ко тебе понадобится времени, чтобы  ее проявить?  - уже деловито
спрашивает Барран.
     - К шести часам будет готово.
     Кивнув,  Барран  кидает   Изабелле  пленку.  Двери   лифта,  сдвигаясь,
разделяют любовников.
     Кафе  отделано красным и позолотой, панели  сверкают,  лампы множатся в
зеркалах.
     Барран  пересекает  зал,  отыскивая  глазами  Изабеллу. Та сидит  перед
бокалом  поодаль от остальных посетителей.  Еле дождавшись, пока он усядется
напротив нее. Изабелла вполголоса восклицает:
     - Все к черту бросаем!
     Барран смотрит на нее, онемев от удивления.
     - Есть только три цифры из семи, - с отчаянием добавляет девушка.
     Одну за другой она  раскладывает перед медиком  три большие черно-белые
фотографии, лежавшие у  нее в  приоткрытой сумочке. На фотографиях с большой
зернистостью из-за сильного увеличения  изображены ручки сейфа после  набора
нужной комбинации.
     -  Третья...  четвертая и  последняя,  - говорит  Изабелла,  поочередно
указывая на отпечатки.
     Цифры, которые видит Барран, - это соответственно 6, 1 и 5.
     - И все, - с горечью заключает Изабелла. - Остальное никуда не годится.
     Она швыряет  на  стол другую пачку фотоснимков, которую Барран начинает
машинально  просматривать.   Ручки   сейфа   загорожены   на  них  то  рукой
администратора, то спиной попавшего в  объектив охранника. Медик  на секунду
задумывается, потом  протягивает над столом кулак, по одному разгибая четыре
пальца.
     - Десять... сто тысяча, десять тысяч, - считает он. - Недостает четырех
цифр  -  это десять  тысяч возможных  сочетаний... У меня есть три дня и три
ночи, чтобы их перебрать.
     - Нет! - восклицает Изабелла.
     - Да! Может, первая же окажется нужной!
     - Нет, я  не хочу! Я объясню им, я верну им акции! - Помолчав, Изабелла
неуверенно добавляет. -  Если  я  сама верну им  акции,  они  не сделают мне
ничего плохого!
     Трудно понять, утверждение это или вопрос.
     - Дай  кому-нибудь хоть одну возможность сделать тебе  плохо, - говорит
Барран, - и можешь быть уверена: он тебе это сделает!
     Он достает из кармана авторучку и, оторвав от бумажной салфетки уголок,
быстро пишет на нем
     ??61??5
     - Тебе ведь надо будет есть, пить! - говорит Изабелла.
     - Там полно автоматов, - дописав, отвечает Барран и смотрит  на часы. -
Они все были сегодня в перчатках.
     - Я подумала  об  этом,  -  говорит Изабелла  и  бросает  на  стол пару
перчаток.  -  В хранилище не  должно  быть  ни одного отпечатка пальцев. Это
святая святых.
     Барран  берет перчатки, сует их в карман,  одновременно осушая стоявший
на столе бокал.  Встает.  Во  взгляде Изабеллы чувствуется  недоверие. И еще
желание его удержать.
     - Если  я  не выберусь оттуда раньше, - говорит Барран, - встречаемся у
меня во вторник утром.
     Он  пожимает подруге руку  и собирается уходить.  Изабелла  в последний
момент удерживает его за рукав.
     - Мы уже  две  недели вместе, а  я  до сих пор  не знаю твоего имени, -
печально говорит она.
     - Дино, - помолчав, отвечает Барран
     Изабелла все еще не отпускает его. На ее лице к выражению  беспокойства
примешивается сомнение: теперь Барран решительнее, чем она сама, настроен на
приключение.  В  ее  глазах  можно  прочесть:  "А  вдруг  ты  сам   собрался
прикарманить жалованье персонала?"
     - Ты  права не  притронешься  ни  к  чему  в этом  сейфе?  - запинаясь,
умоляющим тоном спрашивает Изабелла.
     Не отвечая. Барран высвобождает руку и уходит.
     На часах шесть двадцать пять.

ДИНО БАРРАН

     В наступившей  темноте,  пронизанной разноцветными  огнями, по-змеиному
настороженный взгляд. Это взгляд Франца Проппа.
     Легионер стоит напротив высокого здания из  стекла и бетона.  Он следит
за  Барраном, который, расставшись с Изабеллой, широкими шагами возвращается
к СИНТЕКО, засунув руки в карманы пальто.
