молодыми были, когда начали
морскую жизнь. А Степан Прокофьевич, вероятно, был капитаном. Они к
нему и обращаются, как прежде. Вот капитану "Виталик" не скажешь,
хоть прежде, чем подняться на капитанский мостик, его тоже звали
Степа. Капитан есть капитан. Наверное, глядят уже с берега в море и
кажется им, что они еще плавают, что им предстоят дальние рейсы...
И когда-нибудь приходит тот дальний рейс из которого... еще никто
не возвращался.
    - И мы с тобой когда-нибудь будем сидеть здесь на скамейке и
называть друг друга на потеху мальчишкам: Костик и Руслан...
    Костя замолчал, представляя себе, какими когда-то были эти
деды, сидящие на скамейках. И ведь приходят сюда без жен, без
внуков, как когда-то, перед выходом в море.
    - Знаешь, Руслан, - продолжал он. - Мне иногда просто
удивительно тебя слушать. Мы почти одних лет, а ты мне все
объясняешь, как малому.
    Руслан только плечом пожал.
    Между тем старый моряк и Тейка дошли до крайней скамейки у
памятника Пушкину и повернули по другой аллее назад. Руслан перевел
взгляд на друга и улыбнулся чуточку печально:
    - Думаешь, прежде я был не таким, как ты?! Папа заработал,
папа устроил, а потом сразу... другим стал... Вдруг увидел, сколько
вокруг... всяких и всякого, чего раньше не замечал. Но все равно -
хороших больше, чем продажных тварей, как старший пассажирский
помощник Просвирин. И эти капитаны-убийцы. - Губы Руслана побелели,
сжались кулаки. Он угрюмо заключил: - Меня менты два раза почти что
из зала суда выволакивали. Я бы в глотку вцепился гаду Маркову.
Ведь обязан был при выходе из порта на мостике стоять, в оба
смотреть. К тому же, столько женщин, детей на борту. А он вместо
этого шампанское с нужным генералом жрал. Столько людей погубил. И
одного и другого капитана повесить надо было. А они... срок за
халатность получили. Ну пусть только Марков вернется!
    - Если здесь появится, никто из этих дедов не подвинется, чтоб
рядом сел, никто руки не подаст, - убежденно проговорил Костя.
    - Не посмеет этот трус здесь появиться. Нет, не посмеет!
Прятаться будет от матерей и отцов, у которых дети погибли, от
вдов... Не посмеет!
    Вдруг шедшие впереди Тея и дед Петя прибавили шагу,
направляясь к скамье.
    - Полный вперед! - скомандовал Руслан, и они почти побежали,
проскальзывая между гуляющими.
    Тейка уже успела рассказать про находку, она бы и портсигар
показала, если б был он у нее, а не у Кости.
    Моряк, с которым Тея беседовала, очевидно, здороваясь с дедом
Петей, поднялся и теперь все трое стояли в стороне под огромным
платаном.
    - Вот, ребята, это и есть Василь Васильевич Кравчук, - сказал
дед Петя, обращаясь к Руслану и Косте. - Он у нас еще юноша.
Плавает.
    - Иногда подменяю во время стоянки капитанов, - с напускной
скромностью произнес Василий Васильевич. Морская форма плотно
облегала его еще могучие плечи. Живые черные глаза, казалось,
улыбались даже тогда, когда он говорил о серьезных вещах.
    Да, он плавал с Орестом Владимировичем Соколовым на "Жан
Жоресе".
    - И к берегу вместе с Орестом плыли. Ноябрь месяц. Водичка
бодрящая, три-четыре градуса, - рассказывал с нарочито серьезным
видом капитан. - У напарника моего губы шевелятся. "Ты чего?"-
спрашиваю. "Кляну этих жаб фашистских, что нашего "Жореса" на дно
пустили", - отвечает. Тут и я подключился. Ничего, даже согрелся.
Все ругательства припомнили, пока до берега добрались.
    - А потом воспаления легких, - подсказал Костя. - Или острые
респираторные заболевания.
    - Капельки в нос закапали, - все тем же серьезным тоном
сообщил капитан. Тея фыркнула. Рассмеялся и Руслан, заметив:
    - Знаем, какие капельки.
    - Ну, вот доталапались до Новороссийска, - продолжал Кравчук.
- Меня плавдок послали перегонять в Сочи, чтоб врагу не достался. А
Орест в морскую пехоту подался. Геройский он был моряк. Потом
видели его на Дунае. Говорят, с боями до самого Берлина дошел и уже
там свою порцию свинца отхватил. Не знаю, остался ли жив, только
вестей о нем больше никаких не было.
