- Майк, неужели ты мне не доверяешь после всех этих лет вместе...
     - Дело здесь не в доверии, - резко ответил он.
     Ким была удивлена его странной вспышкой. С минуту они смотрели друг на друга, потом Брэди смягчил тон:
     - Сегодня днем я разговаривал с Фоли, - он сделал еще глоток, - о слизнях.
     - О слизнях? - переспросила она.
     - Это обычные садовые слизни, - сказал он, - обычные
     - Но садовые слизни не нападают на людей.
     - Именно это я и сказал Фоли. - Брэди повторил ей весь свой разговор с молодым ученым.
     Ким внимательно слушала, и ей казалось, что у нее на шее тонкие волоски встают дыбом от ужаса.
     - Майк, ты в этом во всем уверен? - спросила она дрожащим голосом, когда он закончил свой рассказ.
     - Все факты говорят о том, что это так. Исследования Фоли доказали, что я был прав, - сказал он, допил стакан и налил себе еще.
     - Значит, ты уверен, что Рона Белла убили слизни?
     - Да.
     - Тогда что может остановить их от дальнейших убийств?
     От собственного ответа на него повеяло холодом:
     - Ничего!
     Побелев как мел, Ким села в кресло. Потом она сняла очки и принялась тереть глаза руками. На секунду Брэди показалось, что она плачет, но он тут же понял, что ошибся.
     - Что же нам делать?
     - Фоли работает над созданием нового яда. Если бы имелась возможность собрать всех этих сволочей в одно место, мы бы смогли их всех сразу уничтожить, - сказал он.
     - На это трудно рассчитывать, - мягко сказала Ким.
     Брэди сел на ручку кресла. Ким прижалась к нему и положила голову на его колени. Он гладил ее волосы, чувствуя, что и сам дрожит.
     - Случилось кое-что еще, - продолжал он. - Сегодня в "Сити-отеле" умер человек. Умер от болезни, которую переносят слизни. Очевидно, съел вместе с салатом кусочек слизня.
     О деталях, таких, как гигантские белые черви, инспектор решил ей не рассказывать.
     - Значит, неприятности гораздо серьезнее, чем ты мне сказал вначале? - Ким насторожилась.
     Он кивнул.
     - Опасность таится не только в этих нападающих на людей монстрах, но и в том слизистом следе, которые они оставляют за собой. Он содержит смертельный компонент.
     - О Боже! - Ким прижала руку к горлу.
     - Фоли согласился со мной, что слизни могут использовать для передвижения канализацию. Я сам видел их следы, когда спускался вниз с одним из слесарей.
     - Но тогда они могут выползти везде? В любом доме?
     - Да. И в настоящее время мы ничего не можем с этим поделать. Если я пойду в полицию, там просто рассмеются мне в лицо. Мы не можем дать оповещение в газетах, начнется паника. Мы просто должны надеяться, что Фоли создаст нужный яд! И вовремя!
     - Вовремя?
     - Он думает, что их уже многие тысячи. Мы должны их уничтожить прежде, чем они произведут еще большее потомство. - Он допил свой стакан.
     - Думаешь, вы сможете?
     - Я не знаю, - ответил Брэди, снова направляясь к бару, - я не знаю.
     Что-то внутри говорило ему, что у них нет никакой надежды.
     Инспектор на секунду закрыл глаза и когда его внутренний голос замолчал, взялся за бутылку.
     Поднявшись, Ким медленно направилась на кухню.
     - Так ты не будешь ужинать? - спросила она как во сне.
     Брэди улыбнулся и покачал головой, усаживаясь в свое кресло с новым стаканом виски в руке.
     - Ким, не беспокойся, - сказал он, - со мной будет все в порядке.
     Она толкнула дверь кухни. И тотчас раздался ее истошный крик, потрясший весь дом. Брэди бросился на кухню. Вместе они застыли в дверях, буквально остолбенев. По краю кухонной раковины ползало с полдюжины слизней, а самый крупный уже достиг пола и двигался по линолеуму прямиком к застывшим в ужасе хозяевам. Остальные выбирались из раковины и ползли вслед за самым крупным. Брэди сделал шаг вперед и увидел, что из стока раковины выползают все новые и новые слизни.
