- Думаю, что нет. Просто она хотела с ним повидаться.
   -  Вы  не  заметили  никакой  отъезжающей  машины  или   удаляющегося
человека, когда приехали?
   - Нет.
   -  Он  относился  к  любителям  посидеть  в  баре   и   побузить?   -
поинтересовался Бренкс.
   - Иногда.
   - Придется поговорить с мисс Гардино.
   - Она сейчас скорее всего спит после снотворного. Для  нее  это  было
ужасным потрясением.
   - Да, нож часто оставляет после себя много крови. Ничего страшного, я
поговорю с ней попозже. У Таггарта были родственники?
   - Кажется, у него где-то есть двоюродные братья. В  окне  со  стороны
Бренкса появилось лицо человека, и шериф выключил магнитофон.
   - Все сделано, Кен. Мы  набрали  отпечатков  больше,  чем  нужно,  но
большинство смазано.
   - Проверили последний домик?
   - Фермер из Южной Калифорнии с придурковатым ребенком. Они ничего  не
видели и не слышали. Остальные коттеджи пустуют.
   - Владелец?
   - Приедет с минуты на минуту. Он живет очень далеко отсюда.
   - Заправка тоже принадлежит ему? - поинтересовался Бренкс.
   - Да.
   - Узнайте, не приезжал ли кто к Таггарту. Что скажешь о его вещах?
   - Я бы не дал за все его имущество  больше  двадцати  восьми  центов,
Кен.
   - Пусть  Сэнди  все  рассортирует  и  спрячет.  Колымагу  отгоните  в
управление.
 
*** 
 
   Помощник ушел. Кен Бренкс потянулся и зевнул.
   - У него осталось чуть больше  двадцати  долларов  из  ваших  сорока,
мистер Макги. Во всем происшедшем  просматривается  определенная  схема.
Мне кажется, Таггарт отправился погулять  на  ваши  деньги.  Заглянул  в
несколько баров, с кем-то поссорился, и этот кто-то отправился  за  ним,
прихватив нож. Нападение произошло в темноте. Таггарт яростно отбивался.
В комнате почти все перевернуто  вверх  дном.  Судя  по  всему,  убийца,
прежде чем попасть в шею, нанес с десяток ран в руки и лицо.  В  комнате
все в крови. Думаю, найти его будет нетрудно. Нужно только  пройтись  по
барам, узнать, где произошла ссора и кто в ней участвовал.  Мы  приведем
Таггарта в порядок и сделаем фотографию, которую можно  будет  показать.
Не бойтесь найти в газетах свое имя или имя мисс  Гардино.  Убийство  не
должно вызвать много шума. Знаете, сезон уже начался,  и  нельзя  пугать
любителей позагорать. - Мы вылезли из машины. Кен Бренкс покачал головой
и добавил:
   - Какой-то сукин сын сейчас где-нибудь  зарывает  одежду,  бросает  с
моста в воду нож, пытается смыть кровь с заднего сиденья  своей  машины,
но он от нас не уйдет. Он, наверное, страшно ревнив и убежден, что никто
не имеет права приставать к его девчонке. Она будет раз в месяц навещать
его в "Рейфорде". Можете отправляться домой, мистер Макги. Если я захочу
узнать что-нибудь еще, я с вами свяжусь.
   Он очень тщательно проверит нас  с  Норой,  а  когда  его  версия  не
подтвердится, возьмется за нас снова.
   В гостиной дома Норы Гардино горела единственная лампа. Шаджа открыла
мне дверь. Я вошел вслед за ней в гостиную.
   - Как у нее дела?
   - Недавно заснула. - Я заметил, что Шаджа причесалась и  накрасилась.
- Какой кошмар! Да, мой муж может умереть от тюремных  болезней,  но  ее
Сэм...  Просто  не  верится!  Пожалуйста,   присаживайтесь.   Что-нибудь
выпьете?
   - Пиво есть?
