ал и чужие атаки  сдерживать
умел. Он не стал дальше  разговаривать,  выяснять  отношения,  вроде  бы
посторонился, уступая явной силе, и тут же коротко ударил коленом в пах,
затем локтем в затылок согнувшемуся.
   Но упасть не  дал.  Прихватил  двумя  руками  за  пиджак  на  плечах,
приподнял тяжеленную тушу так, что материя затрещала, и рывком вышвырнул
за дверь. Потом оттолкнул с порога чужую ногу размером не меньше, чем  у
Доктора Смерть, и захлопнул дверь.
   Сайд молча наблюдал эту  картину,  повернувшись  вполоборота.  Внешне
Сайд,  говоря  честно,  понравился  Дым   Дымычу.   Высокий,   стройный,
сухощавый, но широкоплечий. С красивым, словно  бы  застывшим  в  слегка
высокомерном удивлении лицом. Но  Дым  Дымыч  отлично  знал,  как  много
скрыто за этим  холодным,  мало  выражающим  отношение  к  происходящему
выражением.
   Сайд - памирец. Один из немногих памирцев, которые смогли найти общий
язык с другими этническими таджиками.  Более  того,  многих  кулябцев  и
ленинабадцев  он  умудрился  себе  подчинить  -  одних   силой,   других
хитростью. Когда в Хороге убили Алешу Горбуна  -  знаменитого  командира
одного из местных отрядов боевиков, заложившего первые ростки памирского
наркобизнеса,  Сайд,  в  войне   против   правительственных   войск   не
участвующий, но на этой войне неплохо нажившийся, а  потому  имеющий  за
плечами солидный авторитет и среди боевиков, и  среди  торговцев,  сумел
подчинить себе многих мелких дельцов.  И  создал  целую  стройную  сеть.
Удалось ему это за счет  связей  с  талибами,  контролирующими  основные
наркопотоки из Афганистана. Теперь сеть следовало привести  в  действие.
Сильно мешали  Сайду  азербайджанцы,  уже  занявшие  прочные  позиции  в
поставках в Россию и Европу наркотиков из Ирана.
   В открытую конфронтацию с ними он пока не вступал, где-то  действовал
параллельно, где-то в обход, но сам становился на ноги все увереннее.
   Хавьер  сел  в  кресло.  Сайд  выглянул  из  окна  и  прислонился   к
подоконнику.
   - От окна отойди, - сказал Сохатый.
   - Почему? - голос у вора низкий и гибкий, поставленный.
   - В меня вчера через стекло стреляли. Могут и тебя со мной спутать...
   Густые и ровные, словно ухоженные брови памирца  поднялись  почти  на
лоб - это изображало удивление. Но поинтересоваться подробностями вор  в
законе  посчитал  для  себя  излишним.  Однако  от  окна,   оглянувшись,
неторопливо отошел и тоже сел.
   - Стреляли? - переспросил Хавьер.
   - Там, - показал Дым Дымыч большим пальцем. - На кухне. Я думаю,  это
шутки Беломора.
   - Ничего про него не слышал? - Хавьер поднялся и заглянул  на  кухню,
где в стекле светились дырки от пуль. - Мне сказали, что  его  видели  в
Ленинском районе. Пиво в баре пил с какими-то хмырями.
   - Никуда он от  меня  не  денется...  -  Дым  Дымыч  сказал  это  так
буднично, но в то же время твердо, что Хавьер поверил.
   - Если сможешь, когда найдешь, привези его мне...
   А пока поразмысли вместе с нами  вот  над  какой  ситуацией.  Слишком
часто в нашем  городе  обижают  уважаемого  гостя,  -  кивок  в  сторону
молчащего Сайда. - То двести тысяч баксов отбили, то перебили его людей.
   - Опять что-то случилось... - Дым Дымыч  не  вопрос  даже  задал,  он
просто  устало  констатировал  факт  и  никак  не  выразил  отношение  к
какому-то происшествию.
   - Одиннадцать человек завалили.
   "Девять", - мысленно поправил его Сохатый, но  тут  же  подумал,  что
Доктор Смерть разыскивал нужный дом, вероятно, таким же образом,  как  и
сам Дым Дымыч.  Только  ему  попалось  навстречу  двое,  а  не  трое.  С
противоположной стороны ведь тоже должен быть пост.
   - Много шума будет... - недовольно констатировал он вслух.  -  Сейчас
шум ни к чему. И так за последнюю неделю я один годовую городскую  норму
перепрыгнул. Думаю, теперь и начальство УВД снимут, и  прокурора.  И  на
улице не появись...
   - Не о том речь. Уважаемый гость думает,  что  это  работа  Гагарина.
