о вписал-то сюда?
   - Гонзалес. Ты его знаешь,  крошка  Хуан  Гонзалес..,  помнишь,  он  спас
ребенка, упавшего в Гудзон, и его рожу пропечатали все газеты.  Он  как  раз
кайфовал в своем доке, а тут эта баба как завопит и...
   - А где он сейчас?
   - Гонзалес? - Мой собеседник, казалось, удивился. - Он погиб  три  недели
тому назад. Напился и вышел на улицу прямо под  грузовик.  Умер  быстро.  Не
долго валандался.
   - У него была семья? - спросил я.
   - Нет, только какая-то баба. Подожди... Сейчас я тебе все дам.
   Он стал рыться в картотеке, пока не нашел нужную карточку. Познакомившись
с краткой историей Хуана Гонзалеса, я запомнил все данные и вернул карточку.
   - Хочешь, оставь себе.
   - Не нужно.
   Хуан Гонзалес жил на Пятьдесят четвертой улице,  в  нескольких  домах  от
Десятой авеню. Это на окраине, где  большое  скопление  бедноты  и  люмпенов
создавало весьма благоприятную атмосферу  для  процветания  преступности.  У
Люсинды Гонзалес была квартира на втором этаже. В домах такого сорта  звонки
никогда не работают, так что я просто поднялся  по  лестнице  и  постучал  в
дверь. Дверь открылась  через  цепочку,  и  в  щели  показалось  симпатичное
смуглое личико.
   - Да.., кто это?
   - Люсинда Гонзалес?
   - Да.
   - Я хочу слегка с тобой побазарить о Хуане. Можно войти?
   Она поколебалась, пожала плечами и наконец открыла цепочку.  Я  вошел,  а
она прислонилась спиной к двери.
   - Сразу видно, что ты не легавый.
   - Это уж точно.
   - Но ты и не из дружков Хуана.
   - Откуда ты знаешь?
   - Все его друзья - свиньи. Даже не бандиты, а просто свиньи.
   - Благодарю.
   - А чего тебе надо?
   - Хочу узнать кое-что про Хуана. Вы  повенчаны?  Она  состроила  довольно
кислую физиономию:
   - Не в церкви. Но ты ведь не за этим пришел. Тут я ей улыбнулся:
   - Хорошо, киска... Скажем так... Хуан надрался и погиб. Он...
   - Он? - В ее голосе было достаточно сарказма. - Хуан не  пил,  ясно  вам,
сеньор!
   - Ну что ты так разволновалась?
   - Из-за тебя. - Она крепко обхватила грудь руками, и  бюст  ее  вздымался
из-под платья. - На мой взгляд, ты похож на тех, кто мог это сделать.
   - Что сделать?
   - Перепугать Хуана до смерти. А может, гнаться за ним, чтобы он  выскочил
как оглашенный на мостовую прямо под грузовик. Я все это время  ждала,  и  я
знала, что рано или поздно кто-нибудь придет.  Им  ведь  надо  сюда  прийти.
Больше некуда. И вот ты здесь, сеньор, и я наконец могу тебя убить,  ведь  я
этого ждала.
   Она разжала руки. В одной руке у нее был пистолет, и маловероятно,  чтобы
она промахнулась с такого расстояния.
   - Киска, а ты уверена? - спросил я.
   После истерики голос  ее  начал  стихать.  В  глазах  появилось  усталое,
тоскливое выражение, что явно свидетельствовало о том, что она выдохлась.  Я
тоже.
   - Я в этом уверена, сеньор. - Это еще почему? - спросил я с умыслом.
   - Я ведь знаю, каких людей Хуан боялся. Ты как раз из них. Ты думал,  что
деньги при нем, когда его убивал. Эти десять тысяч долларов, сеньор.., а они
были здесь.
   - Десять тысяч, - повторил я тихо, но она услышала. Теперь  на  ее  устах
играла злобная улыбка.
