сь  и  зажимая уши, проговорила
Поярцева,  потом  добавила,  обращаясь  к  Наде:  -  Полюбуйтесь на дело рук
ваших, Нэд.
     Надя  опустила  голову.  В  голове ее промелькнула мысль о том, что она
действительно виновата в случившемся с Коко непоправимом несчастье.
     - Виновата,  Анна  Ивановна...  - прошептали дрогнувшие Надины губки. -
Виновата... - еще тише прошептала она.
     Поярцева  посмотрела на нее теми же холодными, полными укора и сурового
осуждения глазами.
     - Что  мне  в  вашем  запоздалом  извинении, Нэд? Оно не вернет мне уже
моего  бедного  Коко  к  жизни...  Такой  незаменимой  потери мне не вернуть
никак.  Он мне был дороже всего на свете. А вы погубили его. И вообще должна
сознаться,  что  я  очень  ошиблась  в вас, Нэд. За последнее время вы стали
неузнаваемы.  Вы  -  эгоистка  и  самая  неблагодарная девочка в мире. Вы не
сумели  оценить  оказанных  вам много благодеяний. Вас так радушно приняли у
меня;  я  сама  отдавала  вам  свою  душу.  А  чем  вы отплатили мне? Как вы
капризничаете,  как  упрямитесь  все  последнее время, ставите меня в глупое
положение  перед всеми нашими друзьями, беспричинно отказываясь продолжать с
ними  знакомство,  неосновательно  ссоритесь  с юными вашими сверстницами...
Все  это мне очень не нравится, Нэд! А главное, зачем вы скрыли свою вину от
меня?  Зачем не сознались вовремя, что были причиной болезни этого бедняжки?
-  указала  Поярцева на трупик, беспомощно распростертый у нее на коленях. -
Ведь  его можно было бы еще спасти! Нет, вы предпочли обречь Коко на гибель.
Это  доказывает,  что  у  вас  нет  сердца,  Нэд, что вы черствая и жестокая
натура.  Я  не  хочу  и  не  могу видеть вас сегодня... Пока я не успокоюсь,
прошу  не  показываться  мне  на глаза. Ступайте в вашу комнату, вам подадут
туда  обед  и  ужин...  А  когда  я  приду немного в себя после этой ужасной
потери,  я  позову  вас  снова.  Но  помните, я позову прежнюю Нэд, а не эту
капризную  и  упрямую  девочку,  которая  испортила  мне  столько  крови  за
последнее  время  и сделалась причиной гибели моего... моего ненаглядного...
моего един...
     Анна  Ивановна  не договорила и зарыдала, откинувшись на спинку кресла.
Приживалки  засуетились вокруг нее с нюхательными солями, нашатырным спиртом
и одеколоном.
     - Ступайте  уж.  Чего  стали?  Или вовсе уморить хотите благодетельницу
нашу?  -  зашипела  Лизанька  на  Надю, пронизывая девочку злым, ненавидящим
взглядом.
     - Дождались,    королевна,    ваше   величество,   -   съязвила   вслед
шарахнувшейся за порог комнаты Нади и Ненила Васильевна.
     Надя  не чувствовала пола под ногами. В эти минуты точно под нею горела
земля.  Жгучий стыд, обида и боль оскорбления - все это вместе взятое темной
волной  налетело  на нее и заполнило все существо девочки, все ее мысли, всю
ее  душу.  Эта отповедь, данная ей высокомерным тоном "благодетельницей" при
всем сонме приживалок и прислуге, прожгла ее сердце жгучим стыдом.
     Нет,  ни  минуты  не останется она здесь больше! Бог с ними со всеми, с
их  роскошью, комфортом, богатством! Ей они теперь противнее самой страшной,
самой  потрясающей  нужды.  Пускай  она  будет питаться одним черным хлебом,
только  не  слышать  этих  обвинений,  уличающих  ее  в  неблагодарности, не
слышать попреков за оказанные ей благодеяния.
     - Сережа!  -  отчаянно  и  радостно вскрикивает Надя, увидя входящего в
комнату  с  ранцем под мышкой брата, явившегося давать ей обычный ежедневный
урок. - Сережа, голубчик, милый, увези меня сейчас отсюда. Увези скорее!
     Натянутые  нервы  не  выдерживают.  Надя  разражается плачем, судорожно
прижимаясь к груди брата.
     Сережа,  взволнованный  и потрясенный не менее сестры, не расспрашивает
ничего.  Зачем?  Она  все равно расскажет ему все, когда успокоится немного,
бедная  девчурка! А сейчас пусть она плачет, бедняжка, этими глубокими, душу
облегчающими  слезами,  которые  так  неожиданны у нее - знающей только одни
капризные  слезы  до  сих  пор! Предчувствие говорит на этот раз Сереже, что
эти  Надины  рыданья  не  плод  капризов и воображения прежней взбалмошной и
легкомысленной  мечтательницы  и  что  в них выливается сейчас неподдельное,
настоящее, недетское горе...
     - Домой!  Скорее  домой!  Ради Бога, скорее, Сережа, - слышит он сквозь
всхлипывания надломанный печальный голос сестры.
     Ему  остается  только  исполнить  ее желание. Через несколько минут они
выходят,  ни  с  кем  не  повидавшись,  из  дома Поярцевой. Сергей оставляет
записку  у  швейцара,  в которой благодарит вежливо и спокойно Анну Ивановну
за  гостеприимство,  оказанное  его  сестре, и обещает еще раз возвратить со
временем истраченные ею на Надю деньги.
     Дождь,  слякоть  и  ветер  встречают  брата  и  сестру на улице. Против
своего   обыкновения  Сережа  нанимает  извозчика.  Он  точно  предугадывает
желание  Нади.  Под  поднятым  верхом  пролетки  девочка  прячет заплаканное
личико  на  груди брата и прерывистым шепотом чистосердечно рассказывает ему
все:  и про свои прежние мечты о волшебной жизни-сказке, и грезы о богатстве
и  роскоши, и про те призрачные радости в доме Поярцевой, которые она, Надя,
так  ценила  раньше.  И  про  ее  разочарование в них... Про все то, что так
болезненно пережито ею за последние дни...
     - А теперь домой. Скорее домой, ради Бога!
     Надя  так  захвачена  своим  волнением, так потрясена им сейчас, что не
видит,  не  замечает, как с каждым ее словом светлеет и проясняется угрюмое,
суровое  лицо  Сережи, как все крепче и крепче сжимает его рука ее маленькие
дрожащие  пальцы,  и  глубокая  радость  за  сестру  охватывает все существо
благородного юноши...


