в столе и в шкафу.

                             ***

     Велихов не находил себе места.
      Теперь  уик-энды он проводил в квартире Берзариной.  И
вот воскресенье, три часа ночи, а Оксаны все еще нет.
     Неужели что-то случилось?
      Она  ушла от него к Барсинскому? Так же, как  когда-то
Людмила?  А  может,  с ней что-то произошло?  Просто  что-то
произошло?
      Он  плеснул  себе виски - в который раз за сегодняшний
день  -  и  опять  подошел к окну. На  улице  свирепствовала
метель.  Казалось, природа сердится на них за  то,  что  они
затеяли.  И,  кажется, уже провалили. "Нет, не провалили!  -
заспорил он сам с собой. - Я все равно это сделаю!"  Он  уже
знал,  как  выполнит свою часть работы. Только бы с  Оксаной
ничего не случилось. И не пришлось бы начинать все заново...
Да где же, черт возьми, ее носит?!
      ...Такси  подъехало  только в четвертом  часу.  Оксана
несла  в  руках какой-то прямоугольный пакет. Она с  усталой
улыбкой протянула его Велихову:
      - Смотри, что я принесла... В придачу. Она перехватила
его встревоженный взгляд и Добавила:
      -  Повезло.  Даже  спать с ним не пришлось.  Корольков
Михаил    Юрьевич.   27   февраля   1962   года.    Русский.
Военнообязанный.  Не женат. Прописан в Москве.  И  чертовски
похож на Велихова. Номер один.

                             ***

      На  одиннадцать Андрей Велихов пригласил в  свой  офис
директора     маленькой    конторы,    которая    занималась
изготовлением  проектов частных домов. Звали  проектировщика
Станислав Расплетин.
       Позавчера  Велихов  уединился  в  своем  кабинете   и
тщательно просмотрел около сотни визитных карточек, успевших
скопиться  у него за время работы в Москве. Он,  как  и  его
новая  подруга  и  компаньон Оксана, никогда  не  выбрасывал
визиток:   кто  знает,  когда  и  в  каком  качестве   могут
понадобиться их хозяева.
      Андрей  с  Оксаной были родственными душами  -  в  том
смысле,  что  в своей жизни оба они куда больше  уповали  на
связи, нежели на деньги.
     Да и вообще они подходили друг другу. Люди с блестящими
способностями  и  потенциалом, которых безжалостно  обломала
судьба.  Судьба  -  руками  их прежних  партнеров.  Велихова
пришибли Барсинский и Людмила Велихова-Барсинская. Оксану  -
непутевый подонок, ее первый муж.
     Ну, ничего. Скоро они всем им отомстят.
     И возьмут свое.
     Возьмут полной мерой. Все, что им причиталось. И даже с
процентами.
      Велихов бегло проглядывал визитные карточки и  пытался
вспомнить,  как выглядит хозяин каждой. Память у  него  была
идеальной.   Андрей   без  особого   труда   вспомнил   лица
обладателей  практически  всех  визиток  -  даже  если   они
виделись мельком.
     Сперва он отобрал восемь карт.
     Потом, тщательно раздумывая над каждой, оставил две.
      Первому  кандидату,  руководителю небольшой  проектной
конторы  Станиславу Расплетину, он назначил встречу в  своем
офисе  на одиннадцать. Сказал, что хочет заказать его  фирме
проект дома.
      А  в  час  должен был прибыть однокурсник Велихова  по
имени Федя Федорчук.
      Его Велихов позвал для разговора о возможной работе  в
своей фирме.
      И  тот,  и другой едва могли скрыть радость, когда  им
позвонил Велихов.
      По  нынешним временам, посулив человеку работу, можешь
заставить  его  прийти куда угодно и когда  угодно.  Хоть  в
полночь на кладбище.
      Велихов  не сомневался, что оба прискачут в  его  офис
точно в назначенный срок.
      Офис  Велихова  располагался на первом этаже  обычного
жилого   дома  в  Строгине.  Сам  Андрей  занимал  небольшой
кабинет,  в  котором стояли стол с компьютером  и  стул  для
посетителей.  В  точно  таком же располагался  его  партнер,
содиректор  американец  Крис.  В  четырех  больших  комнатах
помещались сотрудники.
      Без  десяти  одиннадцать Велихов подошел  к  окну.  На
небольшой   асфальтовый   пятачок   перед   домом    зарулил
потрепанный "Опель". Из него вышел проектировщик  Расплетин.
Велихов  внимательно  осмотрел его  и  еще  раз  порадовался
точности своего выбора. Только бы все прошло как надо.
      Велихов  снял трубку, набрал номер и сказал в  телефон
несколько слов.
     Без пяти одиннадцать секретарша доложила, что Расплетин
прибыл.
     - Проси!
      Велихов  обласкал проектировщика, усадил, заказал  для
него у секретарши кофе.
       Тот   открыл   свою   кожаную  папочку   и   принялся
демонстрировать Велихову свою продукцию. Велихов представил,
как   тщательно   сотрудники  Расплетина   подбирали   вчера
наилучшие  образцы,  и внутренне улыбнулся.  Широким  жестом
отодвинул к Расплетину проекты:
      -  Я  и  так знаю, что ты все сделаешь тип-топ.  Потом
достал    из    ящика   материалы   и   принялся   объяснять
проектировщику его задачу.
      Велихов  усадил Расплетина лицом к окну. Из окна  была
видна  импровизированная автостоянка. И  "Опель"  дизайнера,
стоящий на ней.
      - ...Надо сделать все скромненько и со вкусом, - вещал
Андрей.  -  Дом  -  десять на десять, два  этажа,  мансарда.
Водопровод  и  газ подведены, канализации нет...  Участок  -
десять соток... Сколько примерно будет стоить проект?
     - Н-ну... - замялся Расплетин и добавил лживым голосом:
     - Десять тысяч долларов.
       Велихову  захотелось  рассмеяться:  "Ну,  ты,   брат,
хватил!"  -  цена, названная Расплетиным, была  как  минимум
вдвое  выше  рыночной. Но вместо этого Велихов  с  серьезным
видом черкнул цифру в свой блокнот.
      -  Но  мы,  наверное,  что-то сможем  сэкономить...  -
пробормотал  Расплетин,  сам  смутившийся  оттого,  что  его
запредельная сумма не вызвала возражений.
     И вдруг лицо проектировщика изменилось.
     - Что ты делаешь! - вдруг заорал он, вскочил и подбежал
к окну.
     Велихов повернул голову.
      За  окном парнишка лет четырнадцати, проходивший  мимо
стоянки,  вдруг  ударил  чем-то железным  в  боковое  стекло
машины Расплетина. Разлетелись стекла.
      Пацан  засунул  руку в отверстие, выдернул  из  машины
антирадар и пустился бежать.
      -  Сволочь!  - в голос заорал Расплетин и выскочил  из
* !(-%b .
      Велихов,  подойдя к окну, видел, как тот  выскочил  на
крыльцо и помчался за стремительно убегавшим мальчишкой.
     Все вещи Расплетина остались в кабинете.