   - Но сейчас они  не  здесь.  Они  в  надежном  месте.  Лежат  в  банке  и
принадлежат мне. И из-за таких-то бабок Хуан отдал  концы!  А  теперь  и  ты
можешь последовать за ним.
   Но она не спешила стрелять. Сначала  она  подумала  о  Хуане  и  в  самый
неподходящий момент прослезилась. Я стукнул ее по руке,  и  пистолет  выпал.
Когда она начала визжать, я шлепнул ее по губам  и  толкнул  в  кресло.  Она
попробовала было завизжать  еще  раз,  но  я  повторил  процедуру,  и  тогда
истерика окончательно прошла. Люсинда смотрела на меня испуганно.
   Выдержав паузу, я сказал:
   - Успокойся. Никто не собирается делать тебе ничего плохого.
   Она мне не верила. Слишком долго вынашивала свою идею.
   - Люсинда... Я в жизни не видел Хуана. И мне не нужны его  деньги.  Ясно?
Она кивнула.
   - Где он достал эти десять штук?
   На ее лице вновь появилось вызывающее выражение. И  все  началось  снова:
страх, недоверие, ненависть, вызов.
   - Послушай, солнышко, - сказал я. - Если бы мне было  надо,  я  бы  сумел
тебя разговорить. Это не так трудно. Я бы мог заставить тебя рыдать и  снова
рассказывать. Ты это понимаешь?
   Она понуро опустила голову.
   - Но я вовсе не хочу тебя мучить. Не собираюсь, понимаешь?
   - Да.
   - Тогда начнем сначала... Где он взял эти десять штук?
   Она нервно теребила пальцами волосы.
   - Однажды он вернулся с верфи и сказал, что вскоре мы сможем вернуться на
Айленд. Но только на этот раз мы поселимся не в мазанке, а в красивом  доме.
Он еще сказал, что теперь у нас будет много денег. И что мы сможем поехать в
кругосветное путешествие.
   - Когда это было?
   - За неделю до его смерти, сеньор.
   - И он их тогда же и получил?
   - Нет. - Она встала, подошла к столу, повернулась ко  мне.  -  Но  он  их
тогда доставал. Он был в прекрасном настроении. Но он совсем не пил.  -  Она
пожала плечами. - Он переменился. Начал бояться. А мне  ничего  не  говорил.
Вообще ничего. И в ту  ночь..,  когда  он..,  погиб...  -  Она  замолчала  и
обхватила лицо руками. - Он пришел и взял отсюда что-то,  что  он  прятал  в
шкафу.
   - Что это было?
   - Не знаю. Что-то не очень большое. Думаю, оружие.  Когда-то  он  там,  в
тряпье, держал пистолет. Но мне не показал. И ушел примерно на час. А  потом
вернулся с деньгами. Отдал мне, велел спрятать подальше. И снова ушел.
   - Зачем?
   -  Чтобы  погибнуть,  сеньор.  Он  сказал,  что  ему  надо..,   как   это
говорится.., все устроить.
   - А тебе остались деньги.
   - Вы думаете, они мои?
   Я подкинул рукой пистолет и потом положил его на стол.
   - Конечно твои,  -  сказал  я,  -  а  почему  нет?  Она  взяла  пистолет,
внимательно рассмотрела и положила на место.
   - Простите, я ведь могла вас убить.
   - Тебе самой было бы хуже. Твое личико украсило бы первые  страницы  всех
завтрашних газет. Она хмуро улыбнулась:
   - Да. Как Хуана.
   Она открыла ящик буфета, вытащила оттуда две  газетенки  и  протянула  их
мне. В одной из них Хуан - герой, в другой - покойник.
   Я потом не раз  вспоминал  деталь,  увиденную  на  одной  из  фотографий.
Сбивший его водитель грузовика сидел на обочине и плакал.
   Я пошел к двери. Прежде чем открыть ее, я спросил:
   - Называл Хуан когда-нибудь человека по имени Лодо?