    - Ну а Иван, который портсигар подарил? - спросил Костя.
    - Вот того совсем не помню.
    - Может, Иван Коростень? - подсказал дед Петя.
    - Нет. Коростеня еще в августе отправили после бомбежки в
госпиталь. Не мог он в ноябре Оресту делать подарки.
    И тут Кравчук и дядя Петя принялись перебирать всех известных
им Иванов, вспоминали друзей и корабли, на которых плавали в
далекие годы своей молодости. О кораблях говорили, словно о людях,
о товарищах по оружию.
    Тея, воспользовалась удобной ситуацией, дважды бегала покупать
мороженое - Руслан и Костя, естественно, от лакомства отказались.
    После воспоминаний моряки пришли к выводу, что Новороссийск
был "несчастливым" портом. Вот и "Нахимов" там затонул.
    Руслан уставился в землю. Очевидно, от стариков не укрылась
эта реакция: больше ни одного слова о погибшем лайнере не было
сказано.
    Прощаясь, Руслан и Костя горячо благодарили за помощь. Ведь не
исключалось, что Орест Владимирович жив, что вернулся в Одессу, и
ребятам теперь еще больше хотелось разыскать его, будто стал он им
за этот вечер родным человеком.
    Кравчук в свою очередь попросил, если они вдруг что-либо
узнают об Оресте Владимировиче, непременно сообщить. Можно по
телефону - он назвал номер, а можно и просто прийти сюда. Не будет
его, будет Петя, он каждый вечер здесь, благо живет за углом в
Воронцовском переулке. Петя передаст.
    Распрощавшись с моряками, ребята некоторое время шли в
задумчивости. Тея то обгоняла их, то задерживалась у парапета,
глядя на парочки, гуляющие по спускавшимся вниз аллеям. На уступах
высокого замшелого грота, сложенного из глыб "дикаря" -
необтесанного камня-ракушняка, расположились целые группы
экскурсантов, без устали щелкавших фотоаппаратами. Двое парней
забрались даже на самую верхушку и были почти вровень с бульваром.
    - Смотрите на этих героев! Я туда сто раз лазила, - не
преминула выкрикнуть Тея, хотя "герои" за воплями транзисторов ее
слышать не могли.
    Постояв еще немного, Тейка стала догонять Руслана и Костю.
    А те уже вели оживленную беседу.
    - Ты заметил, Руслан, что старики почти ничего не говорили о
себе, все о своих товарищах. Они, эти их друзья - товарищи и
смелые, и ловкие, и мореходы отличные. А о своих капитанах как
отзывались - герои и все тут, - помолчав, Костя добавил: - Ну, все
они, без исключения, герои войны.
    - Все они были порядочными людьми, - не сразу ответил Руслан.
- Папа говорил, что порядочный человек всегда и во всем, в каждой
мелочи должен быть порядочным. Это самое важное, а не должности,
деньги и всякая дребедень.
    Костя кивнул, потому что вспомнил Василя Карпенка. Кого он еще
знает из таких вот порядочных людей? Ну, папа не в счет. Он - папа.
    - А как узнаешь, кто какой? - словно бы про себя произнес
Костя.
    - Не знаю... Думаю, случайно. О себе не скажешь: я порядочный.
Сказать так может или жулик, или дурак...
    - Наверное, ты забыл, - перебила брата подбежавшая Тея, - что
вечером положено ужинать.
    - А кто четыре порции мороженого, как баклан, заглотал? -
напомнил сестре Руслан.
    - Мороженое не ужин, - рассудительно ответила та. - Сейчас бы
картошечки жареной, даже пусть будет отварная. Можно с маслом.
    - Что-нибудь придумаем, - пообещал Костя. Ведь дома есть и
картошка, и всякие консервы. - Конечно, пора перекусить. Даже не
заметили, как время прошло.
    И в самом деле уже зажглись огни. Процеженный сквозь пышную
зеленую листву свет не затенял блеска портовых огней.
    К белоснежной колонне маяка шел величественный, гигантский
контейнеровоз. Деловито сновали по порту трудяги-буксиры, с
прогулочных возвращавшихся из Черноморки суденышек звучала музыка.
По широкой эстакаде, ведущей к морвокзалу, мчались автобусы,
машины. У двух причалов, залитых огнями, пришвартовались два
иностранных судна с туристами.
