убивать!
     Красавчик-Стив  облегченно вздохнул. -- Тогда  что? -- спросил он. -- Я
кое-что придумал... -- Рассказов в упор взглянул в глаза своего любимца.
     Стив почувствовал, что сейчас ему  придется услышать нечто  неприятное.
Придется кого-то подставить!
     -- Вы хотите подставить меня? -- тихо спросил Красавчик-Стив.
     -- Как ты мог подумать такое? -- Рассказов возмущенно вскочил с кресла.
-- Я никогда не жертвую своими близкими!
     --  Спасибо,  Хозяин!  --  Стив  облегченно  вздохнул.  --  Можете  мне
поверить, я за вас жизни не пожалею!
     -- Именно поэтому ты  для меня самый близкий  человек! -- проникновенно
сказал Рассказов.  Он сделал паузу и решил,  что пора перейти к главному. --
Есть один парень, которого мне тоже не хотелось бы подставлять,  но он самая
подходящая кадидатура.
     Красавчика-Стива осенило: Ронни!  Но он не решился высказать это вслух,
боясь оказаться правым.
     -- И кто же этот человек? -- напряженно спросил он. -- Твой племянник!
     -- Но он же... -- Красавчик-Стив выразительно повертел пальцем у виска.
     -- Именно поэтому Ронни и является идеальной кандидатурой. Не волнуйся,
я  подключу все свои  каналы, и мы вытащим его из  России! -- твердо заверил
Рассказов.
     --  Из России? -- удивился Стив.  Теперь  он понял, что  Ронни обречен.
Если  на Западе можно  использовать  положения  законов,  то  в  России  это
практически исключено.
     --  Да-да,   из  России!  У  меня  там  еще  достаточно  связей,  чтобы
гарантировать его возвращение.
     -- И в чем состоит план?
     --  Ты летишь  обратно, об®ясняешь Ронни  его задачу, после чего  Ронни
берет детей и  ведет их  по  заранее намеченному  маршруту,  а  кто-то умный
сообщит властям об этом.
     -- И кто же будет этим умным? -- спросил Красавчик-Стив, прекрасно зная
ответ.
     -- Этим умным,  как ты  уже,  вероятно,  догадался, будешь  именно  ты!
Во-первых, реабилитируешь себя перед российскими Органами за происшествие  в
клубе "Виктория", во-вторых,  станешь героем Малайзии.  Сановный папаша тебя
не забудет.
     --  Лично вам это  принесет пользу? -- спросил Стив, вместо того  чтобы
задать совсем другой вопрос:  почему такое внимание к какому-то  мальчику из
Богом забытой страны?
     --  Принесет  и  очень  ощутимую!  --  заверил  Рассказов. --  Ну  как,
берешься?
     -- А разве у меня есть выбор? -- вздохнул Красавчик-Стив.
     -- В любой ситуации есть выбор! -- сухо заметил  Рассказов. Ему явно не
понравился   ответ  любимчика.  Стив,  словно   почувствовав   это,  тут  же
поправился:
     -- Конечно берусь! Хотя ситуация не из приятных...
     -- Ты о Ронни? Скажи, я когда-нибудь не выполнял своих обещаний?
     -- Нет...  --  вздохнул Красавчик-Стив. -- Я  вам верю. Просто Ронни --
единственный близкий и преданный мне человек.
     --   Именно   потому,   что  он  преданный,   ему  можно  поручить  это
ответственное  дело! Неужели ты не понял,  что  эти  дети -- наша "разменная
монета"?  И если Ронни  в  точности выполнит  наши инструкции, то  уже через
неделю-другую будет с тобой.
     -- А не насторожит ли российские Органы то,  что я сдаю Ронни?  Они  же
наверняка помнят, что он был со мной во время той злополучной операции.
     -- Как раз на  это я  и рассчитываю. Именно это и заставит их поверить!
-- воодушевленно воскликнул Рассказов.
