ти  в
тот же момент Гарри  услышал,  как  склянки  Пробили  три  раза,  и  тут  же
передвинул стрелки на 9.30. Теперь его новое рождение было определено  и  во
времени.
   Потом он понял, что страшно голоден. Нужно надеяться, что они не унесли с
собой поднос. Сев на койку, Гарри внезапно  почувствовал  слабость,  но  она
быстро прошла. На столе стояла вазочка с фруктами. Он очистил два  банана  и
съел их, захрустел яблоком, закурил сигарету. Собственно, было бы достаточно
распахнуть дверь, сказать, что он проснулся, и сразу же появился бы  теплый,
обильный завтрак. Но ведь человек рождается не каждый день, и  ему  хотелось
продлить это состояние. Годарду было  безразлично,  куда  держит  курс  этот
корабль, - самое главное, что он остался жив.
   От сигареты у него опять закружилась голова, зароились сумбурные мысли  -
бессмысленные, не имеющие никакого отношения к его настоящему положению.
   Потом он вспомнил  слова  Линда  и  усмехнулся.  Надо  же,  его  заметила
женщина.  Какая-то  миссис  Брук.  Судя  по  словам  офицера,  должно  быть,
симпатичная. Правда, когда на корабле много мужчин и только две женщины,  то
даже старая толстая кляча может показаться красавицей. Пожалуй, ему никто не
поверит, когда он будет потом рассказывать, что обязан жизнью  женщине.  Все
это маловероятно - ведь корабль имеет всевозможные технические устройства, а
обнаружила его в океане какая-то маленькая куколка. Нет, это  воспримут  как
сказку, хотя и будут слушать его рассказ с интересом.
   Дверь немного приоткрылась, и в каюту заглянул человек с острыми  чертами
лица.
   - О, вы уже проснулись? Как вы себя чувствуете?
   - Роскошно! - ответил Годард. - Небольшая слабость и сильный голод.
   - Это легко устроить. Я - старший стюард. Джордж Барсет.
   Они пожали друг другу руки.
   - Что вы скажете насчет завтрака с яйцами, шпигом и прочими атрибутами? -
спросил Барсет.
   - Конечно! - отозвался Гарри.
   - Вам долго пришлось пробыть на плоту?
   - Неполных трое суток.
   Барсет ухмыльнулся:
   - Успели достаточно пропитаться морской водой... Я сейчас  вернусь.  -  С
этими словами он исчез.
   Годард почистил  зубы  и  посмотрел  на  себя  в  зеркало,  висевшее  над
умывальником. В местах, не покрытых щетиной,  лицо  было  багрово-красным  и
воспаленным. С ушей сползала кожа.
   Барсет вернулся с кофейником в руке.
   - Вот, мистер Годард. Начинайте с него.  Остальное  прибудет  через  пару
минут.
   - Большое спасибо, - ответил Годард и налил себе полную чашку.  Кофе  был
горячий и крепкий. Ему пришлось прихлебывать  с  осторожностью.  -  Чудесный
кофе. Кто-то прекрасно его готовит.
   Барсет закурил сигарету и уселся на противоположную койку:
   - Вы, собственно, откуда плыли?
   - Из Калифорнии. Двадцать шесть дней назад вышел из Лонг-Бич.
   - И куда держали курс? Гарри пожал плечами:
   - На Маркизские острова и дальше, может быть, в Австралию.  Короче,  куда
попал бы.
   - И один на такой маленькой яхте? Даже девчонки с собой не прихватили?  -
Такой факт был, казалось, выше понимания стюарда. - Может  быть,  собирались
написать об этом книгу?
   - Нет... - Он вдруг подумал, что стюарду этого не понять. Тот явно считал
его сумасшедшим. А сумасшествием  можно  объяснить  многое,  поэтому  просто
спросил:
   - Скажите, куда плывет этот корабль?
   - "Леандр"? Мы плывем в Манилу.  А  вышли  из  Южной  Америки.  Последнюю
остановку делали в Кали. - Далее он сообщил, что корабль идет под  панамским
флагом, но это все, что связывает  его  с  Панамой,  ибо  судно  принадлежит
одному   греку,   который   и   осуществляет   перевозки   через    компанию
"Хайворт-Лайн",  находящуюся  в  Лондоне.  Построен  в  1944   году,   имеет
цилиндрические машины, делает в среднем тринадцать узлов.