                             ***

         Запыхавшийся,    раскрасневшийся     и     донельзя
раздосадованный инженер-строитель вернулся спустя пятнадцать
минут.
      -  Ну, догнал? - с участием спросил Велихов. Расплетин
развел руками.
     - Утек, гад, через стройку убежал!
     - Вот мерзавец! - искренне возмутился Велихов.
      Затем  они вместе с дизайнером повозмущались  разгулом
преступности  вообще,  подростковой  в  частности,  а  также
распоясавшейся,  во  всех  смыслах этого  слова,  молодежью.
Чрезвычайное происшествие, как это обычно бывает,  казалось,
сблизило   их.  Андрей,  как  мог,  успокаивал   Расплетина.
Заставил  выпить  еще  чашечку кофе, а  затем  вручил  сотню
долларов  наличными  в качестве аванса.  Долго  жал  руку  и
ласково  трепал  по  плечу. Вряд ли они больше  когда-нибудь
увидятся.
       Вскоре,  на  полчаса  раньше  назначенного  срока,  в
приемную Велихова прибыл алчущий работы инженер Федорчук.
      -  Скажи, что меня срочно вызвали к клиенту, -  сказал
Велихов  секретарше, когда та явилась доложить о посетителе.
-  Извиняйся перед ним, но меня сегодня больше не  будет.  А
завтра  я  уезжаю в командировку. Проси его позвонить  через
две  недели.  А  сама больше никогда с ним не соединяй.  Все
поняла?
      -  Конечно,  Андрей  Евгеньевич,  -  тонко  улыбнулась
секретарша.
     - Ну и умничка.
      Зачем  Андрею,  в самом деле, теперь  был  нужен  этот
Федорчук. У него, может, даже загранпаспорта нет.
       Запасной   план  не  пригодился.  Основной   сработал
блестяще.
      Во внутреннем кармане у Андрея лежал загранпаспорт  на
имя Станислава Расплетина, столь опрометчиво оставленный им,
вместе  с другими документами, в кабинете Велихова на  время
погони за мальцом.
      Андрей  открыл  его,  внимательно осмотрел  фотографию
Расплетина  и  еще  раз  порадовался  ее  сходству  с   его,
велиховским, фото. Небольшие погрешности закроют велиховские
усы и борода.
     А так - просто одно лицо.
      "Надо  встретиться  вечером с  пацаном  и  отдать  ему
обещанные две сотни, - подумал Велихов. - А антирадар  пусть
оставит себе".
     ...Наутро Велихов вылетел в Амстердам. В его багаже, за
подкладкой  чемодана, имелось два паспорта  на  имя  граждан
России: Станислава Расплетина и Михаила Королькова.

