им окружающих.
   Часы пробили 12.00. Наступил Новый  год.  Бокалы  звякнули,  когда  Вадим
чокался с Катей, их взгляды встретились,  и  они  улыбнулись  друг  -  другу
одними  глазами.  И  тут  началось  веселье.  Было  много  тостов:  изящных,
остроумных, странных и просто глупых, каждый хотел высказаться. Народ гудел,
спорил о чем-то, доказывал что-то, смеялся над чем-то, короче  отрывался  на
полную катушку. После бурного застолья начались  танцы:  сначала  ритмичные,
потом медляк. Катя танцевала с Вадимом, и  в  ее  опьяненную  голову  начали
лезть разные вольные фантазии. Она чувствовала его близость, его дыхание,  и
ей представлялось, что они находятся на каком-то шикарном,  южном  пляже,  а
вокруг ни души. Он срывает с нее ее любимый купальник, который  очень  легко
снимался (купальник с секретом) и начинает целовать ее, все  ниже,  ниже,  а
потом, а потом ..! На ее лице возникла развратно-хищная ухмылка.
   - Ты чего?- удивленно спросил Вадим,  который  все  это  время  вел  себя
исключительно по - комсомольски, ничего такого - эдакого себе не позволяя.
   - Ничего, - Катя покраснела и уткнулась в его плечо.
   А в двух шагах от них танцевали Лена и Макеев. Стоило Ленке дать малейший
повод и Макеев сразу закадрился и теперь беспрестанно крутился  вокруг  нее,
не оставляя ее одну не на одну секунду. А Ленкино внимание переключилось  на
Михайлова, который танцевал с Катей и она уже начала жалеть,  что  закадрила
этого, а не того, ведь тот лучше. Но тут Макеев  начал  ее  целовать  и  она
стала отвечать на его поцелуи, на какое-то мгновение  Ленке  показалось  это
приятным, и она подумала: А все-таки Макеев тоже ничего.
   Музыка закончилась. Кто-то было поставил что-то ритмичное, но  народ  его
не поддержал, потому что сильно ослаб и был не в силах  скакать  и  прыгать.
Поставили опять медляк. Лена хотела сесть, но Макеев ее не пустил,  и  опять
начались поцелуи, обжимания и прижимания, а Лена  уже  потихонечку  начинала
трезветь и задумываться над тем, что сейчас на них вероятно все смотрят,  и,
что  хотя  ей,  по  большому  счету,  на  всех  наплевать,  почему-то   факт
публичности происходящего был ей неприятен.
   Краем глаза она глянула в сторону Вадима  с  Катей,  теперь  они  уже  не
танцевали, а сидели с бокалами вдвоем на большом широком кресле и  оживленно
разговаривали,  временами  их  беседа  прерывалась  безудержным,   искренним
смехом.
   А Макеев вновь привлек ее к себе и стал целовать, а Лене уже  надоело,  а
Лене уже было не в кайф.
   Музыка смолкла. Поставили нашу папсу, некоторые возмутились, зато  другие
принялись хором защищать наше родное, отечественное.
   - Я под такую муть не танцую, - сказала Лена.
   - Тогда пошли на балкон покурим, - предложил Макеев.
   - Пошли, - неохотно согласилась Лена.
   Когда  они  проходили  мимо  Лениной  комнаты,  Макеев  вдруг  неожиданно
распахнул дверь и увлек Лену за собой.
   - Балкон в следующей комнате, ты что заблудился  в  моей  квартире?  Лена
хихикнула.
   Макеев:
   - Мне кажется, здесь нам будет лучше.
   Они сели на диван, и он опять принялся целовать ее все более  настойчиво,
сначала в губы, потом ниже, настолько, наколько позволял глубокий  вырез  ее
платья. Его рука полезла ей под юбку.  И  тут  Лена  почувствовала,  что  он
заваливает ее. Она стремительно выпрямилась и  с  силой  оттолкнула  его  от
себя.