     Преспокойно следуя за медиком, огибая,  как и он первые волны выходящих
служащих, Пропп входит в просторный гараж компании.
     Во всем здании раздается звонок, возвещая конец рабочего дня. Возникает
столпотворение, обычное для любого учреждения  по  пятницам,  перед  длинным
уик-эндом.
     Пропп идет  по гаражу посреди мужчин и женщин спешащих к своим машинам,
чтобы  успеть   выехать   пораньше,   чем   образуется  пробка.  Гам   стоит
невообразимый  -  урчание   стартеров,  бросаемые  на  ходу:  "  Счастливого
рождества,  до  вторника!",  хлопанье  дверок,  нервные  гудки.  И  все  это
перекрывает пронзительный звонок на всех тридцати этажах.
     Навстречу  легионеру  в толпе служащих бежит  мадмуазель  Аустерлиц  со
своим роскошным  чемоданчиком  в руке и  едва  не налетает на Проппа, но  не
замечает его. В этой предпраздничной суете никому ни до кого нет дела. -
     Вот и стеклянная кабина у входа в подземелье,  но охранника номер "555"
возле   нее   нет.  Толкнув   дверь   с  надписью  "Служебный  вход",  Пропп
беспрепятственно проникает в красный квартал лабиринта. Здесь уже минут пять
как все обезлюдело.
     Он идет вразвалку, никуда не сворачивая, с вечной полуулыбкой на губах,
один.  Когда он входит в  белые  коридоры, звонок наконец умолкает. От этого
подземелье кажется еще более пустынным.
     Пропп  продолжает  спокойно идти,  открывая  двери  пустых  кабинетов в
поисках  Баррана.  И тот  вдруг вырастает у  него за спиной.  Спрятавшись  в
темном конференц-зале, Барран ждал, пока за ним закроется вход в подземелье.
Он поражен и разъярен появлением легионера.
     - Что ты тут забыл? - рявкает Барран.
     - А ты, док? - улыбаясь, вопросом на вопрос отвечает Пропп.
     Объясниться они, впрочем, не успевают. Они стоят как раз под динамиком,
и в этот самый миг из него раздается слащавый женский голос, так близко, что
от неожиданности оба застывают, как изваяния:
     -  Внимание!.. Сотрудников,  оставшихся в подземелье, просят немедленно
его покинуть!..  Внимание!..  Сотрудников, оставшихся  в  подземелье, просят
немедленно его покинуть!
     Голос прокатывается по пустым коридорам, и кажется, будто он обращается
непосредственно к Баррану с Проппом.
     - Пошли, - говорит Барран. - Тебе надо уходить.
     Он увлекает Проппа ко второму выходу из подземелья, со стороны  лифтов.
Но тотчас же они вновь замирают на месте: к ним приближаются тяжелые шаги.
     Это  четверо  охранников в черном,  с кобурами на  бедрах,  из  которых
торчат рукояти револьверов. Они расходятся по коридорам лабиринта, проверяя,
не задержался  ли в нем кто-нибудь из сотрудников. Они ступают  неторопливо,
прямо держа голову, с каменным лицом, с номерной бляхой на груди, все рослые
и странным образом похожие друг на друга. Ни дать ни взять роботы.
     Повинуясь  инстинкту,  Барран  заталкивает  Проппа  в  темный  кабинет,
прижимается вместе с ним спиной к закрытой двери.
     Шаги охранников удаляются. Голос в динамике смолк.
     Выждав немного, Барран и Пропп молча покидают свое убежище и продолжают
путь  к выходу. Они уже подходят к одному  из  лифтов, когда его двери вдруг
начинают с гудением скользить в пазах, закрываясь перед ними.
     Оба,  не  сговариваясь, бросаются  бежать  по  белому  коридору,  вдоль
которого расположено с десяток  лифтов.  Лифты один за  другим  закрываются,
люди  вынуждены состязаться с ними в скорости, и в конце коридора, на финише
этой безумной гонки, они терпят поражение. Все лифты закрылись.
     Со  стороны другого выхода  из  подземелья раздается такой  же  скрежет
закрывающихся металлических дверей, эхом отдающийся в пустынных коридорах. В
тот  же миг  везде  тускнеют  и  гаснут огни. Остаются только  редкие желтые
лампочки дежурного освещения под потолком.
     Мужчины  смотрят  друг на  друга, запыхавшиеся, попавшие,  как крысы, в
западню. Молчание нарушает Барран.
     - Черт побери! Что ты вечно таскаешься за мной по пятам!
