ть.
Мередит перенял у Элиотов, где  он  жил,  привычку  устраивать  полуденную
сиесту. Мне нравилось проводить свою  сиесту  на  плоской  крыше  дома  на
Малк'ис между росшими там  в  каменных  емкостях  кацсисом  и  сидимаатом,
дремать там под навесом и смотреть вниз на Таткаэр.
     А  долгие  послеобеденные  часы  продолжали  обжигать  своей   жарой,
сопровождаемой звоном колоколов. Звезда Каррика  перемещалась  дальше,  за
Римон.  и  окрашивала  в  золото  море  у  островов  Сестер,  после   чего
колокольный звон над городом возвещал о вторых сумерках.  Вскоре  на  небе
появлялись и звезды.
     Так текло время, и мне удалось подавить мысли о Бродине, СуБаннасен и
их живом последователе. Мне удалось также  забыть  при  сарил-кабриз,  про
события в доме-колодце Корбека и про смерть Канты Андрете.
     Недоброжелательная сила, скрывавшаяся за этими  событиями  и  людьми,
лишь притаилась; она не была уничтожена.
     Иногда в городе я видела бел-Олиньи - ее корабль стоял  у  причала  в
тени восточного холма - и спрашивала себя, кто же этот таинственный  с'ан,
которому Кель Харантиш отправил весной корабли, груженные золотом. За всем
этим стояли Кель Харантиш и его золотой народ колдунов.
     Мне следовало все время помнить, что игра еще не окончена.
     В начале третьей недели меррума из Медуэна в Римоне вернулись Блейз и
Родион. я находилась в доме Т'Ан Мелкати на холме, когда они туда прибыли.
     Родион сидела верхом на огненно-рыжем мархаце. На ней  была  свободно
ниспадавшая одежда, поверх которой  я  заметила  одну  из  кожаных  курток
Блейза, плотно зашнурованную сверху. Живот ее округлился и довольно сильно
выступал вперед.
     Она заулыбалась, глядя на меня.
     - Должно быть, по крайней мере.  четверо,  как  вы  думаете?  Привет,
Кристи.
     Блейз подхватил ее, когда она сползла  с  мархаца,  звеня  римонскими
браслетами и шнурами с  нанизанными  на  них  монетами.  Свои  харуры  она
прикрепила на спине, как это было принято  у  беременных  женщин  с  Южной
земли.
     С ними ехали еще двое всадников: веселая женщина с  огромной  светлой
гривой и мужчина,  безупречно  правильное  лицо  которого  показалось  мне
поразительно знакомым.
     -  Алуиз  Ферин  и  Алуиз  Рилот.  -  Блейз  представил   нам   обоих
родственников, появившихся на свет вместе с ним.
     - Заходите. - Рурик взяла своей единственной  рукой  руку  Родион.  -
Надеюсь, вы все же останетесь гостем, Медуэнин?
     Ферин и Рилот слезли со своих скурраи и поклонились. Мы  вернулись  в
дом. Там была Марик, и я увидела, что пришел и Халтерн.  За  долгий  вечер
должны были прийти еще многие. Джон Лакала, Керри и, может быть, Адаир.
     Нас влекло друг к другу тем сильнее, чем ближе становился срок нашего
отбытия. Нам было жаль тратить зря время, причем сейчас, когда у  нас  его
почти не оставалось.


     В большом зале мелькали тени. Мы с Рурик устроились  поудобнее  возле
огня, в стороне от остальных. Рурик протянула свои ноги, обутые в  сапоги,
поближе к пламени и опустилась пониже в своем кресле.
     - О, Богиня,  -  сказала  она.  Ее  глаза  были  наполовину  прикрыты
перепонками, подбородок лежал  на  груди,  губы  растянулись  в  довольную
улыбку. - Что за год... Год неуловимого, как тень,  преследователя...  Еще
несколько недель, и мне нужно будет возвращаться в Алес-Кадарет в качестве
Т'Ан Мелкати...
     - Вы жалуетесь? - Я услышала  смех  от  другого  камина,  где  Родион
демонстрировала свои умения перед братом и сестрой Блейза.
     - Жалуюсь? -  Она  икнула.  -  Ну  да,  возможно,  я  слишком  сильно
позволила увлечь себя этой игрой - стать  Т'Ан  командующей  армией...  Но
Мелкати! Что же, по крайней мере, это игра стоит того. Между с'ан, которые
поддерживают Орландис, и теми, кто ее ненавидят,  между  СуБаннасен  и  ее
сторонниками... Все время ходишь по острию ножа.
     Вы должны как-нибудь приехать в Кадарет и побыть там некоторое время.
