з солнечных
апрельских дней Ян отправился в  небольшой лесок, неподалеку  от города. Лес
был   полон  незнакомых   цветов,  птичьего  гомона,  таинственных  шорохов.
Казалось, каждое дерево и каждый куст  говорили с  Яном на своем языке. А из
глубокого,  полного  воды  оврага  доносился  странный свист. "Пи-ип, пи-ип,
пи-ип!.." - словно кто-то просил Яна подойти и посмотреть. Ян подбирался все
ближе. Вдруг  совсем рядом  прозвучал  и  тут  же смолк  громкий свист.  Под
бревном Ян увидел маленькую ящерицу. Заметив мальчика, она  тут же юркнула в
норку.  Это было  единственное  живое существо,  которое  Ян разглядел. И он
решил, что то была "свистящая ящерица".
   Потом долгое время  Ян лежал у  небольшого  озерка, но там  он  никого не
приметил. Видно, мальчик распугал всех лесных обитателей. Ян было направился
к другому озерку как вдруг совсем рядом послышались шаги.
   Ян оглянулся и увидел незнакомца, наблюдавшего за ним.
   Мальчик  покраснел  и  очень  смутился,  словно  его  застали  на   месте
преступления.
   Незнакомец, человек средних лет,  в поношенной одежде, выглядел несколько
странно. За спиной у него была жестяная коробка,  в руке  он держал сачок на
длинной палке. Обветренное лицо, обрамленное седой бородкой, было сурово, но
глаза  светились умом и  мягкостью. Когда  незнакомец  снял шляпу, подставив
разгоряченное лицо  ветру, то оказалось, что у него такие  же густые волосы,
как  у Яна.  Спутанные, жесткие,  они  напоминали морскую траву, прилипшую к
старому утесу.
   - Что ищешь, дружок? - обратился он к мальчику.
   - Ничего,  - смущенно  ответил Ян.  -  Просто мне  хотелось посмотреть на
свистящую ящерицу. Незнакомец улыбнулся и сказал:
   - Сорок лет назад я  вот так  же, как ты, лежал у пруда и высматривал там
"весеннего пискуна". Я лежал целый день и еще много  дней подряд, прежде чем
года через три понял, в чем  дело. Тебе не придется  терять столько времени.
Пойдем, я покажу его.
   Пошарив руками в листьях у самого берега озерка, он поймал маленького, не
больше дюйма в длину, лягушонка [дюйм - единица длины,  равная  примерно 2,5
см].
   - Вот твоя  "свистящая  ящерица"! Это лягушка.  Она  высовывает  из  воды
только нос,  и  ее трудно  заметить. Возьми ее домой,  корми  хорошенько, и,
может быть,  увидишь  когда-нибудь,  как она  раздует  горлышко и  свистнет,
словно паровоз.
   Теперь уж Ян осмелился рассказать незнакомцу о ящерице, которую видел под
бревном.
   - Едва ли это ящерица, -  сказал тот, - здесь  их совсем  не  видно. Это,
наверное, тритон. А ящерица - та же змея, только с ногами.
   Тут  уж мальчик совсем  засыпал незнакомца  вопросами  и рассказал  ему о
книге,  которую  купил  с  таким большим трудом. К удивлению  Яна, тот очень
рассердился,  услыхав  имя  автора,  а  саму   книгу  назвал  "бессмысленной
ерундой".
   Незнакомец рассказал Яну, что таинственная черная птица, которую он видел
в поле,  называется "тоухи". Неизвестный голос, нежно распевающий по утрам в
лесу, принадлежит серому дрозду.
   Чудесная птица с красной шапочкой на голове, желтоватыми крыльями и таким
же  хвостом,  выставленная в чучельной  мастерской, - дятел. Иволга  и ориол
оказались одной и той же птицей.
   Над ними пролетела  черная  бабочка,  и Ян  узнал, что это Кэмбервельская
красавица, видно перезимовавшая где-то, потому что ей еще не время порхать в
лесу.  И вдобавок Яну стало известно,  что появилась эта бабочка из  обычной
бурой гусеницы.  В  синей вышине проносились большие  стаи диких голубей,  и
незнакомец рассказал Яну о гнездовьях этих птиц на далеком юге, о том, как в
поисках пищи они стремятся весной на север за крылатыми  орешками канадского
вяза, в  августе  -  на рисовые  поля в Каролину, а в  сентябре  -  в долины
Миссисипи, где созревают желуди бука и дуба.
   Проходя по небольшому холму, поросшему сосной, они вспугнули двух крупных
птиц, с треском и шумом поднявшихся над деревьями.
   - Глухари полетели, - сказал незнакомец. - Эта  пара живет  где-то здесь,
поблизости, и прилетает сюда за ягодами грушицы.
   Ян нагнулся,  сорвал несколько  ягод  и стал  жевать  их на  ходу.  Вдруг
вдалеке послышался треск, напоминающий легкую барабанную дробь.
   - Что это? - воскликнул Ян.
   - Глухари  токуют, -  ответил его спутник.  - Те птицы, которых ты сейчас
видел.
   Этот день навсегда сохранился в памяти  Яна. И яснее всего запомнились не
птицы и растения, о которых он узнал, а запах грушицы.
   Индейцы знают,  что запах сильней всего пробуждает воспоминания, и многие
из них хранят на память о счастливых минутах  пригоршни  сосновых игл, комок
крысиного мускуса или еловую смолу.
   Было уже далеко за полдень, когда незнакомец сказал Яну:
   - Ну,  мне  пора.  Может,  еще встретимся, дружок, - и  протянул мальчику
руку.
   Ян  горячо пожал ее,  но,  по  застенчивости, не решился даже узнать  имя
своего спутника.
   Он спохватился, когда незнакомец уже  скрылся из виду. И сколько потом Ян
ни  бродил  по  лесу,  надеясь  снова встретить его,  им  никогда  больше не
довелось увидеться.