     Пропп постукивает себя по кончику носа указательным пальцем.
     -  Когда где-то что-то затевается,  у меня тут зудит. Чувствуется,  что
Барран охотно задушил бы легионера.
     - Мы можем позвать кого-нибудь, - равнодушно говорит Пропп.
     - Нет!
     Пропп  оборачивается,  собираясь идти назад. Медик  удерживает  его  за
руку. Он  показывает Проппу в  полумраке над полом по  обе стороны  коридора
круглые  отверстия  в  стенах,  которые  зажглись  одновременно  с  дежурным
освещением, - фотоэлементы сигнализации.
     - И так на каждом перекрестке, - говорит Барран.
     Отпустив легионера,  он ложится на живот  и  проползает под светящимися
глазками. Потом поднимается  на ноги Пропп без лишних  вопросов  следует его
примеру. Они возвращаются к кабинету, в котором проводился медосмотр.
     - У охранников обход каждые двенадцать часов, в полдень и в полночь,  -
говорит Барран. - Найдешь способ выбраться.
     - А ты, док?
     - Не твое собачье дело, - бросает Барран.
     Часы напротив конференц-зала показывают семь вечера.
     Барран и Пропп стоят чуть поодаль в коридоре, не доходя до перекрестка,
где начинается красный квартал.
     Повсюду в  подземелье  на  стенах  развешены  большие рекламные афиши с
образцами  изделий СИНТЕКО. Одна  из  них  рекламирует  марку солнцезащитных
очков. Это огромная черно-белая фотография плотной толпы людей с серьезными,
чуть ли не трагическими лицами, и на всех - очки с темными стеклами. По всей
ширине афиши крупными золотыми буквами начертано:

ВСЕ ВМЕСТЕ!

     С помощью куска  изогнутой проволоки  Барран открывает маленький замок,
вделанный  в  фотопанно. Его левая половина сдвигается в сторону, как дверь,
открывая  вмурованный  в  стену  электрический  щит с  кабельными проводами,
множеством предохранителей и рубильников.
     Легионер молча наблюдает  за действиями медика. Барран  раскладывает на
полу схему  электрических  цепей. Отсчитывает на щите несколько рубильников,
останавливается на одном из них и опускает его.
     В  полутора  десятках  шагов  от   них  в  коридоре  раздается  щелчок.
Бронированная дверь хранилища вздрагивает. Пропп, обернувшись, следит за ней
взором кобры.
     Барран, по-прежнему сверяясь со схемой, находит на щите  предохранитель
с надписью "Тревога сейфа"  и вынимает  его из зажима. После этого закрывает
щит рекламным панно "Все  вместе!". На ходу натягивая перчатки, которые дала
ему Изабелла,  направляется  к  бронированной двери.  Пропп,  держа  руки  в
карманах, с настороженной ухмылкой следует за ним.
     По-прежнему  молча, Барран отодвигает  в сторону  бронированную дверь с
обесточенным  запором.  За  дверью   открывается  хранилище   -   небольшая,
совершенно голая  комната  с бетонными стенами, освещенная только желтоватым
светом, идущим из коридора.
     В  этом  освещении  сейф, вделанный  в стену  напротив двери,  отливает
стальным  блеском.  И поскольку смотреть тут больше не на  что,  Пропп  тоже
замечает его.
     Начиная с  этого момента, легионер, не  расставаясь  со своей ухмылкой,
держится уже далеко не так развязно.
     - Вот мы и на месте - замечает он с удовлетворением.
     Барран грубо выталкивает его в коридор.
     - Ты оставайся там, а не то вылетишь отсюда с треском!
     Легионер не реагирует,  даже не вынимает  рук из  карманов  С ничего не
выражающим лицом он ждет продолжения.
     Барран возвращается сначала  в  конференц  зал, служивший кабинетом для
медосмотра  выходит  оттуда  со  своим  налобным фонарем и  самыми  обычными
деревянными счетами. Заходит в комнату за бронированной дверью
     Приладив на  голове фонарь и включив его, он присаживается перед сейфом
и рассматривает его семь больших ручек. На каждой - цифры от 0 до 9.
     Барран извлекает  из кармана уголок  салфетки,  на  котором  он написал
сфотографированные  цифры.  С  легкими  щелчками  он   поворачивает  третью,
четвертую и последнюю ручки 0061005.
     Потом  пытается  наудачу  покрутить  одну  из ручек. Бесполезно.  Нужно
ставить все  в  "ноль"  и каждый раз  набирать  комбинацию  начиная с первой
ручки. Он разочарованно вздыхает.