В Ор... - Она сильно зевнула, прогнула поясницу и вытянула  руку.  -  ...В
Орландис тоже, если найдете в себе мужество. Очень  удивительное  место  -
Мелкати.
     - Причина, вероятно, в том, что там живут удивительные люди.
     - Иногда у меня возникает впечатление, что у вас, обитателей  другого
мира, очень странное чувство юмора. - Она постаралась  сделать  задумчивое
лицо. - Я абсолютно не нахожу это смешным.
     - Это объясняется тем, что  вы  представляете  собой  племя  дикарей,
распространившееся на руинах некогда грандиозной технической цивилизации.
     Она оглушительно рассмеялось.
     - Ох, этот Мередит!  -  сказала  она,  кое-как  успокоившись,  -  ему
следовало бы подумать о том, что его язык здесь  не  является  незнакомым,
прежде чем характеризовать нас таким образом! Еще один типа Хакстона.
     - С ним все в порядке.
     - Не могу сказать, что я... о-о, вы нас покидаете? - Она  выпрямилась
в кресле, когда к нам подошел Халтерн.
     - Мне нужно идти в Цитадель. - Он посмотрел на меня.  -  Если  бы  вы
могли дать мне с собой вашу л'ри-ан, Кристи? Может статься, что я  попозже
пошлю вам сообщение.
     - Конечно, если Марик согласна.
     "Как  пойдут  дальше  дела  с  Сутафиори?"  -  спросила  я  себя.   Я
намеревалась  еще  раз  встретиться  с  Т'Ан  Сутаи-Телестре,  прежде  чем
покинуть Орте.
     Рурик проводила Халтерна до двери и поговорила  на  обратном  пути  с
Родион. Затем Родион и Медуэнин отправились к себе, а  Рурик  вернулась  и
опустилась рядом со мной в кресло.
     - Эта история могла бы оказаться делом Двора, - сказала она и сделала
это так, что такширие означало правительство. - Произойдет еще ряд событий
такого рода, прежде чем вы уедете... кстати, тогда точно это будет?
     - В конце четвертой недели.
     Мигательные перепонки полностью открыли ее желтые глаза.
     - Кристи, а как насчет того, вернетесь ли вы сюда еще?
     - Если мои люди пошлют меня сюда. Они,  вероятно,  сочту  желательным
иметь представительство на Орте.
     - Не уходите от ответа. Вы вернетесь?
     Древесина лапуура равномерно  горела  в  камине  и  нагревала  стены,
оставшиеся холодными даже жарким летом.  Снаружи  я  слышала  приглушенный
звон колоколов, возвещавших о заходе солнца.
     - Этот вопрос я могла бы  задать  и  вам,  -  сказала  я  наконец.  -
Вероятно, я могла бы спросить об этом и кого-нибудь другого. Возможно ли в
принципе, чтобы иностранец привык к Ста Тысячам?
     - Вы спрашиваете меня, потому что  я  родилась  за  границей?  -  Она
задумалась. - Да, верно, что я без особой заботы  отношусь  к  Орландис  -
беззаботнее, чем можно было бы ожидать от жителя Южной земли, - но это  не
означает, что у меня нет с ними никаких отношений. Со всей  откровенностью
могу сказать, что ощущаю себя здесь, в Таткаэре, как в своей  телестре.  Я
пришла сюда, будучи еще  аширен,  и  не  пропускаю  ни  одной  возможности
чувствовать это. Но кто я: жительница Южной земли или  иностранка?  Думаю,
что не знаю.
     Она встала на ноги и потянулась перед  огнем,  желтый  свет  которого
плясал на ее коже цвета вулканического стекла. Падавшие тенью на стену  ее
конечности,  казалось,   не   гармонировали   со   всем   остальным,   они
представлялись мне скорее человекоподобными, чем человеческими.
     Она сказала:
     - Для Мередита Орте является  застывшим,  остановившимся  в  развитии
миром - нет-нет, не говорите ничего. И кто же на это  жалуется?  Со  своей
точки зрения он, может быть, и прав. Но самим нам это не кажется верным. А
вы, Кристи... разве Орте -  действительно  то  место,  где  вы  хотели  бы
сделать карьеру?
     - Я могу с этим справиться. Я смогу установить  связь  между  Орте  и
Доминионом.  -  Я  посмотрела  на  лицо  Рурик  с  обтянутым  кожей  узким
подбородком, с похожими на звериные глазами без белков. -  Может  быть,  я
смогу сделать это лучше, чем многие другие.