     - Уходи отсюда! - закричал он, выпроваживая Ким в гостиную и захлопывая за ней дверь. Схватив метлу на палке, он опустил ее изо всех сил на первого слизня. Черное тело лопнуло, половина его отлетела и шлепнулась где-то на линолеуме, но глаза на стебельках продолжали качаться, наблюдая за Брэди. Он наступил на них ногой, и всю кухню заполнил отвратительный запах. Пользуясь метлой как оружием, он начал сталкивать слизней в раковину, они уползали в сток, но оттуда же появлялись все новые и новые чудовища. Он схватил нож, лежавший на кухонном столе и разрубил одно из чудовищ на части.
     Густая, отвратительно пахнущая, похожая на гной жидкость брызнула ему на рукав, и он с отвращением сорвал с себя пиджак. Острием ножа он отбросил нескольких слизней обратно в раковину и тут-то вдруг понял, как можно с ними управиться. Брэди нажал кнопку расположенного в сливе раковины механизма уничтожения отходов. Рука у него дрожала, когда он снова посмотрел на раковину. Из отверстия появилось еще одно чудовище, оставляя за собой след, оно поползло по раковине, и почти в тот же момент новая пара глаз на стебельках показалась из водопроводного крана. До Брэди еще раз дошел ужас происходящего: они шли в дома через канализацию и водопроводные трубы.
     С отвращением он снова нажал кнопку механизма, и острые как бритва лопасти стали резать и мять все, что попадалось им на пути. Концом метлы Брэди заталкивал последних оставшихся тварей в отверстие работающего механизма, с удовлетворением наблюдая, как их тела превращаются в кашу. Он повернул оба крана, и подхваченные сильной струей воды остатки черных чудовищ понеслись внутрь, в трубу. Вода смыла гнойную кровь и слизь со дна раковины.
     Оставив краны открытыми, а машину работающей, Брэди помчался через гостиную вверх по лестнице на второй этаж в ванную. Мысль о том, какую картину он может там застать, пронеслась в его голове: ванная, полная черных чудовищ! Ванная комната, полная кишащих тварей.
     Он распахнул дверь.
     Ничего!
     Облегченно вздохнув, Брэди подошел к ванне и открыл краны на полную мощность.
     С большой силой струя воды падала на дно ванны, разбиваясь на тысячи брызг. Понаблюдав за этим некоторое время, он подошел к умывальнику и проделал ту же процедуру. И здесь тоже никакого следа слизней.
     Облегченно вздохнув, Брэди подождал еще какое-то время и завернул краны, а потом взял полотенца и старательно заткнул ими и выпускные отверстия и краны ванны и умывальника. После чего опять бросился на кухню. Пробегая через гостиную, он увидел сидящую в кресле перепуганную Ким. Она посмотрела на него красными, опухшими глазами.
     Задыхаясь от бега и от страха, все еще его не отпускавшего, он вбежал на кухню, выключил краны и механизм для уничтожения отходов. Наступила внезапная тишина. Ее нарушало лишь тяжелое дыхание Брэди. Здесь он тоже обмотал полотенцем оба крана и заткнул сливное отверстие.
     Теперь стало слышно, как в гостиной тихо плачет Ким. Сделав все, что мог, он прошелся по кухне, чуть не упал, поскользнувшись на том, что осталось на полу от убитых слизней. Поэтому он немного постоял, прислонившись к стене. Понемногу он стал дышать спокойнее.
     - Майк, - позвала его Ким.
     Он поспешил в гостиную. Ким сидела на полу возле своего кресла. Он опустился на колени рядом с ней, обнял за плечи и принялся покачивать ее как маленького ребенка, чтобы успокоить. Она крепко прижалась к нему, слезы капали на его рубашку.
     - Майк, - повторяла она, всхлипывая.
     - Все будет в порядке, - сказал он, стараясь убедить в этом не только ее, но и себя. Однако при этом он не мог удержаться, чтобы не поглядывать время от времени через плечо в сторону кухни.
     Если эти чудовища уже пользуются водопроводными трубами, чтобы попадать в дома, невозможно предвидеть, к чему может привести весь этот ужас! И когда это кончится. Если оно вообще может кончиться.
     Будет отравлено полностью все водоснабжение Мертона. Эта мысль ударила Брэди как кувалдой, и он с трудом проглотил слюну.
