадо", но по очевидным причинам это не очень подходящее  место  для
встречи".
   - Какие еще очевидные причины? - нахмурилась Нора.
   - Если у тебя их нет, то у нее, наверняка, есть. Или она сама захочет
узнать, о каких причинах ты говоришь.
   - Где мы встретимся?
   -  Я  там  заметил  три  машины.  Одна  -   темно-красная   "гиа"   с
поднимающимся верхом. Напишем  так:  "Приезжайте  на  маленькой  красной
машине завтра в деревню в час дня. Остановитесь перед церковью.  Только,
пожалуйста, приезжайте одна. Я тоже буду одна".
   Инициалы Норы были выдавлены в верхнем углу на гербовой бумаге:  НДГ.
Адреса не было. Я заставил ее подписаться одной буквой "Н".
   - А если она знает, что Сэм.., мертв?
   - Она захочет узнать, что он сказал перед смертью, - ответил я.
   - Думаешь, она приедет?
   - Должна приехать.
   - "Завтра" означает послезавтра. Мы сумеем доставить его только...
   - Знаю, - прервал ее я. - Отдашь ее тому старому  носильщику.  Только
не забудь очаровательно улыбнуться и дать пять песо.
   - А как мы будем вести себя с ней, если она приедет?
   - Я отправлюсь в долгую прогулку на разведку, дорогая.
   - А меня возьмешь?
   Я проделал простейшие вычисления в  уме.  Километр  -  шесть  десятых
мили.
   - Сумеешь пройти десять миль по жаре?
   Нора доказала, что способна на  большее.  Она  с  таинственным  видом
попросила меня подождать и вернулась, едва сдерживая веселье. Провела  в
заднюю часть отеля и вывела к хозяйственным постройкам - сараям,  зданию
с генератором и помещениям для прислуги. Около  некоего  фантастического
транспортного  средства  -  итальянского  мотороллера   ярко-кораллового
цвета, украшенного желто-зеленым сверкающим хромом  стоял  Хосе.  Он  не
соглашался одолжить мне мотороллер до тех пор, пока я  не  доказал,  что
могу на нем ездить.
   После заключения сделки Нора, повязав шарфом волосы, села  на  заднее
сиденье, и мы поехали в деревню. Сделали три круга по  площади,  нарушая
покой сиесты.
   Когда я остановился, Нора с негодованием воскликнула:
   - Господи, что ты хотел доказать, Трэв?
   -  Что  мы  безобидные  идиоты-американцы.  Дымовая  завеса,   милая.
Человек, который лазал ночью по стенам,  не  сможет  на  следующий  день
кривляться на этом монстре. А я думаю, что в  деревне  чертовски  хорошо
осведомлены, что вчера ночью в доме Гарсия был переполох. К тому  же  им
ни к чему знать, что  мы  едем  по  делу.  На  обратном  пути  мы  вновь
разбомбим их.
   Мы сели на мотороллер  и  поехали  дальше.  Около  деревни  встретили
автобус. Через некоторое  время  я  нашел  место,  о  котором,  как  мне
кажется, говорила Фелиция  Наварро.  Налево  сворачивала  едва  заметная
дорога,  которая  через  сто  футов  заканчивалась  маленькой   поляной,
ненадолго отвоеванной у джунглей.  Я  заглушил  мотор,  и  мы  слезли  с
мотороллера. Вокруг царила полная тишина, и мы непроизвольно перешли  на
шепот.
   - Они сюда привезли ту девушку?
   - Да. Через три дня после отъезда Сэма.
   - Кто это был?
   - Не знаю, только не из дома Гарсии. За три дня сюда  можно  приехать
откуда угодно.
   - И ты хочешь, чтобы я привезла ее сюда?
   - Да.
   - Что ты намерен делать? - спросила Нора.
   - Я буду вас здесь ждать. Мне придется прийти сюда пешком.  Думаю,  у
нее крепкие нервы. Естественно, Альма Хичин очень  хитрая,  поэтому  нам
необходимо все тщательно продумать. Очень важно,  чтобы  она  ничего  не
заподозрила. Я тебя научу, что ей говорить. Привезешь ее  сюда,  а  сама
уедешь. Иначе она сможет прочитать кое-что на твоем лице.
