и новое значение,
восприятие нового значения, может позволять этой энергии высвободиться.
  ?: Это как раз то, что было нужно, спасибо.
  ?: Я просто почувствовал, что мы недостаточно закончили два предыдущих
вопроса, не могли бы мы к ним вернуться, к вопросам Анны и Грэйма? Но
могли бы мы немного дальше углубиться в это - в дружбу или в общность,
как сказала Анна? В то, как оно уводит дальше в понятие общности, которое,
я чувствую, очень важно.
  БОМ: Да, на основании определенного количества доверия в совместной работе
вы устанавливаете взаимоотношения, в которых каждая личность свертывает
другую. Поток течет взад и вперед. И что сущностно важно для общности -
это свободное общение. Т.е. что бы ни происходило, оно должно быть
сообщено. Посредством общения люди приходят к единому решения, т.е. к
одному значения, правильно? Вы видите, если бы у всех нас были различные
значения, если бы ситуация означала что-то разное для каждого из нас, то
мы не смогли бы работать вместе. Поэтому даже у пчел есть общее значение в
танце. Значит, чтобы установить общность, у нас должно быть легкое и
свободное общение без преград. Эти преграды происходят из программы.
  ?: Одной из тех вещей, что мы упомянули, и что, возможно, потребует
дальнейшего рассмотрения, был тот факт, что мы избегаем опыта ментальной
боли тем, что не присутствуем в настоящем моменте. А это бытие в настоящем
моменте - единственное место, в котором этот созидательный акт изменения
может происходить; он не может иметь место в воображаемом прошлом или
воображаемом будущем. Но избегая этого, избегая сталкиваться с этим, мы
как бы немного сачкуем, И мы увязывали это с необходимостью такой более
безопасной атмосферы, в которой существует дружба, чтобы это могло
произойти.
  БОМ: Да. Вчера мы обсуждали это в одной из групп - мы обнаруживаем, что с
некоторыми вопросами больно встречаться. Мысль ведь постоянно пытается
искать пути спасения, избегания вопроса. Мысль запрограммирована пытаться
делать это и скрывать то, что она делает, верно?
  ?: Считаете ли вы возможным выбраться из этой колеи и на самом деле
запрограммировать мысль на то, чтобы она была партнером в исследовании
важных вопросов?
  БОМ: А возможно ли, чтобы это исходило из программы?
  ?: Вероятно, нет. Программа становится все менее и менее важной, если
каждый момент постоянно возникает новое значение. Я даже не уверен, в чем
будет смысл программы, если бы каждый это значение разделял.
  ?: Саморазрушающаяся программа.
  ?: Ну, она тогда была бы не нужна, поскольку тогда не существовало бы
прошлого.
  ?: Но некоторые программы, вроде знания того, как водить машину, или
подсознательная программа, сохраняющая биение сердца...
  ?: Правильно, правильно. Есть какие-то подсознательные процессы.
  ?: Мы бы не стали этого отбрасывать.
  ?: Нет. В смысле, они жизненно важны. Дело в тех, которые захватывают роль
сознательного созидания, которые скрывают себя под видом созидания или
спонтанности, когда фактически...
  ?: А как фактически мы узнаем, что есть что?
  ?: Ну, так вот для чего здесь дружба.
  БОМ: Вчера вечером мы говорили о том, что люди, разговаривающие вместе,
могут обнаружить, что у личности есть какая-то проблема, преграда, которая
может быть болезненной, верно? А в присутствии боли мысль
запрограммирована постоянно вводить мысли, которые окажутся более
утешительными или приятными, но они могут оказаться иллюзорными; обычно
так оно и есть. Они обычно касаются мыслей о будущем, когда будет меньше
боли, или же о прошлом, когда было меньше боли, или о том, что могло бы
быть. Следовательно, мы постоянно соскальзываем в прошлое или в будущее,
но оба они, на самом деле, - прошлое, верно? И мы, следовательно, не
смотрим на действительное настоящее.