   - В чем дело? - удивился Макеев.- Ну, если хочешь, запри  дверь,  хотя  я
уверен, что никто не войдет, - бормотал он невнятно.
   И опять потянулся к ней.
   - Нет, - сказала Лена твердо, но спокойно и отодвинулась от него на самый
край кровати.
   - Ты че, целка что ли? - спросил  Макеев  и  посмотрел  на  Лену  тупыми,
остекленелыми глазами.
   - Нет, но это не значит, что я...
   - Точно целка, - перебил ее Макеев, - Ну надо же, жаль, очень жаль.
   Тут Лена поняла, что он пьян в стельку, и разговаривать с ним бесполезно.
   - Ну не хочешь - как хочешь, - продолжал Макеев заплетающимся  языком.  -
Что я - насильник что ли?
   - Дурак ты, а не насильник, - сказала Лена. И тяжело вздохнув,  встала  и
вышла из комнаты.
   В прихожей одевались Катя и Вадим.
   - Вы уже уходите, - спросила Лена, не сумев скрыть досады в голосе.
   Катя:
   - Да, мы еще погулять хотим, мозги проветрить.
   - Это правильно, - согласилась Лена, - а-то вот некоторые не проветривали
своих мозгов, и в результате такое получилось.
   - Лен, перебрала что ли? - спросила Катя, кстати очень по-доброму.
   - Ага,- ответила Лена, - сейчас пойду еще добавлю.  И  она  завернула  на
кухню. Там Марина Журавлева домывала посуду.
   - А я тебе уже всю посуду вымыла, - заявила она.
   - Я тебе за это чем-нибудь отомщу, - ляпнула Лена.
   Марина:
   - Соболева, ты что перебрала?
   Лена:
   - Так точно. Все-таки предательница ты Маринка.
   Марина:
   - Я еще и предательница.
   - Почему ты свела Михайлова с Катькой, а не со мной?
   - Так ты же вроде с Макеевым.
   - Я его разлюбила.
   - Уже?
   - Ага.
   - Ну извини, я, к сожаленью, не обладаю даром предвидения.
   Лена:
   - А зря, а почему ты не позволила Олегу меня поцеловать, это даже смешно.
   - Потому что мне это неприятно.
   - Глупость какая, - фыркнула Лена.
   Тут к ним на кухню привалил пошатывающийся Олег.
   - Маринк, - он обнял ее и громко чмокнул, - когда будем детей делать?
   - Уйди, - Марина начала его отпихивать. - Уйди, от тебя несет.
   Олег выпустил ее  и,  дойдя  до  двери,  оглянулся  и  посмотрел  на  них
наигранно сурово:
   - Я больше не вернусь.
   Девчонки расхохотались.
   - Эх, бабы, чурки вы бесчувственные, а не люди, - вздохнул Олег  и  вышел
из кухни.
   - А он тебя любит, - тихо сказала Лена.
   Марина улыбнулась как довольная персидская кошка.
   - А ты вцепилась в него мертвой хваткой, да Марин, ты своего не упустишь.
   Марина сердито:
   - Соболева, не лезь не в свое дело, я конечно сама никого не осуждаю,  но
так как ты я бы тоже не смогла.
   - Как я, - Лена горько усмехнулась. Воцарилось молчание. - Ну  ладно,  не
смоги, - наконец согласилась Лена  и  на  ее  лице  вновь  засияла  задорная
улыбка.
   - Я мне нужно все-таки выпить, я, кажется, еще смогу. Она налила из  близ
стоящей бутылки полный бокал водки и залпом осушила  его.  Маринка  скорчила
невкусную гримаску, просто она водку вообще не пила из принципа.
   ***
   Катя и Вадим медленно шли по улице, снег хрустел у них под ногами, кругом
горели новогодние огоньки, снежинки, медленно кружась, опускались на  землю,
деревья, скамейки и непокрытую голову Вадима.
   - Тебе без шапки не холодно, - спросила Катя как бы между прочим.