   - "Амстель" из Кюрасао.
   - Отлично.
   Она пошла на кухню и вернулась с двумя  очень  высокими,  сужающимися
кверху стаканами на маленьком оловянном подносе.
   - Нора с таким волнением ждала его  возвращения.  Так  радовалась.  У
меня сердце за нее кровью обливается.
   - Шаджа, мне пришлось сказать полиции, что Нора была со мной.
   - Конечно!
   - Я соврал, будто Сэм просто ее старый знакомый. Послушай, что  я  им
сказал. Запомни это и, как только Нора проснется, расскажешь ей.  К  ней
приедет Бренкс. Она должна будет рассказать ему  то  же  самое.  Это  не
трудно, потому что почти все правда.
   Шаджа согласилась, и я повторил то, что рассказал Бренксу.  Время  от
времени девушка кивала. Когда я закончил, она нахмурилась и сказала:
   - Извините, но что плохого в том, что она любила своего Сэма все  эти
три года? Это не преступление.
   - Видишь ли, все не так просто. Ее ресницы дрогнули, и я  понял,  что
она жаждет выслушать тайну.
   - Она этого еще не знает? - полюбопытствовала Шаджа.
   - Не знает.
   - Но вы ей расскажете?
   - Расскажу, когда ей станет лучше.
   Девушка надолго задумалась, не спуская с меня взгляда.
   - Вы редко с ней видитесь, но вы хороший друг, да?
   - Надеюсь.
   - Я тоже ее подруга. Она мне давно помогает.
   - Ты хорошая девушка, Шадж. Она улыбнулась и слегка покраснела.
   - Спасибо.
   Я сделал глоток вика. Свет от лампы упал на светлые волосы Шаджи и ее
широкую щеку. Она, как и Нора, отлично знала себе цену.
   Шаджа  поднесла  стакан  к  губам,  и,  запрокинув  голову,   сделала
несколько глотков.
   - Чем занимается твой муж, Шаджа?
   - Он был учителем истории. - Девушка пожала плечами. - Он ниже  меня,
начал лысеть. Мы были женаты всего год. Его  вынудили  это  сделать,  но
после этого, как вы знаете, весь мир отвернулся от нашей  страны.  Мы  с
ним в этом не виноваты. Я уехала,  потому  что  не  могла  принести  там
пользы. - Она протянула руку. - До свидания и спасибо.
   Шаджа  Добрак  крепко,  по-европейски,  пожала  мне  руку  и   слегка
поклонилась. По пути к машине я оглянулся и увидел ее силуэт  в  дверном
проеме. Мы оба понимали, что нравимся  друг  другу,  но  она  все  равно
никогда не нарушит клятву верности.
   Возвращаясь в  Бахья  Map,  я  пытался  представить  Шаджу  Добрак  в
эротических позах - это чтобы не думать о  Сэме  Таггарте.  Не  успел  я
дойти до дома, как он завладел моими мыслями. Я  открыл  калитку,  сунул
руки в карманы и медленно побрел по мокрому песку городского пляжа.
   Величественный Макги идет, съежившись от холода, и старается прийти в
себя после смерти друга. Но там, в моем сознании, Сэм так  и  продолжает
лежать на полу... Придется  перекинуться  парой  словечек  с  теми,  кто
приехал закрыть дело. В этом-то я и не хотел себе  признаваться.  Только
это никакая не театральность, не юношеская  любовь  к  мести,  а  просто
холодное, пытливое любопытство.
   Почему те люди думают, что все так просто?
   Этот вопрос я хотел задать себе, хотя уже знал ответ на него.
   Это вовсе не просто.
 
Глава 5 
 
   Через каждые пятнадцать минут я заглядывал в спальню к Hope  Гардино.
Наконец в половине одиннадцатого оттуда донесся шорох, и я  вошел.  Нора
стояла у туалетного столика  и  завязывала  пояс  голубого  халата.  Она
испуганно повернулась, беззвучно произнесла мое имя и бросилась  ко  мне
на грудь. Она обнимала меня и вся дрожала. У нее изо рта неприятно пахло
чем-то кислым.