   - Лодо? Да. Дважды он называл его имя. Тогда он очень боялся.
   Я отдернул руку от двери, и она сама захлопнулась.
   - Кто это?
   - Один раз он произнес его имя во сне, сеньор. Не знаю. Я не спрашивала.
   Я закрыл за собой дверь и спустился вниз по лестнице.
   Начинался дождь, и на улице сразу почувствовался неприятный запах.

***

   Грузовик, сбивший Хуана,  принадлежал  компании  "Абарт"  в  Бруклине.  Я
представился запуганному начальнику страховым  агентом,  и  он  сказал,  что
Гарри Пилер вернется через двадцать минут.
   В семнадцать сорок вошел невысокий, худой, седовласый мужчина, и  девушка
сообщила ему:
   - Гарри, этот джентльмен к тебе. Страховой агент, мистер Райен.
   - А-а, это, наверное, насчет того.., случая.
   - Да, конечно.
   - Ужасно, - удрученно произнес он. - Я бросаю эту работу,  мистер  Райен.
Не могу больше сесть за руль.
   - Мне бы хотелось услышать от вас, как это произошло.
   - Я уже говорил.
   - Но, мистер Пилер, у вас же было время все хорошенько обдумать. Вы ведь,
наверное, по несколько раз каждую деталь в памяти перебрали?
   - Боже мой, конечно, - простонал он. - Каждую ночь я все об этом думаю.
   - Ну а теперь расскажите все мне, мистер Пилер.
   - Это настолько дико, что я просто не могу  ничего  объяснить.  Было  три
часа утра, улицы пусты. Я ехал к мосту, и вдруг этот парень  появился  из-за
стоящего грузовика. И прямо под колеса!
   - Он бежал?
   Гарри не сразу ответил. Когда он поднял глаза, на лице его было  довольно
озадаченное выражение, и он сказал:
   - Он как бы летел.
   - Что?
   - Понимаю, звучит дико, но это самое подходящее слово. Такое впечатление,
что он давно там стоял и ждал. Он как бы  прыгнул.  Понимаете,  что  я  хочу
сказать? Может, он решил покончить с собой. Но он как бы прыгнул.
   - А не могли ли  его  толкнуть?  Гарри  Пилер  удивленно  раскрыл  глаза.
Задумавшись, он сглотнул:
   - Да, вполне могло быть и так.
   - А вам это приходило в голову? Он снова сглотнул.
   - Вы не виноваты, - успокоил его я. - Вы ведь были  бессильны  что-нибудь
сделать.
   Он не смотрел в мою сторону. Он уставился куда-то вдаль, и  я  расслышал,
как он сам себе говорил:
   - Да... За тем грузовиком кто-то стоял и потом убежал. Это  точно.  Я  не
сразу вспомнил, но это точно. Я ведь  кричал,  чтобы  вызвали  врача.  Очень
долго никто не появлялся. Но все же за тем грузовиком кто-то был.
   Я встал и потрепал его по плечу.
   - Ничего. Теперь вам легче?
   - Конечно. - Он даже улыбнулся. - Очень тяжело убить человека, но гораздо
легче, когда знаешь, что твоей вины в этом нет.
   - Вот именно. Так что можете продолжать сидеть за баранкой.
   Я тщательно изучил все данные о Гарри Пилере.  В  городе  он  обосновался
давно и был человеком семейным. У  него  была  хорошая  репутация.  Когда  я
закончил эту часть расследования, то твердо был уверен в одном: Гарри  Пилер
мог оказаться орудием убийства лишь по чистой случайности.
   Снова начался дождь, и улицы опять опустели.  У  Ди  Нуццио  было  людно,
пахло пивом и мокрой одеждой. В задней комнате меня ждал  Арт.  Я  подсел  к
нему и сказал:
   - Ну, давай разбираться.
