Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
етницу пустил? -- спросил земляк Хасана и, пристроившись
рядом с Сапогом, стал помогать нам тащить Мамеда.
-- Да, я, два духа за кустом с гранатометом, я их грохнул, а потом
увидел, как ваше дуло прямо на меня смотрит, и еле успел смыться.
-- Ну что ж, бывает. Откуда мы знали, что ты там торчишь, -- сказал
прапор.
-- Да я не виню вас.
-- А в кишлаке как дела? --Спросил прапор.
-- Хреново, на ДШК нарвались, Приходько убило, командира третьего
взвода, полчерепа ему снесло.
-- Это хохла-то? Ну, дела-а-а, -- промолвил с сожалением прапор, и
спросил:
-- А еще есть погибшие?
-- Не знаю, с нашей роты, вроде, никого больше, а про остальных не
знаю. Первая рота сильно бучкается.
Мы подошли к танку, к нам подошли еще танкисты и стали помогать грузить
Мамеда на броню.
-- Ну, прощай, Мамед, может, свидимся еще, -- сказал я, глядя Мамеду в
глаза.
Мамед ничего не говорил, и никак не реагировал, глаза его были открыты
и смотрели в одну точку, только слезы скатывались по его щекам. Я не стал
больше ничего говорить, и спрыгнул с брони. Тяжело было парню, я это
понимал.
На трансмиссии лежал мертвый водила с "таблетки", я глянул на его лицо,
лицо знакомое, приходилось в полку с ним несколько раз встречаться.
-- Дембель? -- спросил я пацанов, показывая на мертвого водилу.
-- Не знаю, вроде "дед", -- ответил один танкист.
-- Вот винтовка, оставите ее на 472-м БТРе, он по пути вам попадется,
стоит вон там, как раз напротив.
Я показал танкистам в сторону, где примерно стоял наш БТР, и добавил:
-- И Туркмену привет передайте, это наш водила. Скажите, что Юрку с
Сапогом видели. Передадите, что Приходько убили, и Мамеду руку оторвало.
-- Ладно заедем, -- сказал прапор.
-- Хасану привет передай от Шавдета, -- попросил земляк Хасана.
-- Хорошо передам.
Мы с Сапогом отправились обратно, а танк, запустив движки, двинулся в
сторону расположения полка. Солнце поднялось над горами и начало
чувствительно припекать, скоро задует афганец, и тогда принимай, "шурави",
еще один облом ко всем прочим.
Мы вошли в проход между дувалами, откуда недавно выходили. Я повернулся
к Сапогу и сказал:
-- Сапог, будешь осматривать местность позади нас, в общем, чаще
оглядывайся, и если что заметишь, похожее на духов, стреляй не задумываясь.
Понял?
-- Да, понял, -- ответил Сапог.
-- Ну, тогда погнали быстрей.
Надо было торопиться, обстановка может измениться в любой момент, и там
где были наши, могут оказаться духи. Судя по выстрелам, наша рота вроде была
на том месте, где мы ее и покинули. Хотя нет, выстрелы раздаются намного
ближе, вот уже рядом прерывистой очередью лупил АГС.
Осторожно пробираясь между дувалами, я сначала выглянул, чтоб убедиться
наши это или нет, у духов тоже были АГСы. К счастью это оказались наши.
Мосейко стрелял из АГСа, а наш взводный что-то кричал ему на ухо. Я махнул
Сапогу, и мы направились к ним.
Взводный, увидев нас, что-то выкрикнул, но из-за грохота АГСа я не
расслышал его.
-- Да хорош долбить! Заеб...л уже своим грохотом! -- крикнул я Мосейке.
-- Откуда вы? -- спросил взводный, когда АГС заглох.
-- Мамедова вытаскивали, -- ответил я, и спросил:
-- Где наш взвод?
-- Там за дувалами ротный с бойцами, -- взводный показал рукой в
сторону ближайших дувалов, и добавил:
-- Смотрите, тут духи везде, и снайпер где-то работает, он заеб...л уже
здесь всех, мы вот из гранатомета простреливаем то место, где примерно он
сидит. Пока стреляешь, он вроде молчит, как мы перестаем стрелять, так он
начинает щелкать.
-- Никого еще не щелкнул?
-- Вроде нет, но бьет сучара прицельно, и не дает перемещаться.
-- Ну ладно, долбите дальше, пусть уж лучше он молчит, а мы погнали
дальше.