     Ким смотрела на него красными, опухшими глазами. Ее очки запотели, и Брэди снял их и протер, а потом осторожно вытер указательным пальцем одинокую слезу на ее щеке.
     Он чувствовал, как она дрожит, прижал к себе еще крепче и подумал, что сейчас она почувствует его собственную дрожь.

Глава 20

     Чарли Барнс зажег спичку, и маленькое желтое пламя осветило его лицо. Он отбросил спичку, и она зашипела, упав на мокрую траву. Облокотившись о дерево, он глубоко вздохнул. Стрелки на церковных часах, залитые холодным белым светом луны, медленно подвигались к часу ночи. Они выглядели как-то странно на фоне каменного циферблата. Флюгер на остром шпиле тихо поскрипывал на легком ветру. Этот скрип должен быть слышен очень далеко в абсолютном молчании ночи.
     Чарли еще несколько долгих минут смотрел на стрелки, говоря себе, что сделает это или сейчас, или никогда. Он медленно вышел из своего укрытия за деревьями и направился в сторону открытой могилы, расположенной в двадцати метрах от него.
     Он шел по траве, а не по тропинке, боясь скрипа своих сапог по гравию. Хотя ну кто, черт возьми, может бодрствовать во втором часу ночи. И особенно на кладбище. При этой мысли он перестал осторожничать и пошел по тропинке, его тяжелые сапоги оставляли вмятины на гравии. На плече он нес мешок с инструментом и заступ.
     Чарли подошел к открытой могиле и посмотрел вниз. В лунном свете блестела полированная деревянная крышка гроба, и на секунду ему показалось, что он увидел в ней свое отражение. Он постоял на краю, и внезапно кусок земли из-под его ног скатился на гроб.
     "В чем дело, что со мной? - подумал Чарли. - В конце концов я же не потревожу этого парня!"
     Улыбнувшись, он бросил инструмент на землю, придавил сапогом, чтобы тот не укатился.
     Потом, потерев руки, он взялся за заступ и вонзил его в кучу земли у края могилы.
     Чарли работал могильщиком мертонского кладбища последние шесть лет. С тех самых пор, как в очередной раз выкарабкался из тюрьмы. Всю свою жизнь, сколько он помнил, ему приходилось постоянно попадать в переделки. Его бросало то вниз, то вверх, но всегда он выкарабкивался. И в городе его знали таким и принимали таким, каким он был. Прежде всего похоже, что он ни разу не попадал в тюрьму за грабеж или убийство. До этого он не доходил. И уже, видимо, никогда не дойдет. Его преступления были попроще: украсть велосипед или подобрать то, что выпало из грузовика.
     Можно сказать, что в свои пятьдесят пять Чарли пользовался определенной симпатией у старожилов Мертона. "Приятный проказник" - называла его одна старая леди, и при воспоминании об этом Чарли улыбнулся. Когда его в последний раз судили, судья называл его "неисправимым негодяем". И Чарли всерьез обиделся. "Тоже мне, старый дурак", - подумал он, вспомнив, как старый ублюдок сидел и смотрел на него поверх своих очков, изображая из себя Бога в красном камзоле и парике.
     В тот раз Чарли поймали за кражу пятидесяти ящиков виски "Джони Уокер" со склада в Милчестере, милях в двадцати от Мертона. Это был уже серьезный проступок. Не то что кража трех косилок из магазина садовых принадлежностей, когда его просто привезли в суд магистратуры и приговорили к штрафу в сто гиней. Нет, на этот раз все было куда серьезней. Его привезли в Королевский суд.
     Разбирательство дела заняло два дня, и он был приговорен к восемнадцати месяцам тюрьмы.
     "Очень жестокий приговор", - думал тогда Чарли, но по прошествии времени понял, что и в тюрьме не так уж плохо, и он там повстречался с несколькими старыми друзьями. Он улыбнулся, вспомнив об этих славных временах.
     Когда он вышел из тюрьмы и вернулся в Мертон, то, к его большому удивлению, викарий предложил ему место могильщика при церковном кладбище.
     Естественно, он ухватился за эту возможность, хотя и не смог понять, почему викарий так удачно подоспел со своим предложением.
     В конце концов Чарли понял, что ему устроили духовное испытание - прощение грешника и все такое прочее.