   - Мне приснился ужасный сон, - прошептала Нора. - Просто кошмар.
   - Он никогда не возвращался, - сказал я, гладя ее спину. - Вот и все.
   Она оттолкнула меня.
   - Думаешь, все так просто?
   - Ну, не совсем.
   - Тогда оставь.
   Я пошел  на  кухню  и  налил  кофе.  Потом,  передвигаясь  маленькими
шажками, появилась Нора. Я достал из холодильника апельсиновый сок.
   Она села за стол, сделала несколько глотков и сказала:
   - Я сегодня нервничаю, Трэв. Не обращай на меня внимания.
   - Шадж ушла без четверти девять. Она  сказала,  что  в  магазине  все
будет в порядке.
   - Да благословит ее Господь. И тебя, мой друг. Нора  не  накрасилась.
Ее лицо было точно из бумаги и  казалось,  что  треснет,  если  до  него
дотронуться.
   Я рассказал ей о Бренксе так же подробно, как Шадже Добрак.
   - Справишься? - спросил я.
   - Думаю, да. Хочешь, чтобы я сказала, что Сэм был всего лишь уехавшим
другом? Да, справлюсь. Но зачем все это?
   - Он не должен знать, что мы очень хотим найти тех, кто...
   - Кто убил его? Не ищи  мягких  слов.  Используй  грубые.  Пусть  они
причиняют боль. Но почему он должен знать, что мы очень хотим найти  их,
Трэв?
   - Потому что он помешает нам в наших поисках. В этом деле все не  так
просто.
   Нора поставила на стол пустой стакан.
   - Тебе что-то известно?
   - Кажется, да.
   - Бренкс знает об этом?
   - Нет, я ему ничего не сказал.
   Трудно описать выражение ее лица после того, как я  это  сказал.  Оно
было очень похоже на выражение ожидания на лице притаившегося охотника.
   - Я хочу, чтобы все оставалось в тайне, - прошептала она.
   -  Тогда  сделай  так,  чтобы  у  шерифа  не  возникло  ни   малейших
подозрений. Он сообразительный парень.
   - Я думала, его убил какой-то зверь, который грабит дома...
   - Нет, здесь другое.
   - Тогда что? - Ее ледяные пальцы сжали мое запястье. - Какое  у  него
было дело? Какое?
   - Позже, Нора. Не сейчас.
   По ее лицу я понял, что она поверила моему обещанию. По крайней  мере
я  дал  ей  простое  объяснение,  с  которым  можно  жить,  а  в  случае
необходимости и умереть.
   Бренкс позвонил в 11.15 и приехал через полчаса.
   Нора к тому времени оделась. Ей хотелось облачиться во все черное, но
она надела желтую плиссированную юбку  и  свитер  из  ангорки.  На  ярко
накрашенных губах застыла вежливая улыбка.
   - Да, просто друг, сказала Нора. Столь  поздний  визит  был  в  стиле
наших отношений. Вини позвонила, потому что знала, что Нора  когда-то  с
ним дружила. Макги  тоже  старый  друг.  Хотели  поздравить  Таггарта  с
возвращением. Но Господи, кто же  мог  знать,  что  нас  ожидает  в  его
домике! О да, совсем потеряла над собой контроль.  Никогда  в  жизни  не
видела ничего столь ужасного, никогда! Может, следовало там остаться, но
не смогла.
   Бренкс поблагодарил Нору и еще раз меня. Он сказал,  что,  по  словам
Бини, Сэм в одиночестве ужинал за стойкой. Владелец коттеджей и заправки
видел, как Таггарт уехал около семи. Заправку он закрыл в девять, но Сэм
к тому времени еще не вернулся.
