еловеку  не  нужна  вся  эта  волокита  с  чеками,
Чарли?
   - Ну... - Его глаза испуганно забегали. - Это все  очень  абстрактно,
вы же понимаете.., если кто-то захочет тихо продать за наличные не очень
известных предмет.., из музейной коллекции, например, что-нибудь  всегда
можно придумать. Но я...
   - Но ты здесь просто работаешь, Чарли. Правильно?
   - Вы будете ее покупать? - спросил продавец, дотрагиваясь до жабы.
   - Только не сегодня.
   - Подождите, пожалуйста.
   Он завернул жабу и скрылся на очередные пять  минут.  Интересно,  что
они делали для своих клиентов? Наконец  ко  мне,  шаркая  ногами,  вышел
маленький старичок с седыми волосами, пожелтевшими от никотина  усами  и
довольно суровым  лицом.  Думаю,  он  не  весил  и  ста  фунтов.  Старик
представился густым басом. Оказалось, это и есть сам Берлика.
   Наклонив голову набок, он пристально посмотрел на меня и заметил:
   - Мы не берем краденое, мистер.
   - В том случае если можно проследить, откуда его украли, старина.
   - Убирайтесь отсюда! - закричал Борлика, показывая на входную дверь.
   Но мы оба знали, что это игра.
   - Старина, я большой поклонник искусства, - признался я, положив руку
на сердце. - Мне будет так обидно переплавлять это прекрасное старье!
   Борлика жестом велел мне подойти поближе,  облокотился  на  стойку  и
спросил:
   - Все?
   - Двадцать восемь предметов, старина.
   Он положил на стойку вторую руку  и  надолго  закрыл  глаза.  Я  даже
подумал, что он уснул. Наконец  он  открыл  их  и  подмигнул  мне,  как,
наверное, подмигнула бы та жаба.
   - Сегодня моя внучка оценивает одну коллекцию в Филадельфии. О  таких
вещах нужно говорить с ней. Она сможет их увидеть?
   - Это можно будет устроить после нашей договоренности.
   - Вы могли бы описать хотя бы один предмет?
   Я дал ему грубоватое, но точное описание того очаровательного малыша,
и его глаза блеснули, как у жабы.
   - Где она сможет найти вас сегодня вечером, мистер?
   - Я сам позвоню ей и договорюсь о встрече.
   - Вы очень осторожный человек, - заметил Борлика.
   - Есть ради чего осторожничать.
   Он написал на клочке бумаги номер телефона и попросил позвонить после
восьми. Зовут ее миссис Антон Борлика.
   Вернувшись в отель, я полистал телефонный  справочник.  Она  жила  на
Восточной 68 улице, то есть недалеко  от  Третьей  авеню.  У  меня  было
свободное время, поэтому я поймал такси и отправился на разведку. Миссис
Борлика жила в районе, в котором гуляют с пуделями. К пяти я подыскал  в
двух кварталах от ее дома подходящее место для встречи.
   Спокойный  голос  с  бостонским  акцентом,  которым  миссис   Борлика
ответила по телефону, не говорил мне ровным счетом ничего. Ей было около
тридцати, брюнетка с голубыми глазами  и  молочно  белой  кожей,  слегка
полновата. Одета в строгий деловой костюм и  длинный  серый  вельветовый
плащ. В черных с синеватым  отливом  волосах  блестели  капельки  дождя.
Когда она подошла к кабине, я встал и поинтересовался:
   - Миссис Борлика?
   - Да. - Она сняла плащ, и я повесил его на  спинку  стула.  -  Я  вас
легко нашла, мистер...
   - Таггарт. Сэм Таггарт. - Я пристально посмотрел на нее, но она никак
не отреагировала.
   - Бетти Борлика, - представилась девушка. - Вы ужинали? Я лишь  съела
в поезде ужасный сэндвич.
   - Может, сначала чего-нибудь выпьем?