    - Красиво у нас, - сказал Костя.
    - А с моря порт и город еще красивее, - тихо досказал Руслан.
Косте показалось, что другу уже видится, как он возвращается домой
из дальнего рейса.

    ГЛАВА XI

    Как договорились накануне, Костя с утра должен был зайти в
адресное бюро, справиться относительно Ореста Владимировича
Соколова. Валентину надо было вовремя поспеть в морскую школу, а
Руслан обещал своей маме сходить на базар за картошкой и овощами.
Так что в адресное бюро Костя отправился один.
    Он долго стоял на остановке, дожидаясь нужный ему троллейбус,
хотя мог бы уже давно уехать трамваем. Но торопиться не хотелось.
Надо было заранее придумать, что и как спросить в адресном бюро. А
вдруг ответят: несовершеннолетним справок не даем. Словом, без
Руслана он чувствовал себя не очень уверенно. Еще не совсем привык
к тому, как должен себя вести новый Костя, навсегда расставшийся со
своими детскими привычками. Разве маме могло бы прийти в голову
отправить сына куда-то что-то узнавать.
    Наконец показался одиннадцатый номер, который он ждал. И вдруг
Костя, почуствовав на себе чей-то пристальный взгляд, обернулся.
    В двух шагах от него стояла девушка с золотистыми волосами и
темной родинкой над верхней губой. Она улыбнулась и вошла вслед за
ним в троллейбус.
    - Давай здесь сядем, - проговорила девушка так, будто они были
давно знакомы, и указала на два свободных места.
    Костя растерянно кивнул. Ее он видел только один раз,
несколько дней тому назад. Что надо ей, такой красивой, взрослой?!
На нее даже оборачивались.
    - Меня зовут Катя, и ты мне очень нужен, - сказала девушка и,
приподнявшись, закомпостировала два билета - себе и ему.
    От такого вступления Костя еще больше растерялся и молчал, не
зная, что отвечать.
    - Я тебя видала прошлый раз с одним человеком...
    Костя лишь склонил на бок голову: пока ничего не прояснялось.
    - У него русые волосы, пышные усы, - продолжала Катя, - скажи,
как его зовут, где он живет?
    Теперь уже более-менее понятно, в чем дело. Втрескалась в
Валентина. Но спросить: почему сама не подошла, неудобно. А ей
удобно: красивой серьезной девушке самой допытываться у пацана, где
живет Валентин, навязываться со своим знакомством.
    А она, не скрывая, что очень интересуется пышными усами,
добавила:
    - Я должна его увидеть, сказать несколько слов. Костя назвал
адрес, фамилию Валентина. Но увидев, что Катя собирается выходить,
остановил ее:
    - Подождите. Дома вы его все равно не застанете.
    - Почему? - удивленно спросила она, снова усаживаясь на свое
место.
    - Он живет сейчас у нас и будет жить, пока не вернется моя мама.
    Катя, казалось, была немного озадачена.
    - А когда твоя мама вернется?
    Костя ответил, что не знает, и объяснил почему.
    - Все равно, мне надо его видеть! Ты живешь в доме, рядом с
остановкой? - спросила Катя.
    - Вторая парадная со двора, - буркнул Костя. "И это знает. Вот
настырная! А вдруг Валентин рассердится, что он отвечал на Катины
вопросы. Нет, скорей всего, не рассердится, очень уж она красивая.
Да и не назвал он своей фамилии и номера квартиры".
    Ладно, там будет видно.
    - До вечера, - сказала Катя и пошла к выходу.
    - До вечера, - машинально повторил Костя, ошарашенно глядя ей
вслед. "Интересное кино. Значит, она даже без приглашения в гости
решила заявиться?!"
    Он чуть не проехал нужную остановку и, думая о странной
встрече, подошел к адресному бюро, забыв заранее приготовленные
фразы.
    - Год рождения? - спросила девушка в окне.
    - Не... не знаю. Очень-очень старый, - торопливо ответил
Костя.
    - Очень старый - не ответ, - сердито заметила девушка.
    - Он в войну был уже взрослым. Тонул на "Жан Жоресе", -
заторопился Костя. Невозможно было возвращаться ничего не узнав, не
выполнив такого простого поручения.
    - Это тоже дела не меняет, - сказала девушка, немного
смягчившись. - Он кто тебе?
    - Никто. Мы нашли его вещь, должны отдать.