     -- Что ж, вам виднее... -- кивнул КрасавчикСтив.
     Один ум хорошо, а два генерала лучше
     Как Бесик и обещал,  к вечеру  он уже успел переговорить с осужденными,
которым можно было доверять. Под  предлогом инвентаризации постельного белья
Бесик  собрал у себя пятнадцать заключенных. Когда  все пришли,  он выставил
"на  атасе"  своего  человека  и  вывел  к   собравшимся  Бешеного.  Савелий
внимательно  осмотрел  всех  и  отметил,  что  они, словно  по  заказу, были
внушительного телосложения. Никто из них не прятал  глаз, не  нервничал и не
вызывал подозрений. Савелий решил говорить откровенно.
     -- Привет, мужики!  Моя кликуха -- Бешеный! Может,  кто слышал обо мне?
Скажу  сразу:  я не мент, но и не уголовник, а  просто человек,  которого не
устраивает  то, что творится в этой зоне. Я не буду финтить: дело, которое я
вам  предлагаю,  -- весьма  опасное,  и прежде  чем  перейти  к  нему,  хочу
предложить следующее: если кто-то из вас сомневается или не хочет подвергать
свою  жизнь  опасности, пусть лучше  уйдет сейчас  и тут же  забудет о  моих
словах. Но если  вы решите остаться,  то придется пойти до конца! За каждого
из вас  поручился Бесик,  а из этого следует... Да вы  и сами  не хуже  меня
знаете, что из этого следует. Так что решайте!
     Несколько секунд длилось молчание. Наконец встал парень лет тридцати  и
спокойно  сказал:  -- Вот что,  Бешеный!  Я действительно о тебе слышал,  ты
мужик серьезный. Я скажу за  всех.  Нас здесь пятнадцать, общего сроку около
двухсот лет, но  насильников  и убийц  среди  нас нет!  Ты  можешь спросить:
почему  же тогда  такие  большие срока? Почти все мы сели по "экономическим"
статьям   за   то,  что  сейчас  называется   бизнесом,  а  тогда  считалось
преступлением. Но есть среди  нас и инженер, по халатности  которого погибли
люди... Это я говорю тебе, Бешеный, чтобы  не было недомолвок.  Скажу прямо,
мы готовы  участвовать в любом,  даже смертельно опасном деле, но при  одном
условии: оно  должно быть  справедливым!  Ты  вправе  узнать,  что  в  нашем
понимании  справедливость,  потому  что  ее   понимают   сейчас  по-размому.
Справедливость для  нас -- прекратить  беспредел  на  этой зоне  и  добиться
пересмотра  дел. Мы и до тебя  хотели рвать отсюда, тщательно готовились, но
потом  поняли,  что  сорваться  немудрено, а  что  дальше?  Нет,  мы  должны
официально  вновь  пройти суд:  если снова  осудят,  будем сидеть!  Я  прав,
мужики? -- обратился он к присутствующим. -- Да!
     -- Без сомнения! --  Отлично  сказал, Федор! Возгласы раздались со всех
сторон,  потом все  мгновенно  стихли, и  пятнадцать  пар глаз вопросительно
уставились на Савелия. Он был несколько обескуражен, однако вскоре справился
с замешательством и сказал:
     -- Что ж,  мне понравился  такой прямой разговор! Мне кажется, что  вам
можно верить. Но я хочу спросить: вас устраивает то, что происходит в зоне?
     --  Нет! --  ответил  за  всех Федор.  --  Я так и  знал!  -- улыбнулся
Савелий.  --  Перейдем к  делу.  Некоторые  из  вас находятся здесь  со  дня
открытия  зоны,  а,  возможно, есть  и  такие,  кто  принимал  участие в  ее
обустройстве. Есть?
     -- Скажи, Бешеный, куда ты  клонишь?  -- спросил  Федор. -- Если  нужны
связи с ментами -- одно, если речь идет о технических вопросах -- другое.