                           Глава 6

             Наши дни. Москва, 12 августа, 14.40

                            ТАНЯ

     Таня проспала до обеда.
     Ни разу в жизни она еще не спала так глубоко.
     И ни разу в жизни не просыпалась в таком ужасе.
      Сердце  бешено колотилось. Ей казалось, что  произошло
что-то трагическое, отвратительное, непоправимое.
     Рывком Таня села на кровати.
       В  квартире  было  тихо.  Мамочка,  Юлия  Николаевна,
трепетно  оберегала  Танечкин сон. Она отключила  телефон  и
даже  отсоединила  дверной звонок -  не  ровен  час,  начнет
ломиться заполошная соседка. Сама в комнату, где спала Таня,
даже не заглядывала.
      Возилась  на кухне. Поставила тесто. Потом сбегала  на
рынок за фруктами.
      Когда тесто взошло, принялась лепить Танюшкины любимые
пирожки с абрикосами.
       Лишь  одного  заботливая  мама  не  предусмотрела:  в
комнате,  где  отдыхала  дочка,  осталась  газета,   которая
обвиняла Татьяну в убийстве. Так что когда она - в ужасе,  с
колотящимся  сердцем - проснулась, первое, что она  увидела,
была та самая, сложенная вчетверо, газетка.
      Таня  потянулась к ней - в надежде, что,  быть  может,
ужасная  публикация ей приснилась. Равно как  эта  кошмарная
тюрьма, где она провела почти сутки.
     Заметка была на месте.
      Таня  еще  раз пробежала ее глазами - так  человек  по
какому-то  мазохистскому свойству натуры  бередит  иной  раз
свою  рану. Все слова, разумеется, оказались на тех же самых
местах:  " Она обвиняется в жестоком убийстве... В  припадке
ревности  Садовникова взяла нож и нанесла Ольге К. несколько
жестоких у даров...Садовникова не перенесла измены  и  убила
ни в чем не повинную девушку..."
      Оглушенная  тяжелым дневным сном и ужасным несчастьем,
свалившимся на нее, Таня выползла на кухню. Глаза у нее были
на мокром месте.
     - Просну-улись, - ласково протянула мама, поворачиваясь
к ней от противня с уже готовыми румяными пирожками.
      -  Ах,  мамми, - вздохнула Таня, потом подошла к  Юлии
Николаевне, уткнулась в ее плечо и зарыдала.
      Мамми  обняла ее и только ласково приговаривала:  "Ну-
ну...  Ну-ну, маленькая..." В голосе ее тоже звучали  слезы.
Потом, когда Таня немного успокоилась, Юлия Николаевна  чуть
отстранила ее:
      - Все будет хорошо, - сказала она абсолютно убежденным
голосом.   -  Ты  же  не  виновата?  Не  виновата.   Значит,
разберутся.  Если  следовательша -  такая  дурочка,  значит,
Валерий  Петрович разберется. Этот детектив - как  его  там?
Паша  Синичкин?  -  разберется.  Валера  сказал,  что  лучше
детектива нам не найти.
      Значит, они найдут убийц. И еще перед тобой извинятся.
И  МУР,  и  газета. И по шапке еще получат.  Поувольняем  их
всех. Это я тебе обещаю.
       Таня   засмеялась  сквозь  слезы.  Она  хорошо  знала
способности,  которыми обладала мамми  в  смысле  борьбы  за
справедливость.
      -  Ну, вот и хорошо, - проговорила мама, заметив,  что
Таня успокаивается. - Не думай ты ни о чем. Все образуется.
     - Зачем я вообще сюда приехала! - в сердцах проговорила
Таня.  -  Долбаная страна! Гребаная Москва! Ну, что я  здесь
забыла!
     - Как что? - деланно изумилась Юлия Николаевна. - А мои
пирожки?