     - Да, быть здесь и сейчас С'арант - счастливый случай, счастливый для
обоих миров. Но это не то, о чем я спросила, Кристи. Неужели это то место,
где хотели бы провести свою жизнь?
     "Здесь? - подумала я. - Сюда ведет долгий, холодный путь от Земли, от
родного дома."
     - Орте значит для меня много... а я знаю совсем небольшую его  часть.
Думаю, что этот мир соответствует моему темпераменту. - Я пожала  плечами.
- И вы тоже очень много значите для меня; я считаю, что  вы  здесь  -  моя
самая близкая подруга. К тому же здесь  есть  еще  Хал,  Блейз,  Родион  и
Марик... Я была здесь счастлива, очень счастлива. Просто не  знаю...  Один
говорящий с землей как-то однажды сказала  мне,  что  самым  большим  моим
желанием было бы здесь родиться.
     - О,  да,  -  сказала  она,  кивнула  и  посмотрела  на  меня  своими
прикрытыми перепонками глазами. - Я-то знаю, как здесь себя чувствуешь. Но
вы - С'арант, а я - "Желтые глаза", мы здесь известны. Кто-то  должен  был
бы предупредить вас, Кристи... Вы прибыли сюда, и этот мир изменил  вас...
Часть вас навсегда останется здесь, когда вы покинете Орте.
     Ее позвала Родион, и она,  улыбнувшись,  ушла  узнать,  чего  от  нее
хотела молодая женщина. Я смотрела на пламя камина и тени.
     В конце четвертой недели корабль выйдет в море из Таткаэра и  возьмет
курс на Восточные острова. Мы отправимся в небезопасное плавание. Потом на
космическом челноке мы попадем на ждущий нас на орбите корабль, после чего
до Земли оставалось еще девяносто дней земного времени.
     Классифицирование  всегда  означает  скучную  работу,  и  я  не  была
уверена, что меня используют для устройства постоянного  представительства
на Каррике V. Да, это было возможно, но совсем не обязательно. И даже если
меня отберут для этого дела, пройдет еще немало времени, прежде чем я сюда
вернусь...
     Вкрадчивый голос откуда-то из затылочной части моей головы,  как  мне
почудилось, произнес: "Пусть  же  назад  отправиться  Мередит  и  займется
бюрократической частью дипломатии. Я определенно могу  положиться  на  то,
что он все сделает  верно.  Не  лучше  ли  было  бы,  если  бы  постоянное
представительство Доминиона сразу появилось на Каррике  Пятом?  Да  и  кто
лучше подошел бы для этой работы, чем Кристи С'арант?"
     В доме Т'Ан Мелкати послышались голоса. Пришли Л'ри-аны, чтобы зажечь
масляные лампы и подложить дров в камины.
     Через сводчатые окна я видела дрова, а за воротами виднелся  Таткаэр,
спускавшийся вниз по  холму,  темневший  под  появлявшимися  на  небосводе
звездами.
     Я подумала: "Да, я останусь."


     Вскоре после звона полуночного колокола - мы с  Рурик  все  еще  были
заняты нашей беседой - послышался стук в наружные ворота. Л'ри-ан  впустил
Марик. Она коротко поклонилась.
     - Талмар Халтерн н'ри н'сут Бет'ру-элен желает, чтобы  вы  явились  в
Цитадель, - сказала она.
     - Сейчас? - пораженно спросила Рурик.
     - Да, Т'Ан, если вас это не затруднит. - Она посмотрела на меня. - Он
также сказал, что Кристи также может прийти, если пожелает.
     Рурик провела рукой по своей гриве и стала зашнуровывать сорочку.
     - Эти проклятые агенты не могут заниматься своим делами в  положенное
время... Да, я приду.
     Я надела свои  сапоги.  Рурик  взяла  хирит-гойеновую  накидку  из-за
ночной прохлады, и мы отправились в город, лежавший  перед  нами  в  свете
искрящихся ортеанских звезд.
     Марик проводила нас мимо стражников Короны вверх, в Цитадель, провела
по бесчисленным коридорам и галереям в новое крыло, а затем - мимо  других
стражников, наверх, в небольшую комнату с изысканной мебелью  в  одной  из
южных башен.
     Там  был  Халтерн  с  измученным,  как   всегда,   выражением   лица,
погруженный  в  разговор  с   Сутафиори.   Присутствовали   также   Эвален
Керис-Андрете и  секретарь  Ромаре,  кроме  того,  темнокожий  человек  из
Мелкати, которого, если я верно вспомнила,  звали  Нелум  Сантил.  Он  был
начальником порта Алес-Кадарета.
     Рурик нахмурила лоб, когда увидела его.