   - Нет, терпеть не могу шапок.
   - Менингит заработаешь.
   - Да брось ты, я с 10-ти лет шапки не ношу.
   - Ну и глупо.
   - Ты что такая сердитая, устала что ли?
   - Нет, не устала,  зато  замерзла  жутко,  права  была  мама,  надо  было
одеваться теплее, но я же не предвидела, что буду с тобой  тут  шататься  по
ночам.
   - Ты жалеешь об этом?
   - Нет конечно, только гулять уже слишком холодно, домой не хочется,  а  к
Соболевой возвращаться как-то глупо.
   - Зачем к Соболевой? пошли ко мне.
   - К тебе, это еще зачем?
   - Да просто так, сама же говорила, домой не хочется, а на улице холодно.
   - Логично, - согласилась Катя. - Ладно пошли,  посмотрим,  что  из  этого
выйдет.
   ***
   Они вошли к нему в квартиру.
   Катя:
   - Родители естественно отсутствуют?
   Вадим:
   - Естественно на даче, у них там своя стариковская компания, кстати очень
дружная и веселая. Он помог ей снять полушубок.
   Катя прошла в комнату.
   * О, центр такой же как у Соболевой. Она нашла какой-то диск и  поставила
его, заиграла музыка.
   - В следующий раз у тебя будем Новый год справлять, - подытожила Катя.
   - Потанцуем, - предложил Вадим.
   - Давай, - согласилась Катя.
   Джо Дасен пел одну из своих самых задушевных песен, а они танцевали нежно
обнявшись. Вдруг Кате что-то не понравилось, и она мягко отстранила  его  от
себя.
   - Все, не хочу больше танцевать, надоело.
   - Почему? - удивился Вадим.
   - Не знаю, надоело и все, перетанцевала я сегодня.
   - Что-то вы нервничаете, мадемуазель Максимова.
   - Если только самую малость, - смущенно призналась Катя.
   - А не выпить ли нам, - предложил Вадим и вытащил из-за  телевизора  ящик
шампанского.
   - Откуда? - удивилась Катя.
   - Да отцу моему взятку дали.
   - О, как интересно, а кем у тебя отец работает, если не секрет?
   - А --- его знает, ой, извини.
   - Ничего, ничего. Слушай, а ты умеешь шампанское открывать, чтобы  пробка
из бутылки вылетала?
   - Да, а что тут сложного?
   - Научи а, всю жизнь мечтала.
   - Вот смотри. Он изящно проделал этот фокус.
   - Здорово, - восхитилась Катя. - Теперь я, так значит...
   Вадим:
   - Нет, нет, не так! И тут же оказался облитым с головы до ног шампанским.
   - Я не нарочно, - Катюша рассмеялась.
   - Поверю на первый раз, - пробормотал Вадим утираясь. - Давай следующую.
   Следующей Катя залила диван.
   - Не останавливаемся на достигнутом, - сказал Вадим и поставил  пред  ней
еще одну бутылку.
   Катя:
   - Может не стоит.
   Вадим:
   - Валяй. За все уплачено.
   Катя:
   - Ну как знаешь.
   Этой бутылкой Катя буквально затопила стол, а  на  четвертый  раз  у  нее
получилось.
   -Ура! - радостно воскликнула она.
   - Молодец, - похвалил ее Вадим. - Быстро учишься, теперь давай  пить  все
что мы тут с тобой наоткрывали.
   Он достал из серванта бокалы.
   - Выпьем за твои глаза, - предложил Вадим
   Чокнулись, выпили.
   - А теперь за твои волосы?
   Чокнулись, выпили.
   Катя:
   - А теперь за мои уши, есть возражения?
   Вадим:
   - Нет.
   Чокнулись, выпили.
   Катя развалилась на мокром диване.
   - А теперь ты будешь ко мне приставать.
   Вадим:
   - Откуда такая уверенность, может не буду.