x x x

     - Вот  вам  ваша  Надя... Новая Надя! Я вам привез ее домой и навсегда.
Эта  Надя не пожелает уже больше вырваться из рук родного дома. Поцелуйте же
ее  хорошенько,  обнимите  ее,  тетя  Таша,  Клавденька,  Шурок!  - с тем же
радостным,  просветленным  лицом  говорит Сережа, переступая порог крошечной
квартирки и легонько подталкивая вперед робеющую, смущенную Надю...
     Что-то  есть  в  смущенном  лице  этой, как будто и в самом деле новой,
преобразившейся  Нади,  что  заставляет  убедиться  сразу  и  тетю  Ташу,  и
Клавденьку  в  правоте Сережиных слов, заставляет сразу забыть нанесенные им
обеим  прежней Надей обиды и крепко, горячо обнять прильнувшую к ним всем по
очереди белокурую головку "новой Нади"...


x x x

     Теперь  в крошечной квартирке Таировых царит небывалый еще мир и покой.
Слова  Сережи  сбылись:  прежняя  Надя  исчезала,  исчезала с каждым днем, а
новая,  такая  желанная  и  милая  постепенно  приучается  к трудовой жизни,
которою все живут в этой семье.
     Истинно  любящие  и  заботящиеся  о  ней  от всего сердца люди окружают
теперь  Надю.  Их  чувство  глубоко  и  ласки  искренни. Они любят в Наде не
забаву, не игрушку, а человека Надю, Надю - разумное существо.
     Под  влиянием  окружающих  ее  людей  и  здоровой  трудовой обстановки,
прежние  бредни и чтение глупых, пошлых, бульварных романов совсем заброшены
Надей.  Помня  нанесенный ей жизнью урок, она не забывает и того, что именно
эти мечты и книги были ему причиной.
     Теперь   она   помогает  хозяйничать  тете  Таше,  помогает  Клавденьке
подрубать  платки  и  простыни  заказчиков и занимается с большим рвением на
уроках  с  Сергеем.  Осенью  она  поступает  в гимназию вместе с Шуркой. Это
решили  совместно  тетя  Таша  с  Сергеем  и Клавденькой. Вечерние занятия и
уроки  Сергея  позволяют  последнему  подумать серьезно о воспитании младших
сестер. Он твердо верит, что теперь Надя пожелает хорошо учиться.
     А  Клавденька,  на  которую  сейчас  буквально сыплются заказы, мечтает
совместно  с  тетей  Ташей  открыть  свою  собственную, хотя бы и крошечную,
мастерскую белья.
     Игрою  случая,  с  возвращением  Нади  домой, счастье снова повернулось
лицом  к  маленькой  семье  Таировых.  Теперь  призрак  нужды  не угрожал ей
больше,  и впервые вздохнула свободно тетя Таша, увидя впереди прояснившийся
горизонт  их  скромной  трудовой жизни. И маленькая дружная семья сплотилась
еще  крепче,  еще  теснее,  готовая  делить  сообща  и удачи, и радости, как
делила недавно еще беспощадные и жестокие удары жизни.
     Волшебная  сказка,  которою  грезила  недавно  Надя, теперь развеялась,
расплылась, как призрак.
     ...Но  и  среди  реальной  жизни  девочка  чувствует себя теперь вполне
счастливой  и довольной, окруженная любовью и заботами искренне преданных ей
людей...
     И недавняя "волшебная сказка" не манит больше Надю...