Забежав за дувалы, мы увидели ротного на рации и с ним Хасана с Уралом.
Рядом лежал убитый прапор, голова его была полностью замотана его же
тельником. Немного в стороне сидел Носорог, и строчил куда-то из своего
АКСа. Тут были и Закиров с Бачей, они разложили НСВТ (крупнокалиберный
пулемет) и короткими очередями обстреливали верхние дувалы.
-- Ну, как у вас тут? -- спросил я подойдя к Хасану, он как всегда был
обдолбленный.
-- Как в Сочи! Не видишь, что ли? Мне вон руку прострелили суки, --
Хасан показал руку, перевязанную тряпкой чуть выше локтя.
-- Ты, наверно, зацепился за куст какой-нибудь или за ветку, а думаешь,
что прострелили.
-- Че, развязать, показать?! -- Хасан, тыкая мне локтем в рожу.
-- Да не надо, я и так вижу, как ты ей машешь. Она у тебя выглядит,
лучше, чем здоровая.
-- Кость не задело, шкуру только пробило.
-- Еще бы, я не раз еще не видел, чтоб веткой кость пробило.
-- Юрка, блядь! Не веришь, да?! На, смотри, сука, -- Хасан начал нервно
развязывать узлы на перевязке.
-- Да успокойся ты, Хасан. Это я так, подрочить тебя хотел немного.
Когда ты только привыкнешь к этому?
-- А-а, да пошел ты, -- Хасан махнул рукой и подошел к Сапогу.
Ротный, закончив разговор по рации, подошел ко мне и спросил:
-- Ну, как вы?
-- Таблетку духи подорвали, водилу насмерть, а летеха тяжело ранен. Мы
Мамедова танкистам передали.
К нам подошел Грек и тоже поинтересовался:
-- Ну, что делать-то будем, командир?
-- Духи ушли на тот край кишлака, ближе к горам, дальше они не сунутся,
там десантура сверху. Мы сейчас будем пробираться туда, где они сидели
недавно, и зажмем их возле гор, потом вызовем вертушки и подключим
артдивизион, пусть перепашут их к чертям. С первой ротой связи нет, вроде
стрельба ведется с их стороны, а в эфир не выходят. Вторая рота продвинется
параллельно с нами, а замкнут круг сарбосы с левого фланга. Справа первая
рота должна пойти, а замкнет правый фланг разведвзвод. Попробуем зажать их в
капкан.
-- А полкач что говорит? -- спросил Грек.
-- Да хрен их поймет, они там с летунами и сарбосами треплются.
Замполит -- дубина, броню первой роте послал, -- духи танк спалили сразу же,
как только те сунулись в кишлак. Но ихний комбат сразу отозвал танки
обратно, и замполита потом на весь эфир х...ями поливал. В общем, там у них
полный дурдом в эфире. Только с комбатом нашим удалось нормально
переговорить.
-- Какого хрена замполит лезет со своими приказами, полкач же рулит
делами? -- спросил я.
-- Наверно, орден хочет заработать, -- ответил ротный и, повернувшись,
крикнул:
-- Рота! Продвигаемся дальше!
Мы все в спешном порядке стали пробираться вперед, простреливая и
забрасывая гранатами из подствольников дувалы и дворы.
При подходе к дувалам, где предположительно недавно были духи, мы
услышали гул летящих снарядов, через мгновение впереди нас разорвалось
несколько снарядов. Все сразу попадали на землю и стали отползать назад.
-- Какой пидарас вызвал огневую поддержку?! Быстро все назад! -- кричал
ротный.
Все начали прижиматься к стенам дувалов и заборов, закрываясь от
летящих осколков и кусков глины.
-- Ракетницы! Ракетницы пустите! -- продолжал кричать ротный.
Все похватали ракетницы и начали палить ими в воздух, но обстрел не
прекращался, артдивизион по чьей-то команде продолжал упорно и уверенно
простреливать территорию, где недавно были духи. Нам повезло, что мы не
успели продвинуться дальше, тогда бы нам всем была крышка.
Я, Хасан, Сапог и Грек успели заскочить в какой-то двор и спрятаться в
дувале.
-- Что за ебатина такая? -- отряхиваясь от пыли, прокричал Грек.
-- Да хрен его поймет, наши, вроде, долбят из САУшек, -- сказал Хасан.
-- Да че они там вообще двинулись, придурки? -- продолжал возмущаться
Грек.