Были у того причины. Ты сегодня, говоришь, встречался с ним?
   - Встречался.
   - И как он? Озабоченным не выглядел? Нервничал?
   - Он сеанс лечебного гипноза для афганцев проводил. Бесплатный. Когда
нервничают,  сеанс  проводить   трудно.   Сам   понимаешь.   Там   нужна
сосредоточенность.
   - Так ты лечился, что ли?
   - Ага. Нервы подправлял.
   - Рисковый. И о чем говорили?
   - На работу он меня с завтрашнего дня берет.
   - Кем? - вставил вопрос удивленный Сайд.
   - Телохранителем. Ему кто-то  стукнул,  что  его  заказали.  Хочет  с
охраной ходить.
   Хавьер даже присвистнул и восхищенно улыбнулся.
   - Ну, ты даешь... А как он на тебя вышел?
   - Он же тоже афганец. И тоже в спецназе воевал.
   Майор медицинской службы. Его там звали Доктор Смерть.
   - Колоритное погоняло, - одобрил авторитет.
   - Он что, психотерапевт? - Сайд задал второй вопрос  за  вечер.  -  С
наркологическими больными работает?
   - Вот уж чего не знаю...
   - Твоя задача усложняется, - сказал Хавьер. - Просто убрать  Гагарина
- это потом. Сейчас надо выяснить - на кого он работает?
   - Какой-то фармакологический концерн...
   - Это только прикрышка. Он должен сотрудничать или с ментами,  или  с
ФСБ, или с какой-то крупной не местной группировкой.
   - Насчет ментов и фээсбэшников я сильно сомневаюсь. -  Сохатый  вышел
на кухню, выпил налитую в рюмку водку и вернулся в комнату с бутербродом
в руке. - Доктор сам под триста пятьдесят девятой ходит. Его  всегда  на
отдых отправить могут.
   - Что за статья? - оказывается, вор в законе и Уголовный кодекс плохо
знает. Впрочем, не со всеми же статьями и  он  знаком.  Да  и  статьи  в
Таджикистане могут быть другими.
   - Наемник. Он воевал в Приднестровье, в  Абхазии  и  в  Боснии.  Если
смогут доказать, то...
   - Понятно. Но следует выяснить, с кем он сотрудничает. Может быть,  с
азерами?
   Сохатого вдруг осенило. Можно дать ложный след.
   И пусть Сайд копает его...
   - Пока ничего сказать  не  могу.  Но  у  него  вчера  пара  ребят  из
Прибалтики была. У одного я заметил под курткой пистолет. У меня глаз на
это дело наметанный. Но парни не из блатных. Скорее дельцы.
   - Как зовут, не знаешь?
   - Я их мельком  в  приемной  видел.  По  акценту  только  понял,  что
прибалты.
   - Ко мне должны были приехать два прибалта.
   Уже опаздывают на день, - тихо сказал Сайд Хавьеру.
   И брови его сдвинулись, лицо выразило сильную озабоченность. Сохатый,
похоже, попал в точку.
   - А почему ты думаешь, что твоих людей именно Гагарин положил?
   Сайд опять не захотел ответить.
   - У нашего гостя был один из парней Гагарина.
   И тот пришел его выручать. Мы так думаем. И  большого  шума,  кстати,
соседи не слышали. Только два выстрела.
   - Значит, спецы работали...
   - Потому мы к тебе и приехали. Ты спецов в городе  знаешь.  Зря,  что
ли, в школе охранников  преподавал.  Это  может  быть  кто-то  из  ваших
спецназовцев.
   - Сейчас спецназовцев развелось много. Особенно после Чечни.  Но  что
смогу, то узнаю. Только это уже другая цена.
   - Пару штук "зеленых" добавляю, - сказал Сайд.
   - Три, - сказал Сохатый так твердо, что вору осталось только кивнуть.
- Только мне суть дела следует знать...  Что  вокруг  меня  завертелось?
Тогда и пользы будет больше.
   - Это тебе знать не обязательно, - Сайд  категоричен.  -  Чем  меньше
будешь знать, тем дольше будешь жить.
   - Это моя поговорка, -  согласно  кивнул  головой  Дым  Дымыч.  И  не
удержался, чтобы не ответить угрозой  на  угрозу.  -  К  тебе  она  тоже
относится. Я уже сегодня говорил Хавьеру, что зря он тебя со мной свел.
   - Что так?
   - Ты сам только что сказал - что... Рискуешь оказаться следующим моим
клиентом. Я не люблю, когда меня много людей знает.
   - Ты мне угрожаешь?
   - Нет. Предупреждаю.