   - А на твоем, дорогой?
   - Трудно сказать. По  крайней  мере,  я  знаю  достаточно,  чтобы  не
переиграть.
   - Что ты хочешь этим сказать? - не поняла Нора.
   -  Сострадание  и  неохота   намного   убедительнее,   чем   показное
злодейство. Нора.
 
*** 
 
   Обойдя деревню, я около часа прибыл на поляну. По пути  мне  пришлось
лишь однажды  спрятаться  от  сильно  нагруженного  грузовика  с  рыбой,
направляющегося на рынок.  Я  выдавил  на  ладонь  немного  средства  от
москитов и втер в кожу. Потом принялся мерить  шагами  поляну,  думая  о
Hope. Если Альма Хичин приедет, если Нора сделает, как я просил, если не
станет  импровизировать  и  будет  держать  рот  на  замке,  может,  все
получится как надо.
   Я ходил по поляне. Вырезал веточку, попытался сделать из нее свисток,
но кора не снималась. Я остановился и, наклонив  голову  ,  прислушался.
Сначала показалось, что  жужжит  москит.  Потом  звук  исчез,  но  скоро
появился вновь, став более громким. Лишь  тогда  я  определил,  что  это
мотор "фольксвагена". Чуть позже я увидел  сквозь  листву  темно-красную
машину. Она выехала на поляну и остановилась футах в десяти от меня.  За
рулем сидела Альма Хичин. Слегка  нахмурившись,  она  наблюдала,  как  я
приближаюсь к машине. Верх  был  опущен.  Я  нагнулся  и  повернул  ключ
зажигания,  выключив   мотор.   На   Альме   был   темно-синий   платок,
светло-голубая шелковая блуза без рукавов, белая юбка и белые  сандалии.
Она посмотрела на меня довольно спокойно и спросила без тени страха:
   - Могу я узнать, кто вы такой и в чем дело?
   - Все в порядке? - спросил я у Норы.
   - Да.
   Она сидела вполоборота к блондинке и держала дюймах в шести от  талии
Альмы Хичин пистолетик. Я взял сумочку Альмы, вытащил из  нее  деньги  и
положил их на колени Hope, а сумочку  забросил  далеко  в  кусты.  Потом
посмотрел на девчонку. Ее глаза на долю секунды расширились. Они у Альмы
Хичин были необычайно красивого  цвета  -  цвета  лаванды,  а  небольшая
раскосость придавала им шарм.
   - Думаешь, ее никто не найдет? -  спросила  Нора,  действуя  согласно
нашему сценарию.
   - Надеюсь.
   Я знал, о чем думает Альма Хичин. Вряд  ли  ей  удастся  когда-нибудь
вернуться сюда  и  найти  свою  сумочку.  Уголок  рта  блондинки  быстро
дернулся.
   Я снял  с  плеча  бухту  нейлонового  шнура,  нашел  конец  и  бросил
остальное на землю.
   - Соедините руки и протяните вперед! - скомандовал я.
   - Не буду!
   - Мисс Хичин, вы не сможете ничего изменить, а только  доставите  нам
лишние хлопоты. Протяните руки.
   Альма заколебалась и протянула руки. Кисти были хрупкими, а сами руки
- по-детски тонкими. Я быстро и ловко связал их. Потом открыл  дверцу  и
многозначительно потянул  за  конец  шнура.  Альма  вылезла  из  машины,
бросив:
   - Это смешно, вы же сами понимаете.
   Нора скользнула за руль и захлопнула дверцу.
   - Бензина хватит, чтобы добраться до Кульякана? - спросил я у Норы.
   - Более чем достаточно, - ответила она, взглянув на датчик.
   Я сдернул с белокурой головы  Альмы  темно-синий  платок  и  протянул
Hope.
   - Это может все немного запутать.
   Она кивнула и посмотрела на Альму Хичин.
   - Может, надеть ее блузу?
   - Я прихвачу ее с собой. Ты не хочешь принимать в этом участие?
   - Нет, дорогой, - Нора очень убедительно задрожала.