     - Ах, вот и вы. - Сутафиори внимательно посмотрела на нас.
     Мы уселись за стол рядом с подсвечниками. Халтерн что-то тихо  сказал
Марик, и она после этого вышла из комнаты. Когда она  закрывала  дверь,  я
увидела, что снаружи находились стражники Короны.
     Я сидела между Эвален и Рурик. Халтерн стоял у противоположного  края
стола и шелестел бумагами.
     - Халтерн, ваша очередь, - сказала Сутафиори.
     - Т'ан, с'ан, прошу прощения, что велел так срочно созвать вас в этот
поздний час. Но у меня есть спешные сообщения.
     Казалось, он раздумывал, как ему продолжить. Эвален и Сантил смотрели
на него с напряжением, Сутафиори хмурила лоб. Рурик  потирала  себе  виски
тонкими пальцами.
     - Стало очевидным, - продолжил Халтерн, - что мы еще не добрались  до
конца заговора.
     Сутафиори кивнула.
     - Мы никогда не верили, что Бродин н'ри н'сут  Хараин  действовал  на
свой страх и риск, но он - и это,  пожалуй,  было  очень  разумным  с  его
стороны - ушел от наших вопросов.
     Прикрытые перепонками глаза Халтерна внимательно наблюдали  за  ними.
Инстинкт подсказывал мне, что это не сулило ничего хорошего.
     - А что касается колдовского племени, - сказал он, -  то  имел  место
неприятный сюрприз: агенты  Харантиша  продолжали  в  течение  длительного
времени после смерти СуБаннасен получать золото.
     - Это верно, - сказала Рурик, - а известна ли уже связь?
     Эвален откашлялась.
     - Он хочет сказать, что среди с'ан находится предатель.  Может  быть,
он и прав. Но ведь это невозможно доказать, не так ли, Халтерн? Мертвые не
могут обвинять.
     - Они могут говорить, т'ан, если им дать время.  -  Он  снова  поднял
бумаги и подержал их на весу, словно подозревая, что они состоят из  менее
ценного материала, чем  пергамент.  -  Это  было  доставлено  мне  сегодня
информаторами. Есть, кажется, и другие копии, но они отложены или помещены
в надежное место, точно мне это не известно. То же, что адресовано мне, ко
мне, как  правило,  и  приходит...  раньше  или  позже.  Хотите  послушать
мертвого?
     Я заметила, как стали  переглядываться  Эвален,  Сутафиори  и  Рурик.
Потом Сутафиори кивнула в знак согласия.
     - "Признание Бродина н'ри  н'сут  Хараина,  -  совершенно  обыденными
тоном прочел Халтерн, - сделанные в шестой день седьмой недели  дуресты  в
тюрьме Короны в Таткаэре.
     Я признаю это, потому что моей  жизни  грозит  опасность,  но  не  со
стороны Короны или церковь, а со стороны кого-то другого,  им  которого  я
назову позднее."
     В этом месте Халтерн поднял голову и сказал:
     - Детали вы сможете изучить позднее; заговорщиков много, как  мы  уже
предполагаем. Сначала им руководила СуБаннасен, а  затем...  Однако,  если
мне будет позволено, я продолжу чтение с того места, где он называет имена
предателей.
     - Читайте же, - приказала ему Сутафиори.
     Халтерн перелистал бумагу и разгладил их.
     - Вот здесь... "При моем возвращение  в  Ширия-Шенин  от  меня  снова
потребовали подвергнуть опасности жизнь посланницы чужого  мира,  на  этот
раз путем инсценированного покушения на  жизнь  Канты  Андрете.  Это  было
худшим, что когда-либо случалось со мной: при нападении я мог бы узнан ею,
а что  бы  спастись  самому,  должен  был  мнимое  убийство  превратить  в
настоящее. После этого случая я поспорил с моим заказчиком, но  вы  должны
понять, что я был запуган угрозами с его стороны.  К  тому  же,  мне  дали
деньги, которые, как я  думаю,  поступили  из  Кель  Харантиша.  Теперь  я
законным образом обвинен в убийстве,  в  чем  признаюсь,  и  в  участии  в
заговоре, в чем также признаю себя виновным."
     Халтерн  читал  ровным  голосом,  на  пейр-даденийском  языке,  делая
правильные ударения.
     "Соответственно этому, я заверяюсь и клянусь именем Богини, что  все,
что я делал, я делал по настойчивым требованиям Т'Ан амари Рурик Орландис,
прежде  Т'Ан  командующей,  а  теперь  Т'Ан  Мелкати,   называемое   ранее
"Однорукой" и "Желтым глазом", которая отныне  и  на  все  времена  должна
именоваться убийцей, заговорщицей и платной предательницей Ста Тысяч".
