.
     Михаэль посмотрел на часы и поднялся с места.
     - Дорогие дамы, прошу меня простить, мне пора.
     Мы тоже поднялись с места.
     - Всего хорошего, Михаэль.
     - До свиданья.
     Я предложила  Тамаре отвезти ее домой. На  протяжение  всей  дороги она
молчала. Около дома она сказала:
     - Спасибо тебе, Валерия. Ты много для меня сделала.
     - Подожди, я еще не перевела тебе письмо. Потом сочтемся.
     И я поехала обратно в Ашкелон.

x x x
     Дарья уже была дома. Она кинулась ко мне:
     - Мамуля, где ты была? Меня Денис привез.
     - Ну как было у Элеоноры? Не скучала?
     - Не-а. Я за компьютером сидела. А она ничего, только нудная немного.
     - И в чем это проявлялось?
     -  Элеонора  заставляла  меня вилку в левой руке держать. А в правой  -
нож. Я пробовала, совсем невкусно получается. И для хлеба руки не хватает.
     - Она правильно говорит. Вот не научишься правильно есть, привезут тебя
на бал, где принц Золушку будет выбирать, возьмешь и опозоришься.
     Дашка фыркнула:
     -  Очень мне надо, чтобы меня выбирали.  Знаешь, сколько я по интернету
сама могу найти - миллион! Какие-то у тебя устаревшие представления.
     Все, пиши пропало, я уже для своей дочери предок пещерный, не  поспеваю
за техническим прогрессом.
     - Есть будешь?
     - Да, - крикнула она мне из соседней комнаты. Там уже мерцал экран.
     На скорую руку  разогрев в микроволновке рыбные котлетки, я приготовила
салат, сделала пюре из картофельных хлопьев и позвала Дарью обедать.
     - Мам, что это? Гамбургеры?
     - Это котлеты из "Принцессы Нила".
     - Рыба? Не хочу. Дай мясо!
     - Ешь, что дают, рыба полезная, в ней много фосфора.
     - Я что, светиться буду, как собака Баскервилей?
     - Нет, умная будешь, фосфор полезен для клеток мозга.
     -  То-то я вижу - чукчи  самые умные, - пробурчала моя дочь и принялась
за еду.
     Она  действительно  держала  вилку в  левой  руке.  Нет,  решено,  буду
отправлять ее к Элеоноре по меньшей мере  дважды в  месяц - на краткосрочные
курсы воспитания. А то я сама не справляюсь.
     Зайдя в свою комнату, я разделась и решила немного полежать - усталость
набросилась  на меня, как американцы на Ирак. Мысли крутились вокруг событий
сегодняшнего дня. Потянувшись за сумочкой,  я достала из нее письмо и  стала
всматриваться   в  буквы  незнакомого  языка.  Глаза  стали  слипаться  и  я
провалилась в бездонную черноту.

x x x
     В  десять утра я уже была дома у Дениса. Он уже давно был на работе, но
собственно говоря, мне нужна была его мать, а не он.
     Как всегда, седые  волосы Элеоноры  были тщательно уложены, на ней  был
надет длиннополый халат с отложным воротником. Неяркая помада тронула губы.
     - Садитесь, Валерия, я заварю вам чаю.
     - Спасибо.
     - У вас замечательная дочь. Она напомнила мне Дениса в детстве.
     - У Дарьи появились хорошие манеры. Это ваша заслуга.
     Элеонора засмеялась.
     - Ну, это только начало. Там есть  еще над чем  работать.  Жаль только,
что вы так рано вернулись и вам с Денисом не удалось отдохнуть.
     - Оставаться там не было никакой возможности.
     - Кошмарное убийство! Даже два. Как вы полагаете, Валерия, кто убийца?
     - Убийца уже пойман, наша доблестная полиция оказалась на высоте.
     - Да что вы говорите?!
     - Им оказался бармен  того ресторана, где играл на гитаре бедный Марик.
Бармен  взял с  подрядчика много денег, обещая  поспешествовать  в получении
выгодных контрактов, но обещания своего не выполнил, а деньги возвращать  не
захотел. Вот он и отравил Йоси.
     - Какой ужас! Сколько преступлений совершается в этом мире из-за денег!
     Элеонора отпила из своей чашки и произнесла уже другим тоном:
     - Почему вы  спросили меня,  знаю ли я французский? Вы  расширяете свое
переводческое бюро?
     - Вы знаете, это мысль... Но меня привело к вам не это.
     Достав из сумки письмо, я положила  его на стол и тщательно расправила.