-- Придурки не они, придурок тот, кто дал им наводку, -- ответил я.
Снаряды продолжали рваться, только немного сместившись в сторону.
-- Пошли посмотрим, где наши, а то уйдут, а мы останемся тут, --
предложил Грек.
Мы вышли из дувала и, пригнувшись, побежали в направлении, откуда
раздавались чьи-то маты. Но не успели мы отбежать от дувала, как рядом
засвистели пули. Хасан с Греком успели выскочить со двора и спрятаться за
глиняным забором, а я и Сапог заскочили обратно в дувал. Черт возьми, с
одной стороны долбят наши, с другой обстреливают духи, дурдом какой-то
получается.
Да еще ветер-афганец начал немного задувать, ну, сейчас начнется
пыльная пурга, а тут и без того тошно.
-- Сапог, сиди здесь, а я вылезу и посмотрю, откуда нас обстреливают,
-- сказал я Сапогу.
Я медленно вышел из дувала, потом подбежал к стене и, прижавшись к ней,
стал пробираться в конец двора.
За стеной раздалась короткая очередь, наверное, кто-то из наших,
подумал я и выглянул из за глиняного забора, -- он был невысокий, метра
полтора, выложенный из глиняных кирпичей. Недалеко от забора сидел Закиров,
а метрах пятидесяти от него валялся Носорог, судя по всему, Носорог был
мертв, поблизости никого из наших не было.
Закиров повернулся, увидев меня, он испугался и побледнел, он смотрел
на меня, а я на него, мы оба молчали. Я догадался, что здесь произошло.
-- Юра, ты меня сдашь? -- спросил дрожащим голосом Закиров.
-- Сдают мочу на анализы, а в армии докладывают, -- ответил я.
-- Ну, ты доложишь об этом?
Я немного помолчал, глядя Закирову в глаза, а потом ответил:
-- Нет, я не скажу никому об этом. Я сейчас уйду отсюда, и будем
считать, что я ничего не видел. А ты разверни Насорога ногами вон туда, -- я
показал пальцем в сторону гор.
-- Спасибо Юра.
-- Не надо меня благодарить, ты о себе подумай, тебе с этим жить. И
все, больше об этом никакого разговора, я тебя не видел и ты меня не видел,
а дальше поступай, как знаешь.
Я, спрятавшись за забор, отправился обратно к дувалу в котором сидел
Сапог. Закиров был нормальным парнишкой, если кто узнает об этом, то ему
светит трибунал и большой срок, а я не хотел портить ему жизнь. Что касается
Носорога, то он был быком, и рано или поздно все равно бы нарвался на такой
исход. В Афгане и раньше бывали подобные случаи, я слышал об одном таком в
нашем полку. Одному офицеру бросили под кровать гранату, когда он спал в
каптерке, кто это сделал -- так и не нашли, да больно и не искали, отписали,
что погиб при исполнении, и точка.
Я заскочил в дувал и крикнул Сапогу:
-- Пошли быстрее отсюда, а то наши уже отошли.
Мы выскочили из дувала и побежали к выходу со двора. Недалеко
завязалась перестрелка, кто-то, наверное, нарвался на духов. Мы с Сапогом
пригнувшись побежали в сторону от куда доносились выстрелы. Вот и наши
показались, через двор, я заметил ротного рядом с радистом, там же были
взводный, Хасан, Урал, Грек, Бача и еще кто-то с нашей роты.
Хасан, увидев нас с Сапогом, закричал:
-- Там духи! С этой стороны идите, с этой! -- он показывал рукой, с
какой стороны к ним подходить.
Пробегая возле какого-то дувала, я увидел открытую дверь, и выстрелил
туда очередью. У меня в одном магазине закончились патроны, я остановился на
пару секунд, чтоб перевернуть магазины и вдруг заметил, как где-то сбоку
что-то мелькнуло, я поднял глаза и замер. Из двери одного дувала примерно в
ста шагах от нас, выскочил дух с буром, дуло от которого было направленно в
меня. А я стою с отстегнутыми магазинами в руке. Это конец, подумал я, и тут
рядом раздалась автоматная очередь, я вздрогнул, и закрыл глаза. Когда
открыл их, то увидел согнутого пополам духа на коленях, а рядом стоял Сапог
с автоматом направленным на духа. Этот дух, скорее всего, был не из банды,
он наверно житель этого кишлака, который был обозлен на советских военных,
вот и решил хоть чем-то отомстить нам. Но, как бы там ни было, для нас он
был дух с винтовкой, а значит враг. И сколько их тут по кишлаку прячутся,
неизвестно.