   Капитан Стин, по прозвищу Холи  Джо,  то  ли  уроженец  Ирландии,  то  ли
Шотландии, ревностно относится ко всему тому, что написано  в  Библии,  ярый
противник алкоголя. Видимо, когда-то сбился с нормальной дорожки  и  ушел  в
море. Судя по всему, настоящий капитан на  корабле  -  светлокудрый  великан
Линд. Во втором помощнике есть  что-то  голландско-индонезийское,  а  третий
помощник - швед.
   Появился молодой филиппинец с подносом в руках, и Годард принялся за еду,
в то  время  как  Барсет  продолжал  говорить.  О  себе  рассказал,  что  он
американец, но не пояснил, почему работает на этом судне, в то время как  на
американском корабле старший стюард мог бы заработать  в  два  раза  больше.
Годард понял, что у него, видимо, были на то свои причины - или  скандальная
история с женщинами, или неприятности с профсоюзом или полицией.
   - И много пассажиров у вас на борту? - поинтересовался он.
   - Нет, немного. У нас всего  для  них  двенадцать  мест,  но  это  старое
корыто, конечно, не  может  сравниться  с  современными  кораблями,  которые
делают по шестнадцать - восемнадцать узлов, имеют кондиционеры и  элегантные
бары, поэтому сейчас плывут только четыре пассажира -  две  женщины  и  двое
мужчин.
   Одному из них лет шестьдесят пять, неплохой человек. Раньше служил где-то
в Бенгалии, потом  долгое  время  жил  в  Буэнос-Айресе,  пока  аргентинская
инфляция вконец не  обесценила  его  пенсию.  Теперь  собирается  пожить  на
Филиппинах.  У  другого  мужчины  бразильский  паспорт,  но  он,   по   всей
вероятности, поляк. Его зовут Красицки. Болеет с момента  нашего  выхода  из
Кали. Линд его лечил, но так и не  понял,  чем  этот  человек  страдает.  Во
всяком случае, странный он какой-то. Постоянно  запирается  в  своей  каюте,
закрывает иллюминатор и, даже задергивает  занавеску,  словно  не  переносит
дневного света. Временами даже средь бела дня слышно, как он стонет,  словно
ему снятся кошмары. А корабельный сундук в его каюте заперт  на  три  замка.
Честное слово, на три замка.
   Одна из женщин - вдова капитана морского флота США. Ей около  пятидесяти,
но выглядит очень моложаво. Судя по всему, много плавала и побывала во  всех
частях света. Тип женщины  из  Южных  Штатов,  но  с  умом,  с  ней  приятно
побеседовать.
   Другая моложе, лет тридцати с  небольшим,  и  очень  миловидная,  хотя  и
суховата - сама  первой  никогда  не  заговорит.  Она  тоже  вдова,  но  что
случилось с ее мужем, неизвестно. Работала в Лиме, а теперь  отправляется  в
Манилу, куда ее послала фирма. Для женщин плавание проходит довольно скучно,
так как оба их спутника уже в преклонном возрасте, а один вдобавок к этому с
завихрением. Конечно, они будут рады увидеть на корабле нового человека. Или
у мистера Годарда другие планы?
   - Я и сам еще не знаю, - ответил Гарри. - Вероятно, это будет в  какой-то
степени зависеть от капитана.
   - Оставайтесь здесь, - сказал Барсет. - А то Холи Джо всучит вам  в  руки
тряпку.
   Годард подумал,  что  новый  человек,  выловленный  посреди  океана,  для
старенького парохода может  означать  и  другое.  Это  и  больше  проданного
спиртного, больше чаевых для  того  же  Барсета,  и  всякая  иная  выгода  с
финансовой точки зрения.
   Разумеется, такой  вывод  трудно  сделать,  глядя  на  человека  в  одних
трусах...
   - А чем вы зарабатываете на хлеб насущный? - наконец, не выдержал стюард.
   - В настоящее время ничем, - ответил Годард. - А раньше снимал  фильмы  и
писал.
   Барсет заинтересовался. Если это правда, то, выходит, их  новый  пассажир
занимает солидное положение в обществе.
   - Какие фильмы?
   - "Тин-Хан", "Аметистовая афера" и некоторые другие. Последний  назывался
"Соленая шестерка". Получился настоящий боевик.
   - "Тин-Хан"?  Я  его  видел,  -  взволнованно  подхватил  стюард.  -  Так
назывался крейсер во  времена  Второй  мировой  войны.  Великолепный  фильм!
Послушайте, вам совсем не нужно оставаться на этом утлом суденышке.
   Годард пожал плечами:
   - А почему бы не остаться?
   Может быть, ему будет интересно стать на какое-то время моряком.

***

   Филиппинца звали Антонио Гутиэрес, и он  оказался  хорошим  парикмахером.