     -- Меня интересуют технические вопросы, -- ответил Савелий.
     -- Инженер, встань, покажись народу? -- сказал Федор.
     --  Я  занимался  всеми  коммуникациями  в зоне  и  установкой  системы
видеонаблюдения, -- заговорил  мужчина,  на которого  Савелий  давно обратил
внимание. Что-то выделяло его среди остальных -- не только возраст (ему было
далеко  за  сорок),  но  и  какое-то  внутреннее  спокойствие,  уверенность,
интеллигентность. Савелию его лицо показалось знакомым.
     --  Сколько времени тебе понадобится,  чтобы вывести систему наблюдения
из строя? -- спросил он.
     -- Ненадолго  -- час-полтора, на длительный  срок -- минут  двадцать, а
если навсегда  --  минута-две!  --  усмехнулся Инженер.  -- Почему  так?  --
удивился Савелий.  -- Как  я  понял, кратковременный вывод  техники из строя
нужно осуществить  так, чтобы менты ничего не  заподозрили, -- рассудительно
ответил Инженер, и Савелий согласно кивнул. -- Для этого нужна основательная
подготовка,  как и  во  втором случае, а в третьем  без  проблем:  закоротил
систему в определенном месте, и им придется менять всю аппаратуру.
     --  Отлично! Сколько  тебе нужно  людей? --  Одного  хватит! -- Инженер
взглянул на сидящего рядом паренька лет двадцати. -- Возьму Сергея, если нет
возражений.
     -- Хорошо. Остается пятнадцать человек. Мы разобьемся  на  три пятерки.
Первую возглавит  Федор,  вторую  --  Бесик, третью  -- я.  Поясняю  задачи:
пятерка Федора -- оружие и боеприпасы, Бесика -- дети, моя -- боевая группа.
-- Какие  дети?  --  нахмурился вдруг  Инженер.  -- По  нашим сведениям,  на
территории  поселка находится несколько  иностранных  детей,  похищенных для
продажи!
     -- Вот суки! -- зло бросил кто-то, а Инженер вдруг спросил:
     -- Бешеный, у меня  дома остались трое.  Я  могу присоединиться к твоей
пятерке? Я прошел Афган, не сомневайся!
     --  А  я и  не сомневаюсь:  давно вспомнил тебя! Но почему именно в мою
пятерку, а не  к Бесику? --  спросил Савелий. Он действительно вспомнил:  во
время  боевой  операции  на  "вертушке",  где  летел  Савелий,  Инженер  был
механиком  и  классным стрелком.  Когда Савелию  пришлось прыгать, именно он
прикрывал его, срезая меткими очередями душманов.
     --  А  чтобы  уничтожать  этих блядей!  --  зло бросил  инженер,  потом
усмехнулся. -- Я тебя тоже сразу узнал!
     -- Ладно, перейдем к разработке  плана, -- не стал отвлекаться Савелий.
--  На всю подготовку -- два дня. Мы должны освободить детей во что бы то ни
стало!
     -- Неплохо для  начала узнать,  где их содержат,  -- с усмешкой заметил
Федор. --  Уже! -- сказал вдруг Бесик. -- Как?  --  встрепенулся Савелий. --
Узнал и молчишь? -- Не успел сказать.  Заходил к бабам и случайно  наткнулся
на ту, что убирается у детишек, еду им носит...
     -- Да где же? -- нетерпеливо спросил Савелий. --  В женском корпусе. --
Вот здорово!  --  воскликнул  Савелий. -- Ничего  здорового! --  охладил его
радость  Бесик.  --  Дети  под усиленной  круглосуточной охраной!  Даже бабы
удивляются:  двое ментов снаружи и трое внутри. Нет, без шума здесь  вряд ли
что удастся. -- А если подумать?