   - Мы найдем убийцу, - с полной  уверенностью  заявил  Кен  Бренкс.  -
Денька через два все узнаете из газет.
   И он уехал, оставив Нору Гардиво с застывшей на лице жалкой улыбкой.
   - По.., позаботишься о похоронах Сэма?
   - Этим займутся власти округа.
   - Нет!
   - Милая, какое это имеет теперь значение  для  Сэма?  Нора  прикурила
дрожащими руками сигарету.
   - Я откладывала деньги к его возвращению. Он вернулся. Что мне делать
с деньгами? Они больше ничего не значат.
   - Что ты хочешь сделать? Купить участок земли  на  кладбище?  Сделать
гроб с бронзовыми ручками? Снять зал с плакальщицами?
   - Я просто хочу, чтобы у него были роскошные похороны.
   - Ладно. Сделаем, только тихо и спокойно, чтобы у Бренкса не возникло
лишних вопросов. Накупим цветов  и  закажем  самую  длинную  надпись  на
надгробии.
 
*** 
 
   Нас было шестеро в тот ветреный безоблачный день:
   Шаджа, Нора, я, пастор и двое землекопов. Над головами летали  клочья
испанского мха, ветер вырывал изо рта пастора избитые слова и уносил  их
куда-то. Меня немного беспокоило, что наш букет ослепительно белых,  как
для невесты, роз, вызовет у кого-нибудь  подозрение.  Потом  мы  отвезли
убитую горем Нору домой. С той ночи она здорово похудела.
   Шаджа поспешила вернуться в магазин. Я налил  Hope  громадную  порцию
бренди и рассказал все, что знал.  Ее  оцепенение  постепенно  сменилось
гневом.
   - Это все, что ты знаешь? Что это значит? Господи, что  же  мы  можем
сделать?
   - Сэм хотел, чтобы я ему помог, а потом из-за  тебя  он  передумал  и
решил с ними договориться.
   - Но я думала, мы сможем быстро найти этих людей здесь!
   - Нет, предстоит большая работа.
   - Какая?
   - Могу тебе сказать только одно. Кое-что  нам  известно  уже  сейчас.
Если взяться за дело с умом и если  ты  будешь  меня  слушаться,  мы  их
найдем.
   - Я хочу этого! - Пальцы правой руки Норы изогнулись, как когти.
   - Попытаемся. Это все, что я могу тебе обещать. Не забывай, Нора, Сэм
был крутым и ловким парнем. Но ты видела, чем все для него закончилось.
   - Не надо. Но.., с чего мы начнем?
   - Сначала выясним, что он считал своим. Этим займусь я сам. Ты за это
время должна подготовить Шаджу,  чтобы  она  могла  сама  управляться  в
магазине.
   Профессор Уорнер Б. Гиффорд оказался  толстым  и  неряшливым  молодым
человеком. Битых два часа я объяснял ему, что мне  нужно,  а  он  только
переспрашивал:
   - Что?.. Что?..
   Я заговорил громче, будто  разговаривал  с  глухим.  Очень  тщательно
описал золотую фигурку, и на лице профессора промелькнула обида  за  мой
дилетантский язык. Он вышел из кабинета и  вернулся  с  толстой  книгой.
Найдя нужную страницу, подвинул книгу мне и показал грязным  пальцем  на
фотографию.
   - Похожа?
   - Очень, профессор.
   Он начал скучно и очень подробно объяснять, а я, сперва думал, что он
говорит на каком-то иностранном языке.
   - Ничего не понимаю, -  прервал  я  профессора.  Гиффорд  обиделся  и
решил, что со мной следует объясняться на еще более примитивном  уровне.
Короче, нам обоим следовало пройти курс общения.