   - Конечно.
   Появившийся официант взял заказ  на  коктейли  и  ушел.  Несмотря  на
дружеский тон, я догадался, что подвергаюсь тщательнейшему  изучению.  И
занялся  тем  же  самым.  Обручального  кольца  нет,  полноватые   руки,
обгрызенные ногти, наметившийся двойной подбородок, небольшие  капризные
губы.
   - Ваш муж тоже занимается антиквариатом? - полюбопытствовал я.
   - Занимался. Он умер.
   - Давно?
   -  Три  года  назад.  Его  отец  и  дядя   большие   специалисты   по
антиквариату. И дедушка, конечно. Отец с  дядей  продолжают  работать  и
поныне.
   - С - ми иве тоже придется разговаривать?
   - Возможно.
   - Предпочел бы иметь дело с вами.
   - Я буду так же скупа, как и они.
   - При условии, если дело дойдет до сделки, - заметил я.
   - А вы в этом сомневаетесь, Сэм?
   - Существует множество проблем, Бетти. Сейчас есть два крупных  рынка
золота - Аргентина и Индия. И для меня так.., безопаснее.
   - О чем вы?
   - Я хочу сказать, что для меня безопаснее переплавить золото,  чем..,
заключать с вами сделку.
   - Господи, даже не  упоминайте  слова  "переплавить",  -  нахмурилась
Бетти Борлика.
   - Мой товар не краденый  в  обычном  смысле  этого  слова,  но  могут
возникнуть  кое-какие  проблемы.  Правда,   не   со   стороны   властей.
Понимаете?
   - Возможно.
   - Еще коктейль? - спросил я.
   - С удовольствием.
   Когда официант ушел, она сказала:
   - Пожалуйста, поверьте мне. Мы привыкли вести переговоры в обстановке
абсолютной  секретности.  Иногда,  в  случае  необходимости,  мы   можем
придумать довольно правдоподобный вариант для покупки. -  Бетти  Борлика
широко и доверчиво улыбнулась, но в улыбке было  что-то  недоброе.  -  В
конце концов, Сэм, я не собираюсь заставлять вас признаваться, где вы их
храните.
   - Только не рассчитывайте купить товар дешево, Бетти.
   - Естественно, я отдаю  себе  отчет,  что  придется  заплатить  сверх
стоимости золота, но вы тоже  обязаны  кое-что  понять.  Мы  -  одна  из
немногих компаний, которая имеет возможность купить у вас всю  коллекцию
целиком. Это значительно упростит вашу задачу.
   - Всю?..
   - Всю.., коллекцию предметов искусства. Вы сказали, что  их  двадцать
восемь?
   - Сказал. Помножьте двадцать восемь на цену той лягушки. Это будет...
   - Чепуха.
   - Вовсе не чепуха, когда вы их продадите.
   - Только после того, как вы продадите их нам, Сэм. Несмотря  на  свои
женские чары, она оказалась очень сообразительной особой.
   - Если я продам их вам.
   - Если мы захотим купить у вас то, что у вас  есть,  дорогой  мой,  -
рассмеялась Бетти. - Мы не купим товар, если не будем уверены в том, что
нам удастся его продать.
   - По-моему, с ними все в порядке.
   - А вы,  естественно,  большой  специалист  по  антиквариату.  -  Она
достала из большой  сумки  толстый  коричневый  конверт  и  положила  на
колени, где я не мог его видеть. С серьезным  видом  рассортировала  его
содержимое. Наконец Бетти Борлика улыбнулась и сказала:
   - Сейчас мы с вами, Сэм, сыграем в маленькую  игру.  Мы  снимаем  все
наши дорогие товары. Это фотографии из нашего архива. Их пятьдесят  одна
штука. Я хочу, чтобы  вы  внимательно  их  просмотрели  и  отобрали  те,
которые есть в вашей коллекции. Тогда мы будем знать, о чем идет речь.
