которая все лето говорила мне
"нет", начинает думать, что она была не в своем уме. Шесть бокалов мартини -
и она в самом деле сходит с ума!
   - Вы меня заинтриговали, -  прикинулся  я  непонимающим.  -  Кто  же  это
такой?
   - Вы умеете читать мысли?
   - У меня лучше получается гадать по руке, - сострил я.
   Она протянула мне руку. Я взял ее и начал чертить кончиками пальцев узоры
на ее ладони.
   - Я вижу высокого красивого мужчину, -  заговорил  я  нараспев  загробным
голосом. - Но, на мой взгляд, он - слюнтяй, другие же считают его красавцем.
Темноволосый мужчина, настолько темноволосый, что зовут его  наверняка  Коул
.
   Она вырвала у меня руку.
   - Ладно, - сказала она. - Достаточно!
   - Достаточно Коула? - спросил я. - Вообще-то даже больше чем  достаточно,
если хотите знать мое мнение.
   - Я все еще очень уязвима, когда речь заходит о нем,  -  сказала  она.  -
Больное место не сразу заживает.
   - Так и мне говорили, - согласился я.
   - Вам никогда не бывает больно?
   - Только физически, - сказал я. - Какому только риску я  не  подвергался!
Однажды  я  встречался  с  девушкой,  которая  носила  с  собой  для  защиты
девятидюймовую шляпную булавку.
   - И что же случилось?
   - Она весьма ловко напала на меня, - с притворной  застенчивостью  соврал
я. - Расскажите мне еще что-нибудь о Коуле.
   Она глубоко вздохнула, в нерешительности помедлила, затем заговорила:
   - Когда тебе  стукнет  тридцать,  начинаешь  шире  смотреть  на  жизнь  -
особенно в том  бизнесе,  которым  занимаюсь  я.  Перестаешь  задавать  себе
вопрос, имеет ли джентльмен в виду священника и утопающий в розах загородный
дом. Когда-то я думала, что мы с Коулом одна команда... Мы  вместе  росли  в
этом бизнесе. Когда его нет поблизости, я чувствую себя одиноко.
   - Мужчины очень необязательны, - заметил я. - Как и женщины.
   - Я не обладаю  таким  определенным  взглядом  на  предмет  разговора,  -
сказала она. - Но прилагаю все усилия, чтобы развить его.
   - Так что же все-таки случилось? - спросил я. - Неужели кто-то еще  сумел
оценить Коула? Вряд ли у него их больше одной, хотя я даже  в  существовании
этой единственной сомневаюсь.
   - Да, кое-кто в самом деле его оценил, - медленно произнесла она. - Некто
по имени Сильвия Кэйн...
   - А он - взаимно - оценил ее?
   -  У  нее  есть  два  важных  качества,  которым   я   ничего   не   могу
противопоставить.
   Мгновение я изумленно смотрел на Елену, затем покачал головой:
   - Не могу поверить! Она усмехнулась, - Прекратите валять дурака! Я имею в
виду  то,  что,  во-первых,  она  владеет  полудюжиной   нефтяных   скважин,
записанных на ее собственное имя, а во-вторых, ее отцу принадлежит  половина
Техаса.
   Поразмыслив над этим, я медленно кивнул.
   - Это определенно может заставить мужчину пересмотреть свои взгляды.
   - Поэтому я не виню Коула за то, что он клюнул на такую наживку.
   - Наживка и в самом деле заманчивая, - согласился я.
   Резко зазвонил телефон, вдребезги разбив царившее в комнате спокойствие и
расшвыряв его зазубренные куски по полу. Елена поднялась и взяла трубку.
   Она  произнесла  несколько  слов,  затем  повернулась  и   с   удивлением
посмотрела на меня.
   - Это вас!
   - Не может быть! - удивился я. - Ни один человек не знает, что я здесь.
   - Но просят вас.
   - Скажите, что они ошиблись! Она убрала руку с микрофона.
   - Нет, - сказала она. - Его здесь нет. Да, я знаю, что сегодня  утром  он
был на студии. Конечно нет! Хорошо, я сделаю это.
   Она осторожно положила трубку и вернулась к дивану.
   - Что-нибудь не так? - спросил я.
   - Нет, - резко сказала она. - Это был Амос Хэкет.
   - И что же?
   - Он хотел разузнать о вас, - сказала она. - Должно быть, Пэйн  рассказал
ему, что произошло сегодня утром.
   - И чего это он так беспокоится обо мне?
   - Не знаю, - с едва заметным раздражением удивилась она.