   Катя:
   - А что тебе еще делать, к тому же я настолько обессилена, что  мне  даже
сопротивляться лень.
   Вадим:
   - А давай лучше еще выпьем, и ты сама начнешь ко мне приставать, это было
бы куда более занятно.
   - Если я еще выпью, я просто усну. - Она глянула на часы. - Уже шесть.
   - Слишком поздно?
   - Скорее рано, так все, пора закругляться, я жутко хочу спать.
   - Тогда ложись и спи.
   - Я хочу дома спать.
   - А, извини, я не знал, что ты хочешь спать именно дома, я думал, что  ты
просто хочешь спать.
   - А ты действительно нахал.
   - Если только самую малость, - сказал Вадим, практически точно скопировав
ее манеру.
   И они дружно рассмеялись.
   Вадим:
   - Подожди, я только переоденусь,  а  то  весь  в  этой  противной  липкой
шипучке.
   ***
   Вадим довел ее до подъезда, оказалось, что они живут совсем недалеко друг
от друга.
   - Целоваться будем? - спросил Вадим.
   Катя:
   - Лучше не надо.
   Вадим:
   - Ну в щечку-то можно.
   Катя:
   - Нет, или уж как следует целоваться или вообще не надо.
   Вадим:
   - А, понял, ну ладно, пока.
   - Как пока? - пролепетала Катя испуганно.
   Вадим усмехнулся.
   - В смысле до завтра или до послезавтра, короче как выспишься.
   - А, - Катя облегченно вздохнула. - Только я, когда высплюсь, к бабушке в
деревню уеду.
   - Значит до того момента, когда ты вернешься от бабушки.
   ***
   Потрепанный  пригородный  автобус  остановился  возле   одиноко   стоящей
деревенской остановки, которая служила летом основным местом светских сборищ
сельской молодежи, но  сейчас  здесь  тусовались  только  двое  деревенских,
лопуховатого вида паренька. Кругом царили тишина и  покой,  точнее  сказать,
деревня была погружена в зимнюю спячку.  Мальчики  удивленно  посмотрели  на
выходящую из автобуса элегантную дамочку, такие красивые телки в деревни уже
давно все перевелись, но потом, узнав Катю, внучку бабы  Нади,  буркнули  ей
что-то типа здрасте и сразу же потеряли к ней  всяческий  интерес.  Но  Катя
даже не заметила их завороженная открывшимся перед  ней  великолепным  видом
русской зимы в русской деревне. Она, не спеша, шла к дому, снег хрустел  под
ногами и блестел серебром на солнце, так,  что  глазам  становилось  больно.
Катя наслаждалась всем этим, вдыхала свежий морозный воздух, радуясь жизни и
ощущая себя полностью счастливой. И  плевать  на  то,  что  непригодные  для
сельской местности сапоги давно промокли, и она сама замерзла как цуцик. Еще
немного и она залезет в валенки и ощутит себя совсем деревенской.
   - Катюша, - бабушка, увидев ненаглядную  внучку  из  окна,  бросилась  ее
встречать, - Когда ты приехала, почему не предупредила.
   - Сюрприз. Катя обняла любимую бабулю и расцеловала ее в обе щеки
   По щекам бабы Нади потекли слезы.
   - Ты чего плачешь-то?
   - Да рада тебе очень, так по тебе соскучилась, сил нет, а ты  вон  как  -
сюрпризом.
   - А я-то как по тебе соскучилась, - сказала Катя тепло и искренно  и  тут
же погрузилась в атмосферу полной  любви,  гармонии  и  согласия,  так  было
всегда, когда она находилась рядом с бабушкой.
   Зимние дни коротки и вскоре наступил вечер,  они  сидели  с  бабушкой  за
большим, старым, но крепким столом пили чай, слушали,  как  трещат  дрова  в
печи и тихо, спокойно разговаривали.
   - На одни пятерки закончила, - поинтересовалась бабушка.
   - Нет, одна четверка, - равнодушно ответила Катя.
   - А что так?