   VI Гленьян

   Что за дивную песнь пели  в тот год дикие гуси! Их трубный зов проникал в
душу Яна, и сердце его ответно трепетало. Это была песнь о мирном гнездовье,
о  подвигах  на  чужбине, о голоде и жажде. Песнь о  черных больших болотах,
низком закатном небе и о сияющем солнце!
   Разве то  была  новая  песнь?  Нет! Дикие птицы пели свою старую песню, и
только Ян словно впервые услышал ее.
   Стараясь  понять ее смысл,  Ян брел по  их  безлюдному  пути, к северу  и
только к северу, вверх по реке, выбирая самые пустынные места. Река свернула
к востоку, но небольшой ручей впадал в нее с севера, и Ян пошел вдоль ручья,
сквозь лес, по узкому ущелью, которое  вскоре привело его в долину, поросшую
редкими деревьями. Светлый  ручей  журчал под сенью  огромных берез, сосен и
вязов. В их ветвях мелькали красные белки. На берегу ручья Ян отыскал  следы
хорька, выдры и еще каких-то зверюшек.
   Место это было столь уединенное, что Яну не стоило большого труда убедить
себя, будто  он  первый  открыл  его  и, как первооткрыватель,  имеет  право
присвоить долине свое полное имя - Гленьян.
   С той минуты мальчик только  и думал что о своей долине. Улучив свободную
минутку, он  уходил туда. Иногда ему хотелось  поделиться с кем-нибудь своей
радостью;  часто Ян мечтал снова встретить того незнакомца и привести его  в
свою долину.
   Это был его собственный мир, который ему указали дикие гуси, подобно тому
как чайки  некогда провели  Колумба в  Новый  Свет [так  с 1541  г. называют
американский континент].
   Когда  отец продал свой участок  земли,  Ян очень огорчился.  Но  теперь,
завладев лесным  уголком, где росли могучие деревья,  Ян словно ожил. Он мог
подолгу вглядываться  в густые кроны деревьев,  сидеть у прозрачного  ручья,
где серебристыми  стрелками проносились уклейки. Яна  не  оставляло чувство,
что весь лесной мир принадлежит ему.