   -  Вот  и  вторглась  презренная   действительность,   -   с   сожалением
констатировал я. - Ну что ж, начнем... Вы дали миссис Бакстер деньги,  чтобы
она обратилась в сыскное агентство. Почему?
   - Что?!
   - Держу пари, что  вам  точно  известно,  почему  Джо  Бакстеру  пришлось
исчезнуть, и вы даже знаете, где он находится в эту самую минуту!
   - О чем вы говорите?
   - Пожалуйста! - поморщился я. - Не заводите снова эту старую пластинку  -
миссис Бакстер уже заиграла ее до предела! Сегодня утром на студии вы узнали
меня потому, что уже слышали раньше мое имя... Потом  вы  осторожно  сказали
мне, что знаете миссис Бакстер не очень хорошо, и это было не правдой. Потом
вы добровольно вызвались помогать мне без всякой видимой причины и  помогли,
перейдя все мыслимые границы всякого долга - даже взяли  Сайруса  штурмом  в
его логове. Воспользуйтесь шансом - расскажите мне об этом. Ведь меня наняли
на ваши деньги!
   Она долго смотрела на меня.
   - Ну хорошо, - наконец произнесла она. - Мне терять нечего... Видите  ли,
я хотела каким-то образом вернуть Коула  -  как  угодно,  лишь  бы  вернуть.
Поэтому и сделала эту глупость.
   - Какая очаровательная идея! - восхитился я.
   - Однажды вечером мы с Коулом репетировали на студии. Было  уже  довольно
поздно. Репетировали любовную сцену - очень страстную.
   - Ну разумеется, - понимающе кивнул я. - Я видел его  в  действии  в  тот
первый раз, когда встретился с вами -  помните?  Из-за  него  у  камер  едва
объективы не расплавились.
   Елена вежливо улыбнулась.
   - Коул в самом деле целиком отдается работе, - сказала она.  -  Для  моих
целей это было как нельзя более кстати.  Я  попросила  Джо  Бакстера  тайком
записать на пленку некоторые звуковые эффекты.
   - Чтобы использовать ее потом как материал для шантажа?
   - Я была в отчаянии! И думала, что если послать эту пленку  Сильвии,  она
не захочет больше иметь никаких дел с Коулом - и тогда я смогу вернуть его.
   - Но это не сработало?
   - Я так и не отправила ее, - призналась она. -  И  даже  не  позаботилась
забрать ее со студии.  Обдумав  все  еще  раз,  я  поняла,  какая  это  была
идиотская затея.
   Я снова наполнил оба бокала.
   - Больше я об этом не размышляла, - продолжала она. - И просто забыла обо
всем, стараясь привыкнуть к тому, что Коула нет рядом. Потом, несколько дней
назад, здесь появился Джо Бакстер. Он сказал, что лента попала в чужие  руки
и, похоже, кто-то пытается его убить. Сначала мне показалось, что он  шутит,
но  потом  я  увидела,  что  человек  и  в  самом  деле  напуган:  когда  он
разговаривал со мной, у него дрожали руки.
   - Бакстер объяснил, что имел в виду, говоря про чужие руки?
   Она покачала головой.
   - От него было трудно добиться  чего-то  вразумительного.  Он  все  время
твердил, что не может обратиться в полицию, что слишком  перепугался,  потом
сказал, что собирается исчезнуть на несколько дней, пока все не успокоится.
   - И все из-за этой ленты?
   - Наверняка! - сказала она. - Должно быть, по какой-то причине она  много
значит для кого-то. Но почему же все-таки Джо был так напуган?
   - Если вы знали, что он собирается исчезнуть, зачем было давать его  жене
пятьсот долларов, чтобы она обратилась в детективное агентство и начала  его
розыски?
   - Джо пообещал связаться со мной, как только где-нибудь устроится.  Я  не
получала от него  известий  в  течение  трех  дней  и  начала  беспокоиться.
Испугалась, что он оказался прав и кто-то действительно собирался убить  его
из-за этой ленты.
   - И все-таки не понимаю, почему вы...
   - Неужели вы не видите? - нетерпеливо перебила она. -  Если  кто-то  убил
Джо из-за того, что было записано на той ленте, почему не предположить,  что
этот кто-то догадался, что мне тоже обо всем известно? Допустим, они  решили
обрубить все концы и удостовериться, что я ничего не расскажу?
   Это казалось вполне логичным.
   - А как насчет того парня, Амоса Хэкета? Он  мог  знать  о  существовании
ленты?
   - Не думаю.
   - А Джордан? Его любят на студии?
   - Я бы не сказала.  Коул  слишком  эгоцентричен.  К  тому  же  не  в  его
привычках молчать, когда он считает, что кто-то не прав или некомпетентен.