   Сайд поднялся.
   - Пошли... - сказал Хавьеру.  И  повернулся  к  Сохатому.  -  Так  ты
выполнишь заказ?
   - Я свое слово назад никогда не беру.
   - И  попутно  остальное  узнаешь?  -  спросил  авторитет  у  Сохатого
повторно.
   - Что узнаю, сообщу Хавьеру. С другими я не работаю.
   Дым Дымыч чувствовал, что Сайд  готов  сделать  какую-то  гадость.  И
потому провожал их до  двери  подготовленным,  готовым  в  любой  момент
поставить блок. Но вор, похоже, в последние секунды  раздумал  обострять
отношения. Вовремя, должно быть, вспомнил оставленного за дверью  своего
"быка".
   Сохатый вернулся в комнату и подмигнул женщине из слоновой кости:
   - Вот так-то, моя единственная...
   Ему показалось, что она в танце плавно повела рукой в ответ.

2

   Озарение пришло, как это бывает иногда, во сне.
   Вернее, где-то на  самой  грани  сна  и  яви,  когда  мысли  начинают
просыпаться, шевелиться и  давать  импульсы  к  умственной  деятельности
начинающегося дня.
   Николай Сергеевич сел на кровати и все понял.
   Понял, что вызвало у него вчера такое беспокойство.
   Понял, где прокололся Сохатый.
   Следователь проснулся и заговорил в нем раньше, чем просто человек  и
боевой товарищ Лосева. Этот следователь сумел проанализировать ситуацию,
сумел вспомнить две  сцены  предыдущего  утра,  сопоставить  и  заметить
несоответствие. Овчинников, рассказывая о расстреле Седого, охранника  и
бухгалтера, показал, где лежали трупы, но он не  сказал  конкретно,  где
лежал бухгалтер, а где - охранник. Сам Николай Сергеевич хотел тогда же,
во время объяснения переспросить,  но  сначала  просто  отвлекся  другой
мыслью,  а  потом  почему-то  не  стал  перебивать  опера.  Сохатый  же,
показывая бригаде ситуацию  в  тире,  сразу  поставил  их  на  настоящие
позиции, словно держал перед собой нарисованный план места преступления.
Точно такой план, какой вычертил и приложил к делу аккуратный и дотошный
Нигматуллин. Не мог Лосев  этого  знать,  если  не  был  свидетелем  или
участником.  Хотя  и  здесь  у  киллера  есть  маленькая  оправдательная
зацепка. Он же предполагал уже, что охранник  вышел  из  машины  первым.
Естественно предположить, что он и отошел дальше других. Однако  Сохатый
в тире  не  предполагал,  он  показывал  -  такое  создалось  у  Оленина
впечатление.
   Факт, конечно, довольно скользкий, построить  на  нем  доказательство
вины невозможно, и в суд его не  предъявишь  в  виде  обвинения.  Однако
Николай  Сергеевич  почти  успокоился.  Про  себя,  внутренне,  он   уже
высчитал, что Дым Дымыч и есть  тот  киллер,  поставивший  на  уши  всех
ментов города. Доказать это следак пока не может, но тем не менее - имея
версию, уже знаешь более конкретно, где искать доказательства.
   Дома с самого утра забивать себе голову рабочими темами не  хотелось.
Хватит  и  того,  что  просыпается  он  уже  с  мыслями  о  работе.  Вот
позавтракает, потом приедет в кабинет, тогда и  решит,  как  вести  себя
дальше, что ему следует предпринять, а что надо аккуратно обойти,  чтобы
себя не подставить.
   Но телефонный звонок не дал сесть за стол.
   - Николай Сергеевич, извини, что дома беспокою. Это Овчинников.
   - Опять? - вдруг спросил Оленин с нарастающим раздражением.
   Его "опять" относилось  не  к  самому  Овчинникову,  который  звонить
следаку домой привычку, к счастью, не заимел.  Но  сам  по  себе  звонок
опера уже обещает новое происшествие. А раз звонят  ему,  следовательно,
имеется новый труп с пулей между глаз. А это уже переходит все  границы.
Обстановка в городе становится похожей на зону боевых  действий.  Каждый
день - куча убитых. На нормальной войне по стольку каждый день не всегда
убивают.
   - Еще хуже, чем было. Одиннадцать трупов.
   - Что? - такого в практике областной прокуратуры  на  памяти  Оленина
еще не было.
   - Таджики. Из группировки  Сайда.  У  двух  свернуты  шеи,  остальные
перестреляны. Я почему звоню...
   У одного из убитых автограф нашего героя.
   - Я это уже понял... Ты сам туда выезжал?