   - Я изучал их не очень внимательно, Бетти.
   - Ну постарайтесь.
   Она передала толстую пачку черно-белых фотографий  размером  пять  на
семь дюймов, полу глянцевых, отличной  резкости  и  чистоты.  На  каждом
рядом с предметом лежала  линейка,  позволяющая  определить  размеры,  и
маленькая карточка с каталожным номером и  ценой.  Я  напустил  на  себя
абсолютно невозмутимый вид, зная, что Бетти не сводит  с  меня  глаз,  и
начал по очереди рассматривать их. Это  была  ловушка.  Необходима  хоть
какая-то зацепка. Где-то в середине попался знакомый малыш,  сидящий  на
корточках и смотрящий в даль пустыми глазницами, но я не остановился  на
нем. Я теперь все меньше и меньше уделял внимания фигуркам и  карточкам.
На большинстве регистрационных карточек в правом углу  были  проставлены
чьи-то инициалы. Я вернулся к своему малышу. На нем стояли буквы  "КМК".
Я продолжил перебирать фотографии в поисках тех же инициалов и увидел их
еще на пяти снимках. Фигурки были  необычные  -  красивые,  агрессивные,
грубые, наивные, шокирующе натуралистичные.
   Наконец я поднял голову и неуверенно заметил:
   - Даже не знаю, что сказать. Абсолютно не уверен.
   - Ну еще раз попробуйте, пожалуйста.
   Я взял пачку и начал откладывать некоторые фотографии на  стол  лицом
вниз. Пришлось рискнуть. Отобрав девять  снимков,  отодвинул  в  сторону
остальные. Потом еще раз просмотрел отобранные девять, вздохнул и  сунул
одну обратно в пачку. И протянул Бетти восемь фотографий.
   - В кое-каких из  этих  более-менее  уверен.  Я  попытался  прочитать
что-то на ее лице, пока она разглядывала фотографии. Маленький рот Бетти
Борлика кривился в загадочной улыбке.  Она  тоже  понимала,  что  нельзя
выдавать себя. Через несколько секунд  она  вернула  мне  три  снимка  и
спросила:
   - В этих вы уверены, Сэм?
   - Да, - с притворным изумлением ответил я. - Как вы догадались?
   - Неважно. - Она сложила  фотографии  в  конверт  и  спрятала  его  в
сумочку. - Давайте выпьем еще по коктейлю и закажем ужин.
   - Хорошая идея.
   - Мистер Таггарт, ваши вверительные грамоты в полном порядке. Но я не
знала, что у него их было так много.
   - У кого?
   - А, бросьте! Может, хватит  играть  в  игры?  Он  купил  их  у  нас.
Естественно, у него имелись и другие источники.
   - Верно, Бетти. Но в деле замешана еще одна сторона.
   - Так вы действуете, не как его агент?
   - Почему вы меня об этом спросили, Бетти?
   - Не думаю, что вы такой чурбан, каким притворяетесь, Сэм.  Сейчас  я
могу понять, почему он захотел их продать через толкового  агента.  Если
вы докажете, что действуете от его имени, это  поможет  облегчить  много
формальностей. В конце  концов  когда-то  давно  он  был  нашим  хорошим
покупателем.
   - Если бы я знал его имя, я бы попытался убедить вас, что работаю  на
него.
   - Политика все сильно запутывает нас, не так ли?
   - Даже не знаю, что вы хотите этим сказать.
   - Тогда вы слишком наивны, чтоб заниматься такими делами.  Ладно,  не
буду больше вас смущать, Сэм. Я только хочу сказать, что мы  убеждены  в
том,  что  эти  двадцать  восемь  предметов  не  украдены  и  хотим   их
приобрести.
   - За сколько?
   - За сто тысяч долларов, Сэм.
   - Ну что же, придется их расплавить, Бетти. За  одно  золото  я  могу
получить столько, а то и больше.  Не  забывайте,  разговор  идет  о  ста
сорока фунтах золота.