     Привалившись к стене  коридора напротив хранилища, легионер не сводит с
него глаз.
     - Сколько в этом сейфе денег док? - спрашивает он.
     - Ни гроша.
     Потушив фонарь медик поднимается  и выходит из хранилища  Пропп заходит
вслед  за  ним  в кабинет  для  медосмотра  где  еще находятся рентгеновский
аппарат и медицинские инструменты которыми пользовался эти три дня Барран.
     - Тогда зачем же ты хочешь его открыть? - спрашивает Пропп.
     - Чтобы туда их положить - не глядя на него, отвечает Барран.
     Пропп издает недоверчивый,  неприязненный смешок Барран  снимая  пиджак
бросает на  него быстрый взгляд. Неожиданно  он достает  из черного чемодана
стоящего  на  столе  пять миллионов  Изабеллы.  Это акции на больших  листах
бумаги, скатанные в трубку и перехваченные резинкой.
     Для пущей убедительности медик потрясает свертком в воздухе.
     - Это ты видишь?
     Легионер как стоял у стены, так и съехал по ней до самого пола обалдело
мотая  головой   если  это   не   сон,   то  перед  ним   самый  невероятный
сентиментальный придурок какого он только встречал в своей жизни

     Много часов спустя.
     В комнате с бетонными стенами с лампой на лбу, в перчатках  без пиджака
перед сейфом  сидит Барран.  Правой рукой  он  манипулирует ручками, а левой
после каждой попытки передвигает  костяшки лежащих  на  полу счетов  отмечая
таким образом уже испробованные комбинации.
     На часах в коридоре почти полночь.
     Пропп  расположился   перед  автоматом  с   напитками   и  бутербродами
установленным  в  белом квартале.  С  пиджаком под мышкой  он  потягивает из
бутылки пиво созерцая афишу "Все вместе!"
     Барран выходит  к нему  в коридор, обнажает электрический щит  включает
рубильник бронированной  двери.  Дверь заперлась  Он тщательно задвигает  на
место фотопанно.
     - Пошли. Время обхода, - говорит Барран.
     Легионер  швыряет опустевшую бутылку в ящик для мусора  и ни  слова  не
говоря заходит вслед за ним в кабинет для медосмотра.
     В ноль часов ровно коридоры заливает свет, в другом конце  подземелья с
грохотом открывается дверь.
     Четверо  охранников  в  черном   входят  в  лабиринт  и  расходятся  по
коридорам.
     Охранник  номер  "112",  открывая  двери, заглядывая  внутрь  помещении
приближается  к кабинету для медосмотра. Он  входит туда - на  бедре  хорошо
видна  рукоятка  револьвера - и оглядывает его  в идущем  из коридора свете.
Когда он уже собрался выходить, к нему присоединяется охранник номер "708"
     -  Номера "555" нет в кабине гаража, - бесстрастно говорит номер "708".
- Я думаю он просто не пришел его и на ужине не было.
     -  Если  узнает  дирекция, мы  все  можем  вылететь отсюда,  -  так  же
бесстрастно отвечает номер  "112". -  Разве можно уходить с  поста,  когда в
сейфе двести тринадцать миллионов?
     -  Я попрошу  номера "315",  чтобы он заступил вместо  него, -  говорит
номер "708".
     У охранников над головой большой стеклянный плафон, примерно два на два
метра, подвешенный  на металлических  штангах - нечто вроде второго потолка,
скрывающего  светильники.  Не посмотрев туда они  выходят  и удаляются. Шаги
охранников затихли.
     В полумраке кабинета для медосмотра на большом стеклянном плафоне бок о
бок лежат на животе Пропп и Барран.
     Первым зашевелился  и заговорил легионер. После того, что он услышал из
уст охранника номер "112", наступил его черед прийти в ярость:
     - Так говоришь там ни гроша?
     - Я тебя сюда не звал, - отвечает Барран.
     - Но я здесь, док! Я хочу свою долю.
     - Заруби себе на носу к этим деньгам никто не притронется.
     - Ты к ним не притронешься! Брось заливать, док!
     - Думай, как хочешь.
     Яркий   свет  а  коридоре  внезапно  гаснет,  уступая  место  дежурному
освещению.  С другой стороны подземелья  доносится звук  закрываемой входной
двери. Обход  закончен. Медик и легионер спрыгивают на пол каждый  со своего
края плафона. Барран возвращается к фотопанно "Все вместе!"