-- Я его убил Юра, я убил его, -- тихо проговорил Сапог.
Я с облегчением выдохнул, придя в себя, повернулся к Сапогу, и громко
сказал:
-- Ну, конечно же, ты его убил. Да ты не только духа убил, ты же меня
спас от этого душары, Сапог! Какой же ты молодец, черт тебя побери!
Я тряс Сапога за плечи, а он стоял и улыбался. Это был его первый
убитый дух, у Сапога был гордый вид и он не скрывал это, к тому же благодаря
ему я остался жив.
Отношение к Сапогу я, конечно же, с этого момента переменю, теперь его
не будут гонять и припахивать, Сапог будет "черпак", и относиться теперь к
нему будут соответственно, я так решил.
-- Ну, чего вы там торчите, как два дурака, бегите быстрее сюда! --
кричал нам Хасан.
Я пристегнул магазин, передернул затвор, слегка стукнув по плечу
Сапога, махнул ему, и мы побежали к своим.
Ротный метался и громко матерился:
-- Ну надо же, е... твою мать! Довоевались, черт возьми, сколько людей
положили и все бестолку, все бестолку! Ну что это за блядство! Скажите мне,
а?! Один мудак броню загнал в кишлак, другой огневую поддержку вызвал по
своим, эти козлы "зеленые" духам дали выйти (зелеными в Афгане называли
сарбосов).
Мы все стояли и с недоумением смотрели на ротного, а он, сняв кепку,
швырнул ее на землю и сел, схватившись за голову.
-- Что случилось, командир? -- спросил Грек.
-- Что случилось, спрашиваешь?! А случилось вот что, духи прорвали
сарбосовский заслон, и вышли с кишлака. Понял? Почти вся банда съеб...лась,
остались, может быть, единицы, кто не успел слинять, но основная часть ушла
нахер. Полкач дал команду выводить людей из кишлака, все, отвоевались. Все
бестолку, бестолку. Понимаете?!
-- Да вся эта война бестолку, если честно признаться. Сколько лет уже
мудохаемся и никакого толку. И еще хоть сто лет будем тут защищать эту
долбанную революцию, и все равно никакого толку не будет. Вот такие вот
дела, -- сделал заключение Грек.
-- Ну ладно, хватит рассуждать, давай всем отбой и уходим от сюда
быстрее, -- скомандовал ротный.
Из-за дувала показались Закиров и Мосейко, они тащили Носорога.
-- Кого несете? -- крикнул им ротный.
-- Носорога убили, -- ответил Мосейко.
-- Тьфу ты, черт! Ну, тащите его к машинам, там где-то стрекоза стоит,
в нее погрузите, и Приходьку тоже заберите. И давайте пошли отсюда все,
быстро давайте.
Мы все смотрели, как Мосейко с Закировым тащат Носорога, они тащили его
за руки лицом вниз. У Носорога было две дырки одна в спине, одна в затылке.
Проходя мимо, Закиров посмотрел в мою сторону, взгляды наши встретились, он
сразу опустил глаза.
Да, не плохо Закиров приложил его, подумал я, глянув на Носорога. Потом
я подошел к Хасану с Уралом.
-- Хасан, а ты знаешь, что я сейчас живой, благодаря Сапогу.
-- Не понял. Ты про че? -- спросил Хасан.
-- Я говорю, что Сапог меня от смерти спас.
И я рассказал пацанам, как это произошло. Все начали хвалить Сапога и
дружески похлопывать его по плечу. В общем, Сапог был реабилитирован, теперь
к нему все будут относиться по-другому.
Откуда-то нарисовались разведчики, Пипок с Серегой, и подошли к нам.
-- Ну, как дела, соляра? -- с приколом заявил Пипок, раскинув пальцы на
руках как урка.
-- Сам ты кто? -- спросил его Хасан.
Мы не спеша направились обратно, к расположению полка.
-- А это кто? -- спросил Серега, показывая на убитого Приходьку.
-- Прапор, командир третьего взвода, -- ответил Урал.
-- Ну че, духи дали вам просраться? -- спросил Серега.
-- А вам не дали? -- спросил я в ответ.