От многократных перекладываний оно несколько потеряло свой товарный вид.
     Элеонора взяла очки,  похожие на перевернутые полумесяцы и водрузила их
на нос.
     - Дайте-ка я посмотрю...
     Она раскрыла  письмо и  стала  внимательно  его  проглядывать.  Мельком
взглянула на фотографию и отложила ее в сторону. Потом сказала мне:
     -  Валерия, письмо написано не  на чистом французском, а на каком-то из
его диалектов,  поэтому некоторые  слова мне не совсем понятны.  Более того,
его  писал  не очень образованный  человек,  который может быть учился этому
языку  только в  детстве, а  потом практически на нем не  писал. Но скудость
словарного запаса в данном случае нам только на пользу, - она встала с места
и  принесла  мне несколько журналов. - Вы пока просмотрите это,  а я займусь
переводом.
     - Вы все  сказали совершенно  правильно,  Элеонора.  Йоси - выходец  из
Алжира, подрядчик  по профессии. Это послание даме сердца  -  Тамаре. Письмо
она получила от его адвоката.
     Примерно около сорока  минут  я читала "Огонек", "Зеркало"  и еще около
пяти различных журналов. А Элеонора поскрипывала пером, изредка заглядывая в
толстый французско-русский словарь. Наконец она отложила ручку и сказала:
     - Ну все, кажется. Прочитать вам?
     - Конечно...
     И она начала читать перевод своим хорошо поставленным голосом:
     - "Здравствуй, дорогая Тамара. Если ты  читаешь это письмо, значит меня
нет  уже на свете. Все, что здесь написано, я никогда бы  не решился сказать
тебе  лично и поэтому пишу на языке моей  матери, так, как она разговаривала
со  мной  в  детстве.  Я  надеюсь,  что  ты  найдешь  среди  своих  знакомых
образованного  человека,  который переведет  тебе мои последние слова.  Ты -
необыкновенный человек. Я полюбил тебя в тот же миг, когда увидел тебя. Ты -
замужняя  женщина,  у  тебя  двое  детей  и  зачем  я  нужен тебе со  своими
горестями. Но когда ты  ответила мне на мои  ухаживания,  я полюбил тебя еще
больше!  Ты никогда не требовала от меня денег  и  подарков - напротив,  мне
казалось, что я мало дарю их тебе, никогда  не устраивала мне скандалов и не
таскала  по  своим родственникам"...  -  тут Элеонора  сделала  паузу,  а  я
подумала, что видимо у  Йоси  был несчастливый опыт общения с женским полом,
по сравнению с которым Тамара выглядела просто ангелом.
     - Продолжайте, пожалуйста...
     - "Ты  знаешь, Тамара,  что я не женат  и никогда не был  женат.  А мне
скоро пятьдесят.  Как я хотел создать семью, но от меня отшатывались, как от
прокаженного! Я стал богатым, но и это не помогло - я по-прежнему не находил
ту, которая захотела бы стать моей женой.  И  я  даже  ослаб,  как  мужчина.
Открою тебе причину, которая навлекла на мою голову эти несчастья - я мамзер
и если бы у  меня были бы дети, то еще семь поколений моих потомков страдали
бы от этого!.." - Элеонора оторвалась от письма  и  посмотрела на меня. В ее
взгляде сквозило недоумение.
     -  Страшное  дело, -  сказала я  ей.  - Я интересовалась этим вопросом.
Хотите, расскажу?
     -  Да,  пожалуйста,  Валерия.  Ведь  насколько я  знаю,  мамзер  -  это
незаконнорожденный,  то есть сын женщины, которая  родила  его вне брака? Но
что в этом постыдного, я имею в виду - для него?
     - Нет, это весьма распространенное заблуждение. Я как-то интересовалась
этим вопросом,  у  меня на работе  был  подобный  случай.  Мамзером  человек
называется только в двух случаях: либо он  -  сын замужней  женщины, которая
родила  его   не  от  мужа,  либо  он   родился   от  связи  между   прямыми
родственниками, то есть в результате кровосмешения или инцеста.
     - И что тогда?
     -  Очень плохо! Мамзер  ущемлен  во  всех правах,  ему  не  разрешается
жениться. А если он  все-таки женится, то это определение  переходит на  его
потомков, вплоть  до седьмого  колена.  Проклятие висит над  ними всю жизнь.
Именно об этом и пишет Йоси. Видимо поэтому он и не хотел заводить детей.
     -  Валерия,  но мы  на  пороге  третьего  тысячелетия!  Все, о  чем  вы
говорите, отдает средневековьем!