   - Да с физичкой поцапалась, - Катя махнула рукой, - ерунда ба.
   - Кать все-таки ты очень грубая, нельзя девочке такой быть, ты все  время
всем хамишь, кроме меня конечно, - бабушка улыбнулась. - Так нельзя.
   - Ой ба, да брось ты, ну что еще можно делать на  уроке  физики,  как  не
хамить физичке, иначе же со скуки помрешь и вообще ба у меня есть новости по
важнее: я влюбилась ба, как круглая идиотка целиком и полностью ушла  в  это
чувство, у меня от одного его вида дрожь по всему телу, я не  преувеличиваю.
Так оно и есть.
   - Дрожь по всему телу, мала ты еще, такое говорить.
   - В самый раз ба, себя вспомни.
   - Тогда другие времена были. И вообще будь с ним поосторожнее, ребята они
знаешь какие...
   - Да знаю ба, а вообще ну его на фиг, тебя  я  все  равно  люблю  гораздо
сильнее.
   - Меня, тоже мне сравнила, я тебе бабка, а он все-таки какой  никакой,  а
молодой человек.
   - А лучше тебя у меня никого никогда не было, нет, и не будет.
   Глава III
   Прозвенел будильник. Лена с трудом открыла глаза и встала.  На  несколько
секунд комнату заволокло зеленой дымкой,  но  вскоре  туман  рассеялся.  Она
накинула халат и пошла на  кухню,  оттуда  доносился  громкий,  раздраженный
голос ее матери:
   - Я эту приставку выброшу, честное слово выброшу, я скоро с ума сойду  от
этого пищания. Ладно бы учился нормально, а то двойки да тройки.  Тебе  надо
день и ночь над учебниками сидеть, а не на пикалке своей. - Она  вовремя  не
нашла нужного слова и поэтому выразительно потрясла головой.
   Лена вошла в кухню. Мать, обращаясь к ней: Сегодня открывая его  дневник,
а там два по литературе, позор, по такому предмету!
   - Исправит, - спокойно сказала Лена и полезла в полку за чашкой.
   Мишка:
   - Я уже исправил, просто она в дневник не поставила.
   Мать:
   - Конечно, тебе только двойки в дневник ставят, на что исправил-то хоть?
   - На тройку.
   Мать еще на тон выше:
   - Молодец, хвалю, тоже мне исправил.
   - Да отстань ты от него, - вмешалась Лена. - В четверти у него двоек нет,
из школы пока выгонять не собираются, чего тебе еще надо?
   - Правильно, двоек нет, зато практически все тройки, - не унималась мать.
- А почему спрашивается ему вообще  не  быть  отличником,  что  мешает?  Все
условия для этого есть.
   - А в кого ему быть гением? - Лена усмехнулась.
   - Как ты со мной разговариваешь!
   - А что я такого сказала, только правду.
   - Совсем распоясались, ничего вот отец вернется из командировки,  он  вам
покажет.
   - Все угрожают, угрожают. Лена насыпала себе кофе.
   - Куда ты столько сыпешь, хочешь себе сердце испортить, двадцать  раз  на
дню кофе пьешь, разве так можно.
   - Ну и что, может умру побыстрее.
   - Вот что сказала, ведь чушь же сказала, вечно болтает черт  знает  чего,
да еще с таким гонором.
   Лена допила кофе и выскользнула из кухни, а мать  все  продолжала  орать.
Лена оделась, причесалась, накрасилась, а мать все продолжала орать.
   Миша тоже оделся и собрал свою сумку, которую, как  всегда  не  собрал  с
вечера, короче никто ее не слушал.
   Лена вышла в прихожую, мать уже дошла до экстаза.
   - И ты тоже будешь сидеть и учить, чтобы школу мне  закончила  с  красным
дипломом раз такая умная. А то шатается, бог знает где,  бог  знает  с  кем,
отец приедет, он вам покажет райскую жизнь, не так запоете.
   -Дура, - тихо сказала Лена, поправляя берет.