     -- Может, женщин подключить? -- предложил Федор. -- Охрана -- мужики, а
мужик он и есть мужик! -- философски заметил он.
     --  Откровенно  говоря,  не  хотелось  бы  женщин  подключать  к  нашим
проблемам, --  вздохнул Савелий.  -- Но подумаем!  Бесик, ты  обрисуй детали
Федору,  а я потолкую с  Инженером.  Операцию с оружием  проводим  завтра, в
тринадцать нольноль.
     -- Но  в тринадцать --  обед!  -- заметил кряжистый  парень.  Его скулу
пересекал грубый шрам, создающий впечатление, что парень гримасничает.
     -- Именно поэтому, -- улыбнулся Савелий. -- А мы потом пообедаем!
     -- Да я не к тому! -- обидчиво начал парень со шрамом. -- Надо будет, я
неделю могу не есть...
     -- Обойдемся без таких жертв, -- сказал Савелий. -- И вообще, хочу всех
предупредить: никакого геройства и ненужной  инициативы. И еще одна просьба:
постарайтесь  не давать  ментам  повода  закрыть  вас  в  трюм!  Но  если уж
случится,  то  хоть язык в задницу, но... -- Он оборвал  себя, почувствовав,
что его слова звучат чуть угрожающе, и добавил: -- Помните о детишках!
     -- Да ты не  переживай! -- Федор  поднялся со стула. --  Это  ты можешь
реверансы  крутить, потому как новенький среди нас, а я скажу так: если что,
я, Федор Крутых, сам сверну любому шею. Вы меня знаете!
     "И фамилия у него под стать!" -- подумал Савелий. Он вдруг почувствовал
себя гораздо увереннее. В этот момент прожужжал селектор.
     --  Банно-прачечный слушает! -- тут же ответил Бесик, приставив к губам
палец.
     -- Полковник вместе с московским гостем идет в зону!
     -- Спасибо, сержант, с меня причитается. -- Бесик задумчиво взглянул на
Савелия,  потом вдруг  воскликнул:  --  Отлично! Вот  что,  мужики,  вы  тут
обкашляйте все  без  нас,  а  мы  скоро  придем!  Если  шнырь  подаст  знак,
принимайтесь считать  белье. --  Он откинул  в сторону  занавеску  и обнажил
полки, заваленные постельным бельем. --  А ты, Бешеный, хватай  этот узел --
на свиданку пойдем!
     Савелий  безропотно подхватил  на плечо огромный узел  и пошел вслед за
Босиком. Он прекрасно понял его уловку: Севостьянов с Вороновым пойдут через
вахту,  а все  комнаты свиданий  находятся там  же, и,  значит,  им придется
столкнуться с ними. Савелий волновался: а вдруг это все же не Андрей?
     Метров за  сто до вахты,  им  навстречу вынырнул подполковник, которого
Савелий уже видел, когда убивал  насильника и убийцу, народного  депутата  и
лжемайора  Колосникова. -- Черт бы его побрал! -- тихо  ругнулся Бесик. -- А
кто  это? --  шепотом  спросил Савелий. --  Старший "кум"! Все время ко  мне
цепляется, гнида!
     --  Куда это ты  тащишься? --  действительно буркнул  подполковник.  --
Хозяин приказал!  -- нашелся Бесик. -- Что  приказал? -- Белье  на  свиданке
поменять. -- А ты такой борзый стал, что тебе уже и носильщиков подавай?  --
ехидно бросил подполковник, явно пытаясь к чему-нибудь придраться.
     --  Что  вы, гражданин начальник,  это  ему  приказали,  а  он  на зоне
новенький, вот я и показываю, где находятся комнаты для свиданий.
     -- Вот  как? -- Подполковник посмотрел на Бесика,  потом на Савелия. --
Дальше сам найдешь: вон вахта!
     -- Слушаюсь,  гражданин начальник! -- бодро  сказал  Савелий и медленно
пошел   в  сторону   вахты,  пытаясь   прислушаться  к  тому,  что   говорит
подполковник.
