Повесь на шею камень и прыгни в воду.
     ИЛЬКА: Зачем?
     ГЕНКА: Ты же не боишься.
     ИЛЬКА: Дурак я, что ли, зря прыгать?
     ГЕНКА: А не зря можешь?
     ИЛЬКА: Надо будет, смогу.
     ГЕНКА (уже отступая):  Ну и молодец... Иди за водой и не забудь
про  чудище.
     Илька неумело засвистел и отош„л от костра.  Издалека,  уже  из
темноты послышался его голос.
     ИЛЬКА: Яшка же смог! Мы разве хуже?
     ГЕНКА: Яшка же не знал точно, что сорв„тся! Он просто рисковал.
Одно дело риск, а другое - на верную гибель! Понял?
     ИЛЬКА: Без тебя знаю!
     И в темноте задребезжал чайник.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ:   Расходилось  сине  море...  Знаешь,  Гена,  а
вс„-таки зря ты так с ним.  Специально  раздразнил,  будто  подножку
ставишь.
     ГЕНКА (сумрачно): Может и зря... А только он, Иван Сергеевич, и
в  самом  деле ни черта не боится.  За него другие боятся.  Это тоже
когда хорошо, а когда кто его знает... Лезет в любое пекло.
     ВЛАДИК: А он боится... Знаете чего?
     ГЕНКА И ИВАН СЕРГЕЕВИЧ (вместе): Чего?
     ВЛАДИК: Сейчас прид„т - скажу.
     В круге света возник Илька. Он тащил тяж„лый чайник впереди се-
бя двумя руками.  В сапогах у него булькало, а Генкина куртка в низу
была мокрая.
     ВЛАДИК: А мы знаем, чего ты боишься.
     ИЛЬКА: Чего?
     ВЛАДИК: Что мама бегать не пустит, если чего-нибуть натворишь.
     ИЛЬКА (небрежно и уверенно): Подумаешь. Этого хоть кто боится.
     Иван Сергеевич, Генка и Владик дружно захохотали.
     ИЛЬКА (по очереди досадливо посмотрев на них): Лучше бы рогати-
ну сделали. Чайник вешать некуда.
     ГЕНКА: Слушаемся, ваше величество.
     Взял топорик и пош„л в кусты.
     ВЛАДИК: Дай лучше я!
     Он отобрал у Генки топор и уш„л в темноту. Там раздался стук по
сухим веткам.
     И вдруг все услышали, как Владик вскрикнул.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ (вскакивая): Что там?

     Генка и Илька тоже вскочили. Генка включил фонарик и бросился в
чащу, Илька и Иван Сергеевич - за ним.
     Владик сидел в траве, отбросив топор, и держался за щиколотку.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Что? Поранил?
     ВЛАДИК (с трудом): Нет. Не знаю... Застряла в развилке, а потом
хруснула.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ (присев рядом с  Владиком):  Гена,  посвети.  О,
ч„рт... Убери руки. Встать можешь?
     ВЛАДИК (попытался подняться и криво улыбнулся):  Только на одну
ногу.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Ох, господи... Неужели перелом?
     ИЛЬКА (ш„потом): Владик, очень больно?
     ВЛАДИК: Даже в затылке отда„тся...
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ:  Может быть,  просто вывих? Дай-ка... (Он осто-
рожно взял в ладони Владькину ногу.  Владик тихонько,  сквозь сжатые
зубы, застонал). Что же делать? Ну-ка, держись.
     Он поднял Владика и прин„с к костру.
     ГЕНКА: Зачем я ему дал топор...
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ:  Кто же знал... Кажеться, без медицины не обой-
тись.
     ВЛАДИК: Где е„ взять?
     ГЕНКА: Километрах в пяти есть село.  Решетниково. Там больница,
и врач прямо в ней жив„т.  У нас в лагере один парень голову разбил,
а врач наша как раз уехала,  так мы его в ту больницу таскали на ру-
ках.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Пять-то километров?
     ГЕНКА: Если напрямик, то гораздо ближе. Только это через буера-
ки всякие.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Ты помнишь дорогу?
     ГЕНКА: Ну, примерно можно выйти, на огни.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Ладно. Илька, гаси кост„р.
     ГЕНКА: А Ильке не дойти.
     ИЛЬКА: Почему это?
     ГЕНКА: Это же не по асфальту прыгать. В сапогах он забултыхает-
ся, а без сапог ноги издер„т. Там овраги, кусты и крапива по пояс.
     ИЛЬКА: Думаешь, не пройду?!
     ГЕНКА (сдержанно): Ты, конечно, пройд„шь. Только будешь мучать-
ся и отставать. А тут каждая минута дорога.
     ВЛАДИК: Да ладно. Я до утра потерплю.
     ГЕНКА: Если перелом, до утра нельзя.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Но Илью тоже нельзя оставлять.
     ГЕНКА: А что делать?
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ (с тихим отчаяньем):  Я,  ребята,  чесное слово,
сам не знаю, что делать.
     ИЛЬКА (тихо и решительно):  А чего?  Вы идите. А я вас дождусь.
Лодку вс„ равно надо караулить.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Как я тебя оставлю?
     ИЛЬКА: А Владик?
     ГЕНКА: Мы верн„мся.  Ну,  если даже перелом, гипс сделают, и мы
тебя, Владька, притащим, верно? А ты, Илька, не бойся.
     ИЛЬКА: Я разве боюсь?
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Ты только с этого места никуда не уходи.
     ГЕНКА: Про волков и разбойников здесь не слыхали...
     ИЛЬКА: Ну ладно... Вы давайте скорее...