  ?: Я бы тоже подумал, что блокирование - этот процесс блокирования -
может показаться нарушающим прогресс, но может позволять прогрессу
осуществиться. Иными словами, вам дается время на передышку, где,
возможно, вы признаете это, что позволит мозгу отсортировать мыслительный
процесс. Вероятно, блокада важна, при условии, что вы полны решимости
разрешить проблему. Я думаю о переговорах в промышленности, где вы знаете,
что происходит что-то очень серьезное, и ваша задача - разрешить это. При
условии, что вы это знаете, и случаются блокады, и вы знаете, что они
должны случиться, - это мог бы быть очень хороший путь для мозга
предоставить вам передышку.
  БОМ: В некоторых случаях это могло бы быть и так. Но видите ли, многие
блоки длятся неопределенно; мы не сознаем их. Говоря в общем, существует
попытка избежать сознательности блока, которая болезненна, верно?
  ?: Да, но в реальных переговорах вы должны владеть этим, иначе вы ничего
не добьетесь. Это может занять длительное время, но сам факт того, что
проблемы поставлены, в конце дает людям шанс найти решение.
  БОМ: Да. Я думаю, если доходит до переговоров по действительным проблемам,
с которыми мысль может справиться, то тогда все в порядке. Теперь вопрос в
том, может ли мысль справиться с теми преградами, которые возникают в
психологических проблемах.
  ?: Я бы сказал, в этой ситуации, что более длительное время лишь
указывает, что больше времени тратится на попытки избежать преград;
преграды пытаются скрыть себя, а вы снова пытаетесь их выцепить. Если вы
пойд„те прямиком к сути проблемы, то у преграды тогда не будет функции,
или же она обходится полностью.
  БОМ: Как у вас это получается?
  ?: Я не знаю. Но я оспариваю ту идею, что блок может быть полезен как
период отдыха. В идеале его следует просто обходить.
  БОМ: Да, я думаю, если вы делаете что-либо практическое, вы можете
сдержаться, чтобы рассортировать вещи. Вот это и говорил тот джентльмен.
  ?: Правильно. Да. Вот что мы бы могли сказать, Дэвид: если бы каким-то
образом вы установили тесную взаимосвязь, то возник бы тот род дружбы,
который защитит вас, пока вы движетесь дальше. И, следовательно, надежда
есть на то, что решения возникнут, невзирая на блокаду. Так, в свое вpeмя,
вы сможете вернуться к блокаде и подойти к ней под более разумным углом.
  ?: А разве проблема здесь не в том, что корни преград - не на том ypoвне,
который может быть различим сознательной мыслью, что они - на более
тонких уровнях? И вот здесь эта дружба, которую упомянул Грэйм, нaчинaeт
проникать в скрытый порядок, где она тоньше, чем что-либо, могущее быть
различимым и обсуждаемым вот так: "Ну, я думаю, ваш блок - где-то в этом
районе, а мой блок - вот здесь". Поскольку на самом деле он - на гораздо
более тонком уровне, чем может произойти хоть какое-то высвобождение этих
блоков.
  БОМ: Да. Я думаю, дружба может это сделать.
  ?: Это важно. Эти отношения важны.
  БОМ: Теперь возникает вопрос, что иногда вам приходится стоять и иметь с
этим дело одному.
  ?: А будет ли истинно, что если человеку приходится стоять одному, что, я
полагаю, в конечном итоге нам делать необходимо, то блок, осознание
программы, становится ясен, когда мы ударяемся в стену, когда реальность
отшвыривает нас обратно? Это говорит нам: "Ах, да. Требуется изменение."
Поэтому, некоторым образом, не говорим ли мы о необходимости перемен -
сдвигов - изменений в значении, которые, как вы говорите, вовлекают
изменения в бытии, или изменений в бытии, которые вовлекают изменения в
значении? Что, в каком-то смысле, существует нужда в постоянном изменении
в значении, или же постоянной доступности изменения? У меня из головы не
выходит образ - ясное изображение, размытое по краям, противопоставленное
требованиям программы - очень точным рамкам, внутри которых надо
работать. И я не совсем знаю, куда это меня заводит, если не считать того,
что это - образ течения и гибкости, самих по себе в чьем-либо состоянии
сознания.