     -- Ты что, под свое крыло взял новичка: чтото зачастил он к тебе?
     Видно  кто-то  уже  успел настучать подполковнику, что новенький  часто
посещает своевольного  Бесика.  Несколько  месяцев назад  у  них  состоялась
"беседа", в которой подполковник пытался  дать понять  Бесику, кто руководит
зоной, а  тот,  не будь  дураком, сделал так, что  эти  слова стали известны
Хозяину,  да  еще  и  в  "дополненном"  виде.  Буквально  на следующий  день
полковник Севостьянов дернул Бесика к себе и в лоб спросил его:
     -- Правда ли, что подполковник Сеновалов позволил себе такие слова?
     Бесик оказался весьма хитрым дипломатом и сказал примерно следующее:
     --  Гражданин  полковник,  вы  в   зоне  Хозяин!  А  подполковник,  ваш
заместитель по оперативной  работе, для меня тоже начальник, и я очень прошу
вас, не ставьте меня под удар.
     Несколько  минут Севостьянов  молчал, потом спросил: -- А  ты  надежный
человек? -- Я никогда не укушу руку, которая меня гладит! -- ответил  Бесик,
преданно глядя в глаза Севостьянову.
     Тому  ответ  пришелся  по  душе:  он  давно  уже  задумал  найти  среди
осужденных человека,  который стал бы его ушами и глазами, и решил, что этот
парень вполне ему  подходит. Севостьянов покровительственно  похлопал Бесика
по плечу и сказал:
     -- Пока я руковожу зоной, ты подчиняешься только мне.  Ты понял? -- Так
точно, гражданин  начальник! -- Можешь обращаться ко мне  по имени-отчеству.
Свободен!
     -- До свидания, Виктор Николаевич. Бесик четко  повернулся и вышел, еще
не  понимая, что имел в виду полковник. До этой встречи он работал на сборке
автоматов бригадиром  и  чувствовал себя  вполне уверенно,  да еще и  хорошо
зарабатывал. На следующий  день его  вызвал  к  себе старший нарядчик зоны и
зачитал  приказ  Хозяина  о  назначении  Бесика  заведующим  банно-прачечным
комбинатом   со   всеми   вытекающими   последствиями:  свободный  режим   и
передвижение по зоне, а также непосредственное подчинение  самому полковнику
Севостьянову.
     Все складывалось отлично, но Сеновалов посчитал себя униженным и всякий
раз пытался прицепиться к Бесику. Тот  понимал, что такое положение не сулит
ему ничего хорошего, однако  решил не жаловаться Севостьянову и  стал ждать,
пока старший кум допустит какой-нибудь промах в отношении Хозяина.
     Но  ждать можно было очень  долго, и  Бесик решил подтолкнуть  события.
Подполковник  был большой любитель парилки с пивом и,  как  он выражался, "с
молодым  женским  мясом". На  этом  и решил сыграть  Бесик. Подливая в  пиво
водочку, Бесик довел Сеновалова до кондиции, потом предложил "побаловаться",
а девку подставил свою, которая знала, о чем спрашивать, что говорить. Бесик
уже тогда догадывался о потайных видеокамерах.
     Когда Севостьянов просмотрел видеозапись, он был готов тут же вызвать к
себе "этого задрипанного подполковника" и зачитать ему приказ об увольнении,
но  вовремя вспомнил, что  тому многое известно о происходящем в колонии,  а
кроме того,  сразу  бы открылась  тайная слабость  Севостьянова  к  интимным
видеонаблюдениям. Придется пока терпеть!
     При первой же  встрече с Хозяином, подведя  разговор  к  подполковнику,
Бесик сразу  понял, что его  удар достиг цели, и решил этим воспользоваться.