   - Значит, у него могут быть враги в "Юнайтед уорлд"?
   - Думаю, что да.
   - Может ли Джо Бакстер быть одним из этих людей?
   Она ошарашенно посмотрела на меня.
   - Джо?
   - Есть какие-нибудь причины, по которым он мог бы стать его врагом?
   - Мне кажется, нет. Я закурил сигарету.
   - А может,  Джо  использует  ленту  в  каких-то  своих  личных  целях?  -
предположил я. - Ну хотя бы для  того,  чтобы  шантажировать  Джордана...  А
исчезновение служит ему прикрытием.
   - Только не Джо, - сказала она упавшим голосом, но в нем не было ни  тени
уверенности. Я предпринял еще одну попытку.
   - Дора, эта невоздержанная на язык брюнеточка... Вы сказали,  что  она  -
глаза и уши "Юнайтед уорлд". Может быть, ей тоже известно о ленте?
   Во взгляде Елены появилась неподдельная тревога.
   - Она и в самом деле много подслушивает. И уж наверняка в  курсе  каждого
телефонного разговора Сайруса. Но я сомневаюсь, что она знает о ленте.  Нет,
не думаю.
   - Она может, кстати, много чего знать и о врагах Джордана, - сказал я.  -
Реальных или потенциальных. Я мог бы поговорить с ней.
   - Вы не скажете ей о ленте.., если она не знает?
   - Я проверну все это крайне осторожно, - пообещал я. -  Может  быть,  она
еще на студии?
   - Я сейчас узнаю.
   Елена направилась к телефону, а  я  допил  свой  мартини.  Позвонив,  она
вернулась и села на диван.
   - Ее там нет. Но у меня есть ее домашний адрес.
   Она протянула мне листок бумаги с подробно записанным адресом.
   - Отлично! - одобрил я. - Может быть, заскочу к ней поздороваться.
   - Прямо сейчас? - спросила она.
   Я взглянул на Елену. Глаза  ее  были  влажными  и  слегка  блестели.  Она
вытянула губы в ожидании, а черный пеньюар  показался  мне  даже  еще  более
иллюзорным, чем раньше.
   - Ну... - сказал я.
   Она придвинулась ближе.
   - Я сама немного напугана, Макс, - тихо Сказала она, проведя пальцами  по
моим губам. - И мне будет  ужасно  одиноко,  если  ты  покинешь  меня  прямо
сейчас.
   - Я тоже так думаю, нет никакой необходимости торопиться к Доре, - сказал
я. - В конце концов...
   Ее губы прижались к моим, и конец фразы повис в воздухе. Обычно  я  люблю
поговорить, но сейчас не возражал против того, что  меня  прервали.  Ее  рот
касался моего. Она прильнула ко  мне,  и  из  глубины  ее  горла  вырывались
приглушенные звериные звуки. Я почувствовал, как она впилась ногтями  мне  в
спину.
   Через мгновение она ослабила хватку, уперлась  ладонями  мне  в  грудь  и
оттолкнула меня. Ее рот был слегка приоткрыт,  взгляд  -  мечтательный.  Она
тяжело дышала.
   - Макс...
   Я поднялся, оттянул книзу узел галстука и расстегнул воротник.
   - Да?
   - У меня такое чувство, что я начинаю видеть новый смысл своей жизни -  с
тобой в качестве центральной фигуры.
   - Как славно, - пробормотал я. - Я отлично смотрюсь  в  любом  ракурсе  -
знаешь, как в театре, где сцена находится посреди зрительного зала.
   Ее рука скользнула под мою распахнутую рубашку, и она провела пальцами по
моей груди.
   - Откуда мне знать, если огни рампы потушены?
   Чувства начали наигрывать на ксилофоне вдоль позвоночника.
   - Но ведь горит свет.
   - Я так и знала. Что-нибудь обязательно неладно. Она встала  с  дивана  и
прошла через комнату к выключателю около двери.
   - Почему ты не снимешь рубашку? Здесь так жарко!
   Я понял, что, прежде чем полегчает, станет еще  жарче.  Я  тоже  встал  и
скинул рубашку.
   - Мог бы предложить то же самое тебе, - сказал я.
   Она озорно улыбнулась.  Выключатель  щелкнул,  и  комната  погрузилась  в
темноту. Я снова опустился на диван и стал ждать. Послышались  шаги,  и  она
остановилась передо мной.