   - Значит, так. Убит выстрелом в грудь, пулей тридцать  восьмого  калибра;
еще две пули в животе. А вот то, чего в газетах не  было:  стреляли  в  него
совсем не там, где он умер.  Думаю,  что  здесь  его  просто  вышвырнули  из
автомобиля. Нашедшие его полицейские помалкивают, так что  его  предсмертные
слова - это тоже только догадка. Еще одно: когда я во всем  этом  рылся,  на
меня поглядывали так косо, что у меня сложилось впечатление, что  это  очень
крупное дело. Один  мой  хороший  приятель  подтвердил,  что  нити  от  него
действительно ведут к вершинам уголовной пирамиды.
   - А про самого Биллингза что-нибудь есть?
   - Вкратце так: последнее время жил в отеле где-то  в  центре,  под  чужим
именем. Удалось установить еще два его предыдущих адреса, и больше ничего.
   - Источники существования?
   - В номере, где он жил, обнаружены игральные кости и  запечатанные  пачки
совершенно новых, но тем не менее крапленых карт. Он был парень  не  Промах.
Несколько счетов и других мелочей, найденных там же, позволяют предположить,
что сшивался в дешевых заведениях здесь неподалеку и в Джерси.
   - Десять лет! - воскликнул я. - И все это время под носом  у  меня,  а  я
даже ничего не замечал.
   - Не огорчайся, дружок. - Арт просмотрел свои бумажки  и  нашел  там  еще
что-то.  -  Вот  смотри:  я  отыскал  несколько  подставных   лиц,   которые
ассистировали ему в игре  последнее  время.  Постоянно  говорил,  что  скоро
сорвет крупный куш. Он явно начинал процветать. Его  вроде  все  оставили  в
покое.
   Мне пришлось напрячь мозги, припоминая, как Биллингз действовал в армии.
   - Крупно ли он ставил?
   - Эти подставные лица говорят, что у него всегда хватало капитала,  чтобы
втянуть в игру крупную птицу. - Он отложил  свои  бумажки.  -  Ну  а  теперь
поглядим, что новенького у тебя.
   Я покачал головой:
   - Это глупо. Все возвращается к тому, с чего мы начали.  Ты  уверен,  что
больше ничего про него не  знаешь?  Эй,  парень!  -  Я  подозвал  официанта,
попросил еще пива и залпом выпил полкружки. -  Попробую  здесь  еще  кое-что
узнать, но посмотрим, что из этого  выйдет.  Понимаешь,  Арт,  Биллингз  был
странным парнем. Говорил, что будет ждать крупного дела, даже  если  прождет
всю жизнь. В армии он нагрел  меня  на  десять  штук,  а  когда  я  вышел  с
гауптвахты, его уже демобилизовали. Он ухватился за  этот  куш  лишь  затем,
чтобы иметь приманку для дальнейших игр. Сомневаюсь, чтобы сами деньги  были
ему очень нужны. Это бы ему испортило все дело. Он все ждал и  ждал  крупной
игры. И заботился только о текущих расходах. И однажды парень по имени  Хуан
Гонзалес, работавший в конторе моего друга, сидел рядом, говорил о лошадях и
потом привел Биллингза на тотализатор... В тот день, когда  его  убили,  при
нем были двенадцать штук.
   Арт присвистнул.
   - Нашли же его абсолютно чистым.
   - Какой дурак оставит при мертвеце  такую  сумму?  Скорее  всего,  это  и
послужило мотивом убийства.
   - На двенадцать тысяч можно играть по-настоящему, а не так, дурачиться.
   - А теперь слушай, - сказал я. - Этого Хуана Гонзалеса  прикончили  двумя
неделями раньше. А перед этим он говорил своей гражданской  жене  о  крупной
сумме денег, потом чего-то сильно  испугался,  но  деньги  все-таки  принес,
вышел зачем-то из дома, и был убит.
   - Помню, помню это дело. На первой полосе. Он как раз...
   - Да, тот самый.
   - Иными словами, ты намекаешь, что в обоих случаях ограбление могло  быть
мотивом.