     Путь через  кусты,  овраги  и заросшие поляны был труден.  Иван
Сергеевич н„с Владика. Генка впереди светил фонариком.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Что, Владик? Болит?
     ВЛАДИК: Терплю.
     ГЕНКА: Осторожнее, здесь яма. Видите, разве бы Илька прош„л?
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Да, но как он там один, бедняга?

     Илька, съ„жившись,  сидел у костра. Где-то глухо закричала ноч-
ная птица. Илька вздрогнул. Потом под чьими-то ногами затрещали вет-
ки.  Илька зажмурился, потом рывком оглянулся. Ничего не было видно.
Только пятна в тени какие-то.
     На дальнем болоте дико и недобро заголосила цапля.  Илька опять
оглянулся.  Когда  после пламени смотришь в темноту,  там может пока
заться вс„,  что угодно:  зловещие тени и силуэты,  протянутые руки,
чудовищные головы.
     Опять захрустели ветки.  Илька  вздрогнул,  стал  отползать  от
костра. Наткнулся на чайник.
     Тогда он взял чайник и плеснул воду на огонь.  Пламя зашипело и
почти погасло...
     Темнота подступила в плотную.  Илька слился с ней,  и стало  не
так страшно.
     ИЛЬКА: Вот... Я лучше лодку буду караулить... Е„ ведь тоже надо
караулить...
     Он выбрался к реке,  сбросил и взял в руки сапоги. Вброд переб-
рался  на  лодку,  которая  на  мелководье была привязана к одной из
свай.
     В лодке было спокойнее.  На том берегу горели костры, светил на
фарватере бакен. Вода и небо отливали серебристым светом. Илька уст-
роился на корме, запахнул куртку, помигал фонариком...

     Иван Сергеевич с Владиком и Генка вышли на косогор.  Вдали мер-
цала цепочка огней.
     ГЕНКА: Вот оно, Решетниково... Иван Сергеевич, вы теперь дойд„-
те? Там больницу хоть кто покажет.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: А ты?
     ГЕНКА: Я обратно... Как он там один-то? Ночь кругом а он один.
     ВЛАДИК: Правильно, Гена, ты беги!
     ГЕНКА: Ты, Владька, держись! Мы будем ждать.
     И побежал назад.