   - Нет. Мне ребята позвонили еще ночью...
   - Когда это случилось?
   - Вчера после одиннадцати.
   - Сейчас на место выезжать уже поздно?
   - Конечно.
   -  Будь  добр,  подбрось  мне  материалы  для  ознакомления.  Но  это
сваливать в одну кучу с предыдущими пока не стоит.
   - Материалы  уже  у  меня.  Нет  только  заключения  экспертов.  Один
дежурный за ночь сделать не успел.
   Обещают после обеда выдать. Ты когда в прокуратуре будешь?
   - Сейчас выезжаю.
   - Я тоже еду. Встретимся...
   Николай Сергеевич начал одеваться.
   - А завтракать? - спросила Татьяна.
   - Аппетита нет. С утра испортили.
   Она посуровела.
   - Что там еще?
   -  Очередная  бойня.  Не  сегодня  завтра  какая-нибудь  комиссия  из
министерства пожалует. Каждый день гора трупов. И все на меня повесят.
   - А при чем здесь ты?
   - При том, что везде присутствуют признаки работы одного  и  того  же
человека.
   - Твой командир, что ли? - она больше, чем сам  старший  следователь,
уверена в вине Дым Дымыча.
   - Почему именно он? Мало ли кто может  иметь  такую  же  кличку...  -
неуверенно сказал Николай Сергеевич.
   Татьяна только головой покачала и проводила его долгим взглядом.
   Около прокуратуры уже стояла черная "четверка"
   Овчинникова.  Сам  Володя  курил,  стоя   на   высоком   крыльце,   и
разговаривал с двумя милиционерами.
   Они поднялись в кабинет, и капитан положил перед старшим следователем
папку с материалами.
   - Могу и обрадовать, есть свидетели. Через полчасика ребята  привезут
их  на  повторный  допрос.   Можешь   съездить,   если   интерес   есть,
поприсутствовать.
   Двое из дома соседнего с этим, где все и произошло...
   Но они слышали только два выстрела и  голоса.  Высунуться  побоялись.
Сами тоже с базара. Из Краснодара семечки привозят. Кроме того, есть два
таджика, живут через два дома. Они были  в  гостях  у  подружек,  только
пришли к себе и не успели еще войти в дом.
   Услышав выстрел, выглянули на улицу. Видели, как через  минуту  после
выстрела в машину садились двое мужчин и подросток. Один из мужчин очень
высокий, длинные волосы по ветру развеваются. Очень длинные волосы.  Они
подумали даже, что это парик.
   Лиц не разобрали, темно было. Машина отъехала, они пошли  посмотреть.
По дороге наткнулись в кустах на три трупа своих земляков.  У  двоих  по
две пули.
   Сначала свалили, потом  контрольный  в  голову.  Но  не  между  глаз.
Третьему сразу в затылок. Во дворе  и  в  доме  вообще  бойня.  Тогда  и
вызвали милицию.  Тот,  которому  между  глаз  стреляли,  возле  выбитой
калитки лежал. Еще два трупа со свернутыми шеями, тоже  на  улице,  чуть
ниже в кустах.
   - Из чего стреляли?
   - В стене дома пуля от "ПМ". Все остальные - из  "ТТ"  с  глушителем.
Сам "ТТ" брошен во дворе.
   - Откуда знаешь, если акта экспертизы еще нет?
   - Гильзы подобрали. И соседи слышали всего два выстрела. Вторая  пуля
из дома. Оттуда отстреливались. Кроме того, во  дворе  нашли  обрезанную
веревку. Если судить по кольцам и  узлам,  этой  веревкой  были  связаны
чьи-то руки.
   - Совсем интересно, - Оленин вдруг оживился. -  И  появились  у  меня
кое-какие мысли по этому поводу. Я проверю и тебе  позвоню.  Но  попрошу
тебя еще об одном одолжении. Мне нужно будет организовать новую встречу.
Типа той, в тире... Чтобы те двое, которые видели нападавших,  ненароком
посмотрели на людей, которые ко мне приедут. Посади своих  свидетелей  в
машину с затемненными стеклами. И пусть смотрят. Один из  проверяемых  -
вчерашний, мой командир.  Сейчас  позвоню  и  попытаюсь  договориться  о
встрече. Пусть он сюда приедет. Еще раз его проверим.
   - Дым Дымыч?
   - Да. Второй - человек очень  серьезный.  Это  резидент  Интерпола  в
нашем регионе. Человек очень высокого роста. С длинными волосами.
   - Ну, ты даешь... Думаешь, это  они?  Ты  что,  хочешь  с  Интерполом
связаться?