                             ***

      Выпив  чашку  крепчайшего чая -  одной  заварки,  безо
всякого  сахара  и  пирожков, -  Таня  почувствовала  прилив
бодрости. "Ровным счетом ничего не потеряно! - подумала она.
-   Я,   в  конце  концов,  на  свободе.  А  значит  -  могу
действовать.  Значит - снова моя судьба  в  моих  же  руках.
Снова жизнь посылает мне испытание. И я снова должна их всех
обыграть..."
     Кого - их всех - Таня пока не знала. Но уже чувствовала
в себе силы бороться.
      Вторую чашку чаю Таня налила уже не такого крепкого  и
выпила  его,  уплетая мамины пирожки. "Не  все  потеряно!  -
говорила она себе. - Don't give up!"( Не сдавайся! (.англ.))
После  полдника  (или  завтрака? или все-таки  обеда?)  Таня
взялась за телефон.
      -  А-а-ле?  -  ответил томный женский голос.  То  была
секретарша детектива Синичкина.
      Таня  попросила Павла - ей сухо сообщили,  что  он  "в
городе на задании".
      Когда Таня сказала, что она - клиент, голос секретарши
стал сладким-сладким.
      Видать,  не  так  уж  густо у Павла  с  заказами,  раз
секретутка сразу признала в Тане сегодняшнюю посетительницу,
посулившую Синичкину сумасшедшие бабки.
     - Оставьте ваш номер, Татьяна Ивановна. Павел Сергеевич
перезвонит вам в течение пяти минут, - мармеладным  голоском
проговорила девица.
      Синичкин  позвонил Тане через три с половиной  минуты.
Судя по уличному шуму, он звонил из машины по сотовому. Таня
напомнила  детективу, что тот обязался перед нею  ежевечерне
отчитываться. Павел с преувеличенной готовностью воскликнул:
     - Да, конечно!
      Они  договорились встретиться с Татьяной в одиннадцать
вечера в его офисе. До того времени, сказал Павел, он  будет
занят расследованием ее дела.
      В  последнем  Таня не сомневалась. За  пятьдесят  штук
"зеленых" этот парень будет рыть землю.
     А кто б на его месте не рыл?
      Но этого Татьяне было мало. Она не привыкла, чтобы  ее
ac$l!   решалась где-то и кем-то. Она не любила смотреть  со
стороны  за теми, кто играет. Она предпочитала играть  сама.
Тем более когда на кону стоит ее жизнь.
     И ее доброе имя.
      Потому она попросила маму не мешать, уселась в любимое
глубокое кресло и глубоко задумалась.
      "Что  я  сама могу сделать, - спрашивала она  себя,  -
чтобы расследовать зверское убийство этой юной потаскушки  и
таинственное исчезновение Димы?"
      Таня  вспоминала когда-то читанные детективы,  крутила
так и эдак - но в голову ничего не приходило.
     Все улики были против нее. И деревенская тетка, которую
она  встретила  в  лифте на пути к Диме.  И  ссора,  которую
прекрасно  слышали соседи. И отпечатки ее пальцев  на  ноже,
которым убили Димину подружку...
     Неужели она действительно в тупике?

                             ***

      "Неужели  я  действительно в тупике?"  Андрею  так  не
хотелось в это верить... Проклятый ларек, чтоб ему сгореть!
      Впрочем, ларек и сгорел. Вместе с товаром на три штуки
баксов.  И  с  трейлером  -  который  обошелся  ему  еще   в
пятнадцать кусков. И со всеми взятками, которые он  совал  в
санэпидстанции и в налоговой...
      "Эх,  дурак  я, дурак! Слишком легко мне братки  бабки
дали",  -  терзал  себя Андрей. Он уже несколько  часов  без
движения  лежал на своем диване. Мать, слава  тебе  господи,
отправилась в гости.
      Он  был должен - вместе с процентами - тридцать тысяч.
Да  вся  их  однокомнатная квартира вместе с мебелью  меньше
стоит.  Он и брался за этот ларек в надежде, что встанет  на
ноги  и  сможет прикупить себе отдельное от матери  жилье  -
вон,  как  сделала  его соседка Татьяна. Той-то  везет,  без
всяких  ларьков  себе  на  хату заработала...  Интеллигентка
чертова.
      Андрей  вышел на балкон. Закурил. Его взгляд  упал  на
распахнутую  балконную дверь в соседнюю квартиру.  Он  долго
прислушивался  - тишина. Потом взобрался на перила  -  благо
невысоко, всего третий этаж - и заглянул в комнату.
      Андрей  не смог рассмотреть все детали - но,  кажется,
дома  никого нет. Ни Татьяны, ни ее мамочки. НИКОГО  НЕТ.  И
БАЛКОН ОТКРЫТ! А МОЖЕТ БЫТЬ...
     Он вспомнил неодобрительную мамину фразу:
       "Она  теперь  миллионерша..."  Миллионерша!  Где   же
соседкины  миллионы? На кредитных карточках? На  заграничных
счетах?
      А  что,  если... Если хоть что-то лежит не в банке,  а
дома... Посмотреть где-нибудь под постельным бельем в  шкафу
или  под  картиной?  Все  тетки деньги  там  прячут...  Нет,
нельзя. Это преступление!
      А  у  него  вымогают  тридцать штук  -  это  разве  не
преступление? Десять тыщ одних процентов!
      Нет,  его  увидят. Сейчас, днем, его увидят  глазастые
/`.e.&(%. А вот когда стемнеет... Он попробует это сделать.