    - Отнеси в бюро находок
    - Нет! Невозможно, - твердо проговорил Костя.
    - Хочешь вознаграждение получить? - усмехнулась девушка.
    - Как вам не стыдно! - с такой горячностью, с такой обидой
воскликнул Костя, что она, внимательно взглянув на него,
проговорила.
    - Я полдня буду искать, а ты месяц ходить по адресам. Знаешь,
сколько Соколовских в городе?
    - И все Оресты?
    - Да. Имя, действительно, редкое. Хорошо, иди, погуляй, я пока
поищу.
    - Никуда не пойду. Вот там буду сидеть. - И Костя указал на
табурет, стоявший в углу полутемной комнаты.
    - А что ты нашел? Кстати, как тебя зовут? - поинтересовалась
девушка.
    - Константином зовут... И нашел я старый, старый самодельный
портсигар...
    - Понятно, - сказала она, хотя и не поняла, зачем столько
хлопот из-за ерунды.
    Сидя в углу, Костя с тревогой ждал ответа. Ведь такой старый
человек, к тому же и тонул, и ранен был - давно, наверное, умер.
Может, он, как сказал Василий Васильевич, к жене в Фастов уехал. А
все же и Валентин, и Руслан с Тейкой так хотят с ним встретиться,
даже непонятно почему.
    - Константин! Иди сюда, Константин! - позвала девушка и, когда
он подошел, протянула листок. - Вот адрес! Здесь я написала номера
трамвая и троллейбуса, идущих на Молдаванку.
    - Значит, он жив?! Он в Одессе! Как хорошо, что он здесь, что
мы его увидим!
    - Увидите, увидите, - рассмеялась девушка.
    - Спасибо. Ой, какое вам спасибо! - радовался Костя. - Сколько
я должен заплатить?
    - Ничего не должен. Мне тоже интересно узнать, как у тебя
дальше получится. Если будешь проходить мимо, забеги, расскажешь.
    - Обязательно! Обязательно! Еще раз спасибо. - И Костя
выскочил на улицу.
    Теперь он побежал, чтобы успеть вскочить в трамвай. Может,
успеет еще на занятия. К тому же у него в кармане был адрес. Адрес
Ореста Владимировича, которого и топили, и убивали, а он жив!
    Когда Костя вбежал на территорию морской школы, все ребята
были в одних плавках. Подбежал Руслан, прежде всего спросил:
    - Нашел?
    - Нашел, - ответил Костя, приложив ладонь к карману. - А где
Тейка?
    - С подружкой в кино собралась, да и по-хозяйству надо кое-что
сделать. А то совсем хату запустили.
    - И ей заниматься здесь неинтересно, - вставил Костя.
    - Э-э, одно слово: девчонка! Давай, Костя, скорей раздевайся.
Сегодня будем вот здесь тренироваться! - и Руслан указал на
металлические сооружения, похожие на борт корабля.
    Костя едва успел сбросить с себя джинсы и рубашку, как
раздалась команда строиться. Валентина не было видно.
    - Он в кабинете проводит занятия, - шепнул Руслан.
    - Всем все понятно? - спросил инструктор, человек уже в,
возрасте, врач по профессии.
    Косте ничего не было понятно. Он опоздал и не слышал
объяснения инструктора.
    - Обстановка будет приближенная к аварийной, - опять шепнул
Руслан. - Нам действовать по обстоятельствам, в случае...
    Что будет "в случае" он не досказал, потому что вызвали первую
пятерку, в которую вошли Костя и Руслан.
    Ребята бегом направились к борту "корабля", быстро вошли
внутрь.
    Костя хотел было спросить у Руслана, о каком "случае" тот
хотел сказать. Но неожиданно завыл, засвистел ветер. Очевидно, с
моря налетел шквал, которого никто не заметил. Задрожала,
завибрировала палуба, откуда-то полилась вода. И вдруг тяжелая
струя ударила по головам, по плечам ребят. Они, захлебываясь,
отбивались, пытаясь удержаться на ногах. Кто-то крикнул:
    - Пробоина!
    Вода стремительно поднималась к коленям.
    Наверное, что-то прорвало из-за чьей-то халатности. И они все
здесь утонут. Ведь не выбраться на поверхность. Поверхности нет -
тяжелый металл над головой. Пока узнают, придут спасатели, никого
не останется в живых!
    - Давай! Давай, Костя! - перекрикивая свист ветра и шум воды,
кричал Руслан. Спиной он пытался закрыть пробоину, но мощная струя
отталкивала его, вот-вот опрокинет.