     Сутафиори недоверчиво и ненадолго рассмеялась.
     Нелум Санти опустил голову.
     Думаю, прошла целая минута, пока кто-то из нас  отважился  посмотреть
на Рурик.
     - Опровергните это, - сказала Сутафиори.  -  Я  верю  вам,  Рурик,  и
позабочусь о том, чтобы этот лжец был убит...
     Женщина откинулась назад в своем  кресле  и  зловеще  улыбнулась.  Ее
светлые глаза пробежали по лицам в комнате.
     - У меня есть свидетели, - сказал Халтерн, -  иначе  бы  я  не  делал
подобных обвинений. Вот Сантил, начальник порта, из Алес-Кадарета, который
принимал и передавал вам золото, поступавшее от Повелителя в  изгнание:  а
вот - стражники короны Ти Дамари и Серан  Габрил,  допустившие,  чтобы  их
старая знакомая Т'Ан командующая навестила Бродина в его камере  незадолго
до его... самоубийства. А вот  еще  и  эти  люди,  которые  видели  нас  в
Ширия-Шенине, как я полагаю, Т'Ан. Вы станете это отрицать.
     - Нет, - ответила Рурик. - Я этого не отрицаю.
     Она  сидела  непосредственно  рядом  со   мной,   и   я   чувствовала
пульсирующее тепло ее живого тела, энергию ее взгляда.  Ее  рука  спокойно
лежала на столе, и она совсем не помышляла о том, что бы хвататься за меч.
     - Вы? - Меня словно оглушили. - Так это были вы?
     Эвален встала и подала знак. Вошли четверо стражников Короны и встали
у двери вне пределов слышимости.
     - Сейчас нам нужно поговорить, - твердо произнесла она.
     - Рурик с абсолютным  спокойствием  профессионального  солдата  взяла
признание Бродина и быстро перелистала его страницы.
     - Этого я не ожидала,  -  сказала  она,  пожав  плечами.  -  Ведь  вы
понимаете, что он не настолько уж был  виновен,  как  пытался  вас  о  том
уверить?
     - Невиновен! - раздраженно сказала Сутафиори. -  Вы  еще  говорите  о
невиновности!
     - Но что касается большинства подробностей, то  все  верно.  -  Рурик
положила на стол листы пергамента. - Ну, так что же будет дальше?
     - Я в это не верю. - Эвален не отрываясь смотрела на нее.
     - Я бы не стала все отрицать, но слишком уж  хорошо  знаю,  насколько
основательно  работает  вот  этот  мой  друг.  -  Рурик  одарила  Халтерна
взглядом, полным иронии и не лишенным признания.
     - Тогда давайте послушаем свидетелей.
     Я  по-прежнему  сидела  как  громом   пораженная.   Говорил   Сантил,
вызывались стражники, что бы подтверждать его показания. Не помню,  что  я
поняла из всего им сказанного. Кажется, никто не мог  опровергнуть  факты,
свидетельствующие о виновности Рурик.
     Во время одной из пауз Сутафиори сказала:
     - Рурик... как вы только могли сделать такое?
     Я  была  оскорблена  до   глубины   души,   как,   пожалуй,   и   все
присутствовавшие. Речь здесь шла об обмане личного доверия.  Рурик  ничего
не ответила.
     Я думала об Орте и о том, что я здесь пережила: об убийстве, о долгом
преследование по дикой стране, за морем...  потому  что  я  доверяла  этой
женщине. И я верила в то, что она была мне такой подругой, какую  в  жизнь
можно встретить только однажды.
     - Вы лгали мне, - тихо сказала я. - Все, что вы  мне  говорили,  было
ложь.
     - Рурик, - прикрикнула на нее Сутафиори, - именем Богини, у меня есть
на это право - узнать ваши мотивы! Почему вы это сделали?
     - Полагаю, что это началось в Ремонде... Нет,  это  возникло  гораздо
раньше. - Темнокожая женщина покачала головой. Вдруг  она  показалась  мне
изможденной. Ее взгляд отыскал Сутафиори. - Вы, знаете,  что  я  с  самого
начала была против присутствия этих пришельцев из чужого мира, и с тех пор
как увидела Хакстон и его людей. Потом я  поехала  в  общество  Кристи  на
север...  Я  знала,  что  СуБаннасен  и  Ховис  что  то  затеяли,  но   не
вмешивалась. Когда я вернулась и увидела, кокай эффект вызвала  женщина  с
Земли в этой провинции...
     - Ремонде, -