   - Представьте, сколько сил у вас уйдет на то, чтобы найти  безопасное
место  для  переплавки,  вывезти  контрабандным  путем   золото,   найти
покупателя и при этом все время думать о том, как бы вас не пристукнули.
   - Я уже сталкивался с подобными проблемами.
   - Мы платим наличными, Сэм. Если захотите, мелкими купюрами. При этом
не останется никаких записей, никаких документов. Мы спишем эту сделку в
наших бухгалтерских  книгах  на  фамилию  какого-нибудь  несуществующего
иностранца. Вам придется всего лишь встретиться  с  нами  где-нибудь  на
нейтральной территории и забрать деньги для Менте.., за коллекцию.
   - Что вы хотели только что сказать?
   - Ничего важного. А вы довольно наблюдательны.
   - Мою наблюдательность обостряют деньги, Бетти.
   - У меня к ним тоже теплое чувство. Поэтому я всегда  и  расстаюсь  с
ними без особой радости.
   - Вам не придется расстаться ни с одним центом из этих ста тысяч.
   - Ас чем мне придется расстаться?
   - Ну скажем, с суммой в два раза больше.
   - О Господи, да вы мечтатель!
   - Вы тоже, леди.
   - Знаете, что я вам скажу? Если остальные предметы так же хороши, как
те пять, которые нам известны, я  подниму  цену  до  ста  двадцати  пяти
тысяч, но это предел.
   - Остальные еще лучше,  и  сто  семьдесят  пять  тысяч  -  абсолютный
минимум. Или да, или нет.
   Мы заказали ужин, во время  которого  продолжали  торговаться.  Бетти
Борлика превосходно играла свою роль.  На  десерт  мне  принесли  черный
кофе, а Бетти - кофе с пирожным. За десертом мы довели разницу  в  нашей
цене до пяти тысяч, поделили ее пополам, остановились  на  окончательной
цифре в 137500 долларов и пожали друг другу руки.
   - Даже если бы вы были его агентом, я не дала бы вам ни цента больше.
   - Вы на них заработаете четверть миллиона, - возразил я.
   - Возможно,  но  через  много  лет.  Антиквариат  подобного  рода  не
пользуется особым спросом, Сэм. Вы видели жабу с  драгоценными  камнями?
Она у нас больше четырех месяцев. Мы уже понесли убытки, они  выражаются
в ренте помещения, жалований служащим и не вложенных в оборот денег.
   - Я сейчас расплачусь.
   - Не стоит. Вы заключили очень выгодную сделку.  Какими  купюрами  вы
хотели бы получить?
   - Пятидесятидолларовыми и более мелкими. И не новыми.
   - Для того чтобы собрать подобную сумму, потребуется несколько  дней,
Сэм.
   - Но и я не храню этих золотых человечков в ящике своего  письменного
стола.
   - Естественно, вы не храните их дома. Если я в вас не  ошиблась,  они
находятся,  вероятно,  в  очень  надежном  месте.  Сколько   потребуется
времени, чтобы привезти их в Нью-Йорк?
   - Собирайте деньги и ждите меня. Как будет происходить обмен?
   - Вы мне не доверяете, Сэм?
   Я никак не мог привыкнуть, что меня  называют  Сэмом.  Перед  глазами
по-прежнему были его окровавленные зубы.
   - Я никому не доверяю, - улыбнулся я в ответ. -  Это  у  меня  что-то
вроде религии.
   - Значит, мы с вами принадлежим к  одной  и  той  же  вере,  дорогой.
Поэтому у нас возникла проблема. Есть какие-нибудь идеи?
   - Обмен будет происходить в людном месте, - предложил я. - Как насчет
банка? Снимем отдельную комнату. У них такие имеются. Тогда  само  собой
отпадает искушение обманывать.