   -Что?!
   В ответ Лена хлопнула дверью.
   ***
   Лена вошла в класс, Марина Журавлева рассказывала группе девчонок  что-то
по-видимому  очень  смешное.  Окружающие  ее  просто  укатывались.  Немножко
поодаль от всех стояла Оля Дмитриева, она о чем-то задумалась, вид  ее  явно
свидетельствовал о том, что в мыслях она находится очень далеко  отсюда.  На
шее у нее висело что-то непонятное, что  абсолютно  не  гармонировало  с  ее
одеждой. Лена подошла к  ней  и  взяла  в  руку  странное  украшение,  чтобы
повнимательнее рассмотреть его и сказала: Извини,  Оля,  но,  по-моему,  это
здесь совершенно лишнее.
   Это вывело Олю из задумчивости, и она неожиданно дернулась, кулон остался
в  Лениной  руке,  петелька  с  помощью  которой  он  надевался  на  цепочку
обломилась, починить это вряд ли представлялось возможным.
   - Ну Максимова, ты и нахалка,  -  вмешалась  Григорьева,  лучшая  подруга
Дмитриевой.
   - Я не нарочно, - произнесла Лена растерянно.
   - Это был мой любимый кулон. - Оля уже ревела белугой.
   - Я могу возместить  стоимость,  -  выдавила  из  себя  Лена  с  оттенком
презрения.
   Григорьева про Лену:
   - Ну и дубло, она плачет, а этой хоть бы что.
   - По больше поплачет - поменьше пописает, - это была Катя Максимова,  как
всегда в своем репертуаре. - Она же сказала что не нарочно,  может  быть  ей
теперь на колени перед этой рохлей пасть, чтобы вы отвалили?
   Григорьева:
   - Эта Соболева вечно выпендривается, хочет доказать всем, что  она  самая
умная.
   - Очевидное не нуждается в доказательстве, - отрезала Катя.
   - На тебе, Дмитриева тридцать рублей, больше это не стоит гарантирую, она
извлекла из кармана джинс тридцатку, и отвалите от  моей  дорогой  Соболевой
раз и навсегда.
   Григорьева:
   - А моральный ущерб?
   Катя покопалась в карманах и извлекла  оттуда  старую,  заржавленную,  не
понятно откуда у нее взявшуюся, доперестроичную копейку.
   - Вот, прости, но больше он не стоит.
   Очевидцы зааплодировали. На  этом  конфликт  был  исчерпан.  Дмитриева  и
Григорьева, насупившись, отошли.
   Лена:
   - Спасибо Кать, ты что в мои  телохранители  записалась  что  ли?  -  Она
протянула ей деньги.
   Катя:
   - Нет, ты мне завтра бутылку поставишь.
   Лена:
   -Водки?
   Катя:
   - Нет, Соболева, у меня в отличие от  тебя,  вкусы  изысканные,  Мартини,
пожалуйста.
   - Хорошо, будет тебе Мартини. Мой адвокат на общественных началах.
   - Короче, - подытожил Олег, - Ленка нам завтра  ставит,  факт  тем  более
приятный, что неожиданный.
   Лена рассмеялась, совершенно забыв обо всех своих неприятностях.
   Все это время стоявший рядом и наблюдавший за происходящим Макеев  тяжело
вздохнул.
   - А я все ждал, когда же Ленку бить начнут, чтобы я смог  заступиться  за
нее, и она наконец-то ответила бы мне взаимностью.
   - Блажен, кто верует,  -  высокомерно  произнесла  Лена,  высоко  вскинув
голову.
   Глава IV
   Раздался звонок. Дверь открыл  Пашка,  младший  брат  Вадима.  Он  был  в
верхней одежде, явно собирался куда-то идти.
   - Пришла твоя, - бросил он Вадиму.
   - Сейчас договоришься у меня, - отозвался брательник и вышел из комнаты.
   Катя:
   - Извини, я ждала тебя всего лишь