                            ПАВЕЛ

                        Это же время

     По закону бутерброда Римка позвонила из офиса аккурат в
тот момент, когда я запихнул в рот половину чизбургера.
     Моя "восьмерка" стояла на стоянке у "Макдональдса-авто"
у метро "Домодедовская". До того гамбургера у меня с утра не
было  маковой  росинки  во  рту. Однако  пришлось  судорожно
проглатывать  канадскую  булку с  котлетой  и  перезванивать
клиентке.  В  конце концов, с сегодняшнего  дня  именно  она
оплачивала и гамбургер, и пепси-лайт, которым я его запивал,
и телефонный звонок по мобильному.
      Я  постарался не слишком вводить заказчицу в расход  и
доложил   ей  ситуацию  очень  кратко.  Подробно   условился
отчитаться перед ней в 23.00 У себя в офисе.
      Одиннадцать  вечера - удобное время для  доклада.  Во-
первых, я надеялся до этого времени выполнить намеченный  на
сегодня  план. А, во-вторых, время было такое, что я  просто
обязан был проводить клиентку домой.
     Она произвела на меня немалое впечатление. Умна, хороша
собой,  в  брильянтах и растеряна - что еще нужно  холостому
частному  детективу! Я настроился проводить ее -  даже  если
живет она где-нибудь в Митине или на окраине Челябинска.
      Вместе  с тем я хорошо понимал, что мои шансы покорить
сие  голубоглазое чудо прямо пропорциональны  успехам  моего
расследования.  В  идеале было бы, если б  нынче  вечером  я
представил пред ее очи исчезнувшего Димочку. А также  убийцу
несовершеннолетней Ольги Климовой - в наручниках.
     Но шансов на это было не слишком много.
      Хотя  пока  мне, безо всяких сомнений,  везло.  Но  то
везенье  было  скорее  везением  местного  значения.   Ничем
впечатляющим,   вроде   окровавленного   отпечатка    пальца
подлинного убийцы, похвастать я не мог.

                             ***

     Утром, распрощавшись с Таней-клиенткой, я сразу оседлал
"восьмерку"  и  порысил  раскрывать  дело,  за  которое  мне
посулили пятьдесят "зеленых" кусков.
      Спустя  18  светофоров, одну пробку и  два  экстренных
торможения  я припарковался за пару кварталов от здания  ОВД
Южного округа на Каширском шоссе, 30.
       Опером   здесь  служил  старлей  Вася  Цыганков,   ой
однокурсник по юридическому. С дороги я позвонил ему  -  все
равно  с  сегодняшнего дня мои счета за мобильник предстояло
оплачивать клиентке-миллионерше. Вася оказался на месте.
     - Вася, выдашь мне военную тайну? - спросил я, когда он
взял трубку.
     - Да с удовольствием! - прохрипел Вася. По его голосу я
понял,  что вчера у него был тяжелый (что-то около  0,75  кг
водки) день.
      Василий, слава богу, не видел ничего зазорного в  том,
чтобы  делиться  со мной информацией, которая  в  милиции  в
принципе проходит под грифом "секретно".
      Наше сотрудничество взаимовыгодно. Симбиоз - так  это,
кажется,   называется   в  живой  природе.   Вася   снабжает
информацией  меня,  а  я  -  его. Однажды  благодаря  нашему
неформальному  информационному союзу  нам  удалось  раскрыть
дело  об  изнасиловании. Вася тогда получил благодарность  и
премию  в половину оклада. Я, кроме компенсации расходов,  -
полштуки "гринов". (Муж потерпевшей, заказчик расследования,
пожлобился  тогда  заплатить всю  первон