     -  Вы  же  знаете,  Элеонора,  мы  живем  в  государстве,  где  в  ходу
религиозные  законы,  изданные  три  тысячи   лет   назад.   И   современное
судопроизводство старается подлаживаться под них.
     - Каким образом?
     - Например, в ответ на такое обвинение, суд просто дает  направление на
генетическую  проверку.  Берут  кровь у  ребенка  и  родителей и  сличают на
общность  ДНК. И  все.  И никаких  лишних разговоров и  огульных  обвинений.
Кстати так и получилось в том случае, который попался мне в моей практике. -
Я засмеялась, так  как  вспомнила, как муж, который обвинил свою жену в том,
что она забеременела от другого, после  проверки заявился ко мне  с огромным
букетом роз  и с шампанским и слезно  просил походатайствовать перед  женой,
чтобы она его простила. Но они, в конце концов, развелись.
     - А если проверка доказывает, что это ребенок любовника?
     - Тогда дело  плохо.  Даже  если после этого супруги разводятся, то  ни
один  раввин  не  поженит  эту  женщину  с отцом  ее  ребенка,  так  как  по
религиозному  закону,  она  для него  становится  запрещенной. Так  карается
порок, - философски заметила я и  вздохнула. - Жаль,  что Йоси не родился во
Франции.
     - Почему? - удивилась Элеонора.
     - Потому, что в кодексе Наполеона  было записано: "Ребенок, рожденный в
браке, даже если имеется  подозрение, что он зачат не от мужа, считается его
сыном". Так Наполеон боролся с массовыми изменами того времени.
     - Я вижу, Валерия, вы здорово подкованы в этой области.
     - И в этой, и в другой... Что вы хотите, Элеонора - конкуренция. Если я
не буду лучше всех,  клиент  пойдет к другому  борзописцу.  Знаете, как  нас
много?
     - Понятно. Давайте, я буду читать дальше.
     И она вернулась  к  письму: - "Я не предлагал тебе выйти за меня замуж,
хотя и  видел,  что ты с  мужем  живешь плохо. Вместо  этого  я обратился  к
адвокату и попросил его передать тебе то,  что я хотел  сказать  тебе, но не
решался.  Я  хочу  от тебя ребенка.  И ему оставлю все  свои деньги. Я очень
обеспеченный человек, Тамара.  А в последнее время  стал еще богаче. Дело  в
том, что я нашел своего  отца. В  конверт, вместе с  письмом, я  кладу самую
драгоценную  вещь, которая  у  меня  есть  - единственную фотокарточку  моих
родителей. Моя мать  была замужем и у нее,  кроме  меня, есть дети. Но когда
она встретила моего отца, то забыла обо всем на свете. Он не был похож на ее
мужа,  простого  алжирского  купца, -  я  невольно  улыбнулась  элеонориному
переводу. Ведь она, по  видимому назвала купцом  рыночного  торговца, - хотя
мамин  муж  был  достойный  человек,  он ни  разу  не  попрекнул  меня  моим
происхождением. Это сделала его мать, свекровь моей мамы.
     Мой отец был высокий, светловолосый, с  серыми глазами. Поэтому я  и не
похож  на  выходца  из  Северной  Африки. Только  перед самой  смертью  мама
рассказала мне о нем и подарила эту фотографию. А мама была  красавицей! Они
познакомились в Яффском порту, когда с  риском  для  жизни встречали суда  с
беженцами  и  устраивали  их  на  земле  Израиля.  Их любовь была  сильной и
быстротечной. Вскоре отец поехал  в  Европу,  как агент Сохнута, агитировать
евреев  переселяться  в  Палестину.  Дело  было  перед войной. Все, кого ему
удалось уговорить, были спасены. Многие сгинули в Катастрофе. А мой отец так
и не вернулся назад,  в Израиль.  Так вот, я нашел его! Мы встретились и  он
признал  меня. Я  рассказал  ему, как страдала  моя  мать,  любившая его  до
последнего  своего дня. Как обзывали меня мамзером и  почему я не женился. Я
даже рассказал ему  о  тебе, Тамара. Мой отец оказался  богатым человеком. У
него, кроме меня, есть наследники, но  он включил  меня  в свое завещание. И
все это  будет твое, если ты выполнишь  мое условие - родишь  мне ребенка. И
вот еще  - там, в доме отца, я нашел брата. Если тебе понадобится помощь или
разъяснения, ты всегда  сможешь обратиться к нему.  Его  зовут Эйб  и ниже я
оставляю тебе номер его сотового телефона. Не стесняйся - звони, Эйб - очень
хороший человек и я жалею, что не встретил его раньше.