   - Вы очень умный человек, мистер Таггарт. Давайте забудем о  деле  до
вашего звонка. Закажите, пожалуйста, бренди. Сделка заключена, и  сейчас
между нами должны установиться вполне человеческие отношения.
   - Человеческие, - кивнул я.
   Ее глаза подобрели, улыбка стала чуточку шире.
   - Вы очень опытный  и  ловкий  мошенник,  Сэм.  Знаете,  мне  с  вами
пришлось нелегко.
   - Виноват.
   Я почувствовал, что у меня кружится голова.
   Я наблюдал подобные  явления  с  бизнесменами.  Незавершенная  сделка
заставляла их не ослаблять внимание, но после  заключения  договора  они
мигом превращались в добрых и податливых людей.
   Я оплатил чек и помог Бетти  надеть  плащ.  Мы  оказались  последними
посетителями ресторана.
   Мы вышли на улицу. Подморозило.  На  ясном  небе  мигали  звезды.  Мы
направились к дому Бетти Борлика. Ее высокие каблучки  уверенно  стучали
по тротуару, и она крепко держала меня за руку.
   - Вы не сказали о себе ни слова, Сэм.
   - Особенно  нечего  и  рассказывать.  Переезжал  с  места  на  место.
Старался избегать сильных эмоций.
   - Чем займетесь после этого дела?
   - Может, съезжу на Багамы. Сниму маленькую  яхту,  буду  удить  рыбу,
развлекаться, пить черный гаитянский ром,  плавать  с  аквалангом  среди
кораллов в поисках красивых рыб.
   - Господи, как здорово! Можно мне с вами?
   - В качестве мальчика-прислуги? Конечно. Мы очутились возле ее  дома.
К входной двери вели три ступеньки.
   - По-моему, сейчас самое время выпить коктейль на ночь, -  предложила
Бетти Борлика.
   - Все что угодно, кроме бренди.
   - К черту бренди!
   У Бетти оказалась большая квартира. Бетти включила во  всех  комнатах
свет и сбросила плащ. Потом открыла небольшой лакированный бар и  подала
два хайболла.
   - У меня есть небольшая коллекция предметов искусства  восемнадцатого
века. Пойдемте.
   И Бетти уверенно повела меня в спальню.
   - Очень красиво, - похвалил я.
   - Посмотрите на них повнимательней, дорогой,  -  ухмыляясь  попросила
она.
   Я вгляделся и неожиданно понял, что это совсем не то, что  кажется  с
первого взгляда. Это были далеко  не  безобидные  сценки  из  придворной
жизни. Их нельзя было назвать порнографическими в  прямом  смысле  этого
слова, но они были чрезвычайно эротическими.
   - Чтоб мне провалиться! - хрипло рассмеялся я от удовольствия.
   Бетти подошла ко мне и показала на одну.
   - Моя самая любимая. Как  вам  нравится  довольная  физиономия  этого
хитрого дьявола?
   - А у нее абсолютно невинный вид.
   - Конечно. - Улыбка Бетти погасла, когда она взглянула на меня.
   Она отвернулась и подчеркнуто аккуратно поставила свой пустой  стакан
на маленький резной столик со столешницей из белого мрамора.  Когда  она
повернулась ко мне, ее глаза были  почти  закрыты.  Она  словно  наощупь
бросилась в мои объятия и зашептала, будто споря сама с собой.
   - Я не такая. Я вовсе не такая.
 
*** 
 
   Физический акт любви, если в  нем  отсутствует  сама  любовь,  быстро
забывается. Душа где-то блуждает,  самолюбие  испытывает  некое  подобие
отвращения. Бетти Борлика была зрелой привлекательной  женщиной,  но  мы
все равно остались с ней чужими. Она хотела использовать меня как орудие
против демонов собственного одиночества, а мне была нужна от нее  только
информация.  Скорее  всего  мы   были   не   любовниками,   а   обычными
собеседниками.