     Илька вдруг увидел,  что костры на том берегу,  а потом и огонь
бакена расплылись в неясные пятна.
     ИЛЬКА: Ой, что это? Туман?
     Огни исчезли совсем. Туман катился с реки серой глухо лавиной.
     ИЛЬКА: Теперь ничего не видать... И параходы, наверно, стоят...
Дороги-то без огней не найти...  (Он поудобнее устроился на корме  и
вдруг подскочил от неожиданной и страшной мысли):  Ой, а наши? Им же
тоже не найти! Костра-то нет!
     Забыв о страхах,  он прыгнул в воду и побежал к берегу.  Но его
нагнал прерывистый шипящий звук:  спокойно вдали работали поршни па-
ровой машины.
     Илька остановился, напряг слух. Звук стал слегка отч„тливей.
     ИЛЬКА: Пароход?
     Звук чуть ослаб, но тут же снова вырос.
     ИЛЬКА: Бакена не видать, а он ид„т...
     Звук стал таким,  что не было уже у Ильки сомнения: это дыхание
судового двигателя.
     ИЛЬКА: Наверно,  "Орехов"...  Чего они,  с ума сошли? А если на
сваи?
     Он сорвался с места,  бегом вернулся в лодку,  сбросил  куртку,
встал на корме.
     Свистящими толчками звук приближался,  и было ясно  Ильке,  что
судно  ид„т  навстречу неминуемой аварии.  Илька зажмурился и тут же
представил,  как в борта и форштевень врезаются бетонные балки. Зве-
нят ст„кла,  падает труба и мачты,  сыплются и гаснут фонари, кричат
люди...
     ИЛЬКА: Там же Валерка и Юрка!  Зачем? (Он отчаянно вытянулся на
корме, замахал фонариком). Вы куда?! Сюда нельзя! Нельзя! Назад!
     Но фонарик  в густой пелене тумана чертил слабенькую ж„лтую ду-
гу.
     Ильке показалось, что из тумана уже выплывает смутная громада с
житкими пятнами огней. Двигатель работал, словно вплотную.
     ИЛЬКА: Что вы делаете! Полный назад!
     Он качнулся,  оступился с кормового сиденья,  упал  на  колено.
Наткнулся на матерчатый св„рток.  Из него скользнула бутылка. Знако-
мая бутылка с растворителем!
     Илька отчаянно  вгляделся в туман.  Сомнений не было:  "Орехов"
ш„л к гибели.
     Илька заплакал, но тут же сжал зубы, прыгнул на нос, повернулся
и сразмаха грохнул бутылку о корму!
     Ударила вспышка,  и  т„плой тугой волной Ильку вынесло за борт.
Огонь мгновенно разбежался по бортам,  по  мачте,  словно  нарисовав
пламенной краской в тумане слуэт фрегата.
     И, то ли показалось Ильке, то ли было на самом деле: в трезвоне
машинного телеграфа, в приглуш„нных криках "Назад, ч„рт возьми! Пол-
ный назад,  право руль!" выдвинулась на миг и тут же  уползла  назад
глыба парохода.
     Илька скрылся с головой,  потом вынырнул.  Постарался  нащупать
ногами дно и не смог. Забарахтался. Отчаянно размахивая руками, поп-
робовал плыть в сторону горящей лодки, но течение завертело его.
     ИЛЬКА: Гена!.. Мама!..
     Он закашлялся, хлебнув воды, но тут почувствовал под ногами пе-
сок, забарахтался сильнее, выбрался на берег.
     Огляделся. Видимо,  его далеко отнесло:  огня не было видно.  И
ничего  не было видно.  Только самые ближние кусты тянули т„мные щу-
пальца из почти такого же т„много тумана.
     Илька опять прикусил кубу,  чтобы не расплакаться. А кусты зат-
рещали: кто-тго ш„л напролом.
     ИЛЬКА (ш„потом): Кто там? Вы зачем?
     Он начал отступать к воде.
     И в это время услышал такой родной Генкин голос!
     ГЕНКА: Черти бы сожрали эту погоду!..
     ИЛЬКА: Ге-на-а!! (Он бросился навстречу). Гена! Это ты?
     ГЕНКА: Это моя прабабушка ходит  в  поисках  знакомых  привиде-
ний... Ты чего околачиваешся на берегу? Постой, ты почему такой мок-
рый...  Ну,  чего ты рев„шь?  И так мокрый, да ещ„ сырость пускаешь.
Испугался?
     ИЛЬКА: Я не испугался... Лодка сгорела.
     ГЕНКА: Что?!
     ИЛЬКА: Я е„ сж„г.
     ГЕНКА: Как сж„г?.. А ты сам-то целый? Что случилось?
     ИЛЬКА: Я сейчас... расскажу...
     Он прижался к Генке, такому сильному и смелому, над„жному. Ген-
ка понял,  что лучше пока не расспрашивать. Главное, что Илька - вот
он.
     Генка взял Ильку на руки и вдоль воды пош„л с ним к палатке.