   - Я тоже  не  хотел  бы.  Поставь  машину  в  тени,  перед  последним
поворотом. О'кей?
   -  Да,  дорогой.  Мисс  Хичин,  пожалуйста,  не   совершайте   глупых
поступков. У нас уйма времени. Самолет за нами прилетит только в восемь.
Вы такая красавица. Ему  будет  очень  трудно,  если  вы..,  пойдете  по
неправильному пути.
   - Вы что, с ума посходили? - возмутилась Альма.
   - Я все сделаю. Поезжай, - сказал я Hope. Она  ловко  развернулась  и
выехала с поляны. Скоро звук мотора стих.
   Я подвел девчонку к  выбранному  месту  около  развалившегося  сарая.
Перекинув конец шнура через низкую ветку, обмотал его  вокруг  соседнего
дерева и натянул так, что ее руки поднялись высоко над головой,  но  обе
ноги твердо стояли на земле. Проделал я все это быстро. Потом подошел  к
Альме и проверил, как натянута веревка. После этого  отошел,  отвернулся
и, закурив, уставился в кусты.
   - Вы совершаете какую-то дичайшую ошибку, - сказала девушка.
   - Конечно, - ответил я и вернулся к ней. На ее  лице  блестели  капли
пота, но она хорошо  собой  владела.  Вокруг  лица,  рук  и  ног  начали
собираться насекомые.
   - Не будет никакой пользы, если они съедят вас заживо, -  заметил  я,
достал средство от москитов и выдавил немного на ладонь.
   - Закройте глаза. - Альма повиновалась. Я  намазал  ее  лицо,  горло,
руки  и  ноги.  Причем  придал  всему  этому  сугубо  деловой  характер,
полностью исключив даже намек на  ласку.  Альма  посмотрела  на  меня  и
облизнула губы. Я знал, что эта маленькая учтивость потрясла ее сильнее,
чем все то, что произошло раньше.
   Я опять отошел от Альмы Хичин. Мне хотелось прислониться к  дереву  и
расхохотаться. Я ожидал примерно этого, но не мог даже представить,  что
все  окажется  такой  комедией.   Самая   несчастная   мелодрама   может
превратиться  в  высокую   комедию.   Передо   мной   стояла   маленькая
красавица-блондинка с лавандовыми  глазами,  связанная,  как  в  дешевом
комиксе, и я не мог дотронуться даже до  волоска  на  ее  очаровательной
головке.
   Она, конечно, была не в состоянии в это  поверить.  Никто  не  сумеет
обидеть красоту. Девчонка оказалась права. Произошла  какая-то  дичайшая
ошибка. Нора купилась на это с большей готовностью,  чем  мы  с  Альмой.
Возможно, насилие она воспринимала весьма абстрактно.
   Я повернулся и взглянул на Альму Хичин. Она стояла передо мной потная
и негодующая, с высоко поднятыми руками. Девчонка сейчас оценивает  меня
со всех сторон, взвешивает, способен ли я к насилию,  хотя  и  не  может
поверить в реальность происходящего.  Все  выглядело  не  очень  удачной
шуткой. Альма Хичин была  рассержена  и  настороже.  Я  увидел  себя  ее
глазами:  высокий  смуглый  мужик  с  жесткими  волосами,  светло-серыми
глазами  и  крупными  чертами  лица,  навсегда  обезображенными  прежней
жизнью, в которой было много насилия. Я  подошел  к  ней  вплотную.  Мой
взгляд  преодолел  завораживающую  ауру  красоты,  и  я  внимательно  ее
разглядел. Засохшая от жары губная помада почти вся съедена, изогнутые и
вовсе не красивые узкие пальцы, обгрызенные ногти на больших  пальцах  с
остатками лака,  медного  цвета  волосы  подмышками,  маленькие  чешуйки
перхоти в корнях белокурых волос на лбу, стройные, но  грязные  лодыжки,
большие поры на щеках  и  угорь  у  основания  тонкого  носа,  крошечная
дырочка в блузе на груди, пятно на бедре. Да, Альма Хичин была  красива,
но ей не хватало утонченности и изящества. Это отсутствие утонченности и
придавало девчонке сексуальный вид, хотя меня всегда повергают в  грусть
следы порока.