  БОМ: Да. То, что мы предполагали вчера вечером, было, что когда доходит до
каких-то по-настоящему серьезных проблем, возникает эта постоянная
тенденция избежать. Видите, за ней может быть страх, верно? А любая
интенсивная боль или страх искажает реакцию мысли.
  ?: Вы говорили о нашем желании освободить это стремление избежать темы, и
предположили, что, держась за нее и не делая того, что бы ни предлагала
программа, мы могли бы избежать данной темы, что может наступить
освобождение или накопление энергии, достаточной для проникновения на
нижние, более скрытые уровни и на самом деле высвободить то, что
действительно там содержится. А я лишь хотел втянуть сюда то, что мы
сказали об общении, поскольку мы говорили о стоянии в одиночку - что
когда что-то приходит, я не буду отклонен моими знакомыми мыслительными
шаблонами, я буду стоять один и смотреть, что из этого выйдет. А иногда
способ не-стояния в одиночку - общение. И все-таки мы говорим об общении
и дружбе.
  ?: Стояние в одиночку позволяет чему-то проясниться...
  ?: Или позволяет чему-то усилиться посредством общения, чем на самом деле
мы и занимаемся в этот момент. Это очевидно требует определенного желания
со стороны каждого, поэтому давление нарастает. А та степень, на которую
нарастет давление, находится в прямой пропорции к желанию каждой стороны в
основе своей остаться с этим в течение чего бы то ни было. И как мы вчера
вечером говорили, здесь требуется честность и какие-то старомодные
ценности, правильно? И немного страсти. Поскольку человек начинает видеть,
что программа - не просто что-то, воздействующее на нас индивидуально, в
наших собственных действиях, но она в основе воздействует на целое. И до
такой степени, что мы позволяем себе дать этой программе, которая
управляла нами, рассосаться, мы влияем на целое.
  ?: Мне кажется, для меня две эти вещи не противоречат друг другу -
cтояние в одиночку, сдерживание или способность избавиться от блока через
общение с другом или как-нибудь еще. На самом деле, полезно, чтобы и то, и
другое было доступно.
  БОМ: Да. Я думаю, что одни вы или же с другом, должно быть это желание
встать лицом к лицу с болью или страхом и остаться так. Вот здесь сюда
входит и время. Мысли постоянно вызывают прошлое и будущее или то, что
могло бы быть, или что возможно, и мы видим, что каждый раз, когда это
происходит, мы промахиваемся, верно? Если теперь вы продолжите видеть это,
то это будет генерировать энергию и страсть, необходимые для достижения
более глубоких уровней.
  ?: Значит, вы о силе необходимости говорили, где вы становитесь таким
хрупким, что можете фрагментироваться, или у вас появляется отчаянная
нужда созидательного позыва либо подняться над ним или за его пределы,
либо распасться? Или так, или иначе. Вот это - сила необходимости?
  БОМ: Да. Ну, вы видите, необходимость - это значение. Это означает, что
по-другому быть не может, правильно? Оно не поддается. Теперь, сила
необходимости - в блоке. Он не поддается. И есть сила необходимости в
значении понимания того, что происходит, которая начинает его растворять.
Теперь вы видите, такова сила значения.
  ?: Поэтому значение может быть чем-то, что создает силу необходимости, и
глубина значения может быть ассоциирована с глубиной необходимости -
глубина неостановимой силы противостоять более нижним уровням
несдвигаемого предмета. (Смех.)
?: У меня вот такой вопрос: На более плотном уровне мы можем увидеть
программу как программу, и она из-за этого может прекратить иметь то
значение, что у нее было, и мы поэтому можем освободить ее. Но на более
утонченном уровне, в чем-то более скрытом, у нас может быть шаблон дружбы,
который может оказаться действенным точно таким же образом: он может
создать климат для того, чтобы произошло изменение или высвобождение.
Может быть именно так, а не так, что я вижу шаблоны в себе, я могу увидеть
шаблоны в других, или они могут увидеть их во мне, и, может быть, просто
понимание их высвобождает их, а вовсе этого не нужно делать индивидуально
в себе самом. Поэтому возникает то взаимоотношение, о котором мы говорили
вчера, прямо пронизывающее человечество. Может быть достаточно просто
осуществить эти шаблоны где-то в сознании человечества, а не каждой
личности работать, прорубаясь сквозь собственные сложности, если вы
понимаете, о чем я говорю.