Кто-то из  машинного  отделения  одолжил  Годарду  электробритву,  другой  -
спортивную рубашку. Его лицо все еще болело от солнца, соленой воды и ветра,
и все-таки ему удалось кое-как побриться.  После  этого  он  стал  выглядеть
лучше. Около одиннадцати часов Гарри вышел  на  палубу.  На  средней  палубе
никого не было, а ему хотелось, как  только  он  выяснит  свои  отношения  с
капитаном, найти миссис Брук и выразить ей свою благодарность.
   Стояло чудесное солнечное  утро.  Дул  легкий  бриз,  и  корабль  немного
покачивался  на  волнах,  бороздя  воды  океана.  Даже  вода  кажется  много
приятнее, когда на нее смотришь с палубы парохода и чувствуешь  вибрацию  от
работы машин.
   На мостике нес вахту третий помощник. Он сказал Годарду, что капитан  уже
встал и что в его каюту можно пройти через рубку.
   Гарри постучал в дверь, которая была немного приоткрыта.
   - Да? - послышался голос, и на пороге появился капитан Стин. На  нем  был
тропический белый костюм, а на  плечах  его  рубашки  с  короткими  рукавами
красовались   четыре   золотые   полоски.   -   Входите,   мистер    Годард,
присаживайтесь. - Он показал на массивное кресло.
   Капитан был сухощавым мужчиной  со  строгой  выправкой.  Он  уже  начинал
лысеть, но голубые глаза лучились, как у ребенка, а  на  длинной  шее  четко
выделялся кадык.
   В каюте стояло кресло, лежал потертый ковер, на котором возвышался стол с
вращающимся стулом. На  переборке  перед  столом  висели  две  фотографии  в
рамках. На одной из  них  был  запечатлен  очаровательный  домик  на  берегу
фиорда, а на другой - женщина с двумя девочками. Дверь на задней стене  вела
непосредственно в спальню капитана.
   Пока  Годард  рассказывал  ему  свою  историю,  тот  сидел  на  стуле  за
письменным столом и делал в журнале пометки. По его лицу было видно, что  он
неодобряет авантюрные приключения спасенного ими человека.
   - Надеюсь, теперь-то вы, наконец поняли,  как  опрометчиво  поступили,  -
сказал Стин. - Право, удивительно,  что  береговая  охрана  позволяет  такие
выходки.
   Гарри пояснил, что морские  путешествия  в  одиночку  практикуются  всеми
нациями  и   одобряются   яхт-клубами.   Кроме   того,   устраивались   даже
соревнования, на которых яхты с одним человеком на борту пересекали океан.
   - И тем не менее вы потеряли свою яхту, - констатировал капитан.  -  Лишь
милосердие Божье спасло вас от неминуемой гибели. Судя по всему, вы потеряли
и свой паспорт, не так ли?
   - Да, конечно. Очутившись в таком положении, мне было как-то не до него.
   - Очень неприятно. - Стин нахмурил брови и постучал карандашом по  столу.
- Надеюсь, вы понимаете,  что  в  связи  с  этим  возникнут  неприятности  с
властями?
   - Конечно. - Годард вздохнул. - Но, с  другой  стороны,  капитан,  каждая
нация  знает,  что  случаются  кораблекрушения  и   встречаются   люди,   их
потерпевшие.
   - Это мне известно. Но вы не обычный моряк, на которого  распространяются
все законы торгового судна. Для филиппинских властей вы  будете  неизвестной
личностью без всяких документов, визы и  денег.  И  пароходная  компания,  к
которой принадлежит мое судно, будет вынуждена внести  за  вас  определенную
сумму. Залоговую сумму. Черт бы тебя побрал, благочестивый  сын  потаскушки,
подумал Годард, но вслух сказал:
   - Прошу меня  извинить,  капитан.  Боюсь,  с  моей  стороны  было  крайне
неосмотрительно искать спасения на вашем судне.
   Капитан Стин был готов простить Годарду эту бестактность.
   - Вы сами, должно быть, понимаете, что ваше замечание не слишком  удачно?
Мы очень рады, что вы оказались инструментом провидения Божьего, но  тем  не
менее не должны забывать и о формальной стороне вопроса. Ну, а теперь  ближе
к делу. Вы можете и  впредь  оставаться  в  лазарете  и  питаться  вместе  с
офицерами. Я не буду просить вас отрабатывать за ваш проезд.
   - Большое спасибо, капитан.
   - Конечно, если вы сами не изъявите такого желания. Боцману всегда  может
понадобиться помощь, и я убежден, что вы предпочтете  не  занимать  у  людей
сигареты и принадлежности туалета.