     Горел кост„р.  Илька, оживший и отогревшийся, в Генкиных штанах
и рубашке,  сидел у огня, глотал из кружки чай и виновато поглядывал
на Генку.
     ГЕНКА: И с чего ты взял, что это пароход?
     ИЛЬКА (стараясь быть агрессивным,  но на самом деле не  уверен-
но): А кто? Твоя прабабушка?
     ГЕНКА: Да откуда он тут возьм„тся?
     ИЛЬКА (широко открывая глаза): Значит... это не надо было? Зна-
чит, "Африка" зря сгорела?
     Генка взглянул на Ильку и понял, что такое для Ильки - уже выше
сил.  Он нахмурился.  Он собрал все свои небогатые акт„рские способ-
ности.
     ГЕНКА: Ну, не знаю... Ты не заметил, какие были огни?
     ИЛЬКА: Просто огни. В тумане же не разглядишь.
     ГЕНКА (стараясь говорить как можно  натуральнее):  Неужели  это
тот сумашедший танкер?
     ИЛЬКА: Какой танкер?
     ГЕНКА: Я когда ш„л, видел. Мотается от берега к берегу, как пь-
яный, почти без огней. Что-то случилось у них, наверно.
     ИЛЬКА: Как ты видел в таком тумане?
     ГЕНКА: Эх ты,  козлик.  Ниже по реке нет никакого тумана.  Я же
вдоль берега ш„л.
     Илька поверил. Помолчал.
     ИЛЬКА: Большой танкер?
     ГЕНКА: Средний. Борта высокие, видно, порожний.
     ИЛЬКА: Значит, напрасно?
     ГЕНКА: Что?
     ИЛЬКА: Вс„...  Я думал, пассажирский. А танкер, что? Ткнулся бы
- обратно. Ничего бы не было.
     ГЕНКА (сердито):  Ничего!  Ни тебя,  ни танкера. От удара искра
проскочила бы и привет!  Ты знаешь,  как взрываются в  пустых  баках
бензиновые пары?.. А говоришь - зря.
     Илька благодарно посмотрел на Генку и стал глотать чай...

     Прошло два или три часа.  Генка сидел у костра,  привалившись к
стволу дерева,  и дремал. Илька спал, приткнувшись головой к его ко-
леням.
     Послышались шаги. Появился Иван Сергеевич с Владиком на плечах.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ:  Приехали,  слезай. Я вс„-таки отец, а не верб-
люд.
     Он снял Владика. Генка вскочил, Илькина голова тюкнулась о зем-
лю.  Он открыл глаза, увидел Владика с отцом, успокоенно улыбнулся и
тут же уснул.
     ГЕНКА: Ну что?
     ВЛАДИК: Растяжение. Перебинтовали, отругали и отпустили.
     ГЕНКА: За что отругали?
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: За неосторожность. У вас вс„ в порядке?
     ГЕНКА (помолчав): Не вс„. Илька лодку сж„г.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Как?!
     ГЕНКА (торопливо): Он не виноват, он не нарочно. То есть нароч-
но, но так надо. Он сделал правильно, вы его не ругайте.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ:  Да  кто  же его ругает?  Главное,  что все жи-
вы-здоровы. Но что случилось?