   - Могло, но не было. Во-первых, тогда не надо было меня сюда припутывать;
во-вторых, в этом деле есть какой-то второй план. Странно, что все здесь как
бы дублируется. Ты уверен, что узнал про Биллингза все?
   - Он был похоронен  за  муниципальный  счет,  и  единственный  венок  был
прислан из цветочного магазина "Лейзи Дэйзи". Это название случайно запомнил
кладбищенский служитель. Если считаешь нужным подвергнуть  труп  эксгумации,
займись уж этим самостоятельно.
   - Не премину. - Я оставил на столе доллар. - Сообщай все новости.
   Часы показывали 9 часов 55 минут, и я уже устал. Поймав такси, доехал  до
своего угла и направился в свою квартиру.
   Первым меня предостерег Питер-пес, надрывным голосом предлагавший  свежие
газеты. Далее обо мне позаботилась Матушка  Хаггинз,  давно  ждавшая,  чтобы
выйти мне навстречу с мусорным ведром. И еще я услышал  свист  откуда-то  из
подворотни на другой стороне улицы.
   Двое. Незнакомых. В моей квартире.
   Я вошел с черного хода, которым нередко  пользовался  Папа  Мэнни,  когда
полиция устраивала налет на содержавшийся  им  притончик.  Я  взял  с  полки
пистолет, положил палец на курок и  некоторое  время  подождал,  пока  глаза
привыкнут к темноте.
   Один стоял у окна и выглядывал на улицу. Другой сидел прямо передо  мной,
и именно на него я навел дуло.
   - Без глупостей, ребятки, - сказал я. - Стоит вам пошевелиться, и вы  оба
покойники.
   Шагнув вперед, я подтолкнул того, который  сидел.  Он  встал  и  послушно
пошел к стенке. Другой быстро понял, чего я от него хочу,  и  сделал  то  же
самое. Они покорно ждали, пока я их ощупал и зажег свет. Затем я разрядил их
"кобры" и отшвырнул пули на дальний конец стола. Парализованные страхом, они
стояли не шелохнувшись.
   Я узнал парня, стоявшего у окна.  Он  был  в  офисе,  куда  меня  таскали
легавые пару дней тому назад. Второго я видел впервые.  Он  холодно  перевел
взгляд с моего лица на пистолет:
   - А разрешение у тебя есть? Я ухмыльнулся:
   - Некоторое, скажем так... Я  там  подписал  одну  бумажку,  и  начальник
уверял, что теперь я могу себе кое-что позволить.
   - Надеюсь, ты понимаешь, что она существует в одном экземпляре и ее можно
без труда разорвать?
   - Но к закрытым переломам это  вообще  не  имеет  никакого  отношения.  А
теперь заткнись. Раз уж вы такие идиоты, что не  умеете  войти  в  помещение
незамеченными, то лучше запишитесь в пожарные.
   - Райен, прекрати, - сказал другой.
   Заметно было, что я ему очень неприятен. Однако  он  быстро  справился  с
эмоциями, и лицо его стало непроницаемым.
   - Собственно говоря, нам бы хотелось получить отчет.
   - Не припомню, чтобы  меня  кто-нибудь  предупреждал  об  этом  радостном
событии. Я не взял с собой выпивку. А между тем у меня есть пара вопросов  к
вам.
   - Ну?
   - Как вы вышли на Биллингза?
   - А мы не выходили. Это он к нам пришел. Он хотел что-то продать.
   - А что именно?
   - Не знаем. Товар заморский и настолько  значительный,  что  его  продажа
могла наделать много шума. Наши коллеги из-за океана сообщили о  готовящейся
операции. Они сказали, что Биллингз в этом деле - ключевая фигура.
   - Там целая организация, - предположил я.
   - Да уж не меньше нашей.
   - Продолжайте.