  БОМ: Да. Это интересный подход. Если это осуществлено с достаточной
энергией и страстью, то оно может сработать и на ком-то еще, и
распространиться.
  ?: Это методика лечения, не так ли?
  БОМ: Да?
  ?: В лечении один человек старается помочь другому, поэтому это должно
приходить тем шаблоном, который был только что описан, как я себе
представляю.
  ?: Если голографическая аналогия точна, то каждая часть содержит что-то от
целого, и поэтому подразумевается, что что бы ни имело место во мне -
прояснение, - оно воздействует на целое. А результат этого - то, что
часто я нахожу в работе во взаимодействии с миром, в котором я обитаю, я
часто не могу сказать, человек ли это там, который является болью, или же
что-то во мне самом - боль. И иногда я на самом деле не знаю, что это. И
все, что я могу сделать, - это позволить произойти изменению здесь. Я на
самом деле ничего не знаю об этом человеке, поэтому я не знаю, есть ли
какая-нибудь разница между ними и мной.
  БОМ: Да. Но хотя и не фундаментально.
  ?: В целом, в системе, где есть боль, и кто это, человек не знает.
  ?: Вот здесь как раз человек и может начать работу.
  БОМ: Это как спрашивать, боль - в пальце или в мозгу?
  ?: Некоторое время назад, Дэвид, вы употребили слово "доверие", которое,
мне кажется, что бы оно точно ни значило, очень сильным здесь, в
производственных спорах, в блокадах. Если нет доверия, изменения кажутся
мне почти невозможными. Иногда у работницы социальной сферы вы находите,
когда она просто генерирует вокруг себя заботу, но у нее не получается
либо это, либо доверие, что что бы она или он ни предлагали, все
отрицается, поскольку нет доверия. А на политическом фронте, в настоящее
время - у шахтеров, ничего нельзя разрешить, поскольку нет доверия ни с
одной стороны. Поэтому я думаю, что это слово - "доверие" - очень важно
в этом вопросе дружбы, взаимоотношений, изменения, принятия шаблонов
другого человека, во всем этом. Ничего на самом деле не происходит, если
нет этого любопытного взаимоотношения, которое мы называем доверием.
  ?: He-доверие - тоже энергия, но она не очень хорошо работает.
  ?: Деструктивная энергия.
  БОМ: Да.
  ?: Когда у вас есть доверие, видите, вам надо придать доверию каркас,
чтобы в нем работать. Если вы оказываетесь с незнакомыми людьми,
существуют тактические вещи, происходящие между всеми вовлеченными сюда
людьми, и если у вас есть формат, который, как вы знаете, сработает, или
который обычно работает, то вы уже можете начинать. Очень часто мы
обнаруживали, что посреди всей этой круговерти социальная жизнь важна,
совместные чаепития после этого, посидеть, по-настоящему собраться вместе,
как люди за пределами каркаса предыдущей дискуссии, неформально за чайным
столом, знаете ли, за бутылочкой пива, просто поговорить с тем, чтобы они
поняли вас, а вы - их. Это - еще один шаг вот к этому пониманию, к этой
целостности, основанной на доверии и дружбе, и в конце вы туда попадаете.
  ?: Я бы хотел на этой стадии упомянуть еще одну программу - генетическую.
Вот что меня возбуждает последние десять лет или около того - что мы
узнали о генетической программе - это то, что происходит множество
перестановок даже внутри индивидуального срока жизни, внутри этой
программы. Поэтому я думаю, это приходит в связи с изменением посредством
программ и изменяет даже наши гены в течение жизни одного индивида.
  БОМ: Да. Я думаю, здесь два вопроса. Этот вопрос доверия следует
адресовать, и тогда мы сможем перейти ко второму вопросу. Мне кажется,
этот вопрос доверия - это, к тому же, и вопрос значения. Это видение
значения другой личности как в основе своей такого же, что у нас всех -
то же самое глубинное намерение. И это новое значение начинает
воздействовать на целую структуру и начинает изменять ее. Оно изменяет
мыслительный процесс.