     Генка и Владик выбрались к отмели.  Владик опирался на палку  и
Генкино плечо.
     ГЕНКА: Ну,  вот...  Ему и показалось,  что прямо на балки пр„т.
Тогда он решил: пускай лучше "Африка гибнет, чем пароход.
     ВЛАДИК: Но почему ему так показалось?
     ГЕНКА: Кто знает...  Я замечал, что в тумане иногда звуки очень
сильными делаются.  Чихн„т кто-нибудь за  километр,  а  будто  рядом
выстрелили...  Может,  поезд шумел на том берегу,  а ему почудилось.
Понимаешь,  один, кругом темнота, туман... Ну, я и придумал про тан-
кер. Пускай считает, что хоть не зря.
     ВЛАДИК: Давай,  лодку сплавим,  чтобы он завтра не  видел.  Вс„
равно одни голов„шки.
     Генка кивнул.  Он оставил Владика у самой воды,  вброд добрался
до балки,  где чернели остатки лодки. Отвязал цепь и пустил по тече-
ния обгорелый остов.
     Владик видел,  как  он задержался,  наклонился вдруг к одной из
балок, поднял что-то непонятное из воды. Словно метровую букву "с".
     ВЛАДИК: Что там?
     ГЕНКА (выходя): Сейчас... Смотри.
     Это был разорванный скользящим ударом и застрявший у балки спа-
сательный круг. На нем чернели буквы: ОРЕХОВ.
     ВЛАДИК: Вот это да... Значит, было?
     ГЕНКА: Может быть... Или случйность?
     ВЛАДИК: Если это "Орехов",  почему он не остановился?  Ведь они
видели, что лодка горит.
     ГЕНКА: Наверно решили,  что кост„р на берегу. В тумане не поня-
ли.
     Подош„л Иван Сергеевич.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Вы что бродите, полуночники?
     ВЛАДИК: Папа, смотри... На балках был, у лодки.
     Иван Сергеевич взял круг, тихо присвиснул.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ:  История... Вот вам и маленький Илька... Что ж,
это ему подарок.
     ГЕНКА: Он спит?
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Спит... И вы идите спать. Завтра путешественни-
ки с погибшего фрегата продолжат плаванье на рейсовом пакетботе. Вс„
как у Жуль Верна... Вернее не завтра, а сегодня.
     ВЛАДИК: Папа, мы чуть посидим.
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: А как нога?
     ВЛАДИК: Да нормально нога...
     ИВАН СЕРГЕЕВИЧ (усмехнувшись): Вс„ нормально... Ну, сидите. Не-
долго, только.
     Он уш„л.
     Генка и Владик сели у воды на корягу.
     ВЛАДИК: Жаль, что парус сгорел. Где новую парусину возьм„м?
     ГЕНКА: Новую? Зачем?
     ВЛАДИК: А что? Разве новую лодку не будем строить?
     ГЕНКА (горестно): Кто? Кто будет строить? Шурик с Антоном уеха-
ли. Вы тоже уедете...
     ВЛАДИК: Но все же вернутся. Вс„ ещ„ впереди.
     ГЕНКА: Впереди август. А потом осень. До осени никого не будет.
Разве что археологи эти:  Юрик да Валерка... Да я - моряк со сгорев-
шего корабля... Жалко "Африку".
     ВЛАДИК: Ильке жальче всех. Он на не„ прямо молился.
     ГЕНКА: Ильке вы завтра скажете,  что в Одессу его возьм„те,  он
сразу про сво„ горе забудет.
     ВЛАДИК: Гена... Я не поеду в Одессу, Гена.
     ГЕНКА (медленно повернувшись и не веря): Что?
     ВЛАДИК: Не поеду.
     ГЕНКА (напряж„нно и быстро): Почему?
     ВЛАДИК: Не хочу.
     ГЕНКА: А Илька?
     ВЛАДИК: А что Илька? Он с папой поедет. Пусть привыкают вместе.
     ГЕНКА: Как привыкают? А ты... А отец тебе разрешит?
     ВЛАДИК: Конечно. Мы уже решили сегодня. Пока он меня тащил.
     ГЕНКА (жалобно): Владька... Ну я тогда не понимаю... Почему? Ты
что мне мозги выкручиваешь? Ты же хотел к морю!
     ВЛАДИК: Хотел сначала. Но не сейчас...
     ГЕНКА (быстро): А что сейчас?
     ВЛАДИК: Знаешь,  как плохо лежать после операции?  Лежишь с по-
вязкой и ещ„ ничего не знаешь... Я тогда вс„ про одно вспоминал. Про
крыши и про змеев.  Как мы с тобой тогда...  Ты и я... А тут вс„ ку-
вырком пошло из-за этой Одессы.  Ну, не совсем кувырком. Сначало ка-
залось,  что вс„ хорошо,  а потом...  Опять получится: ты здесь, а я
там. (Он с боку поглядел на Генку, вздохнул и закончил, словно ставя
точку): Я так не хочу.
     Генка закрыл глаза и увидел то, что хотел увидеть то, что хотел
увидеть неудержимый ход облаков и кипение ветра в тополях. И п„стрые
"конверты" под облаками.
     Он встал,  благодарно сжал Владькино плечо и сделал шаг к воде.
Вс„-таки не надо Владьке знать,  что у него,  Генки,  бывают  иногда
мокрые глаза.
     Он потрогал ладонью воду, плеснул себе в лицо. Обернулся.
     ГЕНКА: Т„плая...  Слушай, а где ты жить будешь? Пока они ездят?
У т„тки? Давай лучше у нас.
     ВЛАДИК: Да нет. Я, наверно, у т„ти Тамары буду.
     ГЕНКА (удивл„нно): У кого?
     ВЛАДИК: Ну... у Илькиной мамы...
     ГЕНКА (вдруг сообразив):  Послушай... Ох я дурак... А они поже-
нятся, да? Иван Сергеевич и... т„тя Тамара?
     ВЛАДИК: Ну... я не знаю. То есть наверно. Да.
     ГЕНКА (снова сев рядом):  Ну и правильно.  Она хорошая,  только
строгая.
     ВЛАДИК (с удивлением):  Кто строгая? Т„тя Тамара? Да ни капель-
ки. Илька уже совсем от рук отбился, скачет, скачет.
     ГЕНКА: Слушай, Владь! А он ведь, значит, будет твой брат?
     ВЛАДИК: Да.  Будет брат... Я тебе ещ„ тогда хотел сказать. Пом-
нишь, когда цирк... А ты убежал.
     ГЕНКА: А ты будешь старший брат...  Ну,  ты теперь держи его  в
руках, гаечки подвинчивай. Ему это требуется.
     ВЛАДИК: Ага... А ему и два брата не помешали бы. Гаек-то много.
     И они оба засмеялись.  И в глазах у них блестели вес„лые точки,
потому что было совсем светло и всходило над рекой солнце.