   VII Хижина

   У  Яна не было  ни  топора,  ни  лопаты, и все-таки  он  принялся строить
хижину.  Для нее Ян выбрал  укромное  место,  скрытое со  всех сторон густой
листвой.
   Он и сам  толком  не знал, зачем ему нужно было прятаться от кого-нибудь,
но он не раз читал в книгах, что настоящие следопыты устраивали свои убежища
в местах, недоступных для посторонних взглядов.
   Ян  частенько вспоминал об  инструментах, которые хранились  в мастерской
Рэда, но, наученный горьким опытом, не хотел посвящать брата в свои замыслы.
   Самодельной лопатой он принялся  рыть  яму  на берегу ручья.  Отвердевшая
глина плохо поддавалась, но  Ян,  проработав без устали  два  свободных дня,
вырыл яму  в  семь  футов длиной и  четыре  шириной.  Здесь он  и  собирался
возвести хижину.
   Но как сложить  хижину  из  трех  десятков стволов,  если  в  руках  лишь
самодельный топор?  И  все же  Ян не стал искать себе другого. Его  ободряла
мысль, что индейцы едва ли владели лучшими орудиями.
   Ян  начал  подбирать  материал,  который мог  пригодиться для  постройки.
Другие на его месте, наверное,  собрали бы сперва все необходимое, но Яну не
терпелось  поскорей увидеть  свою хижину готовой,  и он  сразу  стал строить
стены. В них нельзя было  найти и  двух одинаковых бревен: одни были слишком
длинные,  другие короче, третьи совсем кривые. Некоторые почти сгнили - ведь
такие было  легче  срубать.  Скоро  Яну  пришлось идти  на  поиски,  так как
поблизости материала больше не было. Он вспомнил, что  в полумиле от городка
видел  груду бревен  [миля (сухопутная) -  единица длины,  равная  1609  м].
Несколько воскресений Ян усердно перетаскивал  их.  Девять  из  них пошли на
стены,  а три остались для стропил. Он положил их на равном  расстоянии друг
от друга и прикрыл  ветвями. Поверх настлал кору вяза, затем накопал глины и
хорошенько обмазал всю крышу, утоптав ее и  подровняв  по краям. Чтобы крыша
не очень выделялась среди листвы, Ян разбросал по ней всякой зелени.
   Наконец-то, после многих недель  упорного труда,  его лесное  жилище было
готово!


   VIII Знакомство с лесной жизнью

   Пока Ян строил свою  хижину,  он  ничего  не  замечал  вокруг. Теперь его
занимала одна мысль - поселиться в лесу или хотя бы провести здесь несколько
дней.
   Ян  понимал, ему надо  очень много знать про лес и его обитателей, и он с
жаром  принялся читать  книги, в которых можно было найти  ответы на то, что
его так волновало.
   Ян сделал себе лук и стрелы. Правда,  они оказались никуда не годными,  и
все же Ян чувствовал  себя настоящим индейцем. Обручи старой бочки пошли  на
железные  наконечники для  стрел.  Эти  стрелы  Ян  назвал  "боевыми" за  их
устрашающий вид. Когда стрела вонзалась в дерево, он издавал победный клич.
   В эти минуты мальчик воображал, что сразил свирепого врага.
   Из обрывка овечьей шкуры  Ян соорудил себе жалкое подобие мокасин. Старый
сломанный  нож, которым шпаклевали щели, он  превратил в  "боевое оружие"  и
сшил для него ножны из обрезков кожи. Несколько плиток  акварельной краски и
осколок зеркала, вставленный в расщепленную палку, позволяли  Яну изображать
на своем лице "индейскую татуировку".
   Все необычное, что  ему попадалось  в лесу - изогнутые сучки, перья птиц,
даже старый  коровий  рог,  -  он тащил в  свою  хижину. Ян  и сам не мог бы
объяснить,  чем  привлекали  его   эти  вещи.  Из  ракушек  он  сделал  себе
"индейское"  ожерелье.  Часами лежал  он  на солнце,  подставив  лицо жарким
лучам, и бесконечно радовался, когда родные замечали его темный загар.
   Он  старался  во всем  подражать индейцам:  ходил носками  внутрь,  ломал
ветки,  обозначая  свой  путь,  определял  время  по  солнцу,  выражал  свое
удивление  односложными восклицаниями, которые произносил на индейский манер
гортанным голосом.
   Из  бересты Ян мастерил  разную  посуду,  сшивая  края тонкими корешками.
Донышки он выстругивал из дерева, а щели замазывал смолой так, что посуда не
пропускала воду.
   Однажды во дворе своего городского дома Ян увидел странную птицу. Мальчик
успел даже набросать рисунок, пока она спокойно рылась клювом в земле. Птица
была пепельного цвета с золотистыми  крапинками на голове и около хвоста. На
крылышках белели длинные полоски. Ян перерыл все книги, которые  только смог
достать, но так и не нашел названия этой птицы. И только много лет спустя он
узнал, что это был птенец дубоноса.
   Ян  рисовал по  памяти многих  птиц,  которые  ему  попадались  на глаза.
Однажды у него возникло сомнение  - рисовали  ли индейцы всяких зверей?  Но,
вспомнив,  что  они  украшали  свои  щиты  и жилища  изображением  птиц  или
животных, с радостью продолжал свое любимое занятие.