  Теперь по поводу генетики: Вы обратили наше внимание к тому факту, что
может происходить что-то похожее. Вы утверждаете, что генетический процесс
изменяется даже внутри периода жизни индивида, правильно? Гены на самом
деле изменяются, в то время как прежде утверждалось, что они изменяются
лишь случайно. Следовательно, весь способ жизни может воздействовать на
генетическую структуру. Фактически, вы могли бы сказать, что мысли - как
гены значения. Говорят, гены содержат информацию, но информация без
значения бессмысленна. А значение зависит от контекста, значение
информации генов и какие белки вокруг него и т.д. Но гены могут обладать
неопределенным потенциалом для значения, согласно контексту. Поэтому не
только переаранжированный ген имеет иное значение в том же самом
контексте, но и в изменении контекста тот же самый ген имеет иное
значение. Это предположило бы нечто по поводу эволюции: что нечто
аналогичное значению происходит на биологическом уровне. Я развил это
далее в той части доклада, которую не прочел: что в терминах компьютера
можно было бы получить сходное понятие, что информация в компьютере
обладает значением в терминах той деятельности, которая вытекает из него,
или того способа, которым он сортирует входящую информацию. Если это так,
то даже наша биологическая эволюция будет находиться под воздействием
того, что мы делаем, правильно?
  ?: Иллюзорно ли воображать, что когда все программы рассасываются, то под
низом этого есть то, что называется сущностью нашего бытия? Или там,
глубоко внизу, мы очень мелки? (Смех.)
БОМ: Я думаю, следующий час мы будем обсуждать эго, но вы поднимаете
вопрос, который также поднимается религией - какова сущностная природа
бытия, правильно? И очень ли мелко эго или то, что мы обычно называем эго,
или же оно - нечто более глубокое? Или часть ли мы этого целого?
  ?: Когда мы говорим о растворении программ, то там лишь остается больше
программ для растворения.
  БОМ: Но они, к тому же, все время продолжают производиться.
  ?: Возможно, мы обращаем слишком много внимания на них и придаем им силы;
мы вкладываем в них силу. Лучше были бы стремления, вдохновение, может
быть, это и не явно внутри нас, но если мы станем за это держаться, это
будет лучшая жизнь, нежели питать силой наши блоки. Мы не всегда
необходимо растворяем их. Но имею в виду, что справиться с кирпичной
стеной можно большим количеством способов, чем просто снести ее.
  ?: Я бы хотел предположить, что сущностно важна намеренность избавиться от
преграды. И раз мы предались этому намерению, мы можем иcпoльзoвaть
средства, близкие нам или несколько знакомые нам. Например, мы вс„
говорили о признании более высокой разумности внутри нас, которая суть
часть нас. И многие люди считают, что наши умы продолжают работать по
ночам, или когда мы заняты делами, поэтому нам не слишком неестественно
спрашивать себя о наших блоках и просить себя видеть сны о наших блоках.
Поскольку сновидение часто приходит в символах, которые мы можем
вытерпеть, которые имеют много уровней, и в процессе, если вы можете
вспомнить свой сон и записать его буквально с тем, чтобы не впасть ни в
какое суждение о своем сне. В этом месте доверительная дружба
действительно помогает, поскольку такой друг может пройти с вами всю
информацию, отстраниться от нее и будет способен видеть контекст так, как
вы до сих пор можете бояться его видеть. И этот процесс может заходить на
разные уровни, но к вам начинают доходить клубки информации о том, что в
действительности входит в ваш блок.
  БОМ: Ну, я думаю, очень ценно то, что вы говорите, сон поставлен в термины
образов или символов, и в сне они менее тревожащи, чем если бы словами
утверждалось, что они значат. Теперь возникает вопрос: Что означает сон?
Увидеть значение сна составило бы, значит, изменение в блоке. Я думаю,
есть различные способы подхода к этим блокам. Они могут принимать очень
тонкие формы, и мы не сможем дать никакой окончательной версии тог