Костя рванулся к Руслану, всем телом прижимая его к отверстию в
переборке. Приток воды уменьшился. Теперь она пробивалась лишь у
плеча Кости.
    Кто-то из ребят уже подтаскивал тонкий лист железа, кто-то
ухватил деревянный ящик.
    - Держись, Руслан! Держись! - кричал ему инструктор. Он с кем-
то из ребят забивал кувалдой чоп в другую брешь в обшивке.
    Руслан не удержался на ногах и увлекая за собой Костю, упал в
клокочущую воду.
    Теперь струя ударила его по голове, и Костя, собрав все силы,
обернулся, стараясь закрыть пробоину, как это сделал Руслан. Он уже
не слышал грохота и свиста, главное - заменить Руслана. Но это ему
не сразу удалось. Вода достигла уже колен и на ногах устоять было
трудно.
    Отфыркиваясь, напрягая ноги, руки, плечи, чтоб не быть смятым
водой, он, наконец, почувствовал, как за спиной, что-то твердое
упругое ползет вверх, уменьшая давление воды. Это вскочивший Руслан
с напарником подсовывали металлический лист, закрывая доступ воды.
Пригодился и большой деревянный ящик.
    И вдруг так же неожиданно, как началась, все кончилось. На
самой высокой ноте онемел ветер, затих грохот, перестала поступать
вода.
    - Ну что ж, в основном с заданием вы справились, - очень
будничным тоном объявил инструктор, будто речь шла о какой-то
пустяковой тренировке. - Но все же разберемся, у кого были какие
промахи и как эффективней можно было действовать в подобной
ситуации.
    Не только инструктор, но ребята и сами находили какие-то более
простые и надежные действия, которыми, застигнутые врасплох, не
воспользовались при заделывании пробоин.
    Вспомнили и о деревянном ящике, который мог бы пригодиться.
Если б авария произошла в море, этот ящик, наполненный цементом,
можно было бы занести с наружной стороны борта.
    Пятерка вышла на воздух, на солнце, и Костя с радостью
подумал, какое счастье, не струсить, не завыть от страха, быть
рядом со всеми. Ведь он не знал, не понимал, что происходит. Не
раздумывал, а делал то, что мог...
    Следующая пятерка отправилась бороться за живучесть корабля, -
так Костя определил это занятие - им предстояла теория, потом спуск
под воду.
    Освободились все трое, когда солнце стало клониться к западу.
    - Пойдем сначала пообедаем, - предложил Валентин, внимательно
выслушав сообщение Кости.
    - А может, перехватим пирожков и - на Молдаванку? - Костя
посмотрел на Руслана.
    - Зачем же пирожков?! - отозвался тот. - В "Рваных парусах"
продают отличные чебуреки, а у меня есть заветный рубль.
    - И у меня кой-какая наличность имеется. - Валентин извлек из
кармана трешку.
    Хватило и на чебуреки, и на вишневый напиток, в котором
плавали лимонные корочки, и на пачку печенья для Теи.
    По дороге на Молдаванку они немного поспорили. Костя считал,
что Орест Владимирович, ветеран войны, живет в одном из недавно
выстроенных высотных домов. Ведь номер квартиры сорок семь.
    Руслан сомневался. Почему именно в высотном?! Ну и что, если
сорок семь?!
    Костя подумал: надо что-то рассказать Валентину. Но почему-то
история с Катей вылетела из головы, будто смыло ее за борт струей
воды...
    Прав оказался Руслан. Жил Орест Владимирович во вросшем в
землю, двухэтажном домике, опоясанном во всю его длину покосившейся
лоджией с горбатым полом.
    В эту открытую галерею выходили окна и двери квартир, а вдоль
нее стояли стулья, столики и даже раскладушки, так что кое-где
проходить нужно было боком.
    Направляясь к сорок седьмой квартире - иначе говоря комнате, -
все трое здоровались с сидевшими у столиков обитателями этого
густонаселенного дома и шли дальше.
    Их заверили, что Орест Владимирович конечно дома. И надо же?
Сколько лет здесь проживает и никогда к нему никто не зашел. А
сейчас сразу трое. И пусть ему скажут: нельзя быть таким странным,
ничего для себя не сделать.
    - Может, нивроку, родственники нашлись, - причитала квадратная
женщина необъятных размеров. - Только где они раньше были, эти
родственники?! - Последнюю фразу толстуха произнесла довольно
гро