-- Да так, немного потрепали. Сане кисть оторвало пулей от ДШК. Когда к
вертолету подъезжали, БМПшка развернулась боком к кишлаку, а оттуда залп из
ДШК. Саня хотел люк захлопнуть, руку высунул и в это время ему пулей по руке
и шарахнуло. Но это ерунда, в первой роте пятеро погибли, и ротного
контузило. Мы недавно их видели, -- рассказал Серега.
Ихнего ротного, наверное, контузило, когда только в кишлак входили,
это, похоже, рядом с ним мина разорвалась, рассуждал я про себя. Потом
спросил Серегу:
-- А кто погиб, не спросили?
-- Три узбека, годки, я их не знаю. Один дембель, тезка мой из
Кишинева, Пипка земляк, и ара -- Ваган, вроде, зовут. Знаешь таких?
-- Да так, близко не общались, иногда, бывало, заходил к ним в роту по
делам, там встречались.
-- Да, жалко Саню, на гитаре он классно играл, -- с сожалением
промолвил Урал.
-- А летчики живы остались? -- спросил я.
-- Да, их вертушка забрала. А у вас-то как дела? -- спросил Пипок.
-- Хреново, Пипок, хреново, -- ответил я ему.
-- Мы слыхали, что вас САУшки бомбили. Правда, да?
-- Да, черт возьми. Чуть не забомбили, суки. Хорошо мы не успели дальше
продвинуться, -- ответил Хасан.
-- Это первая рота их навела, они там нарвались на засаду, четыре точки
с ДШК по ним влупили. Они отошли и дали координаты артдивизиону, а замполит
сдуру броню в кишлак заслал. Один танк кумулятивкой сожгли, водила погиб,
остальным повезло, они сидел на трансмиссии.
-- Сарбосы мудаки, банду упустили. Слышали да? -- обратился я к Сереге.
-- Да слышали, конечно. Тут что-то нечисто с этими сарбосами, по-моему,
все это было спецом устроено. И сарбосы не зря левый фланг прикрывать
вызвались, там ущелье за кишлаком, в него духи и проскользнули. У этих
сарбосов, наверно, наполовину духи служат, да и все они там духи, все друг
другу родня, их хрен поймет там. Одно ясно, вояки с них никудышные.
-- Да оно и понятно, мы, возможно, когда-то покинем Афган, а им здесь
оставаться. Так что они особое рвение не проявляют, -- сказал я.
Мы в свою очередь рассказали им, что здесь с нами происходило, кого
ранило, кто погиб.
Выйдя с кишлака, мы все погрузились в машины, БТРы в это время
подъехали поближе. Тут же не далеко стояла санитарная вертушка, в нее
грузили раненых и погибших. Вдоль кишлака мотались три "таблетки". Первая и
вторая роты уже погрузились в машины и отъехали, танкисты буксировали из
кишлака подбитый танк.
Вот так и закончилась наша очередная горе-проческа. И на хрена мы
вообще в этот кишлак лезли, непонятно, и за что пацаны погибли, тоже вопрос.
НЕБОЛЬШОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ
Наши БТРы двинулись к дороге, на которой наш полк выстраивался в
колонну. Ветер задувал все сильнее и сильнее, техника, маневрируя, поднимала
пыль, и без того гонимую ветром. Мы все запрыгнули в десантный отсек и стали
сбрасывать лифчики и бронежилеты. Потом Урал с Сапогом залезли на броню, а я
и Хасан остались в БТРе.
-- Ну, как вы там, мужики? -- спросил нас Туркмен.
-- Да мы-то нормально, чего нельзя сказать о некоторых других, --
ответил я.
-- Да я на рации сидел все время, так что в некотором роде я в курсе,
что за бардак был в кишлаке.
-- На рации одно, а в кишлаке совсем другое.
-- Знаете, мужики? Не легко вот так сидеть и ждать, когда вы вернетесь
из этого кошмара, все ли вернетесь. Лучше я бы бросил эту чертову машину, и
был бы рядом с вами, это намного легче. Сколько мы вместе служим, когда вы
на проческе, когда отправляетесь в горы или в зеленку, я все время на нервах
и ни на секунду не слезаю с эфира. Когда от танкистов весточку получил,
спокойнее на душе стало, хоть и жалко Мамеда с Приходькой, но то, что вы,
пацаны, живы, это меня успокоило хоть немного.
-- Все будет нормально, водила ты наш. А пожрать не мешало бы