     Я прощаюсь с  тобой, Тамара. Если ты  согласна,  то все подробности  ты
найдешь у адвоката Джакоба. Целую тебя. Твой Йоси."
     Элеонора закончила читать и  отложила перевод. Мы обе  молчали. Я взяла
фотокарточку и принялась ее  рассматривать так и эдак.  Лица были  тусклые и
блеклые.
     И  тут я подумала, что фото можно увеличить. Не зря я училась на курсах
компьютерной графики, а Денис там преподавал.
     - Элеонора, вы позволите, я немного поколдую за компьютером?
     - Пожалуйста.
     Настроив сканер, я перенесла фотографию на дискету. Открыв свою любимую
программу "Фотошоп", я принялась ретушировать ее на максимальном увеличении.
Добавила резкости,  контрастности,  прибавила парочку  фильтров. Лица  стали
ярче и четче.
     Скопировав  на отдельный файл  лицо  мужчины,  я принялась его старить.
Хотелось понять, как этот человек выглядел в наше время. Прорезала  морщины,
добавила бородку, посеребрила волосы. Я так  увлеклась, что не заметила, как
открылась  дверь  и  в  комнату  вошел  Денис. Наклонившись позади  меня, он
поцеловал меня в ухо и взглянул на экран компьютера.
     - Над чем колдуешь? - спросил Денис.
     -  Да  так, пытаюсь  сделать  нечто  вроде  фоторобота,  но  ничего  не
получается. Да ладно...
     Решив прекратить это бессмысленное занятие, я спросила:
     - Хочешь почитать письмо покойного Йоси?
     - Угу, - кивнул он, - только сначала поем, я голодный, как сто чертей.
     - Письмо у Элеоноры. Она его переводила с французского.
     - Ох, еще и с французского, ну прямо "тайны парижского двора". Вот что,
я есть хочу. Пойдем поедим, а за столом и поговорим о письме. Хорошо?
     Пока Элеонора наливала Денису суп, он бегло просмотрел письмо. Принимая
тарелку, он сказал:
     - Ну что ж,  письмо написано  человеком,  страдающим излишней восточной
цветистостью слога, со средиземноморской ментальностью...
     -  Ты  опять  за  свое   принялся,   -  передразнила  я  его,  -  опять
психолингвистика с графологией!
     Денис доел суп и отложил в сторону письмо.
     - Ну и что ты об этом думаешь? - мне не терпелось узнать его мнение.
     -  Подожди, успокойся.  Прежде  всего,  об  этом  письме  должен  знать
Михаэль. Ты звонила ему?
     - Нет, еще не успела. Твоя мама только сейчас перевела его.
     - Так вот, ты ему позвонишь и скажешь. Скорее всего, это письмо выведет
следствие на убийцу.
     -  О чем ты говоришь?! - возмутилась я. -  Убийца  уже  сидит!  Полиция
нашла его!
     -  Очень   интересно...  -  сказал  Денис,  но  по-моему   его  реплика
относилась,  скорей  всего  к  куриной  ножке,  которую он в  данный  момент
разделывал, а не к моей информации. - И кто же он?
     - Это Рафаэль, бармен из ресторана  "Малахит"! - торжествующе  доложила
я, как будто сама поймала убийцу.
     - Это что же, убийство  на  почве кровной  мести? - поинтересовался мой
друг. Ей-богу, он  начинал выводить меня из себя. - Что,  Йоси тоже ухаживал
за его сестрой?
     - Причем тут его сестра? Ты не понимаешь!
     - Как же я пойму, если ты толком ничего объяснить не можешь.
     - Хорошо, я  объясню,  - сказала кротким голосом, что было  равносильно
подвигу,  -  Рафаэль задолжал  Йоси двадцать пять  тысяч долларов,  обязуясь
после выборов  сделать ему выгодные подряды в муниципалитете, а когда выборы
прошли, а подрядов не было и нет, Йоси потребовал вернуть деньги.
     - Он, что,  совсем  дурак?  Такие деньги отдавать  неизвестно  кому?  -
удивился Денис.
     - Почему - "неизвестно кому"? - обиделась я  почему-то за убийцу. -  Он
был казначеем партийного штаба.
     - Пустили козла в огород... А если серьезно: откуда ты знаешь, что этот
бармен был действительно казначеем?
     - Мне Тамара сказала.