   - У вас и вашей подружки будут  большие  неприятности,  -  пригрозила
Альма. - Я - актриса. Меня  знает  множество  людей.  Очевидно,  вам  не
известно, кто я.
   - По-моему, вы Альма, замешаны во  Множестве  грязных  дел,  даже  не
догадываясь, насколько они серьезны. Но это вас не оправдывает. Незнание
закона не освобождает от его исполнения.
   - г Вы несете какую-то чушь. Я гощу в большом доме на холме.
   - Значит, Карлос Ментерес Крусада называет своих шлюх  гостьями.  Мне
кажется, вы слишком молоды для гаванской сцены. Хотя вы мало чем от  них
отличаетесь. Вы у него были последней. И когда  вы  надоедите  ему,  вам
придется вернуться туда,  откуда  вы  пришли.  Ваше  появление  здесь  -
большая глупость.
   Она смотрела на меня, как бы пытаясь  меня  узнать,  что-то  обо  мне
вспомнить. Хотела было что-то сказать, но промолчала  и  лишь  облизнула
губы.
   - Кто вы? - наконец спросила она.
   - Я - человек, которому поручили кое-что выяснить.
   Так сказать, двойная проверка. Если вы не  вернетесь,  все  подумают,
что вы уехали. Вчера ночью мы послали  несколько  человек  на  разведку.
Сейчас там все развалится. Ему конец, Альма. И для вас все тоже кончено.
   - Но все вовсе не так, как вы думаете!
   - Откуда вы знаете, что мы думаем?
   - Вы говорите.., из ваших слов можно понять, что я нахожусь здесь,  с
Карлосом Ментересом, из какого-то чувства преданности или чего-то в этом
роде. Господи, но это же не так! Честное  слово,  я  ничего  не  знаю  о
политической  стороне.  Послушайте,  я  много  раз  приезжала  сюда   на
вечеринки.., повеселиться.  Пару  раз  приплывала  на  яхте,  но  обычно
прилетала на частном самолете.  Все  началось  больше  двух  лет  назад.
Гостила я здесь от двух недель до двух месяцев.  О'кей,  я  принадлежала
Карлосу, когда гостила у него. Это все само собой разумеется.  Что,  это
преступление, если женщина принадлежит мужчине?  Его  жена  сумасшедшая.
Она сошла с ума, когда он построил этот  дом.  Я  нравлюсь  Карлосу.  Он
хотел, чтобы я осталась с ним навсегда, но я  решила,  что  будет  лучше
приезжать и уезжать. Я хочу сказать, у меня своя жизнь!..
   - Вы должны были уехать навсегда, когда была возможность, Альма.
   - Но вы должны кое-что понять. Из-за него я потеряла несколько ролей,
в которых могла бы сыграть, если бы находилась в Голливуде. Но я была за
несколько тысяч километров, и  мои  роли  отдавали  другим.  Поэтому  он
передо мной в долгу. Понимаете?
   - К чему вы клоните?
   - Смотрите. Там, в доме, со мной гостит один парень - Гейб,  Гэбриель
Дей. Можете проверить. Он адвокат.  Он  не  имеет  права  вести  дела  в
Мексике, но он знает все формальности и тонкости. Он здесь три недели  -
это я  его  вызвала.  Карлос  обязан  кое-что  подписать  в  присутствии
свидетелей, и потом мы с Гейбом получим в Мехико деньги. У Ментереса там
больше шестисот тысяч долларов. Из-за  них  я  здесь  и  торчу!  Никакой
политики, только деньги! Произошла какая-то ошибка.
   - Дорогуша, все говорят,  что  произошла  ошибка:  раньше  в  тюрьмах
Батисты, сейчас в тюрьмах Фиделя.
   - Я не имею ничего общего с политикой!
   - Не больше, чем Сэм Таггарт?
   -  Он  занимался  политикой  совсем  чуть-чуть.  Но  этого  оказалось
достаточно, чтобы его убили.
   - Сэм мертв? - изумилась Альма.
   - На все сто процентов.
   - Черт! В это трудно поверить. Он