   - Восемьсот лет назад. Ясно? Обожженная глина. Национальный  музей  в
Мехико. Золота мало.  Ясно?  Испанцы  его  все  забрали,  переплавили  в
слитков и вывезли в Испанию. Индейские культуры постоянно  находились  в
движении, симилировали, видоизменялись. Некоторые использовали золото. В
церемониальных целях. Люди перерезали  в  горах  вены.  Ясно?  У  золота
низкая температура плавления. Легко обрабатывается. Приятный цвет. Маски
и прочее. Потом война и столкновение культур. Значение золота  меняется.
Его начали переплавлять, за ним охотились. Из-за него пытали и  убивали.
Из-за золота и серебра. Ясно?
   - Значит, золота осталось мало?
   - Только в музеях. Поздние находки, то, что не  обнаружили  раньше...
Археологическая ценность ниже, чем может показаться.  Начали  делать  из
глины, вырезать из дерева-кости и так далее. Это - копии. Ясно?
   - А заинтересовала бы музей та штука, которую я описал?
   - Конечно. Очень. Но не с археологической точки зрения, а для обменов
экспонатами. Для поддержания престижа.
   - А что  скажете  о  коллекции  из  двадцати  восьми  фигурок  разных
размеров? Все сделаны из золота, все из разных мест. Ацтеки, инки, часть
из Вест-Индии.
   Профессор пожал плечами.
   - В  древности  люди  делали  фигурки  для  церемониальных  целей  из
подручных материалов: слоновой и другой кости,  дерева,  глины,  золота,
серебра, железа, свинца. Боги, духи, демоны, фетиши разнообразных  форм.
От самых грубых и примитивных до очень изящных. Одно то, что они сделаны
из золота, еще не  превращает  их  в  музейную  коллекцию.  Музеи  могут
собирать подобные экспонаты из разных мест:
   Египет, Китай...
   - Значит, такая коллекция скорее всего будет частной?
   - Возможно. Но частные коллекции рано или поздно  попадают  в  музеи.
Там их сортируют профессионалы.
   - Как вы думаете, такая коллекция стоила бы дорого?
   - В деньгах? Да.
   - Кто может знать, существует такая коллекция или нет, профессор?
   Гиффорд опять начал что-то искать. После  долгих  поисков  достал  из
низкого комода папки с перепиской, потом  сунул  их  назад.  Наконец  он
нашел нужное письмо и оторвал для меня адрес. "Галерея Борлика,  Мэдисон
авеню, 511, Нью-Йорк".
   - Они могут знать, - объяснил Уорнер  Б.  Гиффорд.  -  Коллекционеры.
Ищут антиквариат по всему свету.  Занимаются  бизнесом  в  международных
масштабах.
   Не успел я дойти до двери его кабинета, как он уже вернулся к работе.
   "Мисс Эгнис" с радостью увезла меня отсюда, и скоро  мы  уже  мчались
домой сквозь холодную февральскую ночь.
 
Глава 6 
 
   Горе - неведомая буря. Оно превратило  очаровательное  и  решительное
лицо  Норы  Гардино  в  застывшую  маску.  Ее  горе  качалось  в   своих
собственных приливах и отливах и поддерживало себя всем, что  попадалось
под руку. Мы с Шаджей Добрак совместными усилиями старались  вернуть  ей
спокойствие.
   Утром я должен был улетать в Нью-Йорк. Нора отвезла меня в  майамский
международный аэропорт на маленьком черном "санбиме". У нас было  время,
и мы зашли в ресторан на последнем этаже аэропортовского отеля.
   - Я обязана быть более терпеливой, - начала Нора, - но просто...
   - Торопиться некуда. Нора.  Все  делю  в  том,  какая  у  тебя  цель:
избавиться от переживаний или на самом деле чего-то достичь.
   - Я хочу...
   - О'кей. Тогда будем действовать по-моему. Я долго  и  трудно  учился
быть терпеливым и расчетливым.
   Объявили мой рейс. Нора спустилась со мной. У стойки  она  поцеловала
меня, как сестра. На узком излученном горем лице темнели огромные глаза.
   -  Если  ты  не  обманываешь  меня,  если  мы  действительно   что-то
предпримем, тогда о'кей, Трэв. Будем действовать по-твоему.