   Зашуршал шелк. Она  сбросила  пеньюар  и  выпрямилась.  Ее  тело  мерцало
белизной в отраженном свете, падающем из окна.  Ноги  у  нее  были  длинные,
чувственной формы. Округлые бедра переходили в высоко расположенный  таз,  а
тот - в узкую талию, которой я восхищался при первой встрече. Ее груди  были
полными и высокими, розовые соски - твердыми и заостренными.
   Она подняла руки и взъерошила свои  волосы,  медно  блестевшие  в  слабом
свете.
   - Я... Мне надо идти, -  слабо  проскрипел  я.  -  В  конце  концов,  нам
предстоит сражение, и...
   - И?.. - мягко спросила она.
   Я мужественно боролся,  стараясь  придумать  хотя  бы  одну  уважительную
причину, из-за которой мне следует уйти, но, к счастью, потерпел  поражение.
Разумеется, нужно было сделать очень многое, и нам действительно  предстояла
самая настоящая битва. Но  в  конце  концов,  существует  ведь  исторический
прецедент,  когда  боец  по  пути  к  месту  сражения  задерживается,  чтобы
восстановить силы. Ведь отправился же Дрейк играть в шары, в то время как по
проливу Ла-Манш шла испанская Армада!
   Армада потерпела крушение на скалах около десяти часов: Ройял выбрался на
поверхность,  сделал  глубокий  вдох,  занес  этот  случай  в  список  своих
приключений и решил удалиться.
   Это была единственная вещь, которую я  непоколебимо  делал  весь  год.  В
дверях Елена поцеловала меня на прощанье и погладила по лицу теплой, влажной
рукой.
   Я спустился к машине; мне пришлось посидеть там некоторое  время,  прежде
чем я сумел собраться с силами и завести мотор.
   Когда силы слегка восстановились, я закурил сигарету и подумал о Доре.
   Поздновато для визитов без предварительной договоренности: но,  с  другой
стороны, всего десять минут одиннадцатого, надо как-то  скоротать  время  до
сна.
   Я тронул машину и направился обратно в город. Транспорта на улицах  стало
меньше, и я довольно быстро добрался до  многоквартирного  дома,  в  котором
жила Дора. Он стоял на многолюдной улице неподалеку  от  "Юнайтед  уорлд"  -
дорогой и уютный. Наверное, она поняла, что я к ней иду: "порше"  въехал  на
стоянку прямо рядом с домом.
   Ночной лифтер был занят кроссвордом, и мне страшно не хотелось беспокоить
его - все равно я не  слишком-то  силен  в  кроссвордах.  До  квартиры  Доры
оставался всего один пролет, поэтому я поднялся по лестнице.
   Белая кнопка была встроена в деревянную панель  около  двери  с  отметкой
2-Б. Я нажал на нее пару раз и подождал.
   Дверь открылась. На пороге стояла Дора. Может быть, она  и  вправду  была
тупой и не слишком образованной в некоторых вещах -  но  при  таком  внешнем
облике кому пришло бы в голову проводить  тестирование  на  интеллектуальные
способности? Ее простой пеньюар - без плеч и с разрезом чуть не до  талии  -
уже сам по себе вполне мог заменить классическое образование. Может быть, ее
волосы были плохо уложены, но кого это волновало, если они спадали на  такие
глаза, как глаза Доры?
   - Вы! - громко сказала она и попыталась захлопнуть дверь.
   И захлопнула бы, если бы я не успел сунуть ногу в щель. Она нажимала, и я
тоже нажимал. Тяжело дыша, она сдалась, что вовсе не противоречило  правилам
образования.., особенно когда  изучаешь  математическую  статистику  в  моем
лице.
   - Что вам нужно? - прошипела она, когда я  вопреки  ее  желанию  вошел  в
квартиру.
   - Вы удивитесь, лапочка, - сказал я, - но я зашел поговорить.
   - О чем?
   Я оглядел ее жилище.  Дора  жила  так,  что  это  могло  в  конце  концов
перерасти в привычку. Помещение  было  просторное,  искусно  обставленное  в
модернистском стиле.
   - Какая у вас славная квартирка, - заметил я. - Должно быть,  вы  платите
большие деньги за аренду.., или вы не хотели бы углубляться в эту проблему?
   - Убирайтесь отсюда! - огрызнулась она. Я ухмыльнулся.
   - Не могу, дверь закрыта. И кроме того, стоило  ли  тратить  силы,  чтобы
приехать сюда и тут же уйти, не задав вам ни одного вопроса?
   - Что вам нужно? - снова нетерпеливо спросила она.
   Я вздохнул. Этот день - за одним исключением - был для  Ройяла  не  самым
удачным.
   - Давайте упростим допрос, - предложил я. - Под этими словами  я  имею  в
виду следующее: я сяду. Вы тоже сядете. Я задам вопросы. Вы на них ответите.