Он пожаловался, что от Сеновалова житья просто не стало: во все вмешивается,
запрещает офицерам пользоваться парилкой, словно она его личная, цепляется к
нему по  любому  пустяку  и так далее. Одного  только  упоминания о  парилке
хватило для Севостьянова, чтобы вывести  его из себя: Сеновалов покусился на
его тайную страсть! С трудом сдерживая гнев, он сказал:
     -- Если он  еще  сунется,  гони его,  ссылаясь  на  меня! Пусть  только
попробует пакостить! Жлоб! -- Слушаюсь, Виктор Николаевич! Полковник на этом
не остановился. Он вызвал к себе Сеновалова.
     --  Послушай, тебе не кажется, что ты зарываешься? Или забыл,  кому  ты
обязан этой работой?
     --  Что  вы, Виктор  Николаевич, как  я могу  забыть?  Но кто  вас  так
настроил  против меня? --  Сеновалов действительно казался взволнованным. --
Неужели Бесик?
     --  Не доставай Бесика! --  прошипел  ему Севостьянов прямо в лицо.  --
Что, все-таки успел нажаловаться? -- Он мне не жаловался! -- очень медленно,
едва не по складам произнес полковник. -- Это  что, по-твоему? -- Он вытащил
из  ящика  стола  уже  оформленное Сеноваловым  постановление  о  "пятнашке"
Бесику, которое было им  давно заготовлено. Постановление случайно  попалось
на глаза приятелю Бесика, а переправить его Севостьянову было делом техники.
     --  Но я же  не дал ему хода!  --  попытался вывернуться  подполковник,
понимая, что от этого прокола  так  просто не  открутишься.  И  кто это  его
подставил?
     --   Не  пудри   мне   мозги,  подполковник,  --  устало  махнул  рукой
Севостьянов. --  Считай,  что я тебя предупредил:  оставь  парня в покос! --
Господи, да  пусть живет!  -- Вот  и  хорошо! А теперь о  делах... -- сказал
Севостьянов, как будто ничего не случилось...
     С того дня Сеновалов  оставил Бесика в покое,  во всяком  случае, делал
вид, что не замечает его. Но  прошло несколько месяцев, и он вновь, подумав,
что Севостьянов  обо всем  забыл, стал цепляться  к  Бесику,  никак не желая
смириться с тем, что на блатное место назначили человека  без согласования с
оперчастью, то есть лично с Сеноваловым.
     Эта   случайная   встреча  у   вахты  дала   подполковнику  возможность
поиздеваться над старым врагом. Трудно сказать, чем бы все это кончилось, но
в  этот  момент  в  дверях  вахты  показался  Севостьянов. Савелий сразу  же
заметил,  что того  шатает. Он отбил четкий солдатский шаг, опустил  к ногам
увесистый тюк и спросил:
     -- Разрешите обратиться, гражданин начальник?
     -- Валяй, осужденный!  -- пьяно бросил  тот. -- По вашему приказанию...
-- начал Савелий, но тут на пороге  показался Андрей Воронов. Савелию стоило
больших трудов взять себя  в руки. -- По вашему приказанию  мы  с заведующим
баннопрачечного  комплекса  идем менять  белье в  комнатах для  свиданий,  а
гражданин подполковник подверг сомнению ваш приказ! -- нахально закончил он,
прекрасно понимая, что в таком  состоянии Севостьянов вряд  ли что вспомнит,
но самолюбие свое не даст уронить никому.
     --  Как,  ему все  неймется? -- разозлился  Севостьянов и  повернулся к
московскому гостю:  --  Вот  заведется  в коллективе одна  гнида  и  кусает,
кусает...
     Словно не слыша, о ком шла речь, Воронов весело бросил:
     --  Тогда нужно к  ногтю  эту  гниду! -- Дай  срок! -- многозначительно
заверил Севостьянов и шаткой походкой направился  к подполковнику. Сеновалов
стоял к  вахте спиной и  не видел приближавшегося начальника,