     Пока он колдует  с проволокой над  замком,  Пропп  стоит  в  нескольких
метрах  от него,  возле толстой  стеклянной  двери,  перегораживающей  белый
коридор. Открыта только одна ее створка, закрепленная у стены.
     - Ты не сможешь помешать мне открыть сейф,  док, -  замечает  Пропп,  -
нужно же тебе когда-нибудь спать.
     - Я знаю три цифры  комбинации, а  ты -  ни  одной, - бросает Барран. -
Тебе понадобится полгода.
     Вместо  ответа  Пропп  ударом ноги  высвобождает закрепленную  у  стены
створку стеклянной двери.
     Барран  в  это время взялся  за  рубильник  на  щите.  Уловив  движение
легионера, он прыжком кидается к двери, чтобы не дать ей закрыться. Но Пропп
уже опустил металлическую собачку,  запирающую створки.  Конечно, Барран мог
бы  разбить стекло, но тем самым  оставил бы  явный след своего пребывания в
подземелье, и Пропп  знает,  что  он  на  это  не  пойдет. Он  издевательски
смеется. Через стеклянную дверь его смех доносится приглушенно.
     Медик отрезан от той  части  коридора,  где  расположено хранилище,  но
рубильник,  разблокирующий бронированную  дверь, находится на  его половине,
так что Проппу до сейфа не добраться. Делать нечего. Не обращая на легионера
ни малейшего внимания,  Барран садится у  стеклянной  перегородки, спиной  к
стене, вытянув ноги, глядя прямо перед собой. Время потекло впустую.
     За  стеклянной  дверью  Пропп пьет из  бутылки пиво,  жует бутерброд  -
автомат в его половине. Барран не двинулся с места.
     Пропп  стучит в  стекло,  чтобы привлечь внимание своего  соперника,  и
показывает ему, как это  хорошо - есть и пить. Барран  с  безразличным видом
достает  из  кармана  брюк  пачку  сигарет.  Она пуста.  Он комкает  ее,  не
выказывая досады.
     Пропп же вытаскивает сигарету прямо из  нагрудного кармана пиджака.  Он
протягивает ее медику, словно угощая Барран инстинктивно тянет за ней руку.

     Пропп  с  ухмылкой  расплющивает  сигарету  о  стекло  Барран  пожимает
плечами. Потом  вдруг достает  из  кармана  клочок салфетки,  где он записал
установленные цифры комбинации, и прижимает его к стеклу.
     Пропп  читает,  запоминая.  Оба  встают.  Пропп  поднимает   собачку  и
открывает створку.
     В этот  же  миг  Барран с  разбегу наносит  ему свинг справа, способный
уложить и быка.  К счастью для себя, легионер ожидал этого и отпрянул назад,
избежав удара. Он теряет равновесие, но Барран вынужден на этом остановиться
в руке Проппа сверкнуло лезвие. Бритва.
     -  Ладно,  -  учащенно дыша,  говорит  Барран.  -  Открывать сейф будем
вместе. Но когда откроем, никакого дележа. Или ты заберешь все, или я не дам
тебе этого. Ты или я! . Уловил?
     Неторопливо складывая бритву, Пропп с недоброй усмешкой кивает:
     - Уловил.
     Барран  стаскивает  с  левой  руки перчатку  и бросает  легионеру.  Тот
возвращает ее назад.
     - Я не левша, док.
     Медик снова бросает ее ему
     - Приспособишься, - говорит он.
     Теперь совершенно ясно, что оба смертельно ненавидят друг друга.
     Пропп  с лампой на  лбу  трудится  над  сейфом,  заканчивая комбинацию.
Безрезультатно. Он отмечает на счетах проверенную серию. Он без пиджака, вид
у него усталый. Работает только левой рукой.
     Барран  сидит позади него, привалившись спиной к стене. Встрепенувшись,
он открывает глаза. Похоже, он из последних сил борется со сном.
     - Сколько там у нас? - спрашивает Барран.
     - Около двух тысяч... Отоспался, док?
     - Еще как!.. - потягиваясь, отвечает Барран.
     - Врешь!
     Барран встает и подходит к легионеру. Тот поднимает глаза.
     - Так мы никогда не закончим... А если нужная окажется последней?
     - Она  не последняя,  -  говорит  Барран,  направляясь  к  двери.  -  Я
проверил.
     Он выходит в коридор. Подойдя к автомату, он достает из кармана монеты.
В стеклянной стенке аппарата видно