   - Никогда не думала, что это произойдет, - сообщила  Бетти,  довольно
потягиваясь. - Ты очень славный.
   - Стараюсь.
   Она взяла меня за запястье и приблизила мою руку с  сигарой  к  своим
губам. Затянувшись, поинтересовалась:
   - Ты думал, что все закончится постелью?
   - Скажем, надеялся. Жизнь полна  совпадений  и  случайностей,  Бетти.
Некоторые из них ужасны, некоторые приятны. По-моему, в целом  плохое  и
хорошее уравновешивает одно другое. Можно сказать,  нас  познакомил  тот
тип.
   - Какой тип, дорогой?
   - Ну тот, который собирал золотых человечков.
   - А... - сонно пробормотала Бетти. - Карлос Ментерес Крусада.
   - Кто он? - Я постарался произнести это равнодушным тоном.
   - Скотина,  дорогой.  Кубинская  скотина.  Очень  близок  к  Батисте.
Коллекционер. Он купил те пять фигурок,  которые  ты  отобрал,  в  нашей
галерее. - Бетти Борлика зевнула, прижалась ко мне поудобнее, насмешливо
фыркнула и добавила:
   - Он и меня выбрал мимоходом. По-моему, женщин  у  сеньора  Ментереса
еще больше, чем золота. Раньше я его ненавидела, а сейчас перестала.
   - Как это случилось?
   - Все случилось из-за того, что я была тогда глупой девчонкой,  а  он
многоопытным мужчиной.
   - Сколько ему тогда было?
   - Ммм... Тогда, восемь лет назад, сорок с небольшим. На двадцать  лет
старше меня.
   - Красивый?
   - Нет. Небольшого роста, грузноват, тоненькие  усики,  начал  лысеть.
Правда, очень красивые глаза и длинные  ресницы.  Прекрасно  одевался  и
очень следил за своим внешним видом. Маникюр,  массаж  лица,  одеколоны.
Уже на следующий день после работы меня ждала машина с шофером. Тогда он
приехал в Нью-Йорк с другими кубинскими бизнесменами по делам.
   - Чем он занимался на Кубе?
   - Не знаю, - зевнула Бетти. - Почти всем. После того, как на Кубе  на
них обрушилась крыша, я часто себя спрашиваю, что случилось с коллекцией
Ментереса? Скорее всего, он ее вывез. Интересно, думала я, услышим ли мы
"о ней когда-нибудь? Даже  иногда  надеялась,  что  он  продаст  ее  нам
обратно. Но кто-то забрал коллекцию у него,  а  ты  забрал  ее  у  этого
человека. Да?
   - Что-то вроде этого.
   - Какая разница, дорогой? Мне наплевать, жив он или мертв. Мне  очень
хочется спать, дорогой. Давай немного поспим.
   Меня что-то разбудило, возможно, легкий наклон кровати,  когда  Бетти
встала. Я перевернулся на другой бок и притворился, будто  крепко  сплю.
Сквозь ресницы я видел белую обнаженную фигуру Бетти в прозрачном ночном
свете. Бетти смотрела на меня, слегка наклонившись ко  мне.  На  бледный
лоб упали черные пряди волос. Ее успокоило мое глубокое ровное  дыхание.
Она бесшумно подошла к стулу, на который я  побросал  одежду.  Мне  было
плохо ее видно, но я знал, что она проверяет мои карманы, однако ничего,
кроме сигарет, зажигалки, мелочи и тонкой пачки банкнотов ей  не  найти.
Все документы остались в ящике стола в моем номере в "Уортоне". Проверив
карманы, Бетти тихо вернулась в постель и быстро  и  крепко  заснула.  Я
слегка потряс ее за  плечо,  несколько  раз  произнес  ее  имя,  но  она
буркнула что-то нечленораздельно и негромко захрапела.
   Минут через десять я поймал такси на Третьей авеню. Начало светать. В