   IX Следы

   Как-то раз у ручья на мокром песке Ян обнаружил чьи-то следы и для памяти
срисовал их. Ему пришло на ум, что это след енота, и он показал свой рисунок
одному знакомому.
   - Это в натуральную величину? - спросил тот Яна.
   - Да.
   - Пожалуй,  ты  прав,  - сказал  тот. -  Похоже  на  лапу енота.  Осмотри
хорошенько  все деревья  около  того места,  где  ты нашел их.  Может  быть,
увидишь  дупло,  тогда огляди  кору около него, и,  если  заметишь  волоски,
значит, там живет енот.
   При первом же удобном случае Ян отправился в свою долину. На большой липе
ему  посчастливилось  найти  несколько  клочков  шерсти.   Как  же   узнать,
действительно  ли они  принадлежат еноту?  Тут Ян  вспомнил, что у одного из
учеников  была  старая  енотовая шкурка. Сравнив  свою  находку  с  ней,  Ян
убедился, что держал в руках клочки настоящей енотовой шерсти.
   Как-то Ян заметил растение, похожее на раскрытый зонтик. Он выкопал его с
корнем и на конце одного  корешка  увидал продолговатую  белую луковичку. Ян
откусил кусочек;  по вкусу она напоминала свежий огурец. Просмотрев школьный
учебник  ботаники,  Ян  обнаружил  в  перечне  растений  название "индейский
огурец". По описанию это вполне подходило к растению, которое он выкопал.
   В  другой  раз Ян пожевал  листья одного незнакомого  растения -  так, он
слышал, поступали индейцы. Но очень скоро мальчик почувствовал острые боли в
животе. В ужасе поспешил "индеец"  домой. Мать дала ему выпить разведенной в
воде горчицы, а  когда убедилась, что ее сыну  не  грозит никакая опасность,
отодрала его хорошенько за уши.


   X Бидди

   В доме у родителей Яна появилась новая служанка по имени Бидди.
   Гуляя как-то с детьми, Бидди нарвала ворох трав и рассказала, что ей было
о них известно:
   -  Это  ветка сассафраса,  настой его листьев помогает при болезни  кожи.
Кошачью  мяту пьют от простуды.  Вот  тсуга. Из  ее  коры  добывают  розовую
краску. А зеленую - из маслянистого ореха.
   Ян слушал Бидди, затаив дыхание, стараясь запомнить каждое ее словечко.
   Ян  слышал, что индейцам были известны свойства многих листьев и трав,  и
ему захотелось побольше узнать об этом.


   XI Перелом

   В один  из воскресных дней, наколов, как обычно, двойную  порцию дров для
кухни,  Ян отправился в лес. Он  уже подходил  к своей  хижине, как вдруг до
него донеслись оттуда грубые, громкие голоса. Ян подкрался ближе. Дверь была
приоткрыта,  и  мальчик  увидел  в хижине  трех  бродяг.  На  полу  валялись
растоптанные ракушки, в костре около двери догорали его лук и стрелы.
   Не помня себя от горя, Ян  бросился в глубь  леса.  Как ненавидел он этих
людей,  осквернивших его  дом!  Когда два часа  спустя Ян вернулся, на месте
своей хижины он увидел одни развалины.
   Это  случилось в конце лета. Пришла осень  с холодными дождями и коротким
днем. Ян уже больше не ходил в свою долину; он много читал, прилежно учился.
Но день ото дня становился все бледнее, а под Новый год совсем заболел.


   XII Рысь

   Прошла зима, и  к марту Ян почувствовал себя окрепшим. Он совершал долгие
прогулки  и как-то  солнечным днем  отправился с собакой  за  город.  Свежий
воздух вливал  бодрость, и Ян, сам того не замечая, избрал дорогу, ведущую в
Гленьян.
   Неожиданно  на снегу он  заметил  большие странные следы. Они походили на
медвежьи, но были коротковаты и глубоко проваливались в снег.
   Собака обнюхала следы и не выразила никакого  желания  идти дальше. Но Ян
все  же пошел вперед.  След вел мимо  развалин  хижины,  пересекал ручей  по
бревну, и с каждым шагом Ян все больше убеждался, что этот след  принадлежит
крупной  рыси. Грипп -  так  звали  пса -  умел отлично  лаять,  но  теперь,
обнюхивая след, упрямо плелся сзади и только жалобно скулил.
   Ян выбрал  себе  дубинку и  продолжал идти вперед.  Они были уже в густой
чаще, когда Ян вдруг услышал густой, похожий на кошачий крик: "Яу! Яу! Яу!"
   Ян замер.  Пес  задрожал  и  приник  к  его  ноге.  Крик  все нарастал, и
неожиданно Ян увидел зверя. Это была настоящая рысь. Пес в ужасе  бросился в
сторону,  оставив  мальчика  одного.  Ян был  безоружен,  и  ему  ничего  не
оставалось делать, как последовать примеру Гриппа.
   О своей  встрече  с рысью Ян решил рассказать Рэду. У брата было ружье, и
Ян спросил его:
   - Ты бы пошел на хорошую охоту?
   - Еще бы!
   - Я знаю одно  местечко,  милях в  десяти от города, -  там полно всякого
зверья.
   - Так я и поверил!
   - А вот увидишь. Я тебе покажу, если не проболтаешься.
   - Идет.
   - Я сейчас видел там рысь, и если мы  пойдем туда с ружьем, то непременно
убьем ее.
   Ян подробно рассказал обо всем,  что с ним  произошло,  и мальчики решили
пойти на  охоту в  следующее воскресенье.  Ян,  подражая  индейцам,  долго и
путано вел Рэда  к тому месту, где он впервые заметил следы. Но, не дойдя до
тропинки, они встретили  человека, продиравшегося сквозь кусты. На плечах он
нес убитую рысь.
   Мальчики забросали  охотника  вопросами, и  тот  рассказал, что  убил  ее
накануне. Рысей  в округе не было;  по-видимому, эта  забрела сюда случайно,
пробираясь с севера.
   Убитая  рысь  была крупным зверем.  Полосы на голове и  широко  раскрытые
желтые глаза придавали ей удивительное сходство с тигром.
   Этот случай  был  далек от  настоящего приключения, но  Ян  запомнил  его
надолго. Мальчика радовало, что он  смог  верно  определить зверя, о котором
знал лишь из самых поверхностных описаний.