     - А-а, Тамара, очень надежный источник информации. Ты же без нее можешь
узнать - у тебя приятели в этой партии, твои ученики. Позвони и спроси.
     Денис продолжал обгладывать куриную ножку, а  я сидела  и думала о том,
что когда я, наконец, повзрослею и перестану доверять всему, что мне скажут.
     - Знаешь что, я  сейчас  пойду и  позвоню Искрину, - сказала я и встала
из-за стола.
     - Валерия, подождите, а чаю? - спросила Элеонора.
     - Потом...
     У меня слова не расходятся с  делом.  Как-то я была на  психологическом
семинаре.  Там нам  рассказывали  про  окно  Джо-Гарри  и что если ты хочешь
что-то  изменить,  то  это  надо делать  здесь и сейчас. Этот  постулат  мне
понравился и поэтому теперь,  если мне что-то приходит в голову, я дважды не
думаю. Иду и делаю, считая первое впечатление самым верным.
     - Валерий? Добрый день. Это Валерия. Помните меня?
     - Ну конечно, учительница первая моя. Как поживаете?
     - Все хорошо, как вы устроились на новом месте?
     - Все дела, дела, вздохнуть не дают.
     - А вы через раз дышите, время экономьте, - я решила, что вступительной
части достаточно и перешла к делу. - Хотела вас кое о чем спросить...
     - Давайте.
     - Валерий, какую должность в вашей организации занимал Рафаэль Сагеев?
     На  том  конце  трубки  воцарилось   молчание.  Я  пару  раз  деликатно
кашлянула, показывая, что связь не прервалась и наконец услышала:
     -  Сагеев был  добровольцем,  иногда  помогал  при  штабе -  и  все,  -
приветливости в голосе как не бывало.
     - Так он не был официальным казначеем?
     -  Он вообще даже не член нашей  партии. И если вы  хотите еще что-либо
узнать, обращайтесь к нашему пресс-атташе в Иерусалиме.
     - Ну  зачем вы так со мной, Валерий? - я была сильно удивлена. - У меня
есть  личные мотивы  спрашивать. Я хорошо  знала Марка,  музыканта. Он хотел
жениться на сестре Рафаэля. А сейчас Марк убит...
     - Да, я знаю, - ответил Искрин и его голос смягчился. - Но поймите меня
правильно,  Валерия,  с  утра  приходят  из  полиции,  задают  массу  разных
вопросов. Я понятия не имею,  кем он был, этот Сагеев.  Да мало ли нам людей
помогало во время выборов?.. А теперь еще вы спрашиваете. Я же не знал.
     -  Валерий,  весь ужас происходящего заключается в  том, что  именно  я
обнаружила  тело  несчастного  Марка, во  время пасхальных каникул  в кибуце
"Сиртон", и  мне  просто из чистого любопытства и ничего  более,  захотелось
узнать, какую роль во всем этом играет Рафаэль Сагеев.
     - Ничем не могу вам помочь, Валерия. Я с ним практически не знаком...
     - Все равно - спасибо, вы мне очень помогли. Всего хорошего!
     - До свиданья.
     Положив трубку, я повернулась к Денису:
     - Никаким казначеем партии Рафаэль не был. Все это блеф и туфта.
     - Вот и скажи об этом своей Тамаре, - предложил Денис.
     - Да ну тебя, лучше давай подумаем, как он мог совершить два убийства.
     - А ты уверена, что это он?
     - Больше некому!  Его  же не  было  в пасхальную  ночь  за  праздничным
столом. А где он был - не говорит! Что отсюда вытекает?
     - Правда? - удивился Денис. - А я и не знал...
     - Это мне Михаэль сказал.
     - Ты уже и с ним успела встретиться? Молодец! Как же ты успела?
     - А вот так...
     - Слушай,  Валерия, я тебя уже не в  первый  раз прошу: оставь эти дела
полиции. Как видишь, они без тебя отлично справляются!
     - Согласна. Давай поговорим о чем-нибудь более приятном.
     И мы углубились в афишу гастролей.

x x x
     Напрасно я думала, что на  пасхальных каникулах у меня не будет работы.
Было, да еще  как. Стоило только вернуться на работу и снять объявление, что
я в отпуске, как клиенты потянулись чередой.
     Я приехала  на  работу.  Все было как  обычно. Оглядев  свой  небольшой
кабинет, я поняла, что лучшее - враг хорошего и совсем не стоит пренебрегать
им.  Мое дело здесь,  тихое,  спокойное,  бумажки-промокашки.  Только я  так
подумала, как в дверь постуч