... Это уже совсем другой день.  И совсем другое судно - более  л„г-
кое,  прочное и стремительное,  чем старая лодка.  Но название тоже:
"Африка".
     Эта "Африка" ид„т не по реке,  а по морю или большому озеру.  И
это совсем не торжественный финал.  Потому что ветер крепкий, крутая
волна разрывается у форштевня и брызги засыпают экипаж.  У судна зо-
роший крен,  а парус гудит от напряжения. И нельзя зевать. У всех на
яхте серъ„зные лица. Но ветер и волна - это не страшно. Зато они все
вместе - Генка,  Владик,  Илька,  Иван Сергеевич.  Они что-то кричат
друг другу, стараясь пересилить ветер. Они заняты важным делом: идут
сквозь шторм...


                      Четв„ртая песня о ветре
                         (Перед отплытием)

                  Вы слышите? - пружинный перезвон там? -
                  В барометре качнуло стрелку с места:
                  Дрожат от нетерпения норд-весты
                  За стартовой чертою горизонта.

                          Сейчас они, сейчас они рванутся.
                          Вы слышите - качнулся старый флюгер?
                          А ну-ка, поднимайте парус, люди!
                          Пора ему, как надо, развернуться!

                                  Пора развернуться сполна...
                                  И пусть нас волною встретит
                                  Заманчивая страна -
                                  Та сторона, где ветер!
                                  Та сторона, где ветер...

                  Случалось, нас волна сшибала с палуб.
                  Бывало, что мы плакали от боли.
                  Но главное - чтоб быть самим собою -
                  А человек всегда сильнее шквала!

                          И хл„сткие удары бейдевинда -
                          Не самые тяж„лые удары.