   В первый день марта Нью-Йорк встретил  меня  отвратительной  погодой,
смесью дождя, снега, сажи, грязи и ветра.
   В 2.45 я подошел к узкой  двери  в  галерею  Борлика.  Входя  внутрь,
спросил себя, похож ли я на человека, который  часто  посещает  подобные
места?
   Когда я открыл дверь, раздался звон  колокольчиков.  Навстречу  вышел
бледный  молодой  человек  в  похоронном  костюме.  Он  и   разговаривал
подобающе своему заду.
   - Чем могу быть полезен? - тихо поинтересовался  молодой  человек.  С
первого  взгляда  он  мгновенно  оценил  меня,  и  в  тоне  его   голоса
чувствовалось легкое превосходство и нетерпение.
   - Не знаю. Кажется, вы торгуете старьем?
   - Мы много чем торгуем, сэр. -  Он  назвал  меня  "сэром"  с  большим
трудом.   -   Мы   специализируемся   на   предметах,   которые    имеют
антропологическую и археологическую ценность.
   - А как насчет старинного золота?
   Он нахмурился и спросил с таким видом, будто у него что-то болит.
   - Вы говорите о старинных монетах, сэр?
   - Нет. Я говорю о фигурках, сделанных из золота. Очень старинных. Вот
такого размера. Ну знаете, разные боги, дьяволы и все такое.
   Продавец надолго замолчал, потом слегка пожал плечами. Судя по всему,
сегодня для меня выдался долгий и тягучий день.
   - Сюда, пожалуйста.
   Он оставил меня ждать у витрины, а сам скрылся в служебном помещении.
Отсутствовал парень минут пять. Наверное, открывал сейф, или кто-то  его
ему открывал. Вернувшись, включил две яркие лампы,  положил  на  витрину
предмет, завернутый в голубой бархат,  и  осторожно  развернул  его.  На
бархате лежала отвратительная золотая жаба размером с мой кулак.  У  нее
были рубиновые глаза, из головы торчал рог, а все туловище  в  чешуйках,
как у рыбы.
   - Сейчас у нас  есть  только  это,  сэр.  Все  документы  в  порядке.
Явайская империя, возраст - почти две тысячи лет.
   У жабы была мудрая сардоническая усмешка. Она как  бы  говорила,  что
люди умирают, а золото  продолжает  жить,  и  в  конце  концов  рептилии
унаследуют землю.
   - Сколько вы за нее просите?
   Продавец вновь завернул жабу в бархат и ответил:
   - Девять тысяч долларов, сэр.
   - Разве я сказал, что не покупаю, Чарли? Парень злобно  уставился  на
меня, пробурчал извинение и опять развернул жабу.
   - Великолепная работа, - похвалил он. - Просто потрясающая!
   - Как она к вам попала?
   - Точно не  знаю,  сэр.  К  нам  попадают  предметы  антиквариата  из
разнообразнейших источников. В глазах рубины, хотя и плохо обработанные,
конечно.
   - Сколько вы заплатили за эту лягушку?
   - Это не имеет никакого отношения к ее стоимости, сэр.
   - Ладно, сформулируем иначе, Чарли. Допустим, я бы принес  вам  такую
же лягушку. Я бы тоже стал одним из ваших разнообразнейших источников?
   - Я вас не понимаю, сэр, - ответил продавец,  но  в  глазах  мелькнул
интерес.
   - Ладно, объяснюсь. Это золото. Верно? Предположим, кто-то  не  хочет
чеков  и  всего  такого.  Самый  простой  способ  получить  наличные   -
переплавить эту старинную лягушку.
   - О Господи! - ужаснулся продавец.
   - Естественно, так он кое-что потеряет...
   - Он потеряет очень много, сэр.  Это  предмет,  имеющий  историческую
ценность, предмет искусства.
   - Но, предположим ч