 * ЧАСТЬ ВТОРАЯ *
       СЭНГЕР


   I Новый дом

   Яну  исполнилось четырнадцать  лет. Длинноногий, худой, он  очень  быстро
рос, и доктор посоветовал отправить его на год в деревню.
   Вот как получилось, что Ян поехал жить к Уильяму Рафтену в Сэнгер.
   Мистер и миссис Рафтен  встретили Яна на станции. Поужинав в таверне, они
поехали  домой.  Там  Яна провели  в большую кухню, служившую одновременно и
столовой и гостиной. Оглядевшись, Ян увидел за печкой длинного,  нескладного
мальчишку  с рыжими  вихрами, темными раскосыми глазами  и лицом,  вероятно,
самым печальным на свете.
   - Сэм, иди познакомься с Яном, - сказала миссис Рафтен.
   Сэм  робко  вышел  вперед,  вяло  подал  руку  Яну  и,  сказав  протяжно:
"Здра-асте", снова спрятался за печку, откуда украдкой разглядывал гостя.
   Все занялись своими делами, и Ян, оставшись один, почувствовал себя очень
несчастным.
   Ян  трудом привык к  мысли,  что  ему придется  оставить школу.  Он молча
подчинился  приказу  отца.  Но  под  конец уже  сам  с  нетерпением ждал дня
отъезда. Ведь  он уезжал  из Боннертона всего  на  год,  а жизнь  в  деревне
обещала  ему  много радости! Жить на вольном воздухе, среди  лесов и полей -
вот где его ожидало настоящее счастье.
   Но  теперь, когда  он  очутился  в  чужом  доме,  ему стало  вдруг  очень
тоскливо. Ян кусал губы и усиленно моргал глазами, с трудом сдерживая слезы.
Миссис Рафтен сразу поняла, что с ним происходит.
   - Он по дому скучает, - объяснила она мужу. - Завтра успокоится.
   Миссис  Рафтен  взяла  Яна  за  руку  и  повела  наверх,  где   ему  была
приготовлена постель. Минут через  двадцать она  снова поднялась посмотреть,
хорошо ли он устроился.  Подоткнув со всех сторон  одеяло, она наклонилась к
нему и вдруг заметила, что лицо его мокро от слез.
   Миссис Рафтен прижала голову мальчика к  себе  и несколько раз поцеловала
его.
   - Не огорчайся, - сказала она, - завтра все пройдет.
   Откуда взялась эта  тоска и куда исчезла, Ян и сам не знал.  На следующее
утро он бодро вскочил с постели - его ждал новый, удивительный мир!
   Уильям  Рафтен  был владельцем нескольких  ферм и содержал их  в отличном
порядке. Ему  пришлось немало пережить. Бесчисленные удары судьбы ожесточили
его.  Он  был  суров в  обращении с людьми. Никто не смел ослушаться его. Но
близкие ему люди знали, что у этого дельного, умного человека бьется горячее
сердце ирландца.
   Почти неграмотный, он благоговел перед ученостью и решил, что не пожалеет
никаких  денег, чтобы дать детям  своим образование, которое, как он считал,
заключалось в умении бегло читать.
   Плохого отношения к животным Рафтен не терпел.
   "Человек не смолчит,  если его обидят,  - говорил  он, - а у  кого найдет
з