     Чарли улыбнулся при этом воспоминании. Может быть, замысел викария действительно исполнился, потому что с тех пор, как он стал могильщиком, у него ни разу не было неприятностей с законом.
     Тем более что мертвые не могут быть свидетелями на суде.
     Эта идея впервые пришла в голову Чарли, когда он четыре года назад увидел в часовне "Успокоение", как хоронили мужчину лет семидесяти. Чарли пришел в часовню раньше, чем явились скорбящие родственники, и заглянул в открытый гроб. Покойника собирались хоронить при всем параде, включая золотое кольцо и кольцо с бриллиантом, которое по скромным подсчетам Чарли стоило не меньше пятисот фунтов.
     Он стоял и смотрел как загипнотизированный, раздумывая, сколько бы он сумел выручить за это богатство, если бы смог его достать. Вопрос был только в том, как все это захватить.
     Ночью он лежал в постели и курил и ему пришла в голову удачная мысль.
     Когда Чарли приняли на место могильщика, он получил в свое распоряжение маленький домик внутри кладбищенской ограды, можно сказать, скромную деревянную хижину из трех крошечных комнат. Здесь он и жил последние шесть лет.
     В его обязанности также входило запирать на ночь кладбищенские ворота и это надо было делать изнутри, а не вешать замок с наружной стороны ворот. Таким образом, с десяти часов вечера он был как бы заперт на кладбище и оно становилось его владением. Он был здесь полным хозяином и, как король, мог заявлять свои права на любые сокровища, хранящиеся в его подземном королевстве.
     В ту ночь, четыре года назад, он выкопал гроб, открыл крышку и снял бриллиантовое кольцо с руки трупа. К сожалению, оказалось, что кольцо можно снять только вместе с пальцем, что он и сделал с помощью своего маленького перочинного ножа. Хотя, надо сказать, ему это было очень неприятно. И все же он не забыл снять заодно и золотые запонки и булавку с бриллиантом с галстука.
     В свой следующий выходной Чарли поехал в Лондон и принес ценную добычу одному старому другу, Слайдеру Виатту. Спайдер дал Чарли девятьсот фунтов за этот маленький пакетик - сумма, которая при перепродаже будет утроена. Чарли и не предполагал, что кольцо-то старинное.
     Однако это было только началом его маленького, но процветающего бизнеса.
     Начиная с этой ночи, Чарли уже постоянно грабил мертвых города Мертона, забирая все, что ему могло показаться ценным.
     Словом, ему повезло с работой. "Просто подарок судьбы", - думал Чарли, спрыгивая в открытую могилу с отверткой в руках.
     Обычно ему приходилось ждать, как и сегодня, позднего часа, чтобы наверняка делать свою маленькую работу. Если гроб уже был погребен, то приходилось ждать и до четырех часов ночи, чтобы выполнить трудную работу: сначала выкопать, а потом закопать.
     Надо сказать, что иногда ему не везло и он ничем не мог поживиться, но, как правило, он непременно находил хоть что-то стоящее. А недавно ему пришла в голову мысль осматривать рты умерших в поисках золотых зубов. И это оказалось тоже прибыльным бизнесом, хотя вытаскивать зубы у мертвых - дело противное. Но он старался преодолеть и отвратительный запах и холодное, липкое прикосновение к трупу.
     Все добытое он прятал в небольшой ящичек, который держал под кроватью. Регулярно один раз в месяц он отправлялся в Лондон и приценивался, сколько можно получить за его необыкновенную добычу.
     Однажды Спайдер поинтересовался, где он все это берет, и Чарли, хихикнув как идиот, рассказал ему обо всем. Надо сказать, что скупщик краденого побледнел, услышав его признание, однако на ценность предметов роскоши это никакого влияния не оказывало, и к тому же такой способ добывания драгоценностей гарантировал, что бывшие владельцы не заявят в полицию.
     Чарли, ухмыляясь своим мыслям, начал отворачивать отверткой первый шуруп. Да, последнее время ему живется совсем недурно. Напевая про себя, он вывернул шуруп и положил его в карман брюк. Потом, несмотря на прохладную ночь, снял куртку. Предстоит нелегкая работа: сначала выкрутить все шурупы из крышки, а потом, по окончании, завинтить их на место.