Хорошо?
   - Вы просто невозможны! - резко сказала она. - Я  позабочусь,  чтобы  все
стало известно мистеру Миллхаунду. Вы уже и так внушили ему любовь к себе!
   Мне следовало ответить на это что-нибудь очень умное, но я  не  мог,  ибо
был слишком занят, наблюдая за тем, как Дора устраивается  на  тахте  -  она
положила одну ногу на другую, и разрез пеньюара оказался совсем не там,  где
следует находиться разрезу на пеньюаре.
   Я с трудом отвел глаза, приведя в порядок мысли, и вспомнил,  что  пришел
сюда задавать вопросы. Удержавшись от искушения сесть рядом с ней, я  выбрал
кресло.
   - Вы знаете, почему я здесь, - начал я.
   - Вы частный детектив, - самодовольно улыбнулась Дора. -  Вам  платят  за
то, чтобы вы заглядывали в чужие окна, под чужие кровати...
   - Отчасти это и в самом деле так, - кивнул я. - Но есть и несколько  иная
интерпретация моей деятельности.
   - Избавьте меня от ваших грязных подробностей! - поморщилась она.
   - Разумеется. Расскажите мне о Джо Бакстере. Что вы знаете о нем?
   Она широко раскрыла глаза:
   - Что вы имеете в виду?
   - Что у вас с ушами? Вы не расслышали? Повторяю: о Джо Бакстере. Вы  ведь
знали его, верно?
   - Я слышала о нем.  Это  из-за  него  вы  вызвали  у  мистера  Миллхаунда
обострение язвы. Это вам до него есть дело, а мне-то что?
   - Елена Картрайт рассказала мне кое-что о вас, лапочка. Она сказала,  что
вы - глаза и уши "Юнайтед уорлд". Вы могли что-нибудь слышать и о Бакстере.
   - Например?
   - Например, какой-нибудь разговор о ленте. Только не говорите,  будто  вы
не знаете, что такое лента!
   - Сегодня утром я одну порвала! - с притворной застенчивостью  призналась
она. - Пришлось воспользоваться английской булавкой.
   - Очень смешно! - холодно скользнул мой взгляд по ее лицу. - Но та лента,
о которой я говорю, содержит нечто гораздо большее! Хэнк Фишер знал об  этой
ленте и закончил свою жизнь на дне реки, - продолжал я. - Джо  Бакстер  тоже
знал о ней и пропал. Я  прошу  вас  для  вашей  же  пользы,  Дора:  если  вы
что-нибудь знаете, расскажите это сейчас!
   - Вам? - Она рассмеялась. - Наверное, если бы я что-то знала и рассказала
вам, вы бы меня защитили?
   - Разумеется.
   - Почему бы вам все-таки не уйти? - ледяным тоном предложила она. - Идите
пугайте детей - вам даже не понадобится маска!
   Я резко поднялся.
   - Ну ладно! - холодно сказал я. - Значит, защита вам не нужна. А  ведь  я
пришел к вам только по доброте душевной.
   Я решительно направился к двери и распахнул ее.
   - Не уходите, - вдруг сказала она. - Разве вы ничего не  хотите  услышать
об этой ленте? Знаете, у меня  есть  "Адрес  в  Геттисбурге"  -  записан  на
подлинном месте действия.
   - Весьма забавно! - проворчал я. - Но помните, что завтра может оказаться
слишком поздно!
   Когда я закрывал за собой дверь, мне показалось, что по ее лицу пробежала
легкая тень сомнения. Но разве можно что-нибудь утверждать  наверняка,  если
вы смотрите на лицо Доры?
   Я спустился на лифте вниз, вышел через сад и сел в  машину.  Потом  завел
мотор и осторожно отъехал от обочины.

Глава 5

   Судя по всему, ночь обещала быть напряженной. Мои  часы  показывали  пять
минут двенадцатого, когда я вошел в фойе еще одного многоквартирного дома  и
прочитал в списке жильцов, что Коул Джордан занимает пентхаус.  Вот  уж  кто
поистине был человеком из пентхауса!
   Я поднялся на лифте под самую крышу и вышел. Нажав кнопку звонка у  входа
в пентхаус, я стал ждать.
   Без грима, в котором он  мне  запомнился  при  нашей  последней  встрече,
Джордан выглядел лет  на  пять  старше  и  почему-то  больше  своих  обычных
размеров, если такое вообще возможно. И еще он казался раздраженным.
   - Какого черта вам надо? - прорычал он.
   Все задавали мне один и тот же вопрос. Кстати, уже  дважды  за  посл