   - Но Биллингз, очевидно, переиграл. Он  хотел  во  что  бы  то  ни  стало
продать. Мы  решили  вступить  в  игру.  Выделили  для  его  охраны  четырех
человек... Должен заметить, это была отборная четверка. Они  работали  двумя
группами по двое, и все четверо были  убиты.  Четыре  профессионала,  Райен,
хорошо тренированные, убиты, как  простые  статисты.  Последнюю  пару  нашел
убитыми сам Биллингз. Тогда-то он и сказал  нам,  что  выходит  из  игры,  и
предложил тебя. И он таки смылся. В этом смысле он тебе ровня. Но все же  он
недолго протянул. В ту же ночь его прикончили.
   - А что-то в газетах ничего про ваших людей не было. И я ничего  не  знал
об их смерти.
   - Ну, это было несложно организовать.
   - Понимаю. - Я пересек комнату и вытащил из холодильника пиво.  -  Теперь
скажите вот что... Биллингза ведь нашли еще живым. Что он сказал?
   Я очень внимательно на них смотрел. Они это понимали, но все же не  могли
удержаться и украдкой переглянулись.
   - Что ж, Райен, ты сообразительный малый. Он действительно был  еще  жив.
Он сказал, что это Лодо. Вот откуда мы узнали имя. Но больше у нас ничего не
было.
   "Итак, они не знали, а я не собирался их просвещать,  что  другой  убитый
тоже знал Лодо. Интересно, сколько еще таких?"
   Вслух же я сказал:
   - И еще.., последнее. При Биллингзе были деньги?
   - Что ты имеешь в виду? - переспросил один  из  них  наигранно  спокойным
голосом.
   - В полицейском рапорте про деньги  ничего  не  сказано.  Тогда  все  это
смахивает на ограбление.
   - То есть?
   - Куда подевались двенадцать штук? Мой собеседник крепко сжал губы:
   - А ты откуда про это знаешь?
   - Да вот удалось тут кое-что выяснить.  Прежде  чем  он  ответил,  я  уже
понял: деньги были ни при чем, но, по их версии, это имело значение.
   - Если вы думаете, что он мне что-то  за  эту  сумму  продал,  то  можете
поставить крест на своей карьере. В ваших бедных головах все смешалось.  Вы,
свиньи эдакие, втянули меня в это темное дело в надежде избавиться и от меня
тоже. Я взялся за  это  исключительно  по  вашей  просьбе  с  тайной  мыслью
выставить вас на весь свет идиотами. Честно говоря, пару раз  я  уже  поймал
себя на том, что мне все это очень нравится. Боже, какой  же  я  простофиля!
Так, значит, мой старый приятель Биллингз навел вас на меня, потому что  его
нашли с двенадцатью тысячами в кармане. Так что я у вас был  на  подозрении.
Черт, неужели вы сами не понимаете, что это бред? Вы что, думаете, что я  от
страха буду теперь пятиться назад, пока не попаду в ловушку?
   Я помолчал, чтобы успокоиться, и, когда  успешно  справился  с  эмоциями,
усмехнулся, глядя на них:
   - Вы, ребята, отличные мыслители, но мысли ваши текут не  в  ту  сторону.
Считайте, что я вас отпускаю.
   Теперь этим делом буду  заниматься  я  и  получу  все,  что  мне  за  это
причитается. Я уже настолько вас опередил, что нечестно будет заставлять вас
все  время  меня  догонять.  Передайте  вашему  начальнику,  чтобы   начинал
разменивать деньги, скоро они уже пригодятся. Все поняли?
   Они не проронили ни звука.
   - Единственное, что я хотел бы от вас получить,  -  продолжал  я,  -  это
копию моего  "назначения"  и  номер  телефона,  по  которому  можно  до  вас
дозвониться. И еще мне нужно разрешение  на  этот  пистолет:  номер  127569.
Запомните. А теперь выматывайтесь отсюда и не  вздумайте  пришивать  ко  мне
хвост. Это бесполезно. Если вы мне понадобитесь, я вам позвоню,  вот  вам  и
весь сказ.

***

   Вы поднимаетесь на шестнадцатый эт