   - Я пока сам не знаю, чего хочу. Но еще вчера этот резидент Интерпола
просил меня навести справки об одном своем человеке, который  следил  за
таджиками.
   Этот человек пропал. Резидент предполагал, как я понял, что его могли
захватить именно люди из группировки Сайда.
   - А выстрел между глаз - из того же ряда?
   - Все возможно.
   Овчинников даже губы слегка скривил, изображая полнейшее сомнение.
   - Тогда, я думаю, мы "не сумеем" раскрыть ни одно из убийств.  Ты  бы
сходил к прокурору посоветоваться.
   - Пока еще рано. Прокурор потребует  факты,  а  не  предположения.  А
фактов у меня пока нет. Придется много  еще  копать,  прежде  чем  факты
появятся.
   Но сам он отлично знал, что  прокурор  области,  человек,  занимающий
место  гораздо  более  высокое,  чем  ему   полагается   по   умственным
способностям, очень этим местом дорожит и всего боится. Если  обратиться
к нему,  то  может  последовать  категоричный  приказ  спустить  все  на
тормозах и не высовываться до тех пор, пока начальство самостоятельно не
произведет разведку. А это значит, что будет упущено время  и  надеяться
тогда можно будет только на счастливый случай.
   - Факты-то ты, может, и соберешь... Если тебя не остановят вовремя, -
хмуро сказал капитан. - Уж коли они идут на такие вещи,  то  знают,  что
делают, и за спиной у них сильное прикрытие. Может быть, и сам прокурор,
или вообще Генеральная прокуратура.
   Нам туда лучше не соваться...
   Николай Сергеевич предпочитал об этом не думать. Главное,  чтобы  эти
факты были у него на руках.
   А тогда он найдет, куда и кому их предъявить. Но откровенничать  даже
с Овчинниковым он считал лишним.
   - Не скажи... Я больше склонен считать, что это самодеятельность. Оба
в прошлом вояки. Причем из  квалифицированных.  И  они  привыкли  своими
методами с преступностью бороться.
   - Ладно, когда свидетелей подогнать?
   - Через три часа. Еще - позавчера  ночью  в  Ленинском  районе  нашли
труп. Кажется, он не опознан.
   Мне надо фотографию этого трупа. Дело у вас или в районе?
   - Я слышал, что у нас.
   - Попроси фотографию. После обеда верну.
   - Нет проблем.
   Овчинников уехал. Оленин стал звонить Доктору Смерть.  Телефон  долго
был занят. Дважды открывалась дверь, заглядывал  приглашенный  свидетель
по другому делу, но Николай Сергеевич отмахивался:
   - Подождите...
   Наконец дозвонился.
   - Привет, Доктор.
   - Привет.
   - Это Оленин.
   - Я узнал.
   - Что у тебя там с твоим парнем, про которого  узнать  просил,  -  не
прояснилась ситуация?
   - Пока нет.
   - У нас есть неопознанный труп. Мне фотографию привезут. К двенадцати
подъезжай ко мне. И еще есть интересный разговор. Ты,  я  вчера  слышал,
договаривался о встрече с Дым Дымычем на сегодняшнее утро...
   - Да, он у меня теперь работает. Телохранителем.
   - Очень приятно. Одобряю твой выбор. Защита в  самом  деле  надежная.
Прихвати его с собой. Нам снова нужна  помощь  человека  с  его  опытом.
Ментам очень понравилась консультация Сохатого. Хотят по другому вопросу
попросить совета.
   - У него вообще-то сейчас другие заботы... Но если вернется  вовремя,
я постараюсь его взять с собой.
   - Договорились.
   Оленин положил трубку и, открыв дверь кабинета, пригласил свидетеля.

3

   Хорошо было бы все остальные дела сейчас отбросить в сторону.  Не  то
что душа к ним не лежит  -  голова  отказывается  их  воспринимать.  Так
Николай Сергеевич думал, беседуя, один за другим, с  тремя  свидетелями.
Можно было бы и не беседовать. Толку мало. Он задавал вопросы, но  почти
не слышал ответы, лишь машинально записывая что-то в протокол.
   Все мысли были поглощены Сохатым.
   После  свидетелей  принесли  присланные   из   Советского   райотдела
материалы по поводу избиения двух эстонцев.  Оленин  запрашивал  их  для
ознакомления.
   Свидетелей двое, самого происшествия они почти не видели  -  девчонки
чувствовали назревающий скандал и боялись глаза  поднять.  Но  человека,
избившего приезжих, описали подробно и примерно одинаково.
   И при этом одинаково безлико. Прохожих по этому описанию можно одного
из трех задерживать. Единственное,  что  Николай  Сергеевич