   - Но я слышал, что у вас есть  пассажиры  на  борту.  -  Годард  все  еще
говорил спокойно, хотя в его голосе появились нотки раздражения. - Каюты  не
все заняты. Я мог бы занять одну из них и оплатить свой проезд  полностью  -
от Кали до Манилы.
   На свое предложение он получил в ответ легкую, снисходительную ухмылку.
   - Проезд на пароходе оплачивается заранее. Боюсь,  я  не  смогу  нарушить
правил пароходной компании.
   - Ваш радист уже работает?
   - Он с минуты на минуту должен появиться у меня.
   - Может быть, вы попросите его дать мне телеграфный бланк? Я хочу послать
радиограмму. - Годард снял часы и положил их на письменный  стол.  -  А  это
можете положить в сейф как залог за телеграфные расходы, - сухо сказал он. -
Часы фирмы "Ролекс", они стоят приблизительно шестьсот долларов. И  если  вы
назовете мне имена ваших агентов в Лос-Анджелесе, то я поручу моим адвокатам
уже сегодня перевести  сумму  за  мой  проезд  и  другие  расходы,  а  также
залоговую сумму и деньги за мой обратный проезд в Штаты, если власти  Манилы
будут на этом настаивать.
   - Да.., да, конечно... -  Стин  немного  помедлил,  потом  протянул  часы
обратно. - Думаю, все будет в порядке. - Он вышел в рубку, коротко поговорил
с  кем-то  по  телефону,  и   минутой   позже   появился   радист,   молодой
латиноамериканец с узким непроницаемым лицом.
   - Спаркс, это - мистер Годард. Он хотел  бы  послать  радиограмму.  Гарри
поднялся:
   - Рад с вами познакомиться.
   Спаркс кивнул, видимо решив, что никаких других форм вежливости  от  него
не требуется. Годарду показалось, что  в  темных  глазах  радиста  сверкнули
искорки ненависти, после чего  они  снова  стали  какими-то  безликими.  Как
говорится, янки, убирайтесь домой! Возможно, он был  родом  с  Кубы  или  из
Панамы, или вообще откуда-то южнее Сан-Диего.
   - Вы можете связаться со Штатами?
   - Да.
   Стин добавил, что они имеют на судне коротковолновый передатчик.
   Сларкс  протянул  Годарду  несколько  бланков  и  вышел  в  рубку,  чтобы
подождать там.
   Капитан порылся в своих бумагах, нашел адрес агента в Сан-Педро и сказал,
что проезд из Кали до Манилы стоит пятьсот тридцать долларов.
   -  В  таком  случае,  двух  тысяч  должно  хватить  на  все,  -  высказал
предположение Гарри. - А если будет перерасход, то вы его получите в Маниле.
   Он  заполнил  телеграфный  бланк,  адресовав  его   своим   адвокатам   в
Беверли-Хиллз:

   "Шошон"  затонул  подобран  "Леандром"  следующим  Манилу   тчк   просьба
перевести сегодня  две  тысячи  долларов  в  Сан-Педро  агентам  пароходства
Барвику и Клейну за проезд Манилу и путевые издержки а также обратный проезд
Соединенные Штаты тчк агент должен  подробно  известить  капитана  "Леандра"
положении дел тчк
   Годард".

   Спаркс пересчитал слова  и  сказал,  что  радиограмма  стоит  одиннадцать
долларов и тринадцать центов.
   - Наличными, - добавил он.
   - , О, это я уже знаю, - спокойно ответил Годард.  -  Не  надо  постоянно
напоминать мне об этом.
   Стин объяснил радисту, что пароходство оплатит расходы, и молодой человек
исчез.
   - Я дам указание стюарду, - сказал капитан. - Он возьмет над вами опеку.
   - Может, лучше сначала дождаться подтверждения? - предложил Гарри.
   Стин ответил,  что  это  не  обязательно.  Видимо,  часы  фирмы  "Ролекс"
произвели на него впечатление.
   Годард ушел. Он стыдился своего гнева и  чувствовал  неловкость  от  всей
этой беседы. Ему бы даже доставило радость поработать на палубе  матросом  и
было бы все равно, где спать. А он-то считал себя неуязвимым, даже  если  на
него нападут все Станы со всего мира!
   По дороге ему повстречался Линд. Судя  по  всему,  он  никогда  не  носил
фуражку и знаки отличия.
   - Подождите меня где-нибудь здесь, - с улыбкой сказал он. - У  меня  есть
пара вещиц, которые вам, возможно, пригодятся.
   - Хорошо, большое спасибо, - ответил Годард  и  прислонился  к  поручням.