     Выворачивая второй шуруп, он думал о том, какую награду сегодня получит, какой подарок его ждет. Он видел на этом покойнике, пока родственники прощались с ним в часовне, очень ценные часы, трудно сказать, что еще там есть.
     С этой мыслью Чарли приступил к третьему шурупу.
     Внезапно ему показалось, что позади что-то происходит. Даже послышался какой-то странный звук, из-за чего рука с отверткой дрогнула и отвертка сорвалась с прорези шурупа и процарапала глубокую борозду в дереве гроба.
     - Дерьмо! - С этими словами Чарли выпрямился и обернулся через плечо: что там происходит? Он стоял и прислушивался к звукам ночи, но больше ничего не услышал. Луна по-прежнему освещала кладбище холодным ярким светом.
     Он так ничего и не увидел, и единственный услышанный им звук оказался легким движением ветра в ветках деревьев. И словно бы еще кто-то посвистывал на одной ноте. Чарли немного постоял, выпрямившись, потом нагнулся и вложил конец отвертки в прорезь третьего шурупа.
     Наконец он вывинтил его, вытащил из отверстия и положил в карман.
     Четвертый шуруп никак не поддавался и требовал от Чарли напряжения всех его сил. Обеими руками он нажимал на отвертку, стараясь сдвинуть шуруп с места. Ругаясь почем зря, Чарли всем телом налег на отвертку, и от крышки гроба отлетела здоровенная щепка. Однако и шуруп наконец поддался его усилиям. Ухмыльнувшись, Чарли стер со лба пот тыльной стороной ладони, вытащил шуруп и начал работать над пятым.
     Пятый он вытащил легко и перешел к шестому - последнему препятствию между ним и целью. Внезапно он опять услышал позади какое-то движение. На этот раз много ближе к нему. Руки у него задрожали. Замерев на минуту, он не знал, что лучше - выпрямиться или остаться в согнутом положении. И опять раздался тихий, непонятный звук где-то совсем рядом, не более чем в трех метрах от него.
     Сразу в голове пронеслась мысль: закрыл ли он на замок ворота? Может быть, это викарий решил проверить, чем он занимается ночью? Чарли весь напрягся, стараясь уловить малейший звук. Он затаил дыхание и старался не шевелиться.
     Очень медленно звук приближался. Было похоже, что кто-то сопит, гнусавит с забитым носом, а через секунду это уже больше напоминало какое-то царапанье. Держа в руках отвертку как оружие, Чарли выпрямился.
     Он огляделся вокруг - ничего и нигде не двигалось, все оставалось на своих местах. А потом он увидел мышь, сидевшую на мраморной плите ближайшей могилы.
     Он с облегчением вздохнул, злясь на себя за то, что стал таким пугливым. И немного постоял, наблюдая за мышкой, которая грызла стебелек травы.
     Чарли уже совсем было собрался вернуться к шестому шурупу, когда раздался резкий пронзительный вопль, от которого кровь застыла у него в жилах.
     Как торпеда пронесясь над его головой, сова точным движением сцапала беззащитную мышку. Держа крепко в когтях свою добычу, она отлетела к стоящему недалеко дереву и уселась на корявый сук. Чарли видел, как луна отражается в зловещих глазах совы. Казалось, ночная птица наблюдает за ним, не отводя своего стеклянного взгляда. Он повернулся к ней спиной и опустился в могилу, чтобы вытащить наконец последний шуруп. Справившись с ним, он взялся за крышку гроба и поднял ее, поставив на ребро.
     И заглянул внутрь.
     Если бы он был в состоянии заорать во все горло, то, наверное, и орал бы изо всех сил, на какие только способен. Но его как будто парализовало. Он стоял как загипнотизированный и не мог оторвать взгляда от того, что было в гробу. А потом в изнеможении откинулся на край могилы.
     Весь труп был покрыт огромной, скользкой, шевелящейся массой слизней. От этой орды шло страшное зловоние, и Чарли хотел было отвернуться, но им завладело то же самое чувство смертельной зачарованности опасностью, с которым кролик смотрит на кобру, приготовившуюся нанести свой смертельный удар. Это секундное колебание его и погубило.
     Когда он очнулся, множество слизней уже переползли через край гроба и два или тр