Если бы капитаном был Линд, подумал он, этот корабль выглядел бы иначе.

Глава 4

   - Хотите, чтобы я вырезал вам аппендицит? - спросил Линд.  -  Или  сделал
оттяжку спинного мозга? Вырвал  воспаленный  зуб?  Излечил  от  венерической
болезни? Все эти занятия доставляют мне удовольствие. И приносят успех.
   Годард ухмыльнулся и показал на череп, который служил  опорой  нескольким
книгам, лежавшим на столе.
   - Я бы так не сказал,  если  предположить,  что  этот  раньше  был  вашим
пациентом.
   - Эту штуку я купил на Ямайке, - отозвался Линд. - Хотите выпить?
   - Конечно!  Особенно  если  мне  приходится  выбирать  между  выпивкой  и
операцией.
   Линд выдвинул ящик, достал оттуда бутылку с виски и два стаканчика.
   - Когда в Новом завете речь идет  о  вине,  то  под  ним  подразумевается
всегда лишь чистый, еще незабродивший  виноградный  сок.  Греки  сделали  не
правильный перевод.
   - Да, об этом я уже слышал однажды, - со смехом ответил Годард и  оглядел
каюту. На первый взгляд можно было подумать, что по  ней  прошел  смерч,  но
потом становилось ясно, что в этом была виновата лишь  мужская  небрежность.
Каюта была больше похожа на комнату для приема  больных  и  одновременно  на
библиотеку после небольшого  землетрясения.  Книги  стояли  и  лежали  самые
разнообразные - на испанском, английском и французском языках.  Трактаты  по
медицине, справочники по оказанию первой  помощи,  а  рядом  Фолкнер,  Гете,
Шекспир и, конечно, Сартр.
   Линд протянул стакан Годарду, и они чокнулись.
   - Ваше здоровье, - сказал Гарри. - Вы изучали медицину?
   - Два года. А вы раньше были моряком?
   - Сделал несколько рейсов в юношеские годы. А как вы об этом догадались?
   - Вы же меня спросили, не офицер ли я? Помните? - Линд вытащил  выдвижной
ящик. - Вот эти брюки должны быть вам впору. Какой у вас рост?
   - Сто девяносто один.
   - В  таком  случае,  подойдут.  -  Линд  протянул  ему  две  пары  легких
фланелевых брюк. - И вот еще спортивная рубашка, которую можно не гладить. -
Потом приложил к этому носки, пояс, белье, полотенца  и  носовые  платки.  А
также электробритву.
   - Тысяча благодарностей,  -  сказал  Годард,  -  Знаете,  у  меня  слабый
желудок. Никогда не могу обедать вместе с людьми, которые  не  меняют  своей
одежды. - Линд выпил рюмку. - Да, жаль,  что  у  вас  нет  никакой  болезни.
Вытаскиваешь человека посреди океана, а он, оказывается, здоров как бык.

***

   Каюта "В" на штирборте имела две койки, стол, шкаф и маленький коврик.  В
ней был даже душ. Обедали в половине второго, ужинали в шесть. Так  объяснил
Барсет. Бара, добавил он, нет, но Годард может купить себе все, что  имеется
на складе. Гарри пробежал глазами  список  и  заказал  пять  бутылок  джина,
бутылку вермута, три блока сигарет.
   - И попросите, пожалуйста, каютного стюарда, чтобы принес мне вазочку  со
льдом.
   После этого он принял душ, надел брюки, подаренные ему Линдом, и  спрятал
остальные вещи в шкаф.
   Стюард, обслуживающий каюты, вошел, даже не постучав  в  дверь.  Это  был
молодой парень с зелеными глазами и одутловатым лицом. Крупные  руки  хорошо
сочетались с широкими плечами.
   - Куда вам это поставить? - спросил он.
   - На стол, - ответил Годард. - Как вас зовут?
   - Рафферти.
   - А откуда вы родом, Рафферти?
   - Из Окленда. Или из Питтсбурга. - Он поставил поднос на стол  и  немного
вызывающе спросил:
   - А почему вас это интересует?
   - Я и сам не знаю, - отозвался Гарри. - Кстати, вам никто  не  говорил  в
Окленде или Питтсбурге, что, прежде чем войти, нужно постучать в дверь?
   -  Попытаюсь  не  забыть  об  этом  в  следующий  раз,   мистер   Годард.
Попытаюсь...
   - Я бы очень рекомендовал вам не забывать об этом, Рафферти, -  дружеским
тоном заметил Гарри. - Иначе рано или поздно какой-нибудь сукин сын даст вам
пинка...
   Он з